Появление кино породило несколько утопий, одна из которых была связана с тем, что этот аппарат по записи движения обостряет подражательные способности зрителей в отношении моторных реакций. Эта книга пытается проследить, как менялось телесное поведение, каким его запечатлело кино, в течение двадцатого века — в России между двумя мировыми войнами, в послевоенной Европе и в Китае на переломе к ХХI веку. Модернизация и урбанизация русского общества (отход от аристократической этикетности, от крестьянской, монархической и церковной ритуальности) были неотделимы от утопических проектов создания нового антропологического типа — советского человека, подвергнув национальную традицию радикальному переосмыслению. После 1945 года перевоспитание немцев в духе демократии было сознательной программой, над которой работали американские политики, психологи и антропологи, и фильмы играли в ней огромную роль. Страна рассматривалась как социальная лаборатория, что сближает американский послевоенный эксперимент с советским опытом. Китайское кино на протяжении ХХ века колебалось между национальным каноном и универсально понятным киноязыком. Оксана Булгакова — киновед, профессор Майнцского университета имени Иоганна Гутенберга.
Анатомия, отмечал Курияма, играла огромную роль в западной медицинской мысли и художественной традиции, начиная с античной Греции. Скелет и мускулы были связаны с представлением об идентичности как выражении активной воли, которая осуществляет себя при помощи мускулов. В китайской медицине и художественной традиции скелет и мускулы были несущественны. Представления о теле (и индивидууме) следовали иным стратегиям. Визуальная тайна лежала на поверхности. Не форма костей или строение скелета, скрытых под оболочкой, преграждающей взгляд врача и художника, были важны, а сама кожа, ее особенности, блеск, нюансы цвета. Они указывали на течение энергии. Взгляд должен был концентрироваться не на невидимой структуре, а на поверхности, и наблюдать сияние, тусклость, текстуру
Моторика идеологизирована по обе стороны железного занавеса, и только американцы, изображая русских, позволяют себе использовать несколько танцевальных па по прямому назначению — обозначить у персонажа снятие зажима (так Фред Астер помогает Ниночке).