Погибель Империи. Наша история. 1941–1964. На пике
История российского и советского ХХ века переписывалась многократно. И прошлыми поколениями, и уже на наших глазах.
На середину нашего ХХ века выпали самые трагические, жестокие, позорные, героические и славные события во всей нашей истории. Прежде всего они связаны с войной, которая до сих пор по разным причинам не даёт нам покоя. После войны — надежды на новую жизнь, которые были смяты и стёрты поздним Сталиным. Его смерть — шок для страны, повод для острой борьбы в верхушке партийного руководства и отход от системы массового террора. И наконец — время, которое позже получит название «оттепель». В этом слове и осуждение Сталина, и возвращение из лагерей, и новая поэзия, театр, музыка, и полет Гагарина. Время новых иллюзий.
В книге представлены документальные свидетельства эпохи: фрагменты дневников, воспоминаний, писем и интервью действующих лиц.
На середину нашего ХХ века выпали самые трагические, жестокие, позорные, героические и славные события во всей нашей истории. Прежде всего они связаны с войной, которая до сих пор по разным причинам не даёт нам покоя. После войны — надежды на новую жизнь, которые были смяты и стёрты поздним Сталиным. Его смерть — шок для страны, повод для острой борьбы в верхушке партийного руководства и отход от системы массового террора. И наконец — время, которое позже получит название «оттепель». В этом слове и осуждение Сталина, и возвращение из лагерей, и новая поэзия, театр, музыка, и полет Гагарина. Время новых иллюзий.
В книге представлены документальные свидетельства эпохи: фрагменты дневников, воспоминаний, писем и интервью действующих лиц.
Пікірлер2
Дәйексөздер154
Один день Ивана Денисовича». Первоначально назывался «Щ-854.
Места для Сахарова – как раз между ними. Премьера в разгар сусловской кампании против Сахарова. Сахаров подходит к своему ряду, советские официальные лица видят его – и начинают радостно приветствовать: «Здравствуйте, Андрей Дмитриевич!» Это говорят те люди, которые на официальном уровне полностью поддерживают сусловскую линию. Радзинский напишет: «Этой великой империи, которая кажется вечной, как египетская пирамида, скоро не будет. Страна, где сама власть показывает, как она презирает собственные решения, долго не просуществует».
