Оглавление

Эта книга посвящается Алеку, без которого я бы никогда (и ни с чем) не справилась; мусе, без которой я бы не рискнула; Линусе, без которой давно бы сдалась и Королеве Виктории (не английской, конечно, а крошечной музе нашей семьи). А также папе и Алёнушке. Без всех вас мало что вообще имеет смысл…

Предисловие

«Таиланд — это тропический рай или идеализированная мечта, грозящая стать разочарованием? — подумала я однажды, сидя на берегу Сиамского залива. — Что лучше: задержаться или сбежать без оглядки?»

Прошло 11 лет… За это время можно было освоить любую профессию или построить дом (три дома, пять домов), вместо этого я узнала: где прячется сабай, как задобрить духов, чем кормить варанов на необитаемом острове и что муай-тай — это не коктейль. С такими навыками меня вряд ли позовут работать в престижную компанию, но зато они спасают от уныния.

Описанные события напоминают опыт в кабинете химии: берем двух иностранцев из России и опускаем их в тайскую среду, перемешиваем, после чего внимательно наблюдаем за реакцией, похожей на вулканическое извержение. Чем закончится эксперимент, я пока не скажу, но в одном не сомневаюсь: он того стоил.

Добро пожаловать в мир непостижимой логики Таиланда, где аккуратно сложен беспорядок и ярко светит темнота.

Если к концу книги вы в совершенстве овладеете техникой сабай, не пугайтесь — это нормально, правда, неизлечимо, но нормально.

Со словом «сабай» у меня случилась любовь с первого звука. Приехав в королевство Таиланд для культурного просвещения, я слышала его везде, причём в сопровождении улыбок и искреннего смеха, какой обычно доносится лишь с детских площадок.

«Что такое сабай?» — спросила я в отеле на ресепшен у милой девушки с блестящими чёрными локонами. «Ха, ха, ну это расслабление и комфорт в тайском стиле». «Ну, а лично для вас, в чём это заключается?» — уточнила я. Девушка ответила: «Да в мелочах, ну, не знаю, телевизор посмотреть, например».

На следующий день я задала тот же вопрос другой работнице отеля. «Сабай для меня — это посмотреть мир!» — ответила она, мечтательно закатывая глаза. «Да уж, между „посмотреть телевизор“ и „посмотреть мир“ есть разница, нет, даже пропасть, — подумалось мне. — Странное, конечно, слово». Парень за стойкой не остался безучастным и дополнил наш разговор своим определением: «А для меня сабай-сабай — это закончить рабочий день наконец-то! Ха, ха!»

Вопрос мой вызывал такие положительные эмоции, словно само его произношение создавало позитивные звуковые вибрации.

В течение нашего отдыха возле гостиницы в одно и то же время появлялся взрослый таец с тележкой, которую туристы самовольно прозвали макашницей. Кто и когда дал ей такое название, неизвестно, но среди приезжих россиян слово это не нуждается в расшифровке. Тележка — она же макашница, или уличная передвижная кухня с мангалом — это первый прыжок в культуру Таиланда, проделываемый путешественником. Приехав на тайский курорт и почувствовав голод после длинной дороги, турист обычно прямиком идет к маленькому прилавку на колесах и покупает уникальное авторское блюдо от местного кулинара. Сначала всегда страшно, неловко, возникают гнусные мысли о пищевом отравлении, но в результате — вкусно, забавно и вызывает острую зависимость.

Так вот, таец с такой тележкой возле нашей гостиницы выкрикивал свой фирменный призыв: «Чикен[1], ням-ням!» На него сбегались знающие толк в жареных куриных кусочках прохожие, подготавливая монетки по 10 бат для предстоящей сделки. С тех пор уличного повара мы прозвали Ням-Ням. Он с радостным смехом поучаствовал в моем случайном опросе: «Что же такое сабай?»

«Вот вы, иностранцы, выглядите такими напряженными! — объяснял Ням-Ням на международном языке вполне достойного уровня, одновременно нанизывая куриные гузки (какое красивое для куриного зада слово!). — Мне кажется, что вы совсем не знаете сабай! Думаю, вы просто все время живёте „завтра“, пытаетесь все контролировать, проще говоря, находитесь в постоянной погоне за своим хвостом», — рассказал повар-предприниматель. «Ну а как быть?» — тянула я время, чтобы поболтать и понаблюдать за искусным процессом приготовления маленьких куриных шпажек. «Здесь нет единого рецепта — у каждого свой комфорт, свой сабай! Я, например, люблю на море смотреть, откинув мысли и планы, просто сидеть и смотреть, как вода качается».

Вечером в номере видавшей виды гостиницы Adriatic Palace, развалившись в кресле и любуясь Сиамским заливом с пятнадцатого этажа, я достала блокнот и шутя написала на обложке: «сабайный дневник». Мне показалось забавным привезти из путешествия, кроме фотографий с «ледибоем[2]» и пепельниц с надписью «I love Pattaya[3]», еще и чудный рецепт интригующего состояния, которое местные называют с мечтательной улыбкой, смотря вверх.

Я решила по возвращении поделиться этим рецептом с друзьями как-нибудь за ужином, веселясь и рассказывая, как можно достичь расслабления и комфорта по-тайски. «Может, устроим соревнование, кто лучше всех изобразит сабай? Пошутим, посмеёмся», — подумалось мне. В дневник я планировала записать несколько приемов и рекомендаций от местного населения, чтобы дома показать близким, как нужно практиковать упражнения для развития чувства комфорта. Мне не приходило в голову, что шутливый дневник будет заполняться больше десяти лет и в нем не останется места для новых рецептов. Красочная записная книжка превратится в потертую тетрадь с сотнями заметок. Со временем дневник дополнится советами иммигрантов, мудрыми восточными мыслями и незаурядными выводами. Сейчас органайзер напоминает мамин блокнот, в который она записывала кулинарные рецепты и вклеивала вырезки. (Никто не знает, зачем они, так как она всегда готовила стандартный набор блюд, но ради обряда список рецептов пополнялся).

В результате оказалось, что «комфортное удовольствие» по-тайски может быть необыкновенно разным, ведь каждый описывал его неповторимым образом. Иногда меня вводило в замешательство различие в трактовках и методах, порой заставляло смеяться и находить в ответах саму себя. Неожиданно в блокноте стали появляться волшебные слова, которые местные употребляют для обретения безмятежности. Я назвала этот раздел «сабайный разговорник».

Все мы ищем комфорт, но мне показалось, что у тайцев это получается игриво и беззаботно.

Сначала я думала: «Для меня сабай — это райский остров, шезлонг, коктейль и познавательная книжка про путешествия». С годами мнение менялось, и взгляд на привычное слово вместе с ним (хотя остров и книжка все же остались важными элементами). «Только ли значение комфорта несет в себе эта комбинация звуков? Можно ли испытывать сабай постоянно или нам удастся уловить его лишь короткими вспышками?» — размышляла я.

Выяснилось, что тайцы узнают, как у нас дела, вопросом «Сабай ди май?» Дословно фраза означает: у вас все очень сабай? «Окружающие нас местные жители постоянно заботятся о нашем комфорте? — рассуждала я. — Или их интересует нечто большее?» Я представила, как захожу у себя на Родине в любимую продуктовую лавку и с порога вместо «Здравствуйте! Как проходит ваш день?» говорю: «Здравствуйте! Вам комфортно, вы очень расслаблены?» Стоит попробовать.

Я решила разобраться…

Через две недели, расспрашивая местное население, по крайней мере, тех, кого понимала на языке, который можно назвать «антайжест» (результат переплетения английского, тайского и языка жестов), в голове у меня сложилось первое представление о таинственном явлении. Я записала его в «сабайный дневник» таким образом:

САБАЙ (дословный перевод с тайского — комфортный) — волшебное тайское слово, означающее состояние расслабленности и комфорта. По сути — это целое искусство получать удовольствие, наслаждаясь каждым мгновением. Если телу удобно, а на душе приятно, скорее всего, с нами происходит обыкновенный сабай, мы просто его ещё не осознали. Главные индикаторы состояния: неторопливость, спокойствие, умиротворение, безразличие к внешним раздражителям, в том числе работодателям, педагогам и ворчливым супругам. Физические симптомы: тело по напряжённости напоминает застывший желатин, мы склонны к лёгкой сонливости, из-за комфортности положения отсутствует стремление к перемещениям.

Даже произношение слова САБААААЙ (обязательно с затягиванием второй «А») заставляет почувствовать расслабление и блаженство — только попробуйте! Сабай встречается в Таиланде нередко, на радость тайцам и на горе приезжим (они же ещё сабай не поймали!). Для достижения этого состояния существуют другие вспомогательные волшебные слова, которые еще предстоит узнать.

Сабай-сабай — это уже высокий уровень квалификации комфортного расслабления, своего рода золотая медаль на Олимпиаде по непринужденности или Нобелевская премия в осознании приятности бытия. Познать подобное явление может каждый, достаточно немного регулярных манипуляций и немало терпения со стороны окружающих.

 Чикен (англ. яз.) — курица.

 Ледибой — так называют мужчин в Таиланде, сменивших пол на женский и трансвеститов.

 I love Pattaya (англ. яз.) — я люблю Паттайю.

Глава 1. С чего всё началось

Далёкий 2010-ый год сделал мне два главных подарка в жизни (по крайней мере, в далёком 2010-ом я наивно называла события «подарками»). Тогда я познакомилась с будущим мужем и со страной, которая через несколько лет перевернула моё сознание, привычки и стала нашим теплым восточным приютом. Супруг, по паспорту Александр, в путешествиях Алекс, был назван тайскими жителями Алеком (звук «кс» местным не нравится, а «е» нужно говорить громко и звонко), вот и закрепилось имя как родное. Всё произошло без капли планирования, абсолютно спонтанно. Наш первый совместный отпуск, обычная поездка с путеводителем и примерно таким списком желаний:

1. Попробовать жареных кузнечиков.

2. Испытать чудодейственную косметику, что навечно остановит процесс старения. (Не обманывают же нас тайцы?)

3. Сделать фото с крокодилом, а если хватит духа, то на нём.

4. Расслабиться под воздействием тайского массажа. (Почему никто не предупредил, что массажист при этом запрыгнет мне на спину?)

5. Благополучно вернуться домой.

Продолжительный перелёт и ощущение по выходе из самолёта запомнились надолго. Тело начало чувствовать себя странным образом. В первую минуту казалось, что прилетела я в баню. Алек сравнил: «Как будто забыл включить вытяжку, принимая горячий душ в закрытой ванной комнате, а потом еще любимая заходит без стука и начинает феном делать укладку, случайно направляя его тебе в лицо».

Влажность в стране улыбок в среднем 76%, а температура +25 — +30℃, что и создает парниковый эффект.

Мозг плавился вместе с асфальтом, но не успели мы сесть в автобус, как холодный кондиционированный воздух не позволил нам скучать, заставляя натягивать на мокрое тело теплый пуховик, упрятанный ранее в чемодан. А ведь дорогой спутник предупреждал меня (это был его второй приезд): «Там жарко, но можно замерзнуть. Красиво, но неопрятно. Невинно, но много жриц любви. Вкусно, но есть соус из тухлой рыбы». «А райский пляжный отдых будет?» — спросила я у супруга. «М-м-м, э-э-э-э, да, скорее всего», — ответил, запинаясь, дорогой.

Был ноябрь, замечательный сезон для посещения этой части планеты: дождливая пора заканчивается, не слишком жарко (по местным меркам), и немного туристов, спешащих на змеиную ферму, купить таблетки на основе яда кобры[1].

Вот что мне бросилось в глаза в первую очередь:

1. Огромный, роскошный аэропорт Суварнабхуми в Бангкоке. «Я попала в идеальное государство с высоким уровнем жизни. Если это начало, то дальше мы, наверное, увидим летающие тарелки вместо такси, нас остановит робот-служитель правоохранительных органов и применит машинку, читающую наши мысли. Лучше, конечно, железному блюстителю порядка не знать весь сумбур, творящийся у меня в голове», — подумала я.

По дороге в отель я отметила три признака современного Таиланда и три — старого.

Современный:

•Высокие, узкие здания-свечки.

•Идеальное дорожное покрытие. (Они что, не умеют ремонтировать ямы «латками»? )

•На заправке мы поели суши.

Старый:

•Полуразваленные жилые домики-сараи вдоль дороги.

•Некоторые улочки очень узкие. «Я побоюсь проехать по ней на велосипеде. Как они передвигаются здесь на машинах и автобусах?» — пронеслось у меня в голове.

•Кухни на колёсах. «А это безопасно?» — спросила я у водителя автобуса. Он улыбался, кивал, но по его глазам было видно, что мои иностранные слова ни о чём ему не говорили.

Мне показалось, что через окно автобуса можно увидеть разные временные этапы. Представился видеопроигрыватель, который одновременно показывал две пленки: черно-белую классику и компьютерную анимацию. Позже мы поймем, что Страна улыбок могла бы иметь другое название: «Страна даже не пытайтесь понять меня методом здравого смысла».

2. Большие связки проводов висели над дорогами и тротуарами, будто не существовало способа их спрятать. Переплетенные кабели было трудно не заметить и не подумать о безопасности и надёжности такой системы электроснабжения. «Дорогой, смотри это белочка бежит по проводам?» — спросила я, увидев милого зверька. «А, по-моему, это крыса», — ответил мне мой муж, в душе романтик.

Я все время задаю себе вопрос: «Как электрики, работающие почему-то всегда на бамбуковой лестнице и в шляпе с широкими полями, ухитряются разобраться в этой паутинной связке?» (Пришла к выводу, что электрики обладают сверхспособностью. Или всё же секрет в шляпе?)

3. Раскидистые, зелёные пальмы диковинных форм и различных размеров. Удивительно, что у одного растения может быть столько видов.

4. Запах. Путь мы держали в город Паттайя. Он находится примерно в ста километрах от Бангкока. Впервые приехав в Паттайю, мы, выйдя из автобуса, вдохнули полной грудью всю прелесть местных ароматов. А ведь она и впрямь присутствовала: благоухание ярких цветов, растущих на деревьях, и морского бриза с залива ощущалось столь же явно, сколь и кисловатый запах канализации. Голова закружилась. Нос невольно сморщился, давая понять, что ему такая комбинация непривычна. «Как описать дурно-приятный запах? — подумалось мне. — Да, фотообои с изображением райского Таиланда на моем ноутбуке никак не передают эту особенность».

Ароматы слегка ошеломляли, но через минуту, видя вокруг волнующееся море, стройные пальмы, невысоких тайцев в радужных фартуках со своими тележками, нагруженными экзотическими фруктами и блюдами местной кухни, магазинчики и массажные салоны с пестрыми вывесками, про зловоние мы забыли (ну, почти забыли). Нам не терпелось увидеть целое изображение поближе и разузнать его увлекательную историю.

Я не раз потом задам вопрос: «Почему так складывается в королевстве, что небоскрёбы вырастают, словно собранные детские конструкторы, дороги по шесть полос в три яруса тоже, а вот сточные воды по старинке далеко не прячутся?»

«Возможно, именно для оригинальности уличного парфюмерного букета?» — предположил как-то Алек.

5. Улыбки. Они появлялись повсюду. Казалось, что каждый таец знал нас давно и был рад встрече. С годами мы тоже освоим мимику счастья, обнаружив, что для нее не нужен важный повод. Таиланд не зря называют the Land of smile (с английского: Страна улыбок). Тайцы позже даже научат нас специальным улыбкам, которые могут означать:

• «Что ты хочешь от меня? Отстань!»

• «Гости, мне не терпится, чтобы вы уже домой пошли».

• «Я помогаю вам из жалости».

• «Какая гадость — эта ваша свинина в кисло-сладком соусе!»

• «Вас забыли спросить!»

• «Разве не видно? Не нужна мне подушка из латекса».

К концу первого дня было странное ощущение всего необычного и непредсказуемого. Интрига таилась везде: от простого заказа в кафе (до последнего не представлялось, что ждёт нас на тарелке и тем более через час после приёма пищи) до вопроса: «В какую сторону смотреть сначала при переходе дороги?» Спустя несколько лет мы выясним, что глядеть надо в оба и по всем направлениям, даже стоя на тротуаре или черно-белой дорожной разметке.

Всё шло прекрасно: познавательные экскурсии, пикантные обеды и ужины, диковинные заповедники и очаровательные национальные шоу. Мы познакомились со ставшими любимыми туристическими местами: королевским садом Нонг Нуч, парком миллионолетних камней, островом Ко Лан, погрузились в ночную жизнь улицы Уокинг-стрит и почувствовали на себе, что значит тайское гостеприимство. Хорошо, что «Шоу 69» компания перенесла на последний день, а то совсем по-другому звучало бы описание моих первых ощущений. Думаю, этой театральной постановке мне еще предстоит посвятить главу.

Впечатления вскружили голову, чувствовалась эйфория, когда утром, загорая на пляже, Алек стал рассуждать о низкой стоимости местной недвижимости и о прелести жизни в тропических условиях. Закрыв глаза, подставив лицо солнечным лучам, мне представлялось, как я вливаюсь в азиатский поток со всеми его причудами и премудростями: лёгкая одежда, свежие морепродукты, успокаивающие массажи, прекрасный залив и ощущение безмятежности, которое местные с улыбкой называют САБАААЙ. Что значит сабай, мы вскоре поймём на себе, как и то, что жизнь в тайских тропиках не такая уж беззаботная, а пока были только красочные мечты…

САБАЙНЫЙ ДНЕВНИК. РАЗГОВОРНИК

Почему все зовут нас фарангами?

Значение этого слова мне объяснила наша соотечественница в гостинице, русская женщина, отдыхающая в Таиланде восьмой ноябрь подряд, но яро критикующая местный нрав: «Как же мне все здесь надоело! Это последний приезд, больше никогда!» «Милая, ты так говоришь каждый раз, успокойся, все ведь нормально», — шептал ее тихий муж. «Ничего не нормально! Достало все! Жара, вонь, тайская медлительность! Ненавижу!» — не соглашалась она.

Фаранг (foreigner с английского — иностранец) — любой иностранец в королевстве, не таец. Слово не волшебное, но доля магии в нём присутствует. По словам нашей новой приятельницы, это понятие может ассоциироваться в Стране улыбок с проездным билетом в некоторых жизненных обстоятельствах. Иногда встречаются недобросовестные тайцы, видящие в фаранге возможность лёгкой наживы, результатом которой станет повышение уровня привычного сабая. Присмотрев иностранца, потенциального клиента, таксист почти незаметно накрывает чем попало честный счётчик (таксометр), а девушка из гоу-гоу бара[2] бронирует фату в интернет-магазине. «Мужа моего так и норовят увести! Соблазнительницы бесстыжие!» — пожаловалась русская соседка в процессе отельного завтрака, пряча две булочки в салфетку, а затем в набитую сумку.

Фаранг в королевстве — лицо уважаемое, но уязвимое…

Второй приезд спустя год планировался более осознанно и самостоятельно. Выбрав отель на свой вкус, мы собрали чемоданы — впереди были две недели отдыха. Мы снова держали путь в Паттайю. Нам хотелось вернуться в этот город и повторить необычный опыт, чтобы насладиться фантастическим миром, в котором всё удивляет. (Особенно «Шоу 69», которое я тщетно пытаюсь забыть 10 лет.)

На этот раз отпуск для нас оказался другим. Одним холодным зимним вечером Алек пришёл домой со словами: «Сегодня бухгалтер сказала, что уходит в декретный отпуск, может, возьмёшься?» «Так я же не умею!» — заявила я. «Научишься, это легко и весело», — обрадовал меня супруг. «Ты же говорил: формулы, налоговые отчетности и финансовые сверки — это скука смертная?» — что-то не складывалось у меня в уме. «М-м, да я шутил!» — сказал Алек, быстро перемещаясь в другую комнату.

Совместное ведение дел — занятие интересное и занимательное, но во время отпуска от гармоничного отдыха отвлекало. «Зато на бухгалтера теперь тратиться не нужно», — веселился муж. «А какая у меня, кстати, зарплата?» — поинтересовалась я. «Всё-таки хорошая погода сегодня, пойду загорать», — ответил Алек. «Ты же не любишь обеденное солнце!» — крикнула я вслед.

Приехав на каникулы, которые пришлись на рабочие недели, мы подстраивали дни под четырехчасовую разницу во времени для того, чтобы совершать звонки, заявки и прочие рабочие «радости». Утром наша семейная пара была свободна и наслаждалась поеданием манго под пальмой у моря, а к обеду, лёжа у отельного бассейна, решала трудовые задачи (с нетерпением ожидая, когда российский рабочий день наконец-то закончится и все пойдут по домам).

Слово «удалёнка» нам никогда не встречалось: это же был «древний» 2011 год. Мы гордились собой, что продержались две недели и вся деятельность не развалилась без личного присутствия её руководителя.

Трудовые будни в тропиках затягивали, и Алек решил продлить отпуск на неделю. Организационные вопросы с отелем и перелётом урегулировались, и наш отдых, совмещенный с работой, продолжился.

С каждым днём уезжать хотелось всё меньше. Теплый бассейн, умиротворяющее море, ароматные, спелые фрукты, пряный суп «Том Ям Кунг»[3], спа-процедуры и малиновые закаты туманили здравый смысл. Физическая активность наша к тому времени заметно снизилась. Запланированные пробежки вдоль берега переносились «на завтра», тренировки в отельном спортивном зале пропускались без угрызения совести, а вот массажная терапия, напротив, не игнорировалась, а пунктуально посещалась ежедневно. «Ну чем не мышечные упражнения? Просто они пассивные», — как-то сказала я. «Только вот, несмотря на эти упражнения, я все же набрал три килограмма…» — возмутился Алек.

Найдя милый, недорогой массажный салон, мы стали его завсегдатаями (такое подходящее к месту слово!), и, как выяснилось, не зря. Он сыграл роль поворотной точки в нашей русско-тайской истории. Сначала нас привлекла обстановка: тиковые двери с резными драконами распахивались, открывая проход в сказочный край. Восточные бежевые мягкие кресла вдоль бордовых стен так и зазывали туристов присесть и насладиться расслабляющим массажем стоп. Светильники круглых форм: фиолетовые и желтые — напоминали тюрбаны из Приключений Аладдина, а золотого оттенка чайные чашечки намекали на предстоящую после массажа церемонию. Несомненно, каждая деталь в салоне подбиралась с любовью. Так и хотелось прихватить какой-нибудь тайский сувенир на память. Аромат масел и согревающих травяных бальзамов действовал успокаивающе. Золотые аксессуары в виде мифических созданий дополняли интерьер, а музыка незаметно погружала пришедших в сонливое состояние. На втором этаже виднелись ряды с напольными матрасами, отгороженными алыми шелковыми занавесками один от другого, чтобы каждый посетитель мысленно порхал в собственных снах и фантазиях во время оздоровительных сеансов. Сами процедуры были отличного качества, на любой вкус: массаж стоп с использованием деревянных тиковых палочек, терапия с маслом или классический тайский массаж. Мы набрели на дивный салон еще в наш первый приезд и тогда же познакомились с его учредителем Сергеем.

Сергей — серьезный русский мужчина, бледноватый и полноватый, следил за добросовестностью трудившегося персонала. Теперь, посетив манящий салон спустя год, мы его не увидели. Вместо Сергея за тем же витиеватым столом, украшенным причудливой резьбой в стиле барокко, сидел стройный, загорелый, белозубый парень. «Извините, вы не знаете, где сейчас Сергей? Он раньше здесь работал. Крупный такой, с животиком», — поинтересовалась я, обращаясь к новому управляющему. «Привет, ребят, рад вас видеть. Надолго?» — ответил странный тип. Мне понадобилось время, чтобы осознать: «Это он — тот самый руководитель, только сильно преобразившийся. Что это, тайские таблетки? — подумала я. — Ой, как-то неловко вышло…»

Такое заметное изменение подтолкнуло нас больше разузнать о нём и жизни в Таиланде. Как выяснилось, последние пятнадцать лет Сергей провел в Стране улыбок. Он прекрасно владел тайским языком, жил в модном, по его словам, клубном доме (кондоминиуме) и содержал салон спа-процедур для дохода и интереса.

«Мне здесь очень по душе: население добродушное, питание хорошее, живот даже стал меньше, как видите, („К чему это он?“ — размышляла я.), бизнес работает неплохо. К тому же утреннее плавание в бассейне кондоминиума помогло мне похудеть и загореть. Я бы другого места и не пожелал!» — заманчиво рассказывал Сергей, одновременно принимая оплату за два массажа с маслом. «Можно ли сказать, что ты нашел свой сабай?» — задала я иронический вопрос, от которого у мужа начал развиваться нервный тик. «Безусловно!» — незамедлительно ответил собеседник. «Выходит, таблетки тут ни при чём», — подумалось мне. Казалось, мы были близки к разгадке тайской алхимии счастья.

Алеку нравилась идея продлить наш отпуск ещё на целый месяц. («А мы будем искать таинственный сабай?» — спросила я. «У меня уже голова болит от твоих поисков и шуток, — ответил мой муж. — Ну будем, что с тобой поделаешь?») Он принялся расспрашивать нового друга о городе-курорте, в частности о квартирах и апартаментах. На пляже мы листали коммерческие журналы и считали, что уже неплохо разбираемся в местном рынке недвижимости. В планах у супруга было арендовать уютную студию у моря. Сергей показал нам красивые фотографии комплекса, в котором проживал и спросил: «Хотите, могу помочь вам снять студию в моем кондоминиуме с хорошей скидкой. Мне кажется, там вы найдете настоящий сабай!» — с улыбкой сказал он. Мы посмеялись и договорились о встрече. Было интересно посмотреть на дом, который так ценит Сергей.

На следующий день мы мчались на арендованном мотоцикле в северный район города. Добравшись до пляжа Вонгамат, стерев чёрную пыль с лица (моя не самая любимая сторона передвижения на байке), я и Алек ожидали нового друга. Нас встретил улыбающийся Сергей. Вместе мы прошли через пост охраны, сотрудники которого, стройные тайцы, как один выпрямились и приветственно отдали честь. Этот жест вскоре очень понравится моему свёкру, который будет специально ходить туда-обратно, чтобы на секунду представить себя генералом. «Пап, ну хватит! Тебе же никуда не надо! — сказал ему как-то Алек. — Не притворяйся, что идёшь в магазин. Все уже поняли: тебя забавляет звонкий стук сапог охранников в момент, когда они резко приставляют стопу к стопе и подносят пальцы к виску, салютуя тебе. Ты уже раз пять сегодня участвовал в этом приветствии!» «Не трогай меня, я всего на неделю приехал! К тому же мне 65 лет, разберусь», — недовольно ответил папа Алека — Саныч.

Мимо фонтана по гранитной брусчатке, вдоль пальмовой аллеи, наш новый друг повёл нас вперёд, к морскому прибою и, как выяснится потом, к новой жизни. Помню странное чувство: смесь восторга, эстетического наслаждения и желания быстрее уехать в привычную среду нашего милого четырехзвездочного отеля. Перед нами стояло невысокое, но вытянутое пятиэтажное здание. Вдоль него переливался бирюзовыми оттенками длинный бассейн длиною не менее ста метров. Ступени расположенных внизу балконов спускались прямиком к воде. Они вели к желанной прохладе. «Я бы с радостью сейчас по ним спустилась, — подумала я. — Или лучше без них. Просто взять и прыгнуть с балкона». (В другом контексте прыжок с балкона звучал бы пугающе.)

На каждой из таких террас красовались одинаковые клумбы, засаженные зеленью. В бассейне не было ни души, и, скользя глазами по его прозрачной поверхности, мы увидели площадку с мягкими шезлонгами для загара и снова бассейн, на этот раз более скромных размеров. («Будто им одного гигантского пула[4]мало», — подумалось тогда). В нем виднелись мраморные столики и стулья для того, чтобы после приятного плавания можно было насладиться горьковатым кофе или сладким соком, не выходя из воды.

Я отметила, что водной стихии, пожалуй, дому хватает, ведь бассейн располагался у морского залива, расстояние до которого от бортика бассейна не превышало и пары метров. Кондоминиум поражал своей современностью. «Да они полпляжа заняли», — подметил Алек. Такое близкое расположение комплекса к морю впечатляло. Воображение рисовало, как после утреннего приема солнечных ванн жители комплекса ныряют в лазурный бассейн, а затем, сделав шаг, погружаются в соленые воды. И так каждый день!

«Здесь пахнет цветами, скошенной травой и солью. Я перетерплю любые уличные зловония, если буду знать, что меня ждёт такая награда в сочетании с таким видом», — подумала я в ходе экскурсии.

Сергей познакомил нас с серьезными девушками из отдела продаж и обслуживания кондоминиума «Ананья». (Необычное имя почему-то особенно нравится россиянам, видимо, из-за оригинальных ассоциаций). Улыбчивостью они не отличались, что для местного населения неестественно, быть может, даже подозрительно. Мы с тех пор прозвали их Деловыми Тайками за столь серьёзный и надменный вид.

Они нехотя повели нас на просмотр свободных квартир. Мне доставляло удовольствие наблюдать за ними. По офису Деловые Тайки ходили босиком. Выходя из помещения, они обували стоптанные, запылившиеся махровые тапки и в процессе ходьбы не стремились отрывать стопы от земли. «Не шоркай! Поднимай ноги!» — вспомнилось, как воспитывала меня мама в детстве, когда я делала так же.

Ознакомившись с предложениями по аренде апартаментов, Алек сказал, что мог бы оплатить месяц в таких условиях, особенно если пожертвовать моей бухгалтерской зарплатой. «Я знала, что где-то скрывается подвох, когда ты предложил мне эту должность», — ответила я на шутку супруга.

Наконец студия на втором этаже с видом на море стала нашей на целых 30 дней. За это время мы неустанно гоняли на мотобайке по всем закоулкам города, по вечерним рынкам и подворотням, посещали сады и скверы по пятому разу, замечая, что аллигаторы на крокодиловой ферме[5] начали узнавать нас, поглядывая с подозрительным интересом. «Вид какой-то светлый у двуногих, несвежие что ли?» — читалось в их взглядах. Нам нравилось справляться с жарой, плавая в море и бассейнах, и заниматься спортом в условиях повышенной влажности (то есть приходишь в тренажёрный зал, пять минут выполняешь упражнения, становишься мокрым, как после двухчасовой аэробики в российском зале, и удовлетворенный идёшь домой). Мы при этих «нагрузках» старались соблюдать обычную офисную процедуру. (Необычной была только форма одежды. Алек, наш директор, например, носил рабочие полосатые плавательные трусы, когда выходил на связь с кабинетом своей компании. Он ходил по комнате, перед камерой, рассуждая о делах, немного смущая таким образом кассиршу. Она одна из всего коллектива так и не привыкла к этой одежде начальника.) Дела на работе шли нормально, я намекала: «Всё идёт лучше, чем, когда мы сидели часами в офисе. Может, стоит еще задержаться… Ну, и технику сабай освоим лучше, станем спокойными, добрыми и уравновешенными, как тайцы». Алек уже привык к частоте употребления волшебного слова сабай и не обращал на меня внимания.

На самом деле, в моих представлениях не существовало места на Земле более подходящего для красочной и увлекательной жизни. Странно, но мне виделись только радужные стороны тайского колорита. Ещё бы, работала я в купальном костюме, в тренажерный зал ходила на 5 минут, а рассказывала всем друзьям и близким: «Спорт и карьера так утомляют!» Признаюсь, карьера наша рухнет однажды из-за тропической удаленности, но это произойдет нескоро.

Перед отъездом на Родину снова возникла навязчивая идея о смене постоянного места жительства. Рациональностью и умением планировать наша семья никогда не отличалась, но мечтать у нас получалось. Мы стали обращать внимание на квартиры и апартаменты, выставленные на продажу, просчитывая возможность такой инвестиции. В наших мыслях небольшое жилье в королевстве могло помочь нам испытать тайский быт с культурным перевоплощением. При этом я уже представляла, как пою в тайских караоке по вечерам, пока супруг с местными приятелями смотрит поединки муай-тай по телевизору (две очень популярные привычки в Таиланде).

САБАЙНЫЙ ДНЕВНИК. РАЗГОВОРНИК

В ходе длительной экскурсии на реку Квай я спросила у гида: «Мне кажется, что водитель нашего минивэна жует последние 5 часов без остановки? Он не ел неделю? Может, его чем-нибудь угостить?» Она рассмеялась и принялась объяснять, что это национальная привычка. Впоследствии, обращая внимание на местных жителей, я убедилась в ее правоте и выучила ценное тайское словосочетание: кинь кау. С такими знаниями мы точно не пропадем в Стране улыбок.

Кинь кау (с тайского — есть, есть рис, принимать пищу) — волшебная фраза, средство для обретения состояния сабай. Важно не столько запоминать магические тайские понятия, сколько ощутить глубинный смысл их употребления, желательно иногда практиковать полученные знания.

Невозможно нормально существовать, и в Таиланде все об этом знают, если в течение дня постоянно не принимать пищу. В случае заваленного экзамена или увольнения с работы говорим своим домочадцам, что просто мало поели утром. Нас непременно поймут, придёт расслабление, а за ним и сабай не задержится.

Чтобы до конца осознать значение этого процесса для страны, нужно отметить, что до недавнего времени (менее ста лет прошло), вместо привычного «здравствуйте» при встрече тайцы говорили друг другу «ты уже поел?» Иногда это выражение используется и сегодня, чтобы узнать, как поживает собеседник. Так что начинайте применять знания скорее, и если начальник вдруг вызывает вас в свой кабинет по непонятной причине, войдя, сразу спросите: «Вы уже ели или нет?» По логике жителей Страны улыбок от ответа будет зависеть ваша судьба.

САБАЙНЫЙ ДНЕВНИК. РЕЦЕПТ КОМФОРТНОГО РАССЛАБЛЕНИЯ ОТ КОРЕННОГО ЖИТЕЛЯ

Имя: Арти. Возраст: 34 года. Пол: ж. Профессия: индивидуальный предприниматель. Место рождения: Таиланд.

Жена дорогого для нас друга Эндрю Арти посоветовала мне, как обрести сабай в любом городе мира. Рецепт прост: «После трудового дня, скажем, в офисе, справившись со всеми обязательствами, выключи компьютер и вместо того, чтобы резко вскочить с места и побежать домой, откинься назад, на спинку кресла. Закрой глаза, сделай глубокий вдох, произнося про себя звук „са“, а на выдохе — „баааай“. Еще раз на вдохе „са“, на выдохе „бааай“. Повтори несколько раз и ощути настоящее комфортное расслабление по-тайски!»

«Арти, я попробовала вчера, — поделилась я с местной приятельницей. — После рабочего дня, сидя в своем тропическом офисе на балконе, сделала точь-в-точь, как ты говорила». «И что, получилось?» — спросила она. «Наверное, не помню, я уснула на первом са-бааай…» — ответила я.

 Змеиная ферма в Паттайе (Pattaya Snake Farm) — знаменитый в Паттайе змеиный питомник, где продают лекарства на основе яда и внутренних органов змей. Очень популярное место среди путешественников из России, возможно, даже слишком популярное… (Примеч. авт.)

 Гоу-гоу бар — бар в Таиланде наподобие стриптиз-клуба.

 «Том Ям Кунг» — кисло-остро-сладкий тайский суп с креветками. Обычно готовится на курином бульоне с кокосовыми сливками. Кунг (с тайского) — креветка.

 Pool (англ. яз.) — бассейн.

 Крокодиловая ферма в г. Паттайя — одна из самых больших крокодиловых ферм в Таиланде. На ее территории обитают более 50.000 крокодилов и аллигаторов. Располагается ферма на территории парка миллионолетних камней. (Примеч. авт.)

Глава 2. Город греха

Часто мы слышали вопрос «Почему из всех городов именно Паттайя?». Наших друзей и близких удивляло то, что выбрано такое странное, неоднозначное место под солнцем. Шутливый ответ «Мы учимся на курсах искусства сабай» их не устраивал, а правдивая история «Мы задержались здесь на 10 лет отчасти из-за того, что у Алека украли телефон» (об этом позже) тоже не вызывала доверия. Поэтому я решила немного описать город и найти адекватное объяснение нашему переезду. Забегая вперед, скажу, что обнаружить разумную причину не получилось, сколько ни ломала голову над этим.

Тем, кому не довелось прокатиться по шумным, тесным и ярким улочкам Паттайи, посвящается:

Порой, прогуливаясь по Бич Роуд, центральной набережной города, и смотря на море, которое не отличается прозрачностью, на спутанные провода, и на здания, не имеющие архитектурного изящества и стиля, я думаю: «Ну правда, почему сюда? Почему не милое европейское очарование или североамериканская современность, не латиноамериканский драйв или австралийская стабильность?» Затем вижу улыбающегося босого тайца, медленно зевающую, расслабленную собаку, зарывшуюся в песок, огромный малиновый круг, горящий всеми цветами ада и рая, что так предсказуемо опускается за горизонт, освещая остров Ко Лан, слышу галдёж и зазывание купить «сапалот»[1], доброе «кхопхунька»[2] и понимаю, что любовь как таковая к человеку, или месту, или событию не имеет причины, она необъективна и неадекватна, она просто есть (и она бывает зла).

В общем, Паттайя ещё тот город контрастов. Изначально маленькая, никому не известная рыбацкая деревушка, сегодня один из самых посещаемых курортов Юго-Восточной Азии. Этому в немалой степени поспособствовала война США с Вьетнамом. Американские солдаты, базировавшиеся в дружественном тайском королевстве, наведывались в небольшой посёлок вблизи авиабазы для отдыха и расслабления. Это спровоцировало появление в деревне многочисленных кафе, ночлежек и увеселительных заведений, а юные представительницы прекрасного пола быстро смекнули и о других потребностях молодых ребят с высоким содержанием адреналина и тестостерона. Со временем молва о развивающемся бизнесе в прибрежном районе разнеслась по всей стране, и многие жители Таиланда решили попытать удачу, перебравшись в город веселья.

Сегодня Паттайя — всё тот же центр раздолья — это правда. Немалая часть туристов прибывает сюда ради буйства ночной жизни. Стоит добавить, что благодаря нелестной популярности в Город греха стали приезжать и любознательные путешественники. Их целью были туризм, культурный опыт, традиционный отдых и, в некоторой степени, наблюдение за грешниками. В связи с этим начали развиваться все направления инфраструктуры: самобытные тайские кафешки, массажные салоны, цветущие парки, туристические фермы и фабрики косметики, где по сей день можно купить чудодейственный камешек-дезодорант, за которым выстраивается длинная очередь из путешественников (наверное, только мне он кажется неэффективным)[3].

Я за день испытываю всю гамму чувств к Паттайе. Иногда, вглядываясь в чрезмерную застройку и пробки, ненавижу Город греха. Спустя минуту, ощутив запах плюмерии[4] и выслушав захватывающее пение неприметных черных птиц майн[5], люблю его. По утрам, выйдя на берег, я вижу деревянный храм Истины. Стоит он величественно и гордо, будто созерцает морские колебания. Вблизи храм — это архитектурная композиция, выполненная из дерева. Строился он кропотливым и долгим трудом. Благодаря мелкой резьбе по дереву выгравированные сказочные персонажи и крохотные орнаменты храма вызывают мурашки от восхищения тонкостью деталей. Издали он напоминает замок из мокрого песка. Детьми мы строили такие, набирая в ладонь крупинки и намочив их слегка, аккуратно создавали по капле скульптурки, похожие на острые пряничные домики.

Вечером на пирсе Бали Хай, откуда открываются ворота в грешное царство улицы Уокинг-стрит, мы вдыхаем зловония сточных вод, которые стремятся перебить запахи виски, табачного дыма, массажного масла и едкий аромат телесных желаний. А ведь только час назад я ощущала прикосновение ветра на холме Пратамнак. Мы шли в тени, мимо пробегающих спортсменов и жителей, стремящихся к здоровому образу жизни, разглядывая толстые, спутанные лианы. Поднялись на вершину холма, откуда нам открылся вид паттайской бухты с десятками корабликов, курсирующих на острова и обратно. Полчаса не прошло с момента, как я любовалась огромной статуей Золотого Будды. Он смотрит неустанно сверху вниз, на долину прегрешений и праведности в окружении других золоченых скульптур. Семья тайцев возле этого таинственного сада блестящих памятников купила небольшую клетку с маленькими птичками и символично отпустила их, даруя свободу пернатым и таким образом очищая свою карму. Теперь я стою внизу, и вокруг меня жарится мясо, а телесные утехи выставляются на продажу под звуки рока и хип-хопа.

Сегодня четко просматриваются два параллельных образа курорта. Чтобы почувствовать всю паттайскую противоречивость за сутки, можно посетить всего пару мест. Начать стоит, например, с королевского сада Нонг Нуч, а под занавес увидеть улицу разврата Уокинг-стрит.

Местный ботанический парк показывает способность тайцев заботиться о природе, живя с ней в гармонии. По-настоящему королевский размах, которому может позавидовать Версаль или Петергофский парк фонтанов. Прогуливаясь по нему, разглядывая идеальную симметрию подстриженных деревьев и клумб диковинных растений, подмечая многочисленность разновидностей орхидей и кактусов, впадаешь в состояние спокойствия и умиротворения — ощущение, к которому стремится каждый буддист и, наверняка, каждый человек. Пруды, азиатские мостики, загадочные лабиринты зелени, ароматное цветение вскружат голову, а чистота тротуаров позволит восхищаться ухоженностью сада. Королевский парк с возвышенности напоминает альбомный лист, расчерченный идеальными геометрическими линиями, только карандаши и кисти заменили кустарники и деревья. Конусы, круги, прямоугольники образуются подстриженными растениями. Невольно представляется внеземная цивилизация, создавшая это произведение невообразимым способом. Пахнет Нонг Нуч еще прекраснее, чем выглядит. Нагретые солнцем клумбы, стволы и пышные кроны источают свеже-сладковатые нотки, надушиться которыми мечтает каждый любитель парфюмерии.

В тот же день, ближе к ночи, можно побывать на альтернативной стороне города-курорта. Уокинг-стрит — обычная улица по утрам, вечером превращается в оглушающую, ослепляющую артерию, по которой течёт бушующая смесь спиртного, серотонина, никотина и возбудителей самого разного происхождения. Знаменитые «пивные бары красных фонарей» с танцующими девушками, зазывающие выпить немного и отдохнуть, располагаются по обе стороны проходной аллеи. Здесь встречаются гоу-гоу клубы (стриптиз клубы) и заведения, предлагающие посмотреть пинг-понг шоу. (Пинг-понг шоу — представление с применением мячика для настольного тенниса. «Трюки» выполняются девушками, при этом используется интимная часть женского тела. Выступление удивит любого, даже опытного гинеколога.) Тебе повсюду предлагают приобрести секс-услуги. «Сабай-сабай, давай-давай!» — кричат зазывалы на русском без акцента. Удивляют длинноногие тайки с ярким макияжем, в обтягивающих пышную грудь вечерних платьях, широко улыбающиеся белоснежными зубами. Многим они покажутся очень привлекательными и сексуальными, а кто-то отметит в них небольшую особенность, выявив некий намек на изменённую половую принадлежность.

Катои[6] встречаются нередко в городе греха, и с этим связано огромное количество забавных историй людей, которые лишь утром обнаруживали нестандартность своего выбора. Как любят говорить здесь: «Всё, что произошло в Паттайе, остаётся в Паттайе». Этот город видел всякое, и у него не одно лицо. Какое из них замечаю я, пожалуй, в немалой степени зависит от меня самой.

САБАЙНЫЙ ДНЕВНИК. РЕЦЕПТ КОМФОРТНОГО РАССЛАБЛЕНИЯ ОТ КОРЕННОГО ЖИТЕЛЯ

Имя: Тонг. Возраст: 24 года. Пол: ж. Профессия: индивидуальный предприниматель. Место рождения: Таиланд.

На пляже в северной части города Паттайя мы познакомились с обаятельной девушкой Тонг. Она готовит самые вкусные и щедрые фруктовые шейки во всей округе. У берега, под навесом, располагается её «точка». Конкурентов с экзотическими смузи на пляже много, но именно к Тонг мы, иностранцы с хроническим авитаминозом, выстраиваемся в извилистую очередь. «Мне маракуйю, ананас и манго, только безо льда, пожалуйста! А мне папайю, лайм, банан и гуаву, пусть будет холодным», — слышны заказы тех счастливчиков, кто дождался своей очереди. Чтобы не страдать мучительным выбором состава будущего напитка, у нас всегда одно и то же предпочтение. «Вам, как обычно, два миксфрута[7] со всем, что есть в моей корзине?» — спрашивает Тонг. «Ес[8]!!» — в один голос мычим мы с Алеком. Расплывшаяся в улыбке Тонг бросает в шейкер кусочки малинового драгонфрута[9], темно-жёлтого манго, выдавливает пол-апельсина, нарезает банан, ананас и рыжую папайю. Перемешанное пюре она разливает по двум огромным стаканам и, взяв 120 бат вместо положенных 100, застенчиво возвращает лишнюю купюру, смущаясь, что мы не обращаем на это внимания.

Вчера было пасмурно, и туристы на пляж не вышли, предоставив мне возможность поболтать с «Королевой Фруктовых Смузи».

— Тонг, скажи, пожалуйста, когда тебе сабай?

— Хм, — задумалась она.

— Не воспринимай слишком серьёзно! Назови первое, что пришло тебе в голову.

— Мне сабай, когда я не теряю лицо, — заявила милая девушка.

— Что теряешь? Извини, не расслышала, — сказала я, догадываясь, что Тонг спутала иностранные слова.

— Лицо, — уверенно повторила она, показывая на мою физиономию.

— И где же можно его потерять?

— Как, вы ещё не знаете про «терять лицо» в Таиланде? Это общенациональная паранойя!

— Где ты так хорошо выучила английский? — уточнила я.

— Сестра моя замужем за австралийцем.

— А-а-а, ну расскажи про «лицо»?

— Лицо — это, м-м-м, как бы выразиться? Репутация, да, точно, репутация.

— Поняла.

— Мы, тайцы, очень боимся прилюдного унижения. Особенно оскорблений.

— То есть, если вы кричите или теряете самообладание, вы теряете лицо?

— Нет, наоборот. Если меня грубо обзовут или повысят голос в присутствии других людей, особенно знакомых, моё лицо испортится. Понимаешь?

— Да. Это и впрямь неловко. Ну, а если человека, агрессивно ругающегося на тебя, ты не знаешь и у него просто «не все дома»?

— Всё равно теряю лицо. Он же кричит на меня! Поэтому мы, тайцы, стараемся всегда избегать конфликтов. В целом причина в том, что мы боимся лишиться лица. Муж сестры Джон, австралийский парень, тоже не понимает, почему нас так заботит общественное мнение, особенно в случае публичного оскорбления. Вы ещё много проявлений «не потерять лицо» увидите.

— Например?

— Мы не любим признавать, что не понимаем, о чем с нами говорят иностранцы. Скажем, Джон рассказал недавно: «Вчера таксисту назвал адрес, переспросил его, понял ли он мой английский с австралийским акцентом. Он ответил: „Ес, шур[10]!“ Затем мы блуждали час. Выяснилось: водитель кивал, но слов моих не разобрал».

— Да, мы тоже попадались на такую удочку, часто в бангкокском такси. Почему не сказать «не понимаю»? Так же проще!

— Хм, это унизительно.

— Да прям! Чего же унизительного?

— Я не могу объяснить, так сложилось. А, или вот еще пример «потери лица». Мы на прошлой неделе отмечали день рождения сестры. Наш австралийский родственник при всех указал ей, что она запачкала юбку. Сестра обиделась на него! Не разговаривала несколько дней, ведь она из-за него «потеряла лицо»!

— Лучше было ему не обращать внимания? Делать вид, что не видит?

— Конечно!

— Буду знать: не ругаться, улыбаться и ни в коем случае не говорить девушке, что у неё на зубах помада? Так?

— Если не хочешь, чтобы местный житель затаил на тебя злобу, да, именно так! Вежливость, компромиссы и улыбка — это основа хороших взаимоотношений. Иностранцы часто не осознают тему «лица», потому тайцы на них и обижаются.

— Возможно, не только тайцам не нравится грубое обращение, и когда делаешь замечание…

— Возможно. Мне пора, а то ещё минута, и женщина, ожидающая своей очереди, начнёт нервничать и выскажет мне, вот я лицо и потеряю! — шёпотом сказала Тонг, указывая на сердитую мадам с обгоревшим на солнце носом.

— До завтра, спасибо ещё раз!

 Сапалот (с тайского яз.) — ананас.

 Кхопхунька (с тайского яз.) — спасибо.

 Тайский каменный дезодорант популярен в Стране улыбок. Он представляет собой прозрачный солевой минерал. Местные продавцы рассказывают о его антибактериальных и заживляющих свойствах. (Примеч. авт.)

 Плюмерия — род тропических деревьев.

 Майна — птица семейства скворцовых.

 Катой — понятие, определяющее у местных третий пол в Таиланде. Мужчина, сменивший пол на женский.

 Mixfruit (англ. яз.) — фруктовый коктейль.

 Ес (англ. яз.) — да.

 Драгонфрут (dragonfruit) — название плода кактуса.

 Ес, шур (англ. яз.) — да, конечно.