Моя Ми
— Прочти три раза!
— Нет.
— Тогда я убью… — человек с пистолетом на секунду задумался. Он посмотрел на сидящих рядом со связанным мужчиной, женщину и маленькую девочку лет трех от силы. Обе они были связаны. Только кляп во рту отличал их от главы семейства.- Пожалуй, начну с твоей жены, — решительно сказал человек с пистолетом.
— Брат, остановись. Мы найдем другой способ, — молил связанный человек.
Прозвучал выстрел. Пуля попала женщине прямо в глаз. Она упала лицом вниз и лужа крови из ее глазницы стала медленно растекаться по кавролину.
— Нет. О господи. Зачем? Софа. Моя Софочка, — застонал связанный мужчина. Его маленькая дочь билась в истерике, она припала к голове матери и вся измазалась в ее крови. Это было безумием.
— Нет другого способа. Читай, Саша, — спокойно сказал человек с пистолетом.- Читай, иначе следующей будет твоя дочь, — с этими словами он сунул листик с каракулями в лицо своей жертве.
Связанный мужчина затих. Глаза его стали стеклянными. Он перевел дыхание и начал читать.
— Ангиг мула га гелем ши киган мулу, — произнес он слипающимися губами.
— Читай еще раз!
— Ангиг мула га гелем ши киган мулу.
— Еще, — устало сказал человек с пистолетом.
— Ангиг мула га гелем ши киган мулу, — произнес связанный мужчина в третий раз. Зрачки его побелели. Тело его стало чернеть, рассыпаться и вскоре превратилось в пепел.
Мужчина с пистолетом встал и направился к выходу. На пороге он обернулся. Маленькая девочка без сознания лежала в луже крови своей матери.
— Я пришлю кого-нибудь за тобой, — сказал мужчина и вышел на улицу. Где-то неподалеку взорвалась машина. Гул от взрыва немного оглушил его. Но не удивил. На улице стояла глубокая ночь, освещаемая заревом пожаров. Мир полыхал в огне не первый день. Мужчина поплотнее укутался в ворот пальто и двинулся в путь. Он шел вдоль брошенных машин и разбитых окон домов к единственному человеку, которого любил.
***
Дверь открылась, и в кабинет заглянул молодой парень в форме.
— Привет, Коля, — сказал он.- Там женщина пришла. По твоему участку. Говорит: сына убили. Чушь какую-то несет. Она к тебе рвется. Пустить или ты…?
— Сам спущусь, — резко перебил его Николай.
— Ага, — кивнул парень и исчез за дверью.
Николай педантично сложил бумаги. Выровнял по углу стола листок с почти законченным протоколом задержания очередного дебошира и резко встал. Он одернул полицейскую форму участкового и решительно вышел из кабинета.
Женщина, бесновавшаяся в дежурке, оказалась старой знакомой Николая. Риту Васильевну на районе знали все. Соседи каждую неделю писали на нее жалобы и заявления. Пьянь и дебоширка, она и ее сын Вовчик были частыми гостями участкового отдела полиции. Но ни разу по своей воле. И тем удивительнее и тревожнее казался этот добровольный визит пьяницы в «мусарню», как выражалась сама Ритка.
— Он просто растворился в воздухе. Превратился в пепел, — вопила она. От нее изрядно несло перегаром.- Этот мудак дал моему сыночку какой-то листок и попросил прочитать. И он… Ааах. А, бля, как больно, — застонала Рита Васильевна и схватилась за сердце.
— Миша, вызывай скорую, — приказал дежурному Николай и усадил побледневшую старую женщину на стул, стоявший в тамбуре дежурки. Губы Риты Васильевны побелели. Она начала бредить.
— Он превратился в пепел. Мой сын теперь горстка пепла, — в холодном поту шепотом твердила она.
— Белочка, — пожав плечами, сказал дежурный, когда скорая увезла пьяную, сумасшедшую бабку.
— Да. Похоже на то, — согласился Николай.- И все же схожу к ним домой. Проведаю Вовчика, — буркнул он себе под нос.
— Так он же в пепел превратился, — сказал дежурный и усмехнулся.
— Ну да. Ну да, — задумчиво ответил Николай.
Дверь, ведущая в квартиру Риты Васильевны, была заперта. На звонки и стуки никто не отвечал. Это было странно. Вовчик никогда не покидал свое жилище. В Чечне ему оторвало ногу. А потому передвигался он исключительно при помощи костыля и только в пределах своей квартиры. Выпивку и еду ему всегда приносила мать.
— Наверно нажрался, как тварь и спит, ни хрена не слышит, — подумал Николай.- Из квартиры воняло мочой, сигаретами и чем-то сладковато гнилостным.- М-да, скорее всего, нажрался, — задумчиво сказал Николай вслух и позвонил в соседнюю дверь.
— Здравствуйте, Николай Всеволодович, — сказала открывшая ему дверь пожилая старушка. Несмотря на свой преклонный возраст, она была очень ухоженной. И вред ли ей кто-нибудь дал больше 60 лет, хотя ей было глубоко за семьдесят. Поговаривали, что к ней до сих пор хаживало парочка ухажёров по моложе ее лет на 20-ть.
— Добрый день, Антонина. Скажите, пожалуйста, когда вы в последний раз видели ваших соседей? — спросил Николай.
— Что опять натворили эти ироды? — со злостью и омерзением спросила она.
— В этот раз ничего, — ответил Николай и вопросительно посмотрел на соседку.
— Да, житья от них нет, — пожаловалась Антонина.- С утра вот опять дебоширили. Ритка что-то вопила не своим голосом. А потом выскочила из квартиры и поне
