Виктор Ааб

Смятение

1990 год. Телефонный начальник

Шрифты предоставлены компанией «ПараТайп»

© Виктор Ааб, 2018

Книга из серии «Телефонный начальник» о работе связистов в период перестройки. Жизненные трудности нарастают. Уже очевидно для всех. Перестройку в том виде, в котором она намечалась — осуществить не удалось.

Но мы не зацикливаемся на этом. Пока не зацикливаемся. Так, мимоходом, — языки почесать, — задаём сами себе вопросы, ответы на которые — в воздухе зависают… Так, вскользь… И продолжаем добросовестно трудиться во благо людей.

Книга написана предельно честно и основана на реальных событиях.

18+

ISBN 978-5-4490-6265-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Оглавление

1. Смятение
2. Часть первая. БОЛЬ…
   1. Глава 1. Каждому по труду?
   2. Глава 2. Январское «купание» в пару
   3. Глава 3. Неожиданное признание
   4. Глава 4. Без современной цифровой АТС — не обойтись!
   5. Глава 5. Хватка Макарычева
   6. Глава 6. Нашей работой заинтересовалась пресса
   7. Глава 7. Статья в Казахстанской правде
   8. Глава 8. Хрупкая стабильность
   9. Глава 9. Будет у нас цифровая АТС!
   10. Глава 10. Что происходит с моей страной?..
   11. Глава 11. Висящев прощается…
   12. Глава 12. Кооператор Степанов
   13. Глава 13. Инициатива — очерёдность по подъездам!
   14. Глава 14. Что я знаю о кооператорах?
   15. Глава 15. Разве это — только моя проблема?..
   16. Глава 16. Суд
   17. Глава 17. Горбачёву не нужна КПСС?..
   18. Глава 18. Почему так несправедливо!!!
   19. Глава 19. Где взять начальника цеха?
3. Часть вторая. ВСЁ ПОД КОНТРОЛЕМ?
   1. Глава 20. Кооператор Степанов. Второй раунд
   2. Глава 21. Кроме Шмидта — некому
   3. Глава 22. Председатель профкома идёт в отказ
   4. Глава 23. Выбор был невелик
   5. Глава 24. Стиль руководства
   6. Глава 25. Городская партийная конференция
   7. Глава 26. Литва бузит
   8. Глава 27. Крик души на планёрке
   9. Глава 28. Донос
   10. Глава 29. Бой с открытым забралом
   11. Глава 30. Советский компьютер «Искра»
   12. Глава 31. И опять — кадровая проблема
   13. Глава 32. Что-то не так…
   14. Глава 33. Суверенитет России
   15. Глава 34. Немецкий вопрос
   16. Глава 35. И трудности, и успехи
4. Часть третья. ПРОХУДИВШЕЕСЯ НЕБО
   1. Глава 36. Разговоры есть, фактов — нет
   2. Глава 37. Ревизия номерной ёмкости
   3. Глава 38. Вода с неба
   4. Глава 39. Потоп
   5. Глава 40. Качать воду — не перекачать
   6. Глава 41. Личным примером
   7. Глава 42. В поисках стимулов
   8. Глава 43. Прочие последствия
5. Часть четвертая. ПАРАЛЛЕЛЬНАЯ РЕАЛЬНОСТЬ
   1. Глава 44. Важная командировка
   2. Глава 45. Цифровая МТ-20. Вопросы, вопросы…
   3. Глава 46. И здесь — шум
   4. Глава 47.Странные уфимские впечатления
   5. Глава 48. Нэзалэжность — это шутка такая?!..
   6. Глава 49. Я уже всё для себя решил
   7. Глава 50. Кооператор Степанов. Финал
   8. Глава 51. Трудности года
   9. Глава 52. Люди — какие есть
   10. Глава 53. Рынок — это всё!
   11. Глава 54. «Танки идут ромбом»
   12. Глава 55. Результаты работы — налицо
   13. Глава 56. Признание провала Перестройки

Простым людям, сынам Отечества, бесследно растворившимся в пучине перестройки…

Совпадение имен, фамилий и названий местности носит случайный характер.

Часть первая. БОЛЬ…

Глава 1. Каждому по труду?

Праздник — он и есть праздник, а тем более — новогодний. Настроение — настроением, а детишкам родители и ёлку поставили, и подарки от деда Мороза утром, для них, под ёлкой, нашли. Поблагодарили советские люди ушедший год за то, что был интересным, и позволил сделать много нужных и полезных дел, пожелали успехов себе и близким, — и только хорошего, в Новом году. Насладились поздноночными, праздничными, телевизионными представлениями, отоспались неспешным сном в отведённое Законом, праздничное время и… наступили будни.

Бодрит январь. Легко на душе. Сброшены с плеч заботы прошлого года — новые, только прикидываются, примеряются. Отвоёвываются Природой от ночи секундочки. Робко-робко, совсем незаметно, но ширится, увеличивается дневное время, несёт новые надежды, несёт новые тревоги, ставит новые задачи…

В последние годы январь-месяц наиболее комфортен для линейно-кабельного цеха, для кабельной бригады. В этот месяц — самый минимум повреждений на сети. Закована морозами земля в твёрдые субстанции ледовых глыб. Превратилась, где в простые глади, где в причудливые формами фигуры.

Впала в крепкий летаргический сон вода, расположившись на ровных поверхностях, в углублениях и укромнейших закоулках земли. Не беспокоит связистов, до назначенного природой часа, до поры, когда тёплые весенние лучики вольют в неё энергию стихии, вызволят на простор и дадут возможность мягкою своею силою пробовать на прочность всё — с чем соприкасается, и… портить уничтожать, всё ненадёжное, всё — имеющее в своём нутре слабину.

Первый же рабочий день после праздника разрушил, ставшее уже привычным, январское спокойствие и разбил в пух и прах безмятежное, расслабленное состояние.

Расстроен и встревожен Бугаенко Иосиф Александрович. Расстроен тем, что опять в больницу угодил Висящев. Делится со мной опасениями и переживаниями.

— Виктор Васильевич, он, конечно же, бодрится перед вами, старается не показывать своего состояния, но я ведь постоянно нахожусь рядом, плечом к плечу, и вижу — сдал, очень сдал здоровьем Александр Дмитриевич, и на деле, все эти больничные процедуры, и назначенное лечение, мало ему помогают. Боюсь, Виктор Васильевич, что не выкарабкается Висящев — бросает он из себя, выдавливает на выдохе… — И то, что из начальников ему надо уходить как можно быстрее — это определённо, так.

Я замираю от его слов, как будто лбом в стену ударяюсь, понимаю, не сгущает Бугаенко краски, совсем не сгущает. Не нужно ему этого. И всё-таки — неужели всё так серьёзно? Неужели…

Отторгаю пророчество, бодрю себя и его словесной надеждой. А что ещё остаётся, — врачи вершат судьбу Висящева, профессиональные опытные врачи — не эскулапы…

Расстроен Бугаенко, — не расстроен, а полновесно впрягаться в обязанности начальника цеха опять ему придётся, в который уже раз, за последнее время…

Бугаенко и не возражает, лишь робко произносит просьбу. Я не узнаю Бугаенко! Он меняется прямо на глазах, смотрит на меня заискивающе, собственно стесняясь того, что произносит, мнётся, корёжится весь от внутреннего неудобства, но всё-таки — неувереннее некуда — произносит:

— Виктор Васильевич, я ведь уже несколько месяцев тяну цех, без Висящева, — один. Я понимаю, что должен! Но, может быть, всё-таки можно мне компенсировать разницу окладов — разницу между моим, и окладом Александра Дмитриевича — пока я его замещаю?..

Мне неудобно за его просительный тон, — да, конечно — да! Непременно нужно отдать человеку им заработанное, всё справедливо должно быть. Но почему это ещё не сделано моими финансистами и кадровиками? Почему не они внесли предложение по коррекции оплаты труда Бугаенко? Почему именно он, достойный и ответственный работник, должен напоминать мне о несправедливости к нему, должен унижаясь просить себе очевидное, им заработанное?..

— А вы к Мурносовой обращались по этому вопросу?

Гасит взгляд Бугаенко, какую-то жалкую пронзительно просительную искорку в глазах гасит, тушит блеск.

— Да, обращался… — говорит она, что не положено. Обязан замещать, — и всё!..

Вот она — Мурносова! Вот её натура, вся на виду. Я наливаюсь досадой и злостью. Любую оплату дополнительную в радиоузел своим протеже, для любого работника, пользующегося её личной благосклонностью, выбьет. Протащит любую надбавку, хитростью, аргументацией связной, и изворотливостью. Удобный, подходящий для этого момент, когда начальник или добрый, или замороченный, вычислит…

Но Бугаенко в число удобных, нужных для экономиста людей видимо не входит. Даже такой Бугаенко, — обходительный в отношениях с экономистом, умеющий стать мягким, и даже унижающимся, но наверняка, так и не сумевший достигнуть необходимой планки предупредительности, установленной Мурносовой.

Если Бугаенко не укладывается в ранжир благосклонности Курносовой, — что уж тогда о Висящеве говорить — дерзком, и колючем, режущим правду-матку в глаза…

Вспоминается совсем недавнее жёсткое противостояние с экономистом, когда настоял я своей властью и буквально заставил её, надбавку к должностному окладу Висящеву определить. И тогда, наконец, согласившись с моими доводами, сразу же, — совсем не глупая баба, — прикинулась она дурочкой и под момент, попыталась выбить такую же надбавку Сторожиловой. Висящеву — понятно за что, а ей…

Ведь всё предельно просто. Висящев ранее работал начальником радиоузла, и с удовольствием вернулся бы на эту работу, считая её райской после обладания нынешней своей должностью. А вот Сторожилова, ни за какие деньги с ним не поменяется — не говоря уже о том, что никогда с работой начальника цеха ГТС не справится. Так почему же у них зарплата должна быть одинаковой? И даже — у начальника радиоузла — больше, исходя из гораздо более привлекательных возможностей на, совсем не таком, как на ГТС, хлопотном хозяйстве, гораздо чаще получать призовые почётные места в межцеховом социалистическом соревновании, с премиальным, денежным придатком.

Возмутился сильно я тогда, не позволил экономисту баловаться уравнительным подходом, дал понять, что на грубость нарывается. Тут же, стихла Мурносова, состроила с металлом в глазах многозначительную, и в то же время, угодливую мину, не преминув бросить:

— Слово начальника — Закон, — и как бы, между прочим, добавила — под Вашу ответственность…

Под мою, под мою…

— Иосиф Александрович, я сегодня же дам указание! Всю получите разницу в деньгах, и за прошедшие периоды болезни Висящева, задним числом, и за теперешний. Нет вопросов! Это я сам виноват, что раньше не распорядился, — не доглядел…

Глава 2. Январское «купание» в пару

Разговор о компенсации разницы в окладах, — это так, мимолётом. Расстроенность и озабоченность на лице Бугаенко вновь перебивает его минутное униженное выражение. Эта озабоченность передаётся и мне — есть из-за чего.

По телефонной канализации, по одной из мощных её ветвей, на улице Горького распространяется горячая вода. Давно распространяется, с начала отопительного сезона. Накопилась и под самые горловины заполнила колодцы. Это случалось и раньше. Висящев высказывал опасение фактом её наличия в колодцах, бил тревогу — ведь кабели телефонии — это сплошь — полиэтилен, и под воздействием горячей воды, высокой температуры они просто могут свариться, расплавиться, в местах стыка, на муфтах, да и самой оболочкой…

Мы делали потуги, но ни письменные, ни устные мои обращения в горком, горисполком, обком партии, наконец, не смогли помочь повернуть тепловиков на устранение своих утечек. Не до этого в северной области, в разгар отопительного сезона, людям, отвечающим за жизнеобеспеченность города! Ведь угроза разморожения, даже одного из районов города, гораздо страшнее, чем какое-то, из-за горячей воды, количество неработающих телефонов. Потенциально неработающих… Зимой — тепловики в приоритете! Зимой — все подстраиваются под них.

Как-то обходилось, в прошлый сезон. Толи температура носителя-воды, у тепловиков была заниженной, толи морозная земля её разрушительные возможности нейтрализовала, но сейчас вот — случилось. В самый разгар морозов выходит из строя магистральный двухсотпарный кабель на 615 шкаф. В канализации. На участке — полностью заполненном горячей водой. Как в ней работать, как до повреждения добраться, как его устранять?..

Кабель, очень важный своей наполненностью — по нему работают телефоны роддома, городской больницы… Нельзя ни на минуту такие объекты без связи оставлять, а возможности — организовать им временную, обходную связь — крайне ограничены.

На первый взгляд, кажется, что беспокойство Бугаенко сильно преувеличено. Казалось, откачай воду из колодца в котором кабель повреждается, — какая разница — что обычную, что горячую, — и работай, колдуй над муфтой… Но когда выезжаем мы с ним на место и видим как из этого колодца, насколько возможно, уже освобождённого от воды, парит, как в его горловину из которой вырываются клубы пара пытается втиснуться нахрапом, то бесстрашный и ничего не боявшийся Чурсин, то осторожный, все свои действия предварительно просчитавший, Цехменструк, и как окутанные паром, они мокреют на глазах, и ни тот ни другой так в этом колодце ничего не разглядев, как искупавшиеся в воде котята, выбираются из него на насытившийся морозом воздух, — понимаю насколько серьёзно дело. Для ребят, выбравшихся из водяного облака, надышавшихся паром, воздух многократно усиливает свою морозную жгучесть, непрерывно движет её под ветряным напором. Холодит неимоверно.

Наскоком — ничего здесь не решить. Даже если устранить приток воды из смежных колодцев, а это полностью выполнить вряд ли удастся — колодец долго ещё, накопившейся в нем сыростью, влажностью, всё равно будет парить. Это означает, что муфту кабеля в таком колодце нельзя вскрывать, не говоря уже о том, что и монтировать её нельзя. Запас кабеля мизерный в колодце и вытащить её наверх, не позволяет.

Никуда не деться — надо найти обходные связи для больницы. Надо втащить в смежные пролёты канализации новый кабель, благо он есть в запасе из сэкономленного на строительстве ПСК-47. Надо обрезать сухие концы повреждённого кабеля, в смежных колодцах таким образом, чтобы можно было, уже из этих колодцев, их вытащить наверх, чтобы потом, за пределами колодцев, на земле, спокойно прозванивать и соединять со вставкой. Далеко, ох как далеко, похоже, будет до соединения и прозвонки — ведь всё, предшествующее этому, надо делать в адском, затмевающем всё, пару…

…Кабельщики нашли всё-таки и организовали обходные связи для двух телефонов приёмного покоя больницы и роддома. Критически приемлемый минимум. И как ни старались потом — устраняли повреждение целых десять дней.

И все эти десять дней сопровождало меня, и всех, имеющих прямое отношение к этому повреждению, работников, невероятное напряжение. Тревожащее, будоражащее беспокойство. Ведь, больница без связи… роддом…

Совсем не абстрактные люди находятся в этих заведениях для каждого, конкретного связиста. К примеру, там сейчас лечится их прямой начальник — Висящев… Каково там врачам работать — без связи? Каково там ему…

Благо, профессионализму и ответственности телефонного начальника доверяет сейчас и горком и горисполком — не докучают опекой, требованиями, накачками и наставлениями. Знают, — и сам начальник и люди его, выкладываются на полную катушку.

Ознакомленное с ситуацией, руководство города взяло паузу. Накал эмоций в городе из-за отсутствия нормальной связи с больницей так и не успел набрать силу для выплёскивания наружу. Паузы нам, связистам, хватило. Справились, — всё восстановили в лучшем виде.

И опять — середина января, и на сети — 14 кабельных повреждений. Многовато конечно! Хотя — как посмотреть… Вот, и «не случается в январе кабельных»…

Всколыхнуло тревогой кабельную бригаду безобразие теплоэнергетиков, разогнало в их жилах, застоявшуюся после новогодних праздников, кровь. Устранили аварию, вошли в стандартный зимний режим, и вновь успокоились люди. До весны…

Глава 3. Неожиданное признание

И всё-таки хорошо на душе. Лучше — некуда! Резко поднял настроение Юмакулов. Он только что вернулся из горкома. На лице улыбка гуляет загадочная. Присел, покопался в папке, — извлёк, и довольный очень, торжественно протянул мне — по виду — Почётную грамоту.

— Вот, вручили нам Виктор Васильевич! Поздравляю, от всей души поздравляю! Разве, ещё год назад, можно было такого ожидать, разве мыслимо было — даже думать об этом?..

Разворачиваю грамоту, вчитываюсь в текст:

СВИДЕТЕЛЬСТВО

Переходящее Красное знамя Синегорского городского комитета Компартии Казахстана, исполкома городского Совета народных депутатов, городского комитета ЛКСМ Казахстана присуждено коллективу Городской телефонной станции за высокие производственные показатели, достигнутые в социалистическом соревновании за четвёртый квартал 1989 года.

Постановление бюро горкома Компартии Казахстана, исполкома городского Совета народных депутатов, бюро горкома ЛКСМ Казахстана от 25.01.1990 года №81—2.

Да, действительно, — вот уж не ожидал…

Тычков по поводу и без повода, на «плохую» работу связи — ожидал.

Чтобы власти не дёргали по пустякам, не мешали работать, и не делали из связистов города козлов отпущения, за чужие промахи, потерявших свою долю ответственности, за «свою связь», руководителей многочисленных городских предприятий — яростно боролся против этого со всеми, невзирая на ими занимаемые должности — и… ожидал.

Того чтобы, наконец, удовлетворились горожане, в общем-то, нормальным её состоянием, всё для этого делал и… — ожидал.

Но вот — чтобы завоевать первое место среди предприятий во внутригородском соревновании и Переходящее Красное знамя?.. Об этом и мыслить не мыслил.

Вот уж сюрприз… Действительно, сюрприз!

Скромный, с изображением Ленина на титульном листе, наградной документ. Без премии, без материального сопровождения. Но как дорого стоит. Ведь это официальное признание, наконец, достойной работы телефонной связи в городе. Признание, жёстким, требовательным и взыскательным городским Комитетом партии, признание — людьми-потребителями телефонных услуг.

Выделили городское предприятие связи за достойную работу — из строительных, торговых, промышленных и каких там ещё — сверх важных организаций. От которых, нам связистам, по большому счету, — ничего не нужно. А значит, и нет необходимости отслеживать их работу.

А вот им всем от нас — нужно, и они все нас — оценивают, да ещё как! Нужно всем, без исключения, нормальной, надёжной телефонной связи и — в достаточном количестве…

Как воздуха, — без которого задыхаешься. И это мой коллектив им её достойно обеспечил.

К этому коллектив шёл, выкарабкиваясь из безнадёги, преодолевал мыслимые и немыслимые препятствия, выпутываясь из числа отстающих. Шёл — долгие четыре года, ЦЕЛЫХ четыре года… Не ставил специально цели стать лучшим в городе — но добился её. Ценой, каких усилий, ценой каких потерь…

Инженер измеритель Ларионов — ушёл из жизни.

Висящева, начальника линейно-кабельного цеха, одолевает тяжелейшая болезнь. Висящева, вклад, которого в признанный сейчас всеми труд — просто неоценим. В больнице Висящев, надо обязательно об этом ему сообщить. Пусть порадуется…

А как было бы можно добиться этого признания без Макарычева, злого и колючего — точно там, где надо. Предельно собранного, рационально, тонко по инженерному мыслящего, чётко и расчётливо, по военному действующего.

Как без рядовых работников — любящих и не всегда любящих свою работу, но честно и добросовестно её исполнявших.

Пусть порадуются.

Да и по мне самому, не сдерживаемое, катится волной затаённое в самих глубинах души, невидимое, несмело ожидаемое удовлетворение, вырвавшееся, наконец, наружу. Удовлетворение, — признаться в достижимости которого я отказывался сам себе — годы.

И не просто не верил, — бывало, — что, может быть, что-то получится путное с этой связью, а в минуты слабости — просто исходил желанием бросить всё и сбежать от неё. От нависающей глыбы, казалось, неразрешимых и нескончаемых проблем. Висящева и Макарычева — уговаривал остаться — и, отчаянно, от безысходности, удерживая их — сам мечтал сбежать.

Но никому этого не показывал, никому не дал возможности полюбоваться своей слабостью, демонстрировал уверенность в собственных силах и непоколебимое убеждение — что можно организовать и наладить достойный нормальный процесс эксплуатации безобразно запущенной связи в городе. Одновременно — демонстрировал, вселял во всех непоколебимую веру в успех, и одновременно, только сам в себе, потаённо наедине с душой, дав глоток затаившейся там, у пяток, слабости — мечтал сбежать…

***

Скромно, без помпы, передал городской Комитет партии нам Свидетельство о заслуженном признании. Также, коротко, на очередной планёрке — поведал о достигнутом, очень важном знаковом результате я своим помощникам. Показал и зачитал Свидетельство. От всего сердца поздравил их, и поблагодарил за солидарную, слаженную работу.

Начальник Областного предприятия связи Фенин Андрей Алексеевич, в обычной манере, всё-таки несколько опешив от моего, с гординкой в голосе, сообщения, бросил скороговоркой слова поздравления. Произнёс с явно проскальзывающими нотками равнодушия несколько, положенных по такому случаю, слов.

Его можно понять. Шерстят Фенина за связь в области, за многочисленные, по большой территории, разбросанные, её проблемы. С городом — да, стало полегче, — и это независимо от того — есть у ГТС первое место, — нет первого места… Не в грамоте дело. Проблемы со связью были, есть и будут. Давящие, повседневные проблемы…

Черпануло от такой чёрствой реакции непосредственного начальника обидой по сердцу… А впрочем, — Фенин он и есть Фенин, — что с него взять…

Глава 4. Без современной цифровой АТС — не обойтись!

Работать в городе стала связь действительно, гораздо надёжнее. Развязались наиболее кричащие проблемы с её мизерным присутствием, а где-то, совсем недавно, и полным отсутствием, в важнейших городских районах. В массовом порядке начали телефонизироваться квартиры горожан. Но этого мало, чудовищно мало. Доступ к информационному пространству, доступ к общению с кем бы то ни было, и по какому бы ни было поводу, стал жизненной потребностью современного общества. И по части общения, телефонная связь играет здесь первую скрипку. Нужна полная телефонизация города, — когда она наступит, как мы к ней движемся и достаточна ли скорость движения?

Укорачивается нашими делами дистанция к заветной цели, или увеличивается, правильно ли выбран путь, не приведёт ли он к потере приоритетного нашего завоевания — в первую очередь, стабильного качества уже работающих телефонных средств. Качество связи, оно, конечно, улучшилось, но до идеала — ещё ох как далеко. Поэтому, приоритет за этой частью нашей работы, работы над улучшением качества, должен обязательно сохраниться.

В последнее время мы с Макарычевым часто размышляем на эту тему. Обсуждаем, привезённые им с семинара, в конце прошлого года из Алма-Аты, новшества и рекомендации, примеряем их к нашему компактному и совсем не огромному городу, анализируем собственный опыт. Вырисовываются три очень важные вещи.

В условиях отсутствия в городе ливневой канализации, в условиях, когда большую часть годового времени телефонная канализация заполнена водой — обеспечить качественное содержание протяжённых кабельных магистралей, а через них и качественную связь — крайне проблематично. И проблема исходит именно от протяжённости.

Имеющие множество муфтовых соединений многопарные кабели длиной в три-четыре километра накапливают рассредоточенные по длине, слабые изоляционные места, и совокупным воздействием, суммарная, низкая изоляция снижает качество сигнала. По отдельности эти точки, в силу незначительности каждой из них, современными средствами измерений крайне сложно обнаруживать и локализовывать, а каждое новое вскрытие такого кабеля, в том числе и при поиске повреждения, самим фактом вскрытия неизбежно создаёт новый потенциальный очаг будущего повреждения.

Вот она, у нас за плечами, вбитая в память — мучительная эпопея с эксплуатацией двухсотпарного кабеля, прямиком идущего из центра города в Застанционный посёлок, именуемый в простонародье «Шанхай». Растянувшаяся на годы эпопея, мучавшая и нас и потребителей нескончаемыми повреждениями и завершившаяся, наконец, тем, что созрела техническая возможность, и абонентов посёлка переключили на ближайшую к нему ПСК-61, тем самым, уменьшив протяжённость кабеля вдвое, и этим — резко улучшив надёжность его работы.

То же сделано с кабелями на Бармашку, Элеватор, на другие окраины города. Поняли и выстрадали опытом урок — в идеале, протяжённость многопарных кабельных магистралей в городе не должна превышать полутора километров, и к этому мы стремимся.

Не лучше выглядит и эпопея с эксплуатацией пятикилометрового пятисотпарного соединительного кабеля между АТС-4 и АТС-7, который минимум раз в год — обязательно повреждается, и восстановление его каждый раз затягивается на десятки дней. Восстанавливаем, восстанавливаем, и с каждым восстановлением всё утрачиваются, помаленьку проседают его электрические параметры, и уже обыденно сопровождают почти каждый состоявшийся по нему телефонный разговор хрипы, трески и другие шумы, а бывает — и банальные, невольные прослушивания абонентами друг друга. Было время — с выходом из строя этого кабеля прекращалась полная связь города с абонентами АТС-7. Сейчас зарезервирована связь к ней — трёхсотпарным кабелем, и междугородным — четырёхчетверочным, по каждой из четвёрок жил которого, работает цифровая система уплотнения с импульсно-кодовой модуляцией, позволяющая вести по каждой четвёрке жил тридцать разговоров одновременно. Всего — шестнадцать жил в этом кабеле, а число соединительных линий такое же, как на пятисотпарном кабеле, и качества они лучшего — несравнимого с качеством по физическим линиям.

Если повредятся оба кабеля, — какой легче и гораздо быстрее устранить, — пятисотпарный с тысячей жил, или шестнадцати жильный? Ответ — очевиден и лежит на поверхности.

Соединительные линии к самой удалённой АТС Северной промышленной зоны тоже организованы именно с помощью уплотнённого цифровыми системами передач междугороднего семичетвёрочного кабеля. И это правильно. И нет у нас проблем с его эксплуатацией.

В последние годы построены и введены в эксплуатацию три локальные районные АТС. В Северной промышленной зоне, в Васильковском микрорайоне, в Юго-восточной части города. С короткими, как магистральными, так и межстанционными кабелями.

Прекрасно работают районные, новые АТС, избавленные от ошибок прошлого проектирования. В эксплуатации, не создают проблем связистам, в пользовании — абонентам. Что было бы с качеством связи, если бы вместо этих АТС, тянулись к удалённым районам города многокилометровые линии от центральной АТС-4?.. Наращивание связи в городе необходимо настоятельно продолжать, и делать это надо через дальнейшее её районирование. А для этого — нужны помещения под АТС.

И, конечно же, — нужна разветвлённая мощная телефонная канализация, построить которую можно только совместными усилиями всех строителей — и городских, и наших.

У нас с Макарычевым через обсуждения и размышления прощупана и складывается осязаемой логичной завершённостью перспективная, на многие годы вперёд, схема организации связи бурно развивающегося города. Мы убеждены в её рациональности. Вот, только бы её в жизнь воплотить…

Достойная задача. Нужно развёртывание и строительство новых районных АТС различных ёмкостей. Исходя из потребности, — непосредственно на Бармашке, непосредственно в Застанционном посёлке, в районе Старого мясокомбината, в разворачивающемся многоэтажными домами, городке Строителей, на проспекте Коммунистическом…

Нужны мощные технические здания под десятитысячную АТС в центре города, под десятитысячную АТС — в Васильковском микрорайоне, и для планируемых за ним, на пустыре в Петропавловском направлении, — микрорайонов Сары-Арка, Коктем и других…

Сколько точек насчитали — шесть… — семь?.. Здания нужны для размещения в них новых АТС, здания! Как убедить город в необходимости их строительства и выделения для связистов, под воплощение этих остро насущных, совсем не амбициозных замыслов…

Очень интересную новость привёз Макарычев с последнего Алма-Атинского семинара. Министерство связи Казахской ССР примеривается, планирует приобретение, и хочет начать использование на телефонной сети крупных городов ЦИФРОВЫХ ЭЛЕКТРОННЫХ АТС.

Появилась такая станция в Союзе. Ёмкостью — до 20 — 25 тысяч номеров, с одновременным исполнением функций автоматической междугородной связи. Советско-французский проект. МТ-20/25 — станция называется.

Осваивается и налаживается её производство в производственном объединении БЭТО в Башкирии. В городе Уфе. На основе выкупленного у Франции схемного решения. Переработанного и приспособленного под советскую элементную электронную базу. С собственным самостоятельным её производством.

И отдельные экземпляры этой станции уже работают на сети Союза. Правда, качество, — говорят, работы этих станций, — не ахти. Подводят, дают сбои электронные приборы советской разработки. Транзисторы, микросхемы…

Александр Николаевич мнётся… Он, с того момента, как вернулся из Алма-Аты, страдает, чувствует себя в положении «и хочется и колется»… Я его понимаю. Заманчивая, очень заманчивая перспектива заиметь такую современную станцию для нашей сети.

Но, низкое качество работы новшества — остужает наш пыл, серьёзно остужает. Разве мало проблем с содержанием линейно-кабельного хозяйства? А если к ним ещё и станционные повреждения прибавятся? Пиши — пропало такой связи! Совсем ещё недавно из одной такой трясины выкарабкались. Ничего ещё не забыли. Знаем…

А с другой стороны… Я стараюсь рассуждать объективно, непредвзято, трезво взвешивая и сложившуюся эксплуатацию телефонных сетей, и имеющийся собственный опыт внедрения новых технологий. Много оборудования прошло через мои руки, да и через руки Макарычева — тоже. Есть что обобщить.

Каждая новая техника имеет какой-то изъян, но он быстро даёт о себе знать в режиме эксплуатации, и всегда выявляется и устраняется более совершенным техническим решением.

Станция МТ-20 ведь уже эксплуатируется на сети. К тому времени, пока она появится у нас — ещё года два пройдёт. Избавят её к этому времени конструкторы и разработчики от недостатков.

Но с другой стороны — мы получаем для города совершенно современный тип оборудования, да ещё и ёмкостью — целых двадцать тысяч номеров! Прибавить их к уже имеющимся на сети — и мы имеем в ближайшей перспективе для ста тридцати пяти тысячного города с тридцатью тремя тысячами семей — потенциально, по одному телефону на каждую семью. Это же практически полная, кардинальная и в короткий срок, телефонизация областного центра!

Сейчас 39 телефонов на сто семей. Если мы по две-три тысячи в год будем наращивать телефонную ёмкость, — как сейчас, — дождёмся этой полной телефонизации лишь, когда рак на горе свиснет.

А под реально выделенную телефонную станцию с хорошей ёмкостью, под новое оборудование, да ещё и цифровое — и кабель необходимый, и другие материалы в достаточном количестве дадут. Лишь бы освоили всё это быстро!

Для нас, сейчас — самый удобный момент иметь виды на эту МТ-20. Свободной номерной ёмкости на действующих АТС города, включая вновь введённые, на этот год ещё хватит. А дальше, как не крути — если с новыми телефонными ёмкостями сейчас не решим — а время быстро пролетит, — уткнёмся основательно в паралич телефонного развития. Кто в городе такое безобразие потерпит! Нет, надо выбивать в город новую станцию, надо выбивать!

Номерная ёмкость МТ-20 не сосредоточена в одном месте, а с помощью выносных концентраторов может быть разнесена по тем точкам города, в которых у нас — само собой, — по нашему видению, намечаются АТС. Ёмкость разнесена, — да ещё с организацией к ним, от опорной АТС, соединительных линий по волоконно-оптическим кабелям. Вот диво! А волоконные линии не боятся ни влаги, ни наводок электричества, ни электромагнитных влияний!

Конечно, придётся поработать с помещениями. Но ведь под реально выделенную станцию их гораздо легче выбить, чем под ещё только намечаемые АТС в перспективе, по малым ёмкостям, растянутые поставкой на годы. Виртуальную перспективу, никак иначе, как голые обещания, воспринимают власти.

А тут — реально заиметь для города разом огромную, так нужную телефонную ёмкость одним махом, и поставить власти перед выбором — или помещения дадут — такие, какие требуются, и в местах, где укажем, или реально — поваляется она на наших складах и уйдёт в более расторопную область.

Все мощности имеющихся помещений под АТС уже в городе использованы полностью. Новые станции, даже если придут — так и так, их, за малым исключением, некуда ставить.

Но ведь для цифровой станции этих самых площадей по размерам в разы меньше надо. При нашем-то на них дефиците. Нет, надо склонять Министерство к тому, чтобы выделили они нам, именно нам, эту новую цифровую АТС. Как-никак, мы — наверное, единственный в республике областной центр — по иронии судьбы, именно сейчас исчерпавший резервы по развитию на ближайшие годы.

Александр Николаевич все эти доводы и сам давно просчитал, для себя он давно всё решил. Как у истинного инженера чешутся у него руки при виде перспективы получения новой, неизведанной техники. Пощупать бы её пощупать! Не боги горшки обжигают. Вновь и вновь, возвращаясь к разговору о чудо станции, он меня, мои соображения прощупывает.

А я что, я такой же, как и он — инженер, и увлекающийся, и авантюрный — почему бы не попробовать, почему бы не рискнуть…

Но есть ещё областное Управление связи в лице Андрея Алексеевича Фенина.

Ну, — его уломаем. Пока я работал в Эксплуатационно-техническом узле связи, видел на практике, как превратил Фенин, будучи главным инженером Управления, всю область практически в полигон для испытания новейшей техники связи, особенно на селе. Ещё тот товарищ…

Ему что, — за связь в городе мы отвечаем. Мы бы согласились — а он поддержит, аж, побежит… Тоже по инерции, всё ещё, аж дрожит, и чмокает губами при виде, новой свежо пахнущей краской, современной телефонной стойки. Не растерял нюха на новое, на руководящей работе Фенин, не растерял инженерного интереса…