Все образуется, все будет хорошо,
так она обещала;
но изменилась только погода
мне им
нечего дать, кроме старого горя
Скоро — кажется —
я смогу поболтать лишь с собой,
разговорчивый я человек
В тот понедельник
просочилась на том самом месте
печаль: капля за каплей в ведро,
что я там на случай поставил.
Все это и даже больше
я повторяю себе ежедневно:
Прекрасное утро…
и тем душу отвращенье,
что находит, как только,
разуму вопреки,
я раскрываю газету.
Все же встаю на колени,
ползу под родную корягу.
Ах, дорогие друзья, спасибо за помощь советом.
Скоро — кажется —
я смогу поболтать лишь с собой,
разговорчивый я человек.
Что шуршит в листве
Как всегда, мыши?
Или то сердится застарелое подозренье,
все что-то рыскает, ищет
чего-то, что еще не
вышло на свет?
Куда бежать,
если проданы все острова,
каждая щель под неусыпным надзором,
Мы отдаемся задешево.
Мы легко заменимы.
Мы подвержены порче.
Мы есть начало, и мы же конец.
