Оглавление

Часть 1. Обещанная небу

Глава 1. Омраченный праздник

— Непроглядный туман сегодня, не то что аэрлайт — крейсер Империи не разглядишь.

— И не говори, неудачное нам выпало дежурство, — сипло ответил старик, откупоривая фляжку.

— Эй, Мэрд, что это у тебя там? Ты же знаешь — не положено, — возмутился его молодой напарник, опустив бинокль.

— Успокойся, Арти, от пары глотков старого доброго умса[1] я не опьянею. Это вы, молодежь, пьянеете от запаха настойки для натирания, а меня не так-то просто свалить без чувств, — усмехнулся старик, потирая редкую бороду, — но ты, все же, не выдавай меня командиру. Договорились?

— Ладно, но не увлекайся, ничем хорошим это тебе не грозит, — юноша ненадолго замолчал, а затем добавил, — У меня дурное предчувствие. Кажется, будто в воздухе витает мерзкий запах имперских кораблей.

Арти подошел ближе к одному из панорамных окон, служивших стенами сторожевой вышки. Сквозь пелену тумана невозможно было разглядеть даже ночные сигнальные огни, расположенные в нескольких десятках метров от них. Внизу, то пропадая, то появляясь, словно призрак, виднелся старый потрепанный ангар, обросший колючими кустарниками и пожухлым мхом, служившими ему неплохой маскировкой.

— Скоро начнет смеркаться, тогда дальше собственного носа ничего не увидим, — сделав очередной глоток, пробормотал Мэрд. — Надеюсь, разведчики успеют вернуться к ночи.

Арти оторвался от наблюдения за ангаром и нахмурил брови:

— А ведь, правда, разведчики запаздывают сегодня.

— Не беспокойся, в дозоре Эрис и Алекс, а уж об этой парочке не стоит волноваться, как-никак, с пеленок в небе.

— По-моему, в них больше самоуверенности, чем опыта. Ведут себя как пилоты первого ранга армии, а сами ни в одной мало-мальски крупной битве не участвовали, — по-детски насупившись возразил парень.

— Хе-хе, Арти, а уж не завидуешь ли ты нашей двойке лидеров? Сам, небось, тоже не прочь был бы полетать.

— Я? Да больно мне надо, — ответил он, — мне и на здесь работы хватает. Летать много ума не нужно, а я бы посмотрел на эту парочку, посади их за пульт управления связью.

— Что верно, то верно — ты лучший связист в отряде. Поэтому каждому свое. Не переживай за них, скоро вернутся. Не могут же они пропустить шестилетие своей сестренки.

— Точно! У Лии сегодня день рождения, а я совсем забыл ее поздравить. Так вот почему она все утро бегала такая радостная, показывая всем новое платьице.

— Можешь сходить вниз и поздравить ее. Я и один тут справлюсь, мне не в первой.

— Нет, я тебе одному не доверю дежурство в таком состоянии. Давай заканчивай со своим умсом, вдруг командир Черм придет с проверкой — влетит нам обоим.

— Хорошо, последний глоток и убираю до подходящего момента, — усмехнулся Мэрд, не выпуская фляжку из рук. — А вот и наши разведчики подоспели.

Арти обернулся в ту сторону, куда указывал старик и увидел, как тумане замерцали голубые бортовые огни. Они быстро приближались, едва освещая металлическую поверхность парящего в воздухе механизма, который передвигался в небе практически бесшумно. Через пару секунд аэрлайт[2]стало возможно разглядеть полностью. Это был небольшой маневренный истребитель, окрашенный в серо-зеленые цвета отряда сопротивления. Он представлял из себя стальную капсулу с широкими остроугольными крыльями, в которой помещалось два члена экипажа.

Ненадолго зависнув над посадочной площадкой, аэрлайт стал снижаться.

— Штаб ноль-один, это борт 17, как слышите нас? — раздалось через громкоговоритель, едва противное шипение в динамиках смолкло.

Арти подошел к микрофону, стоящему на столе, и ответил:

— Слышим вас хорошо, борт 17. Как прошел вылет?

— Как всегда отлично. Арти, это ты? Мы как раз спорили с Эрис о том, кто сегодня дежурит на вышке, — раздался голос Алекса Черма на противоположном конце связи.

— Да, я. Со мной еще Мэрд, но он сегодня не в форме, — смотря на почти засыпающего в обнимку с фляжкой напарника, ответил парень. — В окрестностях Сафно все спокойно?

— Так точно. Облетели все земли на двадцать корсов[3] вокруг, нигде нет ни души. Но и видимость ужасная. Не думаю, что корабли Империи выходят из воздушных портов в такую погоду, — отчитался Алекс.

— Хорошие новости. Но все же странно, что после нашей атаки на данасский крейсер никто не прибыл на зачистку территории, — не унимался Арти. Он не мог поверить в то, что их недавнее дерзкое нападение на имперцев пройдет незамеченным.

— Эй, Арти, хватит уже нагнетать. Придут корабли — вступим в бой, а пока нечего и переживать об этом. Лучше, как освободишься, спускайся к нам в штаб. У Лии сегодня день рождения. — раздался насмешливый голос, который нельзя было перепутать ни с чьим другим. Это был голос души компании и любимицы отряда Эрис Кронф.

— Я помню, но дежурство закончится только в шесть утра, поэтому не смогу присутствовать.

— Жаль, тогда я попрошу кого-нибудь принести тебе кусок фирменного маминого торта.

— Хорошо, буду ждать. — закончил Арти и выключил микрофон.

Он молча следил за тем, как приземлившийся аэрлайт, катится по земле и медленно скрывается за воротами ангара. В последнее время парень не любил, когда Эрис начинала с ним разговаривать. Раньше всем им, детям сопротивленцев, было так просто и весело друг с другом, а теперь он не мог спокойно общаться с Эрис, сразу начинал смущаться и робеть. Новое чувство притаилось в сердце восемнадцатилетнего юноши. Чувство, которое он еще не мог осознать, но явно понимал то, что многое изменилось, с тех пор как детьми, они босоногой гурьбой бегали по полям в окрестностях Сафно, а потом, упав на сухую траву, смотрели в небо в надежде увидеть пролетающий аэрлайт. Все местные мальчишки и даже многие девчонки, конечно же, хотели стать военными пилотами, потому что все, что было связано с войной окружало их с самого рождения. Тогда, в детстве, все было куда проще и совсем иначе.

Арти вздохнул и отогнав от себя вспыхнувшую ностальгию, стал дальше вглядываться в туман.

— Арти опять пытается навести на всех страх, предрекая скорое нападение Империи, — заметила Эрис, снимая с головы шлем.

— В чем-то он прав. Наш отряд давно мозолит глаза прихвостням Найи. Не думаю, что данассцы станут долго терпеть, — вылезая из аэрлайта, ответил Алекс.

Эрис последовала его примеру и спрыгнула на влажную землю. Она привычно оглядела обветшалые стены ангара, взглядом заприметив новые дыры в крыше, сквозь которые можно было увидеть вечернее небо. Вздохнув, девушка подумала про себя о том, что в столь бедственном положении отряду сопротивления, определенно, не выдержать бой даже с одним кораблем Данасса.

Аэрлайты устаревших моделей, местами искореженные от воздушных ударов и, по большей части, ржавые, были небрежно выстроены в ряд вдоль стены и придавали помещению еще более унылый вид. Но эти истребители хотя бы были на ходу, в отличие от тех, что находились в кучах железных обломков, расположившихся в дальних углах. Эти, едва угадываемые, останки боевых машин, служившие когда-то ратанской армии, было невозможно отремонтировать, и со временем эта груда из металла только росла. Сегодня могли взлететь в небо лишь восемь аэрлайтов, а ведь когда-то их число доходило до тридцати. Стоит отметить, что несмотря на то, что люди Ханса Черма патрулировали довольно большой отрезок прифронтовой линии на юге, Великий князь Ниланий, не поддерживал их ни денежным довольствием, ни боеприпасами. Все бойцы отряда сопротивления были добровольцами и ничего, кроме чувства выполненного долга за свою работу не получали.

— Пусть только попробуют на нас напасть. Мы уж надерем им задницы, — пытаясь отогнать от себя дурные мысли заключила Эрис, — правда?

— Конечно. С таким как ты наводчиком нам и весь воздушный флот Найи не страшен, — усмехнулся Алекс и потрепал рыжую макушку девушки. А та в ответ, как кошка, взъерошилась и отпрянула в сторону.

— Ну, ведь, правда. А если сами не справимся, то ратанские войска придут нам на помощь. Должен же быть в них хоть какой-то толк, — Эрис наскоро поправила конский хвост из рыжих волос.

— Наверное. Хотя Великий князь совсем позабыл о нашем существовании, — размышлял Алекс, — еще немного, и у отца не останется денег даже на топливо.

Услышав его слова, Эрис заметно приуныла, и погрузилась в печальные думы. Заметив это, Алекс улыбнулся и поймал себя на мысли: «Какая она всё-таки милая, когда задумывается о чем-то своем, вот так, слегка склонив голову набок и, кажется, будто её губы шевелятся разговоре с самой собой».

Поддавшись порыву, он приобнял девушку за плечи и слегка чмокнул в щеку. Эрис машинально дотронулась до места поцелуя, и вырвалась из своих мыслей. Глаза её заблестели, превратившись из светло-серых в цвет грозового неба.

— Эй, как это понимать?

— Просто хотел вернуть тебя в наш мир. А что, собственно, такого, мы давно не дети, нам можно и поцеловаться, — усмехнулся парень, но Эрис не оценила его юмор.

— Я тебе сейчас задам трепку, даже думать об этом забудь, слышишь? — Эрис грозно метнулась в сторону своего обидчика. Но куда ей было до Алекса, он был куда быстрее и за секунды оказался на другом конце ангара.

— Подожди, вот поймаю тебя — глаза выцарапаю, — крикнула она ему в след, но юноша уже скрылся за тяжелой дверью и не слышал её. — Да как он смеет, мы, ведь, с ним лучшие друзья…

Девушка вновь дотронулась до места поцелуя, и ее охватило смущение. Алекс прежде никогда её не целовал, и она не знала, как к этому стоит относиться, однако ей это совершенно не нравилось. Поцелуй, хоть и такой, совсем безобидный, был для Эрис символом чего-то сокровенного и никак не перекликался с дружбой.

В штаб отряда сопротивления можно было попасть одновременно через несколько входов и выходов с разных сторон. Но Эрис, в основном, пользовалась только тем, который проходил через ангар. Ей нравилось медленно проходить вдоль больших машин, от которых пахло горелым маслом и небом. Аэрлайты, в тусклом освещении ламп, были похожи на таинственных исполинов из древних сказаний, спустившихся к людям с небес.

Вход в штаб, располагался в дальнем конце, и проходил через железную дверь, ржавые петли которой скрипели столько лет, сколько Эрис себя помнила. За дверью шли несколько стареньких ступенек, ведущих к длинному, тускло освещенному лампами коридору, уводящему шедших по нему людей вниз.

Эрис любила восточный проход. Здесь на обшарпанных стенах были развешаны портреты некоторых из великих военачальников и деятелей Ратани, прославившихся своей доблестью и преданностью провинции. Девушка могла подолгу стоять и рассматривать эти картины, давно потемневшие от старости и сырости, которые, несмотря на это, все-таки не утратили силы притяжения, благодаря искусно переданным взглядам, изображенных на них людей.

У самой двери висел портрет Великого князя Нилания в парадном зеленом мундире, написанный в то время, когда он только вступил на ратанский трон, потеряв родителей. Высокий, молодой мужчина с черными глазами и волосами, именно таким его запечатлел неизвестный художник. Чуть дальше располагался портрет главного министра страны Даниуса Хо-Лавау, толстого и напыщенного мужчины с раскрасневшимся лицом, неизвестно как попавший в плеяду героев провинции. Эрис терпеть не могла этого мужчину, внушавшего ей отвращение всем своим видом и скорым шагом прошла дальше, даже не взглянув в его сторону. Наконец, спустя еще несколько непримечательных изображений, девушка увидела свой любимый портрет, на котором был запечатлен Дэрим Блэк.

Дэрим Блэк по праву считался одним из прославленных командиров ратанской армии, долгие годы он оставался несменным капитаном грандиозного корабля «Черный Ворон». Именно Блэк, почти двадцать лет назад спас жизнь молодого князя Нилания и тайно переправил его через границу Данасса сразу после того, как Император, нарушив все договоренности, организовал заговор против своего зятя. Портрет капитана, по всей видимости, был написан незадолго после описанного события, так как Блэк на нем был представлен довольно молодым мужчиной, немногим старше самой Эрис. Его густые смоляные волосы небрежно ниспадали на широкие плечи, что было нетипично для ратанских военных, предпочитающих короткие стрижки, а в карих глазах горели рыжие огоньки — таков был знаменитый капитан Блэк.

По правде говоря, в детстве Эрис была немного влюблена в Дэрима Блэка, точнее в этот его портрет. Смотря на его изображение, она красочно представляла капитана храбрым героем из легенд, рассекающим небо на драконе, и сражающим наповал данассцев, в виде отвратных чудовищ. И, действительно, чувствовалась в этом поджаром мужчине неведомая внутренняя сила, способная бороться со злом и несправедливостью всего мира.

Но сегодня Эрис не стала подолгу разглядывать любимые портреты, она, поднимая пыль с дощатого пола, промчалась через коридор и открыла дверь, ведущую в тайное убежище сопротивленцев.

Штаб отряда представлял собой небольшое двухэтажное здание, расположенное в сырой низине. Это было мало чем примечательное здание с тонкими стенами и запачканными пылью и песком окнами. Погода в окрестностях Сафно, большую часть времени, была теплой и сухой; лишь изредка шли кратковременные дожди, все это позволяло жить в здешних домах без отопления круглый год.

Первоначально здание служило мирным целям, отчего было совершенно не приспособлено для размещения бойцов. Двенадцать лет назад, заняв его, члены отряда пытались хоть как-то укрепить и скрыть помещение от обнаружения с воздуха, что вышло у них не совсем удачно. Смирившись с несостоятельностью идеи и постоянной нехваткой материалов, отряд забросил эту затею. Бетоном и железом были усилены лишь несколько комнаток на втором этаже, которые служили командным пунктом и кабинетом Ханса Черма, где он проводил большую часть своего времени. На первом этаже здания, которое большей своей частью располагалось ниже уровня земли, размещались хозяйственные помещения, большая столовая, а также комнаты большинства членов отряда.

Войдя внутрь, Эрис увидела, что в общей столовой давно все собрались, и теперь весело праздновали, поздравляя маленькую именинницу, между делом, шутя друг с другом. Сейчас в отряде Черма насчитывалось двадцать шесть человек. Это были, по большей части, отставные военные или те, кого не взяли на военную службу по различным причинам, многие из них были фермерами из ближайших поселений. Объединяло их и то, что все эти люди отчаянно хотели помочь своей провинции, но, как оказалось, правительство в их помощи не нуждалось. Сам Ханс Черм был военным до мозга костей, но из-за серьезного ранения в ногу, был отправлен в запас. Он не смог смириться с этим, не представляя своей жизни без неба и воздушных битв. Поэтому вернувшись в родную деревню и, видя, как эти приграничные земли, то и дело подвергаются нападениям данассцев и пиратов, решил создать небольшой военный отряд.

В главном углу наспех накрытого стола, на высоком стуле восседала Лия, она светилась от счастья, а ее детский смех, разносился по комнате. Младшая из Чермов, девочка была невысокой и чересчур худой, из-за чего казалась младше возрастом. Она унаследовала фамильную внешность всех Чермов — светло-русые, почти белокурые волосы и небесно-голубые глаза. Все это, в сочетании с правильными чертами лица, делало её неотразимой, особенно в столь юном возрасте.

От счастливого вида Лии, сердце Эрис наполнилось радостью. Девочку крайне редко можно было увидеть улыбающейся, а смеющейся — почти никогда. Будучи ребенком войны, Лия не знала многих радостей мирной жизни, что сказалось на ее спокойном и разумном не по годам взгляде.

Эрис бегом пустилась к девочке, успев хлопнуть по пути, уже сметающего все подряд за столом Алекса, да так удачно, что он испачкал нос в салате, вызвав тем самым хохот присутствующих.

— Алекс, чем ты так провинился перед нашей крошкой Эрис? — сквозь смех прогоготал Мозис, старый вояка, лишившийся на войне глаза.

— Понятия не имею. Видимо у нее сегодня плохое настроение, — собирая заправку с лица, как ни в чем не бывало, ответил Алекс.

— Вот уж эти девчонки, им только дай повод надуться, — вступил в диалог Гери, молодой темноволосый мужчина из соседней деревни, служивший связистом в отряде.

— Так и быть, скажу вам честно — ей просто не понравилась моя шутка, — заговорщицким тоном сказал Алекс и посмотрел в сторону Эрис. — Она сочла её слишком пошлой.

— Пошлой? Не думал, что Эрис так легко вогнать в краску, — Мозис осушил бокал с липовой настойкой.

«Ох, я ему это припомню», — подумала про себя Эрис и улыбнулась Лие, поцеловав ее в лоб.

— Эрис, посмотри, какое платье мне сшила мама, правда, оно чудесное? — светясь от радости, спросила девочка.

— Да, очень красивое. Ты совсем как принцесса в нем. А мама просто волшебница, где она нашла столько голубой органзы и шелка?

Эрис бросила взгляд на нежно-голубое платье сестры, так хорошо подходящее к её глазам. Оно было хорошо и добротно сшито, чувствовалась рука мастера. Эрис с досадой вспомнила, что раньше, когда они жили на ферме, и не было еще отряда сопротивления, Ирта Черм подрабатывала портнихой и славилась своими работами во всей округе. Многие крестьяне и фермеры приезжали к ним за несколько десятков корсов ради того, чтобы именно Ирта сшила им подвенечное платье или выходной костюм.

— Ей пришлось перекроить свои юбки, — слегка погрустнев, сказала Лия, — но мама говорит, что они ей все равно не нужны, так как ей некуда их надеть.

А ведь и, правда, уже давно никто не видел статную Ирту Черм в платье или длинной крестьянской юбке! В гардеробе жены командира остались лишь лётные комбинезоны и брюки, хотя она отлично выглядела в платьях и превосходно умела их носить.

— Когда война закончится, мы купим вам с мамой платья и поедем в столицу на бал, правда же, сестренка? — не унималась Лия. — Все будут смотреть только на нас. А ты будешь такая красивая, что сам наследник влюбится в тебя и женится. Вот радости-то будет, когда ты станешь княгиней!

— Э, что-то ты загнула. Не нужны мне никакие балы и, уж тем более, наследники, я их на дух не перевариваю, — возразила Эрис, хотя она, конечно, смутно себе представляла, как эти балы выглядят. — Подумай, куда мне, с моими манерами в высший свет? Я такая неуклюжая, и совсем не похожа на высокомерных дам в дорогих нарядах, в которых они не смогут и в аэрлайт забраться. А вот ты, в этом голубеньком платьице, запросто сойдешь за невесту для любого принца или князя.

— Ты шутишь, мне всего-то 6 лет исполнилось! — голосом великовозрастной девы сказала Лия и засмеялась, — Рано мне еще о таком думать.

— Пока закончится война — ты успеешь подрасти.

— Думаешь война будет идти еще так долго? — нахмурила носик девочка, и не услышав ответа, ответила сама, — я вот уверена, что война закончится совсем скоро. Об этом мне шептала земля в поле, когда я собирала цветы.

— Неужели? — удивленно спросила Эрис, про себя подумав: «Вот так воображение у ребенка!»

— Точно тебе говорю, сама увидишь. Это была Мать-земля, а она не может обмануть, дух Эи[4] разговаривал со мной, не иначе.

У Лии было такое уверенное выражение лица, что Эрис не решилась ей что-либо возразить, она и сама бы хотела, чтобы мечты сестры оказались явью.

В этот момент открылись большие деревянные двери, и Лия с радостными воплями побежала навстречу вошедшим.

— Мама, папа! Где вы были? Я устала вас ждать!

Лия нежно поцеловала мать и повисла на шее у отца.

«Как все-таки они подходят друг другу», — подумала Эрис, смотря на супружескую пару Чермов, еще достаточно молодых, но испытанных временем и бедами людей. Отец, с его аккуратными усами и зачесанными назад светлыми локонами, в которых начала мелькать еле заметная седина, впрочем, нисколько не старившая его, а лишь придающая статусности. И мать, приятная женщина, сохранившая стройную, почти девичью фигуру, на плечи которой выпало столько трудностей, что и не каждый мужчина смог бы справиться с ними. Ирта появилась, как всегда, с собранными в тугой пучок каштановыми волосами, и в неизменном сером комбинезоне, но даже так, она ничуть не потеряла своего природного изящества, и, несмотря на крестьянское происхождение, могла дать фору любой даме, и Эрис восхищалась этим. К сожалению, внешность Ирты не унаследовал никто из ее детей; и Алекс, и Лия были похожи на отца, хотя черты характера у них были многим схожи с материнским — они оба были веселыми и открытыми миру детьми, жизненного оптимизма им было не занимать, что явно досталось им от матери.

— Мы должны были съездить за подарком для нашей очаровательной именинницы! Как ты думаешь, что мы тебе привезли? — улыбнулся Ханс Черм.

Лия только сейчас обратила внимание на коробку в руках у матери и захлопала в ладоши.

— Неужели вы купили мне сумата[5]? Покажите мне его, скорее, — девочка поспешила открыть коробку и через секунду достала оттуда крошеного зверька, свернувшегося в маленький ярко-красный комочек, одновременно напоминающий щенка и котенка, если не считать длинный пушистый хвост, как у белки. Щенок, открыв сонные глаза, громко заскулил, не понимая того, где оказался.

— О, мамочка, папуля — спасибо вам, я так давно мечтала о нем. Он точно такой, каким я видела его во сне. — Лия прижала к себе сумата и тот мгновенно замолчал, уткнувшись в грудь девочки.

— Вот и славно, а то все уши прожужжала мне со своим суматом. — облегченно улыбнулась Ирта. — Ответственно ухаживай за ним. Это мальчик, можешь сама придумать ему имя. И помни, ты за него в ответе.

— Да-да, дарите Лии зверька, а когда он ей надоест, то перекочует в мою комнату, как и все ее поломанные игрушки, — артистично закатывая глаза, усмехнулся Алекс.

— Ну, ты и вредина! — высунула язычок Лия, — я его никогда не брошу, а тем более не отдам тебе. Он будет моим лучшим другом.

— Посмотрим, как ты запоешь, когда он описает всех твоих кукол. — сказал Алекс, казалось ему доставляло особое удовольствие дразнить сестру.

— Сын, хватит уже, — улыбнулась Ирта, прижимая к себе девочку.

Лия, забыв о гостях и о своем празднике, принялась играть с щенком. Они быстро нашли общий язык, и зверь сразу признал в девочке хозяйку, весело распушив хвост. Остальные присутствующие принялись дальше веселиться и, наевшись до сыта, начали распевать народные песни. Несмотря на то, что у большинства гостей не было ни слуха, ни голоса, песни из древних легенд очаровывали. Постепенно, все они, будто погрузились далекие времена, когда, по легендам, в лесах таились чудовища и прочая нечисть, а в пещерах обитали огнедышащие драконы.

Это был один из тех чудесных вечеров, которые случались редко. Уперевшись локтями о стол, Эрис с упоением слушала горловые напевы и, хотя не понимала многие слова из старого диалекта, живо представляла себе события, о которых в них говорилось. Каждая из песен была словно протяжная сказка. В большинстве из которых рассказывалось о времени, когда в этих землях правили харси[6] и об их жестоких войнах друг с другом, уничтожающих все вокруг. Но, как пелось в песне, даже жестокость древнего мира не смогла сдержать любовь двух юных сердец, погибших, дабы не быть разлученными. Слова песни медленно тянулись, то затихая, то становясь все громче и раскатистей, погружая присутствующих в приятное забытие.

Когда разгорелся спор о том, какую из песен спеть следующей, командир Черм подошел к Эрис и тихо спросил:

— Как тебе наш подарок?

— Малыш очень милый, и это именно то, чего хотела Лия. Но где вы его нашли?

— Пришлось съездить на ферму Алленов, у них как раз одна суматиха ощенилась с месяц назад, — ответил Черм и непринужденно добавил, — В небе сегодня спокойно?

— Мы облетели с Алексом степи на несколько десятков корсов вокруг и ничего странного не заметили. Видимость ужасная, туман стелется по низинам.

— Похоже, что в этом году сезон дождей наступит раньше. Мы с мамой тоже с трудом долетели обратно, — задумчиво сказал Черм. Он оперся о стул в привычной манере и стал переминаться с ноги на ногу, много лет назад застрявшие осколки в ногах давали о себе знать, особенно в такую погоду.

— Есть какие-то опасения? — напрягаясь спросила девушка.

Ханс медлил и долго не отвечал.

— Грейс Аллен сказал, что видел несколько аэрлайтов на днях, с данасскими гербами на бортах. Они шли низко к земле, пытаясь что-то обнаружить. В любом случае, нужно подготовиться, чтобы быть в состоянии дать им отпор. Но, сегодня, постарайся не думать о плохом. Праздники так редко случаются в нашей жизни, что мы не должны омрачать их плохими мыслями.

На этих словах Ханс Черм устало улыбнулся и оставил девушку. Он сел за стол ближе к своим друзьям и соратникам, и стал слушать их разговоры, пытаясь отвлечься от дурного предчувствия.

Новости огорчили Эрис, но она быстро прогнала их от себя прочь. Девушка посмотрела на веселящихся в компании сумата Лию и Алекса, казалось, юноша не меньше сестры был очарован зверьком. Он, то и дело, забирал его, у тут же начинающей хныкать сестренки, и принимался дразнить, в неумелой попытке поиграть. Эрис с детства замечала, но не совсем понимала восторженной любви Алекса ко всем живым существам. Он часто приносил в дом раненых зверей и птиц, успешно выхаживая их, прослыв местным ветеринаром-самоучкой. Сама же Эрис относилась к животным куда более сдержанно, но добродушно.

«Почему не может быть ни одного спокойного дня, без боя или опасности нападения. Как же я соскучилась по обычным дням в нашей жизни» — подумала Эрис, глядя перед собой.

Алекс, бросил на нее взгляд, и уловив печальное настроение девушки, но Лия почти сразу отвлекла его, обняв за шею, и погрузив в свои детские забавы.

Арти невольно усмехнулся, глядя на спящего в углу Мэрда. Тот так и уснул в обнимку с опустевшей фляжкой, прислонившись спиной к стене. Парень осторожно укрыл его своей курткой и забрал фляжку из рук. Мэрд что-то недовольно просопел, но не проснулся.

На настенных часах показывало половину четвертого ночи.

— Еще пара часов и смена закончится. Внизу все давно уснули, и я завалюсь спать до обеда, как приду, — вслух подумал Арти. Предрассветные часы были самыми тяжелыми и медленными в дозоре.

Пройдясь по комнате, чтобы отогнать сон, он подошел к столу и с улыбкой заметил наполовину съеденный им кусок торта:

— Эрис не обманула, и принесла мне попробовать.

Писк, донесшийся от радара, отвлек его от разговора с самим собой. Арти мог поклясться, что на небольшом зеленом экране промелькнул какой-то объект, но, когда он подошел ближе, радар предательски замолчал и не показывал ничего по близости. Парень несколько минут вглядывался в тусклый экран, но на нем не отразилось даже призрака.

«Очень странно, — подумал он, — этот радар пора отправить на свалку, постоянно выдает ошибки». Арти еще раз перепроверил все данные, полученные с приборов, но ничего существенного не обнаружил и, немного успокоившись, сел доедать торт.

А тем временем данасский корабль тенью приближался в ночном тумане. Старая техника в штабе не могла уловить его приближение.

Эрис не спалось в эту ночь. Она сама не могла понять в чем дело, но сон не приходил к ней, и всё тут. Смирившись с бессонницей, она села на кровати, просидев так несколько минут. Затем, опустив ноги в тапочки, подошла к кровати сестры и укрыла одеялом мирно спящую девочку. Сумат, как и его хозяйка, тихонько посапывал, устроившись на полу в коробке, куда девочка заботливо настелила лоскутов мягкой ткани. Осторожно, стараясь не разбудить сестру и ее питомца, Эрис вышла из комнаты. В темном коридоре веяло ночной прохладой, она бодрила и придавала энергии. Было тихо и спокойно, если не считать храпа спящих мужчин, раздающегося из-за дальних дверей. Эрис прошла по коридору в общую душевую и включила кран с горячей водой. Эта комната, как и все помещения штаба давно нуждался в ремонте. Ряд старых раковин по одной стороне каменной стены и душевые кабинки по другой — вот и все, чем мог похвастаться отряд. Ржавые трубы постоянно подтекали, их необходимо было заменить, но такой возможности не было.

Спустя минуту, наконец, на смену холодной полилась теплая вода, она быстро захлестала по краям раковины и стала наполнять ее, окутывая комнату паром. Эрис с наслаждением опустила руки в воду и недолго постояла так, закрыв глаза. После чего умылась, от приятной теплоты по спине побежали мурашки.

Непонятная рябь побежала по воде и стала то и дело ударяться небольшими волнами о края раковины. Эрис застыла от непонятного страха, охватившего её, эти удары были ей откуда-то так хорошо знакомы! Она вдруг явно вспомнила себя маленькой девочкой, стоящей на краю большой грязной лужи. Спутанные волосы развивались по ветру, а тело под тонким платьицем дрожало то ли от холода, то ли от страха. Эрис словно перенеслась в это видение и, стоя неподалеку, смотрела на себя маленькую как бы со стороны. Между тем, маленькая Эрис стояла и не отрываясь смотрела, как рябь побежала по мутной воде, а через секунду огромные темные корабли нависли прямо над головой, заслонив небо. Еще через минуту громко свистя на землю полетели странные черные камни, которые девочка видела впервые и не понимала, что это могло быть. Тогда она еще не знала, что такое авиабомбы и какой ужас они приносят с собой. Одна из бомб упала совсем близко от нее, попав в большое белое здание.

На этом моменте воспоминания оборвались, так же неожиданно, как и появились. И хотя Эрис не могла вспомнить, когда и где с ней происходили эти события, она точно знала — это случилось с ней на самом деле. Точно! Ошибки быть не могло. Вибрации на воде были сигналом одного — приближения крупного корабля и, скорее всего, вражеского.

Эрис выбежала из душевой и с криками: «Тревога! Просыпайтесь!», — стала стучать во все двери. Спросонья многие пилоты не могли понять, что происходит, но рефлекторно начинали быстро одеваться и, зевая, выходить в коридор.

— Эрис, что происходит? — хмуро спросил Ханс Черм, выходя из своей комнаты и застегивая на ходу куртку. За его спиной стояла встревоженная Ирта.

— Мне, кажется, что приближается данасский корабль. Возможно, это покажется глупостью, но я как будто оказалась в своем детстве, в то время, которое никак не могу вспомнить. И тогда всё началось точно также. Я не помню, где и когда это происходило. Но эти чувства, они абсолютно те же, наверное, поэтому я и вспомнила. Будто похожее уже было со мной, — Эрис заглянула в глаза отцу и ей показалось, что он понимает, о чем она говорит. Он определенно видел что-то подобное и не раз.

— Тогда почему не сработала сирена? — спросил Ханс и будто по его приказу все здание оглушил протяжный вой из громкоговорителей. Его это совершенно не удивило, и он невозмутимо начал отдавать приказы.

— Так, ребята, полная боевая готовность. Всем — как можно скорее занять свои аэрлайты!

Ханс командовал спокойным тоном, но Эрис чувствовала, что он очень напряжен и озадачен.

Но сейчас времени на страх и плохие мысли не оставалось. Девушка побежала в комнату и быстро переоделась в серый комбинезон, она не стала расчесывать и собирать волосы в хвост — на это не было времени. Лия, прижав к груди сумата, следила за ней. Сирена разбудила и напугала их обоих.

— Что случилось? — тихо прошептала девочка, дрожа всем телом под тоненькой пижамой.

— Ничего серьезного, не волнуйся, — попыталась выдавить из себя улыбку Эрис, но это у нее получилось не особо правдоподобно, губы нервно дрожали. — Пойдем, я отнесу тебя маме.

Это был не первый воздушный бой Эрис, но каждый раз поначалу она нервничала, а сегодня особенно, боясь неизвестности.

Раздался звук тяжелого удара, и последовавшая от него взрывная волна подкосила Эрис с ног. Девушка остановилась. Значит, предчувствие ее не обмануло, это было нападение данасского корабля! За первым ударом последовало еще несколько более отдаленных, и Эрис перестала считать их.

Она легким движением подхватила девочку на руки и выскочила из комнаты. В коридоре царила суматоха. Уже одетые пилоты и механики быстро перемещались, не понимая до конца, что происходит.

«Одна тревога, заставшая врасплох, и мы все тут же растерялись!», — с огорчением подумала Эрис и посильнее прижала к себе сестренку. Только сейчас до ее слуха дошли слова хныкающей Лии:

— Эрис! Мой сумат, он остался в комнате. Нужно забрать его, ему одному там будет страшно! — девочка со слезами в глазах смотрела на сестру.

— Малышка моя. Я обязательно заберу его, обещаю. А пока тебе надо к маме, — новый взрыв заглушил часть ее слов, и Эрис пригнулась, опасаясь, что крыша штаба обрушится, но здание выдержало.

Еще сильнее испугавшись, Лия вцепилась мертвой хваткой в сестру и согласилась отправиться в убежище без своего зверька.

Через считанные минуты все пилоты, несмотря на первоначальную суматоху были в ангаре, полностью готовыми к вылету. Один за другим раздавались звуки заведенных двигателей. Пилоты ждали приказа командира Черма, который занял свое привычное место в командном отсеке штаба.

Эрис передала сестру встревоженной Ирте, помогавшей мужу, и ничего не сказав, бросилась в ангар к своему аэрлайту.

Неожиданно она услышала материнский голос, полный тревоги:

— Эрис! Береги себя!

Девушка обернулась в конце коридора и улыбнулась:

— Не переживай, мама! Мы справимся!

Она секунду медлила, задержав взгляд на матери. Сердце щемило в груди от непонятной грусти, но улыбнувшись ей на прощание, она все же поспешила вниз.

Ирта некоторое время смотрела вслед скрывшейся за дверьми Эрис, молясь о благополучном исходе битвы. Затем она крепко обняла и поцеловала Лию. Девочка молчала, то и дело вздрагивая от взрывов, она была сильно напугана и больше не проронила и слова. Удостоверившись, что все заняли свои позиции, Ирта поспешила закрыть пуленепробиваемую дверь в командный отсек, где помимо Ханса Черма собралось еще несколько его верных помощников и связистов.

— Что-то серьезное? — боясь услышать ответ, спросила она у мужа. Ханс сидел за пультом управления, напротив скрытого с внешней стороны окна.

— Посмотри сама, — сухо сказал он, кивая ей головой.

Начинавшийся рассвет был окрашен в кроваво-красные цвета. Ирта подошла к окну и увидела пепелища от пожаров, разгоревшихся в тех местах, куда упали бомбы. Окружающая их степь была в огне. Сухие кустарники и пожухлая трава быстро воспламенялись и сгорали дотла. Горячее пламя выжигало землю, оставляя за собой дымящуюся черноту.

По случайности или чьему-то тайному замыслу, штаб и ангар не были затронуты ударами, все они были нанесены по открытой местности. Тем не менее, пожары быстро подобрались к ангару и мох на его стенах начинал тлеть. Подняв глаза наверх, Ирта застыла и еле сдержала крик от испуга. В небе над штабом завис данасский крейсер. Это была огромная синяя капсула, сверкающая в лучах рассвета. То и дело из нижней части крейсера, будто маленькие птички, один за другим вылетали вражеские аэрлайты. Ирта насчитала около двадцати быстрых пулевидных машин и сбилась со счета. Сине-стальные вытянутые корпуса данасских истребителей шустро двигались в небе, не оставляя за собой следа. По сравнению с ними, старенькие машины отряда были массивными и неповоротливыми, сильно уступая по всем характеристикам.

Ирта обернулась к мужу, и увидела, что Черм взволнован не меньше ее. Она одна могла разглядеть его тревогу, для всех других он был привычно спокоен и даже его размеренный голос не выдавал никаких чувств. Глаза мужа и жены встретились, и Ирта попыталась увидеть в его глазах хоть каплю надежды.

— Мы не справимся сами, их слишком много. Необходимо просить подкрепление по всем каналам связи! — вдруг прокричала она.

— Этим мы и занимаемся, — указывая на двух перепуганных связистов, сидящих рядом, ответил Ханс Черм. — Пока ответа ни от кого нет, и нам нужно держаться самим. Да помогут нам боги!

Связисты, не останавливаясь, настраивали приемники сигнала на разные частоты и пытались выйти на связь со случайно находящимися поблизости ратанскими кораблями или военными штабами, но в ответ их призывам, раздавалась лишь тишина. Все это говорило о том, что в радиусе сорока корсов нет ни одного дружественного им военного корабля, либо они просто не желают отвечать на сигналы бедствия из Сафно.

Ирта, вместе с вцепившейся в нее Лией, села за свободный стол, на котором стоял один из приемников. Надев наушники, она стала пытаться выйти на связь хоть с кем-то. Им как никогда необходима была помощь ратанской армии. От этого зависели жизни всех ее близких людей.

 Умс — слабоалкогольный напиток на основе ржи, особенно популярный в южных землях

 Аэрлайт — небольшой воздушный корабль, маневренный и быстрый, служивший как для решения боевых задач в качестве истребителя, так и для перевозки грузов и пассажиров в мирных целях

 Корс — мера длины в Ратани, равная 1,138 километра

 Эя — в мифологии многих народов, являлась духом земли, покровительницей женского начала и земледелия. Бестелесное божество, внешность которого, каждый представлял по-своему.

 Сумат — небольшое животное, вырастающее до 30 см в холке, отдаленно напоминающее собаку. Окраска от бежевого до ярко-красного. Использовались в хозяйстве, как источник меха или как домашнее животное для ловли грызунов.

 Харси — по легенде, существа, в древности, населяющие землю, были созданы первыми богами для красоты и разнообразия мира. Однако стали жестокими тиранами и в кровопролитных войнах друг с другом уничтожившие все вокруг. За что были лишены силы и власти, став изгоями.

Глава 2. Сафно в огне

— Где тебя носит? — нервно буркнул Алекс. — Будешь так возиться, и все данасские аэрлайты перебьют без нас.

Эрис запрыгнула на подножку истребителя и быстро забралась в кабину, заняв свое место.

— Что-нибудь ясно по количеству и силам данассцев? — застегивая шлем, спросила она.

— Ничего не ясно. Но, видимо, мы крупно влипли.

По внутренней связи в аэрлайте раздался голос отца:

— Ребята, над нами завис крейсер данасских войск под гербом Верховной жрицы Найи. С борта которого вылетело, по нашим подсчетам, около двадцати аэрлайтов. Наша задача отражать их атаку до прихода на помощь правительственных кораблей, — его голос замолк на несколько секунд, а затем продолжил, — Мы не можем пока точно сказать о времени прибытия подкрепления. Аэрлайтам с земли будут помогать два наших крупно зарядных орудия, спрятанных под маскировкой. Повторяю, ваша задача — продержаться как можно дольше. Удачи, и берегите себя!

Последние слова прозвучали особенно пронзительно, и Эрис на секунду показалось, что голос отца дрогнул, и он отключил микрофон, чтобы скрыть это.

Получив команду, разрешающую вылет, восемь потрепанных аэрлайтов один за другим выкатились из ангара и взлетели, три из них управлялись одним пилотом, из-за нехватки людей. Это было нарушением военно-воздушных правил Ратани, так как в одиночку, трудно было одновременно справится с управлением аэрлайта и наведением его орудий. Время реакции пилота-одиночки сильно снижалось, и он становился легкой добычей для противников, действующих в паре, но у отряда сопротивления не было иного выбора. Стоит отметить, что данассцы также, большей частью, перешли на одиночное управление, что было вызвано вводом в эксплуатацию усовершенствованных моделей аэрлайтов, где управление ничуть не страдало из-за отсутствия наводчика, а его место заменили автоматические системы.

Солнце поднялось над горизонтом, освещая колоссальный масштаб вражеской атаки, принесшей в их земли огонь и разрушения.

Уставившись в небо, Эрис и Алекс замерли, увидев пугающую красоту имперского крейсера. Корабль как огромная скала, нависал над ними, заслоняя приличный кусок неба. Никогда прежде, они не видели ничего подобного, крейсеры редко заходили настолько далеко вглубь сопредельных территорий. Все то, с чем отряд сопротивления имел дело до этого, теперь представлялось детскими играми.

Во многом благодаря исходящей от него мощи и опасности, корабль завораживал. Правильные, обтекаемые линии его корпуса из стали, выкрашенной в типичные для Империи синие цвета, сверкали отражая солнечный свет. Красно-белый герб, в виде парящей женской фигуры, отчетливо выделялся на правом борту крейсера. Месту сомнения не оставалось, над ними парил данасский крейсер, подчиняющийся непосредственно Верховной жрице Найе. Лишь ее корабли были настолько хорошо модифицированы и имели право на нанесение личного герба принцессы. Похожие на стаю, под тенью крейсера сгруппировались данасские аэрлайты, превосходящие по маневренности и скорости устаревшие модели истребителей отряда. Завидев местами проржавелые аэрлайты сопротивления, данассцы пошли в наступление. Рассекая утренний воздух, стая металлических птиц, устремилась вниз, и их было не остановить.

Ратанские пилоты, в полной мере, ощутили свою ничтожность и беспомощность по сравнению с первоклассными летчиками Империи, обучавшихся воздушному делу в течение пяти лет в лучших академиях. Но это не страшило сопротивленцев. Защита родных земель была делом чести для каждого из них, таков был внутренний выбор каждого. Один за другим аэрлайты отряда взмывали высоко в небо, вступая в фееричный танец воздушного боя. Красота и трагедия развернувшейся битвы захватывала, а усиливавшийся в крови адреналин усмирял страх, уступая место подвигу.

— Справа по курсу, в трети корса от нас, данасский аэрлайт, — смотря через прицел пулеметного орудия, доложила Эрис.

— Зададим ему жару, — ответил Алекс и повернул штурвал в сторону синей машины.

— Попытайся ненадолго зависнуть, и я не промажу, — Эрис сжала в руке рычаг наведения крупнокалиберного пулемета.

Алексу, не без труда, удалось затормозить вблизи замешкавшегося аэрлайта, и Эрис, воспользовавшись моментом, нанесла точный удар из пулеметной очереди. С гулом и треском разрывные пыли ударили в борт данассца. Подбитый аэрлайт задымился, а затем охваченный огнем, вспыхнул, как спичка. Оставляя за собой клубы черного дыма, он камнем падал вниз, рассыпаясь на части.

— Не думал, что будет так просто. Кто следующий? — воодушевился Алекс, вытирая пот со лба.

В это мгновение, пройдя вскользь их борта, просвистели пули, несколько из которых, со скрежетом прошлись по касательной, оцарапав корпус. Ребята поняли, что сами стали мишенью, примостившегося невдалеке данассца. Алекс вдавил педаль акселератора в пол и успел увернуться от второй атаки. Но данассец и не думал отставать. Следу друг за другом, пули проносились рядом, нескольким из них, удалось серьезно оцарапать корпус ратанского аэрлайта, едва не задев топливный бак. Следующая очередь из пуль просвистела прямо над головой Эрис, и, несмотря на жаропрочное защитное стекло сверху, она ощутила всю опасность, исходящую от данасского оружия, стоило пулям пройти чуть ниже и ничего бы не спасло девушку.

— Стой, остановись сейчас же! — закричала Эрис, в ее голове неожиданно возник план.

— Что?! Нас прихлопнут как муху, — не понял ход ее мыслей Алекс. Он посмотрел на девушку и, видя ее уверенность, решил довериться ей.

— Выжми полный тормоз и положись на меня.

Алекс сделал все, как она попросила. Из-за резкого торможения они едва не расшибли головы о приборную панель, но добились того, чего хотела Эрис. Данасский аэрлайт, не успев отреагировать на их маневр, пролетел вперед и тем самым попал в выгодную для нанесения удара позицию. Девушка не растерялась и точным выстрелом подбила неприятеля. Пулеметная очередь угодила прямиком в отсек с боеприпасами, и аэрлайт взорвался, оставляя черное пятно в небе.

— Ты молодчина, Эрис, — выдохнул Алекс, похлопав ее по плечу.

Эрис и сама не ожидала от себя такого точного удара. Безусловно, в глубине души, она считала себя метким наводчиком, но подобные удары у нее получались нечасто.

Удача, определенно, сопутствовала Эрис и Алексу, чего нельзя было сказать об остальных членах отряда, которым повезло куда меньше. В небе над Сафно разворачивались трагические события. Данасский аэрлайт намеревался атаковать борт 16, в котором находились Гери и Мозис. Алекс даже не успел сдвинуться с места, чтобы предупредить друзей, когда вражеский истребитель выпустил несколько очередей разрывных пуль. Будто в замедленном темпе, Эрис увидела, как пули с глухим звуком, ударяются о борт аэрлайта и тот взрывается. Шансов выжить при таком попадании ни у кого не было. Обломки аэрлайта, вертясь в воздухе и полыхая, горящими кусками, посыпались на родную землю. На глазах у Эрис выступили слезы. Алекс взял ее за руку, и она крепко вцепилась в нее.

Ребята несколько мгновений молчали, но быстро собрались, чтобы продолжить бой.

— Подготовь для меня выгодную позицию, — вглядываясь в прицел, сказала Эрис.

Алекс выжал из аэрлайта всю возможную мощность и быстро набрал скорость, через пару секунд они оказались около аэрлайта-убийцы. Промедление было равнозначно смерти, ибо их заметили и готовились нанести упреждающий удар. Но Эрис была готова, как никогда прежде. Пусть она училась не в воздушных академиях, а в небе над Ратани, законы военного дела она познала прекрасно. Ей хватало доли секунды, чтобы прицелиться и нажать на заветный рычаг, решающий кому жить, а кому умирать. Это был первоклассный выстрел. Каким-то внутренним чутьем, Эрис ощущала аэрлайт всем своим телом и могла попадать в цель, даже с закрытыми глазами.

Удар пришелся по правому борту данасской машины. Подбитый аэрлайт, будто раненая птица, которая пытается спастись, на всей скорости полетел в сторону от них, но у него не было шансов. Второй заряд, выпущенный Эрис оказался точнее и поразил цель на десять баллов из десяти. Гери и Мозис были отомщены, но девушка не почувствовала облегчения.

Смерть впервые подкралась так близко к ним. Еще вчера они все вместе отмечали день рождения Лии, веселились и пели песни, а сегодня Мозиса и Гери больше не было на этом свете, как и многих других из отряда. Люди превращались в пепел, развеиваемый по ветру. Мысль о неотвратимости смерти начала преследовать Эрис. Она впервые увидела смерть настолько близко, и это стало самым сильным впечатлением в жизни.

Стоит отметить, что отряд сопротивления Ханса Черма, несмотря на близость к юго-восточной линии фронта, нечасто занимался напрямую военными действиями. В основном, бойцы отряда вылавливали нарушителей границы и контрабандистов, изредка применяя по ним удары из оружия. Еще реже случались столкновения с местными бандами или пиратами. Так как те, предпочитали облетали здешние места стороной, не вступая в открытую конфронтацию с отрядом, чтобы не привлекать излишнего внимания властей. К тому же, многие из них были ограничены в боеприпасах, чтобы тягаться, даже с посредственно вооруженным отрядом.

Крупные бои в окрестностях Сафно не случались много лет. Хотя здесь начиналась линия разграничения на многие корсы в ширину, основные силы обеих армий вели бои далеко на севере, где были сосредоточены наиболее важные города и объекты для уничтожения. Юг был спокоен и давно опустошен, поэтому мало привлекал Империю теперь, когда ее силы были на исходе.

Вот и на прошлой неделе ничего не предвещало беды. В полдень, будучи в облете территории, разведчики отряда обнаружили, одиноко снующий поблизости, многоместный аэрлайт Данасса. Подобные машины были в несколько раз больше истребителей и чаще всего использовались для перевозки людей и грузов. Возможно, он попал сюда случайно из-за сломанной системы навигации, однако, в любом случае, нахождение аэрлайта подобного рода на этой широте выглядело странным.

Узнав о нарушителе, группа из трех ратанских истребителей, в которой находились Алекс и Эрис, вылетела на задержание. Но данасский аэрлайт, превосходно вооруженный несколькими установками с пулеметами, оказал сопротивление, подбив один из истребителей отряда. Поэтому пришлось применить по нему огонь на поражение, в результате которого данассец был уничтожен в воздухе.

Ханс Черм, участвовавший в операции по обезвреживанию, исследовал обломки на месте крушения. По уровню технологий, используемых в сбитой машине, стало понятно, что корабль подчинялся непосредственно Верховной жрице Найе, а не имперскому совету, взявшим на себя управление войсками после того, как Неришаль сошел с ума окончательно. Аэрлайт, по всей видимости, занимался, какой-то угодной принцессе, грязной работой в здешних местах. Из чего следовало ожидать опасного гнева Найи, ибо она никому не прощала уничтожения своих кораблей. Вторая дочь Неришаля была отличной копией своего отца по количеству ненависти и злобы, наполнявшей ее сердце.

Из мыслей Эрис вырвал звонкий рикошет из пуль, ударивший по обшивке аэрлайта.

— У нас на хвосте два данассца! — оборачиваясь, воскликнул Алекс.

У них не было времени маневрировать или попытаться перехитрить врагов. Словно два брата-близнеца данасские аэрлайты не выпускали ратанский аэрлайт из спланированной западни, стремительно приближались к точке, с которой можно было нанести наиболее точный удар.

Алекс вывел старенький аэрлайт на предельную скорость, но мощности его двигателя не хватило, чтобы уйти от преследователей — им стоило нанести всего один удар, чтобы серьезно подбить ратанцев. От гибели их отделяли длящиеся вечность мгновения. По правде говоря, ребята не успели сильно испугаться, так как один из данассцев почти сразу взорвался от выпущенной по нему пулеметной очереди с другого ратанского аэрлайта, находящегося поблизости.

Второй преследователь, прибавил в скорости, обозлившись из-за потери напарника. Нужно было попытаться уйти от данасского истребителя раньше, чем он прицелится и выстрелит еще раз. Алекс нервно жал на газ, и аэрлайт, истошно ревя, заскользил по небу, оставляя темный след дыма. Имперский аэрлайт не отставал, ему не составило труда выйти на благоприятную позицию позади них, приготовившись к атаке.

Эрис могла поклясться, что слышала звук автоматического наводчика пулемета. Еще секунда и выбранную данассцем цель поразит удар — удар, который оборвет их жизни. Но ни Алекс, ни Эрис не думали об этом, думать — значило терять драгоценное время, отведенное на возможное спасение. Сейчас они делали лишь то, что было в их силах, желая спастись.

Звук от очередного взрыва разнесся по небу ударными волнами. Он прогремел совсем рядом, и Эрис подумала, что это их подбили, и не могла понять, почему не чувствует боли. Обернувшись, она увидела темную тучу из обломков позади. Преследовавший их аэрлайт, взорвался, от попадания выпущенной с земли ракеты. И лишь оставшиеся от него, горячие обломки пролились тяжелым дождем.

— Спасибо, земля, — вырвалось у ребят одновременно, когда они подключились к штабу по связи.

— Давайте, там, поосторожнее, — донеслось с противоположного конца.

Время шло, неумолимо забирая человеческие жизни. Ряды из данасских аэрлайтов не редели, а только прибавлялись. Огромными птицами они заполнили все небо над Сафно. И словно головы огнедышащих драконов, они вырастали вновь и начинали биться с ожесточенной силой.

Сколько минуло времени с начала битвы? Десять, двадцать минут, а может быть, полчаса? Эрис считала, что прошла целая вечность. Аэрлайтов отряда в небе оставалось всего несколько. Девушка боялась думать, что стало с исчезнувшими из поля зрения друзьями. В голове мелькала мысль о том, что это их последний бой.

Получив необходимые данные, крейсер выпустил несколько ракет, разрушив оба подземных бункера, в которых находились установки для ракет земля-воздух. С этого момента, помощи ждать было неоткуда.

— Наших осталось двое, а данассцев в десять раз больше. Где же подкрепление?! — зло констатировал Алекс.

— Отец запросил помощь. Нам нужно продержаться еще немного, — сама себе не веря, пробормотала Эрис.

— Помощь?! Когда ратанский флот приходил нам на помощь? Мы не сможем продержаться еще и пяти минут! — нервы Алекса сдали, он убрал руки от штурвала и погрузил пальцы в светлые лохмы, ставшие липкими от пота.

— У нас нет другого выбора, — она уже несколько минут пыталась связаться с пунктом командования в штабе, но в ответ раздались только шум от помех.

— Странно, что никто не отвечает, — насторожился Алекс. — Я надеюсь, что это крейсер глушит сигналы, а не что-то другое.

Эрис была взволнована не меньше него. Ей совершенно не нравилась потеря связи с землей, но вслух она этого не сказала, стараясь думать о лучшем. В штабе все в порядке, по крайней мере, здание было цело, значит с родителями и Лией ничего плохого случиться не могло. Но в то же время, уцелевшее среди пепелища здание вызывало большие подозрения. Почему крейсер не уничтожил его? Ведь сделать это было проще простого, — один удар, и тонкие стены сложатся сами собой, похоронив под обломками находившихся там людей.

Девушка отогнала от себя подобные мысли, сейчас нужно было сделать всё от них зависящее, чтобы отразить атаку, пусть, даже ценой собственных жизней.

— Алекс, будем держаться до конца. Постараемся сбить как можно больше аэрлайтов… до тех пор, пока мы живы.

Она посмотрела на своего лучшего друга, и тот одобрительно кивнул головой. Ребята всегда были на одной волне, понимая друг друга с полуслова. Можно было подумать, что они родные брат и сестра, если бы не непохожая внешность, но все же глаза у них горели одинаковым огнем.

Алекс направил аэрлайт к ближайшему скоплению данассцев. Те, сразу заприметив их, как свора гончих псов, пустились на охоту.

— Постараемся выцепить того, что крайний справа, — смотря в прицел, заключила Эрис и принялась наводить орудие на цель.

Алекс ушел в резкий набор высоты и завис над данасскими истребителями. Имперские летчики растерялись, упустив добычу, и этого времени Эрис хватило, чтобы навсегда превратить в пепел одного из них.

— Это вам за наших друзей, — сквозь зубы процедила она.

Но стая, состоящая из семи аэрлайтов, не могла простить такую дерзость. Оставляя за собой клубы выхлопного дыма, противники направились вверх, окружая аэрлайт со всех сторон. Постепенно кольцо сомкнулось вокруг старого аэрлайта, оставалось лишь нанести удар, но данассцы медлили, наслаждаясь видом загнанной в угол добычи.

Алекс посмотрел на Эрис и улыбнулся.

— Знаешь, мне не страшно, потому что мы вместе. Я жалею только о том, что не говорил тебе прежде… о том, как ты важна для меня, — голос юноши задрожал от переполняющих его чувств.

Эрис нежно посмотрела на него и ответила:

— Я тоже ничего не боюсь рядом с тобой.

Между тем, темная туча аэрлайтов кружила над ними, решая, кому выпадет честь уничтожить дерзких сопротивленцев.

Эрис закрыла глаза, старясь не следить за происходящим, и кожей почувствовала возникшие в воздухе колебания, пронизывающие небо.

— Эрис, смотри! Они все-таки прилетели! Я вижу герб Великого князя!

Открыв глаза, Эрис увидела, что три, из окруживших их аэрлайтов, один за другим были сбиты точными ударами с подоспевшего корабля. Остальные, поняв величину возникшей опасности, стали отступать к своему крейсеру.

Вырвавшись из скученных облаков, показался черный корабль. Эрис мгновенно была очарована им, от ее глаз не скрылась ни одна деталь величественной машины. Ратанский корабль был несколько меньше данасского крейсера, но он, при этом, обладал лучшей маневренностью, что вкупе с неплохим вооружением давало ему неплохие шансы на успех в битве. Но, не величественность корабля заворожила Эрис больше всего, а огромная иссиня-черная птица, выгравированная на каждом из его бортов — парящий ворон, зловеще поблескивающий в лучах солнца. Каждый молодой ратанец, с детства слышал множество историй, окутывающий легендами этот корабль, и непременно восхищался его капитаном. Эрис не успела сказать его имя вслух, услышав восторженный возглас Алекса:

— Да это же «Черный Ворон» капитана Блэка! — юноша был очарован кораблем не меньше нее. Теперь, у оставшихся в живых, был шанс на спасение.

«Черный Ворон», без отлагательств, вступил в бой. С корабля, будто из вороньего гнезда, вырвалось несколько десятков аэрлайтов, оснащенных по последнему слову техники. Серебристо-зеленые аэрлайты были ничуть не хуже своих данасских противников. И это, во всех смыслах слова, был бой между равными.

Ратанский корабль прерывистыми залпами атаковал крейсер, все его удары попали точно в цель, повредив обшивку имперца в нескольких местах. Данассцы не ожидали такого поворота событий, было заметно, что пилоты аэрлайтов на время растерялись, и ждали приказа с крейсера. Но это промедление стоило многим из них жизни. Истребили с «Черного Ворона» молниеносно уничтожали противника одного за другим. Почти все небо заволокло пеплом и, от терпкого запаха гари в воздухе начинала кружиться голова.

Вопреки своей трагичности, битва завораживала. Эрис и Алекс, приоткрыв рты, следили за баталией, по сравнению с которой их представление о воздушном бое было игрой. Девушка, всем сердцем полюбила верный им аэрлайт за годы полетов на нем, но увидев истребители армии, она невольно позавидовала их пилотам, и поняла, что с ними сложно тягаться. Ратанские истребители — мощные стальные птицы, пришли к ним на помощь, что вызывало восхищение и заставляло проснуться в душе любовь к родной армии.

— Куда нам до них, на нашей консервной банке. Ничего не скажешь — лучшие пилоты Провинции, — вздохнул Алекс, оторвавшись от потрясшего его зрелища.

— Наш старичок, еще многим фору даст, — хлопнув рукой по приборной панели, ответила Эрис. — Хотя бы еще одного, но собьем. Покажем ратанской армии чего мы стоим? Тот данассец, мне понравился, что с красной полосой на обшивке.

Эрис указала на данасский аэрлайт, находящийся справа от них. Алекс с улыбкой посмотрел на «жертву» и сказал:

— Хорошо, не промахнись.

Борт 17 пустился в погоню за имперским истребителем. Им оставалось меньше четверти корса до удачной позиции, когда неизвестно откуда над их головами просвистел правительственный аэрлайт, пытаясь отобрать добычу. Дерзко и решительно он преградил дорогу сопротивленцам и, оставляя за собой след в воздухе, пустился за почуявшим неладное противником.

— Эй, посмотри! Что он творит? Едва не снес нас — совсем сумасшедший, — пробурчал Алекс. — Еще и нашу цель отобрать пытается.

Эрис была раздражена не меньше, но сильнее всего ее возмутили слова пилота из обогнавшего их истребителя, раздавшиеся по громко й связи:

— Доверьте работу профессионалам, сопротивленцы, — прозвучал высокомерный голос на другом конце.

«Да кого он из себя строит!», — подумала Эрис. Но вслух сказала:

— Мы должны подбить данассца раньше него. Иначе эти выскочки будут считать наш отряд ни на что не способными.

Алекс кивнул и прибавил скорости. Резко ускоряясь, они практически догнали своего соперника. Но тот, метнулся вперед, и стало казаться, что его уже не догнать.

— Вот, блин! — выругался Алекс, — что за двигатель стоит в этой машине!

В голове Эрис созрел план.

— Нам ненужно его обгонять– это ведь не гонки. Выйди на позицию, а там, я сама позабочусь о цели. Только поживее, пока этот военный нас не опередил.

Подтверждая слова Эрис, ратанский истребитель, обогнал имперца, резко развернулся, и приготовился нанести удар. Будто загнанный с обеих сторон зверь, данассец, казалось, смирился со своей скорой гибелью, не пытаясь совершить какой-либо спасительный маневр.

Алекс вышел на позицию для удара, в то время как Эрис, не мигая, смотрела в прицел, стараясь не упустить момент для подходящей атаки. Все же ратанский истребитель успел опередить ее, и выстрелил первым. Мгновение, длившееся, пока пулевая очередь шла до цели, длилась бесконечно долго. Но какова же была радость Эрис, когда стало понятно, что высокомерный пилот совершил досадный для себя промах. Девушка едва не засмеялась в голос подобной оплошности.

— Я не упущу наш шанс, — нажимая на рычаг, сказала она. Еще секунда и пулеметная очередь точно поразила цель. Данасский аэрлайт загорелся и начал стремительно терять высоту.

— Ура! Мы сделали это, — Алекс, не ожидавший столь легкой победы, обнял Эрис, так крепко, что они ударились шлемами.

Их соперник, пролетев через облако пепла и гари, пронесся мимо не снижая скорость. Красивая и грозная машина принадлежала далеко не рядовому пилоту, судя по последней модели и усовершенствованной комплектации.

— Пытается спастись бегством от позора, — констатировал Алекс, когда истребитель просвистел вплотную с ними. — Мы показали ему, что простые сопротивленцы могут сражаться не хуже правительственных войск.

Эрис с интересом обернулась в сторону ратанского аэрлайта, когда они пролетали рядом друг с другом и вздрогнула. Она не сразу поняла, что ее напугало, заставив сердце замереть. Однако забыть этот взгляд было трудно, взгляд ратанского пилота, который едва не прожег ее насквозь. Долгие дни, наполненный гневом глаза всплывали в ее памяти, и каждый раз ей становилось жутко. За исключением черных глаз, Эрис почти ничего не запомнила во внешности пилота, но могла поклясться, что узнает его из тысячи других.

— Кем он себя возомнил! — не унимался Алекс. — Считает, что, раз сел в правительственный аэрлайт, так может указывать нам что делать!

Эрис почти не слушала его, пропуская слова мимо ушей, изредка одобрительно кивая. Алекс был доволен как ребенок, он в красках представлял, как будет рассказывать о победной дуэли, и все вокруг, даже отец, будут восхищаться его мастерством.

Но этот рассказ будет омрачен гибелью всего отряда. Только сейчас юноша, оглядевшись, осознал случившееся. В небе находилось несколько десятков истребителей с «Черного Ворона» но, ни одного с родным его сердцу гербом отряда сопротивления. Он не мог в это поверить, такого просто не могло быть! Неужели все, кого они знали и любили — погибли?

— Алекс, никого не осталось… — тихо прошептала Эрис.

Девушка посмотрела на него с широко раскрытыми глазами, ведь в порыве радости они совсем забыли о других.

— Льюи, Брайн, Лени, Вирок… — он мог бы повторять их имена без конца, — неужели все они погибли?!

Алексу с трудом давались слова, он еле сдержался, чтобы не заплакать. В памяти всплывали лица друзей, приятелей и наставников. Все они были, по-своему, ему дороги.

Льюи и Брай — его ровесники, братья, которых война сделала никому ненужными сиротами. Им было всего по двенадцать, когда они полные злости на весь мир пришли к дверям штаба и умоляли взять их в пилоты, желая отомстить за смерть родителей. Ханс Черм, видя боль в их глазах, не смог отказать. Эти двое сначала помогали механикам, а в четырнадцать лет, командир отпустил их в первый полет. Льюи и Брай отомстили за смерть родителей, но кто теперь отомстит за них? С ними было весело, и Алекс никогда бы не подумал, что смерть разлучит их так скоро. Теперь они, еще пару минут назад дышащие полной грудью, превратились в пепел и это ужасало.

Вирок был одним из наставников Эрис и Алекса. Когда-то правительство Нилания нещадно лишило его главного — радости быть полезным своему народу, отправив на пенсию. Мужчина медленно спивался, когда Ханс Черм встретил его в одной из таверн, с трудом признав, в обросшем пьянчуге своего давнего боевого товарища. А узнав, рассердился и взял к себе. «Именно отец, — подумал Алекс, — вернул Вироку страсть к жизни». Алекс помнил, как будучи восьмилетним мальчиком попросился в полет, но отец отказал ему, а Вирок тайно взял с собой. Это был первый полет Алекса, полет после которого он уже не мог представить себе жизнь без аэрлайтов.

Лени был старше Алекса на пять лет. Недавно ем