Оглавление

Солнечные лучи, пробивающиеся сквозь панорамные окна уютного кафе на Невском проспекте, выхватывали из пестрой толпы довольные лица туристов заполонивших прекрасный город Санкт-Петербург. Лето, словно яркая вспышка, пронеслось, оставив после себя лишь тёплые воспоминания и меланхолическую красоту золотой осени. Листья, окрашенные в багряные, золотистые и огненно-рыжие тона, украсили многочисленные парки и кружились в вихре ветра, устилая тротуары и образуя красочные ковры под ногами прогуливающихся петербуржцев и гостей. Вместо летнего зноя воздух пропитался прохладой и влажностью. Даже лёгкий ветерок, прежде ласковый и игривый, стал пронизывающим, предвещая приближение первых заморозков. Тучи, налитые свинцовой тяжестью, грозно сгущались над городом, изредка проливаясь холодным, колючим дождём, а порой и градом, превращая мостовые в струящиеся потоки воды.

Официантка, молодая девушка с добрыми глазами и веснушчатым лицом, поставила передо мной чашку ароматного кофе и пышный золотисто-коричневый круассан. Её добродушная улыбка растопила накопленное за день напряжение.

— Ваш кофе и круассан, — сказала она.

Я поблагодарила её кивком головы и подметила, что она идеально подходит под образ героини, к примеру, приезжей студентки с нелегким прошлым. Она идеально вписывалась в антураж загадочного Санкт-Петербурга. Может все таки остановиться на детективе? Отведя взгляд от удаляющегося силуэта официантки я поправила очки и сосредоточилась на своей работе.

Пальцы коснулись старенького ноутбука и с любовью скользнули по корпусу, смахивая несуществующую пыль. Аромат свежезаваренного кофе и запах круассана заполнили пространство вокруг меня, возбуждая вкусовые рецепторы. Слегка нахмурившись, я открыла крышку ноутбука. На экране засиял прекрасный пейзаж: старинный особняк в стиле барокко, погруженный в осеннюю золотую листву, и аллея, ведущая к нему, усыпанная опавшими листьями. Нажав кнопку включения я дождалась загрузки и открыла браузер, готовая погрузиться в мир своей новой истории.

Очередная история… чем она станет? Детективом с запутанным сюжетом, где каждая деталь имеет значение? Или романтической сагой о любви, преодолевающей все препятствия и испытания? Возможно, это будет психологический триллер, заставляющий читателя с замиранием сердца следить за событиями? Или же я создам историю ужасов, наполненную мрачными тайнами и мистическими загадками, действия которых разворачиваются в заброшенных дворцах Петербурга, полных призраков прошлого? Санкт-Петербург с его туманными улицами, мрачными дворами и тайнами прошлых веков, в своём мистическом одеянии осени, сам по себе является идеальным фоном для истории ужасов. Здания с их историей, заброшенные улицы, старые кладбища — всё это может стать частью этого мира. Думаю, я выберу ужасы…

Коснувшись клавиатуры я быстро напечатала «Глава 1».

Все начинается заново…

Глава 1

Закончив печатать очередной фрагмент текста, и, смакуя последний кусочек круассана я перечитала написанное. Пальцы, слегка припорошенные сахарной пудрой, я вытерла салфеткой, наслаждаясь утренним спокойствием полупустого кафе. Внезапное скрипнувшее открытие двери нарушило тишину. Вошла пожилая женщина, на которую я сначала не обратила внимания, занятая своими мыслями. Но что-то в ее фигуре, в манере держаться, заставило меня взглянуть на нее более пристально. Образ её был необычным для нашего времени: водонепроницаемый макинтош прямого кроя, серо-стального цвета, напоминающий классические модели середины прошлого века, аккуратно сшитая шляпка с небольшими полями, скрывающими седые, но густые волосы, изящные перчатки из тонкой кожи и аккуратные ботиночки на едва заметном каблуке — всё это говорило о женщине, ценящей элегантность и комфорт. Наши взгляды встретились, и на мгновение мне показалось, что она идёт ко мне. Моё предчувствие меня не обмануло.

— Здравствуйте, леди, — обратилась она ко мне с такой официальной и несколько архаичной вежливостью, что я на мгновение растерялась. Точность и немного старомодный тон её приветствия напоминали стиль обращений из старинных романов.

— Доброе утро, — наконец ответила я, внутри чувствуя нарастающее недоумение.

— Простите за опоздание. Годы уже не те, сами понимаете, — улыбнулась она, осторожно поправляя седые локоны, которые выглядели удивительно живыми, несмотря на возраст владелицы, и снимая шляпку, она очаровательно улыбнулась.

— Разве мы знакомы? — спросила я, стараясь сдержать удивление, прокручивая в памяти все свои недавние знакомства на вечере книги или же случайные знакомства на улице, но так и не смогла припомнить эту женщину.

— Ну как же… Мы созванивались давеча и назначили встречу. — уверенно произнесла она.

Пальцы старушки расстегнули последнюю пуговку макинтоша. И тут же, словно по волшебству, к ней подошла та самая веснушчатая официантка, и с необычайной услужливостью помогла ей снять пальто. Я удивленно приподняла брови. Со мной, официантка была гораздо менее внимательна. Возможно, я еще слишком молода для подобных ухаживаний. Ну да ладно…

— Могу ли я присесть за ваш столик? — спросила старушка, уже без малейшего намека на официальность в голосовом обороте, и в её глазах заблестел озорной огонёк.

— Прошу, — я указала ладонью на место напротив и, находясь в полном смятении, сдвинула ноутбук чуть левее. Я старалась сохранять спокойствие, но внутри меня кипели вопросы.

— Мне очень жаль, но я уверена, что вы меня с кем-то спутали, — сказала я.

— Что ж, если я вас с кем-то перепутала, значит, той, кто должен был появиться тут в 12:00, не повезло, — улыбнулась она и присела за стол. Ее улыбка была теплой и располагающей, несмотря на некоторую усталость в глазах.

— Не повезло? — улыбнулась я в ответ, пытаясь разглядеть в ее облике что-то знакомое.

— Да, — гордо ответила она.

Я вновь окинула ее внимательным взглядом. Старушка была одета в платье из тонкого кашемира пастельного оттенка, которое подчеркивало ее хрупкую фигуру. К нему в тон была подобрана небольшая сумочка, выполненная из той же ткани. На ее пальцах сверкали кольца с крупными камнями, а на шее висело старинное ожерелье из жемчуга.

— Простите, можно попросить вас подать чашечку ромашкового чая? — обратилась она к официантке.

— Конечно, — кивнула официантка, направляясь к барной стойке.

Я наблюдала за этой чудной женщиной и одновременно восхищалась ее аристократической внешностью. Все в ней было загадочно и подобрано со вкусом, дополняя образ элегантной дамы из прошлого века. Лицо, покрытое тонкой сеточкой морщин, не портило ее, а отнюдь добавляло красоты. Бывают люди, которым старость к лицу. Серо-голубые глаза, казалось, смотрели сквозь меня, в далекое прошлое.

Неделя была насыщенной и тяжелой. Так что встреча с загадочной старушкой немного разбавила краски серой будничности. Я, опустив все формальности, более спокойно посмотрела на нее и произнесла.

— Хорошо выглядите, — улыбнулась я искренне.

Официантка принесла ромашковый чай и спросила у меня, не желаю ли я повторить заказ. Отказавшись, я снова обратила взгляд к своей собеседнице.

— Ах, спасибо за комплимент. В нынешнее время редко дождешься вежливости. Все так заняты, уставившись в свои гаджеты. Ей-богу, не понимаю, что там такого интересного. Подумайте сами. Раньше люди читали книги, газеты, общались друг с другом, а сейчас? Век сверхтехнологий. Машины, самолеты, клубы, музыка. Ужасная музыка. Иногда слов не разобрать.

Я засмеялась, она так мило возмущалась.

— А мужчины? Куда подевалась их галантность и честь?

— Честь нынче не в моде… — вздохнула я.

— Это прискорбно, — нахмурилась старушка, преподнося к губам фарфоровую кружку с тонким золотым ободком.

Только сейчас я заметила, что кружка, судя по всему, была антикварной. С каких это пор в обычном кафе подают чай в фарфоровых кружках? Когда старушка наклонила кружечку, чтобы сделать глоток, я заметила на ее дне едва различимый вензель. Интересно, чьи это инициалы? Может быть, это фамильный сервиз, передающийся из поколения в поколение?

— Простите, я не представилась вам, — сказала она. — Мое имя Анна Иоанновна.

— Прям как императрица, — улыбнулась я. — Кира. Очень приятно.

Анна Иоанновна улыбнулась и села поудобнее, выравнивая подол платья.

— Надеюсь, я вас не отвлеку своей болтовней. Возможно, та, с кем я должна была встретиться, передумает и явится, — виновато улыбнулась старушка.

— Все в порядке. Вы совсем не отвлекаете меня. У меня творческий перерыв, — усмехнулась я.

— У вас творческий перерыв? О, вы что-то создаете? Как любопытно! И что же вы делаете? — спросила она.

— Я пишу книгу, — скромно ответила я.

— Надо же, это должно быть очень увлекательно! И как успехи?

— У меня контракт с литературным агентством, — я задумалась, стоит ли говорить всю правду, но потом сомнения как рукой развеяло, и я выложила все как на духу. — Моя мама — директор этого агентства, и она тоже пишет книги.

— А, семейный бизнес! Вы унаследовали талант своей матери. Это замечательно, — улыбнулась она.

— Читателям виднее, что это — талант или издевательство над бумагой.

— А что говорит ваша матушка?

— Она очень добра ко мне, — ответила я. — Но правил никто не отменял, и я должна подготовить новую книгу к декабрю.

— Вы черпаете вдохновение в этом кафе? — Она загадочно прищурилась.

— Да, иногда это помогает. Но чаще всего это пустая трата времени, — засмеялась я.

— Кира, о чем будет ваша книга? — спросила старушка.

— Я…

Моя скромность выводила меня из себя. Ну нельзя в 28 лет быть столь застенчивой.

— Я решила остановиться на ужасах. — решительно ответила я.

— Ужасы? — приподняла брови старушка. — Что-то вроде классических жанров про кровопийц или оборотней?

— Если честно, — мой взгляд снова остановился на фарфоровой кружке. — Я еще не решила.

— С таким настроем много не напишешь, — засмеялась Анна Иоанновна.

— Это точно, — согласилась я.

— Я не люблю ужасы, — искренне ответила старушка. — Жизнь и так не проста, чтобы забивать себе голову потусторонними вещами.

— Согласна, может быть это от недостатка адреналина в крови. — предположила я.

— Вы верите во все это? — с любопытством спросила старушка.

— Во что именно?

— В потустороннее, — она смотрела мне в глаза. — Например в привидений.

— Ах, это! — я даже засмеялась. — Нет, это все сказки. Но я верю, что после смерти душа где-то находит приют, а вот где — это уже совсем другой вопрос.

— А в Бога вы верите?

— Верю, — уверенно ответила я.

— Но ведь если есть добро, значит, есть и зло. Если есть рай, следовательно, и ад существует.

— Рай и ад существуют только в наших головах, — улыбнулась я. — Это человеческие надежды и страхи, всего лишь.

— Когда вы в последний раз ходили в церковь? — спросила Анна.

Мне стало немного не по себе от ее вопроса, потому что я была в церкви около семи лет назад. И теперь, глядя в глаза этой милой старушки, я почувствовала себя крайне неловко. Даже не знаю почему.

— М-м. Честно признаться, я давно там не была.

Анна Иоанновна улыбнулась, заметив мое смущение, и быстро сменила тему.

— Почему бы вам не написать книгу о призраках?

Почему я сама до этого не додумалась? Видимо спектр эмоций на моем лице сказал все за меня, так как старушка, заметив мою реакцию, тут же улыбнулась.

— Простите меня за мою наглость, что я вздумала давать вам советы, но вы еще не выбрали свой путь, и я решила, что мой совет непременно вам поможет определиться.

— Нет, все в порядке. Это очень интересно, — улыбнулась я. — Благодарю за идею.

— От куда писатели черпают вдохновение? — спросила она, прищурившись. — Например, достаточно ли вам этого кафе и прекрасного вида за окном?

— Вдохновение — существо капризное и непредсказуемое. — усмехнулась я. — Иногда достаточно взгляда на ливень за окном, чтобы в голове начали рождаться образы для трогательной любовной истории. В другие моменты достаточно уютного пледа, приглушенного света настольной лампы и чашки ароматного чая, чтобы перенестись в мир захватывающих приключений.

Старушка, с улыбкой, полной теплоты и какой-то грустной мудрости, придвинулась ко мне ближе.

— Вы так и не ответили на мой вопрос, — произнесла она. — Верите ли вы в жизнь после смерти?

Я замялась, неуверенно ответив:

— Думаю, нет.

Анна Иоанновна выждала театральную паузу, а затем, вспомнив о своем остывающем чае, с наслаждением допила его.

— Похоже, сегодня никто не придет, — вздохнула она, ее голос был полон разочарования. — Очень жаль! Что же мне теперь делать?

— Могу ли я чем-то помочь? — спросила я, больше из вежливости, ожидая услышать что-то вроде «не беспокойтесь, я справлюсь» или «не волнуйтесь, это все пустяки». Однако Анна Иоанновна, казалось, ждала моего предложения о помощи.

— Возможно, мы могли бы помочь друг другу, — задумчиво произнесла она, погружаясь в свои мысли. — Дело в том, что я уезжаю в Англию навестить свою старую подругу, и некому присмотреть за моим домом.

Мои брови удивленно приподнялись.

— Не совсем понимаю, как это поможет нам, — призналась я. — Неужели вы вот так просто доверитесь чужому человеку? А соседи? Разве они не могут присмотреть за домом?

Анна Иоанновна покачала головой.

— Это не просто дом, дорогая моя, — сказала она, ее голос наполнился ностальгией. — Это фамильная усадьба, история которой насчитывает не одно столетие. Шестнадцать комнат, каждая со своей уникальной атмосферой и историей, обширный сад, заросший старинными розами и благородными деревьями в летние дни, конечно, старая конюшня, в которой когда-то жили породистые скакуны… Повторяю, я осталась совсем одна. У меня нет ни сил, ни средств, чтобы содержать такое большое хозяйство. Но я могу оплатить услуги смотрительницы. Дом нуждается в отоплении, а также желательно, чтобы кто-то какое-то время там проживал. К тому же, дети постоянно пробираются на территорию и портят всё, что могут. Я опасаюсь за сохранность имущества и самого дома. Это место требует постоянного присмотра и заботы.

— Будет разумно обратиться за профессиональной помощью и нанять домработницу или смотрителя.

Я нахмурилась и даже заподозрила, что у старушки не все в порядке с головой.

— Послушайте, Кира. Я понимаю, что все выглядит странно, но я всего лишь старый человек, доживающий свои годы. Я конечно позвонила в агентство, и они были достаточно любезны, предоставив мне человека. Но, как видите, она не явилась на встречу, а времени на поиски совсем не осталось.

— Вы хотите, чтобы я присмотрела за вашей усадьбой?

— Если это не причинит вам неудобств.

Я не верила ей. Все это было похоже на фантазию. Старушка явно обладала буйным воображением и хотела отправить меня куда-нибудь в деревню, чтобы я ухаживала за ее котом в старой избушке. Анна Иоанновна словно прочитала мои мысли и вдруг четко произнесла.

— Кстати, я не люблю кошек. У меня в доме их нет.

— Что? — опешила я.

— Они портят мебель своими когтями и вечно пакостят. Кира, вы собрались написать книгу, и поверьте, там ваша муза будет на высоте. Не спешите отказываться. Я оставлю вам телефон. Прошу вас, подумайте хорошо и наберите мне. Даже если ваше решение будет отрицательным.

Старушка начала что-то искать в своей сумочке, и я заметила в одном из ее карманов письмо. Оно выглядело как весточка из прошлого. Уголок был запечатан сургучом, а печать взломана. Наконец старушка нашла то, что искала, и протянула мне визитку.

Я подняла неуверенный взгляд на Анну Иоанновну, стараясь разглядеть в её глазах хоть что-то, что могло бы пролить свет на эту странную ситуацию. Затем, движимая любопытством, я взяла протянутую ею визитку. Бумага была удивительно хорошо сохранившейся, но её возраст не оставлял сомнений — пожелтевшая, с едва заметными следами времени, она казалась артефактом из давно минувшей эпохи. Затейливый, витиеватый шрифт, характерный для середины XIX века, сообщал: «Венедиктъ Николаевичъ Истоминъ. Фамильная усадьба Истоминъ. Низинское сельское поселение». Под этой гравированной надписью, выполненной с явным профессионализмом, ровным, каллиграфическим почерком была приписана современная информация: номер телефона и имя — Анна.

— Это что шутка? — вырвалось у меня, несмотря на попытку сохранить спокойствие.

— Отчего же? — ответила она, удивленно глядя на меня.

— Где вы… — Я чуть было не выпалила «откопали», но вовремя остановилась. — Где вы нашли такую старую визитку. Ей же лет двести, не меньше!

— Если быть точнее, — с легкой улыбкой ответила Анна Иоанновна, — ей 168 лет. Это визитка моего прадедушки, датированная 1856 годом. Удивительно, не правда ли? В нашем семейном имении сохранилось немало подобных артефактов, свидетельств богатой и непростой истории рода Истоминых. Мы тщательно храним наши архивы, включая письма, дневники, старинные фотографии и, конечно же, семейные реликвии, некоторые из которых, как и эта визитка, находятся в превосходном состоянии. Это объясняется, во-первых, тщательным хранением, а во-вторых, благоприятным климатом Низинского района, где расположены наши владения. Знаете, для сохранения исторических документов важны не только специальные условия хранения, но и правильный микроклимат.

Она помолчала, наблюдая за моей реакцией на ее длительный монолог. Я, по-прежнему ошеломлённая, пыталась переварить услышанное.

— Я знаю, вы всё ещё сомневаетесь, — продолжила она, её взгляд стал мягче. — Но я не сомневаюсь в вас, Кира. В вас есть что-то… нечто, что откликается в моей душе.

Её загадочная улыбка вызвала у меня ещё большее чувство неловкости. Я пыталась выглядеть спокойно, но внутри меня бушевал шторм сомнений.

Чтобы как-то сгладить обстановку, я выдавила натянутую улыбку, мысленно придумывая план побега.

— Ах, я совсем забыла! — вдруг выпалила старушка, чем еще больше ошеломила меня. — Мне еще нужно успеть по делам!

— Да, мне тоже не мешало бы сделать еще пару дел, — соврала я.

— В таком случае, я буду ждать вашего звонка. Прошу вас, задумайтесь над моим предложением, — её голос приобрел особую интонацию, полную тайны и значительности.

— Хорошо, — пробормотала я, неторопливо закрывая ноутбук и пряча его в сумку.

Анна Иоанновна, казалось, не сильно торопилась и даже поискала глазами официантку, которая опять, как по волшебству, очутилась рядом с нами, заставив меня вздрогнуть.

— Вам повторить, Анна Иоанновна?

— Да, пожалуйста, еще чаю.

Я встала в надежде поскорее покинуть помещение и еще раз вежливо попрощалась со странной старушкой. Её улыбка казалась то ли доброжелательной, то ли немного… насмешливой.

— Хорошего вам дня, — пробормотала я, стараясь сделать голос более уверенным, чем он был на самом деле.

— И вам хорошего дня, Кира. До связи.

Я кивнула, надела свое пальто, зачесала пятерней волнистые волосы назад, поправила очки и посмотрела на официантку. Вспомнив об оплате. Она тут же поняла мой взгляд и через минуту подала мне коробочку с чеком и переносной платежный терминал. Все это время старушка не сводила с меня пристального взгляда и мило улыбалась. Закончив с оплатой я еще раз кивнула ей, и поспешила к выходу.

«Ну до чего же странная бабуля! Угораздило же меня. Как можно доверять кому-то свой дом? Да и какой дом? Выдумщица. Еще и визитку какую-то подделала».

Я прошла мимо окна кафе и машинально посмотрела на то самое место, где недавно сидела. И там было пусто. Я резко остановилась и даже сделала шаг ближе, но там и правда было пусто. Старушку как ветром сдуло. Официантка убирала столик и, заметив меня, улыбнулась. Я тут же отошла и в еще большем смятении направилась в двор-колодец, где часто парковала свою машину.

Ускорив шаг, я подошла к машине и нажала кнопку на брелоке сигнализации. Дверь старой, но верной «Тойоты Камри» щелкнув, открылась, и я быстро села за руль, положив сумку с ноутбуком на заднее сиденье. Перед глазами снова всплыло лицо старушки, милое, морщинистое, с печальными, но мудрыми глазами. Я помотала головой, отгоняя навязчивые образы. Повернув ключ в замке зажигания, я услышала, как двигатель ожил с привычным рокотом. Глубоко выдохнув, я прижала голову к подголовнику. Наконец-то я одна.

Рука сама потянулась к карману где лежала визитка. Достав ее, я еще раз пробежалась взглядом по инициалам. Казалось бы, обычный кусочек картона, но в нем чувствовалась какая-то невероятная энергетика. Визитка была выполнена из плотной, почти бархатистой бумаги кремового цвета. Легкие заломы и едва различимые пятнышки говорили о том, что она пережила не один год. На вид визитка была оригинальной и совсем не походила на подделку. Вряд ли такую можно приобрести в обычном магазине канцелярских товаров, скорее всего, этот экземпляр — штучная работа, возможно, сделанная на заказ в какой-нибудь небольшой мастерской, специализирующейся на ретро-дизайне. Или даже вручную… Такая вещь запросто могла бы стать ценным экспонатом в музее полиграфического искусства.

Убрав визитку обратно, я включила заднюю передачу и выехала со двора. До дома — тридцать минут езды, если нет пробок. Но сегодня фортуна оказалась не на моей стороне. Я попала в ужасную пробку и простояла в неподвижном потоке машин около часа. В итоге, добралась до дома совершенно измотанная и немного нервная.

Первым делом я приняла душ, наконец смыв с себя усталость и напряжение дня. Потом поела макароны по-флотски, которые приготовила вчера вечером. Только после этого, почувствовав себя немного лучше, я, наконец, взяла ноутбук и отправилась в зал. Устроившись в мягком кресле, я приступила к работе.

Текст давался с трудом, мысли путались, как нити в клубочке, из которого пытались выбраться. Слова казались неподходящими, фразы не складывались в предложения. Я перечитывала и переписывала, снова и снова, но результат был плачевным. Спустя пару часов я с досадой откинулась на спинку кресла, уставившись в мерцающий экран монитора. Что-то было не так. Я чувствовала это глубоко внутри, но не могла понять, что именно. Может быть, я слишком устала? Или эта странная встреча так повлияла на меня? А может, таинственная визитка с ее неразгаданной историей заставила меня слишком много думать о вещах, совершенно не связанных с работой? Я закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться, но ощущение бессилия и загадочного препятствия не оставляло меня.

— Что не так? Не понимаю…

Резкий, пронзительный звонок мобильного телефона вырвал меня из задумчивого состояния. Экран вспыхнул, отображая надпись «Мамочка», и я машинально провела по нему пальцем в бок