Глава 1
— Привет, мой первый трах! — пронеслось в голове. Пронеслось так быстро и так радостно, но, тем не менее, на какой-то момент выронил её сиську из правой руки, даже всего на полсекунды задумавшись над происходящим. Что делать дальше?
Я прыгал на Лене и потел, как только мог, вспоминая самые лучшие комбинации телосплетений, подмеченные в неоднократном просмотре порнографии. Для меня было очень важным не спалиться в том, что я девственник, и вот я красный и взмокший размудыкивал на её крупных телесах изо всех сил. Моя первая девушка была старше меня аж на целых четыре года, и мне казалось, что за это время она успела повидать и попробовать уж точно немножко больше меня.
Почему немножко? Спросите вы, возможно. А вы уж точно подумали об этом. Да потому что, хоть я и был девственником, но она уж точно не была первой красавицей. Да и второй. Такие не думают о том, кому отдаться. Такие думают: «Хоть бы кто-то взял меня». А насколько я знаю — трахаться хочется всем. Вот и она не скрывала, что были у нее до меня какие-то временные варианты. Да и хер бы с ней.
Она была доступна. Что ещё нужно Каину/Авелю на первый раз в отсутствии достойной барышни? Если уж их родители не позаботились о рождении потомства с вагиной, то и овца сойдёт. Божья же тварь. С дыркой.
Небольшое уточнение для читателей: вы же поняли, что я говорю не о скотоложстве и не склоняю к нему?
Таки вернёмся к овцам. Нет… Как там? К нашим баранам.
Мы встречались почти три месяца, но долгожданное совокупление наступило только сейчас. Мне думалось, что я был влюблён. А после первого спаривания такая ситуация «пздц» как часто случается. Мне верилось, что я занимаюсь не сексом, а творю совместную историю. Я считал, что лишиться девственности в девятнадцать лет — это нормально и похвально в нашем загнивающем, развратном обществе.
Чёрт побери! Как меняются люди и мнения, отведав свежей пиздятинки. Уже через пять минут, когда я слез с неё и пытался отдышаться, надеясь зайти на второй, а затем и третий круг безумной скачки — я думал только об одном. В этот год, в этот день, в эту минуту в голове родилась одна гадливенькая мыслишка (реально поганенькая), которая со временем кардинальным образом изменила мировоззрение молодого, ещё неиспорченного парнишки.
— Хей, малыш, — я похлопал себя нежно по уже отдохнувшему, набухшем
