Оглавление

1. Русская сага. Дорога без конца
2. Волшебный мир
3. Ищи гармонию в себе
4. Иссяк родник из слёз
5. Новая любовница Макса
6. Хронический геморрой
7. Нервы в расход
8. Домыслы
9. Новоселье
10. Дно
11. Звонок из Америки
12. Россия к 2008 году
13. Новый диагноз
14. Люди в белых халатах
15. Юбилей
16. Вера
17. Тур в Испанию
18. Главная улица. Центральная…
19. Взлётная полоса
20. Маленькие радости
21. Самоубийцы
22. Mеmento more
23. Мой генерал?
24. Рroza.ru
25. Конец света
26. Смерть Макса
27. О, море, море…
28. Огненное лето 2010
29. Окопные блохи
30. Выдержать!
31. Невосполнимая потеря
32. Горе сводит с ума
33. Три сна Алёны
34. Циники
35. Свои и чужие
36. Что делать с «Авторским проектом»?
37. Радиотерапия
38. В первый класс
39. Вопреки и благодаря
40. Хочу гортензию
41. Мечты исполняются — все вздрогнули
42. С Новым годом, с новым «счастьем»
43. Бокал коньяка и последняя капля…
44. Зоопарк. Люди и звери
45. Подруги
46. Зима
47. Внучка. Хоста
48. Сотворение мира
49. Наследство для Ксении
50. Внутренняя политика России
51. Прощай, свобода
52. Мужчина мечты
53. Прораб
54. Мы кузнецы
55. Прогрессор
56. Положение России в мире
57. Консилиум
58. Мечты сбываются
59. Италия
60. По пути Одиссея. Греция
61. Четвёртая стадия
62. Беспредел
63. Ксения
64. Радость
65. Сущее наказание
66. Аладино
67. Несчастный случай
68. Давайте виселица
69. Надо верить
70. Не обещайте деве юной
71. Серьёзный разговор
72. Встреча с Тамарой
73. Александр
74. Крестоносцы
75. Россия к 2018 году
76. Алый парус надежды
77. Остаться в живых
78. Юбилей
79. РЖМ. Личный опыт
80. Рождественская сказка
81. От автора
82. Благодарности

Посвящается тебе, моя любимая внучка.

Прочти…

…как достоверный исторический роман,
где есть местами романтический туман,
но неизменно пробивает себе путь
реалистическая соль его и суть.

(Левитанский Юрий)

А где предел? Предела нет.

На белом свете нет предела.

Душа летит, покинув тело,

И тает звук и тает след.

Но станет слышен звук другой,

И новый след — он будет длиться,

Весна придёт — и лист родится

На каждой веточке нагой.

(Лариса Миллер)

Волшебный мир

На маленьком плоту, сквозь бури, дождь и грозы, взяв только сны и грёзы, и детскую мечту…

(Лоза Ю.)

«Моя душа родилась маленькой чистой и пустой, постепенно наполняясь неосознанной любовью к родителям, медленно впитывая окружающий мир и осознавая себя в нём. Первыми друзьями стали сказки, очаровывая волшебством, пугая злом и радуя добром. С них началось заселение её маленького пространства. Почему-то первым солидным гостем стал ранний Максим Горький и раскидал по этому невидимому миру идеалы красоты и романтики. А потом пошло-поехало. Сегодня маленький мир в душе кажется бескрайним, и я могу бесконечно бродить по нему, наслаждаясь зримыми образами, накопленными всей моей жизнью.

Маленькая деревенька среди буйной природы — оазисы детского романтизма. Сельские дороги, журчащие весёлыми весенними ручьями и пыльные летом, вдоль которых за околицей раскинулись бескрайние поля пшеницы или ржи с синими васильками на обочинах. Суровые снежные зимы с искрящимися на солнце сугробами, цветущие сады весной и пение соловья, заглушаемое хором квакающих на болоте лягушек.

Дурманящий аромат распустившейся черёмухи под окном и перекличка петухов на рассвете. Перелески с мшистыми грибными полянками, залитые солнцем. Заросшая ивами речушка с тихими заводями, покрытыми жёлтыми кувшинками и белыми лилиями. Пёстрое разнотравье летних лугов со смешенным ароматом смолки, медуницы, ромашек и многими другими скромными цветами. Слепые дожди, весенние грозы, зимние вьюги и сказочные, покрытые инеем сады Снежной Королевы — это всё останется в детской душе. Навечно.

Я приближаюсь к удивительному месту. Здесь оживают картины незабываемых приключений: индеец Оцеола поднимает на дыбы своего скакуна, за ним тенью проплывает всадник без головы, вдали бескрайний океан несёт на своих волнах пиратские корабли, а я вместе с героем ищу таинственный остров с сокровищами.

Картинка меняется, и я вижу безлюдный берег океана, фрегат, выброшенный штормом на песок с порванными ветром парусами. В те далёкие времена я знала названия всех корабельных снастей, мачт и парусов. Сегодня многое забылось, и всё-таки почти вся библиотека приключений и фантастики живёт в этом пространстве и не даёт скучать душе.

Рядом с ними море Жалости из слёз, пролитых над погибшей Му-Му, детьми подземелья, некрасовскими зайцами, много позже его наполняли реки страданий героев мировой классики. Над морем белая птица расправляет крылья и летит по радуге к солнцу, и мне хочется лететь следом за ней к радости побед над всеми жизненными стихиями. Мои крылья ещё не подрезали, и я уверена, что преодолею любые преграды.

Перехожу в сад путешествий, по которому можно бродить часами из одного города в другой, и наслаждаться новыми проспектами или древними улочками с булыжной мостовой, ощущая дыхание времён. На закате дней посетив Париж, я словно вернулась в забытый, но родной город, о котором когда-то читала в далёкой юности в романах французских классиков, где моё воображение захватили религиозные войны, тайны королевских дворов и кружева интриг, в которых можно запутаться. Много было разных городов, родных и иноземных, воспоминания о которых не дают скучать.

Куда бы я ни пошла по извилистым тропинкам волшебного мира, я не могу пройти мимо зачарованных садов любви, которые начинаются с первого маленького нежного и светлого садика, словно нарисованного акварелью. В нём растёт молоденький кустик мимозы, напоминающий мне о самой первой любви, которая, как и её листочки, съёживается от любого грубого прикосновения.

Из этого садика можно пройти по заросшим тропинкам в другие сады: из хрустальных слёз, из тихого смеха, туманов и камней, роз и можжевельника. Там слышатся то звуки поцелуев, то страстный шёпот, то печальные голоса поэтов. Моя последняя любовь уже случилась и живёт в самом красивом саду волшебного мира.

Иногда я упираюсь в тупик со склепом почти забытых земных страстей, ключ от которого потеряла и даже не пыталась его искать, пока к нему не стал приходить мужчина с огромной связкой всевозможных отмычек и настойчивым неутомимым желанием открыть запертую дверь. И она всё чаще сдаётся перед его желанием и открывается. Происходит удивительная метаморфоза, склеп вечной памяти превращается в дом воскресшей памяти земных удовольствий. Мужчина живёт иллюзией моей вечной молодости, а мне остаётся только благодарить его за это. Я покидаю эти места, переполненная до краёв чувствами всех оттенков, сопровождаемых музыкой из «Времён года».

Впереди центр моей вселенной, который воскрешает во мне сонм противоречивых чувств. Перед глазами цветущий луг, уходящий за горизонт, с белыми аистами на нём. Но я-то знаю, что дальше за этой притягательной картиной семейного счастья скрываются непроходимые топи пережитых обид и слёз. Я обойду стороной обывательское болото брака и погуляю по лугу, по которому бежит ко мне навстречу маленькая девочка с большими серыми глазами, наполненными детским восторгом. Она бежит ко мне и к папе, чтобы разделить с нами свою радость.

Я сжимаю детскую ладошку в своей руке и скрываюсь от всех в самом святом оазисе под названием «Материнство». В нём я живу как в воспоминаниях, так и наяву. Стоит только закрыть глаза, и взрослая дочка превращается в пухленькую малышку, в моё самое дорогое сокровище и самую большая радость, перемешанную с постоянной тревогой, без которого материнское счастье не существует.

Осенний сад. Вот над кустом уже увядших хризантем роняет слёзы Тургенев, в другом уголке среди багряно-жёлтых клёнов вопрошает к Господу Ходасевич: «Почему на склоне лет хочется ещё любить и любимым быть? — Но с последним опавшим листом успокаивается, — Жизнь хоть и зовёт последними обманами, больше нет соблазнов — не вернусь». Я ухожу от них туда, где мне подарит хоть каплю оптимизма Александр Сергеевич, для которого осень не только унылая пора, но и очей очарованье!

Осенний сад… Сад, в котором я — учитель, но ещё так хочется побегать учеником на бесконечном поле чьей-то Мудрости, чтобы узнать главную Тайну. Увы, пока ни философия, ни физика с метафизикой так и не открыли занавес перед его величеством — смыслом нашего бытия. Расщепили атом, а истина осталась сокрытой, единой и неделимой. Я оставляю себе надежду на веру и бессонными ночами брожу по пустыне вместе с теми, кто ищет землю обетованную, потом присоединяюсь к тем, кто ищет Шамбалу и Беловодье. Мне очень хочется найти дорогу к единой вере, объединяющей всех. А пока её нет, я буду её искать, ибо вера — последнее пристанище души.

Я чувствую, что нечто, похожее на неё, уже живёт где-то и в моем внутреннем пространстве, но оно похоже на некую фантасмагорию в туманном облаке, которая шаманит, гадает и молится одновременно, морочит голову и путает сознание. Это, конечно, не вера, это скорее морок. Я часто засовываю голову в эту туманную неопределённость, пытаясь что-то разглядеть и разгадать в проявляющихся нечётких образах, но ничего не разгадав, выныриваю из него, насыщенная мистическим настроением.

Впереди хорошо утоптанная и широкая дорожка к дому, похожему на замок. В нём поселился не совсем чистоплотный и не совсем добрый Опыт, сын Ошибок. Моих. Опыт живёт один в своём королевстве и общается со всеми, кроме нечисти. У меня с ним давно подписан договор о нейтралитете, но при каждой нашей встрече он начинает давать советы, промывать мозги, натягивать поводки комплексов, считая себя моим гуру. Я пытаюсь говорить с ним на равных и вовремя останавливать его припадки рационализма и индивидуализма под знаменем современного циничного времени. Мы давно нашли золотую середину при нашем общении.

Жаль, что стала подводить память, она забывает о самых далёких и чудных местах моего волшебного мира. Пора почистить все дорожки и аллеи, освободить некоторые уголки от хлама и мусора. Я оставлю в нём самое главное: светлую память об ушедших родителях и всех тех, кто дарил мне своё тепло и любовь, всё прекрасное, что вызывало во мне восторги и радость. А обиды, ошибки, несбывшиеся мечты и утраченные иллюзии заточу в подземный бункер, захлопну дверь и потеряю ключ.

Я нарисую солнце в одном краю неба и ласковое море под ним, в другом краю — поля, леса, реки, деревеньки и города под звёздным небом. Я сохраню родительский домик в ещё молодом саду, а рядом с ним построю беседку для друзей, песочницу для внуков, и сказочный волшебный мир будет ещё долго жить в моей душе. С ним я не чувствую себя одинокой. А придёт время, и я тихо уплыву, взяв его с собой».

Ина давно не прикасалась к саге. Недавно перечитала последнюю запись и поняла, что сегодня так уже не написала бы. Пришла пора закончить столетнюю историю семьи уже на новом витке абсолютно изменившегося мира последней книгой «Дорога без конца», а для этого надо снова пережить то, что невозможно пережить, надо снова упасть в пропасть и увидеть, как сердце разбивается вдребезги, окрашивая острые камни в красный цвет. Если бы она знала, что с началом написания первых строк саги взваливает на себя такой неподъёмный груз, никогда бы не притронулась к перу.

А начиналось всё легко. Она посчитала, что отдала долги родителям, семье, детям, стране и на последней миле жизни решила отдать долг самой себе: научиться жить с удовольствием и писать книги. И жизнь ей подарила почти десять таких лет. Тогда ей казалось, что воспоминания будут в основном радостными, но жизнь распорядилась иначе…

Где теперь взять силы для завершения семейной саги, если внутри неё пустыня? Только поэтому она снова окунулась в далёкое детство и в тот волшебный мир, который создавала всю жизнь, чтобы в дни испытаний он наполнял её энергией. И на этот раз она не изменила себе, а он не изменил ей. Теперь надо вернуться в две тысячи восьмой год…

Ищи гармонию в себе

Вечерние часы жизни могут быть самыми прекрасными,

как последние распустившиеся лепестки цветка…

(Смайлс С).

На Ину напал коварный грипп. Этот безжалостный бандит гуляет по всей Москве и штабелями укладывает народ в кровати. Он отбил ей аппетит и все желания, кроме одного, которое затаилось и молится, чтобы враг сгинул, оставив её в живых.

— А ты снова загляни в свой волшебный мир, который ты так красочно расписала, — ехидно посоветовал кураж.

— Больной, а сил посмеяться над хозяйкой хватило. Спасибо за «поддержку». Как-то не хочется ползать по нему полураздавленной гусеницей и портить сказку, в которой я волшебница.

Мрачные и светлые мысли воюют друг с другом. Ина лежит пластом, и, если побеждает армия мрака, думает о конце пути. Она думает о том, что всё труднее и труднее группироваться, когда стремительно катишься под горку. Всё больнее и больнее удары. Всё труднее улыбаться.

С трудом вспоминается заливистый смех детства, безудержный хохот юности, ироничная улыбка взросления. Зато первый удар без правил свеж, как последний поцелуй гриппа: лицо по асфальту, и стёрта радость жизни и обман самоуважения. Хорошо, что юность была способна быстро подняться с колен и снова улыбаться миру, и зрелость уже давно научилась отбивать внешние удары, выставляя выстроенную внутри защиту.

Ина давно ко всему готова, но она никак не ожидала удара изнутри. Солдаты внутренней защиты так устали, что уже не в силах сдержать удар самого страшного врага — времени. Они доблестно сражались на поле битвы уже более полусотни лет, но сейчас сдают позицию за позицией перед превосходящей их вражьей силой. Это самое неожиданное из всего, чем огорошила реальность.

Как жить? «Только угрюмо воспарить» — мягко шутит ирония. Она права. Лучше парить угрюмо, чем не парить никак. И Ина, обескураженная коварством времени, хоронит погибших героев, а потом, превозмогая боль, побеждает захватчиков уже наёмной армией солдат-роботов в виде таблеток. Таблетки не дороже здоровья и жизни.

И вот она снова учится улыбаться миру через силу. Губы не слушаются, уголки рта опущены и не хотят подниматься вверх. «Улыбнись!» — приказывает она себе. — Пока притворись, потом понравится, а потом поселится в тебе навсегда простая и всем известная истина, каким хочешь видеть этот несовершенный, но единственный мир, в котором тебе посчастливилось родиться, таким он и станет для тебя.

Посиди на берегу реки жизни и расслабься, дай солдатам внутренней армии отдохнуть, пожить в покое. Пусть глаза перестанут искать угрозу и начнут искать красоту. Пусть звуки музыки усладят слух. Пусть мужская ладонь всего лишь погладит твоё тело, но оно удивительным образом вновь наполнится энергией жизни. Береги её, ведь она не бесконечна.

Найди равновесие между желаниями и возможностями своего нового статуса… и господа присяжные вынесут тебе оправдательный приговор. Ищи гармонию в себе, и вечерние часы жизни ещё смогут порадовать тебя.

Иссяк родник из слёз

Неудовлетворённая потребность в слезах — самое жуткое страдание.

(Москвин Г.)

В новом году страна обещала быть спокойной и стабильной, тревожили лишь вести с мирового рынка. По гороскопу звёзды обещали каждому радости и горести, победы и поражения, наказывали беречь здоровье и тратить капиталы разумно. Алёна носила в себе новую жизнь. Все были счастливы. В январе она тоже переболела гриппом, а в конце месяца позвонила Ине и сообщила: «Мама, малыш во мне умер… еду на операцию…»

Все померкло, почернело. Дочь, как когда-то и Ина, до судорог хотела второго ребёнка, но у неё он рос бы без отца, поэтому и не появился, а у дочкиного второго ребёночка были бы и папа, и дедушки с бабушками. Обидно и очень горько, что он не родился. Врач сказал дочери, что гриппозная инфекция не дала развиться плоду: удалили уже просто мёртвое семя, в чём нет греха.

В душе всё равно мрак. Тут ещё мировой рынок уже явно входит в коллапс. Накопления Ины за годы работы в Москве могут растаять в который раз на её веку. Угроза их потери и желание переехать ближе к дочери требовали действий: её приближающаяся старость совсем скоро будет нуждаться в пригляде.

У Ины есть друг, который очень хорошо к ней относится, но она даже сейчас не позволяет ему видеть себя больной, а постаревшей и больной не позволит никогда. Да, они планируют жить вместе, но планы планами, а жизнь жизнью. Ина знала, что время всё расставит на свои места, а пока надо неспешно начинать поиск вариантов обмена жилья на Западный округ.

В воскресенье Ина приехала к дочке, чтобы посочувствовать, погулять с ней в парке и поговорить. Дочь подавлена. Говорит, что сватья даже плакала, когда узнала, что внука не будет. Прямой укор ей, матери. Ехала домой и переживала. У сватьи остались слёзы, у неё — нет. Иссяк родник из слёз, который смывал приходящие обиды и горе.

Ина мечтала о втором ребёнке, и через полтора года после рождения Алёнки она забеременела. Но именно в это время врач определила у неё опухоль щитовидной железы. Лекарства надо было пить три года, начиная с горсти таблеток в день. Рожать ребёнка она запретила. Ина проплакала два дня и пошла на операцию. На третьем этаже роддома каждый день до тридцати женщин проходили через неё без всякого обезболивания. По блату или за взятку можно было получить местную анестезию, но у Ины не было ни блата, ни лишних денег. Так и прошла впервые через эту экзекуцию. И снова слёзы…

Вспомнила, как лежала на том же третьем этаже, когда у неё буквально через год обнаружили уже внематочную беременность. В палате лежали беременные женщины на сохранении, и тут же через стенку — женщины после ежедневных абортов. Ина помнила, как услышала перед сном тихий плач ребёнка, слабеющий, словно он устал плакать. Чудится? Не выдержала, пошла по пустому коридору, прислушиваясь. Звук из туалета! Кабинка для уборщиц закрыта, тихий плач оттуда. Ина метнулась к ночной медсестре.

— Там ребёнок, еле пищит, значит умирает!

— Не выдумывай! Иди спать!

Ина сама не верила, что там может плакать ребёнок. Неужели показалось? Она легла и затихла. Снова еле слышный писк.

— Ты слышишь? — спросила Ина соседку, которая тоже не могла уснуть.

— Слышу, спи!

— Как тут заснёшь?!

Оказывается, никто из женщин в палате не спал, и все заговорили разом:

— Мы тут мучаемся годами, пытаясь стать матерями, а кто-то своего, уже родившегося принимать отказался.

Соседка Ины тяжело вздохнула и объяснила:

— Я узнала, что вечером малолетка родила очень слабенького ребёнка, он вроде бы не дышал, поэтому его оставили до утра в туалете, а он ожил, видимо…

У Ины от услышанного волосы встали дыбом, к горлу подкатил ком, удушающий ком из жалости, возмущения и протеста: как можно спокойно лежать в своих кроватях, когда умирает ребёнок?! Она такого выдержать не могла, снова пошла к медсестре и потребовала позвонить врачу, сообщить, что малыш выжил и зовёт! Она говорила так убедительно и эмоционально, что под конец не выдержала и разрыдалась. Нервы из-за больной щитовидки были ни к чёрту. Сестра всё-таки пошла за ключами. Открыли двери: на голом кафеле лежал малыш, прикрытый тряпкой, уже посиневший, но ещё живой.

— Довольна? Иди теперь спать!

Утром все заметили суету по выхаживанию ребёнка, его несчастная душа спаслась, а душа Ины помертвела от цинизма врачей, хотя каждый в отдельности считал себя «врачом спасающим». К Ине подошла соседка и спросила:

— Считаешь себя героиней по спасению умирающих? Зря. Теперь этому несчастному ребёнку придётся пройти через долгие мучения. Ты хоть раз была в доме малютки, где собирают отказников? Там здоровенькие становятся больными, если не физически, то психически: они никому не нужны — плачь не плачь. У нянечек не хватает на всех ни рук, ни сердца…

Выйдя из больницы, где над её беременностью снова основательно поглумились, Ина решила больше туда не попадать и поставила для предохранения от беременности спираль. Муж получил прекрасный подарок, за который даже не поблагодарил, а она через пять лет получила опухоль.

Её дочке в те времена тоже довелось хлебнуть ужасов советской медицины, но она была маленькой и не помнит. Теперь медицинский сервис платный, какой им, советским бедолагам, не снился. И сейчас, увы, не снится: для бедных нынче он стал хуже советского. Зато дочь смогла себе позволить рожать при отличном патронаже, в частном родильном кабинете, откуда её поместили в стерильную двухкомнатную палату. До роддома она не ползла, как Ина, два километра, а муж отвёз её на машине. И обезболивание при таких операциях давно перестало быть проблемой. Ина разделяла её горе… только, чтобы его оплакать, слёз не осталось: они выплаканы в «светлом» социалистическом прошлом. Теперь плачет только сердце…

Ина помнит, как впервые пришлось оставить двухлетнюю Алёнку одну в больнице. Дома ночь проревела, глядя на пустую кроватку, а утром пошла умолять главврача, чтобы позволил быть рядом с малюткой. Разрешил, вопреки правилам. Палата на десять деток, Ина на раскладушке. Горячую воду отключили, а она по заключённому соглашению с врачом обязана была мыть полы. Мыла и наблюдала за лечением.

Утро, нянечка меняла деткам промокшие до нитки простынки и ползунки. Тогда про памперсы и не слышали. Детям всем нет и четырёх лет, самой маленькой годик. Все они просыпаются с утра и, несмотря на уже сухое белье и штанишки, плачут, потому что щиплют опревшие не подмываемые попки. Как тут выдержишь? Ина грела воду и протирала каждого малыша мягкой салфеткой, потом мазала уже не заживающие раны детским кремом.

Следующая экзекуция после обеда — горчичники. Дети, завидев медсестру, поднимали рёв, который продолжается двадцать минут, усиливаясь с каждой минутой. Горчичники, поставленные быстро и ловко нянечкой, жгли неимоверно. Их бы ставить с маслом, но до этого ли им? Почему горчичники в инфекционной палате? Потому что почти все детки кашляют от холода или бесконечного рёва. По окончании лечения, обессиленные, в соплях и слезах, дети засыпали, вскрикивая и дёргаясь.

После полдника дети оставались абсолютно одни. Снова понос и слёзы. Надо подойти к каждому ребёнку, успокоить. Через три дня Ина уже падала от усталости, но заснуть не могла. Пришлось на третью ночь пойти на поклон к ночной медсестре, чтобы та дала успокоительное, хоть какое-нибудь.

— Откуда у нас? — удивилась та, но дала все же две таблетки, и Ина заснула. На следующую ночь, промучившись до двух часов, Ина снова поползла к ней за спасительной химией.

— Мне вчера так помогли…

— Аспирин? — медсестра от души рассмеялась.

На пятый день у Ины поднялась температура, и её с удовольствием выставили вон. Её Алёнка осталась совершенно беззащитной на целых семь оставшихся дней. Теперь и ей визжать от горчичников, поставленных не через промасленную салфетку.

После выписки Ина долго залечивала её опревшую почти до мяса попку и мечтала расстрелять всех медсестёр и нянечек. За что? За то, что их не хватает на всех деток? За то, что они получают мизерную зарплату и не горят желанием ухаживать за чужими больными и обгаженными детьми?

Ина старалась не прикасаться ко всем своим прошлым страданиям. Так защищает себя психика, заблокировав память о них, но вот вспомнила, потому что дочь упрекнула её в равнодушии. Это не равнодушие, это признак того, что лимит на страдания исчерпан и грузить их больше некуда.

Только после этого и приходит тот самый философский взгляд на мир, с помощью которого Ина успокаивала дочь. Они с мужем молоды, здоровы, поэтому будет у них ещё столько детей, сколько захотят. Было бы желание. Таким образом Ина пыталась хоть как-то настроить Алёну на волну оптимизма, только бы та не впала в депрессию.

Так хотелось, чтобы родился внучок! Кислотная слеза выползла из глаза и прожгла щёку Ины.

Новая любовница Макса

Машина — первая женщина для мужчины.

(Народный юмор)

В конце зимы Макс взял кредит и купил новую машину. Иномарку! Он радовался так, словно завёл новую молодую любовницу, хотя старую любил долго и верно. Прихворнёт — заботился, словно она при смерти. Находясь при ней, не пил ни грамма. По звуку знал, чем любимая не довольна, и помнил в любом состоянии, что её надо сначала завести. О ком, о чём это она?.. Да, о старенькой машине, в сравнении с которой Ина чувствовала своё небольшое превосходство в сердце Макса, а с новой юной могла проиграть.

— Я только теперь осознал весь комфорт иномарки. Не понимаю, как мог раньше помещаться в ВАЗе? — удивлялся он и демонстрировал коробку-автомат, кондиционер и прочие достоинства новой подруги. — Моя машина лучше, чем у твоего бывшего?

— Несомненно, — уверила она друга.

Как-то она рассказала Максу, что Игорь с женой приезжали к дочке в гости на новенькой приобретённой «японочке». Ина тогда подумала, что тот поступил опрометчиво. Вместо того, чтобы хвастаться перед дочкой машиной, у которой не было своей, лучше бы подстраховался и выкупил её квартиру, в которой жил. Как в воду глядела. А он глядел в свою… и совсем даже не прогадал…

— Теперь дорога до дачи в жару не покажется тебе адом, водить научишься запросто, — продолжал Макс свою песнь во славу покупке.

— А кредит тебя не пугает? — спросила Ина.

— Не волнуйся. Деньги от сдачи квартиры уходят банку, а пенсии и зарплаты нам хватит. Всё будет так, как ты мечтала.

Ина была рада покупке машины больше друга: с ней он совсем забыл о сорокоградусной блондинке.

— Может быть, ты передумаешь переезжать ближе к дочери? — спросил Макс, который никак не мог принять окончательного решения Ины поменять место жительства. — Квартирка у тебя прекрасная, три комнаты, — добавил он.

— Квадратные! — вздыхала она, соглашаясь с ним. — Мебель под неё заказывали. Макс, если бы не панель, не шумная дорога с машинами, то я бы никогда с ней не рассталась.

— Здесь и гараж рядом, и к моей даче ближе.

— Согласна. Но знаешь о чём я недавно подумала? О твоём отношении ко мне.

— Не понял!

— Я мечтала, что ты на новой машине будешь в десять часов вечера приезжать за мной к Алёне и отвозить домой.

Макс надулся и замолчал. Его работа сутками в охране исключала её желание. Тем более ещё зимой он стал брать дополнительные дежурства, чтобы больше заработать денег и накопить отгулы. Но два раза в неделю он мог это делать, считала Ина. И, если бы делал, то одержал бы ещё одну победу. Иногда мужчинам надо совершать маленькие подвиги ради женщин, и не обязательно каждый день. Просто покажите, что на них способны, и они перекроют все ваши самые неприемлемые для них минусы.

Ина поняла, что Макс озадачен упрёком, ведь она ни разу не просила его об этой услуге. А она не просила, потому что считала, что отвозить домой тёщу должен был зять. Но, со всем своим уважением к ней, тот не мог это делать из-за пробок, в которых часами торчал по дороге домой. Дочь каждый раз предлагала Ине вызвать такси или давала деньги на него. Ина иногда даже брала их, но в последний момент внутренняя жаба вела её к метро, чтобы на эти деньги купить себе в круглосуточно работающем магазине у дома что-нибудь вкусненькое. Так что обижаться можно было только на себя. Макс продолжал молча дуться, и она его успокоила:

— Не бери в голову, я понимаю, как ты загружен. Да и зять пообещал при возможности отвозить меня домой.

— Давно пора, ведь его дочку растишь. Моя дочь сказала, что после рождения ребёнка мать к нему не подпустит, лучше наймёт няню.

— Скоро это случится?

— Скоро… стану дедушкой! Твои дети далеко не бедные, могли бы тебя освободить, — Макс впервые высказался на эту тему.

— Так и мои взяли няню, но ей тяжело находиться двенадцать часов с ребёнком, поэтому я ей помогаю. И с большой радостью. Смирись с этим.

— При чём тут смирение? — удивился Макс. — Достаточно принимать всё спокойно.

— Мудрец ты, оказывается, — удивилась Ина. — У меня пока так не получается. Поделись секретом.

— Тебе он не подойдёт, — Макс хитро улыбнулся.

— К сожалению… или к счастью?

— К счастью, — успокоил Макс.

Хронический геморрой

Геморрой в переводе на русский язык — головная боль, проблема.

(Википедия)

Весной поиски вариантов обмена квартиры уже шли полным ходом. Месяц Ина не вылезала из сети, весь блокнот был исписан адресами и намеченными днями просмотра. Каждый просмотр вызывал бурю эмоций и планов, которые не давали заснуть до середины ночи: здесь она поставит кровать, здесь стенку, но холодильник не помещается… И она ломала стены или врезала двери на плане потенциальной квартиры. Ещё надо было позвонить, переговорить, снизить цену. Провал. Продано. Вычёркиваем.

Самое обидное в этом обмене было то, что по ценам Западного округа она могла рассчитывать только на убогую двушку, на кухне которой не помещался даже холодильник. Пришла пора выставлять на продажу свою любимую квартирку. Подала объявление, выставила цену в долларах — 250 тысяч. Список продаваемых квартир в их районе большой, поэтому цены низкие. Святые угодники, помогите!

Ина снова висит на телефоне, надо решить с дочкой две проблемы: брать ли риелтора за пять тысяч долларов, или они справятся сами; брать ли маленькую однокомнатную малогабаритку для себя, а остальные деньги отдать их семье для покупки нормальной квартиры с доплатой? Сергей мог с согласия первой жены продать свою комнату, плюс деньги дочери от продажи их квартиры, и — будьте счастливы!

Но зять решил не заморачиваться с продажей своей половины квартиры до совершеннолетия сына. Иначе придётся столкнуться с большими трудностями, к которым он не готов. Короче говоря, мечты дочери о приобретении общей с мужем квартиры снова рухнули, теперь по другой причине.

Перед окончательным принятием решения о переезде Ина ещё раз спросила дочь:

— Алёна, ты уверена в крепости своей семьи? Вдруг вы разбежитесь. Всякое в жизни случается. Тогда ты вернёшься в трёхкомнатную квартиру, где всем места хватит. А если я перееду в двухкомнатную квартиру, с местами будет туго.

— Кто разбегаться собирается?! Мама, ты о чём? В прошлый раз отец Серёжи просто хлопот не хотел с продажей своей квартиры, в которой мы живём, хотя ему только и надо было подписать доверенность. И сейчас они не хотят никаких перемен: у нас хорошая отремонтированная двухкомнатная квартира, новая машина, поэтому будем менять нашу с тобой квартиру на приличную в нашем районе и делать в ней ремонт. Зачем мы всё лезем и лезем к ним с разными предложениями?! Хватит!

— Не печалься, детка, тебе просто не надо было смотреть шикарную квартиру друзей, от чего твои амбиции взыграли, а у мужа почему-то нет.

— Да, амбиций у него в этом плане нет, поэтому я тоже приняла решение: не надо тебе покупать малогабаритный скворечник, а остальные деньги отдавать нам. Покупай нормальную квартиру.

— Алёна, мне очень жаль. Большая хорошая квартира — гордость главы семейства.

— Он гордится внедорожником. А мы будем гордиться самостоятельным проектом обмена.

К концу месяца на их квартиру напало столько покупателей, что Ина повысила цену на десять тысяч, но они шли и шли, а она ещё не нашла свой вариант. Нервы на переделе: что если покупатели исчезнут?

Зато дочь проконсультировалась у юриста и поняла, что они смогут сами собрать документы и провести сделку без риелтора. Пять тысяч долларов не будут потрачены, благодаря собственному уму и сообразительности.

Документы собраны, ежедневник заполнен списками и адресами контор, часами работы. Кажется, Ина выдохлась, а впереди выбор: надо решаться на окончательный вариант, которого ещё нет. Заснуть стало абсолютной проблемой.

И вот прилетел Ангел, взмахнул крылом и указал на незаметное объявление: «Продаётся двухкомнатная квартира рядом с парком». Значит, тишина и чистый воздух обеспечены! И площадь квартиры больше, чем у их трёхкомнатной, дом кирпичный, потолки три метра. Ина съездила, посмотрела, и всё стало ясно — берёт. Цена уже не имела значения. Она нашла то, что искала, о чём мечтала. И дом в трёх остановках от дома детей, пешком по парку тридцать минут ходу. Ура! Приехала с Максом и дочерью на осмотр.

— Максик, тебе нравится?

Макс расплылся в улыбке: ему очень всё понравилось. Оказалось, что по третьему кольцу от его дома до этого ехать полчаса. Ина спросила его:

— Помнишь, как гуляли с тобой и с Ксюшей в парке?

— Помню. Будем теперь свободное время в нём проводить. Там в беседке мужики каждый день в домино играют… И комнаты в квартире большие, и на кухне развернуться можно…

Дочке тоже всё понравилось. Теперь можно строить цепочку. Самый настойчивый покупатель её квартиры, офицер-ипотечник, который устал от того, что с ним никто не хотел связываться из-за непомерной бумажной казуистики банка-заёмщика, готов был добавить десять тысяч, только бы Ина уговорила всех взять его в цепочку. Ина уговаривает. Все участники цепочки продаж и покупок жилья к сделке готовы. И в этот момент ей предлагают путёвку в санаторий Дорохово.

— Мам, поезжай! Ты всё сделала, а сделку проведу я. До середины мая всё будет сделано, тебе надо только упаковать вещи.

Ина паковала вещи и собирала справки в санаторий на последнем издыхании. Ничего, отдохнёт и будет засыпать без проблем. А где Макс? Ина вспомнила про затаившегося где-то друга и позвонила ему:

— Требуется твоя помощь, дорогой. Пустые коробки привёз на своём горбу квартирант Слава, а полные придётся увезти на твою дачу. Сможешь, дружок мой ненаглядный?

— К любой помощи готов, мне дали отпуск! Извини, что не звонил, мою смену отправили охранять какой-то съезд верхушки Газпрома. Расскажу много интересного.

Макс отвёз на дачу книги, не носимую годами одежду, чайный сервиз и посуду, стиральную машину, ковёр, палас, пылесос, швейную машинку, телевизор, а красный индийский ковёр повесил на свою стенку. Вернулся весёлым, видимо, домысливая радужную перспективу совместного жития, и спросил:

— Чем тебя побаловать на даче? Вижу, как ты устала.

— Устала очень. Макс, мне дали путёвку. Сама не ожидала. Почему ты взял отпуск, если он у тебя по графику в августе?

— А я поменялся с коллегой ради тебя! Взял две недели и на август оставил две.

— Не судьба. Мне завтра уезжать, путёвка горящая.

— Не переживай. Я тебя отвезу, а сам поработаю на даче. Хочу фундамент для бани заложить. Твоя задача — отдохнуть!

Через три дня, когда Ина после первых процедур почти расслабилась, позвонила дочь.

— Мам, у нас со сделкой проблемы: банк офицера-ипотечника требует ещё пару документов, которые будут готовы только через две недели, а дальше праздники! Всё летит к чёрту, у наших продавцов уплывает готовый к сделке вариант. Ждать не могут! — дочь чуть не плакала.

Отдых бесподобный… всё просыпается: молодая зелень, цветы, солнышко, а убитая известием Ина уже не видит этого благолепия. Через два дня звонок от дочери:

— Мамуля, я провернула сделку!

— Как?!

— Я, умница и молодец, смогла! Нашла вариант: выкупили за наличные деньги офицера квартиру для хозяина нашей будущей, и вариант цепочки не уплыл. Документы на регистрацию сданы. И все это сделано мной, не оставляя основной работы! Теперь отдыхай спокойно, только по возвращении надо будет обновить собранные документы, банк этого чёртового ипотечника требует. Вот почему с такими никто не связывается при обменах квартир.

— Слов нет. Я тобой горжусь! С этого момента ты стала «не мальчиком, а мужем». Как ты всё успевала делать?

— Такси брала и металась туда-сюда.

Неправильно всё это, подумала Ина, но таковы реалии. Зять мог бы и помочь, отдав ей свою старую машину, но он собрался её продавать. Эх, мальчики, мальчики, это не девочкам, а вам надо бы такие или другие подвиги совершать. Без подвигов и благородных поступков в отношении слабого пола вы через пару столетий вымрете совсем. И не услышать вам: «Спасибо, мой генерал!» Прав любимый поэт Евтушенко, сказавший, что нет лучше мужчин, чем женщины.

— Спасибо тебе, мой генерал, — ещё раз поблагодарила дочку Ина. — Я тебя люблю и тоже не подведу. Сборы, переезд, оставшуюся документацию беру на себя.

— Макс поможет? Теперь у него машина новенькая.

— Помог уже и ещё поможет, если не зарядят на ремонт в квартире сватов.

— Как это они подгадали всё к его отпуску?

— Ничего они не гадали. Макс объяснил, что сваты продали дачу, купили однокомнатную квартиру для себя, а детям отдают свою трёхкомнатную. Ему как отцу предложили на выбор: помочь деньгами или сделать в квартире ремонт, так же хорошо, как сделал в своей. Он выбрал второе. Ругает себя: не надо было хвастаться своим мастерством. Теперь будет пахать всё лето: ремонт, работа, дача…

— Вышла бы за него замуж и рулила бы им в ваших общих интересах. Но ты выбрала свободу!

— Надеюсь, в чём-то он и мне поможет.

— Уверена, что поможет. А если нет, то… ты с папой рассталась, как мудрый старец не смог бы, и с Максом разберёшься.

Да, подумала Ина после разговора с дочкой, опыт расставания у неё колоссальный. При разводе с мужем она так дорого за него заплатила, что никакая материальная компенсация не покрыла и сотой доли полученного при этом морального ущерба ценой в десять лет жизни. С Максом она отказалась рулить сама, стала пассажиркой в машине, которую ведёт опытный и надёжный мужчина. Получилось почти восемь лет радости для обоих. Теперь осталось проверить его на серьёзном деле. Выдержит ли? Сможет помочь не только дочери, но и ей?

Июнь. Психологический удар от принятого решения сменить место жительства почти сбил Ину с ног, беготня по инстанциям с оформлением документов стёрла в прах хрящи в суставах, но в санатории её поставили на ноги и вытолкнули на следующий забег.

До отъезда в санаторий все было упаковано, составлена смета на стройматериалы, на окна, двери, полы. Теперь оставалось только выбрать фирмы и модели. На выборе дверей Ина зависла. Строительные рынки объехала по нескольку раз, изучила полсотни фирм, сотни моделей… и выбрала самые красивые. Потом настала очередь выбора ламината под двери, и уже до начала ремонта батарейки Ины снова сели, а надо искать фирму по перевозкам. После долгих поисков нашли дешёвую, но профи.

Профи приехали без упаковочного материала, косорукие и малорослые. С гонором и нездоровым куражом они уверенно приступили к разламыванию её главного достояния, упаковке его в её простыни и заранее купленный пупырчатый полиэтилен, который Ина приобрела на всякий случай: российский сервис научил её предохраняться.

Приехал Макс: Ина металась и паниковала, он успокаивал. Началась погрузка. Алёна стояла внизу, следила за погрузкой, считала и нумеровала коробки. Наконец поехали развозить все по двум гаражам. В гараже Макса свалка: чего только он не насобирал, но главная проблема — сырость. Там оставили кухню, компьютерный стол и полки. В гараже Сергея сгрузили остальное.

— Пол неровный, крыша протекает, — честно предупредил зять, не ударив палец о палец для улучшения ситуации.

Зато Ина с дочкой всё предусмотрели, купив рулон простой плёнки, чтобы накрыть гору скарба, если зарядят дожди. Прощай, район Кузьминки, здравствуй, район Филёвский парк. С сумкой необходимых вещей Ина отправилась жить на три месяца к зятю и дочке.

Список срочных дел расширился. Ремонтную бригаду строителей выбрали по рекомендации. Бригадир Николай, симпатичный, но лишённый энтузиазма хохол, предоставил им смету на ремонт, прямо скажем, завышенную. Тут уже командовала дочь:

— Мама, это нормальная цена, сделают всё по категории евроремонт. Тебе останется только привезти окна, двери, ламинат, плитку, сантехнику и остальные мелочи, а черновые материалы купят и привезут они.

— А цены на них останутся без контроля?

— Контролируй их по интернету!

— Все эти смеси, штукатурку, доски, шурупы, пятьдесят наименований? Они наварят на этом себе ещё немало, а у нас денег только-только.

— Этого не избежать.

Договор подписали, паспорт взяли, сроки окончания ремонта определили. Приехала бригада — два хилых пацана. Это бригада?! Николай потребовал аванс на закупку стройматериалов и исчез надолго, предупредив:

— Перенесите газовые трубы, вставьте новые окна, закажите контейнер для мусора, связь по телефону.

Нервы в расход

Ремонт — это стихийное бедствие, совершенное группой лиц по предварительному сговору.

(Народный юмор)

Предварительный сговор с дочкой по поводу переезда позади, впереди — стихийное бедствие, ремонт. В наше время при ремонте квартиры самым расходным материалом являются нервы. Опять про ремонт, ну сколько можно?! Можно, потому что это очень трогательная тема для человека, живущего сначала в СССР и особенно после его краха.

В СССР для ремонта не было ничего! «Как это?» — спросит современник. Так вот! Побелка потолка — шаманизм, потому что в побелку надо было добавить чуть ли не мочу, чтобы прилипла и не отвалилась. Рисунок и цвет бумажных обоев выжимали слёзы, а поклейка их на стены — рыдания. Надо было присобачить на бетон сначала газеты, чтобы они держались. Примитивную плитку белого или голубого цвета надо было найти! Рамы на окнах шкурили и красили до посинения, чтобы прилично. Нет желания? Тогда вешай тюль со шторами и не открывай их. Хочешь тюль красивый? Раз пять съезди в столицу, постой три часа в очереди. Линолеум? По великому блату, фанеру под него — на колени перед прорабом с коммунистической стройки. О дачниках — только, как о героях. Они разбирали ящики из-под тары, чтобы обить стены в домике-коробочке пять на пять, утеплитель — стружка и опилки со строек века. Но если своими руками и по уму, то стояло лет десять.

Сейчас для ремонта и строительства домов есть всё, но нет качества. Весь строительный материал на рынках воняет: фенол и формальдегид в составе превышают все допустимые нормы. Раньше въехал в квартиру с фанерными дверьми — и счастлив. У кого руки растут не из попы, тот доведёт до приличия. Остальным и с фанерными дверьми неплохо жилось. Ныне, чтобы не травиться химией, надо изучить, выспросить и выбрать то, от чего не помрёшь за свои же деньги. Ина начала последний проект, осознавая всю его сложность. Раньше — дали квартиру, прописали автоматом — живи. Теперь — оформи собственность во всех инстанциях. Поехали!

Понедельник. Список дел: БТИ, выбрать фирму для замены окон, взять справку и разрешение в Мосгазе на перенос труб. Между делом: сняться с учёта в пенсионном фонде, собесе, поликлинике, паспортном столе, ЖЭКе и встать на учёт по новому месту жительства.

Окна заказаны. С Мосгазом созвонилась, поговорила с бригадиром, приедет… но заявок много… если срочно, то готовьте тысячу. Договорились. День прошёл.

Вторник. БТИ, очередь сто человек, два работающих окна. Надо приезжать в шесть часов утра, чтобы войти в первую тридцатку. Два дня Ина до окна не добиралась. Алёна попросила Сергея о помощи, и тот привёз её к БТИ в пять утра. В семь часов её сменила Ина и к обеду сдала все документы, чтобы получить через две недели утверждённый план квартиры и сертификат на дом, в котором…

Пятница. Пришёл Мосгаз, заартачился: у Ины нет разрешения на совмещение санузла с ванной. Взял дополнительный взнос и обещал сделать чертёж через пару дней. С ним надо поехать в центральный офис, где составят смету и назначат день приезда бригады. В Мосгаз Ина ездила четыре раза, заплатила по смете более десяти тысяч, и бригаде пришлось дать две, потому что предоставленный чертёж «фуфло», а они сделают умнее!

Впереди список госучреждений, куда придётся ездить и который не вдохновлял. Каждый день надо было решить не менее пары проблем, съездить в пару мест, позвонить в десяток. Вечером она падала на диван и засыпала, забыв о бессоннице. А завтра снова в бой с системой, которая явно была создана против человека.

Перед системой пасует зять — к чиновникам ходила и будет ходить его мама. Или жена. Система чуть не угробила Макса, который приватизировал свою квартиру почти два года. Ине же предстояло столкнуться с сантехниками из ЖЭКа, которым уступают даже грабители с большой дороги. Перед встречей с ними Ине нужен был Макс в форме, просто стоящий за спиной. Увы, Макс не смог встать даже рядом. И к ней, беззащитной, по заявке пришли три сантехника, как три бандита, чтобы оторвать проржавевшую трубу, за что запросили семь тысяч!

Как оказалось, этот кусок трубы ниоткуда и никуда не вёл, даже Ина смогла бы ломиком отковырнуть его от стенки. Когда она поняла, как нагло из неё вытянули несоизмеримую с работой сумму, сразу слегла с давлением, а Макс, не соизволивший её поддержать, должен был умереть от икоты.

Июль. Макс стонет: давно надо съездить с ним на дачу, ибо клубника на исходе, начинает сыпаться смородина, в лесу появились лисички. Ина могла отказаться, потому что сил уже не осталось. Каждый год она заготавливала до сотни банок даров леса и дачи, которые он полностью уничтожал за зиму. Себе она брала по пять баночек маринованных огурчиков с помидорами и десяток баночек с лисичками для угощения подружек, которые очень их полюбили. Все эти заготовки в банках, хоть и вкусные, но ей и Максу были противопоказаны. Благо, что ягоды можно было просто заморозить. Ина внутренне противилась, но на дачу поехала.

— Отдохнёшь, — радуется за неё Макс, везя на Голгофу.

— «Отдохну», плантатор-эксплуататор, — психует про себя она.

И внутренний голос спешит напомнить, что, отдавая кому-то своё время, она отдаёт ему жизнь, намекая на Макса. «Отдаю, как и он отдаёт мне свою! — осадила его Ина. — Подумаешь, один раз не защитил и потом не пошёл требовать обратно у сантехников отобранные у неё ни за что деньги. Сама виновата, лохушка!»

На этот раз уродились сливы, причём у сватов тоже. Джемов, варенья и компотов наделала на три семьи. Смородину заморозила в своём и в новом втором холодильнике дочери. Удался и урожай лисичек. Неделя у кухонного станка вымотала Ину окончательно. Макс был неутомим: таскал рыбу из озера, грибы — из леса, полол картошку, косил газоны. Своя ноша не тянет.

В этот момент дочь подумала и решила сделать ремонт ещё и на лоджии. Она наняла спецов и попросила Ину контролировать их работу. Почему бы и нет, если она живёт у них? В новой квартире стены уже вторую неделю сохнут после выравнивания: дожди, дожди, сырость. Две недели Ина этот ремонт на лоджии пасла, два раза ездила на рынок за плинтусами и куском линолеума, тащила их на себе.

А зять на лоджию даже ни разу не заглянул. Новый холодильник для хранения многочисленных заготовок был куплен дочкой тайно и заполнен под завязку, а Ина всё продолжала заниматься сливами и кабачками, уже на их кухне. И она, и дочка падали от усталости, но гордились собой, а Сергей всё больше мрачнел и сердился. Чем был недоволен зять и муж, обе никак не могли понять. Тем, что дочь потратила на ремонт лоджии и холодильник двести тысяч своих кровных денежек?

Начало августа. Внучка все лето у сватов на даче, за что им низкий поклон. Звонок с дачи: у внучки проблемы… со стулом. Мало напастей, получите ещё.

Срочно привозят её в Москву. Теперь Ине совсем не до ремонта. Врачи прописали внучке лекарство, но оно, даже в лошадиных дозах, не помогает. Вердикт — клизмы! Ксюша орёт, зять не выдерживает и запрещает экзекуцию. Врач отказывается лечить при таком отношении к своим назначениям: погубите ребёнка! Ина в ужасе. Врач выговаривает ей, она — дочери, та — мужу. Муж и слышать не хочет: какой мужчина может выдержать детский плач даже во благо? Пока дети на работе, Ина упорно ищет подход к забодавшей всех попе ребёнка.

— Ксюша, давай с тобой проверим, не заросла ли в твоей попе дырочка? — с тревогой спросила она однажды, пряча грушу-клизму за спиной. — Может быть, поэтому из тебя ничего не может выйти?

У внучки проснулось любопытство. — Давай проверим! А как?

— Ложись и показывай попу, — Ксения показала, Ина посмотрела и сделала вывод, — надо брызнуть водой, иначе ничего не видно.

— Брызгай!

— Надо только приставить грушу, можно? Проходит водичка?

— Проходит. Дырочка есть! — засмеялась радостно внучка.

Получилось! Без слёз. Потом стало получаться даже со смехом. Ксюша спасена. Последнее испытание болезнью внучки было самым тяжким. А тут для ремонта ванной потребовалась плитка. Стены просохли, можно клеить обои, стелить полы, закупать сантехнику. До четырёх дня Ина сидела с внучкой, потом её сменяла Фира, а она мчалась контролировать ремонт, докупать очередной материал. Привезти плитку попросила Макса, тот был рад помочь, но через неделю снова пришлось обратиться к нему: не хватило ещё пару ящиков.

— А что, зять совсем не помогает?

— Зять в депрессии.

Очередная просьба привезти ламинат вызвала у Макса неудовольствие. Он бурчал, спешил: — У меня тоже ремонт!

— А что, зять совсем не помогает? — спросила с улыбкой Ина, слово в слово повторяя его вопрос к ней неделей раньше.

Оба смеялись после этого до колик в животе, а Макс ещё и сквозь не видимые миру слёзы. Больше о помощи Ина его не просила. Пришлось три доски-добора на облицовку дверного проёма тащить на себе с тремя пересадками, под дождём и из попы мира, очень навредив своей. Три дня её лечила, а на четвёртый уже тащила на себе металлическую лестницу, без которой было не обойтись при ремонте, потом пришла очередь двух банок с краской.

Да, зять у неё был, у него была машина, был у неё друг, у которого тоже была машина, но у каждого был, блин, свой геморрой. При очередной встрече с Максом выяснилось, что тот задушен обидой на своего зятя до такой степени, что готов был разрыдаться прямо на её груди. Его зятёк появился только два раза, посмотрел и исчез.

— Я спину разогнуть не могу, рука онемела совсем. Зять, лось такой, а помощи ноль!

— Ошиблись мы с тобой, дружище, теперь уже ясно, как белый день.

— Не той дорогой пошли. Надо было нашу с тобой жизнь строить. Ты первая сделала выбор в пользу дочери. Почему?! Переедешь ближе к ней и будешь у них на побегушках всю жизнь.

— Макс, я помогу ей с Ксюшей, она мне, когда заболею. Ты ведь всегда на работе… Не обижайся. Мы и с тобой успеем пожить вместе…

— И ты не обижайся, что с ремонтом тебе не могу помочь. Дочь запрягла и грузит, и грузит…

— Я рада, что вы помирились.

— Она помирилась, чтобы снова меня использовать. Обидно… И ты одна тянешь на себе весь ремонт…

Ина вздохнула и запела любимую песенку: — Но я не плачу и не рыдаю! На все вопросы откровенно отвечаю… И очень может быть, что на свою беду я потеряю больше, чем найду. Но! Я не плачу и не рыдаю…

Макс повеселел, дальнейший вечер прошёл в тёплой дружественной обстановке.

Домыслы

Женские домыслы — самое страшное оружие самоуничтожения.

(Народный юмор)

Ина хотела убрать из книги эту главу, потому что она состоит из фантазий и домыслов, но потом оставила, потому что они слишком долго и изуверски её терзали. В юности хотелось сразу узнать всю подноготную любимого человека, а главное, любит ли он её так же сильно, как она его?! И Ина, погибая от любопытства, пыталась срочно это выяснить по косвенным данным. И всё это превращалось в непостижимые нормальному разуму вымыслы. Что делать, если в существующей реальности человек пока не обладает способностью читать чужие мысли, поэтому приходится забивать голову предположениями, которые чаще всего неверны.

Иногда трудно понять даже близкого человека. Казалось бы, что ты уже знаешь его характер, привычки, желания, иногда даже мечты, но вот он без причины нахмурился, чем-то недоволен, на вопросы не отвечает. Может быть, он в чём-то виноват перед тобой и скрывает это? Или в чём-то виновата ты?

Ине до судорог хотелось залезть в голову любимого человека и узнать, как он на самом деле относится к ней. Ну почему человеку не дано такой возможности?! Половина проблем в отношениях с людьми исчезла бы сразу. Помнится, она пыталась выяснить у бывшего мужа причину его плохого настроения, а он всегда отвечал: «А ты сама подумай!» Более изуверского выяснения отношений трудно было придумать. Всё это позади. С Максом ей гораздо легче, с ним Ина была абсолютно открыта, с самого начала объяснив ему форму и содержание их будущих отношений. В первую очередь они должны быть свободными. И свобода эта заключалась только в одном: каждый волен был выйти из них в любой момент, если одного что-то не устроит в другом. Совершенно не устроит, и это нельзя будет никаким образом изменить.

Восемь лет она с Максом, оба давно узнали все минусы друг друга и пока великодушно их принимали, не доводя до крайности. Ина сразу предупредила друга, что сыта прошлыми стрессами по горло, поэтому готова только к беспроблемным отношениям. Со своей стороны, она очень старалась сделать их лёгкими и радостными, даже весёлыми. У неё получилось. Взаимные просьбы? Нет проблем. Исключались только замужество и желание Макса видеть её во время болезни, а она никогда не должна видеть его пьяным в лоскуты.

Макс принял эти условия и даже начал понимать всю прелесть таких отношений. В последнее время материнский инстинкт Ины высунул голову и всё испортил: она стала переживать за здоровье друга, принимать его проблемы близко к сердцу. Было из-за чего. Возможно, мужчину нельзя сильно жалеть, чтобы он оставался в глазах женщины героем?

Последний раз, после первого провала с ремонтом квартиры и длительного лечения, он явился к ней с повинной головой и цветами, ожидая нравоучений. Это делала мать, прежняя жена, даже дочь. Ина давно поняла, что никакие словесные рулады не могут изменить суть взрослого человека. Принимай, какой есть, или не принимай. Друг начал каяться, на что Ина с улыбкой ответила:

— Макс, нет проблем. Не мне учить орла летать.

И Макс улыбнулся в ответ, сразу взлохматил достоинство и через неделю купил в кредит свою мечту, машину. Купил и порадовал себя и Ину, доказав, что после срыва вновь станет для неё надёжным другом. Тем не менее она предупредила, что таких сюрпризов она больше не примет!

Вроде всё хорошо и спокойно, но стоило Ине всего лишь месяц пожить рядом с дочкой и зятем, как паралич ничем не обоснованных предположений снова напал на неё. Ей стало казаться, что между зятем и дочкой появилась какая-то напряжённость. Может быть, из-за неё?! Из-за этих дурацких мыслей п