Этот год назревал, и однажды посыпался как град.; …С ноября 2013-го, с возникновения Евромайдана в Киеве я вёл записи чужой смуты, ставшей смутой своей, — и главным ощущением было: «Это уже случалось с нами! Это не в первый раз!».; Русский народ издревле жил от одного евангельского праздника до другого. Раз в столетие случалась великая победа или великое потрясение, путешествие в Индию или в космос. Эти дни пополняли евангельский круговорот, но не изменяли его.; Кто-то скажет, что это заколдованный круг. Но круг — не тупик. Это карусель русской истории, которая никогда не наскучит.; В 2014 году нам показалось, что мы летим в тартарары. А мы просто зашли на очередной круг. Всё те же лица, знакомые нам по нашей истории: воители, праведники, бунтари, мытари, вельможи, юродивые…; Благодарение, что нас вновь не обнесли этой чашей.; …Мне не стыдно за сказанное мной — и я по-прежнему убеждён, что глаза мои были трезвы, а суждения — разумны. Тем же, кто думает совсем по-другому, скажу одно: я смотрю на всё глазами того народа, к которому имею счастье принадлежать.; Захар Прилепин
Пікірлер13
👍Ұсынамын
Очень сильная вещь, рекомендую прочитать всем, кто хочет разобраться в конфликте в Украине, не важно за кого вы, за русский мир или Украину.
Дәйексөздер61
тема: «Европа ли Россия?» – в 90 % случаев – московская или питерская, ну, или калининградская. В Рязани таких оригиналов уже меньше, в Казани ещё меньше, в Уфе так рассуждают только на приёме у доктора… а в Сургуте? Во Владивостоке, в Южно-Сахалинске? Вы понимаете, что им там смешно всё это слышать? Те, что живут на Лене, на Оби, на Амуре и на Енисее, – они знаете, что вам скажут в ответ на это?
Первое (цитирую по памяти): «Русский националист – это не тот, кто хочет отделить Кавказ, а тот, кто хочет присоединить Персию».
Мой нафиг не нужный никому совет украинцам: возлюбить, пока не поздно, Юго-Восток Украины всей душой, дать права широкой автономии, немедленно принять русский-второй-государственный, умерить антироссийскую риторику, прикрыть всевозможный «Правый сектор» большим чугунком, смирить, насколько возможно, свою непререкаемую правоту и понять, что всё случившееся и происходящее – не случайно.
