Оглавление

Посвящается моей маме,

чей принцип «если не я, то кто же» в полной мере унаследовала моя героиня.

Пролог

Холод сковал меня. В буквальном смысле. Ледяные цепи жгучими зубьями вгрызались в кожу. Я не могла пошевелиться, а только водила глазами, но не видела ничего, кроме тьмы, похожей на грозовые тучи, вот-вот готовые обрушиться проливным дождём в сопровождении грома и молний.

Молний? Стоило мне подумать о них, как на расстоянии вытянутой руки распахнулись синие глаза. Они искрились ненавистью.

— Хочешь меня убить?

Чиинана разразилась хриплым смехом.

— Зачем мне тебя убивать? Кровь за кровь, человек, и скоро ты узнаешь, какова месть Чиинаны, я позабочусь, чтобы ты узнала.

— Хочешь отомстить за Эза? — мой голос звучал испуганно, я откашлялась, но это не помогло. — Ты любила его?

Чиинана снова рассмеялась, но в этом смехе не было нисколечко радости, только густая и тяжёлая злоба.

— Любовь? Она для слабых, как Эз, как вы, люди. Разве не видишь, она делает вас зависимыми. И без того слабые, полюбив, вы становитесь ещё слабее и готовы идти, как послушные кобылки, за своей любовью.

Тонкие губы колдуньи вытянулись в подобие улыбки. Я поёжилась. У неё странные представления о любви, если всё, что она в ней видит, это послушание кобылки.

— Разве Эз был слабым? — спросила я, вспоминая, как он чуть не убил меня одной рукой, как обвёл вокруг пальца правителя Земли Предков и мудрейшего ворона с его птичьим чутьём и проницательностью.

— Видела бы ты его до того, как он бросился с утёса, — ухмыльнувшись, ответила Чиинана, — жалкое создание. Ходил за мной, клялся в этой своей любви. Дракон собрал его по кусочкам в более правильном порядке, вложил в него часть своей души, и этот парень стал мне нравиться куда больше. Мы с ним многое смогли бы сделать вместе, но ты, — она ткнула в меня бледным пальцем, — забрала его.

Я протянула к ней руки, с трудом преодолевая тяжесть ледяных цепей, но колдунья исчезла, синие глаза погасли, а на их месте вспыхнули красные.

— Эз?

Жёлтый взгляд, тёплая клыкастая морда возникли в моём воображении без труда. Каждую чешуйку глянцевой чёрной кожи я ощущала ладонью. Но дракон не пришёл. Вместо него ко мне пришло пламя, я разгорелась изнутри, как накалившаяся спираль, и цепи начали плавиться, стекая с пальцев, звонко капая на каменный пол. Я глубоко вздохнула, когда Эз с криком выпустил моё горло и исчез в пламени. Освободившись, бросилась вперёд, зная, что там ждёт Дариен, и обняла его, но наткнулась лишь на покрытое слоем льда тело. Раздался крик.

Мой крик. Я села поёжившись. Рубашка промокла от пота, но меня знобило. Сон. Никогда раньше мне не снился такой кошмар. Даже встреча с драконом не вызвала во мне столь мощного страха. Но почему так темно? Два факела на стенах плохо освещали крошечное помещение из серого камня.

Одна за другой в памяти стали вспыхивать картинки.

Глава первая

Россия. Карелия

В плоскости меча отразилось солнце. Я хотела с разворота всадить оружие громиле в живот, но он отшвырнул мой клинок так, что тот задребезжал, точно потревоженная струна.

— Сдавайся, — прорычал он, кивком отбрасывая свалившиеся на глаза кудри.

Дерзости на ответ у меня не нашлось. Я приняла мощный удар на свой меч, попыталась ответить таким же симметричным ударом. Тот отбил, а я, вцепилась в своё оружие так, что онемели пальцы. Не удержалась и рухнула на спину.

Шевелюра чёрных волос на мгновение закрыла для меня солнце. Я перекатилась на живот, чтобы встать, но тяжеловес придавил меня к земле коленом. Схватил левую руку и выкручивал её до тех пор, пока я не выпустила из правой руки меч. Скрипя от боли зубами, я захлопала ею по земле.

— Если окажешься в таком положении перед врагом, что ты будешь делать? — спросил Артур, выпуская моё предплечье.

Перед врагом? Горящие красным глаза воинов Тени всплыли в моём воображении. Впрочем, не было ни дня, чтобы я не вспоминала их. Чаще всего глаза Эза. Если бы он собирался меня убить, я была бы бессильна этому помешать.

Я перевернулась на спину и ноющей рукой с трудом вытерла со лба пот.

— А что я должна делать в таком положении?

Артур пожал плечами.

— Не знаю. В следующий раз придумай что-нибудь.

— Следующего раза не будет, — ответила я, удивившись тому, насколько это прозвучало спокойно и уверенно.

Он протёр ладони об штаны и подал мне руку, помогая встать, а, заметив, как я разминаю плечо, осторожно сжал его, массируя сильными пальцами, и сказал:

— Слушай, Мира, если хочешь обладать силой, какой не обладают другие, готовься к жертвам. Сила просто так никому не даётся.

Мы стояли посреди небольшой площадки, от постоянных тренировок на которой совсем истёрлась трава, а сверху на нас плавно спускалась духота вечера. Немногочисленные зрители, такие же как мы, реконструкторы, давно разбрелись и жгли костры возле своих палаток, устраивали между собой неформальные поединки, распевали старинные песни. Откуда-то слабый ветерок доносил запах ароматного мяса.

Артур, тридцатилетний здоровяк, увлечённый средневековьем настолько, что даже речь его иногда становилась похожа на цитаты из старинных романов, отчего мне, наверное, и было комфортно в его обществе, с усмешкой на губах наблюдал за движениями мальчишек, сражающихся на шпагах у одного из костров.

— И я сейчас не о ранах говорю, понимаешь? Есть более весомые вещи, которыми приходится жертвовать ради цели. Ладно, хватит на сегодня, в самом деле, всё отлично, с девчонкой на турнире ты справишься, — похвалил он, — если, конечно, она не будет моей комплекции.

Я закатила глаза.

— Килограммов девяносто?

— Почти сто десять, — хмыкнул Артур, подталкивая меня в спину, — иди переоденься во что-нибудь, сейчас сделаем пару фото для рекламы фестиваля.

— Что? Издеваешься? У меня ничего нет, я же собиралась домой сегодня.

— Да не страшно, возьми в палатке, — он кивнул в сторону нашего импровизированного средневекового замка, — главное, чтобы воительница не была в кроссовках, — засмеялся, убирая меч в самодельные кожаные ножны.

Я прошла в палатку, нашла на вешалках к своим чёрным легинсам белую рубашку на шнуровке и открыла громоздкий сундук. Порывшись в обуви, выбрала чёрные мягкие сапоги размера на два больше моего. Не удивительно, девчонок-то в клубе всего трое, включая меня. В основном экипировка рассчитана на мужчин, так что мне часто достаётся и меч, и обувь не по размеру. Ничего, для фотосессии сойдёт.

Убрав волосы под массивную заколку с длинной шпилькой, обтёрла лицо полотенцем. После интенсивной тренировки с Артуром щёки пылали, будто я из бани. Взяла лук и колчан со стрелами хоть и не очень продвинулась в стрельбе, но на фото буду с ними хорошо смотреться, и вышла из палатки, отмахиваясь от комаров. Дело шло к вечеру, и мелкие кровопийцы уже повылезали из укрытий в лесу, что начинался сразу за палаточным лагерем.

За спиной раздался шорох, я обернулась и застыла, потому что ожидала увидеть там кого угодно, даже медведя, но только не двоих светловолосых красавцев, одетых в серые камзолы и вооружённых мечами, рукояти которых бросались в глаза, сверкая серебром.

«Они не люди».

Блондины переглянулись, оценив меня, и сомнений не осталось — эльфы.

Лагерь, фестиваль исторической реконструкции, фотосессия, Артур, писклявые комары и даже боль в плече перестали для меня существовать.

Дариен. Дариен. — Стучало в висках с каждым ударом пульса.

Как долго я ждала этого. С момента моего возвращения из Альвои прошёл год, и я не переставала мечтать о том, чтобы снова туда попасть. Ровно год назад эльфы похитили меня, чтобы я открыла портал в мир драконов. Ведь у меня есть дар их слышать.

При этой мысли приятно зажгло между лопатками, и я невольно потянулась рукой к родинке в форме спирали. Ключ по-прежнему оставался со мной. Как и воспоминания об изумрудной Земле Предков с её благородными воинами, о скалистых Восставших Землях с их горячим и отважным правителем Зеелонда. О его глазах цвета ночного океана. Я должна была вернуться домой к маме, к обычной жизни, работе, учёбе и сделала это. Но каждое утро я просыпалась с мыслями об Альвое. Там я нашла своего отца, там я обрела брата. И пусть я дважды была в плену, пусть на меня злобно шипел призрак дракона, обещая смерть, время, что я провела в мире эльфов, стало лучшим в моей жизни.

Пока я стояла в растерянности, пытаясь справиться с эмоциями, двое подошли медленно и грациозно, как модели на подиуме, только в замедленной съёмке. Я бы сказала, они близнецы. Их лица были копиями друг друга, но волосы у одного лежали на плечах, а у второго были убраны в хвост. Долгое молчание начало меня напрягать, а пальцы машинально потянулись к бедру, где, увы, оказалось пусто. Блондины заметили мой жест, у одного и них на губах появилась кривая улыбка.

Ноги уловили невнятный приказ мозга к отступлению. Я сделала два неловких шага, и в одну секунду каким-то неуловимым образом эльф с распущенными волосами оказался у меня за спиной. Я не успела крикнуть, позвать Артура, выругаться, ударить кого-нибудь из них. Ничего. В руках второго эльфа мелькнул пузырёк, и сиреневое облачко смешало силуэт блондина с небом.

Альвоя. Последняя Земля

Конечно. Сонный порошок. Меня снова похитили и бросили в подземелье? Но почему? Неужели Чиинана решилась на это, чтобы отомстить за смерть Эза? Как она там сказала? Кровь за кровь. Заледеневшее тело Дариена — вот её месть. Она отомстит мне, убив его.

— Нет, только не это, — зашептала я, кидаясь к решётке, и пытаясь трясти её, вцепившись в прутья, которые ни единым атомом не дрогнули в моих руках.

По ту сторону решётки стоял эльф в сером камзоле с кинжалом на поясе и не сводил с меня глаз.

— Где я? Отвечай, придурок! Что пялишься? — крикнула я на эльфа, явно не понимающего ни слова.

— Ах, так, — сказала я вполголоса, — значит, хочешь пялиться?

План сам родился в моём мозге, находящемся под действием сонного порошка, когда я, убирая с лица прилипшие волосы, нащупала шпильку на затылке. Я была готова на всё, лишь бы успеть предупредить Дариена.

Непослушными пальцами жаждущего опохмелиться алкоголика я развязала шнурок на рубашке и небрежно спустила её с одного плеча.

— Ну, давай открой дверь, — отступая, подразнила я следившего за каждым моим движением эльфа, не отводя от него взгляда.

Он вставил массивный ключ в замок, повернул, приоткрыл решётку и шагнул мне навстречу.

— Молодец, — протянула, заманивая его вглубь камеры, — теперь главное — заставить тебя играть по моим правилам, — сказала я тихо, стараясь придать дрожащему от напряжения голосу соблазнительности.

— Попробуй, — подмигнул он, и я, опешив, остановилась. Что?

— Ты знаешь мой язык?

Мне хотелось его поколотить. Он прекрасно меня понимал и не показывал виду.

— Чиинана дала мне эту способность, — он развёл руками. — На корабле я слышал твою речь, и как её переводили. Для заклинания на знание языка нужно только слышать и понимать его истинного носителя. Так о каких правилах ты хотела сказать?

Он наступал на меня, а я шла спиной вперёд по кругу, стремясь выйти на прямую линию в сторону двери.

— Хотела да расхотела.

Сказав, я рванула к выходу, но он обогнал меня. Тяжёлая ладонь ударила по стене прямо перед моим носом. В следующий момент такая же врезалась в стену за моей спиной. Я оказалась в ловушке.

— Послушай, — сказала, я, всматриваясь в его тёмно-синие глаза, на которые почти не попадал свет из-за густых бровей, — зачем ты служишь Чиинане?

Он хмыкнул.

— Она мне платит.

— Другие тоже платят и при этом не совершают зла.

— Что ты можешь знать о зле? — спросил он, разглядывая меня. — Я был юн, когда заключил договор с колдуньей, а от неё никто не уходит. Разве что в могилу.

Что же, я знала, с кем он имеет дело. То, как она выпускает из рук молнии, весьма убедительно действует на желающих поспорить. Но зато я слышу драконов. Правда, они предупреждали меня не соваться к эльфам, держаться от них подальше, и вот, я в подземелье.

— Знаешь, кто я?

— Жалкий человечек, который заговаривает мне зубы, чтобы вытащить из причёски вот это, — он поднял руку и достал из моих волос шпильку. — Даже не знаю, как называется это смертельное оружие. — Улыбнулся он, повертев в пальцах шпильку, и бросил мою единственную надежду на пол.

— Чёрт, — выдавила я. Как он узнал?

— Значит, таков был план? Я его нарушил, какая жалость. И что теперь, человек?

Холодная стена остужала мою пылающую после кошмарного сна спину и отрезвляла задурманенную порошком голову. Нужно было выбраться любой ценой и добраться до Дариена. Я подняла глаза.

— Где я?

— В Последней Земле, в резиденции королевы.

— В резиденции кого?

— Королевы Чиинаны. Я думал, ты умнее, — издевательским тоном протянул он, криво улыбнувшись.

— С каких пор колдунья стала королевой?

— С тех самых, когда правитель Последней Земли влюбился и взял её в жёны. Этот замок с дурной репутацией, конфискованный у бывшего хозяина, сосланного на остров, — его свадебный подарок.

По глазам эльфа, по его тону можно было догадаться, страсти правителя он не разделяет, а прекрасно осознаёт, что тот попал под действие колдовских чар.

— Давай убежим вместе, — предложила я. — Правитель Зеелонда укроет тебя от колдуньи. Ты можешь сделать военную карьеру. У тебя есть для этого все задатки, — обиженно добавила я.

Эльф рассмеялся.

— Скоро Чиинана подчинит всех правителей и возьмётся за сам Совет двенадцати эльфов, вся Альвоя будет служить ей, потому что могущественней мага в мире эльфов нет. Так что молись великому богу Дагде, чтобы она не хотела твоей смерти.

— Дагда не поможет — ответила я, вспоминая бешеный взгляд и искрящиеся ладони колдуньи. — Я убила её парня, такое не прощают.

— Что? — со смехом выдохнул эльф, — как ты это сделала?

Он взял меня за подбородок, не позволяя повернуть голову, и потянулся к моим губам. Я впилась ногтями в кожу на его запястье, стараясь причинить боль и отбросить от себя наглеца. Тогда он сдавил мои пальцы так сильно, что я не смогла сопротивляться.

Однако левая рука была свободна. Я уже делала это раньше и повторила вновь. Прицельно, не имея права на ошибку, метнула пальцы к его бедру, где уже приметила кинжал. Оружие с приятным лёгким свистом вылетело из ножен, вонзилось в ногу эльфа, заставив полопаться одежду, и пронзило плоть.

— Аы! — зарычал мужчина от боли, схватившись за нож.

Пихнула его ногой в живот. Он согнулся, но не растерялся и поймал её, дёрнув вверх.

Я полетела на пол и, приземляясь на ладони, рванулась со всей силы, оставив сапог в руках стражника. Долетев по инерции до самой двери, выскочила, захлопнула её и дрожащими пальцами повернула ключ. Только я сделала это, эльф с ругательствами врезался в решётку и вцепился в прутья, оскалив зубы.

Остановившись на безопасном расстоянии, я тяжело дышала. Удары сердца отдавали в уши. Неужели я смогла? Меня трясло от страха, адреналина и от осознания того, что я справилась.

— Хотел знать, как я это сделала — задыхаясь, спросила я, — убила сына Тени? Вот так, — кивнула я на промокшую от крови штанину эльфа.

— Тебе некуда бежать! — крикнул он, когда я, встав на цыпочки, с трудом дотянулась и сняла со стены факел.

В одну сторону уходил погружённый во тьму узкий проход, в другую — широкий освещённый коридор. В конце слева я увидела полукруглую арку с дверью и узнала её.

Туда вёл меня большерукий эльф, когда призывали дракона, значит, за аркой ритуальный зал.

Скинув второй сапог, я побежала в конец коридора, и вошла в просторное помещение. Пламя двух факелов, расположенных по одному с каждой стороны, дежурно подрагивало.

Я чуть не покатилась вниз по узкой лестнице, которую не сразу увидела под ногами. Придерживаясь за стену, спустилась и, обнаружив впереди низкий коридор, понеслась по нему. Коридором давно не пользовались, в некоторых местах сквозь камень пробились корни деревьев. Эти корни змеями сползали сверху и извивались под ногами, заставляя меня вздрагивать каждый раз, когда в свете факела от них падала какая-нибудь причудливая тень. Не заметив такую змею, я зацепилась ногой и полетела носом вперёд. Стараясь восстановить равновесие, перебирала ногами, хваталась руками за стены. Вцепившись в гибкий корень, я повисла на нём и опустилась на колени. Из-под рубашки выскочил амулет, подаренный Дариеном.

«Сердце Мананнана».

Не я убила Эза, сына Тени. Его убил владыка моря, и сердце владыки сейчас со мной. Оно должно защитить меня.

Вскоре я увидела лёгкое сияние. Пламя факела радостно заиграло, поймав струю свежего воздуха. Я поднялась по лестнице и, продравшись через ветки, опутавшие небольшое отверстие, выбралась на свободу. Фиолетовый космос моря, слившегося с небом, раскинулся передо мной. Как же давно не видела я этих голубых, сиреневых и бледно-жёлтых звёзд размером с блюдце! Вспомнив своё первое появление в Альвое, и то, как я не верила двум парням, говорящим, что они эльфы, я улыбнулась.

Подошла к воде и села на песок. Ветер скользнул под влажную рубашку и защекотал вспотевшее тело прохладными касаниями. Одна. В темноте. Без оружия. Без знания языка и без понятия, как добраться до столицы Восставших Земель — Зеелонда. Я сидела, ёжась и осматриваясь, пока босые ступни не начали замерзать. Слева по берегу маячили редкие огоньки, значит, где-то там был город или подобие порта, а мне нужно было судно — единственный способ добраться до Восставших Земель. Вряд ли поблизости можно было найти Мерцающие врата в свободном доступе. Если бы я умела разводить огонь! А так мне светило лишь простудиться, поэтому завязав покрепче шнуровку на рубашке, пошлёпала по песку вдоль водной кромки, чтобы не дать следам шанса остаться до утра. Шла и молилась Мананнану, а заодно и великому Дагде, как советовал стражник в подземелье.

Огоньки приближались. Вскоре я разглядела строения на берегу, деревянную пристань, заставленную ящиками и лестницами, и чуть позже в темноте прорисовались не меньше десяти кораблей разных размеров и форм.

Я, стараясь не попасть под свет факелов, что смотрели на пристань со столбов, нырнула под настил пристани, установленной на толстых опорах. На одном из кораблей вдали мелькнул факел и подсветил чёрную рубашку матроса. Когда я увидела ещё и чёрную бандану, сердце радостно подпрыгнуло. Корабль Зеелонда.

Выскользнув из-под пристани в воду, съёжившись от холода, я поплыла к цели. Матрос исчез из виду, наверное, ушёл на другую сторону, а я всё плыла и плыла. Вблизи корабль навис надо мной, как скала. Я выдохнула и схватилась за цепь. Мокрые ладони заскользили по гладкому железу, и мне пришлось всем телом прижаться. Собравшись с силами, подняла одну руку, потом вторую, плотно обхватив цепь ногами, передвинула их выше, потом ещё раз, ещё и ещё. Вскоре цепь скрылась в круглом отверстии, я ухватилась за край борта, перевалилась через него и оказалась на палубе. Сжалась за перевязанными тюками, прислушалась, не раздаются ли шаги обеспокоенного караульного, но кругом стояла всё та же тишь.

Ползком, чтобы не скрипели доски, пробралась в нишу под верхней палубой, на самый нос корабля. Впереди открывался вид на пристань и город, спрятанный в лесах. Я забилась в нишу и, как этот город, укрылась куском парусины с головой, согревая дрожащее мокрое тело тёплым дыханием, не переставая вслушиваться в тишину. Лишние движения могли напомнить о еде и других потребностях, но, когда я согрелась, меня укачало. Правда, сон был тревожным. Заледеневшее тело Дариена упало к моим ногам. Я вскрикнула, и в этот момент меня что-то ударило по голове. Всё смешалось перед глазами, завертелось и превратилось в серую кашу.

«Сон, — стирая со лба пот, с облегчением подумала я, — всего лишь сон. С Дариеном всё хорошо».

Меня подбросило, и я снова ударилась головой. Снаружи было далеко не всё хорошо.

Корабль рвался вперёд, но не двигался с места, как цепная собака. Нос его вздымался, опрокидывая меня в своём укрытии. Над головой и повсюду слышались крики и звон железа. В лицо полетели брызги. Я попыталась выбраться, но удар куда более сильный, чем атака врезающихся в борта волн, повалил меня на пол. Раздался треск, будто гигантский топор разрубил корабль пополам.

Держась за стенки, я медленно пошла по палубе и выглянула из-за угла. Порыв сильного ветра откинул назад волосы и на миг приглушил звуки, но потом лязг и крики вернулись, а над палубой навис чёрный корабль. С бортов и мачт его потоками лилась вода, будто он только что поднялся на поверхность, как подводная лодка. С него на палубу валили уродливые безволосые мужчины, в блестящих кольчугах, из-под которых выглядывали мускулистые толстые, как брёвна, руки. В свете зажжённых факелов сияли топоры и огромные ножи.

Я застыла от страха, не подумав, что меня могут обнаружить, но когда опомнилась и подняла глаза до верхней палубы корабля, то сердце с гулким грохотом упало в груди, и я еле удержалась на ногах. Наверху стоял высокий мужчина, наверное, эльф, с длинными, развевающимися на ветру чёрными волосами, его левый глаз скрывала повязка, а правый, огромный и тёмный, как ночной океан, смотрел на меня. Я юркнула за угол и прижалась к стене. Чем он так напугал меня? Кто он, совсем непохожий на толсторуких уродов, лица которых больше напоминали морды мастифов? Спина вспыхнула. Знакомое ощущение. Опасность. Рука сама потянулась к сердцу, будто проверяла, на месте ли оно, и нащупала амулет.

«Владыка моря, ты же помогал мне тогда на корабле, ты спас меня от Эза и Чиинаны, неужели ты бросишь меня сейчас? Прошу тебя, помоги мне не струсить и выжить».

Сделав два глубоких вздоха, я выглянула с другой стороны в поисках оружия, и к моим ногам тут же подкатился длинный узкий меч, выбитый из рук раненого эльфа в форменной рубашке и бандане. Он напомнил мне Дариена при нашей первой встрече. Тот прислонился к борту и зажал окровавленными пальцами рану на плече. Я подняла оружие. Как оказалось, вовремя, потому что один из этих мастифов с короткими, как окорочка, ногами, как раз замахнулся на раненого широким тесаком, и мой неожиданный тычок в бок не позволил завершить начатое. Раздался хруст. Только теперь под светом факела с близкого расстояния я разглядела, что не серебряная кольчуга блестела на странных воинах, а броня, покрытая рыбьей чешуёй. Мастиф замер, обернулся, взглянув на меня застывшим поражённым взглядом, и рухнул мордой вниз к ногам не менее поражённого эльфа.

Я не вернула меч хозяину. Если он сочтёт что может драться, то у него висит на поясе пара ножей на этот случай, а я — безоружная девушка в толпе монстров и мужиков. Впрочем, эти мысли пронеслись вихрем, пока я перепрыгивала через широкое тело в чешуе, а секундой позже меч в моих руках засвистел, потому что кто-то грузный с обвисшими щеками и жёлтыми выпуклыми глазами решил, что меня можно схватить и протянул ко мне сардельки красных растопыренных пальцев. Я взмахнула мечом снизу вверх по диагонали, заставив его отпрянуть, потом ещё раз, наступая.

Он, наконец, понял, что голыми руками меня не взять, и вытащил из-за плеча меч. Я не испугалась. Адреналин уже бил по ушам, а стоило мне представить возвышающегося надо мной Артура, так этот гоблин и вовсе не казался препятствием, я сделала выпад, целясь в живот, и мы с мечом испытали силу удара здоровяка. Он отбил мой меч, и я чуть не выпустила оружие, а до самой шеи по рукам пробежала болезненная вибрация.

Кто-то схватил меня за плечи, но не успела я начать вырываться, как он живо отпихнул меня в сторону и принял удар гоблинского меча на свой круглый деревянный щит. Худенький темноволосый парень, на чьём предплечье мелькнул знак эльфов. Я вновь подумала о Дариене, и вздрогнула от удара меча по дереву. Парень заметил и засмеялся, он настолько хорошо владел оружием, что драка в его исполнении выглядела сольной партией из балета, не то, что мой неуклюжий танец медведя на детском утреннике.

Но всё же я оказалась немного полезной, когда огляделась и чисто машинально заехала ногой в живот желтоглазому мастифу, спешащему на помощь соратнику. Тот отступил к борту скорее от неожиданности, чем от силы моего удара, а после опомнился и, скалясь, бросился на меня. Я отбежала в сторону и укрылась за мачтой. Повсюду стояла нелепая возня, звенели и скрежетали мечи, раздавались окрики и, насколько я могла судить по интонации, ругательства.

Широкоплечий эльф, чьи длинные светлые волосы спутались за спиной, сидя верхом на развалившемся поперёк палубы гоблине в чешуе, молотил того по лысой голове с завидной ритмичностью. От каждого удара гоблин поворачивал голову в противоположную сторону и хрипел. Тоже своеобразный жуткий танец.

От всего увиденного и услышанного по телу пробегала колючая дрожь, а по лицу стекал пот, несмотря на порывистый треплющий паруса и мою рубашку ветер. Я облизала губы, и во рту стало солоно. Пах солью и ветер, хотя, может, я ошибалась, может он пах вовсе не солью, а кровью, струящейся из ран, пропитывающий одежду и оставляющей на палубе бурые следы.

Я отпрыгнула, когда бросившийся на меня гоблин, попытался, обогнув мачту, пырнуть меня мечом, ушла в сторону, он попытался снова, я увернулась, тогда он убрал меч в ножны, взревел и побежал на меня.

Ой, мама! Это мы уже проходили. На этот раз я не побежала, а встретила его своим мечом, теперь настала очередь гоблина уворачиваться от моих замахов, схватить ему меня не удалось, он пятился, а я наступала, уже не слыша окриков и ругани, не видя вокруг суматохи, для меня существовал теперь только противник, желтоглазый, с обвисшим лицом, ревущим голосом и огромными руками. Пламя установленных на мачте факелов отражалось в рыбьей чешуе красными языками, будто они облизывали это грузное тело, которое светилось, как обвешанная гирляндой ёлка. Я зарычала от усталости, взмахнув мечом ещё раз, почти загнав врага к самому борту, когда грубые руки сжали меня в тисках, не позволяя не то, что двигать мечом, но даже вздохнуть, они подняли меня над полом, а тот, которого я гнала к борту, ловил мои пинающиеся ноги. Они хотели сбросить меня в воду? Или утащить на свой корабль.

Я билась, теряя силы вместе с кислородом, но раздавшаяся издалека сверху резкая команда заставила гоблинов остановиться. Они в нерешительности замерли, как и все остальные, отшвырнули меня в сторону, а потом быстро, отмахиваясь от подгоняющих их матросов ретировались по шаткой лестнице на свой корабль, кто-то, не удержавшись, свалился за борт и поднимался по канатам на чёрное судно.

Мою спину привычно зажгло, и я уже знала, почему. Подняв голову, я увидела, как мужчина на верхней палубе смотрел на меня. Он согнул правую руку в локте, и наш корабль, точно сорвался, наконец, с невидимой цепи и царапая бортом по судну захватчиков, ринулся вперёд, подминая под себя волны. От толчка многие попадали, но седой капитан удержался на ногах, и быстро выровнял штурвал.

Кто же он такой этот черноволосый? Колдун? Он удерживал корабль силой магии, которую никому не удалось преодолеть, и я даже не заметила, чтобы кто-то пытался это сделать. Да уж, я слишком слаба в этом мире, слишком беспомощна против существующей в Альвое магической силы.

Команда засуетилась, ликвидируя последствия стычки, сбрасывая в воду тела мёртвых гоблинов и растаскивая раненых: чужаков, по всей видимости, в трюм, своих — в лечебный отсек. Я сидела на полу, потирая ушибленный локоть, всё ещё сжимая в руке меч, когда на меня обратили внимание и стали сходиться матросы. Пока мы дрались на одной стороне, всё было просто и понятно, но драка закончилась, и наступила пора для выяснения отношений. В какой-то момент, насчитав уже около десяти пар глаз, с интересом обращённых на меня, я даже пожалела, что мы больше не сражаемся, и не хотя поднялась на трясущиеся ноги. Эльфы переговаривались между собой, и что-то спрашивали у меня, но язык онемел, и совершенно пересохло в горле, чтобы объясняться, да что там, даже своё имя я не могла сейчас произнести и только водила глазами по лицам в поисках знакомых с моего первого путешествия на «Летящем по волнам».

Растолкав впереди стоящих, ко мне подошёл тот худенький эльф со щитом, что помог мне в драке с первым гоблином.

— Мира? — спросил он с улыбкой и я с облегчением кивнула.

Ну, конечно, я не узнала его сразу, потому что видела только в профиль, когда он отодвинул меня в сторону и щитом отбил меч противника. Он стал что-то объяснять эльфам, а потом протянул руку, чтобы забрать у меня меч. Я с трудом разжала пальцы. Их оказалось подозрительно много, а когда я подняла глаза на эльфа, то увидела сразу двух одинаковых парней и целую толпу за их спинами, два чёрных с белой ладьёй флага мелькнули перед глазами и накрыли моё лицо.

— Мира, Мира, — кто-то позвал меня, голос был мне знаком, чернота рассосалась, и лицо капитана с седыми усами и бородой улыбнулось мне. Капитан что-то мягко сказал, трогая мой лоб. Я поняла только, что мы скоро будем в Зеелонде. Жаль, что я не успела выучить эльфийский. В этот раз языковой барьер был очень не кстати, но неужели мы так быстро добрались, или я проспала несколько дней? Я чувствовала, что согрелась, ноги больше не дрожали, голод и жажда не мучали меня, я лежала в каюте капитана, а на столике заметила бутылочки с жидкостями, чашку и ложку, похоже, меня не так-то просто было привести в чувства.

Капитан вышел, а я попыталась сесть, голова не закружилась, значит, я смогу добраться до замка своим ходом, что невероятно радовало. Ещё немного и я увижу Дариена. Будет ли он так же счастлив, как я? Ждал ли он нашей встречи так же сильно, как я? Нужно потерпеть, и всё прояснится, но терпеть было невозможно. Выглянув в круглое окошко, я увидела приближающиеся скалы Зеелонда, естественный причал которого уходил далеко в море, что позволяло морякам не использовать лодки, чтобы добраться до берега. Сердце запрыгало в предвкушении долгожданной встречи, я выскочила на палубу, махнув рукой матросам, и как только корма опустилась, прошмыгнула мимо готовящихся к выгрузке груза эльфов и заспешила на берег, направляясь к воротам Зеелонда, что выделялись чёрным пятном на фоне серого камня.

Мысль о том, что скоро я увижу Дариена, узнаю, что с ним всё в порядке, согревала, несмотря на утреннюю прохладу и наступающий с моря ветер, но первым, кого мне посчастливилось встретить оказался Баарион.

Я узнала его ещё издалека по гордой осанке, худому бледному лицу и волосам, спадающим белыми струями ниже груди. Он выехал из ворот на лошади и отдал какие-то приказы двум эльфам в такой же, как у него военной форме цвета морской волны, тут же разбежавшимся в разные стороны. Я уже соскочила с моста и чуть сбавила шаг, борясь с волнением в груди, от которого сбивалось и замирало дыхание. Было желание окликнуть Чёлку и помахать рукой, но у меня пересохло в горле от накатившей радости, воспоминаний и какой-то незнакомой тревоги, и когда я остановилась у моста, чтобы собрать себя в кучу, мой бывший беспощадный нянька-телохранитель меня заметил.

Мне показалось, он испугался. Потом нахмурился и ударил лошадь по бокам. Что это с ним?

Баарион летел на лошади прямо на меня, я отступила, а он даже не притормозил. Остановился резко, поставив лошадь на дыбы, спрыгнул на землю, подскочил ко мне и, схватив за руки, ткнул меня лицом в шёлковый лошадиный бок.

Я вскрикнула от боли в запястьях, когда он с силой скрутил их, сдирая кожу грубой веревкой.

— Что ты делаешь? — прохрипела я, выворачивая шею, — это же я, Мира. Баарион, прекра…

Договорить я не смогла, потому что в рот врезалась жёсткая ткань, стягивая губы, щёки и волосы на затылке так сильно, что у меня выступили слёзы на глазах. Что он творит? Что, вообще, происходит в этом мире? Тот, кто сдувал с меня пылинки и готов был отдать за меня жизнь, обращается со мной, как с беглым преступником. Баарион молчал и методично действовал с каменным лицом, будто весь год оттачивал навык захвата человека, пешего и верхом, вооруженного и безоружного, а может, даже вполне конкретного. Когда он закидывал меня на лошадь, я уже плакала не только от боли, но и от обиды. Интересно, что ему на это скажет Дариен. Оставалось надеяться только на него.

Я и не заметила, как мы подобрались к самым задним воротам замка, в голове шумело от слёз, которые я пыталась подавить, чтобы не выглядеть плаксой, и хорошо, что волосы могли немного скрыть моё лицо от случайных прохожих. Баарион стащил меня с лошади и крепко сжал плечо, подталкивая к двери. Неужели он думал, что я попытаюсь сбежать, когда я целый год только и мечтала, как войду в Зеелонд, и руки смеющегося Дариена оторвут меня от земли и закружат под радостное журчание водопада в центральном холле. И правда, я столько раз мысленно рисовала себе эту картину, что у меня никак не укладывалось в сознании вот этот вот всё: прислужники Чиинаны, непонятный гнев Баариона, и чёрный ход в замок вместо парадного. Кто я теперь в Альвое? Друг или враг народа?

Сразу за дверью оказался длинный вырубленный в скале коридор, слабо освещенный двумя факелами, стены которого тянулись далеко вверх, так что от шагов Баариона разлеталось звонкое эхо. В конце коридор разделялся на две части. Одна вела к свету на двор, где проходили тренировки воинов, и где мы когда-то дрались с Баарионом на мечах, а другая — на тёмную лестницу, уходящую вниз. Именно на неё мы и свернули. Неужели подземелье?

Эта мысль дала ногам команду «стоп», и я остановилась у первой ступени, подняв на Баариона глаза. Он уверен, что нам туда? А как же Дариен? Он узнает о моем появлении? Не знаю, что из этого прочёл в моём взгляде эльф, но только сдвинул брови и кивнул, на лестницу, не говоря ни слова. Я вздохнула и пошла вниз, глядя под ноги, чтобы не распластаться на камнях.

Подземелье мало чем отличалось от того, из которого я только что сбежала, вот только никаких стражей там не наблюдалось. Может, и сторожить было некого? Убедиться в этом мне не пришлось, потому что Баарион остановил меня у первой же клетки с железными выкрученными по спирали прутьями, погружённой во мрак. Пока он открывал дверь, я не сводила с него глаз и видела, как его рука дёрнулась в попытке достать нож, но замерла на рукоятке, а потом он просто втолкнул меня внутрь и ушёл. Не оборачиваясь. Весело. Ничего не скажешь.

Ноги подкашивались, поэтому, разглядев у стены лавку, я побрела к ней, села и прислонилась холодному камню стены. Сбежать из одной тюрьмы, чтобы сразу загреметь в другую. Да, Мира, это по-нашему. В Альвое мне не очень-то рады. От этой мысли снова в глазах встали слёзы, я с усилием несколько раз моргнула, и они соскочили на ресницы.

В коридоре заметались тени, и только потом я услышала быстрые шаги. Первым вошёл Дариен. В темноте я не могла разглядеть его глаз, но вот, он приблизился, а Баарион, войдя следом, зажёг факелы на стенах, и огонь заплясал в глазах Дариена, но это были танцы на гвоздях, потому что таким взглядом, если долго смотреть, с меня можно было бы содрать кожу.

Он смотрел на меня, я — на него. Свободная белая рубашка, тёмные брюки и высокие сапоги, и никакого оружия, никаких знаков отличия или украшений. Чем занимался правитель Зеелонда, когда воин сообщил обо мне?

Дариен присел на корточки, убрал от моего лица прядь волос и пальцами провёл по виску и щеке, от чего по телу пробежала дрожь, а потом сказал что-то на эльфийском, и судя по интонации это было что-то вроде: «Ну ты и сволочь». И это было мне.

Я отпрянула, но тут же упёрлась в стену, а его пальцы соскользнули на шею, нащупали шнурок и вытянули из-под моей рубашки «сердце Мананнана».

Дариен две секунды смотрел на камень, потом поднял глаза на меня, и впервые я прочла в них страх. Он развязал узел у меня на затылке, и я обтерла слипшиеся губы об своё плечо.

— У вас обоих память отшибло, Дариен? — спросила я хрипло и откашлялась.

— Мира? Мира! — закричал он Баариону, и тот подскочил, плюхнулся на колени возле меня, вытащил нож и перерезал верёвки.

Я сидела шокированная происходящим и даже не дёрнулась. Они реально не узнали меня? Или что?

Дариен осмотрел мои руки в красных бороздках, потянул, заставляя подняться, и прижал к себе, гладя по волосам.

— Прости, прости, — шептал он, потом отстранился и оценил мой вид. Да, зрелище было так себе, и я могла представить, какие картины нарисовало его воображение. — Он тебе что-то сделал? — спросил он, кивнув в сторону застывшего мраморной статуей Баариона.

— Нет, — замотала я головой и усмехнулась, — он был сама учтивость.

— Но почему?

— Почему у меня вид, будто кошки драли? — продолжила я, — у этой кошки есть имя. Чиинана. Знакомо?

— Колдунья, что была с Уузоном, — кивнул Дариен, — я хочу знать всё, — сказал он, увлекая меня к выходу, — и мне тоже есть, что рассказать, может, ты простишь нас с Баарионом, если узнаешь.

— И что же это?

Да, мне не терпелось узнать, в чём крылась причина такого эльфийского гостеприимства, поэтому я остановилась и придержала Дариена в ожидании ответа.

Он развёл руками. Пламя всё ещё плясало в его глазах, но взгляд уже смягчился.

— Три дня назад ты пыталась меня убить.

Глава вторая

Восставшие Земли. Зеелонд

Предварительно стукнув два раза в дверь, Дариен вошёл, неся поднос с чашками, чайником, из которого в комнату сочился мятный пар, а также с хлебом, фруктами и пузырьком с розовым маслом.

Он кивнул мне на лавку, сел напротив, сам налил ароматный чай в покрытые белой эмалью чашки и приказал:

— Вытяни руки.

Я положила их на стол, на запястьях всё ещё красовались следы от верёвки добряка Баариона. Дариен разогрел в ладонях немного масла и принялся аккуратно втирать его в бороздки содранной кожи. Я сквозь зубы втянула воздух, щипало.

— Я говорил с капитаном, — Дариен поднял глаза от моих рук, во взгляде стояло мрачное недовольство, — ты могла погибнуть, а ещё хуже, оказаться в руках фоморов.

— Фоморов? Это те уродливые лысые мужики? Что им было нужно?

— Не знаю. Мы много лет не слышали о них, возможно, их отпугивала Драконья Тень, или же им хватало и южных земель для своих пакостей. Эти существа обитают в глубинах океана, когда-то между ними и эльфами была война, и нам удалось на несколько веков изгнать их из Альвои.

Дариен явно волновался, его шокировало что-то ещё, кроме моего неожиданного появления, что-то пугающее, что смогло вывести из равновесия умеющего быть каменным правителя Зеелонда и Восставших земель.

— Там был кто-то, похожий на эльфа, капитан не сказал о нём?

— Нет, о ком ты?

— Мужчина, я видела его дважды на верхней палубе того жуткого корабля. У него чёрные волосы и…

Внутри меня всё сжалось, потому что только теперь я поняла, что так пугало меня в том колдуне, и я не могла произнести это вслух.

Дариен всё ещё не выпускал моих рук и смотрел, нахмурившись, а потом не вытерпел.

— Ну?

— У него глаза, как… — я пыталась, но слова застряли, они словно кипели где-то внутри в котле, и казалось, сейчас из меня вырвется пар вместо слов, потому что я не находила объяснений тому, что собиралась сказать, но несмотря на темноту и на расстояние, я чётко видела взгляд того мужчины и не могла спутать ни с чем этот цвет ночного океана, — как у тебя, — высказала я, наконец, и сглотнула, смачивая пересохшее горло.

Дариен лишь нахмурился сильнее, а потом отвёл глаза, снял примочки с моих рук, осмотрел кожу и сказал, вздыхая:

— Прости.

— Уже простила, — ответила я, всё ещё борясь с внутренней дрожью, — расскажешь, что произошло?

— Тебе это может не понравиться, — ответил он.

— Я хочу знать, Дариен.

Он встал и отошёл к окну.

— Хорошо. Три дня назад тебя нашли рабочие в порту. Ты как будто вышла из моря и на глазах у них потеряла сознание. Кто-то узнал тебя и доставил сюда. Лекарь, Эрин, не сумел привести тебя в чувства, сказал, что нужно время, и я сидел возле твоей постели, возвращался ненадолго к делам, меня подменял Эрин. Спать я лёг только под утро, тут же уснул, даже не погасив факелов.

Меня разбудил шорох. Когда открыл глаза, увидел тебя сидящей на мне. Твоя рука шарила по моей шее, взгляд был сосредоточен, и даже тени улыбки не было на лице, а потом в руке блеснул кинжал я еле успел увернуться, и лезвие задело плечо, а я схватил тебя за руки, повалил на кровать и прижал, но ты начала как-то меняться в лице, появился оскал, — никогда не забуду этого зрелища, потом рот перекосило, он стал расширяться, превращаясь в чёрную дыру, поглощая лицо, я просто застыл на месте, не зная, что происходит, а ты стала дымом и исчезла, я не понял, наверное вылетела сквозь стену.

После этого я отключился, вся постель была в крови, когда Баарион нашёл меня, и Эрину пришлось долго возиться, чтобы привести правителя в чувства. Я и сейчас прямо из постели. Получив от Баариона странное известие, что он тебя схватил и привёл в подземелье, заставила меня подняться.

Он усмехнулся, подошёл и погладил меня по плечам.

— Подумать только, я принял чудовище за тебя.

От этого слова по моему телу пробежали мурашки.

— Не ты один, не переживай. Есть подозрения, что это могло быть?

— Тень, призрак.

— То есть?

— Бывшие воины Тени. После смерти дракона, они ещё сохраняли какое-то время прежнее обличье, но потом с ними стали происходить странные вещи. Некоторых из них схватили тогда в замке и сослали на остров. Так вот с острова поступили известия, что воины Тени падали замертво, но при этом из тел поднимался чёрный дым, обретал форму, у него появлялась голова, руки, и покидал остров, перелетая через стену.

Как выяснилось, воины Тени хоть и стали бестелесными, не утратили своей силы, те, кто сталкивался с ними, рассказывали, что они бьют, не прикасаясь, будто невидимая сила вылетает из их рук, могут задушить и обездвижить, но вот что они умеют принимать чужой образ, это я увидел впервые, и сразу отправил свитки во все земли, а также в Совет.

— Думаю, они не умеют, — сказала я, — эту способность им даёт тот, кто хочет их использовать, например, чтобы убить правителя Зеелонда.

— Чиинана?

— Конечно. В то утро, когда на тебя напал призрак, я лежала в подземелье под действием сонного порошка. Значит, чтобы принять мой облик, им потребовалось моё тело и спящее сознание. Похоже, ты и был целью моего похищения. Превратить в меня призрака и отправить его в Зеелонд, чтобы убить тебя, а потом постараться, чтобы я об этом узнала. Это месть Чиинаны, понимаешь? Она видела меня с мечом возле мёртвого Эза. Она винит в его смерти меня, и платит той же монетой. Кровь за кровь.

От этой мысли меня замутило, и я сделала глубокий вдох. Узнав, что план сорвался, колдунья придумает новый. Дариен никогда и ниг