Оглавление

РАЗВЕДКА (в военном деле) — совокупность мероприятий

с целью сбора данных о действующем

или вероятном противнике, местности и др.

Предисловие

Книга «Родом из разведки» обобщает сведения, собранные на протяжении двух десятков лет в процессе поисково-исследовательской работы, проводимой автором этой книги, а также многими добровольными помощниками.

В Славском районе Калининградской области при Гастелловской средней школе в 1987 году начал работу военно-патриотический клуб «Поиск». Организатором и руководителем клуба стала школьный учитель истории Ермоленко Елена Васильевна. Клуб «Поиск» поддерживал контакты с представителями разведки Балтийского флота. Руководитель клуба и его участники проводили кропотливую поисковую работу, которая порой напоминала сбор развединформации. В мае 1989 года открыли первую экспозицию «Музея разведчиков». В итоге удалось собрать уникальный материал, часть которого и легла в основу этой книги.

Материал книги рассчитан на читателя, профессионально интересующегося историей Великой Отечественной войны. Хочется надеяться, что в первую очередь здесь найдут много полезной информации для своей работы учителя истории, участники военно-патриотических клубов и поисковых отрядов.

В книге наиболее широко освещён один из этапов Великой Отечественной войны. Это лето — осень 1944 года, а в частности, время операций фронтовых разведывательных отделов накануне наступления в Восточной Пруссии (в основном на территории нынешней Калининградской области). Речь идёт о разведывательно-диверсионных и разведывательных группах, отправляемых в тыл противника путём десантирования на парашютах. В определённой мере можно считать, что эти разведчики и их работа, особенно в Восточной Пруссии, стала первой попыткой создания формирований войскового спецназа.

Основу книги составляют материалы: полученные из архивов, воспоминания ветеранов-разведчиков и их родственников, фотографии, документы, результаты поисковых работ на местности. При использовании фонограмм и рассказов по возможности сохранен стиль, лексика, манера участников тех событий. Выводы и заключения, которые приводятся в книге, основаны на результатах анализа многочисленных документов.

При написании книги исключалось навешивание ярлыков и всякого рода осуждения или оправдания, никому не позволено судить людей за те или иные действия. Цель издания книги — по возможности объективно и всесторонне рассказать о событиях и людях того времени.

Почему эту книгу назвали «Родом из разведки»? Потому, что в разведку набирали не просто «самых», а «самых, самых». Разведчиком нужно родиться. Разведчику нужен талант как музыканту, художнику, поэту, артисту. Только у разведчика этого всего должно быть в избытке и ещё чуть-чуть. Неоспоримо, разведчики — это элита, люди особого склада. Военные же разведчики вдвойне. «Разведчик и сапёр ошибается только раз», — гласит известная поговорка, а если разведчик ещё и минёр — сколько раз он может ошибиться? Военный разведчик, как минимум, должен обладать хорошим здоровьем, устойчивой психикой, волей, смелостью, решительностью, умением принимать мгновенные и главное верные решения, находить причинно-следственные связи в событиях, анализировать их и делать выводы, обучаться в процессе работы и уметь овладевать практически всеми специальностями и профессиями, особенно военными.

Эта книга не энциклопедия и не истина в последней инстанции, но факты, события, имена, названия местности — подлинные и могут служить основанием для дальнейшей исследовательской и поисковой работы.

Если завтра война.

К началу Отечественной войны специальных боевых разведывательных подразделений фронтовой (окружной) разведки в Красной Армии не было, как впрочем, не было и в других военных структурах.

В конце двадцатых годов на территории Украинского и Белорусского военных округов командованием РККА производились закладки оружия, продовольствия, снаряжения. Такие мероприятия осуществлялись на случай вражеской оккупации той или иной области. Проводились масштабные партизанские учения, организовывалась периодическая переподготовка потенциальных партизан. Параллельно в этом же направлении работали и органы госбезопасности. Однако в 1935 — 1938 годах все подобные приготовления были свёрнуты, а затем последовали массовые репрессии в отношении подготовленных кадров.

Начавшаяся в 1936 году гражданская война в Испании послужила полигоном для отработки и оттачивания тактики диверсионной войны. В Испании раскрылись такие уникальные специалисты как Берзин, Спрогис, Старинов и многие другие. Участники Испанских событий, армейские офицеры, также получили боевые навыки и знания по организации разведывательно-диверсионных отрядов и групп. Вернувшихся на Родину из Испании офицеров-разведчиков, организаторов разведывательно-диверсионной работы, обладателей боевого опыта, награждённых высшими наградами СССР, уволили, многих арестовали и впоследствии расстреляли или отправили в лагеря. Точное количество всех репрессированных в 1937–1940 годах военных разведчиков неизвестно, однако имеющиеся данные говорят о сотнях уволенных, арестованных и расстрелянных — примерно о половине всего личного состава разведки.

Накануне войны, начальник Разведывательного управления генерал-лейтенант Ф. И. Голиков 25 февраля 1941 года направил директиву всем начальникам разведывательных отделов приграничных военных округов и отдельных армий о приведении их подразделений в мобилизационную готовность к 10 мая 1941 года. Цель этих действий — повысить боевую и мобилизационную готовность разведки, в том числе и разведывательных отделов военных округов. С 23 января по 22 февраля 1941 года в Москве состоялись сборы начальников разведывательных отделов военных округов и армий для налаживания деятельности в период перехода с мирного на военное время. Руководил сборами начальник 7-го отдела Разведывательного управления (отдел приграничной разведки) полковник И. В. Виноградов. Участники сборов выступили с целым рядом конкретных предложений по повышению боевой готовности разведки в условиях войны с Германией. Предлагалось развернуть разведывательные отделы округов и армий по штатам военного времени, полностью обеспечить их техникой и экипировкой, организовать базы на своей территории на глубину четыреста километров в случае вынужденного отступления и другие мероприятия. После окончания сборов руководство Разведывательного управления предложило начальнику Генерального штаба РККА Г. К. Жукову план мероприятий, предусматривающий создание в приграничных военных округах тайных баз с запасом оружия, боеприпасов, военного имущества иностранного образца, а также резервных агентурных сетей на своей территории в глубину до 100—150 километров. Г. К. Жуков утвердил этот план в мае 1941года. Согласно плану с 24 мая 1941 года агентурная разведка западных приграничных военных округов и армий была ориентирована на работу по Германии. Помимо этого, все 10 полков воздушной разведки западных приграничных округов стали пополняться квалифицированным лётным составом и новыми самолётами СБ (СБ-скоростной бомбардировщик, прим. автора). Комплектование предполагалось завершить к 1 июля 1941 года. Началось также комплектование кадрами 16 радиодивизионов ОСНАЗ (ОСНАЗ-особого назначения, прим. автора), обеспечивающих радиоразведку.

В ночь на 22 июня 1941 года в Разведывательном управлении проводилось штабное учение. На этом учении отрабатывались вопросы организации разведки при возможном нападении Германии.

Однако все эти мероприятия запоздали и не были выполнены в полном объёме. В предвоенный период в Красной Армии господствовало мнение, что война будет вестись наступательными операциями на территории противника. Ход боевых действий в первые месяцы войны явился для советской военной разведки неожиданным и противоречащим её довоенной подготовке. Из этого вытекают те ошибки и просчёты, которые произошли в начале войны.

Начало военных действий Германии против СССР 22 июня 1941 года застало советскую военную разведку неподготовленной к работе в условиях войны. Поэтому с первых дней войны ей пришлось действовать вопреки планам, разработанным до начала боевых операций, что, безусловно, сказалось на деятельности всех её подразделений.

Фронт за линией фронта

С началом войны Разведывательное управление развернуло энергичную работу по налаживанию работы в новых условиях. Вот что рассказывает об этом Никольский В. А. — в то время сотрудник 2-го отделения 7-го отдела Разведуправления, занимавшегося координацией деятельности разведотделов западных приграничных военных округов:

«…В Разведывательном управлении началась лихорадочная деятельность по подбору и подготовке разведчиков для работы в тылу противника. Навёрстывались беспечные упущения мирного времени за счёт ночных бдений, непрерывных поисков лиц со связями в оккупированных немцами районах. Создавались школы по подготовке командиров групп, радистов, разведчиков. Причём преподавателей от слушателей отличало лишь служебное положение, так как ни теоретической, ни тем более практической подготовки все они не имели. Подбирались добровольцы из числа знающих радиодело моряков Совторгфлота, Главсевморпути, Гражданского воздушного флота, а также членов Осоавиахима. Ставка делалась на массовость. Обучение продолжалось в зависимости от степени военной и общеобразовательной подготовки, а также длительности предполагаемого использования будущего разведчика в тылу немцев — от нескольких дней до нескольких месяцев. Дольше всех готовили радистов. Они досконально изучали рации „Белка“ (в последующем „Север“) и должны были уметь передавать на ключе и принимать на слух 100–120 знаков в минуту. Для достижения таких нормативов требовалось несколько месяцев упорной работы. Недостатка в желающих стать разведчиками не было. Военкоматы наводнялись рапортами с просьбами направить немедленно на самый опасный участок фронта. Выбор представлялся в большом возрастном диапазоне от пятнадцатилетних юношей и девушек до глубоких стариков, участников ещё русско-японской войны. Предложение служить в военной разведке расценивалось как проявление особого доверия командования и, как правило, безоговорочно принималось. Переброска отдельных разведчиков и целых партизанских отрядов и групп в первые месяцы войны производилась преимущественно пешим способом в разрывы между наступающими немецкими подразделениями и частями. Многих организаторов подпольных групп и партизанских отрядов со средствами связи и запасами боеприпасов, оружия и продовольствия оставляли на направлениях, по которым двигались немецкие войска. Их подбирали буквально накануне захвата противниками населённого пункта из числа местных жителей, которым под наскоро составленной легендой-биографией в виде дальних родственников придавали радиста, а чаще всего радистку, снабжённых паспортом и военным билетом с освобождением от военной службы, обуславливали связь, ставили задачи по разведке или диверсиям и оставляли до прихода немцев. Через несколько дней, а иногда и часов такие разведывательные и диверсионные группы и одиночки оказывались в тылу врага и приступали к работе. Часть разведчиков, главным образом имеющих родственные связи в глубоком тылу, направлялась на самолётах и выбрасывалась в нужном пункте с парашютами. Аналогичную работу по подбору, подготовке и заброске разведчиков в тыл врага производили агентурные и диверсионные отделения разведотделов штабов фронтов. Разведорганы фронтовых и армейских подразделений начали развёртываться по штатам военного времени уже в ходе боевых действий, когда наши войска вели тяжёлые оборонительные бои. Поэтому квалификация офицеров специальных отделений была в первые месяцы войны крайне низкой. Опыт приобретался ценой больших потерь…».[1]

Если же говорить об общем числе заброшенных в тыл противника разведывательных групп, то только разведывательные органы Западного фронта в июле-августе 1941 года направили за линию фронта около 500 разведчиков, 29 разведывательно-диверсионных групп и 17 партизанских отрядов. А всего в результате объединённых усилий Центра и разведотделов фронтов за первые шесть месяцев войны в тыл противника было заброшено около 10 тысяч человек, в том числе значительное количество разведчиков с радиопередатчиками.

Катастрофа первых месяцев Отечественной войны заставила командование Красной Армии и НКВД, с привлечением ЦК ВЛКСМ и МГК ВЛКСМ, создать ряд структур для организации борьбы в тылу немецких войск. Так возникли диверсионные и разведывательные школы и подразделения.

— В Мытищах на стрельбище «Динамо» готовились диверсанты и разведчики структурами НКВД.

— В Москве на стадионе «Динамо» шла запись в войска Особой группы НКВД, ставшей впоследствии самостоятельной воинской частью.

— В Подмосковье создали Специальную разведывательно-диверсионную школу при Центральном штабе партизанского движения, командовал ею капитан Никулочкин Яков Николаевич.

— На станции Жаворонки в Подмосковье, разместился штаб и база воинской части 9903 под командованием майора Спрогиса Артура Карловича, впоследствии 3-е отделение (диверсионное) разведотдела штаба Западного фронта.

Так же были другие школы и центры подготовки разведчиков, диверсантов, радистов.

Вот как описывает эти события Афанасий Григорьевич Синицкий, в то время слушатель офицерской школы армейских разведчиков.

«…В палатке уже сидели двое моих однокурсников. Рядом с ними — круглолицый, темноволосый майор, на гимнастёрке которого поблёскивали орден Ленина и орден Красного Знамени. Я представился ему.

— Очень рад, что прибыли. Моя фамилия — Спрогис — протянул руку майор. — Артур Карлович Спрогис. Итак, теперь все в сборе. Приступим, товарищи.

Он сообщил, что в соответствии с приказом начальника школы мы временно освобождаемся от занятий и поступаем в его распоряжение. Нам предстоит в самые сжатые сроки подготовить людей, из которых будут комплектоваться специальные группы, предназначенные для действий во вражеском тылу. Контингент обучаемых — добровольцы из числа комсомольцев.

— Мы должны обучить их меткой стрельбе из пистолета, подрывному делу, методам ведения визуальной разведки, различным способам ориентирования на местности и многому другому. Вот распорядок дня и расписание занятий. Молодёжь прибудет в лагерь завтра утром…».[2]

Осенью 1941 года в тыл наступающих немецких войск в Подмосковье были направлены десятки диверсионных групп. Основная задача заключалась в нанесении ударов по тылам немецких войск. Группы переходили линию фронта по 10—20 человек, иногда десантировались с самолётов на парашютах. Экипировка — гражданская одежда или военное обмундирование, ватные штаны и телогрейки, сапоги или валенки, белые маскировочные халаты, лыжи. Вооружение групп состояло из запаса взрывчатки, гранат, мин нажимного действия, бутылок с зажигательной смесью, термитных зарядов, пистолетов, винтовок иногда автоматов. В тылу противника диверсанты на «большаках» и второстепенных дорогах устанавливали мины. Взрывали или сжигали мосты и переправы, столбы телеграфной связи. Уничтожали обозников, одиночных солдат или небольшие группы мотоциклистов и отдельные машины.

Приказ Ставки Верховного Главного Командования №0428 от 17 ноября 1941 года.

«…Опыт последнего месяца войны показал, что германская армия плохо приспособлена к войне в зимних условиях, не имеет тёплого одеяния и, испытывая огромные трудности от наступивших морозов, ютится в прифронтовой полосе в населённых пунктах. Самонадеянный до наглости противник собирался зимовать в тёплых домах Москвы и Ленинграда, но этому воспрепятствовали действия наших войск. На обширных участках фронта немецкие войска, встретив упорное сопротивление наших частей, вынужденно перешли к обороне и расположились в населённых пунктах вдоль дорог на 2.0—30 км. по обе их стороны. Немецкие солдаты живут, как правило, в городах, в местечках, в деревнях, в крестьянских избах, сараях, ригах, банях близ фронта, а штабы германских частей размещаются в более крупных населённых пунктах и городах, прячутся в подвальных помещениях, используя их в качестве укрытия от нашей авиации и артиллерии. Советское население этих пунктов обычно выселяют и выбрасывают вон немецкие захватчики.

Лишить германскую армию возможности располагаться в сёлах и городах, выгнать немецких захватчиков из всех населённых пунктов на холод в поле, выкурить их из всех помещений и тёплых убежищ и заставить мёрзнуть под, открытым небом — такова неотложная задача, от решения которой во многом зависит ускорение разгрома врага и разложение его армии.

Ставка Верховного Главнокомандования

ПРИКАЗЫВАЕТ:

1. Разрушать и сжигать дотла все населённые пункты в тылу немецких войск на расстоянии 40—60 км в глубину от переднего края и на 20—30 км вправо и влево от дорог.

Для уничтожения населённых пунктов в указанном радиусе действия бросить немедленно авиацию, широко использовать артиллерийский, и миномётный огонь, команды разведчиков, лыжников и партизанские диверсионные группы, снабжённые бутылками с зажигательной смесью, гранатами и подрывными средствами.

2. В каждом полку создать команды охотников по 20—30 человек каждая для взрыва и сжигания населённых пунктов, в которых располагаются войска противника. В команды охотников подбирать наиболее отважных и крепких в политико-моральном отношении бойцов, командиров и политработников, тщательно разъясняя им задачи и значение этого мероприятия для разгрома германской армии. Выдающихся смельчаков за отважные действия по уничтожению населённых пунктов, в которых расположены немецкие войска, представлять к правительственной награде.

3. При вынужденном отходе наших частей на том или другом участке уводить с собой советское население и обязательно уничтожать все без исключения населённые пункты, чтобы противник не мог их использовать. В первую очередь для этой цели использовать выделенные в полках команды охотников.

4. Военным Советам фронтов и отдельных армий систематически проверять, как выполняются задания по уничтожению населённых пунктов в указанном выше радиусе от линии фронта. Ставке через каждые 3 дня отдельной сводкой доносить, сколько и какие населённые пункты уничтожены за прошедшие дни и какими средствами достигнуты эти результаты.

Ставка Верховного Главнокомандования

И. СТАЛИН

Б. ШАПОШНИКОВ…»

Диверсионные группы поджигали дома, сараи — любые уцелевшие здания и сооружения, в которых могли разместиться немецкие солдаты. Уничтожались в спешке оставленные отступающей Красной Армией склады, машинно-тракторные станции, запасы топлива и урожая, не вывезенные с колхозов и совхозов. Эти группы не имели радиосвязи, поэтому для пополнения боеприпасов, отчётов о проделанной работе и получении нового задания возвращались назад, переходя линию фронта. Потери среди них были огромны, однако результат действия этого «москитного войска» в ходе битвы за Москву был положительным. Стойкая и самоотверженная оборона Красной Армии, наличие в тылу немецких войск, окружённых и пытающихся вырваться, самых разнообразных воинских подразделений, «генерал Мороз» и удары диверсантов остановили наступление на Москву.

Необходимо назвать имена Зои Космодемьянской и Веры Волошиной. Эти разведчицы-диверсантки погибли и стали известны всей стране. Под Москвой начинали своей боевой путь разведчики-диверсанты Фазлиахметов Фарид, Поликарпов Александр, Дворников Иван, в 1944 году выполнявшие задание командования в Восточной Пруссии.

Разведывательный отдел штаба фронта

Формирование войсковых специальных разведывательных подразделений продолжилось и в период стабилизации Западного фронта в 1942 -1943 годах.

Разведывательный отдел штаба фронта — отдельная воинская часть, возглавляемая начальником разведки фронта, являлась структурным подразделением Разведывательного управления Генерального штаба Красной Армии и осуществляла руководство организацией и ходом войсковой, глубинной и агентурной разведки, а также радио и радиотехнической разведки. Так разведывательный отдел штаба Западного фронта возглавляли в разное время офицеры Корнеев Т. Ф., Кочетков, Ильницкий Я. Т., Алешин Е. В..

После ряда реорганизаций фронтовая разведка приобрела структуру, которая просуществовала почти без изменений до конца войны. Приложение к приказу №0071 «О РЕОРГАНИЗАЦИИ УПРАВЛЕНИЯ ВОЙСКОВОЙ РАЗВЕДКИ ГЕНЕРАЛЬНОГО ШТАБА КРАСНОЙ АРМИИ НКО СССР» от 19 апреля 1943 года определяло структуру разведывательного отдела штаба фронта.

Опережая события, с помощью наградных листов, представим характер деятельности, цели, методы работы и состав разведотдела штаба 3-го Белорусского фронта.

Первое отделение (войсковой разведки)

В войсковую разведку входили разведывательные подразделения армий, дивизий, полков. Как правило, это были разведывательные взводы и роты. Офицеры первого отделения разведотдела штаба фронта большую часть времени находились в войсках. Готовили разведгруппы и группы лазутчиков. Оказывали помощь войсковым командирам-разведчикам в планировании и организации поисков. Особое внимание уделяли укомплектованию и обучению личного состава разведывательных подразделений. Контролировали использование войсковых разведчиков по их прямому назначению.

Помощником начальника 1-го отделения Разведотдела штаба 3-го Белорусского фронта с мая по июнь 1944 года служил майор Каракашев Николай Маркович. Офицер Каракашев Н. М. 1914 года рождения по национальности — черкес. В Красной Армии с 1936 года. Участник боёв с белофинами в 1939—1940 годах. С июня 1941 года он на Карельском фронте. В боях на Кандалакшском направлении был дважды ранен. В апреле 1942 года, награждён медалью «За отвагу».

Из наградного листа на майора Каракашева Н. М.

«…тов. КАРАКАШЕВ Н.М. работал помощником начальника 1-го отделения отдела с мая 1944 года, за короткий промежуток времени показал себя смелым и грамотным офицером-разведчиком.

Тов. КАРАКАШЕВ, как в период подготовки к наступательным боям, так и в период наступательных боёв в мае-июне 1944 г., большую часть времени проводил на передовой линии фронта, оказывая большую помощь частям в организации войсковой разведки.

29 июня 1944 года, будучи по заданию командования в 1-ой моторазведроте Разведывательного отдела штаба 3-го Белорусского фронта в районе Сенно. Витебской области, погиб смертью храбрых от налёта вражеской авиации.

За образцовое выполнение боевых заданий командования, за героизм проявленный в боях — тов. КАРАКАШЕВА посмертно представить к правительственной награде — Ордену «ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ 1 СТЕПЕНИ»…»

Второе отделение (агентурной разведки)

Отделение осуществляло вербовку разведчиков из числа партизан, военнослужащих, гражданского населения для ведения разведывательной работы в тылу противника. Офицеры отделения занимались формированием и подготовкой разведывательных и агентурных групп, агентов-маршрутников, агентов — нелегалов и резидентур.

С января 1944 года начальником 2-го отделения 3-го Белорусского фронта был назначен майор Чернов Константин Васильевич, 1909 года рождения. В Красной Армии с 1931 года. В Отечественной войне с 1941 года. Капитан Чернов К. В. в 1941 году руководил работой разведывательного отдела штаба 5 Армии. Организовывал работу агентуры в тылу противника по разведыванию его резервов. Показал себя смелым разведчиком, грамотным организатором разведывательной работы и в декабре 1941 года был награждён орденом «Красной Звезды». В 1942 году, уже майор Чернов К. В. командир спецотряда Западного фронта в тылу противника. Отряд успешно действует в Белоруссии, а его командир награждён орденом «Красного Знамени». За руководство работой 2-го отделения разведотдела штаба 3-го Белорусского фронта в 1944 году, подполковник Чернов К. В. награждён орденом «Отечественной войны 2-й степени». Был ранен в ногу. В августе 1945 года Константин Васильевич участвует в войне с Японией в качестве начальника отделения по использованию опыта войны оперативного отдела 15 Армии. Награждён вторым орденом «Отечественной войны 2-й степени». Всю войну Чернов Константин Васильевич прошёл в рядах разведки. Он так-же был награждён медалями: «За боевые заслуги», «За оборону Москвы», «За взятие Кёнигсберга», «За победу над Германией», «За победу над Японией».

С июня 1943 года в должности помощника начальника 2-го отделения разведотдела штаба 3-го Белорусского фронта работал майор Шаповалов Василий Павлович, 1906 года рождения. Участник Отечественной войны с 1941 года. Дважды был ранен. Награждён орденом «Красной Звезды» в 1944 году.

С декабря 1944 года начальником 2-го отделения разведотдела штаба 3-го Белорусского фронта являлся подполковник Житков Михаил Дмитриевич. В книге Никольского «ГРУ в годы войны» есть интересное упоминание об этом офицере. В 1941 году Житков и Никольский служили в разведотделе штаба 10 Армии.

«…старшие лейтенанты Н. П. Куличкин, И. Я. Корчма, М. Д. Житков являлись в прошлом сотрудниками центрального аппарата разведки, были известны мне по работе в Москве.

<…> Отправляясь на операции по заброске разведчиков в тыл врага, мы на всякий случай всегда оставляли личные документы в безопасном месте. Так и в тот раз. Свою полевую сумку, где были чистые бланки обязательств и подписок, немецкие штампы и печати и чистая книжка с бланками донесений, я передал старшему лейтенанту Корчме с приказанием переправить её до моего возвращения во второй эшелон штаба. В сумке также находилось моё удостоверение личности.

<…> Прямо с заседания бюро меня вызвали к оперуполномоченному Особого отдела НКВД.

Здесь ожидал новый сюрприз. Следователь, с которым мы были весьма близко знакомы по работе, вдруг с серьёзным видом достал бланк протокола допроса и начал так называемое дознание. После стереотипных вопросов — фамилия, имя и так далее, ответов, которые ему были отлично известны, он перешёл к существу дела.

Это ваша сумка? — спросил капитан. Сумка была действительно моя.

Где вы её потеряли, когда, почему не доложили по команде?

Узнав, что я её не терял, а перед уходом на операцию передал своему помощнику старшему лейтенанту Корчме, следователь вызвал его. Корчма подтвердил все мои показания, но добавил, что в отсутствие начальника ему тоже, пришлось выполнять одно срочное задание и он, передал злосчастную сумку нашему сотруднику старшему лейтенанту Житкову, отправлявшемуся в то время в разведотдел, дислоцировавшийся в Соболеве.

Следователь приказал пригласить Житкова. Тот, понятно, сильно перетрусил: кто же тогда не боялся всесильного НКВД? Предчувствуя, что его начальник, то есть я, так или иначе будет снят с занимаемой должности, он категорически заявил: никакой сумки не получал и ко всей этой истории отношения не имеет.

Корчма чуть было не накинулся на него с кулаками. Сомневаться в правдивости показаний моего верного помощника следователь не имел оснований, тем более что при проверке помещений, занимавшихся сотрудниками разведотдела, сумка была обнаружена в покинутой избе, где раньше квартировал Житков. Очевидно, при очередной бомбёжке деревни мой трусоватый подчинённый, убегая в убежище, просто забыл захватить её с собой…»[3]

В процессе проведения разведывательной операции в Восточной Пруссии уже подполковник Житков М. Д. подписывал отчёты разведчиков и делал выводы и заключения об эффективности работы разведчиков его отделения в тылу врага. С этими документами можно будет ознакомиться в главах посвящённых непосредственно разведгруппам, действовавшим в Восточной Пруссии. К концу войны Житков М. Д. был награждён орденами «Отечественной войны 2 и 1 степени», медалью «За боевые заслуги», а 15 июля 1945 года подполковника Житкова представили к ордену «Красное Знамя», но награждён он был орденом «Кутузова 3 степени». Необходимо уточнить, несмотря на то, что с июля 1944 года и по 1956 год ордена «Красное Знамя» и «Ленина» стали вручать и за выслугу лет, чем значительно снизили их значимость, и всё-таки орден «Красное Знамя», по своему статусу подразумевал личный героизм и хотя бы нахождение вблизи противника. Орден же «Кутузова», являлся чисто штабной наградой.

Помощником начальника 2 отделения разведотдела з Белорусского фронта служил майор Попов Андрей Владимирович. В Красной Армии с 1931 года. Участник Отечественной войны с первых её дней. Награждён орденами «Отечественной войны 1-й степени» и «Красная Звезда».

Третье отделение (диверсионных действий)

Третье отделение Западного, позднее 3-го Белорусского фронта было сформировано на базе воинской части 9903, которой руководил майор Спрогис Артур Карловичи. Это подразделение занималось формированием, подготовкой и заброской в тыл противника диверсионных групп. Такую характеристику майору Спрогису даёт Никольский в книги «ГРУ в годы Великой Отечественной войны».

«…Проще, разумнее и удобнее для дела решил этот вопрос начальник 3-го отделения РО штаба фронта майор Спрогис. Старый разведчик, храбрый воин, участник войны в Испании, он не стал мудрить. Зная на опыте, что в военное время самым надёжным и не вызывающим подозрения прикрытием разведчиков могут быть лишь воинские части, он занял свободные казармы, с удобством расположил там все своё хозяйство и личный состав, создав прекрасный учебный центр, откуда вышло много славных героев — патриотов разведчиков и партизан…»[4]

В августе 1942 года Спрогис А. К. командовал одной из спецгрупп в Белоруссии. После ранения полученного в тылу противника, организовывал партизанское движение в Латвии. Артур Карлович Спрогис заслуженно считается корифеем диверсионной работы в тылу противника.

В 1943 году третье отделение разведотдела штаба 3-го Белорусского фронта возглавил подполковник Орлов Георгий Ильич. О встрече с ним в 1942 году, тогда ещё старшим лейтенантом, упоминает в своей книге Никольский.

«…20 января в город прибыл партизанский обоз из полдюжины саней. Его привёл командир одного из отрядов Брянщины Рыжков. С ним добрался к нам сотрудник разведотдела Западного фронта старший лейтенант Орлов Георгий Ильич, направленный ранее в немецкий тыл для установления контактов с командирами наиболее крупных подразделений народных мстителей…»[5]

Немало фронтовых разведчиков, на завершающем этапе Отечественной войны, оказавшиеся на задании в тылу противника в Восточной Пруссии, начинали свой боевой путь в отряде Особого Назначения Западного фронта, которым командовал Орлова Георгий Ильич. Послужной список этого офицера — боевой путь настоящего разведчика. Скупые строки в наградных листах лучшим образом подтвердят сказанное.

Полковник Георгий Ильич Орлов награждён орденами, «Ленина», «Красного Знамени», «Отечественной войны 2 и 1 степени», «Красной Звезды», медалями «За боевые заслуги» и «Партизану Отечественной войны 2-й степени», «За взятие Кёнигсберга», «За победу над Германией»

Помощником начальника 3-го отделения разведотдела штаба 3-го Белорусского фронта служил майор Шапкин Виктор Васильевич, боевой разведчик, воевавший в тылу противника под командованием своего начальника Орлова Г. И.

Из наградного листа на лейтенанта Шапкина В. В. командира взвода отряда Особого Назначения Западного фронта, июнь 1942 года.

«…Работает командиром взвода, с работой справляется хорошо. Взвод по боевым действиям находится на первом месте в отряде. Группа взвода тов. Шапкина под командованием мл. лейтенанта ЗИНОВКИНА 6.5.42 спустила под откос немецкий эшелон. 3.3.42 тов. Шапкин совместно с взводом первый вступил в бой в дер. Любыш. Немцы с восточной стороны в количестве 120 человек ворвались в деревню. Тов. ШАПКИН первый бросился в бой и лично со своего автомата уничтожил 4 гитлеровцев. В результате боя немцы были выбиты из деревни, бой продолжался 7 часов. В этом бою немцы потеряли боле 60 человек, взято в плен 3 немца. 12.3.42 в д. Лукавец тов. ШАПКИН тоже участвовал в бою совместно с взводом где лично автоматом уничтожил 5 фашистов. В бою показал себя смелым командиром…»

Майор Шапкин В. В. был дважды ранен. Награждён двумя орденами «Красной Звезды» и орденом «Отечественной войны 2-й степени».

Старший помощник начальника третьего отделения разведотдела штаба 3-го Белорусского фронта майор Кругляк Иван Карпович, 1916 года рождения. В Красной Армии по спец. набору с 1935 года. Был тяжело ранен.

Приведём фрагмент из воспоминаний Кругляка Ивана Карповича.

«…Я работал в разведотделе Западного, а затем 3-го Белорусского фронта. Работал я по заданию вышестоящих организаций и находился, как-бы в командировке в разведотделе. Подчинялся я непосредственно полковнику Орлову. Он отвечал за нелегальную разведку, а на мне лежала подготовка разведчиков нелегалов. Я ездил по лагерям для военнопленных и вербовал из немцев и поляков разведчиков. Следует упомянуть и об обстановке которая сложилась к началу войны в разведке. Все профессиональные разведчики были репрессированы и в разведку пришли строевые командиры и политработники, которые очень мало понимали в этом сложном деле.

Я же готовился ещё при Артузове и уже в 1940 году пересёк Западный Буг и работал в Вермахте на оккупированной территории Польши. У меня была надёжная легенда и радист. Я был разведчик-маршрутник. В мою задачу входило ездить и освещать определённый район. Был я в звании обер-лейтенанта Вермахта. Так мне пришлось работать довольно долго. Осенью 1941 года, я потерял связь со своими. Приходилось слушать передачи немецкого радио. Правда, мой радист продолжал работать, но обратной связи не было. Рацию мы спрятали. Я один пошёл на восток и вышел к нашим под Москвой. Как я работал? Хорошо работал. Немцы были очень требовательны и исполнительны. Как офицер Вермахта, я занимался, прокладкой дорог и обеспечением войск, т. е. — тыловой работник. Пил как все немцы и не дурак был отдохнуть с женщинами, а как иначе. У меня были друзья в жандармерии. Говорил я на немецком свободно и чисто, так как в детстве работал подпаском у немца-колониста. Уходя на задание к немцам, я был напичкан и искренне верил Сталинским лозунгам и всей остальной нашей пропаганде, но там вскоре всё проясняться стало. Мне удалось передать нашим, в 1940 году, карту, на которой было отмечено планируемое размещение полевой жандармерии до самого Днепра. Мне же поступил приказ — не поддаваться панике, повысить бдительность.

После выхода к нашим, я работал в 1943 году на Курском направлении. Мне вскоре вывезли из тыла противника, где я находился в Польше. За мной прислали самолёт. Прямо в немецкой форме, накинули только плащ-палатку, привели к Жукову. Он сказал, что ему необходимо выяснить где находится секретный аэродром под Сещей и сказал, что это — приказ. Я вылетел туда и выполнил приказ. В своей работе мне нередко приходилось отправляться в тыл противника для работы с разведчиками-нелегалами. Так я бывал в Польше, Восточной Пруссии…»[6]

Действительно, Приказом №01038 по войскам Западного фронта от 7 декабря 1943 года, Кругляк И. К. был награждён орденом «Красного Знамени».

Из наградного листа на майора Кругляка И. К. помощника начальника третьего отделения разведотдела 3-го Белорусского фронта от 6 июля 1944 года.

«…За время работы в отделении тов. Кругляк проявил себя мужественным, самоотверженным офицером.

в течении 1943 г. подготовил и выбросил две диверсионно-разведывательные группы. Одна из них работает отлично, добытыми документами и захваченными пленными помогая командованию вскрыть группировку противника в районе г. Витебск.

Создал одну легализованную резидентуру.

Подготовил новых командиров групп, и сменил ими командиров ранее выброшенных диверсионных групп, чем значительно улучшил работу этих групп.

Провёл большую вербовочную работу высокого качества.

Вполне достоин правительственной награды, орденом Отечественной войны 1-й степени…»

В мае 1945 года майор Кругляк И. К. был награждён орденом «Отечественной войны 2-й степени».

В третьем отделении разведотдела штаба 3-го Белорусского фронта служили опытные, грамотные, смелые офицеры и именно — разведчики, а не строевые командиры, или того хуже политработники.

Четвёртое отделение (информационное)

Можно сказать основное аналитическое отделение. Основная задача разведки заключалось в необходимости получить более полные и достоверные данные о численности и составе группировки, резервах противника находящихся перед войсками фронта. Это достигалось путём анализа и обобщения информации полученной от всех разведывательных структур фронта. Офицеры информационного отделения разведотдела фронта ставили задачи разведывательными подразделениям, ориентируя их на получение или уточнение недостающей информации. В итоге обработки и осмысления всего комплекса, полученных разведданных, вырабатывались рекомендации для командования, разгадывались планы противника.

Образно, но точно охарактеризовал работу информационного отделения Синицкий Афанасий Григорьевич в книги «Разведчикам ошибаться нельзя».

«…Помню, в одной из книг, где затрагивались вопросы войсковой разведки, процесс анализа и сопоставления полученных данных сравнивали с процессом решения кроссворда. Нужно не просто заполнить буквами пустые клеточки, а добиться строгой взаимосвязи слов, сделать так, чтобы всё совпало по горизонтали и вертикали. Пожалуй, трудно найти более удачное сравнение…»[7]

Начальником 4-го отделения разведотдела штаба 3-го Белорусского фронта в 1944 году являлся майор Кузьменко Николай Иванович. В Красной Армии с 1933 года. Участник Отечественной войны с апреля 1943 года. Награждён орденом «Красного Знамени».

Пятое отделение (авиационной разведки)

При фронтовых разведывательных отделах были созданы отдельные авиационные эскадрильи обеспечивающие деятельность разведотдела. В основном в состав этих эскадрилий входили транспортные самолёты ЛИ-2 (Дуглас) и пикирующие бомбардировщики Пе-2 оборудованные разведывательной фотоаппаратурой. Конечно, широко и многосторонне разведчики армейских структур использовали и лётчиков фронтовых авиасоединений.

Интересно описывает результат работы лётчиков-разведчиков Калининского фронта в начале 1943 года, Синицкий Афанасий Григорьевич в книги «Разведчикам ошибаться нельзя».

«… Вскоре Николай Иванович по моей просьбе собрал в своей большой землянке всех, кто в этот день летал на задание. Донесения — донесениями, пометки на картах — пометками, а разговор с людьми тоже будет полезен, так полагал я. И не ошибся. Беседа позволила уточнить ряд любопытных деталей.

Выяснилось, например, что несколько экипажей наблюдали на дорогах скопление крытых автомашин, возле которых суетились солдаты. Судя по всему, они вытаскивали из грязи застрявшие грузовики. В то же время авиаторы заметили, что встречные машины проходили эти участки без задержек. Можно было, конечно, предположить, что всё это объясняется случайностью: одна из сторон дороги разбита больше, друга меньше. Но такие скопления отмечались в нескольких местах, причём всюду стояли грузовики, следовавшие от линии фронта в тыл. Почему? Не потому ли, что они вышли в рейс, нагруженными до предела, в отличие от машин, двигавшихся им навстречу порожняком?

Вблизи Оленино и железнодорожной станции Мостовая авиаторы засекли несколько мощных взрывов. Чтобы это могло означать? Возможно, партизаны подорвали вражеские склады боеприпасов. Но они обычно проводили такие операции ночью, а не средь белого дня. Снова загадка…

— В нескольких деревнях наблюдали пожары, — рассказывал белобрысый, совсем молоденький лейтенант — Нет, не думаю, чтобы это было простое совпадение, — предположил он, перехватив мой недоумённый взгляд, — это дело рук фашистов. Специально жгут.

Те экипажи, которые вылетали в районы Духовщины, Ярцева, Дорогобужа, подтверждали, что там ведутся интенсивные работы по сооружению оборонительных рубежей силами местного населения. И все как один отмечали, что основные дороги, по которым движутся колонны плотнее, чем обычно, прикрыты зенитным огнём и истребителями.

Всю ночь я ломал голову пытаясь, хоть как-то систематизировать и обобщить те «мелочи», о которых рассказывали авиаторы. Вывод вроде бы напрашивался такой: противник готовится к отходу на новые оборонительные рубежи…»[8]

Начальником 5-го отделения Разведотдела штаба 3-го Белорусского фронта служил майор Половинкин Николай Митрофанович, 1904 года рождения. В Красной Армии с 1924 года. Участник Отечественной войны с марта 1942 года. Награждён орденами «Красная Звезда» и «Отечественной войны 1-й степени».

Из наградного листа на майора Половинкина Н. М.

«…Майор тов. ПОЛОВИНКИН Н. М. работает начальником авиационного отделения, лично организовал крупно-масштабное фотографирование всего переднего края обороны противника перед нашим фронтом на глубину 10км, материалами аэрофоторазведки были обеспечены наземное командование до командира батальона, дивизиона включительно, чем в значительной мере обеспечивалась задача первого периода нашего наступления и разгрома противника. Активно участвовал в организации перспективной съёмки объектов, колонн и других объектов…»

Старшим помощником начальника 5-го отделения Разведотдела штаба 3-го Белорусского фронта служил подполковник Ярёменко Александр Сергеевич, 1912 года рождения. В Красной Армии с 1934 года. Участник Отечественной войны с июля 1942 года. Будучи военнослужащим разведотдела проявил большую работу по внедрению перспективного (панорамного) фотографирования. Награждён орденами «Отечественной войны 1-й степени» и «Красного Знамени».

Шестое отделение (радиоразведки)

Отделение состояло из отдельных дивизионами особого назначения (ОРД ОСНАЗ), которые в годы Великой Отечественной войны были основной организационной единицей радиоразведки. Перед началом войны были созданы 16 радиодивизионов ОСНАЗ. В ноябре 1942 года в состав внутренних войск были переданы из Главного разведывательного управления Генерального штаба Красной Армии полевые управления специальной службы и радиостанции ОСНАЗ. Они были переформированы в отдельные дивизионы спецслужбы, центральную и отдельную радиостанции войск НКВД. На них возлагались задачи разведки эфира, осуществления радиоперехвата, шифрованной радиопереписки, предварительной обработки этих данных с радиосетей и отдельных радиоточек.

Успехи радиоразведки вносили существенный вклад в получение разведывательной информации. Одной из главных задач радиоразведки было определение направления отхода главных сил противника, создание им группировок для нанесения возможных контрударов по нашим войскам. Также разведчикам ОРД ОСНАЗ удавалось успешно решать ряд боевых задач. Раскрытие кодировки карт, применяемой для передачи данных разведки противника по УКВ. Выявление дислокаций аэродромов, базирование авиасоединений и штабов войск противника. Создание в эфире «мешающих» действий по срыву передачи срочных радиограмм противника в радиосетях с опозданием на 3—5 часов. Ведение поиска и радиоперехвата кратковременно работающих радиостанций противника, выходящих на связь в любое время суток. Наряду с выявлением группировки противника радиоразведчики добывали сведения об осведомлённости врага о наших войсках. Эти данные добывались перехватом и анализом донесений с борта немецких самолётов-разведчиков.

ОРД ОСНАЩЗ имели двойное подчинение. Они полностью подчинялся начальнику разведотдела фронта, а в специальном, кадровом и инженерно-техническом отношении — отделу радиоразведки Разведывательного управления Генштаба Красной Армии.

Можно привести ряд подразделений радиоразведки:

— 131-й отдельный Кёнигсбергский ордена Красной Звезды радиодивизион ОСНАЗ (в/ч 55295),

— 226-й отдельный радиодивизион ОСНАЗ (в/ч 05369),

— 474-й отдельный Кёнигсбергский ордена Красной Звезды радиодивизион ОСНАЗ (в/ч 30695),

— 513-й отдельный радиодивизион ОСНАЗ (в/ч 39570).

Начальником 6-го отделения разведывательного отдела штаба 3-го Белорусского фронта служил подполковник Снигирёв Сергей Павлович. В Красной Армии с 1931 года. Награждён орденами «Отечественной войны 1-й степени», «Красного Знамени» и медалью «За боевые заслуги».

Из наградного листа на Снигирёва С. П.

«…Подполковник тов. СНИГИРЁВ участник Отечественной войны с 22.6.41г. всё время на нашем фронте. Под руководством тов. СНИГИРЁВА радиодивизионы (474 и 131) проделали большую работу по выявлению группировки противника 3ТА и 4ТА, направления отхода, забивание радиостанций противника, нарушали управление противника.

Тов. СНИГИРЁВ смелый офицер-разведчик, большую часть времени проводит в передовых радиопунктах и организует их работу. Лично им организованы группы прослушивания в каждой армии, которые дали ценные данные о противнике командованию армий.

Разведывательная служба фронта поставлена на высокую высоту.

Представляю тов. СНИГИРЁВА к правительственной награде Ордену «КРАСНОГО ЗНАМЕНИ»….»

Седьмое отделение (агентурной техники)

Это отделение занималось техническим обеспечением необходимыми для легендирования в тылу противника разведчиков документами. Обеспечивали группы топографическими картами.

Начальником седьмого отделения разведотдела 3-го Белорусского фронта в 1943 года являлся капитан административной службы Соколов Пётр Кузьмич, 1911 года рождения, В Красной Армии с 1934 года. В войне участвовал с 22 июня 1941 года. В сентябре 1944 года награждён орденом «Красной Звезды».

В штат этого подразделения, входил цинкограф-гравёр лейтенант административной службы Рябчиков Фёдор Максимович, 1890 года рождения. В Красной Армии с сентября 1943 года.

Из наградного листа на Рябчикова Ф. М.

«…Тов. РЯБЧИКОВ выполняет в отделении оперативной техники отдела сложную и ответственную обязанность цинкографа-гравёра. Добился в своей работе значительных успехов, умело используя трофейную технику и применяя её к нашим нуждам.

Все задачи, возлагаемые на лейтенанта а/с РЯБЧИКОВА в отношении технического оформления спецгрупп, действовавших в тылу противника в Восточной Пруссии, выполнялись им в срок и с хорошими качественными показателями.

В отделе работает с конца 1943 года, проявил себя как дисциплинированный и добросовестный офицер.

Тов. РЯБЧИКОВ достоин награждения медалью «ЗА БОЕВЫЕ ЗАСЛУГИ»…»

Восьмое отделение (шифровальное)

Сотрудники отделения — шифровальщики. Они расшифровывали донесения, поступающие на радиоузел разведотдела фронта от разведчиков, действовавших в тылу противника. Расшифрованное содержание радиограмм направлялось начальникам отделений (второму, третьему, четвёртому) по их назначению. Ответы, приказы, распоряжения командования зашифровывались и поступали на радиоузел для передачи адресатам (разведгруппам, партизанам, войскам). В обязанность отделения входило обеспечение разведчиков шифрами и обучение пользованию ими. Во время проведения Восточно Прусской наступательной операции, шифровальным отделением разведотдела штаба 3-го Белорусского фронта, руководил капитан Баданин Андрей Егорович. В Красной Армии с 1935 года. В войне участвовал с 1941 года. Награждён орденом «Красная Звезда».

 Никольский В, « ГРУ в годы Великой Отечественной войны» — М.: Яуза, Эксмо, 2005

 Синицкий А. Г. Разведчикам ошибаться нельзя. М.,Воениздат,1987, стр.9—10

 Никольский В, « ГРУ в годы Великой Отечественной войны» — М.: Яуза, Эксмо, 2005

 Никольский В, « ГРУ в годы Великой Отечественной войны» — М.: Яуза, Эксмо, 2005

 Никольский В, « ГРУ в годы Великой Отечественной войны» — М.: Яуза, Эксмо, 2005

 Архив «Музей разведчиков». Отчёт о беседе с Кругляком И. К., гор. Светлогорск, 23.06.1989г, на 4 листах.

 Синицкий А. Г. Разведчикам ошибаться нельзя. М.,Воениздат,1987, стр.26

 Синицкий А. Г. Разведчикам ошибаться нельзя. М.,Воениздат,1987, стр.95—96

Следственная часть

Это подразделение, в частности, осуществляло допрос пленных. Офицеры следственной части, принимали участие в вербовке агентуры из числа немецких военнопленных.