Черная пантера
Под псевдонимом А. Мирэ скрывается женщина удивительной и трагичной судьбы. Потерявшись в декадентских вечерах Парижа, она была продана любовником в публичный дом. С трудом вернувшись в Россию, она нашла возлюбленного по объявлению в газете. Брак оказался недолгим, что погрузило Мирэ в еще большее отчаяние и приблизило очередной кризис, из-за которого она попала в психиатрическую лечебницу. Скончалась Мирэ в одиночестве, в больничной палате, ее писатели-современники узнали о ее смерти лишь спустя несколько недель. Несмотря на все превратности судьбы, Мирэ бросала вызов трудностям как в жизни, так и в творчестве.
В этом издании под одной обложкой собраны рассказы из двух изданных при жизни А. Мирэ сборников — «Жизнь» (1904) и «Черная пантера» (1909), также в него вошли избранные рассказы вне сборников, наиболее ярко иллюстрирующие тонкий стиль писательницы. Истории Мирэ — это мимолетные сценки из обычной жизни, наделенные авторской чуткостью, готическим флером и философским подтекстом.
В этом издании под одной обложкой собраны рассказы из двух изданных при жизни А. Мирэ сборников — «Жизнь» (1904) и «Черная пантера» (1909), также в него вошли избранные рассказы вне сборников, наиболее ярко иллюстрирующие тонкий стиль писательницы. Истории Мирэ — это мимолетные сценки из обычной жизни, наделенные авторской чуткостью, готическим флером и философским подтекстом.
Жас шектеулері: 18+
Құқық иегері: Издательство ЭКСМО
Басылым шыққан жыл: 2025
Баспа: Inspiria
Қағаз беттер: 295
Ұқсас кітаптар
Кітаптың басқа нұсқалары1
Черная пантера
·
18+
73
Пікірлер1
Дәйексөздер2
Когда засыпает весь мир и над миром сверкает луна, – в молчании рощ, золотистых и темных, и вьется, и льется мольба соловья. Он молит, он плачет о грезе забытой – о грезе любви…
…И льются при свете лучей серебристых виденья и сны.
И сны раздвигаются светлой толпою над темной землей, склоняются тихо они к изголовью заснувших людей. Слова их скользят, как мелодия плеска играющих волн…
Они утешают больного в постели, забывшегося в полусне, они разгоняют мечты молодые в сердцах…
Вот склоняются сны к одному изголовью, к голове молодой. Лоб горит, и жемчужные капельки пота стекают по лбу из-под пряди густой. Ресницы дрожат, губы раскрыты и тихо лепечут слова:
– Никаких идеалов на свете не стало. Сострадание одно… Человечество стонет больное, человечество жалкое дрожит… И ему помогать, ему жизнь отдавать… Идеалов на свете не стало.
И смеются бесшумно волшебные сны, колыхаясь под ветвью сирени. И чело лучезарное тихо они наклоняют над сонной постелью. И их шепот скользит, как бесшумный полет насекомых ночных, как движенье цветка под луной, – и скользит, и скользит, и скользит…
– Сострадание… это мечта, а мечтам ты не верь никогда. Поднимай свою голову смело – смотри вверх, смотри вверх! Бродят там идеалы великие… Их учись понимать, их учись уважать, наполняй ими сердце широко… Идеалы дают людям жизнь, поднимают высоко.
«И все тверже шаги, все сильней голова, все могуче и жизненней сердце у людей, поднимающих головы вверх, у людей, не боящихся солнца…»
«Сострадание… это мечта, а мечтам ты не верь никогда».
…И льются при свете лучей серебристых виденья и сны.
И сны раздвигаются светлой толпою над темной землей, склоняются тихо они к изголовью заснувших людей. Слова их скользят, как мелодия плеска играющих волн…
Они утешают больного в постели, забывшегося в полусне, они разгоняют мечты молодые в сердцах…
Вот склоняются сны к одному изголовью, к голове молодой. Лоб горит, и жемчужные капельки пота стекают по лбу из-под пряди густой. Ресницы дрожат, губы раскрыты и тихо лепечут слова:
– Никаких идеалов на свете не стало. Сострадание одно… Человечество стонет больное, человечество жалкое дрожит… И ему помогать, ему жизнь отдавать… Идеалов на свете не стало.
И смеются бесшумно волшебные сны, колыхаясь под ветвью сирени. И чело лучезарное тихо они наклоняют над сонной постелью. И их шепот скользит, как бесшумный полет насекомых ночных, как движенье цветка под луной, – и скользит, и скользит, и скользит…
– Сострадание… это мечта, а мечтам ты не верь никогда. Поднимай свою голову смело – смотри вверх, смотри вверх! Бродят там идеалы великие… Их учись понимать, их учись уважать, наполняй ими сердце широко… Идеалы дают людям жизнь, поднимают высоко.
«И все тверже шаги, все сильней голова, все могуче и жизненней сердце у людей, поднимающих головы вверх, у людей, не боящихся солнца…»
«Сострадание… это мечта, а мечтам ты не верь никогда».
Я все им отдал. Я принес им, как дар, мой талант. И они слушали, и они плакали, и они простирали ко мне свои руки – и они тоже брали свой смычок и играли им, этим смычком, на моем сердце, как на скрипке… Безумец Паганини, ты – не артист. Они – артисты. О, что это была за игра! Мои жилы тянулись, визжали, стонали, мои кости хрустели, и мое сердце разрывалось, разрывалось… Они все взяли у меня и не оставили мне ни одной мечты и ни одной надежды. Они украли у меня даже мой смех и стянули мне губы гримасой презрения. И они говорят мне теперь: иди сюда, безумный Паганини, и забавляй нас…
