ШКОЛА ШРЁДИНГЕРА

Сборник рассказов

Москва
Самокат

Информация
от издательства

Художественное электронное издание

 

В соответствии с Федеральным законом № 436 от 29 декабря 2010 года маркируется знаком 12+

 

Серия «Встречное движение».

 

Во время пандемии писательница Ирина Лукьянова поделилась в социальной сети, что пишет фантастический рассказ о школе и любви. Фантастика в детской литературе — жанр редкий: идею подхватили другие авторы, пишущие для детей. В результате появились 48 фантастических рассказов. Мы выбрали семь, на наш взгляд, самых интересных, дополнили четырьмя рассказами-­экспериментами известных авторов.

«Школа Шрёдингера» — о том, какими лет через сто или двести будут школа, уроки, походы, как космические полеты и технологии изменят наш быт и станут ли в школе будущего доставать двойные листочки, забывать головы дома и терять их от любви.

 

Любое использование текста и иллюстраций допускается только с письменного согласия Издательского дома «Самокат».

	© Богатырёва И., 2024 © Волкова Н., 2024 © Дашевская Н., 2024 © Жвалевский А., Пастернак Е., 2024 © Кравченко А., 2024 © Леднева С., 2024 © Лукьянова И., 2024 © Назаркин Н., 2024 © Сабитова Д., 2024 © Савушкина Н., 2024 © Шев А., 2024 © Павликовская М., обложка, 2024
ISBN 978-5-00167-620-1	© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательский дом «Самокат», 2024

Нина Дашевская

Acqua alta1

— Мирочка, может, сапожки наденешь?

— Ба, какие сапожки, у меня и так непромокаемые.

Что за детский сад — резиновые сапоги. Нормальные люди их носят только в лес, а в городе отлично справляются бландстоуны — ботинки без шнурков. Мама привезла в прошлый раз, и Мира ходит теперь все время только в них — очень удобно.

…Дождь правда лил третий день. Вода ручьями переливалась из одной лужи в другую, машины рассекали волны, как маленькие катера. Ну и что? Мира натянула дождевик прямо на рюкзак и решила обойтись без автобуса. Там все мокрые, зонтиками своими тычут, а тут хотя бы воздух свежий. И вообще, дождь — это хорошо. Даже если и третий день.

Смешно, но у самой школы ее обогнали сразу два человека в резиновых сапогах: не только Рыбаков в смешных ярко-желтых, детсадовских, но и Марианна Петровна, в малиновых. На ней они смотрелись даже ­как-то модно.

На первом уроке от всего класса, казалось, валил пар: сохли волосы, носы, коленки, носки. При полном параде была только Эвелина со своей челкой — ну, ее водитель подвозит к самой двери, понятно.

«На тело, погруженное в жидкость или газ, действует выталкивающая сила…» Мира пыталась ­въехать в физику, но на самом деле думала: сказать Алисе, что у нее размазалась тушь, или лучше не говорить?

Пока думала, Марианна Петровна попросила ее саму за компанию с Алисой пойти умыться.

В туалете они с Алисой фотографировали в зеркале себя — двух панд. Мире было смешно, а Алиса все спрашивала, как Мира думает — заметил Савелий или не заметил?

«…Мне бы твои проблемы», — думала Мира. Вообще, она немного завидовала — любые ее попытки включить в себе симпатию к одноклассникам пока заканчивались ничем.

 

Потом она на уроке присматривалась к этому Савелию — ну, вроде ничего. Но его уже Алиса себе выбрала. Кто еще? Может, Саша Куренной? Слишком длинный, зато умный и веселый. Надо же ­чем-то себя занять, раз за окном такое творится, не в учебный же процесс погружаться по уши. Тело, погруженное в учебный процесс, тоже выталкивает. Надо будет Алисе рассказать — оценит, нет?

Седьмым уроком Марианна попросила их остаться на обсуждение проектов.

— Я не могу, у меня бассейн, — сказал Назар, чем вызвал дружный взрыв хохота.

— Сейчас у всех бассейн, — заметил Саша, — но ты хотя бы тренированный.

— Так, — прервала их шуточки Марианна, — главное — не болеть! Ни в коем случае!

И сама оглушительно чихнула на весь класс.

Потом началось: Савелий долго и нудно рассказывал, как он будет делать модель двигателя внутреннего сгорания. Алиса смотрела на него и светилась, а Мира скучала и боковым зрением посматривала на Сашу — да, Куренной явно симпатичнее Савелия с его проектом.

— Неактуально про двигатель, — вдруг сказал Куренной.

— Почему? — всерьез обиделся Савелий.

— Сейчас лучше строить модель ковчега.

Класс опять захихикал, а Рыбаков добавил:

— Актуальнее всего сейчас вообще научиться дышать под водой.

— Ну, это всем известно, — заявила Алиса, — для этого нужны жабросли!

В общем, классный час прошел не так и ужасно, даже весело.

А после Эвелина сказала, что ей написал водитель — встал ­где-то там намертво, все затопило, к школе не пробраться.

Мира хмыкнула и злорадно посмотрела на ее челку. Ну-ну, некоторым полезно пешком пройтись. По дождичку.

Потом шла домой и думала про Куренного. Как он на самом деле построит ковчег и кто в этот ковчег поместится.

* * *

Мира шла в школу в резиновых сапогах и удивлялась, как она еще пару дней назад не понимала своего счастья; удобно, да и красиво, и вообще — куда же без них. Дождь все не кончался, рекордная норма осадков была превышена еще пару дней назад; синоптики не знали, что и думать. Никакие ботинки-­бландстоуны уже не спасали; дорогу приходилось переходить чуть не по колено в воде. Мира решила прогулять первый урок — пошла к реке, посмотреть, как там. На набережной вода подбиралась к самому парапету: вот-вот перельется через край. Мира щелкнула на телефон, отправила в школьный чат — пусть все посмотрят, особенно те, кто уехал из города — Эвелина, Савелий и еще пятеро.

Некоторые остались, но в школу ходить перестали; класс опустел наполовину. Марианна Петровна слегла с бронхитом, другие учителя тоже — кто заболел, кто уехал; классы соединялись, уроки велись как попало.

Зато Мире выпало сидеть с Куренным, она все смотрела на его руки и думала: пора ли уже сказать Алисе «Кажется, мне нравится Саша» или пока рановато. Физика и прочие уроки в голову не лезли совсем; учебники Мира вообще с собой не брала, сумка ей была нужна не для этого.

На обратном пути она зашла в магазин — сего­дня бабушка велела купить муки «сколько унесешь». Когда Мира хмыкнула, бабушка сказала, что нечего тут, — она знает, о чем говорит. Ну и, похоже, ­знала не только бабушка: очередь в магазине выходила за дверь и загибалась за угол, люди стояли под ­своими зонтами и изучали в телефонах метео­сводку.

Она была неутешительна.

Рядом мелькнули знакомые желтые сапоги.

— Вставай со мной, — сказала она Рыбакову, но он помотал головой — неудобно, все же стоят. Честно пошел в конец очереди.

Выходя из магазина, Мира оглянулась на него: Рыбаков грузил в рюкзак круглые шайбы консервов, это даже тяжелее муки.

Правда, Мире потом еще предстояло тащить эту муку на пятый этаж без лифта; сомнительное удовольствие.

 

Вечером до них пыталась дозвониться мама, но интернет барахлил — удалось связаться только с третьего раза. При этом, кажется, не из-за дождя, а из-за песчаных бурь. Там, у мамы с папой, песок носился по улицам, забивался в нос, в глаза, в уши.

— Нам бы хоть каплю вашего дождя, — жаловалась мама.

Да, это было так странно — будто в мире нарушилось ­какое-то равновесие.

Мира рассказала им шутку одноклассника, как они тут должны научиться дышать под водой.

— А мы, видимо, должны научиться дышать песком, — ответил папа.

На этом связь окончательно прервалась.

Бабушка покачала головой:

— Весь мир встал на голову. Ладно, пойдем ставить тесто.

И Мире на этот раз ­почему-то не захотелось сбежать в свою комнату и сидеть там в наушниках; она осталась на кухне. Ей нравилось смотреть, как мука смешивается с водой, как бабушка замешивает тесто — и кажется, в ее руках возникает новый мир, новая Вселенная.

«Вот и нас тоже ­кто-то замешивает, — думала Мира. — Воду с песком, землю с глиной. Одни не получились — в лепешку, все смешать; следующие».

* * *

Шутка Куренного про ковчег оказалась совсем не шуткой: Сашины родители успели купить подержанную лодку с мотором. Саша после уроков развозил на этой лодке продукты людям — тем, ком

...