Оглавление

Пролог

Что делать, если ты — шестерка? Коврик, о который могут и будут вытирать ноги высшие мира сего? Вот и я не знаю.

Думал раньше себе, что я обычный тюфяк среди своих сверстников, а потом раз — и явились эти представители высших сил. Сказали что я там для чего-то избран, Белиал придет, бла-бла-бла, надо готовиться.

Ну, давайте готовиться?

А нет. Если раньше я был тюфяком только среди сверстников, то теперь стал играть ту же роль, только для других представителей. У тебя, хозяин, в другой солнечной системе вражеская империя? Так пойди и разберись с ней сам, я-то тут причем? Жил же как-то, по твоим же словам, миллионы лет. Но нет, иди, Андрей, живым можешь не возвращаться.

И так далее. Вот и думай теперь, есть у тебя предназначение, или нужен был этим высшим обычный коврик, который можно швырять туда-сюда и смотреть, как он будет выпутываться из очередной задницы.

И если это была такая подготовка к предназначению, то тактику они использовали заведомо провальную.

Семь лет нелегкого пути из сплошных страданий, и вот я у цели. У той самой, только руку протяни. Стою сейчас под ливнем и думаю, что делать. А мои крылья уже до последнего пера промокли, между прочим.

И я прекрасно помню, что привело меня сюда. Но окажись я здесь еще семь лет назад, не поменялось бы ровным счетом ничего. У меня всё так же нет выбора, но есть цель, которая неизвестно, к чему приведет. Видимо, сверху специально так подмутили, чтобы я именно сейчас оказался в этом поле и смотрел в эти провалы глаз оленьего черепа.

А вот все те, кто считал меня раньше марионеткой, догадываются ли о том, что от того мальчика на побегушках уже ничего не осталось? О нет, они не знают, что я уже давно веду свою игру. И теперь от моего кровавого возмездия их стеной отделяет Белиал.

Думали, он меня остановит? Швыряли меня, как собаку, ноги вытирали, смотрели как на кусок говна, рассчитывая на то, что я не выйду из этой битвы живым?

Так вот знайте, после Белиала — вы следующие…

Глава 1 «Новая жизнь»

«Июнь. 2015 год»

Мыслей не было. Был лишь страх, окутывающий меня. Пронзающий всё моё существо, будто ледяной ветер дул на меня со всех сторон, но как бы я не отворачивался, спасения от холода не было. Белый свет, падение, тоска, обречённость. И тут чувство, что меня кто-то переворачивает на спину и трясёт за плечи, что мой мутный взор устремляется в голубое небо, усыпанное лёгкими, перьевыми облаками. Картинка действительности всё ещё мутная.

— Парень? Ты как? Откуда тут? Встать можешь? — не переставая тормошить меня, спрашивал женский голос. А я, наконец, смог частично сфокусировать свой взгляд.

— Что? Не… не знаю. Не знаю… хватит меня трясти уже! — возмутился я, ибо и так картинка плавала, а тут ещё трясут постоянно.

«Стоп… я… где я? Откуда я здесь взялся? Ничего не помню…» — я уставился на незнакомку, которая уже перестала меня трясти.

Наконец-то…

— Пьяным вроде не выглядишь? Чё с тобой? Как хоть звать-то тебя? — настойчиво спросила она, а я окончательно убедился в своих опасениях.

— Я не… не помню… ничего не помню… — я с отчаянием посмотрел на девушку, действительно не понимая…

КТО Я!?

Когда в глазах уже не плыло, сумел подняться на ноги. Тёмно-синие джинсы, лёгкая чёрная ветровка, кроссовки. И всё в пыли, грязное, неопрятное. Я провёл рукой по волосам и встряхнул головой. Незнакомая девушка была в паре метров от меня и с тревогой рассматривала, а мы стояли на какой-то просёлочной дороге. Ещё раз сосредоточился…

Нет, никаких воспоминаний. Ничего…

— Как ты себя чувствуешь? Помощь нужна? — спросила незнакомка, а я кинул на неё свой непонимающий взгляд.

— Я не помню… я не знаю, где живу! Прошу тебя, помоги мне. Хоть первое время… пожалуйста, — подойдя к девушке, выпалил я, чем, похоже, напугал незнакомку. Осознав свою оплошность, я сразу же отстранился от неё.

— Ладно, ладно! Пойдём со мной, до дома недалеко. Можешь пожить у нас первое время, но будет пара условий, о которых тебе расскажет мой отец. Пойдёшь? — спросила девушка, что у меня даже камень с души свалился. Я хоть не останусь один, не пойми где, не пойми с кем! Это не могло не радовать.

— Да, конечно, — уверенно кивнул я

Мы с этой девушкой двинулись вдоль просёлочной дороги.

В голове был абсолютный штиль, что меня сильно напрягало, а я пытался занять свой разум хоть чем-то. Ну, и не придумал ничего лучше, чем рассматривать эту незнакомку, что оказалась так добра ко мне и не бросила на произвол судьбы. На вид ей было лет двадцать, не больше. Миниатюрная, стройная девушка со стройными бёдрами, которыми она покачивала при ходьбе. Небольшого роста — между нами была разница чуть ли не в две головы, что она создавала впечатление ну совсем уж хрупкой девчонки. Длинные тёмно-каштановые волосы доходили ей до поясницы, а яркое, солнце отливало янтарём на её локонах. Округлое лицо с аккуратным, остреньким подбородком и курносая, с лёгкой хитрецой в карих глазах, которые она щурила из-за яркого света.

Ну, мне она сразу понравилась. Особенно то, что одета она была в легкое, летнее платье из белой хлопковой ткани с незамысловатым рисунком в виде редких, голубых цветочков по типу васильков. Но фишкой было то, что я с лёгкость смог просмотреть то, что скрывалось под ним — светлое, кружевное бельё, облегающее её тело. Нагло смотря на эту картину, я невольно улыбнулся, но позже встряхнул головой, стараясь отогнать неприличные мысли.

И что это такое?

«Я чё, девок в своей жизни мало видал, что так на неё запал? Только сейчас явно не тот случай, когда своей наглостью стоит отпугивать спасительницу. А то ещё сочтёт за извращенца и вышвырнет…» — задумался я, когда мы уже подходили к деревне, что в паре километров от нас виднелись первые дома.

— Слушай, а сколько мне лет… ну, на вид? — не удержался я, — и как тебя звать-то? А то мы даже не познакомились.

— Вероника. Чернова Вероника Игоревна, но больше люблю, когда меня зовут просто Ника, — назвалась девушка. Как официально, однако, — а тебя как? Ах… прости, ты не помнишь, да?

Я лишь усмехнулся на эту лёгкую оплошность. Ну да, не каждый день знакомишься с тем, кто потерял память.

— Ну, мне кажется, ты примерно мой ровесник. Мне девятнадцать. Тебе, мне кажется, тоже где-то так…

— А на лицо как? Ну, не страшный хоть? Шрамов там во весь лоб нет? — я пощупал своё лицо, на что Ника лишь посмеялась.

— Всё в порядке с твоим лицом! Красавчик, — на радостной ноте выдала девушка, на что я невольно скривил губы.

«Даже не помню, как выгляжу… что же должно произойти, чтобы у меня не оказалось воспоминаний двух десятков лет?» — я снова углубился в свои мысли, всеми силами стараясь вспомнить хотя бы своё имя!

Но всё было тщетно. На одно я надеялся — что те, с кем я был знаком, меня уже ищут. Ведь должны же быть те, кто старался бы меня найти, нет? Конечно, должны!

Приближаясь к деревне, я, несмотря на свою беспамятность, понял для себя ещё одну вещь — у меня было хорошее настроение. Я смотрел на округу, яркую зелень, поля со стогами сена в дали… широкие поля. И мне это нравилось! Как и отдалённые крики петухов со стрекотанием кузнечиков в траве. Будто, это было что-то родное для меня. Вот было бы ещё озеро здесь, и вообще красота! А красавица, идущая рядом, лишь дополняла шарма в эту гармонию деревенской природы. Понимал, что чувствую лёгкость на душе. И эта лёгкость вызывала искренний восторг.

— А ты тут живёшь или так… на лето приехала? — неожиданно спросил я, ибо не хотел уже идти молча.

— Я тут живу всю жизнь. А по этой дороге хожу к родственникам, в соседнюю деревню. Навещаю, в общем. А так, у нас своё хозяйство. Папа держит много скота, на том и живём. Скромно, конечно, но что Бог дал, за то и благодарим, — пожала плечами Ника.

— Ты только с папой живёшь? А мама твоя где? И парень у тебя есть? — задал я ряд нескромных вопросов. Хотя, вряд ли она повела бы меня к себе домой, будь у нее парень. Неловко получилось.

— Да, только с папой. Мама тяжело заболела и покинула нас десять лет назад. Не хочу об этом, — девушка заметно поникла, — кроме отца никого у меня нет. Да где мне тут парнем то обзавестись? Это же деревня. Не знаю, конечно, как в других сёлах, но здесь живут одни бездельники и наглецы. Они, конечно, бегают за мной, но в тайне от главаря. У них тут своеобразная шайка. Они его все боятся, потому что он самый сильный… конечно, он и сам не прекращает лезть ко мне, но я-то понимаю, что ни с ним, ни с кем другим отсюда у меня нет будущего.

М-да, видимо, ей тут несладко живётся. Мать умерла, да ещё и от этих ребят покоя нет. Вся эта её история вызывала во мне сочувствие, что я успел даже пожалеть о том, что начал этот разговор. Ну, не знал я, что говорить об этом ей будет больно.

Оставшийся путь в деревню мы шли молча. Войдя на территорию населённого пункта, я увидел обыкновенную деревню. Несколько улиц и одна главная, заасфальтированная дорога, а вдоль неё под три десятка домов бюджетного варианта. Некоторые из них были, я бы сказал, в совсем негодном виде. Крики петухов доносились почти из каждого двора, как и кудахтанье куриц. Неподалёку, тучная женщина в синем сарафане и с платком на голове ругала мелкого паренька, что тот гонял гуся.

От дальнейшего осмотра деревни меня отвлекла одна жительница в возрасте. Тоже в теле, но до центнера живого веса она не дотягивала ещё пару десятков кило. В руках у неё было ведро, а рукава деловито засучены по локти. Увидев Нику и меня рядом с ней, она невольно улыбнулась.

— Какие люди, Ника! Неужто ли жениха, наконец, себе нашла? А симпатичный он. Если работать может, то забирай не задумываясь, — на весёлой ноте выдала эта женщина, а я невольно смутился.

Десять минут в деревне — уже сватают, а я даже имени своего не помню.

— Спасибо, тёть Вера, это я и хочу выяснить. Скоро узнаем, что этот дружок может, — выдала Ника, а я, похоже, понял условия своего проживания в этом доме.

Конечно же! Лишние руки никогда не лишние, за это в деревне наверняка и кров готовы делить.

Когда мы дошли до двора её дома, миновав тройку домов от тёти Веры, зайти за калитку нам помешали трое парней. Один из низ был довольно крупный. Куда крупнее меня, поскольку ощущал я себя всего килограмм на восемьдесят, максимум. А этот был ниже меня, но куда крупнее. Остальные два его товарища были среднего телосложения, а одеты все по-простому — майки, да шаровары. Весьма небрежно уложенные волосы, недельная небритость, да и в целом они были неопрятные. Я, извалявшийся на просёлочной дороге, и то выглядел более цивильно. Этот образ заставил меня на живом примере убедиться, что Ника про них ничуть не врала.

С неспешной походкой и оценивающим взглядом самый крупный из них подошёл к нам. Его взгляд метался между мной и Никой, которую он по итогу отозвал на разговор, а я остался один на один с двумя товарищами главаря. Один рыжеволосый, с веснушками по лицу и маленькими, ехидными глазёнками, а по телосложению был чуть больше меня. Второй — долговязый брюнет с носом-картошкой и с болотного цвета глазами явного задиралы, в которых проскакивала наглость.

Подойдя ко мне почти в плотную, он поморщил нос и, сунув себе в рот сигарету, демонстративно закурил, пустив дым мне в лицо. С этикетом у них явно нелады.

— Ну? И кто ты, нахер, такой? Героем себя возомнил что ль? Можешь закатать губу, городская выскочка. С хера ли ты сразу себе нашу девку прибрал, а? — подавшись ко мне головой, рыкнул парень, — учти, одно твоё неловкое движение в её сторону, и ты пойдёшь на корм рыбам в местном озере.

Он плюнул мне под ноги, но я старался быть максимально сдержанным. Нехорошо в первый же день обзаводиться врагами в незнакомой деревне.

— Мне здесь пожить нужно, я ненадолго. И ни на что ваше не претендую, — ответил я ровным тоном. Но, похоже, моё спокойствие лишь бесило их.

— Да ну? Не претендуешь? А мне, кажется, что наоборот. Все мы видели, как ты на Нику смотришь. Илья это увидел, и он тебе этого уж точно не простит. Если завтра же в канаве не окажешься, то считай, что повезло. Это ведь его тёлка, и он за неё тебя на клочки порвёт, — долговязый, оскалившись.

А вот такого хамства к девушкам я, похоже, не терплю…

***

— Значит то, как я за тобой пять лет ухаживал, защищал тебя… ты всё плевком вернула мне и привела какого-то смазливого, городского дрища? — сквозь зубы и несдерживаемую ярость Илья приблизился к лицу девушки.

— Какие ухаживания? О какой защите ты говоришь? Мне от тебя вообще никогда ничего не нужно было. Сам за мной гоняешься. А ему просто пожить здесь надо временно. Он отплатит помощью отцу по хозяйству, вот и всё! Да и вообще, не твоё дело, что происходит у меня в доме, — выпалила Ника.

— Где ты его откопала вообще? Из Ленского что ли? Вот доиграешься, вообще тебя выпускать никуда не буду, — Илья схватил девушку за запястье, — или… может, он городской? Да? Конечно, они же там все мажоры. А деньги — это как раз то, что тебе и нужно, да? В город намылилась вместе с ним?

— А если и так, то, что ты сделаешь?

— Да ничего особого… — Илья пожал плечами, отпустив руку Ники, — просто убью этого паренька. Не сегодня, так завтра. Не завтра, так через неделю. Вот увидишь.

Илья тут же получил горячую пощёчину от оскорблённой Ники, которая больше не хотела с ним говорить и пошла в сторону нового знакомого.

***

— Ты ее телкой назвал? — сквозь зубы процедил я, но тут уже вмешалась Ника и, схватив меня за руку, потянула в сторону дома.

— Не надо с ними связываться! — шикнула мне Вероника, отстраняясь со мной в сторону дома.

— Он труп, Ника! Труп! Ты всё равно будешь моей! — прокричал нам в след разгневанный Илья.

Несмотря на то, что я вспылил и готов был уже идти на крайние меры, было страшно.

«Я совсем один, в чужой деревне, окружённый шайкой агрессивных быдланов, которые привыкли решать проблемы кулаками. А помочь мне вряд ли кто-нибудь может, если Илья со своими дружками встретят меня на улице. По их разговорам сразу видно, что такие не бросают колких слов на ветер…»

Вскоре, мы с Никой уже оказались в коридоре её дома. Обычный, деревянный домик. На пороге зашарканный коврик, рядом стоят резиновые сапоги, поношенные мужские ботинки, две пары женской обуви. Помимо двери, в проёме висела белая, кружевная занавеска в пол. Отодвинув её и переступив деревянный порог, мы оказались на кухне. У широкого окна стоял небольшой, кухонный столик, а чуть правее — рабочая зона с далеко не современной плитой, мойкой и небольшой столешницей с тремя навесными ящиками поверх. Две длинные половицы красного цвета с зелёными полосками по бокам были раскинуты по всей кухне. Ещё немного осмотревшись, я увидел зеркало, которое висело на стене, слева от меня.

И я увидел себя…

Ну, сойдёт, если не брать во внимание мою грязную одежду и пыль на лице. Выраженные скулы с широким подбородком и карие глаза. Волосы густые, почти смоляные и коротко постриженные, а чёлка вздёрнута вверх и полностью оголяла лоб. Разглядывая себя, я выглядел, как самовлюблённый дебил, и даже не заметил, как к нам вышел мужчина. Небольшого роста, худощавый, с сединой на висках и уже лысеющий. На вид ему было около пятидесяти. На удивление, Игорь Николаевич оказался хорошим, справедливым и в меру добрым. Ну, именно такое впечатление у меня и сложилось об отце Ники после нашего с ним знакомства.

— Я ничего не помню, даже имени не знаю. Поверьте, я не сделаю вашей дочери плохо. Мне просто нужен приют, хоть временный, — сидя за столом с отцом Ники, говорил я.

— Ничего, парень. Прорвёшься. Не можем мы тебя бросить вот так на произвол судьбы, не по-людски это, — сказал Игорь Николаевич, а я даже облегчённо выдохнул.

— Спасибо вам огромное. Я постараюсь быть полезным, вот увидите, — улыбнулся я, — может, я не в своё дело лезу, но этот Илья… он всегда так с Никой?

— Тут одно быдло кругом, что поделаешь? Даже свести её, бедную, не с кем, чтобы опорой стал и плечом надёжным. Пусть уж лучше тогда старой девой останется, чем с этими подонками будет, — серьёзным тоном выдал мужчина и посмотрел на меня, — ты, я смотрю, парень хороший. Но и тебе просто так доверить её не смогу. Поработай, покажи, как умеешь зарабатывать хлеб, тогда и посмотрим. Я бы тебе этого и не предложил, но вижу, что смотрит она на тебя по-особенному. Знаком мне этот взгляд… жена на меня так смотрела раньше, — проговорил Игорь Николаевич и заметно поник, — ну, чего уж там. Давай отдыхать, а завтра начнём. Всё покажу, расскажу, да приступим.

Закончив наше скромное застолье, я отправился в свою комнату, что выделил для меня Игорь Николаевич. Она была небольшая, но я и этому был счастлив. Старый диван, прикроватная тумбочка, торшер, розетка, небольшое окно, выходящее во двор дома и старые, пожелтевшие обои.

В ту ночь уснул я практически сразу. А мне и приснился странный, похожий на воспоминания, сон.

Я находился у какого-то озера, чувствовал, что был разбит, напуган, подавлен и окутан огромным сожалением за содеянное. Я раскаивался, но не понимал из-за чего именно. Были лишь чувства. Но потом я увидел силуэт, состоящий из чистого света, словно, то был Ангел, что пришел мне на помощь. На душе сразу стало спокойно и так легко, что все страхи растворялись без следа.

Рядом с этим странным силуэтом я чувствовал себя по-настоящему защищённым. Но потом начал слышать отдалённый девичий голос. Грустный, отчаянный голос, пропитанный надеждой. Она звала меня. И было такое чувство, что звала меня.

— Андрей! Андрюш, прошу тебя, — продолжал звать голос, но я не понимал сути просьба.

Но… Андрей? Да, именно это имя я и услышал.

В душе зародилась надежда, что я начинаю что-то вспоминать, но из сна меня вырвал стук в дверь. Я мгновенно подорвался на кровати и увидел отца Ники, который прошёл в комнату.

— Не разбудил? Мы рано вставать привыкли просто, и ты привыкай. Пошли завтракать, да приступать к делам. Всё тебе покажу, — Игорь Николаевич уже хотел покинуть мою комнату, как я его окликнул.

— Игорь Николаевич! Зовите меня Андрей. Да, Андрей… кажется, я что-то вспомнил сегодня ночью, — задумался я и, одевшись, проследовал за отцом Ники.

«Где-то вне Земли»

Его звали Владыка. Несмотря на свой маленький, метровый рост и трость под рукой, он имел репутацию многоуважаемого Правителя собственной Империи. Никто не видел его лица, которое скрывалось за железной маской, но земля слухами полнится, что лучше бы ему эту маску и не снимать никогда.

Владыка, облачённый в чёрный балахон, сидел на своём троне из тёмно-синего камня с высокой, резной спинкой и нервно постукивал пальцами по подлокотнику. Его межгалактический корабль завис в стратосфере Земли, словно затаившись.

— Надо же, каков глупец. Связался с Архангелом! При чем с самым свирепым и злобным! Не думал, что его дурной нрав проявит себя настолько быстро, стоило ему только набраться сил. Если отыщем Андрея — я его на запчасти пущу! — гневно выпалил Владыка, но всё же нашёл в себе силы успокоиться и обратился к своему заместителю, что стоял рядом с троном, — ладно, как там дела с поиском, Грашъ?

— Повелитель, мы просканировали всю поверхность планеты, но его мы найти не смогли. Нигде нет его сигнала, — виновато доложил Грашъ, склонив голову.

— Значит, плохо искали! На одной маленькой планете вы не можете найти одного маленького мальчишку? Не может такого быть, чтобы он просто исчез! Он не мог просто исчезнуть. Даже если бы он и погиб, то должны быть найдены хотя бы останки! Но даже их я не чувствую на Земле. Вот и что нам делать? — в ярости негодовал Владыка.

— Если мы его не чувствуем, а наши сканеры его не улавливают, это вовсе не значит, что его нет на Земле. Возможно, его скрывают от нас, — предположил Грашъ.

— Ты, скорее всего, прав. Но если кто-то и может скрыть его от меня, то он чрезвычайно силён. Ладно, пока следует прекратить поиски, чтобы не привлекать много внимания. Будем ждать. На одно лишь надеюсь, что этот парень никак не связан с Небесами, — вздохнул Владыка и задумался, — кстати, Грашъ, как успехи с моим последним приказом?

— Повелитель, все ваши эксперименты с планеты Земля были уничтожены. Все, кроме последнего — он сбежал, как только понял, зачем мы к нему пришли, — доложил заместитель.

— Тот последний? Это было ожидаемо. Найти и уничтожить! Хоть всю Империю на поиски пусти, но найди мне его. Он не мог далеко уйти, — отдал четкий приказ Владыка и откинулся на спинку своего трона, крепче сжав подлокотник…

Глава 2 «Отголоски памяти»

«Хабаровский край. Село Благодатное»

Андрея нет дома уже больше трёх недель, как и хоть каких-нибудь вестей от него. Стоило ему только пропасть, как Анна — его девушка, осталась совершенно одна. Наедине со своими страхами, мыслями и одиночеством, но родители её переживаний не разделяли. Лишь Владыка периодически навещал девушку, интересуясь, не явился ли Андрей, но каждый раз уходил с отрицательным ответом от девушки, которая сразу бросалась в слёзы, стоило иноземцу только уйти.

В тот вечер Аня сидела за кухонным столом напротив матери и пила с ней горячий чай. Откусив немного вафли, девушка недовольно поморщила нос и отодвинула угощение.

— Он тебя бросил? — неожиданно спросила мать Анны. То была женщина в теле, с тёмно-русыми волосами, носом с горбинкой и строгим выражением лица. Услышав вопрос, девушка закатила глаза.

— Нет, всё нормально, — отрезала девушка, но мать внимательно на неё посмотрела.

— Вы поругались? — ещё один вопрос, на который Аня возмущённо говорит «нет», — ты беременна?

— Господи, нет, мам. Нет, я не беременна. Просто настроения нет, понимаешь? Стоило только пройти к вам, как эти придурки сразу налетели. Ещё и слухи обо мне бабки распускают. Андрей в командировку уехал, а я просто скучаю, — парировала Анна, — я просто хочу сказать, что, наверно, реже ходить к вам буду, пока Андрея нет в деревне. Меня бесит этот этот Паша и его дружки. Немного опасаюсь их. Ты если хочешь, сама приходи ко мне.

— А я хотела тебе предложить с нами в город на пару недель уехать. Глядишь и время скоротаешь до приезда Андрея. Ну, что думаешь? — спросила мать Анны.

— Нет, извини, мам… мне тут нужно быть, Андрей уже скоро должен вернуться, — ответила Анюта и встала из-за стола, — ладно, мне идти нужно. Прости, что ненадолго.

Попрощавшись с матерью, девушка покинула родительский дом и в подавленном настроении направилась к дому Андрея, что расположился у озера на отшибе деревни. Но на половине пути Ане составил компанию светловолосый парень крупного телосложения, с нагловатым взглядом серых глаз. Он преградил ей путь и, как бы Аня не пыталась его обойти, парень не давал ей прохода.

— Паш, пропусти. Это не серьезно, — буркнула девушка, стараясь отстранить от себя молодого человека.

— А я хочу с тобой прогуляться, проводить тебя. Что в этом такого? — Павел приблизился и приобнял Анюту за талию.

— Может то, что я не хочу этого? Руки от меня убрал! — уже рыкнула Аня, сбросив руку парня со своей талии, и ускорила шаг.

— А что такое? Бросил тебя твой Андрейка, да? Бро-о-осил! Ну, а на что ты рассчитывала, что такой напыщенный петух будет лишь с тобой? Не зря же бабки тебя здесь местной проституткой кличут. А у него-то бабла завались, как и баб, судя по хате, да? Думаешь, надолго с ним? Вот кинул он тебя, и с кем ты осталась? — схватив Аню за запястье, Павел оскалился.

Девушка уже не могла сдерживаться, что её глаза готовы были налиться слезами, и она, замахнувшись, нанесла пощёчину парню. Тот от неё отпрянул, потирая щёку.

— Не строй из себя недотрогу, лапуль.

***

Анна буквально вбежала в дом Андрея, будучи накрыта слёзной истерикой, что сдавливала её душу. Проследовав в свою комнату, девушка обречённо рухнула на кровать и отчаянно разрыдалась.

— Господи, пожалуйста… верни мне его. Не забирай… он никогда и никому не хотел зла, я знаю его! Пожалуйста, пусть Андрей вернётся. Пусть он будет жив… — сквозь слёзы молилась Анюта, устремив свой взгляд в белоснежный потолок, — Андрей, вернись ко мне…

«Новосибирская область. Посёлок Новоозёрный»

С начала моей новой жизни в деревне прошло уже более трёх недель, а я уже более-менее освоился. Точнее, я просто смирился с тем, что выпало на мою долю. Да и жаловаться мне было не на что, ведь работа лёгкая. Более чем. Хотя, это я скорее приписал бы к очередным странностям своего состояния, ведь я не нуждался ни в каких привычных манипуляциях человеку, необходимых для поддержания жизнедеятельности организма. Без еды я мог обходиться сколько угодно. То есть… я был чёрти кем.

Естественно, признаваться в этом отцу Нике или ей самой я не собирался, пока окончательно не разобрался бы в том, кто я есть на самом деле. Меня пугала эта неизвестность, да и Игорь Николаевич удивлялся моей выносливости, ведь он к концу дня уже был сильно уставшим, а я… а я в это время ещё был полон сил и энергии, которую готов был направить на разгрузку пары десятков грузовых вагонов.

Все эти три недели меня не покидала надежда, что хоть кто-то из моей прошлой жизни найдёт меня. Хоть что-то расскажет обо мне. Хоть кому-то я нужен в этом мире. Но каждый раз на меня накатывала тоска, которая свирепо разрывала мою душу на куски, разбивая последние отголоски моей слепой надежды. Я отчаялся. Мысли о том, что меня никто не ищет, прочно оседали в моей голове. Хотя была деталь, которая подпитывала мою надежду — сны.

Последние две недели, мне каждую ночь являлась одна и та же девушка, которую я всеми силами старался разглядеть, узнать в ней свою знакомую. Я надеялся, что она приведёт меня хоть к какой-нибудь зацепке за прошлое. Ведь именно её голос и назвал моё имя, которое прижилось ко мне, как родное. Или родное и было? Ну, не столь важно.

Сны я начал видеть в определённой обстановке, рядом с большим домом у просторного озера, но всё было слишком размыто, чтобы я мог всмотреться в детали, да и этому мешали постоянные сумерки, что так мерзко обволакивали мои сны, не давая разглядеть хоть что-то. И рядом с этим домом стояла она — печальная девушка, которая с каждой ночью приближалась ко мне, принося с собой новые детали.

Последние ночи, когда мы были на расстоянии вытянутой руки друг от друга, я смог тщательнее рассматривать её. И рядом с ней я постоянно чувствовал дежавю, а моя надежда, что мы с ней знакомы, лишь подпитывалась. Она была ниже меня, стройная, с аккуратной фигурой и русыми волосами. Печальный взгляд её зелёных, выразительных глаз смотрел на меня. А я влюблялся в того, кто приходил мне во снах, и чувствовал себя откровенно сумасшедшим. Но больше всего я боялся, что это лишь плод моего больного, отчаянного разума, который придумал себе призрачную нимфу, что приходит утешать меня во снах, создавая мнимое впечатление моей нужности кому-то в этом мире. И в прошлую ночь я окончательно поддался сумасшествию, начав говорить с ней.

— Кто ты? Как мне найти тебя? — спрашивал я, когда она сделала ещё один шаг мне на встречу.

— Вернись ко мне, прошу! Я не могу без тебя, — взмолилась девушка, а я готов был раскурочить свой мозг, лишь бы найти там нужные воспоминания и не слышать этой отчаянной мольбы.

— Я бы вернулся, но даже не знаю где ты! — уже прикрикнул я, но девушка лишь опустила голову.

Вскоре она развернулась и направилась в сторону дома, а я хотел последовать вслед за ней, но лишь очнулся в реальности, подскочив на кровати. Обречённо стукнув по ней кулаком, откинулся на подушку, устремив свой взгляд в потолок. Широкие, белые плиты ДСП были прибиты маленькими гвоздями по краям. В дальнем углу швы не сходились между собой, от чего образовывалось бесячее преломление, а мой внутренний перфекционист забился в нервных конвульсиях.

Я скрыл своё лицо в ладонях. Настроение было более чем паршивое. Помимо этого, я прекрасно понимал, что стоит жить реальной жизнью. Рядом со мной крутилась реальная красавица Ника, с которой я за это время в деревне сблизился. Она и её отец стали мне самыми близкими людьми в этом мире, а я в очередной раз попытался отогнать мысли о прошлой жизни и снах подальше от своего сознания, пусть получалось это и никудышно.

Вероника… маленькая чертовка! Показывает всем видом свою недоступность, а сама ходит в откровенно коротком платьице кормить кур, демонстративно нагибаясь при мне. Знает чем зацепить парня, определённо. Да, она мне очень сильно нравилась, да и говорить с ней было интересно, особенно с нашим множеством общих тем для разговоров. Я тоже ей нравился, что было видно по её кокетливым взглядам и «случайным» попаданиям в мою комнату, когда я спал без футболки. Ага, знаю я такие «случайности».

Наверно, если бы не Ника, то я окончательно бы рехнулся из-за собственных мыслей о прошлой жизни и бесконечных поисков себя. Пару дней назад мы с Игорем Николаевичем сильно разоткровенничались, а я признался ему в своей симпатии к его дочери, пускай и опасался того, что он не одобрит мой напор. Единственная дочка, как-никак, а тут я — беспамятный проходимец. Однако, на моё счастье, Игорь Николаевич лишь поддержал мою симпатию и сказал, что дальше всё будет зависеть лишь от его дочери.

После очередного рабочего дня по хозяйству, я по сложившейся привычке начал собираться в баню, неспешно приготавливая необходимую хозяйственную атрибутику, пока меня не одёрнула Ника.

— Я сегодня после тебя пойду, Андрей. Я немного не рассчитала планы, — пожав плечами, проговорила Вероника.

Ну, после меня, так после меня. Зайдя в предбанник, я уже почти полностью разделся, пока не услышал скрип входной двери, от чего резко прикрылся полотенцем. Уже через пару мгновений передо мной стояла Вероника, в том лёгком платье с голубыми цветочками, что было надето в день нашего знакомства. Только вот бельё на ней было не обычное, а кружевное, что я тут же заприметил. Ого, как дамы к бане готовятся…

— Ой, а я думала, что ты уже моешься… а ты тут. Неожиданно, — с долей смущения проговорила Ника, а её щёчки тут же налились краской.

— Ну, привычка такая, пару минут посидеть здесь, а потом идти. А ты хотела меня о чем-то спросить? — поинтересовался я, с максимально невозмутимым видом оценивая фигурку Ники. Деревенская девчонка, а знает, как привлечь к себе парня.

— Да вроде нет, хотела просто погреться пару минут, пока ты моешься, — сказала Ника, а я заметил, как она покраснела еще сильнее.

— А если бы я внезапно вышел из бани? — задал я провокационный вопрос, догадываясь о её намерениях, от чего девушка сильно замялась, а я лишь улыбнулся ей, — красивое бельё на тебе, кстати. Ты же знала, что я замечу.

— Да-а, спасибо. Конечно, знала… просто захотелось тебя порадовать. Ведь оно самое лучшее, что у меня есть, — ещё больше засмущалась девушка, но её взгляд стал игриво осматривать меня.

— Ну, уж точно не лучше тебя, — после этих слов я медленно приблизился к Нике и уверенно поцеловал в губы.

Девушка прикрыла глаза и сделала пару неуверенных, встречных движений, поддержав поцелуй, а её ладонь легла на мою оголённую грудь. Оторвавшись от губ девушки, я уже чётко видел в её глазах разгорающийся огонёк страсти. То, как она жаждуще всматривалась в мои глаза, заставило меня с ещё большей страстью прильнуть к её губам. Но, даже не смотря на эту несдерживаемую волну, что стремительно разгоралась в нас, я прекрасно замечал в Веронике неуверенность. Однако рядом с ней был я, который оказался куда наглее и уверенно проводил руками по изгибам её тела, будто у меня в подобных контактах был не малый опыт. Стянув с Ники её лёгкое платье, я с восхищением оценил формы девушки в одном белье и, не выдержав, настойчиво провёл в баню, где мы могли в полной мере предаться волне несдерживаемой страсти. Чернова оказалась девочкой застенчивой, хотя это было не удивительно для её первого раза, который прошёл более чем хорошо, пускай я и боялся сделать ей больно.

— А я не думала, что любить, это ещё и приятно, — прощебетала Ника, прильнув головой к моему плечу.

— Я тоже. Похоже, ты лучшее, что было в моей жизни, — задумчиво сказал я, поглаживая девушку по влажным волосам.

— Андрюш… а пошли, погуляем по деревне? Тут ночью так хорошо, никого нет, а воздух ещё чище. Можно полюбоваться на звёзды и просто поболтать, смотря на небо. Я очень люблю ночи, только вот проводить их было не с кем, — мечтательно произнесла Ника, посмотрев мне в глаза с надеждой. А я смотрел на неё с нежностью, сразу же заприметив её романтичную натуру, а отказываться от предложения просто не смел.

— Конечно, давай, мы ведь ещё ни разу не выходили никуда вместе. Самое время это исправлять, — согласился я, после чего мы спешно начали одеваться для запланированной прогулки…

***

Быстро покинув пределы маленькой деревни, мы в обнимку продвигались дальше, к полям, а я полной грудью вдыхал свежий и чистый воздух с примесью запаха скошенной травы. Над нашими головами было чистое, без единого облачка небо, полностью усыпанное звёздами. Без огней больших городов, мы могли даже рассмотреть облако Млечного Пути, что протянулось на половину неба. А я, как завороженный, любовался этим бесчисленным множеством огней. Меня манило это зрелище, при чем настолько сильно, что даже складывалось ощущение, что я как-то связан с ними…

А вообще, Ника ничуть не обманула. Ночью в деревне и впрямь лучше, чем когда-либо. Но компания Черновой добавляла определённых красок в происходящее, от чего я больше не чувствовал себя одиноко. Она скрашивала мою таинственную жизнь, но я даже не представлял, как ей в случае чего объяснить то, какие странности во мне скрываются. И я боялся, что последняя возможность быть не одному в этом мире ускользнёт от меня, словно вода сквозь пальцы. Но рядом с ней я старался не думать об этом, да и разговоры с Никой отвлекали меня, что мы даже не заметили, как прошло больше часа нашей прогулки, поэтому решили неспешно возвращаться домой.

Не дойдя до входа в деревню буквально полкилометра, мы вдруг увидели три силуэта, что стремительно направлялись в нашу сторону. Когда между нами и этой троицей были жалкие десятки метров, я узнал в них тех самых парней из шайки Ильи. У самого Ильи я сразу заметил огромный, кухонный тесак, что еле заметно блеснул в темноте ночи, а остальные двое были вооружены деревянными брусками. Я невольно сглотнул ком, что встал у меня поперёк горла из-за сковывающего страха. Ведь я прекрасно понимал их дрянные намерения…

Ещё больше сократив расстояние между нами, вперёд вышел Илья, а я увидел его ехидную ухмылку. Он окинул меня злобным взглядом.

— Вот ты и попался…

Глава 3 «Крадущаяся истина»

Я прекрасно понимал все намерения, с которыми к нам подошли эти трое, особенно когда услышал уверенный голос Ильи, во взгляде которого читалась откровенная злоба. Его дружки с ехидными ухмылками осматривали меня, демонстративно проворачивая в руках деревянные брусья. Но вот Ника оказалась куда смелее и вышла вперёд, даже не смотря на то, что я пытался её одёрнуть.

— Что вам от нас надо? — Чернова исподлобья осмотрела Илью.

— Что я вижу, Вероника? Неужели он стал тебе так дорог, что ты даже готова кидаться на меня? Не совершай глупостей, малышка, и лучше иди домой. О нём я сам позабочусь, — со злобой выпалил Илья, отстраняя Нику в сторону.

— Не смей его трогать! Если ты думаешь, что в таком случае я буду твоей, то ты сильно ошибаешься. Уходи! И отморозков своих забирай, — прикрикнула Ника, толкнув Илью ладонями в грудь, что он даже отступил на шаг назад, но продолжал коварно ухмыляться.

— А ты его так любишь, я смотрю? А чё, у вас уже было что ль? Да? Да? — рассвирепев, глава шайки схватил Нику за запястье.

— Да! Люблю я его! Тебе-то, какое дело до всего этого? Забудь уже про меня, — прокричала Чернова, выдернув свою руку из захвата Ильи.

— Пшла отсюда, — небрежно рыкнул Илья и резко оттолкнул Нику в сторону, что она упала на землю и, видимо, сильно ударилась головой, потому что признаков сознания больше не подавала, — с тобой я позже разберусь.

Увидев, что девушка обезврежена, Илья ехидно улыбнулся, но эти его действия заставили меня откровенно рассвирепеть, что я тут же направился в сторону парня, но он быстро выставил впереди себя нож, остриё которого было направлено мне в грудь.

— Ну, вот мы и одни. Ей этого лучше не видеть, так ведь? Пойдём, прогуляемся, сопляк, — улыбнулся главный, после чего схватил меня за руку и потянул за собой, но я тут же выдернул её из захвата, от чего Илья огорчённо вздохнул, — ну, придётся тебя тащить…

Сразу после этих слов Илья сделал ленивый жест головой в мою сторону, от чего один из его дружков, тот, что рыжий, тут же двинулся в мою сторону и, замахнувшись своим бруском, нанёс мне удар по виску…

Невольно зажмурившись от удара о свою голову, я лишь услышал глухой стук. Ни боли, ни темноты в глазах. Ничего. Когда я открыл глаза, то встретился с крайне нестандартной картиной — рыжий держал в руках обломок бруса и с неподдельным шоком в глазах переглядывался между мной и рукояткой своего «орудия», которое оказалось на редкость трухлявым. Видимо осознав, что со мной ничего не случилось, ибо я даже не пошатнулся, второй дружок Ильи повторил подобную процедуру, от чего мне прилетело уже по второму виску. А я как стоял в шоке, как вкопанный, так и не двигался, всё недоумевая.

Да какого вообще хрена об меня брусья крошатся, аки хрустальные бокалы об пол? Когда второй дружок главаря шайки тоже начал в непонимании кидаться растерянным взглядом, Илья уже не выдержал и решил взять ситуацию в свои руки, уверенно и со злобой двинувшись в мою сторону. Ну, ещё бы, с холодным то оружием в руках! Стоило мне только опомниться от произошедшего и встряхнуть головой, будто стараясь вытряхнуть из своих мозгов все лишние мысли, я успел увидеть лишь замах столовым прибором, который угодил мне под ребро и… погнулся. Просто погнулся, словно он был не из стали, а из пластилина. Пострадала лишь моя любимая ветровка, которую я с трепетом носил с первого дня появления в этой деревне.

Уже полностью осознавая серьезность ситуации, что меня три раза пытались пришить, я откровенно свирепел, что эти подонки покушались не только на меня, так ещё и на Нику, которая пострадала и всё это время лежала на холодной земле без сознания. Замахнувшись и собрав в кулак всю свою злобу, я намеревался ударить Илью в солнечное сплетение, чтобы этот хмырь хорошенько подумал без возможности нормально продохнуть. Но… от резкого удара в грудь парня, я услышал отчётливый хруст и то, как мою руку обволакивает вязкая жидкость, будто я пронзаю тёплое тесто. Осознав, что произошло на самом деле, я выпал в самый, что ни на есть, откровенный шок, если не ужас. Илья был насажен на мою руку, словно кусок мяса на острый шампур. Мой окровавленный кулак вышел у него из спины, а прохладный, ночной ветер обдувал мне руку, остужая горячую кровь, от чего я вскоре почувствовал слабоватый холодок на своём кулаке. В полной растерянности я был вынужден наблюдать за тем, как Илья испускает свои последние вздохи…

Его глаза были пропитаны ужасом, а сам он издавал горловые хрипы, испуская из своего рта небрежную стройку крови, что стремительно стекала по его подбородку. Увидев то, как их главаря безжалостно убивают, два дружка с животным страхом в глазах из-за того, что и их может настигнуть подобная участь, решили стремительно исчезнуть с глаз моих долой, устремившись в сторону полей, к густым кустам шиповника. Да я и сам бы хотел убежать за ними после произошедшего, но мог лишь в оцепенении стоять с телом Ильи, что было нанизано на мою руку. Ещё несколько десятков секунд парень бился в предсмертной агонии, издавая слабые, горловые звуки, говорящие о его страшных муках, которым вскоре настал конец, о чём говорил его стеклянный, застывший взгляд, что устремился в никуда…

Немного придя в себя и, наконец, вынув руку из тела Ильи, я опустил его безжизненное, обмякшее тело на землю, а самого меня накрыло лавиной паники. Страшные мысли осознания произошедшего, хаотично крутились в моей голове. Я убил человека! Рукой! Буквально продырявил его без лишних усилий! Что за чертовщина вообще!? Но сейчас главной проблемой было не то, что и как я сделал. Теперь передо мной стояла задача: что делать дальше? Что делать с телом? Что делать с теми, кто убежал в сторону полей!? И сначала я решил разобраться с телом, пока меня не заметили.

Недалеко от места нашей прогулки есть озеро, о чём я прекрасно знал и решил не медлить. Несмотря на габариты Ильи, я взял его за руки, чтобы не волочить его окровавленной спиной по земле, и с лёгкостью оттащил к водоёму, где отправил это тело на дно под приличный всплеск воды. Отмыв руки от крови всё в том же водоёме, я вспомнил про Нику, что оставил лежать одну на холодной земле без сознания и без промедлений рванул к ней.

Когда я прибежал на место, где всё случилось, то застал там Веронику всё ещё бессознательной. Из ранений у неё была лишь ссадина на виске, что не могло меня не успокоить, как и ровное дыхание девушки. Аккуратно взяв Нику на руки, я, передвигаясь по темной, безлюдной деревне, быстро отнёс Чернову домой. Трудности ждали меня лишь в её доме, где передвигаться пришлось максимально бесшумно, чтобы не разбудить Игоря Николаевича. Быстро уложив девушку на диван в своей комнате, где избавил её от лишней одежды из-за сильного отопления в доме и, на радость себе, не разбудил отца Ники, я вновь вышел на улицу, всё ещё не до конца осознавая то, что намеревался сделать.

«Как я смог убить его? Какую же силищу надо иметь, чтобы с такой лёгкостью пронзить человеческое тело не острым предметом? Что я скажу Нике, что я сделал с тремя парнями, один из которых в разы больше меня? А если эти двое расскажут всем, что это я его убил? В любом случае, надо что-то делать, чтобы предотвратить неизбежное» — прокручивая эти мысли в голове, я уже покинул территорию деревни и стремительно приближался к месту происшествия. Пристально осматриваясь по сторонам, я увидел лёгкое движение в кустах шиповника, куда и убежали дружки Ильи. Видимо, заметив меня, они резко затихли, но я уже не мог себе позволить их отпустить после того, что они увидели, от чего уверенно направился к ним. Увидев меня, они попытались разбежаться, но я, уже рассчитав силы, двинул рыжему в челюсть, что тот сразу же свалился с ног, а второго просто схватил за грудки, пока его дружок валялся в траве, держать за ушибленное место.

— Вы уже разболтали кому-то? — гневно прошипел я, пристально смотря на парней, чьи глаза пропитывались ужасом и слезами.

— Отпусти нас, пожалуйста! Мы никому ничего не расскажем! Клянусь! Только не убивай нас, — в отчаянии молил тот, которого я держал за грудки. Говорили они искренне, да и рассказать ночью про убийство Ильи было попросту некому. Можно было бы, конечно, их отпустить, но рисковать я не мог.

Если они проболтаются, то мне придётся уйти отсюда, а оставлять Нику одну я никак не хотел. Схватив этих двоих за шеи, я начал стремительно усиливать хватку, от чего парни начали хрипеть, пытаясь вдохнуть хоть немного живительно кислорода, держась при этом за мои руки, всеми силами стараясь скинуть их со своих сдавленных шей. Когда их тела безжизненно обмякли, я, уже долго не думая, отправил их в бессрочный круиз к Илье, кормить рыб, а сам отправился домой, к Нике, попутно удивляясь собственной хладнокровности.

***

По приходу домой я застал всё ещё бессознательную Веронику, рядом с которой и расположился, осторожно поглаживая девушку по волосам. Бросив взгляд на ранку у виска Черновой, я заметил уже чуть набухшую шишку и быстро сходил за льдом на кухню, приложив его к месту ушиба. Мне ничего не оставалось, кроме как ждать, пока Ника очнётся, периодически любуясь тем, как девушка мирно спит. На одно я надеялся, что она не видела того, что произошло с Ильёй.

Не совладав с напором бесконечного потока мыслей, я даже не заметил, как меня поманил сон. Видимо, инстинкты организма были куда рассудительнее меня и поступили мудрее, направив моё сознание в страну Морфея.

Мне снова снился тот дом у озера, та незнакомо-знакомая девушка, что просила меня к ней вернуться. Но этой ночью в нём появилась ещё одна новая деталь, которая меня в конец запутала. Когда она уже отошла от меня в сторону, я заприметил маленькое существо, ростом не более метра, облачённое в чёрное одеяние, лицо которого скрывала железная маска. Но меня поразила даже не внешность этого создания, а то, как он обращался ко мне.

— Где же ты, сын мой? Мы ищем тебя, ты нужен нам. Возвращайся скорее, — своим басовым, металлическим голосом, обратилось ко мне это существо. Я уже хотел ринуться в его сторону, но до меня начал доноситься голос Вероники, что вырвал меня… вырвал меня из этого сна!

Я просыпался от того, что шелковистые волосы Ники щекотали моё лицо — она залезла на меня и, склонив надо мной голову, смотрела в мои заспанные глаза, улыбаясь.

— Андрей… — прошептала она, погладив меня по щеке, — ты давно спишь? — продолжала интересоваться Ника своим нежным, приятным голоском.

— Я не помню, как и когда уснул… вот же блин! Я уснул рядом с тобой! Надеюсь, твой отец этого не видел? — с долей волнения спрашивал я, потирая глаза.

— Я проснулась от скрипа двери… папа заглядывал к нам в комнату. Ну, я ему шикнула. Он лишь улыбнулся, прикрыл дверь и тихонько вышел, — с улыбкой на лице сказала Ника, после чего поцеловала меня, — я смотрю, ты позаботился обо мне? Принёс домой, да ещё и раздел? — заглянув под одеяло, спросила девушка, от чего мне открылось её почти обнажённое тело, на котором виднелись лишь ее кружевные трусики.

— Ну да, тебе же жарко было. Игорь Николаевич на совесть дом топит, вот я и решил раздеть тебя, а потом холод приложил к твоему ушибу и лёг рядом. И сам рядом уснул, не помню уже как. Кстати, как ты себя чувствуешь? — спросил я девушку, поцеловав её в висок около ссадины.

— Всё хорошо, ничего не болит. А что там дальше было? Они тебя не тронули? Ты вроде цел, — в её голосе читалось волнение с примесью непонимания, как же всё так гладко сложилось.

— Всё в порядке, милая, — погладил я девушку по щеке, — видишь же? Я жив, здоров. Давай вечером тебе всё расскажу подробнее, а сейчас пора вставать. Отец, наверное, заждался уже. Пора работать, — спустив дальнейшие расспросы на тормозах, высказался я. Мне на облегчение, Ника без лишних возмущений оделась и вышла из комнаты, а я остался размышлять над своим сном, который увидел этим утром.

Что это за маленькое существо, которое назвало меня своим сыном? Не мог же это быть мой отец! Но, скорее всего, я был с ним как то связан. Нет, теперь я уже был полностью уверен, что это не просто сны. Это отголоски моей прежней жизни, которую я полностью забыл… Значит, меня действительно может кто-то ждать? Есть те, кому я нужен? Но, одновременно с этими снами, я вспомнил то, как Ника вчера сказала, что любит меня, а это не могло меня не радовать, ведь я питал к ней те же чувства. Но эти мысли добавили в мою душу не меньше волнения в сравнении с радостью, ведь мне следовало бы поскорее разобраться со своей прошлой жизнью и найти ответы на все загадки, что являются ко мне во снах. Но, помимо этого, нужно было еще придумать, как объяснить Нике, что я без труда отделался от трёх вооруженных парней. Да и как мне объяснить их исчезновение?…

***

Следующее утро после происшествия с Ильёй и его дружками проходило довольно спокойно. Мы с Никой трудились на огороде, периодически прерываясь на то, чтобы уединиться в укромном месте. Всё было гладко и обыденно ровно до того момента, пока в калитку не постучали две взволнованные женщины. Игорь Николаевич сразу же пошёл встречать прибывших гостей, а мы с Вероникой проследовали за ним.

— Кто эти женщины? Впервые их вижу, — поинтересовался я, украдкой поглядывая на этих колхозниц, а в душе уже зарождалась тревога.

— Это мамы тех парней, которые вчера были с Ильёй. Но я понять не могу, что им нужно? — удивлённо высказалась моя Ника, намереваясь вслушиваться в разговоры женщин и своего отца, что уже открыл калитку и увидел, что обе гостьи были в отчаянии, а на их глазах не просыхали слёзы.

— Здравствуйте, что случилось? — встревожено спросил Игорь Николаевич.

— Да, Николаич… дети наши… — женщины явно не могли говорить, не заливаясь при этом слезами, — Кирилл и Олег! Они как ушли ночью гулять с Ильёй, так до сих пор и не вернулись! Мама Ильи ещё не в деревне, она не знает ничего. А мы уже всю деревню обыскали — нигде их нет. Наши мужья отправились в соседнюю деревню, а потом в лес, искать их, — в очередной раз разразились слезами матери пропавших парней, — ох, горе-то, какое, Игорь Николаич! Помогите нам, вы их нигде не видели?

— Да нет, не видели! Мы двор-то не покидаем, дел по горло. А к нам ребята не заходили, — объяснялся мужчина, после чего повернулся в нашу сторону, а моя душа замерла в нервном ожидании, — дети мои, вы видели Кирилла и Олега?

— Нет, отец. Мы вчера вечером после бани сразу спать пошли. И вот, только недавно встали, — выручила ситуацию Ника, но сразу же кинула на меня свой подозрительный взгляд, от которого мне стало не по себе. Аж дух захватило.

— Ну, спасибо и на этом. Мы пойдём дальше соседей опрашивать. Если будут какие-то новости, сообщите, пожалуйста, нам. Мы места себе не находим! — рыдая, договорила одна из женщин, после чего они обе удалились.

— Вот дела-то! Пропали пацаны… Да-а-а, чей, не впервой же! Опять поди, куда-то смотались, а матерей даже и не оповестили! Ходят теперь бедные, места себе не находят, да слёзы льют по этим оборванцам. Тьфу! Бестолочи одним словом! — разочарованно произнёс Игорь Николаевич и пошёл заниматься своими делами. Когда он удалился из поля зрения, Ника схватила меня за рукав и сразу потащила вглубь огорода — туда, где нас никто не услышит.

— Ты что с ними сделал? Почему их нигде нет? Мы ведь последние их видели! Так ведь? — гневно засыпала меня вопросами девушка.

— Ник, я ничего с ними не делал. Да, пришлось подраться с ними, ибо за этим они и искали меня. Не зря же они вооружились. Но меня они не смогли одолеть, а вот я их образумил! Всех троих, — как можно увереннее говорил я, стараясь убедить девушку в своих словах, — я сказал им убираться в соседнюю деревню, а дальнейшая их судьба мне неизвестна.

— Всех троих? Как ты умудрился? И что, они послушали тебя? Прямо таки сразу? — продолжала подозревать неладное Ника.

— Конечно не сразу, Никуль. Я их пинками выпроводил из деревни, а дальше что с ними стало, не знаю! Я, как оказалось, раньше владел боевыми искусствами, вот и вспомнилось в самый подходящий момент. Ну, это, видимо, что-то на уровне инстинктов! Раз научился, и всё, — на ходу придумал я и развёл руками.

— Нужно тогда ничего и никому не говорить. Пусть если кто-то и узнает, то лично от них. Потому, что если они не найдутся или, не дай Бог, с ними что-то случилось в лесу, по дороге, то всё свалят на нас, на тебя! Просто дальше занимаемся своими делами и не высовываемся, — уверенно произнесла Ника.

— Как прикажете, любовь моя, — уверенно, но с улыбкой произнёс я и ненадолго прильнул к её губам, от чего Ника начала сиять и бросилась ко мне в объятия, а мы немного увлеклись друг другом. Но вскоре, всё же пришлось заняться делами.

Лишь вечером, закончив работу, я проводил Нику в баню и, когда собирался уже выходить, она меня окликнула.

— Ты разве после меня пойдёшь? Я хотела вместе помыться, чтобы быстрее домой пойти и отдохнуть вместе, — с долей стеснения произнесла Ника и, тяжело выдохнув, начала нежно гладить меня по руке, — день сегодня выдался трудный…

— Ну, конечно же, я за! Какие могут быть вопросы, красавица? — сказал я, а внутри обрадовался как ребёнок, которому родители наконец-то подарили долгожданную игрушку. Уже в предвкушении приятного времяпровождения, я закрыл дверь в предбанник и начал раздеваться…

Мои ожидания меня не подвели и, вместе с пылающей страстью Никой, мы очень долго резвились в бане и уже освежившиеся, отправились в дом. Я и думать не мог, что такая деревенская тихоня может быть такой ненасытной в любовных вопросах. Это не могло меня не радовать. После всего, что случилось за последние дни в деревне. Через страх, волнение и незнание, я начал осознавать, что не могу без неё. Похоже, я её полюбил…

Когда мы пришли домой в бодром расположении духа, её отец уже ждал нас за накрытым столом. Накрыт он был куда лучше, чем в первый раз, когда я только появился, от чего в голову сразу закралась мысль, что сегодня какой-то праздник.

— Ну, наконец-то, заждался я вас тут уже, — с улыбкой произнёс отец Ники, после чего, подмигнул мне.

— Ну, пап… хватит, — уже покраснела Ника.

— Ладно, садитесь, дети мои. Ужинать пора, — сказал Игорь Николаевич.

— Я заметил, что стол намного пышнее, чем когда-либо. Сегодня какой-то особый день? — поинтересовался я.

— Дела лучше идут, вот и дел-то, — отмахнулся Игорь Николаевич.

Мы плотно поели, а я остался с отцом Ники на откровенный разговор, но на этот раз за бутылкой уже хорошей водки. Когда Игорь Николаевич уже был под хорошим градусом, он вдруг разговорился.

— Ты вот спрашивал, а чего как пируем? Просто, когда ты начал жить с нами, мы можем намного больше себе позволить. Твоя заслуга, — с «пьяной» гордостью произнёс отец Ники. Да и вообще, лицо Ники стала все чаще украшать улыбка, что не мог не приметить ее отец.

— Сам Бог нам тебя послал, никак иначе объяснить не могу. Да и дочка моя счастлива с тобой. Она, последнее время, сияет ярче Солнца. Я такой её никогда не видел ранее… я безмерно тебе благодарен, Андрей, что так осчастливил мою принцессу. Да ты и сам остепенился уже. Тебя, вроде, всё устраивает, да и Нику ты мою любишь. Так оставайся тут, живи у нас, будь счастлив рядом с моей дочкой, — сказал Игорь Николаевич.

— Я только за, — скромно ответил я, чуть покачнувшись. Покачнулся специально, не хотел выдавать того, что алкоголь на меня особо не действовал.

Когда мы закончили застолье, Игорь Николаевич отправился спать. Только отец Ники закрыл свою комнату, как Ника тут же затащила меня за рукав кофты к себе в комнату. Её спальня была куда лучше моей: с не жёлтыми обоями, аккуратными, чистыми коврами и большой, двуспальной кроватью.

— Будешь теперь спать здесь, — уверенно и чуть задрав голову, сказала Ника, пока я не успел её что-то сказать. Ну, здесь так здесь. Я давно этого ждал, между прочим.

Что-то сказать на это заявление я больше не мог, ибо девушка тут же впилась в мои губы, положив начало нежному поцелую, который мы продолжили уже на кровати. Этой ночью уснуть нам удалось не скоро…

***

Проснувшись следующим утром, я и подумать не мог, что новый день принесёт в мою жизнь новые и, наверно, роковые перемены. Уже под вечер, закончив все дела по хозяйству, мы с Никой снова выбрались за пределы деревни, намереваясь вдвоём насладиться красотой просторных полей, пока не решили углубиться в сторону леса, миновав не один километр. Мы настолько были увлечены разговорами и друг другом, что заметили чёрные тучи, что заволокли всё небо, лишь тогда, когда оказались посреди поля. Точнее, нас отвлёк оглушительный раскат грома, от которого мы даже непроизвольно вздрогнули, а Ника даже вжалась в меня. Осознавая всю опасность, мы спешно развернулись и двинулись в сторону деревни, намереваясь в неё как можно быстрее вернуться. Чернова так волновалась, что даже выбилась вперёд. Но не я. В отличие от этой трусишки, я остановился и решил полюбоваться грозовым фронтом. В момент, когда она обернулась и окликнула меня, чтобы я поторапливался, произошло то, что заставило Веронику покрыться чудовищным ужасом, судя по её взгляду.

Меня поразил прямой разряд молнии. Я тут же упал и, наверно, должен был умереть. Или почувствовать чудовищную, пронзающую боль. Но ничего не было… Точнее, меня посетило воспоминание. Навязчивое чувство дежавю, только будто происходило это со мной в другой обстановке. А наблюдал я следующую картину, что нарисовал для меня разум: в меня ударила молния, но только не в этом поле, а в другом месте, рядом с огромным роботом. Остальные детали были расплывчатые, всё происходило в суете и спешке, с невнятными голосами. После этого странного видения я очнулся уже под проливным дождём, а надо мной плакала безутешная Ника, опасаясь меня трогать. Но стоило ей только увидеть, как я открываю глаза и поднимаюсь на ноги, словно ничего и не было, девушка в шоке округлила глаза и даже попятилась от меня назад. Да она и слова вымолвить не могла, ровно, как и я. Однако, одна деталь едкой краской въелась в мою память — на левой руке, под кожей, я увидел ясное свечение голубого цвета, что продержавшись там несколько секунд, быстро пропало…

Глава 4 «Неслышимая мольба»

«Хабаровский край. Село Благодатное. Дом Андрея»

Ещё тогда, в поезде, я поняла, что хочу быть рядом с Андреем. Он первый, кто смог разбить ту брешь, которую я выстраивала перед парнями. В голове не было понимания, что эта совместная поездка на Дальний Восток может стать для нас первой и последней. Но тот день, когда я увидела Андрея у своего порога, перевернул мою жизнь с ног на голову. Меня не волновал ни дом, ни то, как он его получил. Главным для меня было то, что появилась возможность быть с ним рядом. А я лишь надеялась на то, что когда-нибудь Андрей откроет мне свои тайны, какими бы они ни были. Но даже представить не могла, насколько они невообразимы.

До сих пор не понимаю, как я только приняла всю эту правду. То, что Андрей постоянно рискует своей жизнью. И правду о том, кто он такой и из чего состоит его жизнь.

Мне же оставалось только верить и молиться, лишь бы Андрей вернулся с очередного задания живым. Но случилось то, чего я всегда боялась — его стремление возвыситься, погубило его. Хотя, не уверена, что причина лишь в желании возвышения. Андрей не хотел, чтобы пострадали другие.

Каждый день успокаивала себя. Каждую ночь уверяла, что он вернется. И в этом одиночестве сходила с ума. С тех пор, как Андрей влез в игры с Дьяволом, дом пустует уже больше месяца.

Но проблема моего одиночества была проблемой лишь для меня. К сожалению, я живу в деревне, где много других парней, которые с удовольствием провернули бы со мной интрижку. И их абсолютно не волнует, хотела ли бы я подобного внимания к себе. Эгоисты. Даже зная, что у меня горе, они умудряются лезть ко мне.

После поселения Андрея в деревне, они поджали хвосты и прекратили свои попытки ухлёстывать за мной, больше не считая, что меня можно легко развести на то, что им хочется. Из-за угроз Андрея, они больше не докучали мне своими быдловатыми подкатами. Но сейчас настали другие времена, а те парни уже поняли, что мой любимый куда-то исчез.

Чтобы избежать непредвиденных стычек с ними, я старалась как можно реже выходить из дома. Лишь изредка навещала маму, да ограничивалась походами в магазин. Ещё и отец, как назло, уехал в очередную командировку. После исчезновения Андрея, меня навещал лишь Владыка, ибо прекрасно знал, что если его сын и объявится, то первым делом придет ко мне, в свой дом.

В очередной день, который я привычно проводила в бессмысленном ожидании, из размышлений меня вырвал стук в дверь. Душа пропиталась надеждой, что это может быть Андрей, от чего без раздумий собиралась открыть дверь, но в последний момент одумалась и решила посмотреть в глазок. Павел со своими дружками припёрся.

— Что нужно? — выкрикнула я из-за двери.

— Это мы, Анют, не забыла ещё? Пошли, прогуляемся, может? Давно тебя не видел, слышал, что скучаешь, — послышался голос Павла.

— Не пойду я никуда, валите!

— Ну-у-у, зачем сразу так грубо, Ань? Мы же просто беспокоимся. Ты давно на улице не появлялась, парня твоего не видели. Сидишь одна в четырёх стенах. Может, впустишь старых знакомых?

— Вам какое дело до меня? Вы глухие? Повторяю — убирайтесь отсюда! — уже со злобой выкрикнула я.

— Понятно, значит, не увидим мы его больше. Ничего, Анютка! Не будешь же ты вечно сидеть в этом доме. До встречи, красавица, — уверенно ухмыльнулся Павел.

Он никогда не упускал попыток наладить со мной отношения, пока их на корню не пресёк мой отец, ибо прекрасно понимал, что ничего хорошего из этого не выйдет. Да и мне Павел никогда не нравился. А вот когда я рогами уперлась, что хочу жить с Андреем, родителям пришлось принять тот факт, что их дочь будет жить с парнем.

Живи я в простом доме и одна, они бы непременно выломали дверь, ведь угрозы в лице Андрея для них не было. Только вот массивная, стальная дверь, непробиваемые окна и толстая кирпичная стена оказались бы явно им не по зубам. Андрей всегда старался обезопасить меня, и Владыка ему в этом помог. Он знал, что я могу служить рычагом давления. Но сейчас я осталась одна и полностью беззащитна вне дома. И выбора у меня нет.

Да, я вынуждена была соблюдать максимальную осторожность, стараясь лишний не показываться на глаза тем, кому не стоит. Но после долгого нахождения в одиночестве, я все же решила проведать маму и понадеялась на «авось пронесёт». Возвращаясь из родительского дома, старалась дойти к себе максимально быстро, искренне надеясь не попасться на глаза деревенским парням.

Свист… зазывающий такой свист. Сука!

Обернувшись, увидела наглую физиономию Павла в десятке метрах позади себя. На дворе уже темнело, а я покинула пределы деревни, ибо дом Андрея был на окраине, вдали от жителей. Прибавив шагу, рассчитывала максимально отдалиться от парня, но лишь услышала быстрые перебежки. Внутри всё сжалось. Хотелось уже кричать, позвать на помощь, но я проходила через пустырь, где была зона давно заброшенных сараев. Уже через жалкие десятки секунд я почувствовала, как меня схватили за запястье.

— Чего ты меня так боишься, Ань? Давай прогуляемся, пообщаемся? — Павел поравнялся со мной, но при этом не спешил отпускать моё запястье.

— Я тебя даже видеть не хочу, не то, чтобы общаться. У меня парень есть, если не забыл. Поверь, когда он вернётся и узнает о твоих действиях, то тебе не жить, я тебе клянусь, — рыкнула я, стараясь вырвать руку из захвата парня, но тот переменился в лице и взял меня за волосы на затылке, слегка их сжав, и приблизился к моему уху. Чувствуя его дыхание, я невольно зажмурилась.

— Хватит меня уже этой выскочкой стращать, не боюсь я его. Это всё деревенские байки про его силу! — прошипел мне на ухо Павел и предпринял попытки целовать меня в шею, а его левая рука начала навязчиво сжимать мне грудь. Моё нутро готово было вывернуться наизнанку из-за этих мерзких прикосновений к себе, а мои очередные попытки вырваться лишь вызвали ехидную усмешку у парня.

— Отпусти! Не смей прикасаться ко мне, сволочь, — уже прикрикнула я, брыкаясь, и ударила парня локтем в грудь, от чего он слегка пригнул корпус.

— А вот это ты зря, милая, — Павел нанёс мне скользящий, но достаточно сильный удар тыльной стороной ладони по щеке и губам. Во рту быстро появился железный привкус крови из-за разбитой губы.

— ПОМО-… — стоило мне только закричать, как этот урод заткнул мне рот рукой, потянув в сторону заброшенных сараев.

— Тебя всё равно не услышат, смысл надрывать голосок? — вновь прошипел Павел, затаскивая меня уже в заброшенный сарай. Когда последняя надежда вырваться покинула меня, в голове образовался настоящий ураган из самых ужасных мыслей. И мне уже тогда хотелось, чтобы он добил меня после всего, лишь бы потом не смотреть в глаза своему любимому, когда тот вернётся.

Запах сырости, старого сена и гнилых досок сразу ударил в нос. Павел оттолкнул меня в центр, что я сразу рухнула на копчик, пока он подпирал старую дверь лопатой. Внезапная боль в ладони — падая, я проехалась руками по старым доскам на полу и, видимо, зацепила старый, торчащий гвоздь. Убедившись, что ему уже никто не помешает, парень направился ко мне, с ехидной улыбкой рассматривая меня, словно ему нравился мой страх в глазах. Дырявая крыша сарая пропускала достаточно света, чтобы можно было хорошо рассмотреть обстановку. Суча ногами и осматриваясь по сторонам, я старалась найти хоть что-то чем бы могла отбиваться, но здесь были лишь старые, трухлявые доски, в нескольких метрах ржавые грабли без черенка, а поблизости ничего. Ничего, что могло бы мне помочь. Собрав в руку горсть жалкого, старого сена, я швырнула им в глаза Павлу, надеясь хоть как-нибудь его дезориентировать. Он зажмурился и оскалился от злости, лишившись возможности нормально видеть, но не растерялся и тут же схватил меня левой рукой за горло, сжав его, пока правой растирал глаза.

Проморгавшись, Павел нанёс мне пощёчину и одним рывком рванул пуговицы моей блузки, которые звонко разлетелись по полу. Я могла лишь в отчаянии зажмуриться, лишь бы не видеть эту отвратную физиономию, чьё дыхание ощущалось на моей груди, пока я скребла ногтями по полу, чувствуя сено, что забивается под них. Щека и разбитая губа горели, но куда хуже было моей душе, которая готова была сжаться в маленький комок и исчезнуть, потеряв последнюю надежду избежать непоправимого.

Ненадолго открыв глаза, я уставилась в сумеречное небо, которое было видно сквозь дыры в крыше. Оно было усыпано такими красивыми, лиловыми облаками, что мне невольно вспомнился один из закатов с Андреем. Мы лежали на майской траве у озера и мечтали о своей небольшой семье. Я вдыхала аромат цветущей сирени, а над нашими головами было лиловое небо. Красивое такое… но сейчас, с каждым мерзким действием по отношению к своему телу, внутри разрасталась такая пустота, что складывалось чувство, будто я уже умерла. Лишь горячие слёзы, что скатывались по моим вискам, напоминали мне о том, что я ещё жива.

Вспышка света. Ослепительная!

Я продолжаю лежать на подгнивших досках, присыпанных старым сеном, а Павел резко отстраняется от меня, высматривая появившуюся аномалию, и тут же хватается за лопату у стены.

Владыка… Владыка? Увидев этого маленького иноземца, я в шоке подрываюсь с пола, начиная судорожно поправлять на себе порванную одежду, и натягиваю едва приспущенные джинсы, после чего буквально вжимаюсь в одну из стен сарая. Парень был явно удивлён такому гостю, но тут же замахнулся на него лопатой. Владыка сразу отбросил её взмахом руки в сторону, а Павла пригвоздил к стене силой мысли.

— Анна, уходи домой, я скоро приду, — повернувшись в мою сторону, отрезал Владыка своим металлическим голосом, чем вывел меня из оцепенения.

С опаской оглянувшись на Павла, я неуверенными шагами продвинулась в сторону выхода из сарая, из которого потом выбежала, как ошпаренная. Осознание того, что всё обошлось, заставило меня впасть в настоящую истерику. Я понимала, что Павла, скорее всего, больше никто не увидит, но мне было плевать. Я была безмерно рада тому, что меня спас Владыка. Раненая ладонь ныла от боли всё больше, с растрёпанных волос осыпалось сено, а здоровой рукой я придерживала порванную и грязную блузку, со всех ног убегая прочь от злополучного места.

Домой… домой… домой! Эти три сотни метров до дома, как мне показалось, я бежала вечность. Хлопнув дверью и закрыв её на все три замка, я скатилась по ней и отчаянно разрыдалась, всё ещё не осознавая, что этот кошмар закончился. Но произошедшее показало мне то, чего я, наверно, раньше не замечала так сильно. Владыка… насколько же он ценил моего Андрея, раз для него была важна даже я? Обычная смертная девушка.

***

Как только Анна устремилась со всех ног домой, Павел, прикованный к стене уже осознавал всю серьёзность содеянного. Он со страхом в глазах смотрел на карлика в маске.

— Слышишь? Кто ты такой? Отпусти меня! Ты хоть знаешь, кто мой отец!? — взбешенный парень смотрел на Владыку, который был максимально сдержан для своего разъярённого состояния.

— Конечно, знаю. Только тебе это не поможет, — по сараю разнёсся грозный, металлический бас, от которого Павел даже зажмурился, — в глаза мне смотри, червяк…

Уже не сдерживая гнев, Владыка медленно снял свою маску, а Павел в ужасе округлил глаза, которые стремительно приобрели пустой, безумный взгляд…

«Небеса»

Огромная, белоснежная площадка в бескрайних, кучевых облаках нежно-голубого неба, площадью под пять сотен квадратных метров. Пол состоит целиком из светлого мрамора. Высокие, пятиметровые колонны уходят в потолок, не менее белоснежный, чем сами колонны. Посреди зала находится зеркальный стол с пятью стульями, но лишь за двумя из них сидят мужчины.

— Наверно, не стоило отстранять от него Асмаэля. Слишком много воли было дано этому парню. Вот и к чему это привело? — сокрушался мужчина.

— Будет ему уроком, что ты переживаешь, Михаил? Какой смысл уже сожалеть об этом?

— Какой смысл? А такой, что всё может просто рухнуть, Рафаил. Если Андрей не придёт в себя, — Михаил поднялся из-за стола, но вдруг серьезно задумался, будто к чему-то прислушивался, — проклятье, этот карлик в край распустился! Человека уже с ума свёл.

— Может, стоит ему намекнуть, что его времена на Земле исчерпаны? Пусть проваливает в свою Империю и даже не приближается к мальчишке.

— Вот Асмаэль ему потом и намекнёт в случае чего! Ладно… пойду лучше с Малахом погорю, что он думает про Андрея, — отрезал Михаил и покинул Небесный Зал, оставив Рафаила одного.

Глава 5 «В погоне за прошлым»

«Новосибирская область. Посёлок Новоозёрный»

Пытаюсь осознать, реально ли я жив. Прощупал руки — вроде материален, не призрак. Встряхиваю головой. Ника стоит в оцепенении, в шоке вытаращив на меня глаза. Над нами уже нависла грозовая туча, разразившись лёгким дождём. Понимая, что подобная участь с молнией может настигнуть и Чернову, я буквально силой начинаю оттаскивать её в сторону амбара, что в паре сотен метров от нас.

— Здесь опасно оставаться, гроза слишком сильная. Уходим отсюда, Ника, не стой ты, как вкопанная! — говорил я, утаскивая за собой Нику, а нас уже начало обдавать дождём, который только усиливался.

Добежав до амбара, где мы и укрылись от дождя, я бросил взгляд на девушку — Ника продрогла под дождём, и её слегка потряхивало. Хотя, не известно, от чего больше. От холода или от того, что её парень пропустил сквозь себя прямой удар молнии и остался жив. Сняв с себя ветровку, я накинул её на плечи девушки, чтобы ей было теплее. Почувствовав моё прикосновение к себе, Чернова вздрогнула и посмотрела мне в глаза. В её взгляде читался испуг, страх, непонимание произошедшего. Я готов был поклясться, что она смотрела на меня с лёгким сумасшествием, будто увидела призрака, в которых до этого не верила. После долгой и молчаливой паузы, Вероника отпрянула от меня, как от огня.

— Как это возможно, Андрей!? Я своими глазами видела, как в тебя попала молния, а на тебе и следа нет! Как ты мне это объяснишь? Кто… ты… такой!? — крайнее ошеломление Ники прорвалось наружу в виде множества вопросов, на которые я и сам не знал ответов.

— Ника! Да я сам хотел бы знать, но понятия не имею, что со мной происходит. Это как-то связано с моей прошлой жизнью, но её я не помню. Не могу вспомнить. Я не врал тебе про амнезию, милая, — стараясь успокоить её хоть как-то, я решил пойти на крайние меры, — сейчас я тебе кое-что покажу, погоди.

Я прошёл к ящику с инструментом и взял оттуда старый нож. Увидев оружие в моих руках, девушка вжалась в стену амбара, а в её глазах читался животный страх, будто её собираются убить. Так себе получилось, конечно.

— Я не собираюсь тебе делать больно. Просто смотри, — я со всей силы надавил лезвием на своё запястье под выпученные глаза Ники, после чего положил ладонь на ящик и пару раз попытался вонзить нож себе в руку. Ни крови, ни ссадин, ни порезов. Черновой можно было уже сейчас вызывать дурку, судя по её взгляду.

— Да кто ты такой? — Ника готова была сровняться со стеной, настолько она в неё вжалась.

— Ника, я сам хочу в этом разобраться как можно скорее и надеюсь на твою помощь. Не надо меня бояться, пожалуйста. Я люблю тебя! Кем бы я ни был, мне нужно это узнать! И меня ничто не остановит. Но я не хочу терять тебя, милая! Ты поможешь мне? — осторожно подходя к Нике, говорил я.