Оглавление

Глава 1

С железнодорожного вокзала Дробнов приехал на такси, не стал дожидаться автобуса. С дорожной сумкой на плече направился к соседке, одинокой пенсионерке, Прониной Дарье Петровне, за ключами от своего дома. Был удивлён, когда дверь ему открыла молодая женщина.

— Василий Николаевич? — поздоровавшись, спросила незнакомка.

— Он самый, Василий Николаевич, — ответил Дробнов и в свою очередь спросил:

— А Вы кто будете, если не секрет?

— Почему же секрет, — приветливо улыбаясь, промолвила женщина.- Я племянница Дарьи Петровны, Наташа.

— Странно, — прогудел Василий.- Дарья Петровна мне про Вас ничего не говорила.

— А я недавно приехала с Урала, — призналась Наташа и, облегчённо вздохнув, промолвила.- Пойдёмте, я Вам ключи отдам. Тётя Даша в больнице, завтра выпишут.

Дробнов покорно зашагал за женщиной, догадываясь, что Дарья Петровна рассказывала своей племяннице о Василии только хорошее, иначе бы Наташа постороннего в дом не пригласила.

— А Вы как, в гости? — поинтересовался Дробнов, когда Наташа положила ключи на стол.

— Как получится, — неопределённо ответила женщина.

— А что, на Урале плохо? — спросил Василий, пряча ключи в кармане кожаной куртки.

— Мне плохо, у меня там никого не осталось.

— Понятно, — участливо выдохнул Дробнов, и только направился к двери, как Наташа остановила его.

— А давайте я Вас чаем угощу, — сказала она так, что Дробнов не посмел отказаться.

Только сейчас Василий внимательнее разглядел племянницу Прониной. Высокая, статная, светлые волосы уложены в строгую причёску.

— А Вы надолго? — спросила вдруг Наташа, разливая по чашкам чай.

— Как получится, — выдохнул Дробнов, скопировав ответ женщины на свой вопрос.

Он допил чай в прикуску с бутербродом, поблагодарил хозяйку и заключил:

— Соседи значит. Приходите в гости

.

Племянница Прониной в ответ лишь зарделась румянцем, ничего не сказав.

Отдыхать Василию не хотелось. Впереди было много дел. На первом плане было посещение погоста, затем хотелось встретиться с друзьями, оставшимися в селе.

Дробнов попытался завести свой «Хантер», но вспомнил, что оставил его перед отьездом в Москву с неисправным стартером. Чертыхнулся, что забыл приобрести выжимной подшипник, и прикинул, у кого в селе можно одолжить эту запчасть. Кроме Виктора Михайловича Михеева, Василий не мог припомнить никого, кто мог бы его выручить. Правда, к Михееву идти не хотелось. Но желание починить внедорожник взяло верх.

Василий долго топтался возле ворот дома Михеевых, несколько раз нажимал на кнопку звонка, но никто не отзывался. Подойти к окну не давал огромный пёс, скаливший пасть за металлической изгородью палисада.

— Да что вы там, умерли что ли, чёрт побери! -выругался Дробнов и хотел уже идти восвояси. Наконец по ту сторону железных ворот послышались шаги, и вскоре в проёме распахнутой двери показалось сердитое лицо хозяина.

— Здорово, Михалыч! — прогудел Дробнов.- Как жизнь? Как дела?

— Дела как сажа бела, — со вздохом ответил Михеев и пригласил гостя в дом.

Пока шли через двор, Михеев, словно оправдываясь за свою сердитость, жаловался:

— Оно, как говорится, жизнь бьёт ключом и всё по голове. Жена уехала в город по делам, а всё хозяйство на мне. Кручусь веретеном

.

Дробнов почувствовал себя виноватым, что потревожил Михеева, но промолчал, не стал извиняться. Лишь когда оказались в просторной кухне, желая выразить сочувствие, Василий промолвил:

— Да, Михалыч, хозяйство у тебя большое, тут дремать некогда.

Михеев, взглянув на Василия из-под белесых бровей, покачал коротко стриженной головой и усмехнулся, будто прочитав в глазах Дробнова то, о чём тот не договорил, что, мол, тебе ли жаловаться: хороший дом, неплохая жена, приличный достаток.

— Оно ведь, как говорится, со стороны хорошо смотреть, -заговорил Михеев.-А когда сам возьмёшься за дело, поймёшь, как копейка-то достаётся.

— Это точно, -только и смог выдавить из себя Василий, не желая продолжать этот разговор. Не очень-то любил он разговаривать с Михеевым. Тот постоянно прикидывается этаким незнающим и непонимающим. Будет выспрашивать, выпытывать, а потом обязательно выложит козырного туза: «Оно, как говорится, жить-то уметь надо.»

Михеев слыл в селе человеком скупым и в то же время трудолюбивым. Правда, трудолюбие его проявлялось лишь дома, в личном хозяйстве. В совхозе он себя не перетруждал. Вечно ссылался на то, что трактор у него сломан или сам прибаливает. Но люди-то понимали, что больной человек не сможет держать на своём подворье несколько голов свиней, коров, дюжину овец и целое стадо гусей. Знали и то, на каких кормах вся эта живность вырастает.

— Вот и чаёк, -разливая по чашкам горячий напиток, произнёс Михалыч и подвинул поближе к Василию вазу с конфетами.

Дробнов выпрямился на стуле, поправил на непокрытой голове русые волосы и уставил взгляд голубых глаз на парок, поднимающийся над фарфоровой чашкой. Сделав несколько глотков, произнёс то, для чего, в общем-то, и пришёл:

— Михалыч, выжимной у меня на стартере полетел. Может, у тебя есть?

Михеев поставил свою чашку и нехотя ответил:

— Ну, есть.

— Так, выручи.

— Эх, Василий! Всех вас выручи! Грамотный мужик, пятый десяток давно разменял. Знал, какое время грядёт, а запчастями не мог запастись.

— Знал, Михалыч, и видел, как совхоз растаскивали. Только не у всех такая возможность была-прихватизировать.

— Ладно, Василий, не заводись! -как-то мягко, даже ласково сказал Михеев.-Дам я тебе выжимной.

Дробнов сердцем почувствовал, что Михалыч понял его намёк насчёт «прихватизации». Жена Михева, Людмила, моложе его, работала тогда в совхозе завскладом. Ходили тогда разговоры, что крутила она романы с нужными людьми. Михеев с этим явлением боролся, грозился даже разводом. Но однажды супруга ему прямо сказала:

— Сиди уж да помалкивай. Только и умеешь навоз убирать. Даже в постели от тебя толку нет. Прикидываются все у нас чистенькими да честненькими, а копнёшь-глаза на лоб лезут.

Дробнова эти сплетни мало интересовали и он больше склонялся к мнению, что важную роль в успехах Михеевой играла её родственница, зани