Екатерина Самарцева

Корпоративные коммуникации на фоне глобальной рецессии: архитектура доверия

Кандидатская диссертация

Шрифты предоставлены компанией «ПараТайп»

© Екатерина Самарцева, 2018

В исследовании раскрываются многочисленные взаимосвязи между поведением компаний и их лидеров в условиях экономического кризиса и доверием к ним со стороны партнеров по взаимодействию (стейкхолдеров), между доверием и корпоративной репутацией, между репутацией и корпоративными коммуникациями.

Книга содержит практические, научно обоснованные рекомендации по выстраиванию корпоративных коммуникаций в условиях финансовых и экономических спадов и всеобщих «кризисов доверия».

18+

ISBN 978-5-4474-6453-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Оглавление

1. Корпоративные коммуникации на фоне глобальной рецессии: архитектура доверия
2. Введение
3. Глава 1. Глобальная рецессия как угроза репутации и интересам бизнеса
   1. 1.1. Суть и место экономического кризиса среди кризисов в деловом мире
   2. 1.2. Репутация бизнеса до и после рецессии: пути восстановления общественного доверия
   3. 1.3. Роль корпоративных коммуникаций в системе управления бизнесом в период рецессии
4. Глава 2. Корпоративные коммуникации в условиях рецессии: опыт компаний в России и за рубежом
   1. 2.1. Стратегии и тактики коммуникаций компаний в России: данные экспертного опроса
   2. 2.2. Коммуникации с сотрудниками: поддержание диалога и доверия
   3. 2.3. Влияние рецессии на финансовые коммуникации
5. Глава 3. Бизнес и медиапространство в период рецессии: возможности и риски
   1. 3.1. Взаимодействие со СМИ: новые «правила игры»
   2. 3.2. Защита репутации в новых и социальных медиа
   3. 3.3. Особенности стилистики и аргументации корпоративных сообщений в России в 2008—2010 гг. (на примере СEO’s Letter как вида PR-текстов)
6. Заключение
7. Библиография
8. Приложение 1. Глоссарий
9. Приложение 2. Опросная анкета

Введение

В середине 2006 г. на рынке ипотечного кредитования США начался кризис, спровоцировавший к осени 2008 г. начало мирового финансово-экономического кризиса. По оценкам экспертов, он стал первой со времен Великой депрессии[1] глобальной рецессией, а его влияние на мировую экономику оказалось более серьезным, чем ожидалось[2]. Виновниками нового мирового экономического спада СМИ называли политических деятелей и представителей частного бизнеса — руководителей крупнейших банков, финансовых, инвестиционных и страховых компаний: Lehman Brothers, Goldman Sachs, Merrill Lynch, AIG, Bank of England, Halifax Bank of Scotland, Royal Bank of Scotland, Bear Sterns, Citi[3]. В контексте громких скандалов и разоблачений в деловом мире последних 15 лет (Enron, Barings Bank, Parmalat, Societe Generale и др.) новая потеря общественного доверия грозила бизнесу самыми непредсказуемыми последствиями. В 2009 г. опрос жителей 20 стран показал, что уровень общественного доверия к крупному бизнесу в мире снизился по сравнению с годом ранее, при этом компаниям из России доверяли меньше всего. Сильнее всего, на 20% до 38%, уровень доверия к крупному бизнесу снизился в США, где постепенно восстанавливался после банкротства компании Enron в 2002 г., крупнейшего в истории страны[4]. В России в 2009 г. доверяли меньше всего банкам и страховым компаниям, производителям товаров широкого потребления и фармацевтическим компаниям, а к 2013 г. доверие к руководителям компаний находилось на одном из самых низких уровней (меньше всего россияне доверяют представителям государственных структур, больше всего — ученым и экспертам, техническим специалистам компаний, а также «кому-то вроде себя»)[5].

В условиях, когда экономические проблемы одного государства достаточно быстро становятся общей «головной болью», когда доверие к бизнесу снижается, а критика — растет, перед компаниями в разных странах и отраслях встают задачи, так или иначе связанные с поддержанием доверия множества партнеров по взаимодействию и защитой корпоративных интересов и репутации.

В современном мире репутация является важнейшим нематериальным активом любого «честного» бизнеса, повышает конкурентоспособность компаний, открывает доступ на новые рынки, помогает привлечь инвестиции. В период экономической нестабильности хорошая репутация дает компании возможность привлечь спасительное финансирование, договориться о реструктуризации долгов, удержать потребителей, партнеров и ценных сотрудников; в докризисное время она помогает развиваться, в кризисное — выживать. Ее нередко называют самым ценным, что есть у любой организации. Кризисы — серьезные испытания для репутации, проходить через которые компаниям помогают коммуникации.

На фоне экономического спада менеджменту компаний приходится отвечать на многочисленные вопросы акционеров, сотрудников, журналистов, регуляторов рынка о влиянии кризиса на бизнес и решать посредством коммуникаций разнообразные задачи: защищать перед акционерами корпоративную или бизнес-стратегию на период кризиса, объяснять причины снижения прибыли, налаживать диалог с потенциальными инвесторами, предотвращать панику среди сотрудников и т. д. Важнейшее значение в коммуникациях компаний на фоне всеобщего кризиса доверия приобретают тексты корпоративных сообщений, особенно заявлений первых лиц.

Корпоративные коммуникации традиционно относят к сфере деятельности специалистов по связям с общественностью (англ. Public Relations, PR). «Отец-основатель» коммуникационных исследований Уилбур Шрамм (Wilbur Schramm) отмечал, что тот, кто хочет понять процесс человеческой коммуникации, должен понять, как люди связаны друг с другом. Изучая коммуникации, мы изучаем людей, которые общаются друг с другом и со своими группами, организациями и сообществами; которые воздействуют на других людей и сами попадают под воздействие; которые информируют и получают информацию[6]. Вместе с тем теоретическое осмысление массовых коммуникационных процессов требует выявления закономерностей их формирования, диалектики взаимовлияния, взаимосвязей социальных эффектов распространяемой и потребляемой в обществе информации[7].

Потребность в поиске эффективных коммуникационных и PR-стратегий и тактик, включая языковые средства, для защиты репутации и интересов бизнеса и восстановления/поддержания доверия к нему в условиях такого масштабного и системного кризиса, как мировой финансово-экономический, равно как и на фоне нового экономического спада, начавшегося в России в 2014 г, определяет актуальность темы исследования. Стоит отметить, что в деловом и профессиональном сообществах способы обеспечения репутационной безопасности бизнеса и поддержания доверия к менеджменту на фоне глобальной рецессии вызвали широкий резонанс. Так, в 2010 г. почти 2 тыс. PR-специалистов из 46 стран Европы назвали антикризисные коммуникации в числе 3 самых важных направлений коммуникационного менеджмента в современных условиях[8]. Российскими специалистами были представлены исследования, посвященные значению репутации в банковской отрасли, а также специфическим аспектам внешней коммуникационной деятельности компаний на фоне рецессии[9].

Степень научной разработанности темы. Редакция авторитетного журнала Corporate Reputation Review посвятила теме восстановления доверия к бизнесу в условиях рецессии специальный выпуск, так, в одной из статей подвергнута анализу проблема доверия к финансовым организациям и правительственным структурам[10]. Значение коммуникаций в бизнесе в условиях экономических и финансовых потрясений отражено в работах ряда зарубежных исследователей: Jameson D.; Ulmer R., Sellnow Т., Seeger M.[11]. В исследовании DiStaso M. представлены результаты опроса PR-представителей финансовых компаний в США на тему влияния рецессии на корпоративные коммуникационные практики[12]. Значение репутации и коммуникаций в бизнесе в условиях экономической нестабильности затрагивается в работах некоторых российских авторов[13].

Актуальность проблематики и недостаточное количество исследований, раскрывающих различные аспекты корпоративных коммуникаций в условиях экономического и финансового спада, их роль в защите интересов и репутации компаний, делают обращение к теме своевременным и необходимым.

Теоретико-методологическую основу исследования составили работы преимущественно зарубежных авторов, положивших начало репутационным исследованиям и являющихся научными лидерами в этой области. Эти работы дают практически полное представление о сути понятия корпоративной репутации, о репутационном менеджменте, о корпоративных и антикризисных коммуникациях, о процессах формирования и поддержания доверия к компании со стороны различных партнеров по взаимодействию[14].

Значительный пласт изученной литературы составили публикации в ведущих научных изданиях: Corporate Reputation Review; Journal of Business Ethics; Journal of Public Relations Research; Journal of Business Communication; Journal of General Management; Journal of Communication Management; MIT Sloan Management Review; Journal of Marketing Communications; Journal of Service Research[15].

При изучении рецессии как разновидности кризисных ситуаций в деловом мире автор опирался на труды таких авторов, как Гринспен А., Гуриев С., Кондратьев Н. Д., Коротков Э., Ротбард М., Хаберлер Г., Borda J., Coombs T., Fearn-Banks К., Lerbinger О.[16]. Особый интерес представляют работы, проливающие свет на репутационные и имиджевые проблемы крупного бизнеса в США, на «родине» PR, в период предыдущего сильнейшего мирового экономического спада 1929—1933 гг.[17].

Труды таких российских и зарубежных исследователей коммуникационных процессов, социологов, психологов, как Брудный А. А., Бурдье П., Грушин Б. А., Гофман И., Липпман У., Ноэль-Нойман Э., Поршнев Б. Ф., Уледов А. К., Schramm W. послужили опорой при рассмотрении проблем формирования общественного мнения в условиях рецессии, воздействия на мнения, восприятия человеком информации[18].

Для поиска оптимальных форм взаимодействия компаний в условиях кризиса со СМИ и т. н. новыми медиа, а также с «гражданскими журналистами» — пользователями т. н. социальных медиа — автор обратился к работам Березина В. М., Вартановой Е. Л., Дугина Е. Я., Засурского Я. Н., Калмыкова А. А., Лумана Н., Маклюэна Г. М., McQuail D.[19].

В ходе контент-анализа текстов корпоративных сообщений диссертант опирался на положения, содержащиеся в работах Андреевой Г. М., Бахтина М. М., Бодуана Ж.-П., Гальперина И. Р., Гойхмана О., Эко У., Якобсона Р. и других исследователей[20].

Объект диссертационного исследования — коммуникационные процессы крупных компаний в России в период мирового финансово-экономического кризиса 2008—2010 гг.

Предмет исследования — стратегии и тактики PR как одного из компонентов коммуникационных процессов.

Цель исследования заключается в том, чтобы оценить роль корпоративных коммуникаций в защите репутации и интересов бизнеса в условиях глобальной рецессии и выявить наиболее эффективные подходы к планированию и осуществлению коммуникаций в условиях масштабных финансовых и экономических спадов. Под подходами к корпоративным коммуникациям мы будем подразумевать коммуникационные практики как совокупность коммуникационных и PR-стратегий и тактик, в т.ч. принципов и методов осуществления коммуникаций.

Цель определила постановку следующих исследовательских задач:

1. Изучить возможности корпоративных коммуникаций как инструмента защиты репутации и интересов бизнеса в условиях рецессии и как средства реализации корпоративной стратегии на период экономического кризиса.

2. Выявить соотношения между корпоративной стратегией на период кризиса и коммуникационной стратегией и особенности коммуникаций в условиях экономического кризиса как разновидности кризисных ситуаций, с которыми сталкиваются компании.

3. Определить изменения в корпоративных коммуникационных стратегиях под влиянием кризиса и выявить наиболее и наименее эффективные PR-тактики на основе анализа передового мирового и российского опыта.

4. Рассмотреть основные принципы коммуникаций с такими типичными партнерами компаний по взаимодействию, как акционеры и инвесторы, сотрудники, СМИ и выработать рекомендации по взаимодействию с ними в условиях всеобщего «кризиса доверия»;

5. Раскрыть потенциал влияния текстов корпоративных сообщений на доверие к менеджменту компаний в условиях рецессии, проанализировав тексты сообщений компаний в России в 2008- 2010 гг.

Положения, выносимые на защиту:

1. Если в период экономического кризиса финансовый капитал компании снижается, то для поддержания баланса ей необходимо сохранить или нарастить другой вид капитала — репутационный.

2. На фоне рецессии для защиты корпоративных интересов и репутации компаниям требуются коммуникационные стратегии, способствующие восстановлению/поддержанию доверия не только к самим компаниям, но и к их отраслям.

3. В условиях экономического кризиса коммуникационные связи компаний претерпевают изменения, и образуются новые связи, характер и структуру которых в конечном итоге определяют цели бизнеса на период экономического спада.

4. Стратегические изменения, происходящие в компании под воздействием экономического кризиса, накладывают отпечаток на лексику и стилистику ее сообщений для стейкхолдеров. Тексты сообщений отражают также эмоциональную и психологическую устойчивость менеджмента компании к кризису, сомнения в которой подрывают доверие стейкхолдеров. В условиях рецессии компаниям целесообразно избегать экспрессивной лексики в корпоративных текстах и уделять пристальное внимание аргументации и стилистике сообщений.

Методологическая основа и методы исследования. Работа выполнена на основе междисциплинарного подхода к изучению коммуникационных процессов коммерческих компаний как субъектов социальной деятельности на фоне экономического кризиса 2008—2010 гг. Автор стремился следовать принципам системности, объективности, всесторонности, историзма и опирался на теоретические основы и современные достижения таких наук и научных дисциплин, как теория PR, экономика и финансы, филология, журналистика, психология, социология, история, политология, теория коммуникации, менеджмент, маркетинг, философия.

В работе использованы общенаучные и специальные методы познания. Сравнительный анализ позволил выявить особенности корпоративных коммуникаций в условиях экономического кризиса по сравнению с коммуникациями в периоды неэкономических кризисов и отследить изменения в корпоративных коммуникационных стратегиях под воздействием рецессии. В ходе типологического анализа систематизированы стратегии и тактики корпоративных коммуникаций в условиях всеобщего «кризиса доверия». Метод экспертного опроса позволил оценить и систематизировать коммуникационный опыт компаний в России в 2008—2010 гг. Выполненный в ходе опроса анализ передового опыта (best practices) разных компаний вписывается в концепцию бенчмаркинга, который допускает «сравнение деятельности не только предприятий-конкурентов, но и передовых фирм из других отраслей, порой не связанных с отраслью рассматриваемой компании»[21]. Крупнейшие корпорации (IBM, Xerox, Ford, Toyota и др.) используют бенчмаркинг как инструмент стратегического планирования, позволяющий оценивать стратегии конкурентов и формировать свои собственные.

Анализ текстов сообщений, распространяемых компаниями в России в 2008—2010 гг., проведен с использованием психолингвистического метода. Предметом изучения стали письма-обращения первых лиц компаний (англ. CEO’s Letter) в России к заинтересованным сторонам, опубликованные в годовых отчетах за 2008—2010 гг. Анализ позволил продемонстрировать потенциал влияния текстов на доверие к менеджменту компаний в условиях экономического кризиса. Начало подобной исследовательской практике — изучению CEO’s Letter как вида PR-текстов — положено зарубежными исследователями[22]. Для настоящего исследования отбор потенциальных участников проводился в произвольном порядке на основе справочника компаний на сайте газеты «Ведомости»[23]. Были отобраны 18 наиболее ярких, «эмоциональных» текстов, в которых проявляется эпистолярный стиль, не свойственный деловой лексике. Годовые отчеты размещены в открытом доступе на официальных сайтах компаний из следующих отраслей: банкинг, страхование, транспорт и машиностроение, металлургия, производство потребительских товаров, торговля.

Обоснованность и научная достоверность диссертационного исследования обусловлена использованием теоретико-научной методологии, обширной эмпирической базы, накопленной в ходе 5-летнего периода наблюдений, и свидетельств, собранных в ходе экспертного опроса.

Эмпирическую базу работы составил пласт материалов, значительный объем которых автор впервые вводит в научный оборот. Были отобраны 125 материалов, связанных с проблематикой исследования: публикации в российских и зарубежных средствах массовой коммуникации, в т. ч. интернет-блогах; тексты корпоративных пресс-релизов и стенограмм он-лайн конференций топ-менеджмента, опубликованные на сайтах компаний; годовые отчеты компаний в России за 2008—2010 гг. Использовались статистические данные, результаты опросов общественного мнения и экспертных опросов в России и за рубежом, рейтинги компаний с наиболее сильной репутацией в мире.

Особое место среди источников занимают свидетельства, собранные в ходе опроса представителей коммуникационных и PR-департаментов крупных российских и зарубежных компаний из разных отраслей бизнеса в России: фармацевтика; машиностроение и транспорт; профессиональные услуги; финансы и банкинг; управление и инвестиции; страхование; информационные технологии; связь и телекоммуникации; производство потребительских товаров; аудит и консалтинг; медиа; строительство и недвижимость; химическая промышленность; торговля. Приглашения к участию в исследовании были разосланы в 121 компанию, откликнулись и заполнили специально разработанную анкету 27 из них (Приложение 2. Опросная анкета). Участники исследования: Bayer HealthCare; DHL; Ericsson; Novo Nordisk; PricewaterhouseCoopers; ROCKWOOL; «ВЕЛЕС-Капитал»; «Интер-Почта» (Группа компаний); МИЭЛЬ; «Мегафон»; «Мобильные ТелеСистемы» (ОАО); «Межрегиональный ТранзитТелеком» (ОАО); Пивоваренная компания «Балтика»; Холдинг «ПрофМедиа»; Группа компаний «Русское море»; Северо-Западный Телеком; Тройка Диалог; ФБК («Финансовые и бухгалтерские консультанты»); Инвестиционный холдинг ФИНАМ; «Эльдорадо»; Корпорация «Эконика»; Южная телекоммуникационная компания; Capital Group; Sky Express (ЗАО «Скай Экспресс»); Sollers (ОАО «Соллерс»); «СИБУР Холдинг»; АКБ «Пробизнесбанк» (Финансовая группа «Лайф»).

Хронологические рамки исследования охватывают период с осени 2008 г. по декабрь 2010 гг. За начало кризиса в России условно принят октябрь 2008 г., когда в СМИ стали появляться первые сообщения о начавшихся в компаниях увольнениях с указанием на прямую причину — финансовый кризис[24].

Научная новизна. В диссертации впервые в отечественной науке предпринята попытка оценить роль корпоративных коммуникаций в защите репутации и интересов бизнеса в условиях глобальной рецессии и выработать научно-обоснованные рекомендации по выстраиванию внутренних и внешних корпоративных коммуникаций на фоне всеобщего кризиса доверия. Автор прослеживает взаимосвязи между корпоративной репутацией, поведением компании и ее лидера в период экономического кризиса, доверием стейкхолдеров и корпоративными коммуникациями.

Выявлены и типизированы коммуникационные стратегии компаний в России из разных отраслей бизнеса в период экономического кризиса 2008—2010 гг., определены наиболее эффективные в условиях рецессии PR-тактики, принципы и методы осуществления коммуникаций, включая языковые средства.

Раскрыты особенности корпоративных коммуникаций в условиях рецессии по сравнению с кризисами неэкономического характера и предложены 2 модели, демонстрирующие изменение доверия стейкхолдеров в условиях «обычного» и экономического кризисов.

Обосновано значение и выработаны практические рекомендации по использованию новых и социальных медиа, наиболее «молодых» инструментов в арсенале современных PR-специалистов и наименее изученных в научной литературе, для защиты корпоративной репутации в интернете.

Теоретическая значимость. Собранные и систематизированные диссертантом данные раскрывают специфику антикризисного PR, составной части теории и одной из функций Public Relations, в условиях масштабного экономического спада. Глобальная рецессия является событием недавнего времени и еще не нашла широкого отражения в научной литературе, как зарубежной, так и российской. Исследование представляет определенный интерес для филологической науки, поскольку раскрывает особенности стилистики и аргументации корпоративных сообщений в России в 2008—2010 гг. и демонстрирует потенциал их влияния на доверие к менеджменту компаний.

Практическая значимость исследования обусловлена широкими возможностями применения полученных результатов специалистами по корпоративным коммуникациям и PR, управлению персоналом, связям с инвесторами и акционерами, корпоративной социальной ответственности, антикризисному управлению, а также руководителями компаний. Тезисы, изложенные в диссертации, могут использоваться при разработке учебных программ в ВУЗах и бизнес-школах, для подготовки учебных пособий, в дальнейших научных исследованиях по репутационному менеджменту, антикризисному управлению, корпоративным и антикризисным коммуникациям, корпоративной социальной ответственности.

Апробация результатов исследования. Ключевые выводы и результаты исследования были представлены на всероссийской научно-практической конференции «Электронные средства массовой информации: вчера, сегодня, завтра» (2010, Санкт-Петербург, СПбГУП), на всероссийской научно-практической конференции «Средства массовой информации в многополярном мире: проблемы и перспективы» (2010, Москва, РУДН), на международной конференции «История управленческой мысли и бизнеса: социальная ответственность бизнеса и этика менеджмента» (2011, Москва, МГУ).

Основные положения диссертации отражены в семи публикациях, в том числе в трех изданиях, рекомендованных ВАК России.

Результаты исследования обсуждались в профессиональном сообществе на специальном мероприятии Комитета по СМИ и информационной политике Ассоциации менеджеров России и вошли в текст официального заявления Комитета по итогам мероприятия[25]. Отдельные положения опубликованы в информационно-аналитическом сборнике группы компаний «Топ-Менеджмент Консалт»[26].

Структура диссертации обусловлена целями и задачами исследования и включает введение, 3 главы (9 параграфов), заключение, библиографию (243 источника), 2 приложения: словарь используемых деловых и профессиональных терминов (глоссарий) и анкету, разработанную для экспертного опроса. Работа содержит иллюстративные материалы: 5 таблиц и 13 рисунков. В совокупности указанные группы документов создают условия для раскрытия темы диссертационного исследования.

[1] Мировой экономический кризис 1929—1933 гг.

[2] Доклад об экономике России. Март 2009 // Всемирный банк. 2009. Систем. требования: Adobe Acrobat Reader. URL: http://siteresources.worldbank.org/INTRUSSIANFEDERATION/Resources/rer18rus.pdf (дата обращения: 04.06.2009). С. 1.

[3] Finch J. Twenty-five people at the heart of the meltdown // The Guardian. 2009. January 26. URL: http://www.guardian.co.uk/business/2009/jan/26/road-ruin-recession-individuals-economy (дата обращения: 26.01.2009).

[4] 2009 Edelman Trust Barometer. Россия и страны ЕС // Edelman. 2009. Апрель 13. Систем. требования: Adobe Acrobat Reader. URL: http://www.slideshare.net/olkarose/edelman-trust-barometer09-russia (дата обращения: 10.08.2012). P. 6, 12.

[5] 2009 Edelman Trust Barometer. Россия и страны ЕС // Edelman. 2009. Апрель 13. Систем. требования: Adobe Acrobat Reader. URL: http://www.slideshare.net/olkarose/edelman-trust-barometer09-russia (дата обращения: 10.08.2012). P. 15; Belcher A. The Silver Lining for Trust in Russia //Edelman. 2013. March 25. URL: http://www.edelman.com/post/the-silver-lining-for-trust-in-russia/ (дата обращения: 03.04.2013).

[6] Shramm W. The Nature of Communication between Humans // The Process and Effects of Mass Communication / Rev. ed. by Wilbur Schramm and Donald F.Roberts. Urbana: University of Illinois Press, 1971. P. 17.

[7] Дугин Е. Я. Исследовательская и аналитическая составляющие средств массовой коммуникации и связей с общественностью. — М., 2006. С. 3.

[8] European Communication Monitor 2010. Status Quo and Challenges for Public Relations in Europe. Results of an Empirical Survey in 46 Countries //Communication Monitor: сайт. 2010. Систем. требования: Adobe Acrobat Reader. URL: http://www.communicationmonitor.eu/ECM2010-Results-ChartVersion.pdf (дата обращения: 02.05.2011).

[9] Влияние финансового кризиса на IR-деятельность российских эмитентов // ПРАЙМ-ТАСС: сайт. 2009. Систем. требования: Adobe Acrobat Reader. URL: http://disclosure.prime-tass.ru/docs/files/prime-tass_ir_200904.ppt (дата обращения: 07.07.2009); Исследование «Р. И. М. Porter Novelli» подтвердило: в кризис залогом успеха банков стала репутация // Р. И. М. Porter Novelli: сайт. 2009. 28 июля. Систем. требования: Adobe Acrobat Reader. URL: http://rim-pn.ru/news/index.php?news=1232 (дата обращения: 30.07.2009).

[10] Uslaner U. Trust and the Economic Crisis of 2008 // Corporate Reputation Review. 2010. Volume 13, Issue 2. P. 110—123.

[11] Jameson D. Economic Crises and Financial Disasters: The Role of Business Communication // Journal of Business Communication. 2009. Volume 46. P. 499—509; Ulmer R., Sellnow T., Seeger M. Effective Crisis Communication: Moving From Crisis to Opportunity. Sage Publications, Inc, 2010. P. 152—170.

[12] DiStaso M. Industry in crisis: The Communication Challenge in the Banking Industry // Public Relations Journal: Electronic Journal. 2010. Volume 4, Number 1. URL: http://www.prsa.org/SearchResults/download/6D040103/1012/Industry_in_Crisis_The_Communication_Challenge_in (дата обращения: 07.07.2011).

[13] Gorin S. V., Golenev V.V. Reputation of the Russian companies in the conditions of economic crisis // Репутациология. 2009. Volume 2, №3. С.79—84; Безгодова О. В. Управление репутационными рисками в условиях минимизации PR-бюджета // Индустриальный и b2b маркетинг. 2009. №2 (06). C. 106—114; Фисун А. Репутация должна работать, особенно в эпоху перемен // Менеджмент сегодня. 2009. №4. C. 202—211; Попыхова Е. В. Коммуникации в сфере паблик рилейшнз как фактор формирования информационной политики (на материалах банковской сферы). Дис. канд. филолог. наук. М., 2011; Чимаров С. Ю. Российский опыт организации связей с общественностью в условиях экономического кризиса начала XXI в. // Научные труды северо-западного института управления. Т. 2, №1. 2011. С. 245—258; Попыхова Е. В. PR-коммуникации банка со СМИ в кризис (на материалах публикаций СМИ 2008—2010 гг.) // Медиаскоп: электронный науч. журнал. 2011. Вып. 2. URL: http://mediascope.ru/node/848 (дата обращения: 18.06.2013).

[14] Fombrun C.J., Rindova V. Who’s Tops and Who Decides? The Social Construction of Corporate Reputations. New York University, Stern School of Business, Working Paper, 1996; Van Riel C., Fombrun Ch. Essentials of Corporate Communication: Implementing Practices for Effective Reputation Management. Routledge, 2007; Гриффин Э. Управление репутационными рисками: Стратегический подход/Пер. с англ. М, 2009; Заман А. Репутационный риск: управление в целях создания стоимости/Пер. с англ. М., 2008; Borda J., Mackey-Kallis S. A Model for Crisis Management // Responding to Crisis: A Rhetorical Approach to Crisis Communication. NJ: Lawrence Erlbaum Associates, 2004; Coombs T. Ongoing Crisis Communication: Planning, Managing, and Responding. Sage Publications, 2007; Fearn-Banks K. Crisis communications: a casebook approach. Routledge, 2011; Lerbinger O. The crisis manager: facing risk and responsibility. Lawernce Erlbaum Associates, 1997; Weiner B. Social motivation, justice, and the moral emotions: an attributional approach. Routledge, 2006.

[15] Bradford J., Garrett D. The effectiveness of corporate communicative responses to accusations of unethical behavior // Journal of Business Ethics. 1995. Volume 14, Number 11; Coombs T., Holladay S. Unpacking the halo effect: reputation and crisis management // Journal of Communication Management. 2006. Volume 10, Issue 2; Eisingerich A. B., Rubera G., Seifert M., Bhardwaj G. Doing Good and Doing Better despite Negative Information?: The Role of Corporate Social Responsibility in Consumer Resistance to Negative Information // Journal of Service Research. 2011. Volume 14, Number 1; Huang Yi-Hui. Trust and Relational Commitment in Corporate Crises: The Effects of Crisis Communicative Strategy and Form of Crisis Response // Journal of Public Relations Research. 2008. Volume 20, Issue 3; Money K., Hillenbrand C. Using Reputation Measurement to create value: An analysis and integration of existing measures // Journal of General Management. 2006. Volume 32, Number 1; Morsing M., Schultz M., Nielsen K. The «Catch 22» of communicating CSR: Findings from a Danish study // Journal of Marketing Communications. 2008. Volume 14, Issue 2; Pirson M., Malhotra D. Unconventional Insights for Managing Stakeholder Trust // MIT Sloan Management Review. 2008. Volume 49, Number 4; Thomas G.F., Zolin R., Hartman J.L. The Central Role of Communication in Developing Trust and Its Effect On Employee Involvement // Journal of Business Communication. 2009. Volume 46, Number 3; Walsh F., Wiedmann K.-P. A Conceptualization of Corporate Reputation in Germany: An Evaluation and Extension of the RQ // Corporate Reputation Review. 2004. Volume 6, Issue 4.

[16] Гринспен А. Эпоха Потрясений. Проблемы и перспективы мировой финансовой систем. М. 2008; Гуриев С. Мифы экономики. Заблуждения и стереотипы, которые распространяют СМИ и политики. М., 2011; Кондратьев Н. Д. Большие циклы конъюнктуры и теория предвидения. Избранные труды. М., 2002; Коротков Э. Антикризисное управление: Учебник. М., 2001; Ротбард М. Экономические депрессии: их причины и методы лечения // Бум, крах и будущее: Анализ австрийской школы. М., 2002; Хаберлер Г. Процветание и депрессия: Теоретический анализ циклических колебаний. Челябинск, 2005; Borda J., Mackey-Kallis S. A Model for Crisis Management // Responding to Crisis: A Rhetorical Approach to Crisis Communication. NJ: Lawrence Erlbaum Associates, 2004; Coombs T. Ongoing Crisis Communication: Planning, Managing, and Responding. Sage Publications, 2007; Fearn-Banks K. Crisis communications: a casebook approach. Routledge, 2011; Lerbinger O. The crisis manager: facing risk and responsibility. Lawernce Erlbaum Associates, 1997.

[17] Кругман П. Возвращение Великой депрессии? Мировой кризис глазами нобелевского лауреата. М., 2009; Кейнс Дж. М. Конец laissez-faire // Истоки: вопросы истории народного хозяйства и экономической мысли. Вып. 3. М., 1998; Катлип С. Паблик рилейшнз. Теория и практика. М., 2001; Бернейс Э. Пропаганда. М., 2010; Юэн С. PR! Или умение «раскручивать»: Социальная история паблик рилейшнз/Пер. с англ. М., 2006; Berneys E. Recent Trends in Public Relations Activities. Public Opinion Quarterly. 1937. Volume 1, Number 1; Hobsbawm. E The Age of Extremes: A History of the World, 1914—1991. Abacus, 1995.

[18] Брудный А. А. Психологическая герменевтика. М., 1998; Бурдье П. Социология политики. М., 1993; Гофман И. Анализ фреймов: эссе об организации повседневного опыта. М., 2003; Грушин Б. А. Мнения о мире и мир мнений. М., 2011; Ноэль-Нойман Э. Открытие спирали молчания. М., 1996; Липпман У. Общественное мнение. М., 2004; Поршнев Б. Ф. Контрсуггестия и история. М, 1972; Уледов А. К. Общественное мнение советского общества. М, 1963; Shramm W. The Process and Effects of Mass Communication. Urbana: University of Illinois Press, 1971.

[19] Березин В. М. Сущность и реальность массовой коммуникации: Монография. М., 2002; Вартанова Е. Л. Новые медиа как фактор модернизации СМИ // Информационное общество. 2008. №5—6; Дугин Е. Я. Исследовательская и аналитическая составляющие средств массовой коммуникации и связей с общественностью. М., 2006; Засурский Я. Н. От электронного общества к мобильному // Информационное общество. 2008. №5—6; Калмыков А. А. Профессия журналиста в эпоху интернета (учебно-методическое пособие). М., 2012; Луман Н. Реальность массмедиа. М., 2005; Маклюэн Г. М. Понимание Медиа: Внешние расширения человека. М. 2007; McQuail D. McQuail’s Mass Communication Theory, 2010.

[20] Андреева Г. М. Социальная психология. М., 2003; Бахтин М. М. Проблема речевых жанров. М., 1996; Бодуан Ж.-П. Управление имиджем компании. Паблик рилейшнз: предмет и мастерство. М., 2001; Гальперин И. Р. Текст как объект лингвистического исследования. М., 2007; Галло К. iПрезентация. Уроки убеждения от лидера Apple Стива Джобса. М., 2010; Гойхман О. Русский язык и культура речи: Учебник. М., 2005; Эко У. Роль читателя. Исследования по семиотике текста. СПб, 2007; Якобсон Р. Лингвистика и поэтика // Структурализм: «за» и «против». Сборник статей. М., 1975.

[21] Градобоев В. В. 2007. Формирование стратегии бенчмаркинга: зарубежный опыт и российская практика: автореф. дис. … канд. экон. наук. М., 2007. С. 7.

[22] Geppert J., Lawrence J. Predicting Firm Reputation Through Content Analysis of Shareholders’ Letter// Corporate Reputation Review. 2008. Volume 11, Issue 4. P. 285—307; Hyland K. Exploring Corporate Rhetoric: Metadiscourse in the CEO’s Letter // Journal of Business Communication. 1998. Volume 35, Number 2. P. 224—244; См., напр.: Kohut G., Segars A. The President’s Letter to Stockholders: An Examination of Corporate Communication Strategy // Journal of Business Communication. 1992. Volume 29, Number 1. P. 7—21.

[23] Справочник компаний // Ведомости. URL: http://www.vedomosti.ru/companies/a-z (дата обращения: 03.02.2012).

[24] См., напр.: Российские компании начинают увольнять сотрудников, чтобы смягчить последствия экономического кризиса // NEWSRU.COM: ежедн. Интернет-изд. 2008. 8 октября. URL: http://newsru.com/finance/08oct2008/gotsacked.html (дата обращения: 08.10.2008).

[25] Корпоративные коммуникации в условиях новой экономической реальности: предварительные итоги глобальной рецессии // Ассоциация менеджеров России: сайт. 2010. 22 октября; Позиция комитета по СМИ и информационной политике Ассоциации Менеджеров. Заседание от 20.10.2010 // Ассоциация менеджеров России: сайт. 2010. 22 октября. URL: http://amr.ru/index.php?option=com_k2&view=item&task=download&id=582&Itemid=366 (дата обращения: 22.10.2010).

[26] Корпоративная культура. Информационно-аналитический сервис. Выпуск №1. Февраль 2011 // Группа компаний «Топ-Менеджмент Консалт». Систем. требования: Adobe Acrobat Reader. URL: http://personal-911.ru/upload/reviews/corp_culture_feb2011.pdf (дата обращения: 04.01.2013). С. 32—33.

Глава 1. Глобальная рецессия как угроза репутации и интересам бизнеса

«После трагедии 11 сентября я окончательно убедился в том, что мы живем в новом мире — мире глобализированной капиталистической экономики, намного более гибкой, жизнеспособной, открытой, адаптивной и динамичной, чем та, которая существовала всего четверть века назад. Этот мир открывает перед человеком колоссальные, неведомые ранее возможности, но выдвигает совершенно новые требования»

Алан Гринспен (Alan Greenspan), в 1987—2006 гг. — Председатель Федеральной резервной системы США[1]

В главе, прежде всего, проведен анализ причин выдвижения на «повестку дня» вопросов защиты репутации и интересов бизнеса в условиях экономического кризиса 2008—2010 гг. Далее автор раскрывает многочисленные взаимосвязи между поведением компаний и их руководителей на фоне рецессии, доверием к бизнесу, корпоративной репутацией и корпоративными коммуникациями.

1.1. Суть и место экономического кризиса среди кризисов в деловом мире

Прежде всего, кризис — это событие, которое может негативным образом отразиться на деятельности компании, ее стейкхолдерах и всей отрасли[2]. Стейкхолдерами (англ. stakeholders) в теории Public Relations принято называть группы лиц, которые в той или иной степени оказывают влияние на деятельность компаний и интересы которых прямо или косвенно компании затрагивают своей деятельностью[3]. Это одно из важнейших понятий настоящего исследования, и потому требует развернутого комментария. Другие профессиональные и деловые термины, используемые в работе, представлены в Глоссарии (см. Приложение 1).

Впервые термин «стейкхолдеры» был упомянут в 1963 г. во внутренней документации Исследовательского Института Стэнфорда (Stanford Research Institute) в отношении «тех групп, без поддержки которых организация перестанет существовать»[4]. В широкий научный оборот концепцию стейкхолдеров ввели в 1983 г. Эдвард Фримэн (Edward Freeman) и Дэвид Рид (David Reed)[5]. К стейкхолдерам в теории менеджмента и в теории PR принято относить: акционеров, инвесторов, деловых партнеров, клиентов, сотрудников, экспертов и аналитиков рынков, органы государственной власти, средства массовой информации, а также представителей самой широкой общественности, которые получают (или уже имеют) некоторое представление о компании и ее менеджменте через СМИ, в интернете и по каналам «сарафанного радио» (от друзей и знакомых).

В основе репрезентации стейкхолдеров как источников влияния и давления на менеджмент компаний лежит представление о подотчетности бизнеса. Деятельность компаний регулируется определенными нормами и стандартами: одни прописаны в виде законов и могут предусматривать уголовное наказание в случае несоблюдения, другие представляют собой неписаные правила: моральные, нравственные и этические стандарты, социокультурные традиции и т. п. Компании и руководители, которым удается демонстрировать высокие стандарты деятельности и поведения, соответствовать ожиданиям и требованиям различных стейкхолдеров и грамотно выстраивать с ними коммуникации, получают высокий деловой и профессиональный статус, пользуются авторитетом, уважением и доверием.

Теперь рассмотрим понятие кризиса в деловом мире. Эксперты выделяют несколько типов событий, которые могут нанести организации вред: стихийные бедствия, технологические катастрофы, конфронтации, недоброжелательность, должностные преступления, правонарушения, совершаемые причастными к организациям лицами, недостоверные слухи о компании или ее продукции[6]. По временному показателю кризисы классифицируются как неожиданные, развивающиеся и устойчивые.

Экономические кризисы составляют особую группу кризисных ситуаций, которую можно отнести к кризисам развивающимся (таким, например, был в России дефолт в 1998 г.). Они могут назревать в течение длительного времени, но происходить неожиданно, не оставляя компаниям времени на подготовку, исследования и планирование.

Экономический кризис — это «одна из фаз (кризис, депрессия, оживление, подъем) цикла производства, проявляющаяся в резком спаде объемов производства в результате перепроизводства товаров по сравнению с платежеспособностью»; финансовый кризис — «глубокое расстройство государственных финансов, возникшее в условиях общего кризиса экономики»[7]. Экономические кризисы «отражают острые противоречия в экономике страны или экономическом состоянии отдельного предприятия» (кризисы производства, сбыта продукции, неплатежей и пр.); финансовые — «характеризуют противоречия в состоянии финансовой системы или финансовых возможностях фирмы. Это кризисы денежного выражения экономических процессов»[8].

Экономические кризисы цикличны и проявляются в форме рецессии, характеризующейся спадом производства, замедлением темпов экономического роста, ростом безработицы и пр., и приходящей ей на смену депрессии (дно экономического цикла, стабилизация, после чего начинается подъем экономики). Депрессию отличают низкие спрос на товары и услуги, уровень деловой активности и заработных плат, высокая безработица и др. Представители разных экономических школ по-разному объясняют причины рецессий, и в рамках настоящего исследования нет необходимости останавливаться на них. Отметим лишь, что в изучение экономических кризисов огромный вклад внес выдающийся русский экономист Николай Дмитриевич Кондратьев (1892—1938 гг.), выдвинувший теорию о «длинных волнах» в экономике (т.н. «Циклы Кондратьева»).

Экономические кризисы носят системный характер: они подрывают экономическую устойчивость компаний как создателей общественных ценностей и благ, что, в свою очередь, создает угрозу для благосостояния многочисленных контрагентов компаний и общества в целом. Австрийский экономист Йозеф Шумпетер (Joseph Shumpeter) называл предпринимателей ключевыми субъектами экономического развития, поскольку именно они обеспечивают «нововведения»: создают новые продукты, внедряют новые способы производства, открывают новые рынки сбыта и получают новые источники сырья[9].

В условиях экономического кризиса компании «наводят порядок внутри себя, осуществляют концентрацию на основных видах деятельности путем деления или продажи неосновных видов бизнеса. Более сильные компании усиливаются за счет слабых, скупая у конкурентов по более низкой цене акции, ценных сотрудников и клиентов, как это происходит сегодня на наших глазах во всех развитых странах мира. Все это оздоровляюще действует на ситуацию в целом и порождает предпосылку будущего экономического роста»[10].

В России экономический кризис 2008 г. начался как «кризис частного сектора, спровоцированный чрезмерными заимствованиями частного сектора в условиях глубокого тройного шока: со стороны условий внешней торговли, оттока капитала и ужесточения условий внешних заимствований, в то время как финансовое положение в государственном секторе было чрезвычайно устойчивым»[11].

Одновременно с экономическим кризисом развивается кризис доверия между контрагентами, усиливается боязнь неплатежей, растет число банкротств. «Представляется, что главная особенность кризиса, поразившего российскую экономику, связана не с кризисом банковской системы или других конкретных отраслей, а с системным кризисом доверия между основными экономическими агентами. Банки не верят друг другу и не кредитуют предприятия, предприятия больше не верят своим традиционным партнерам, и никто не верит тому, что обещает и делает правительство», — отмечает Л. Фрейнкман, эксперт Института экономической политики им. Е. Т. Гайдара[12]. Иными словами, в условиях рецессии многочисленные партнеры компании по взаимодействию не доверяют не только бизнесу, но и друг другу.

В 2008 г. исследователи М. Пирсон (M. Pirson) и Д. Малотра (D. Malhotra) предприняли попытку проследить влияние ряда факторов на доверие к компании со стороны ее потребителей, поставщиков, сотрудников и инвесторов. Эти факторы: благожелательность, честность, управленческая и техническая компетентность, прозрачность и ценностное соответствие[13]. Рассмотрим полученные исследователями результаты в контексте экономического кризиса — это позволит наметить некоторые механизмы управления доверием к бизнесу в период рецессии:

1. Значение прозрачности в бизнесе переоценено: она не всегда идет на пользу. Например, уровень доверия стейкхолдеров может понизить информация о доходах руководителя компании, если существуют сомнения в корреляции между эффективностью его работы и уровнем вознаграждения.

Рецессия обнажила все уязвимые для компаний места, и прежде всего, нравственные и личные качества их руководителей. СМИ подхватывали любые, особенно неосторожные заявления корпоративных лидеров, создавая в общественном сознании образы порядочных, «одумавшихся» в кризис, и непорядочных бизнесменов. Так, в ряде сообщений СМИ об отказе правления Deutsche Bank в полном составе от бонусов по итогам 2008 г. подчеркивалось, что это первый банк, решившийся на такой шаг, и что он лучше многих других банков переживает кризис[14]. Напротив, крайне провокационным на фоне сообщений о рекордной чистой прибыли за 2008 г. и о планах сократить 555 сотрудников выглядело заявление главы французского нефтяного гиганта Total Кристофа де Маржери (Christophe de Margerie) о том, что он не видит смысла снижать себе зарплату на фоне кризиса, поскольку общественность все равно будет считать ее слишком большой[15].

2. Честность очень важна в отношениях со всеми стейкхолдерами, но для некоторых из них, находящихся в постоянной связи с компанией (например, клиентов и сотрудников), не менее важны доброжелательность, отзывчивость и забота о личном благе.

Стейкхолдеры оценивали компании по реакции их менеджмента на кризис, по адекватности действий и публичных заявлений корпоративных лидеров происходящему — тяжелой экономической ситуации. Хороший пример: решение правления Goldman Sachs отказаться от бонусов по итогам 2008 г. В соответствующем заявлении финансовой корпорации отмечалось: «Хотя компания хорошо зарекомендовала себя во многих аспектах кризиса, мы не можем игнорировать тот факт, что мы часть отрасли, которая напрямую ассоциируется с продолжающимся экономическим спадом»[16]. От того, насколько этично действовал менеджмент по отношению к акционерам и инвесторам, сотрудникам, партнерам в условиях рецессии, будут зависеть имидж и репутация компании в посткризисном будущем, что актуально, впрочем, лишь для тех, кто планирует пережить экономический спад и продолжить работу.

3. Разным группам стейкхолдеров нужны разные подтверждения компетентности менеджмента компании. Внутренним — сотрудникам и акционерам — важны подтверждения управленческой эффективности: умение эффективно контролировать расходы, обеспечивать конкурентоспособность, создавать ценности. Внешним — потребителям и поставщикам — важны гарантии технической компетентности, способности производить товары и услуги высокого качества и эффективно управлять поставками.

В период экономического кризиса происходит пересечение потребностей: всем стейкхолдерам нужны подтверждения способности компании выполнять взятые на себя обязательства. Общие рекомендации — выявлять ключевые ожидания партнеров и уделять повышенное внимание тем из них, которым компании сложнее всего соответствовать в настоящий момент, поскольку со временем они могут перерасти в угрозу для корпоративной репутации.

4. Сосредоточившись на восстановлении доверия среди одних стейкхолдеров, пострадавших в результате кризисной ситуации, компания может потерять его среди других. Сбалансированный подход к управлению доверием предполагает учет интересов и потребностей различных сторон.

В условиях экономического кризиса руководители компании могут сосредоточиться на решении одних проблем и на общении с одними партнерами по взаимодействию в ущерб другим проблемам и другим партнерам, также требующим к себе внимания. Например, занявшись поиском финансирования и переговорами с потенциальными инвесторами, руководитель компании, общительный до начала кризиса с рядовыми сотрудниками и «избранными» журналистами, может «уйти в себя» и избегать общения. Важно уделять внимание всем ключевым партнерам компании по взаимодействию, особенно сотрудникам.

На Рис. 1 диссертантом предложена модель изменения доверия в период «обычного» (не носящего экономический характер) кризиса, где «К-1» — компания, оказавшаяся в эпицентре кризиса; «К-2» и «К-3» — компании, не пострадавшие от кризиса; «С» — стейкхолдеры.

Стейкхолдеры теряют доверие к оказавшейся в эпицентре кризиса компании (К-1) и «переадресовывают» его на другие, непострадавшие компании (К-2, К-3). При этом доверие между самими стейкхолдерами не снижается. Для пострадавшей от кризиса организации (К-1) главными целями становятся защита репутации и восстановление доверия среди тех партнеров по взаимодействию, чьи интересы пострадали в результате кризиса.

На Рис. 2 представлена модель изменения доверия в период экономического кризиса: стейкхолдеры не доверяют не только компаниям, но и целым отраслям, а также друг другу. Компаниям приходится предотвращать конфликтные ситуации не с одной группой стейкхолдеров, а с несколькими или со всеми сразу. Необходимо поддерживать доверие и к себе, и к своей отрасли в целом.

Наряду с недоверием, с началом экономического кризиса крупные корпорации столкнулись с небывалой критикой в свой адрес, прежде всего, в интернете. Больше всех «досталось» финансовому сектору. В ноябре 2008 г. в США разразился скандал, когда руководители «Большой тройки» — General Motors, Chrysler и Ford — прилетели в Вашингтон просить финансовой помощи у правительства на личных самолетах[17]. Месяц спустя мир облетело известие о разоблачении, возможно, крупнейшей в истории финансовой пирамиды. Она существовала под прикрытием инвестиционного фонда, возглавляемого одним из «столпов Уолл-Стрит», известным филантропом и бывшим руководителем фондовой биржи NASDAQ Бернардом Мейдоффом (Bernard Madoff). 29 июня 2009 г. бизнесмен был приговорен в США к 150 годам лишения свободы.

Весной 2009 г. деловой мир пристально следил за развитием ситуации вокруг страховой корпорации AIG. Правительство США фактически спасло ее, выкупив 80% акций за $173 млрд. Из этих средств руководство компании выплатило бонусы 20 сотрудникам на сумму в $165 млн, что вызвало небывалый скандал. Президент США Барак Обама (Barack Obama) обвинил руководство корпорации в «безрассудстве и алчности»[18]. В адрес сотрудников AIG стали поступать письма с угрозами, в целях безопасности им рекомендовалось не носить вне офиса одежду и бейджи с фирменным логотипом, не передавать свои личные данные по электронной почте и телефону и сообщать обо всем подозрительном. По стране прокатилась волна массовых протестов против «жирных котов» с Уолл-стрит, налогоплательщики пикетировали офисы AIG, Bank of America, Goldman Sachs, Merrill Lynch. В апреле 2009 г. в Лондоне манифестанты громили офисы банков в деловом центре в Сити и угрожали банкирам физической расправой. Месяцем раньше во Франции сотрудники ряда корпораций (Sony, Caterpillar, 3М) взяли в заложники своих руководителей, требуя повысить компенсации за увольнения. Палата представителей Конгресса США одобрила введение 90%-го налога на премии, выплачиваемые сотрудникам финансовых компаний, получивших государственную помощь; аналогичный запрет на премии был введен во Франции. Борьба с бонусами стала главной темой саммита «Большой двадцатки» (G20) в сентябре 2009 г. в США. Скандалы с участием известнейших компаний следовали один за другим, бизнесменов обвиняли в цинизме, безрассудстве, алчности. В сентябре 2009 г. банк Wells Fargo был вынужден уволить своего старшего вице-президента после появления публикаций в СМИ о том, что высокопоставленная сотрудница проводила шумные вечеринки со множеством гостей в доме, который достался банку за долги от прежних владельцев, обанкротившихся в результате разоблачения Бернарда Мэйдоффа. В декабре 2009 г. 2/3 жителей США были уверены в том, что крупные финансовые компании интересует только собственное обогащение, и им не следовало бы принимать финансовую помощь от правительства[19].

К маю 2012 г. банковскому сообществу еще не удалось восстановить свою репутацию, подорванную из-за кризиса[20]. Когда в июле 2012 г. банк Barclays был уличен в многочисленных попытках манипулировать межбанковской ставкой LIBOR и ставкой EURIBOR, мировые СМИ не жалели упреков в его адрес, напоминая о роли банков в экономическом кризисе 2008 г. В частности, российская редакция журнала Forbes отмечала: «Западные налогоплательщики возмущены и требуют линчевать топ-менеджмент глобальных банков — „жирных котов, которые вызвали финансовый кризис“. Да, им обидно узнать, что процентная ставка по ипотеке, оказывается, зависит не только от макроэкономической ситуации (как им говорят), но и от действий 14 любящих риск талантливых парней в дорогих костюмах, которые… принимали участие в махинациях… После кризиса мы наблюдаем, как важнейшие финансовые институты непоправимо теряют свою репутацию. Уже понятно, что репутационные потери, связанные с манипулированием LIBOR, будут грандиозными. На этом фоне недавний рассказ бывшего менеджера Goldman Sachs о внутренней кухне инвестбанка и отношении к клиентам, которых сотрудники называют „маппетами“, выглядит забавой. Сравнимой по масштабу является история с крахом в результате финансового кризиса 2008 года системы других финансовых ориентиров — рейтингов рейтинговых агентств. Сейчас испорчена не только репутация Barclays, под угрозой репутация лондонского Сити как мирового финансового центра, а значит, удар может быть нанесен и по ВВП Великобритании, в который он вносит до 20%…Наивно полагать, что в инвестиционных банках работают люди с твердыми принципами и высокой моралью»[21].

В России самым, пожалуй, громким скандалом с участием крупного бизнеса стал конфликт вокруг г. Пикалево в Ленинградской области, жители которого утром 2 июня 2009 г. перекрыли трассу Новая Ладога-Вологда в знак протеста против безработицы и тяжелой экономической ситуации в городе, где ранее остановили работу предприятия компаний «Базовый элемент» и «Евроцемент груп». Вмешательство в конфликт премьер-министра РФ В. В. Путина, на совещании 4 июня «заставившего» главу «Базэла» О. Дерипаску подписать договор о возобновлении поставок сырья и производства, а затем попросившего бизнесмена вернуть ему авторучку, обернулось для бизнесмена имиджевым провалом. Позднее бизнесмен был вынужден оправдываться из-за этой «истории с ручкой»: «В истории с Пикалево проблема была в том, что в реальности происходящее на совещании и та картинка, которую передавали телеканалы, не совпадали. Ее просто так отредактировали. На самом деле все было по-другому. То, что происходило на совещании, было очень продуктивно, были выработаны решения, позволившие возобновить производство»[22].

В ноябре того же года главный редактор газеты «Ведомости» Е. Осетинская обвинила другую компанию О. Дерипаски — UC Rusal — в «информационном терроре», начавшемся после выхода статьи с данными об убытках компании за 2008 г. и I полугодие 2009 г.[23] Отмечалось, что «данные о прибыли UC Rusal секретит, и только благодаря „Ведомостям“ на протяжении нескольких лет люди узнают, сколько же зарабатывала компания, на которой строится личное благосостояние Олега Дерипаски»[24]. Главный редактор назвала статью «очень взвешенной: хотя речь идет об убытках, отмечено, что у Rusal они меньше, чем у конкурентов; компания режет издержки, словом, всячески старается удержаться на плаву». Журналист подчеркнула, что материалы были получены законным путем, а издание пытаются вынудить вообще прекратить публикацию материалов о бизнесе Rusal: «…я абсолютно убеждена, что это та частная компания, о чьих финансовых показателях должно знать общество. UC Rusal — 100% монополист: он контролирует абсолютно все алюминиевые заводы страны… компания не зарегистрирована в России, не платит здесь налогов, что, на мой личный взгляд, неправильно».

Экономический кризис развеял миф о повышенном чувстве ответственности у людей, занимающих высокие, хорошо оплачиваемые должности в крупнейших мировых корпорациях, пошатнул доверие к корпоративным лидерам. «Подходит к концу эпоха сложного поколения бизнес-лидеров, возможно, лидерства вообще. На смену силе духа пришли низость и алчность, ужасные качества. Концепция вознаграждения оказалась искажена. Самые богатые люди совершили самое большое количество ошибок, понеся за это наименьшую ответственность», — отмечает Джеффри Иммелт (Jeffrey Immelt), президент General Electric — компании, пережившей Великую депрессию[25]. Профессор Лондонской школы экономики Питер Бун (Peter Boone) и бывший главный экономист Международного Валютного Фонда, профессор Массачусетского технологического института Саймон Джонсон (Simon Johnson) считают, что «на протяжении прошедшего столетия мы ушли от системы, в которой акционерам и управляющим банков приходилось дорого расплачиваться за ошибки в управлении. Мы пришли к системе, где уволенные руководители получают целые состояния или начинают блестящую политическую карьеру. Никто, кроме налогоплательщиков, не несет финансовую ответственность»[26]. Профессор Чикагского университета и соавтор книги «Спасение капитализма от капиталистов» Луиджи Зингалес (Luigi Zingales) осенью 2009 г. предупреждал: «Сама природа кризиса и реакция на него со стороны правительства угрожают теперь подорвать общественное мнение относительно честности, справедливости и законности демократического капитализма»[27].

Экономический кризис развеял миф о повышенном чувстве ответственности у людей, занимающих высокие, хорошо оплачиваемые должности в крупнейших мировых корпорациях, пошатнул доверие к корпоративным лидерам. «Подходит к концу эпоха сложного поколения бизнес-лидеров, возможно, лидерства вообще. На смену силе духа пришли низость и алчность, ужасные качества. Концепция вознаграждения оказалась искажена. Самые богатые люди совершили самое большое количество ошибок, понеся за это наименьшую ответственность», — отмечает Джеффри Иммелт (Jeffrey Immelt), президент General Electric — компании, пережившей Великую депрессию[28]. Профессор Лондонской школы экономики Питер Бун (Peter Boone) и бывший главный экономист Международного Валютного Фонда, профессор Массачусетского технологического института Саймон Джонсон (Simon Johnson) считают, что «на протяжении прошедшего столетия мы ушли от системы, в которой акционерам и управляющим банков приходилось дорого расплачиваться за ошибки в управлении. Мы пришли к системе, где уволенные руководители получают целые состояния или начинают блестящую политическую карьеру. Никто, кроме налогоплательщиков, не несет финансовую ответственность»[29]. Профессор Чикагского университета и соавтор книги «Спасение капитализма от капиталистов» Луиджи Зингалес (Luigi Zingales) осенью 2009 г. предупреждал: «Сама природа кризиса и реакция на него со стороны правительства угрожают теперь подорвать общественное мнение относительно честности, справедливости и законности демократического капитализма»[30].

17 сентября 2011 г. в Нью-Йорке начались многомесячные акции протеста против «финансового терроризма» — Occupy Wall-Street («Захвати Уолл-стрит»), перекинувшиеся вскоре на другие города страны и прошедшие также в Канаде, Японии, Австралии. В Америке столь масштабных общественных протестов не было со времен войны во Вьетнаме. Бывший президент США Джеймс Картер (James Carter) в 2012 г. назвал Occupy Wall-Steet «довольно успешным» движением[31]. В Канаде протестовали профсоюзы рабочих автомобилестроительной промышленности, работников связи, энергетики, бумажной промышленности[32]. Участники движения, имеющего собственные информационные каналы в Facebook и Twitter, протестуют против безработицы и социального неравенства, выступают за сокращение влияния корпораций, особенно, финансовых, на политику и пр.[33] Журнал TIME в 2011 г. назвал участников протестных акций по всему миру «Человеком Года».

Между тем, мировая история свидетельствует, что потеря доверия к частному капиталу и рыночной экономике как опорам капитализма может иметь глубокие политические, социальные и экономические последствия. Николай Дмитриевич Кондратьев предупреждал, что «на почве реальных, и прежде всего, экономических условий», начинаются войны и революции: «войны возникают на почве повышения темпа и напряжения хозяйственной жизни, обострения экономической борьбы за рынки и сырье… социальные потрясения возникают легче всего именно в период бурного натиска новых хозяйственных сил»[34]. Мировой экономический кризис 1929—1933 гг., более известный как Великая депрессия в США, способствовал закреплению тоталитарных и авторитарных режимов в СССР и в Германии. «Травма, нанесенная Великим Спадом, усугублялась тем фактом, что одной стране, которая открыто порвала с капитализмом, удалось от него защититься, — Советскому Союзу», — пишет историк Эрик Хобсбаум (Eric Hobsbawm)[35]. «Великая депрессия почти уничтожила и капитализм, и демократию и в значительной степени способствовала развязыванию последовавшей после нее Второй мировой войны», — утверждает Пол Р. Кругман (Paul R. Krugman), лауреат Нобелевской премии по экономике 2008 г.[36]

17 сентября 2011 г. в Нью-Йорке начались многомесячные акции протеста против «финансового терроризма» — Occupy Wall-Street («Захвати Уолл-стрит»), перекинувшиеся вскоре на другие города страны и прошедшие также в Канаде, Японии, Австралии. В Америке столь масштабных общественных протестов не было со времен войны во Вьетнаме. Бывший президент США Джеймс Картер (James Carter) в 2012 г. назвал Occupy Wall-Steet «довольно успешным» движением[37]. В Канаде протестовали профсоюзы рабочих автомобилестроительной промышленности, работников связи, энергетики, бумажной промышленности[38]. Участники движения, имеющего собственные информационные каналы в Facebook и Twitter, протестуют против безработицы и социального неравенства, выступают за сокращение влияния корпораций, особенно, финансовых, на политику и пр.[39] Журнал TIME в 2011 г. назвал участников протестных акций по всему миру «Человеком Года».

Между тем, мировая история свидетельствует, что потеря доверия к частному капиталу и рыночной экономике как опорам капитализма может иметь глубокие политические, социальные и экономические последствия. Николай Дмитриевич Кондратьев предупреждал, что «на почве реальных, и прежде всего, экономических условий», начинаются войны и революции: «войны возникают на почве повышения темпа и напряжения хозяйственной жизни, обострения экономической борьбы за рынки и сырье… социальные потрясения возникают легче всего именно в период бурного натиска новых хозяйственных сил»[40]. Мировой экономический кризис 1929—1933 гг., более известный как Великая депрессия в США, способствовал закреплению тоталитарных и авторитарных режимов в СССР и в Германии. «Травма, нанесенная Великим Спадом, усугублялась тем фактом, что одной стране, которая открыто порвала с капитализмом, удалось от него защититься, — Советскому Союзу», — пишет историк Эрик Хобсбаум (Eric Hobsbawm)[41]. «Великая депрессия почти уничтожила и капитализм, и демократию и в значительной степени способствовала развязыванию последовавшей после нее Второй мировой войны», — утверждает Пол Р. Кругман (Paul R. Krugman), лауреат Нобелевской премии по экономике 2008 г.[42]

Если за рубежом эксперты сравнивали кризис с Великой депрессией, то в России проводились параллели и с другим событием из новейшей истории — финансовым кризисом 1998 г., или дефолтом (англ. default — невыполнение обязательств). «В отношении России этот термин впервые употребил [в 1996 г. — прим. авт.] глава Внешэкономбанка Андрей Костин: «Я бы выделил три основные задачи в деятельности Внешэкономбанка на ближайший период. Во-первых, это глобальная реструктуризация задолженности бывшего СССР. Главное, где ВЭБ играет ключевую роль, — задолженность по Лондонскому клубу. Это имеет особое значение для ВЭБа, поскольку, только урегулировав эту задолженность, ВЭБ сможет формализовать выход из дефолта»[43]. Не касаясь вопроса о корректности подобного сравнения, отметим недостаток данных о влиянии дефолта на коммуникационную деятельность крупных компаний в России и о тех мерах, которые они предпринимали для защиты своей репутации и интересов. Это вполне объяснимо, учитывая, что в конце 90-х гг. российская отрасль PR так же, как и сам российский бизнес, переживали в своем развитии период «детства».

Между тем экономические и финансовые кризисы оказываются чрезвычайно полезными для развития теории и практики Public Relations. Мощный импульс развитию PR как отдельного направления профессиональной деятельности дала именно Великая депрессия в США. «У встревоженных корпоративных лидеров и их ходатаев из службы паблик рилейшнз способность капитализма выжить — занять свое место в будущем Америки — вызывала большие сомнения, — пишет историк Стюарт Юэн (Stuart Ewen). — Это чувство опасности и двигало развитием корпоративного пиара того периода. В ответ на кризис легитимности целый пласт бизнес-лидеров стал считать „связи с общественностью“ главной заботой менеджмента»[44]. Американские компании были вынуждены продавать не только свои товары и услуги, но и в некотором смысле самих себя, информируя самые широкие слои населения о своей роли в экономической системе страны[45]. Артур Пейдж (Arthur Page), один из «отцов-основателей» PR, призывал компании охотно и с готовностью информировать общественность о принципах своей деятельности, о текущих делах и о планах на будущее, поскольку «любой бизнес в демократическом государстве начинается с общественного разрешения и существует благодаря общественному одобрению». Именно в таких условиях, когда бизнес начинал искать новые точки опоры для налаживания отношений с разными влиятельными группами американской общественности, росла известность первых профессиональных PR-фирм: Hill&Knowlton, Carl Byoir & Associates, Edward L. Bernays, Counsel on Public Relations и др.[46]

В 1926 г. британский экономист лорд Джон Мейнард Кейнс (John Maynard Keynes) провозгласил многие современные ему экономические проблемы «плодами риска, неопределенности и незнания» и призвал к сбору и распространению информации об экономической ситуации, «включая публикацию, при необходимости на основе соответствующего закона, полезной деловой информации»: «Эти меры могли бы направлять общество по разумному пути с помощью соответствующего органа, который действовал бы через множество лабиринтов частного бизнеса, не вредя при этом частной инициативе и предпринимательству. Если эти меры окажутся недостаточными, они тем не менее помогут расширить наши знания, с тем чтобы мы могли предпринять следующие шаги»[47]. Спустя 7 лет, 12 марта 1933 г., новоизбранный президент США Франклин Делано Рузвельт (Franklin Delano Roosevelt) выступил с радиообращением к нации, в котором рассказал о банковском кризисе и о том, что именно Белый дом предполагает сделать в ближайшее время для вывода страны из тяжелого, затяжного экономического спада.

В значительной степени успех пропаганды антикризисной программы Рузвельта, его «нового курса», историки объясняют выдающимися ораторскими способностями президента, его чутьем на настроения в обществе. Он «выигрывал все свои политические баталии, которые велись на страницах газет и на радио (этим новым средством он пользовался с исключительной эффективностью»)[48]. Рузвельт понимал ценность «хороших связей с общественностью», поддерживать и развивать которые ему помогали журналисты. Луис Мак-Генри Хоуи (Louis McHenry Howe), ставший впоследствии близким другом и советником супружеской четы Рузвельтов, обучал будущего президента приемам успешного паблисити. Другой давний знакомый, Стивен Эрли (Stephen Early), после победы Рузвельта на президентских выборах был назначен пресс-секретарем в Белом доме. При новом президенте репортеры получили беспрецедентный доступ к главе государства (предшественник Рузвельта Г. К. Гувер (H. K. Hoover) не баловал прессу вниманием), а также допуск на официальные мероприятия и приемы в Белом доме. Ежедневно президенту готовили обзоры национальной прессы, это позволяло ему быть в курсе самых разных мнений и настроений в американском обществе.

Реализация «нового курса» сопровождалась резкой критикой в адрес крупных промышленников и магнатов. Разного рода общественные и профессиональные движения — потребительское, кооперативное, рабочее и др. — получали поддержку со стороны правительства в борьбе с корпорациями и активно отстаивали свои интересы. В 1932 г. был создан Конгресс промышленных организаций (Congress of Industrial Organizations). Антисетевое движение представляло интересы фермеров, локальных и региональных предпринимателей; Кооперативное движение защищало права рабочих как потребителей.

Арсенал инструментов популяризации «нового курса» не ограничивался эфирами на радио и газетными публикациями: активно использовалась кинохроника, к сотрудничеству привлекались «творческие агитаторы», лидеры мнений — художники, режиссеры, фотографы, писатели, актеры. На средства, выделенные правительством США и Управлением по переселению (Resettlement Administration), в 1936 и 1938 гг. были сняты 2 документальных фильма: «Плуг, нарушивший равнины» (The Plow That Broke the Plains) и «Река» (The River). Управление по переселению, в 1937 г. реорганизованное в Управление по защите фермерства (Farm Security Administration), вошло в историю мирового фотоискусства документальным фото-проектом, призванном запечатлеть последствия Великой депрессии, рассказать американцам о тяжелом положении малоимущих фермеров и улучшить восприятие в обществе государственной программы помощи пострадавшим.[49]

Преобладавшее в деловых кругах США в 20-е гг. XX в. представление о потребителях как о безликой и безропотной массе, сознанием которой можно управлять в своих интересах, после Депрессии сменилось осознанием того факта, что «взаимовыгодные отношения с общественностью можно формировать лишь путем социально-ответственной деятельности с достаточно убедительным паблисити»[50]. Крупным корпорациям понадобились два десятилетия для того, чтобы начать вести дела с «оглядкой на массы»[51]. В 1930-е гг. Национальная Ассоциация производителей Америки (National Association of Manufacturers), куда входили General Motors, Chrysler, General Electric, General Foods и др. корпорации, провела свою первую PR-кампанию. Ее цель заключалась в том, чтобы проинформировать самые широкие слои населения о той важной роли, которую играет промышленность в американской экономике. За 13 лет Ассоциация потратила более $15 млн: снимались короткометражные фильмы и фильмы для школьников, выпускались буклеты, выходили радиопередачи, ежедневная колонка Ассоциации появлялась в 260 газетах по всей стране.[52]

Интересно, что после 1933 г. экономисты на некоторое время перестали употреблять слово «депрессия» применительно к экономическим кризисам. Объяснение этому мы находим у Мюррея Ротбарда (Murray Rothbard), американского экономиста: «В былые времена мы страдали от почти периодических экономических кризисов, внезапное начало которых называлось «паникой», а затяжной период после паники назывался «депрессией». Самой известной депрессией нового времени является, конечно же, та, что началась в 1929 г. с типичной финансовой паники и продолжалась вплоть до начала Второй мировой войны. После катастрофы 1929 г. экономисты и политики решили, что это больше никогда не должно повториться. Чтобы успешно и без особых хлопот справиться с этой задачей, понадобилось всего лишь исключить из употребления само слово «депрессия». С того момента Америке больше не пришлось испытывать депрессий. Ибо когда в 1937—1938 года наступила очередная жестокая депрессия, экономисты попросту отказались использовать это жуткое название и ввели новое более благозвучное понятие — «рецессия». С тех пор мы пережили уже немало рецессий, но при этом, ни одной депрессии. Впрочем, довольно скоро слово «рецессия» тоже оказалось довольно резким для утонченных чувств американской публики. Судя по всему, последняя рецессия была у нас в 1957—1958 годах. С того же времени у нас случались «спады», или даже лучше «замедления», а то и «отклонения». Поэтому не надо печалиться, благо депрессии и даже рецессии объявлены семантическим указом экономистов вне закона; отныне самое худшее, что может с нами случиться, это «замедление»[53].

Итак, мировой экономический кризис 2008 г. не стал для современных корпораций источником принципиально новых репутационных угроз, напротив, проблемы доверия к частному бизнесу и свободному рынку как опорам капитализма обсуждались еще в первой трети XX в. Великая депрессия заставила владельцев крупных компаний в США пересмотреть свои взгляды на роль общественного мнения в успехе бизнеса, признать необходимость в продвижении не только своей продукции, но и в некотором смысле самих себя. По сути, задачи, стоящие перед корпорациями сегодня, те же, что и столетие назад, — защита интересов, репутации и поддержание доверия к себе, однако условия для их решения, как представляется, принципиально иные.

1.2. Репутация бизнеса до и после рецессии: пути восстановления общественного доверия

В параграфе диссертанту предстоит обосновать, почему корпоративная репутация в условиях экономического кризиса требует защиты и наращивания, и проследить, какую роль в этих процессах играют корпоративные коммуникации. Для этого необходимо, прежде всего, рассмотреть понятие корпоративной репутации, изучить ее составляющие и проследить связь с корпоративными коммуникациями.

Репутация и доверие признаны нематериальными активами, необходимыми для успешной деятельности бизнеса в современном мире. Они помогают компаниям привлекать инвестиции, выходить на новые рынки, повышают лояльность сотрудников, будут иметь влияние на стоимость бизнеса в случае его продажи[54]. Руководители крупнейших корпораций открыто декларируют, что уделяют репутации повышенное внимание, например, компания General Electric отслеживает уровень своей репутации в США еженедельно[55].

Установлено, что хорошая репутация, которую компания заработала до начала кризиса, в условиях кризиса может создавать т.н. гало-эффект: он будет способствовать тому, что стейкхолдеры поддержат принцип презумпции невиновности в отношении компании[56]. Топ-менеджеры Royal Dutch Shell, SABMiller, Vodafone, Tesco и других компаний, опрошенные в начале экономического кризиса, признали, что репутация стала играть в бизнесе более весомую роль, пройдя путь от аспекта корпоративной социальной ответственности (КСО) до ключевого вопроса корпоративной стратегии и финансового планирования, и что удар по репутации может поставить под угрозу успех всего бизнеса[57]. Однако высказывались и другие мнения: возросло не значение репутации, а обеспокоенность экономическим кризисом в целом.

Понятие «корпоративная репутация» — производное от личной репутации. В словаре В. И. Даля репутация трактуется как «слава человека, добрая и дурная, как и чем кто слывет, общее мнение о ком»[58]. Корпоративная репутация воплощает коллективное представление о действиях организации в прошлом и ее способностях создавать ценности для многочисленных стейкхолдеров[59]. Исследователь Ариф Заман (Arif Zaman) предложил под репутацией понимать «то, как основные заинтересованные стороны воспринимают поведение компании и ее сотрудников». Его определение объединяет корпоративное поведение, роль заинтересованных сторон и потенциальные различия в восприятии компании, что является потенциальным репутационным риском, а также указывает на взаимосвязь между репутацией организации и личной репутацией ее сотрудников[60]. Термин «корпоративная репутация» справедлив по отношению к организации как таковой, а не к ее товарным маркам; репутацию следует отличать от имиджа и бренда.

Факторы, оказывающие влияние на репутацию компании, принято называть драйверами репутации. Журнал Fortune и консалтинговая компания Hay Group при составлении рейтингов самых любимых потребителями компаний в мире (The FORTUNE World’s Most Admired Companies) используют девять факторов[61]:

1. Способность привлекать и удерживать талантливых сотрудников;

2. Эффективность менеджмента;

3. Ответственность перед обществом и окружающей средой;

4. Инновационность;

5. Качество товаров и услуг;

6. Финансовая устойчивость;

7. Ценность долгосрочных инвестиций;

8. Эффективность ведения дел в мировом масштабе;

9. Разумное распоряжение корпоративными активами.

Компания Harris Interactive при оценке корпоративной репутации использует «Коэффициент репутации» (Reputation Quotient): 20 параметров, выделенных в 6 групп. Это продукты и услуги; финансовые показатели; условия труда; социальная ответственность; видение и лидерство; эмоциональная притягательность[62].

Авторитетная научно-исследовательская организация Reputation Institute («Институт репутации») выделяет семь драйверов, интеграция каждого из которых в коммуникационные стратегию и платформу снижает репутационные риски и повышает репутационный капитал[63]:

1. Качество продукции/надежность услуг;

2. Использование инноваций при разработке продукции и в операционной деятельности (инновационность);

3. Условия труда (справедливое вознаграждение труда сотрудников, создание возможностей для профессионального роста и развития);

4. Корпоративное управление (прозрачность и этичность бизнес-практик);

5. Корпоративное гражданство (забота об окружающей среде);

6. Лидерство (ясное видение будущего компании и эффективный менеджмент);

7. Результативность (высокие финансовые показатели).

Немецкие исследователи Walsh F. и Wiedmann K.-P. предложили модель Antecedents — Corporate Reputation — Consequences, демонстрирующую зависимость между прошлым опытом стейкхолдеров по взаимодействию с компанией (Antecedents), корпоративной репутацией (Corporate Reputation) и поведением стейкхолдеров по отношению к компании (Consequences). Поведение может выражаться в доверии и лояльности к компании, в позитивном «сарафанном радио»[64].

Исследователи К. Мани (Money, К.) и К. Хилленбренд (Hillenbrand, C.) указывают на необходимость в интеграции различных подходов к оценке репутации для решения прикладных (стратегических) задач компаний[65]. Предложенная ими концепция основана на модели Antecedents — Corporate Reputation — Consequences и предполагает оценку репутации и на стратегическом, и на перцепционном уровнях, чтобы лучше понимать необходимые шаги для формирования положительного восприятия компании ее партнерами по взаимодействию, что, в конечном итоге, принесет бизнесу выгоду.

Установлено, что на репутацию компании также оказывают влияние средства массовой информации, образы действий компании и системы ее ценностей, методы коммуникаций[66]. В период экономического кризиса корпоративные коммуникации помогают менеджменту заручиться поддержкой среди разнообразных и многочисленных партнеров по взаимодействию и защитить интересы и репутацию бизнеса от ущерба[67]. Подробно вопрос о функциях корпоративных коммуникаций в системе управления компанией в период рецессии рассматривается в параграфе 1.3.

Значимость того или иного драйвера для репутации компании может варьироваться в зависимости от целого ряда факторов: отрасли деятельности, специфики региона и др. Превалирование одних драйверов над другими в разных странах обуславливают экономические, социальные, историко-культурные детерминанты, а также ожидания местных сообществ от бизнеса, работающего на их территории. Скажем, компании из стран Скандинавии, где сильны традиции эгалитаризма, известны своими прогрессивными практиками в сфере защиты окружающей среды и условий труда.

Сочетание 3 драйверов — корпоративного гражданства (англ. Citizenship), корпоративного управления (англ. Governance) и условий труда (англ. Workplace) — Reputation Institute называет «Индексом КСО» (англ. CSR Index), т.е. индексом корпоративной социальной ответственности, который оказывает влияние на корпоративную репутацию[68]. Представители широкой общественности получают представление об этих трех аспектах деятельности компаний, влияющих на их репутации, через публикации в СМИ и интернете и благодаря «сарафанному радио»[69].

В настоящее время корпоративная социальная ответственность признана и деловым, и научным сообществами одним из драйверов корпоративной репутации. В России в силу молодости самого частного бизнеса о КСО заговорили совсем недавно, в 2000-е гг.[70]. Стабильно растущий интерес к теоретическим и практическим аспектам КСО призваны удовлетворить большое количество литературы и эмпирических исследований, проводимых на региональных и глобальном уровнях. Тема настолько обширна, что в рамках параграфа не представляется возможным затронуть все основные существующие концепции и подходы, однако ее значение в раскрытии темы диссертационного исследования столь значительно, что не оставляет сомнений в необходимости ее подробного изучения. Вектор анализа определяют цели и задачи диссертационного исследования: значение КСО и коммуникаций на соответствующую тему для восстановления/поддержания доверия к бизнесу и защиты репутации в условиях экономического кризиса и в посткризисном мире.

В 2011 г. Европейская комиссия (European Commission) определила КСО как ответственность предприятий за оказываемое на общество воздействие[71]. Социально-ответственные компании интегрируют вопросы, связанные с социальной сферой, экологией, правами человека, и в свои оперативные бизнес-процессы, и на стратегическом уровне. Внимание к КСО именно на стратегическом уровне важно для обеспечения конкурентоспособности компании, для эффективного управления рисками, для привлечения талантливых сотрудников и для управления репутацией[72].

Представления о том, каким должно быть участие крупного частного капитала в решении важнейших социальных и экологических проблем, сильно варьируются. Эксперты объясняют диапазон взглядов социокультурными различиями, религиозными и моральными традициями, степенью влияния социальных институтов, уровнем развития нации, структурой внутреннего рынка, типом экономики государства[73]. В целом, ответственность бизнеса перед обществом — один из наиболее обсуждаемых вопросов в западных деловых и научных кругах на протяжении многих десятилетий. Начало широким дискуссиям положила статья Нобелевского лауреата по экономике Милтона Фридмана (Milton Friedman), опубликованная в 1970 г. и озаглавленная «Социальная ответственность бизнеса — увеличивать прибыль». В ней утверждалось, что социальной ответственности бизнеса не существует, потому что ответственными могут быть только люди: или собственники, или наемные менеджеры, управляющие бизнесом в интересах владельцев. По Фридману, ответственность наемных менеджеров заключается в том, чтобы управлять бизнесом в соответствии с пожеланиями владельцев, которые — пожелания — в общем и целом связаны с извлечением максимально возможной прибыли, но в соответствии с местным законодательством и этическими нормами. Если наемный менеджер хочет участвовать в решении определенных социальных проблем, он может делать это как частное лицо и в свободное от основной работы время, тратя личные средства, время и энергию, но не ресурсы и средства своих нанимателей.

Если до начала экономического кризиса 2008 г. основным мотивом для разработки и внедрения стратегии КСО в российских компаниях было стремление улучшить репутацию и усилить бренд[74], то в иностранных — привлечение и удержание ценных сотрудников и управление стоимостью[75]. «Кадровый вопрос» стал для российских компаний ключевым драйвером КСО в 2011 г.; отечественные компании внедряли стратегии по КСО также для снижения затрат и развития отношений с инвесторами[76]. В компаниях за рубежом в 2011 г. драйверами КСО оставались: выгоды для репутации и бренда, привлечение/удержание сотрудников, управление стоимостью[77].

Интеграция принципов устойчивости в ключевые бизнес-функции остается главным вызовом для компаний в современных условиях[78]. На фоне экономического кризиса ожидания от крупного бизнеса в разных странах только растут, и проекты в сфере КСО и устойчивого развития приобретают все большее значение для корпоративной репутации[79].

В 2009 г. Ассоциация менеджеров России признала, что компании, «которые смогли интегрировать принципы КСО в корпоративную стратегию, то есть превратить социальные инвестиции в конкурентное преимущество на рынке и, тем самым, создать основание для развития и будущего роста, оказались более устойчивыми к ударам кризиса»[80]. В целом же российский бизнес в условиях рецессии снизил свою активность в сфере КСО, уделяя в 2011 г. меньшее, чем в 2008 г., внимание благотворительности, здравоохранению, участию в общественных мероприятиях и поощрению возможностей сотрудников. В 2011 г. Россия оказалась на предпоследнем месте в списке стран, применяющих принципы КСО на практике, обогнав только Турцию[81].

В периоды кризисов КСО помогает защитить репутацию, минимизировать репутационный ущерб, получить моральную поддержку со стороны важных стейкхолдеров, снизить давление на компанию извне или переадресовать его на другие организации[82]. Однако назвать КСО панацеей от общественного давления и невмешательства в дела компании сложно. Некоторые исследователи указывают на неоднозначность положительной репутации в области КСО: чем легче компания поддается натиску со стороны общественности, чем больше корректив вносит в свою деятельность, тем выше шансы, что она будет постоянно подвергаться атакам в будущем[83]. Другие более категоричны в оценке влияния КСО на репутацию. «Если бы социальная ответственность, как она понимается сегодня, имела отношение к защите деловой репутации, то компании уже давно перестали бы ею заниматься, потому что она в качестве инструмента поддержания репутации всегда неэффективна», — считает эксперт по репутационным рискам Эндрю Гриффин (Andrew Griffin)[84]. Самые активные в сфере КСО компании — самые критикуемые общественностью, и наоборот, наименее активные подвержены наименьшей критике[85]. Своими социальными проектами широко известны многие корпорации с неоднозначной репутацией (McDonald`s, British American Tobacco и мн. др.).

И все же «многим компаниям, кажется, действительно удалось найти способы делать мир лучше и одновременно зарабатывать деньги. Некоторые, как американская GE (General Electric — прим. автора), выстроили вокруг устойчивости целые бизнес-модели»[86]. Вот несколько наиболее ярких примеров, когда проекты в сфере КСО внедрялись в условиях экономического кризиса. Голландская корпорация ING Group в 2010 г. изменила систему вознаграждений, увязав уровень компенсаций почти 200 своих высокопоставленных сотрудников с нефинансовыми показателями и успехами во внедрении принципов устойчивого развития (разнообразие рабочей силы, вовлеченность сотрудников, инвестиции в местные сообщества)[87]. Компания Levi’s в июне 2010 г. объявила о плане пожертвовать в течение 2 лет более $1 млн городу Брэддок (Braddock) в штате Пенсильвания в США на восстановление общественного центра и развитие программы городского фермерства. На протяжении нескольких лет небольшой город находился в тяжелейшем финансовом положении, о чем широкой общественности за пределами штата стало известно благодаря усилиям мэра. Компания запустила интегрированную коммуникационную кампанию «Ready for Work» («Готов к работе»), центром которой стали жители Брэддока, тяжелым ежедневным трудом преодолевающие последствия экономического кризиса. К участию в фото- и видео-съемкам для Levi’s были привлечены не профессиональные модели, а местные жители, которым компания выплатила денежное вознаграждение[88].

При всей неоднозначности существующих отношений к КСО как к способу защиты репутации и вне зависимости от движущих мотивов, корпорации продолжают деятельностью в сфере КСО и устойчивого развития, а значит, будут необходимы и коммуникации на релевантные темы. На фоне рецессии бизнесу нужно восстанавливать доверие к себе, и эксперты предлагают такие вполне конкретные меры, как увеличение прозрачности бизнес-практик; измерение и демонстрация положительного влияния компании на социальную сферу и окружающую среду; создание инновационных продуктов и бизнес-моделей для устойчивого развития[89]. Сама практика информирования заинтересованных сторон о деятельности в сфере КСО и устойчивого развития получила распространение за рубежом в 1990-е гг., когда растущее давление на крупные корпорации со стороны некоммерческих и общественных организаций вынудило их начать публиковать специальные отчеты о своем участии в решении тех или иных социальных и экологических проблем.

При планировании коммуникаций по вопросам КСО основную сложность представляют два момента — как снизить скепсис стейкхолдеров относительно мотивов, стоящих за активностью компании в этой сфере, и как преподнести эти мотивы в выгодном, благоприятном для компании свете[90]. Исследователи обращают внимание на тот факт, что высокий уровень информирования о деятельности в сфере КСО может вызвать у потребителей ощущение, что компания пытается что-то скрыть, отвлечь подобным образом внимание от «проблемных» аспектов своей деятельности[91]. Кроме того, КСО повышает «устойчивость» потребителей к негативной информации о практиках компании в этой сфере, но не к «негативу» о продукции или услугах[92].

В России популярность коммуникаций по вопросам КСО только набирает обороты. В 2008 г. компании называли информирование инвесторов и других заинтересованных сторон о своей деятельности в сфере КСО и устойчивого развития в числе своих приоритетов на ближайшие 3 года[93]. В 2011 г. отчеты о социальной ответственности публиковали 40% публичных российских компаний[94]. По другим данным, об активности в сфере КСО отчитывались 37% компаний: 18% — в финансовых отчетах, 19% — в отдельных[95]. В среднем по миру в 2011 г. только 25% компаний отчитывались о КСО (12% — в финансовых отчетах, 13% — в отдельных), в наибольшей степени — в Латинской Америке (в Мексике — 80% компаний), в наименьшей — в Северной Америке (17% компаний)[96].

В 2013 г. потребители в 10 странах мира, включая Россию, назвали самыми эффективными каналами для информирования о проектах компаний в сфере КСО следующие: упаковку продукции (24%), СМИ (18%), печатную, теле-, радио- и он-лайн-рекламу (15%), сайт компании (11%), социальные медиа (9%), а также фирменные магазины, спонсируемые компанией мероприятия, почту и мобильные телефоны (25%)[97].

В современных условиях тема социальной ответственности бизнеса приобретает новое, особое звучание. Как было продемонстрировано в параграфе 1.1, с началом рецессии в адрес корпораций и их лидеров посыпался шквал общественной критики. В интернете зазвучали упреки в нечестности «капиталистов» и «финансистов», в их безнравственности, безответственности перед нынешними и будущими поколениями людей в разных странах. «О морали редко упоминают при ведении бизнеса, но именно вопросы морали составляют основу социальной ответственности корпораций и связанного с ней риска», — отмечает эксперт по репутационным рискам Ариф Заман (Arif Zaman)[98].

Мы не питаем иллюзий относительно того, что пережившие кризис компании повсеместно будут вести дела в соответствии с высокими этическими и нравственными стандартами. Однако мы полагаем, что усилия в этом направлении являются критически важными и для успеха программ в сфере КСО, и для устойчивого и стабильного развития компаний в современных условиях. Ключевая роль здесь принадлежит корпоративным лидерам — тем, кто принимает решения и несет ответственность за успех всего бизнеса. Речь идет об ответственных лидерах и ответственном лидерстве в бизнесе как прочных основаниях для успеха программ в сфере КСО.

Кризисы создают условия для появления личностей, готовых взять на себя ответственность за принятие решений, для выдвижения новых лидеров. Когда в июле 2012 г. стало известно о том, что глава китайской корпорации LENOVO распределил свой бонус в $3 млн между 10 тысячами сотрудников младшего звена (каждому было выплачено около $314, что сопоставимо с ежемесячной зарплатой рабочих на заводах по производству электроники в Китае), реакция в интернете была почти единодушной: «Порядочный человек и глава компании. Это редкость», «Ролевая модель и лидер, которому нужно подражать», «Если бы только этого парня можно было клонировать и заменить им „жирных котов“ с Уолл-стрит», «Американские руководители должны взять у него пару уроков»[99]. Влиятельный интернет-ресурс Business Insider назвал поступок главы LENOVO «удивительным жестом, дающим надежду на то, что еще остались хорошие руководители, которые делают свою работу на благо всей компании, а не только ради своей личной выгоды»[100].

Концепция ответственного лидерства является относительно новой, она разрабатывается с начала 2000-х гг. зарубежными специалистами в сферах этики бизнеса, лидерства, основанного на ценностях, кросскультурного менеджмента, психологии, социологии, философии. Джоанна Кьюлла (Joanne Ciulla), профессор лидерства и этики Школы изучения лидерства Джепсона университета Ричмонда (США), рассматривает ответственное лидерство через этику, ее интересует этика лидерства[101]. Нравственные качества бизнес-лидера оказывают влияние на его партнеров; лидер может принести как пользу, так и вред тем, кто его поддерживает. Кьюлла характеризует лидерство как особый тип отношений между людьми. Исследователь анализирует компоненты этики лидерства (соотношение этики и эффективности, альтруизма и личных интересов) и указывает на центральный вопрос в изучении лидерства — сущность позитивного лидерства.

Профессор Гарвардской школы бизнеса Линн Шарп Пейн (Lynne Sharpe Paine) обращает внимание на необходимость интеграции финансовой результативности и нравственности и предлагает концепцию центрированного лидерства[102]. Нравственность не фигурирует в большинстве современных моделей принятий управленческих решений, а без нравственного компонента компаниям становится все сложнее соответствовать финансовым, юридическим и этическим стандартам в современном мире. Исследователь рассматривает «линзы» («цель», «принципы», «люди», «власть»), составляющие основу центрированного лидерства и образующие компас принятия решений:

1. Прагматический анализ (оценка нравственности и оправданности целей и эффективности и результативности средств).

2. Нормативный анализ (соответствие действий принципам и нормам).

3. Анализ заинтересованных сторон, оценка влияния планируемых действий на потребности и ожидания других людей.

4. Анализ возможностей (оценка непревышения полномочий при реализации предлагаемых мер).

Автор заключает, что лидерам необходимо действовать в «зоне приемлемости», где пересекаются этика и экономика. Определить эту зону помогают как средства экономического анализа, так и навыки нравственного мышления.

Питер Прузан (Piter Pruzan), почетный профессор отделения менеджмента, политики и философии Копенгагенской школы бизнеса, и Уильям Миллер (William Miller), эксперт по инновациям на основе ценностей, обращаются к категории духовности как основе ответственного лидерства[103]. Интервью, проведенные исследователями с руководителями ряда европейских, американских и азиатских компаний, привели их к выводу о том, что духовность, вне зависимости от того смысла, который вкладывают в данное понятие разные лидеры, может стать фундаментом ответственного лидерства. Действуя с позиций духовности, корпоративные лидеры естественным образом учатся ответственности и за компанию, и за свои собственные действия.

Томас Маак (Thomas Maak), руководитель научно-исследовательских работ Института этики бизнеса, старший преподаватель по курсу корпоративной ответственности университета Санкт-Галлена (Швейцария), и Никола Плесс (Nicola Pless), руководитель научно-исследовательских работ Центра общественного лидерства, старший преподаватель по курсу организационного поведения университета Санкт-Галлена, используют при изучении лидерства подход, в центре которого находятся человеческие взаимоотношения[104]. В условиях глобализированной и мультикультурной среды перед бизнес-лидерами возникает ряд связанных друг с другом проблем: управление разнородным в плане культуры, религии, социального положения и уровня образования персоналом; обеспечение соответствия деятельности компании этическим стандартам; состояние доверия к бизнесу со стороны стейкхолдеров. Формирование и поддержание доверительных отношений со всеми заинтересованными сторонами — основная компетенция корпоративных лидеров, способствующая повышению их авторитета. Исследователи видят в ответственном лидере нравственную личность, обладающую этическим интеллектом: нравственным сознанием и воображением, навыками рефлексии, критическим мышлением.

Взаимосвязь между нравственной целостностью и ответственным лидерством и проблема подотчетности лидеров освещаются в работе Джорджа Бренкерта (George Brenkert), профессора этики бизнеса Школы бизнеса McDonough Джорджтаунского университета[105]. Соня Сакман (Sonja Sackmann), декан Школы менеджмента, экономики и науки об организациях Мюнхенского университета, рассматривает лидерство в контексте культурного многообразия и предлагает динамическую модель лидерства[106]. Исследователи Тонг Шраа-Лью (Tong Schraa-Liu) и Фонс Тромпенаарс (Fons Trompenaars) раскрывают ответственное лидерство через умение лидеров решать дилеммы, связанные с согласованием различных потребностей и интересов, через устранение противоречий, возникающих из чувства ответственности перед стейкхолдерами компании и тем сообществом, в которое она интегрирована[107]раа-Лью Т., Тромпенаарс Ф. К ответственному лидерству через разрешение дилемм // Ответственное лидерство. С.181—199.. Решение лидером внутренних дилемм (ответственность перед самим собой, самоанализ и дисциплина) способствует решению внешних дилемм (исполнение обязательств перед заинтересованными сторонами).

Резюмируя, отметим, что ответственными лидерами могут стать люди, обладающие определенным набором качеств и черт характера, которые формируются процессе внутренней работы над собой и в рамках профессиональной деятельности. Эти качества и черты характера — нравственная целостность; способность к достижению баланса между личными интересами и потребностями и ожиданиями заинтересованных сторон; навыки рефлексии; умение создавать и поддерживать гармоничные отношения с партнерами, представляющими различные культурные традиции.

Таким образом, корпоративные коммуникации не являются драйвером корпоративной репутации, однако оказывают на нее существенное влияние, в том числе в период экономического кризиса. Обратимся далее к изучению влияния корпоративных коммуникаций на бизнес в условиях рецессии, определим их основные цели и функции.

1.3. Роль корпоративных коммуникаций в системе управления бизнесом в период рецессии

Любая организация в процессе своей деятельности создает вокруг себя информационное пространство: оно существует вне зависимости от ее размера и открытости для СМИ. Информация о тех или иных аспектах деятельности доходит до заинтересованных сторон или напрямую, или опосредованно, но всегда посредством коммуникаций. Компании осуществляют коммуникации, распространяя среди определенных групп общественности сведения о важных аспектах своей деятельности с целью формирования благожелательного общественного мнения о производимых товарах и услугах, реализуемых или планируемых проектах и т. д. Правильно выстроенные, коммуникации помогают компаниям устанавливать и поддерживать диалог с разными стейкхолдерами, избегать недопонимания, формировать и поддерживать доверие к себе.

Согласно одному из ранних (1986 г., автор — исследователь Blauw) определений, корпоративные коммуникации — это интегрированный подход ко всем типам коммуникаций организации, охватывающим всех стейкхолдеров, при этом каждый тип коммуникации должен передавать и подчеркивать корпоративную идентичность[108].

Исследователи Томас (Thomas) и Клейн (Kleyn) характеризуют корпоративные коммуникации как все виды коммуникаций организации, в которых центральное место уделяется ей самой, а не ее продуктам или услугам[109].

Исследователи Ван Риэл (van Riel) и Фомбрун (Fombrun) под корпоративными коммуникациями понимают совокупность действий, предпринимаемых компанией для управления своими внутренними и внешними коммуникациями с целью создания благоприятных основ взаимодействия с различными аудиториями[110]. Корпоративные коммуникации, таким образом, предстают надстройкой, «зонтиком» над всеми прочими видами коммуникаций компании. Исследователи выделяют следующие виды корпоративных коммуникаций:

1. Менеджмент-коммуникации (англ. Management Сommunications): коммуникации между менеджерами (руководителями) компании и внутренними и внешними стейкхолдерами.

2. Маркетинг-коммуникации (англ. Marketing Сommunications, сокр. MarCom): реклама, брендинг, спонсорство, директ-маркетинг и пр.

3. Организационные коммуникации, которые носят долгосрочный характер и не нацелены напрямую на продажи товаров или услуг компании. К ним относятся:

4. Связи с общественностью (PR).

5. Внешние связи (англ. Public Affairs, сокр. PA). Под этим термином часто подразумевается лоббизм и взаимодействие с органами власти (англ. Government Relations, GR-коммуникации).

6. Финансовые коммуникации — коммуникации между менеджментом компании и инвесторами и акционерами (англ. Investor Relations, IR-коммуникации).

7. Внутренние коммуникации — коммуникации с сотрудниками (англ. Human Relations, HR-коммуникации).

8. Коммуникации по вопросам корпоративной социальной ответственности (КСО).

Корпоративные коммуникации можно также рассматривать:

1. Как часть пирамиды социальных коммуникаций, наряду с интерперсональными, межличностными, внутригрупповыми, межгрупповыми и массовыми[111].

2. Как вид массовых коммуникаций, осуществляемых коммерческими компаниями как социальными субъектами.

Известно, что коммуникации могут быть аксиальными (лат. axis — ось), т.е. направленными на отдельных людей или малые группы, и ретиальными (лат. rete — невод, сеть), т.е. направленными на массовую аудиторию[112]. Коммуникации, осуществляемые крупными корпорациями, могут сочетать признаки и первых, и вторых. Для корпоративных коммуникаций первостепенное значение имеет «обратная связь» (англ. feedback) как информация о реакции аудитории на полученное сообщение. Реакция может проявляться в виде ответных заявлений, действий или бездействия в целом. Отклик может быть как немедленным, так и отложенным.

В настоящем исследовании под корпоративными коммуникациями мы будем подразумевать, вслед за Томасом и Клейном, те виды коммуникаций, которые не носят маркетинговый и рекламный характер, не нацелены напрямую на генерацию продаж и продвижение продуктов и услуг на рынках. Если использовать классификацию Фомбруна и ван Риэла, то объектом настоящего исследования являются организационные и менеджмент-коммуникации, а именно:

1. Внутренние — коммуникации с сотрудниками.

2. Внешние — коммуникации с инвесторами и акционерами, со средствами массовой информации, с представителями широкой общественности: коммуникации по вопросам КСО и корпоративные коммуникации в интернете, а также коммуникации первых лиц компаний.

Другое ограничение диссертационного исследования — коммуникации с органами власти (GR-коммуникации). Мы не затрагиваем этот вопрос осознанно, хотя ни в коей мере не преуменьшаем значения GR-функции и GR-коммуникаций для компаний. Напротив, на протяжении последних нескольких лет «во всем мире наблюдается тенденция усиления сотрудничества власти и бизнеса… Особую актуальность тема государственно-частного партнерства приобрела в условиях мирового финансового кризиса и обострения проблемы суверенных долгов, когда, с одной стороны, целые отрасли крупнейших экономик мира почувствовали острую потребность в государственной поддержке, а с другой — государство начало принимать на себя подчас непосильные обязательства»[113]. По данным Центра изучения проблем взаимодействия бизнеса и власти, в 2009 г. в России в услугах GR-специалистов в наибольшей степени нуждались представители табачной, пивной, фармацевтической, автомобилестроительной, электроэнергетической, нефтегазовой и металлургической отраслей[114]. Однако в России на современном этапе это направление профессиональной деятельности отличает непрозрачный характер. Здесь «очень многое зависит от качества личных контактов с теми людьми, которые принимают решения и определяют подготовку тех или иных решений в госорганах»[115]. Закон о лоббизме в России до сих пор не принят, нет четких «правил игры», а «поиск официальных, законных каналов коммуникации с властью очень часто попросту приводит к потере времени»[116]. По наблюдению одного из экспертов, в России основная задача GR-специалиста — «решать вопросы», и разные люди в силу своих разных компетенций, способностей и знаний эти вопросы по-разному решают»[117]. Одни отечественные специалисты полагают, что «в GR нет каких-то четких прописанных правил, рамок, очень часто надо работать по интуиции, импровизировать», другим нужна выстроенная система «взаимодействия бизнеса и власти, основанная на профессионализме и прозрачности»[118]. Все это создает определенные трудности для стороннего исследователя, но не отменяет того факта, что «компании, сумевшие выстроить взаимоотношения с властью, в кризис получили определенные преференции»[119]. GR-коммуникации крупных компаний в России в условиях рецессии, таким образом, могут стать предметом дальнейших научных исследований.

Компании, назначающие кураторами своих коммуникаций PR-специалистов, демонстрируют «верность корням», ведь «путевку в жизнь» корпоративным коммуникациям дали именно PR-специалисты — Артур Пейдж, Эдвард Бернейс и другие (об этом шла речь в параграфе 1.1.). Названия должностей кураторов корпоративных коммуникаций в разных компаниях разнятся. Например, среди участников нашего экспертного опроса — директор по корпоративным коммуникациям; руководитель отделения по работе с государственными и общественными структурами и корпоративным коммуникациям; заместитель генерального директора по корпоративным отношениям; директор департамента внешних коммуникаций, директор по связям с общественностью и государственными структурами.

PR-специалисты не обладают монополией на осуществление корпоративных коммуникаций, но координируют информационные потоки внутри и вовне компании и взаимодействуют с руководителями всех ключевых структурных подразделений (например, по связям с инвесторами и акционерами, с государственными структурами, по управлению персоналом, маркетингу, работе с клиентами и пр.).

Рассмотрим теперь ключевых партнеров PR-подразделений по реализации корпоративных коммуникаций в условиях рецессии, исходя из ее главных «мишеней» (аспектов корпоративной деятельности) и «жертв» (стейкхолдеров, чьи интересы могут пострадать, если компания перестанет выполнять взятые на себя обязательства). На эти аспекты и на эти аудитории компаниям целесообразно обращать в своих коммуникациях особое внимание (Таблица 1).

Экономический кризис наносит удар, в первую очередь, по финансовой устойчивости бизнеса, наличие долгов и кредитов усугубляет ситуацию. Менеджменту приходится искать источники финансирования, договариваться о реструктуризации долгов, успокаивать акционеров и т. д. Грамотные финансовые коммуникации становятся для компаний крайне важными. От финансов зависит и все остальное: выпуск товаров в прежнем объеме, цены на продукцию для конечного потребителя, акционерная прибыль, налоги государству, сохранение рабочих мест и заработных плат, расходы на маркетинг и рекламу, финансирование благотворительных проектов компании и др.

Удар кризиса по продукции компании (снижение объемов производства, ухудшение качества, снижение продаж и, как следствие, выручки) затрагивает интересы потребителей, деловых партнеров и поставщиков, акционеров и инвесторов, органов власти (например, если речь идет об остановке работы градообразующих предприятий, принадлежащих крупным частным корпорациям).

Если компания планирует увольнения и сокращение заработных плат, пострадают интересы сотрудников, а для государства это может означать необходимость выделять средства на исполнение социальных обязательств, взятых на себя конкретным бизнесом. Снижение расходов на социальные и экологические проекты в регионах присутствия компании затронет интересы местных доноров помощи, общественные и некоммерческие организации.

Изучим теперь особенности корпоративных коммуникаций в условиях экономического кризиса как разновидности кризисных ситуаций в деловом мире.

Прежде всего, кризисы всегда привлекают внимание к организациям, не сумевшим их предотвратить, к пострадавшим и виновникам произошедшего, к причинам и деталям событий. В отличие от технологических катастроф (например, производственных и транспортных аварий), когда компания сразу попадает в поле зрения СМИ и представителей широкой общественности, которые незамедлительно требуют официальных объяснений, экономический кризис дает возможность компании оставаться «в тени» некоторый период, фактор времени не является ключевым. Если нефтяная компания, чей танкер потерпел крушение и спровоцировал экологическую катастрофу, не выпустит официальное заявление в течение ближайших нескольких часов, то потеряет бесценное время, которым воспользуются СМИ и пользователи интернета, экологи, политики, агрессивно настроенные местные жители, чтобы выдвинуть свои версии произошедшего. В условиях экономического кризиса между принятием менеджментом решения об увольнении нескольких тысяч сотрудников и его обнародованием среди стейхолдеров может пройти неделя.

Кризисы, спровоцированные природными силами или ошибками в управлении, находятся в фокусе национальных или мировых СМИ только в пиковый период, локальные СМИ освещают их до полного урегулирования. Корпоративные кризисы, спровоцированные рецессией либо проявившиеся в этот период, остаются в центре внимания и зарубежной, и национальной, и местной прессы на протяжении всего периода своего развития (вспомним примеры с длительным периодом освещения в СМИ: скандал вокруг страхового гиганта AIG, банкротство и реорганизация General Motors в июне 2009 г., народные волнения в г. Пикалево Ленинградской области РФ).

Повышенный интерес к компании со стороны журналистов и влиятельных интернет-блогеров способен повысить риски, связанные с показателями ее деятельности: материалы в СМИ и в интернете привлекают внимание заинтересованных сторон, понижая тем самым самостоятельность компании в принятии стратегических решений[120]. Компании и людей, обвиненных в причастности ко всеобщему экономическому спаду, публика рассматривает «под лупой», но нелегко приходится и тем, кто «невиновен», но работает в пострадавших отраслях. В тех случаях, когда кризис затрагивает не только саму компанию, но и отрасль, в которой она работает (это особенно актуально для финансовых, банковских и страховых компаний), целесообразно объединяться с коллегами по отрасли, а также привлекать партнеров со стороны для информирования стехйколдеров по актуальным темам и «проблемным» вопросам.

Такие меры, как объединение усилий с коллегами по отрасли и привлечение к сотрудничеству «лидеров мнений» (людей и организаций, пользующихся авторитетом среди стейкхолдеров), будут способствовать наращиванию паблицитного капитала (капитала публичности) компании как «отдельного вида капитала, которым обладает рыночный субъект, функционирующий в пространстве публичных коммуникаций»[121]. Так, в ноябре 2008 г. о начале коммуникационной кампании, направленной на повышение финансовой грамотности населения, объявил банк «УРАЛСИБ». Ее цель состояла в том, чтобы «успокоить граждан страны, напомнить о том, что взвешенная позиция и совместные усилия общества, властей и бизнеса являются залогом стабильности и устойчивости финансовой системы России»[122]. Кампания проходила при поддержке Министерства финансов РФ в 32 крупнейших городах. Были задействованы наружные рекламные носители, СМИ, был создан специальный сайт www.fin-gramota.ru. Кроме того, в ряде СМИ были организованы прямые телефонные линии с участием представителей банка, Агентства по страхованию вкладов и Министерства финансов[123].

Другой пример: когда в СМИ и в интернете начались обсуждения мошенничества в банке «Кубань», в другом банке со схожим названием («Кубаньбанк») возникла угроза паники среди клиентов и оттока вкладов. Представители «Кубаньбанка» связались с Центробанком (ЦБ), который на своем сайте разместил сообщение о том, что банки следует отличать друг от друга. Такое же сообщение, со ссылкой на сайт ЦБ, появилось на сайте «Кубаньбанка».[124]

Рассмотрим основные функции-цели корпоративных коммуникаций в условиях экономического кризиса, опираясь на классификацию отечественного социолога Б. А. Грушина[125]:

1. Информирование: наращивание компанией объема и (или) изменение структуры знаний о ее деятельности среди стейкхолдеров.

В 2009 г. потребители в 20 странах мира, в том числе в России, назвали «постоянное и прямое» информирование о состоянии дел одним из наиболее значимых для репутации компании факторов[126]. В России потребители доверяли больше всего следующим источникам информации о деятельности компаний: докладам биржевых и отраслевых аналитиков (63%); статьям в деловых журналах и поисковым ресурсам интернета (49%); мнению самих сотрудников компаний (47%); «сарафанному радио» и прямым коммуникациям (интервью и т.д.) руководителей компаний (по 43%). Уровень доверия к таким традиционным PR-инструментам, как корпоративные пресс-релизы, рассылки, доклады, в 2009 г. почти в 3 раза превышал доверие к корпоративной и «продуктовой» рекламе (33% и 12% соответственно)[127].

2. Формирование мнений: коммуникации помогают компаниям «раскрывать» себя перед важными партнерами по взаимодействию и формировать среди них определенные мнения.

Категория общественного мнения, одного из важнейших понятий в теории PR, остается краеугольным камнем гуманитарных и социальных исследований. Немецкий социолог Элизабет Ноэль-Нойман (Elisabeth Noelle-Neumann) отмечала, что «не одному поколению философов и юристов, историков, политологов и публицистов оказались не по зубам попытки дать четкое определение общественного мнения»[128]. Для объяснения процесса формирования мнения в обществе исследователь предложила теорию спирали молчания. Общественное мнение формируется: (1) посредством наблюдения индивидами за окружающим их миром, за тем, что является моральным с точки зрения общества и одобряется, а что — нет; (2) средствами массовой информации, которые создают повестку дня, — «дух времени», влияющий на установки и поведение индивидов. Спираль молчания приводится в действие тогда, когда люди начинают анализировать информацию, поступающую от окружения, о распространении или нераспространении, усилении или ослаблении в обществе тех или иных мнений. Если та позиция, которую разделяет индивид, в обществе распространена и одобряется, то он не боится ее открыто озвучивать, и в обществе его воспринимают как более сильного, чем он есть на самом деле. Тот человек, чьи взгляды в обществе поддержки не находят, «уходит в молчание», и его воспринимают как более слабого, чем в действительности. Общество угрожает изоляцией тем индивидам или группам, чьи мнения или поведение противоречат общепринятым нормам; с другой стороны, люди сами испытывают страх перед изоляцией и боязнь одиночества.

Американский публицист Уолтер Липпман (Walter Lippmann) связывал процессы восприятия людьми информации и формирования мнений с действием стереотипов, позволяющих объяснить, как «на поток поступающих извне сообщений влияют уже закрепившиеся образы, предрассудки и предубеждения, которые служат орудием интерпретации и расширения этих сообщений и, в свою очередь, энергично направляют игру воображения и само видение событий»[129]. Стереотипы выступают своеобразными фильтрами, которые «просеивают» поступающую к нам информацию извне, через них мы и воспринимаем предметы окружающего мира. Формирование стереотипов начинается в детстве под влиянием воспитателей и продолжается на протяжении всей нашей жизни. На их укоренение в сознании влияют СМИ, личный жизненный опыт, общение с другими людьми, моральные коды (различные социальные правила). Анализируя влияние стереотипов на формирование мнений, Липпман различал общественное мнение (как индивидуальные картины мира, формирующиеся под воздействием стереотипов) и Общественное Мнение, которое выкристаллизовывается из общественного мнения и проявляется в виде Государственной Воли, Группового Сознания и Общественной цели. Главным объектом интереса Липпмана выступало Общественное Мнение и его роль в демократической системе общества.

Французский социолог Пьер Бурдье (Pierre Bourdieu), опровергая существование общественного мнения, утверждал, что не каждый человек способен сформировать мнение; что не все мнения в обществе значимы и имеют силу влияния; что в обществе нет консенсуса относительно того, о чем стоит формировать мнение. Бурдье отмечал: «В обстановке, когда формируется общественное мнение, особенно в обстановке кризиса, люди оказываются перед сформировавшимися мнениями, перед мнениями, поддерживаемыми отдельными группами, и таким образом выбирать между мнениями со всей очевидностью означает выбирать между группами»[130].

Отечественный исследователь А. К. Уледов выдвинул гипотезу о том, что общественное мнение является формой общественного сознания, субъектом мнения выступает общество[131]. Российский социолог Б. А. Грушин рассматривал общественное мнение как совокупность мнений различных групп; объекты общественного мнения должны отвечать определенным критериям (дискуссионность, компетентность, общественный интерес). Общественный интерес всегда возникает в отношении явлений актуальных, т.е. относящихся к настоящему моменту времени. Исторические же события становятся объектами общественного интереса только в том случае, если представляют определенное значение для решения современных проблем (так произошло, в частности, с Великой депрессией). Б. А. Грушин указывал на невозможность абстрактного определения общественного мнения, «которое было бы одинаково верным применительно ко всем эпохам и обществам и ко всем случаям»[132].

3. Снятие напряжения, создание эмоционально-психологического тонуса.

Экономисты признали влияние психологических факторов на поведение homo economicus («экономического человека»), на формирование человеком суждений и на принятие решений, в том числе в ситуациях риска и неопределенности, в 2002 г., когда Нобелевская премия по экономике была присуждена психологам — Даниэлю Канеману (Dahniel Kahneman) и Амосу Тверски (Amos Tversky). Психологические причины (например, резкая перемена настроений: от оптимизма к пессимизму, от эйфории к панике и т.д.) важны для понимания особенностей кризисных явлений «почти в такой же степени, как и для понимания причин военных побед и поражений или революций», — уверен исследователь Л. Е. Гринин. — Психологические факторы не просто отражают ситуацию, но и в ряде моментов определяют ее, особенно это касается спекуляций и инвестиций»[133].

Прежде всего, рецессия характеризуется господством пессимистичных настроений, нежеланием инвестировать и начинать новые дела. Неравенство в распределении доходов, способствующее увеличению сбережений одних, оказывает на других «гнетущее воздействие»[134].

Кризис — время переосмысления достигнутого, самоанализа и рефлексии, переоценки духовных ценностей. Это очень сложный период для людей, создавших свои финансовые, торговые, промышленные и другие империи (иногда еще и носящие имена своих создателей: тем больнее им видеть, когда бизнес рушится на глазах), а теперь теряющих свои активы или ценных сотрудников, которые уходят по своей воле, в поисках «лучшей доли», или их переманивают конкуренты, соблазняя более привлекательными условиями. Трудно не поддаваться отчаянию, когда ситуация выглядит безвыходной, накапливаются усталость и раздражение. Установлено, что руководители компаний, испытывая сильный стресс, могут продолжать полагаться на те свои сильные стороны, которые сослужили им хорошую службу в прошлом (то есть они могут действовать по привычке), но в новых, кризисных условиях эти достоинства могут оказаться гипертрофированными и деструктивными[135]. Так, осторожный по своей природе руководитель становится чересчур осмотрительным, наделенный богатым воображением — эксцентричным, обаятельный — манипулятором[136].

Кризис — время сильных эмоций и повышенной уязвимости перед слухами и паникой. Они влияют на принятие решений и руководителями компаний, и инвесторами. Серьезные решения, затрагивающие интересы и благополучие разных людей, принимаются в нервной, тревожной, стремительно меняющейся обстановке, развитие некоторых событий прогнозировать попросту невозможно. Инвесторы могут вести себя (и ведут) иррационально, и количество имеющейся у них информации не влияет на их поведение. Не менее тяжело кризис переживают сотрудники, чья финансовая стабильность, уверенность в завтрашнем дне, в благополучии своей семьи напрямую зависят от стабильности работодателя.

4. Функция коммуникации: поддержание на прежнем уровне или усиление связей между компанией и заинтересованными сторонами.

5. Организация поведения: инспирирование компанией определенных действий со стороны стейкхолдеров, изменение их поведенческих намерений и установок.

6. Обеспечение репутационной безопасности компании.

7. Поддержание или восстановление доверия к компании со стороны ключевых партнеров по взаимодействию.

Исследователь корпоративных коммуникаций и их влияния на бизнес в условиях экономического кризиса не может не затронуть вопрос о подходах к оценке эффективности антикризисных коммуникационных и PR-программ. В условиях рецессии эта наиболее сложная и неоднозначная проблема в PR — проведение измерений и оценка эффективности — становится особенно актуальной.

В 2010 г. участники второго Европейского Саммита по Измерениям признали, что отсутствие четких оценочных стандартов приводит к тому, что PR как профессиональную деятельность не всегда воспринимают серьезно; нельзя всерьез воспринимать то, что нельзя «посчитать в цифрах»[137]. Многие российские компании, начавшие осенью 2008 г. массовые сокращения персонала, в первую очередь избавлялись именно от специалистов по PR, рекламе и маркетингу (за рубежом ситуация складывалась аналогичным образом). В параграфе 2.1. настоящего исследования представлены оценочные подходы, которые применяли участники нашего экспертного опроса для оценки эффективности коммуникаций в условиях кризиса, но данный вопрос требует расширенных комментариев.

Споры о «правильных» и «неправильных» подходах, методиках, инструментах оценки эффективности в PR ведутся за рубежом на протяжении нескольких десятилетий; с появлением в начале 1990-х гг. первых PR-агентств и корпоративных PR-служб начались дискуссии и в России. Однако конкретики в профессиональных дебатах до недавнего времени было не так много. Очередная и, как представляется диссертанту, успешная попытка стандартизировать оценочную и исследовательскую деятельность в PR была предпринята в июне 2010 г. в Испании, в ходе второго Европейского Саммита по Измерениям. Его участники, представляющие более 30 стран, одобрили 7 ключевых исследовательских принципов и ратифицировали некоторые оценочные метрики, в том числе для анализа эффективности управления репутацией, антикризисного менеджмента, коммуникаций с инвесторами и с сотрудниками[138].

Принципиально важным пунктом принятой в ходе мероприятия Барселонской Декларации стал долгожданный призыв на мировом уровне к отказу от использования PR-специалистами параметра AVE (англ. Advertising Value Equivalent: эквивалент рекламной стоимости). Примечательно, что первое упоминание об этой методике содержится в книге Blueprint for Public Relations 1947 г., авторы — исследователи Plackard и Blackmon[139]. Эксперты Саммита в Испании признали, что AVE не может выступать эквивалентом ценности Public Relations, он лишь демонстрирует стоимость рекламного пространства в средстве массовой коммуникации. В целом же исследования эффективности в PR должны быть прозрачными и воспроизводимыми на всех этапах, информация о методиках — открытой и достаточной, чтобы другие исследователи могли повторить опыт. Подход к медиа-измерениям и медиа-исследованиям должен быть целостным, сочетающим количественные и качественные методы. PR-программы должны давать четкое представление о том, на кого, с какой целью, в каком объеме и когда должны повлиять планируемые PR-мероприятия. Влияние PR-программ на корпоративную репутацию можно оценивать путем бенчмаркинга и опросов стейкхолдеров, проводимых до и после начала реализации программ. Планируя коммуникации в интернете, следует четко определять их цели. Социальные медиа нужно и можно измерять, при этом «единственно правильной» методики не существует: необходимо сочетать разные инструменты (медиа-контент-анализ, веб-аналитику, данные CRM, опросы и другие инструменты).

Проведенный в главе анализ показал, что экономический кризис 2008—2010 гг., виновниками и жертвами которого в определенной степени стали известнейшие в мире корпорации, спровоцировал падение доверия к крупному бизнесу в разных странах мира и обострил общественную критику. Было продемонстрировано, что защита репутации и интересов бизнеса напрямую связаны с ответственным поведением компаний и их лидеров в условиях всеобщего экономического спада. Экономический кризис придал новый импульс развитию концепции социальной ответственности бизнеса: внедрение в корпоративные стратегии и в бизнес-процессы принципов ответственного лидерства помогает обеспечить успех социальных программ компаний и будет оказывать положительное влияние как на корпоративную репутацию, так и на финансовую результативность.

В главе рассмотрено значение репутации в бизнесе в период экономического кризиса, изучены факторы влияния на репутацию — драйверы, прослежена взаимосвязь между репутацией и коммуникациями. Погружение в специфику и психологию экономических кризисов позволило раскрыть особенности корпоративных коммуникаций в условиях рецессии по сравнению с «обычными» (неэкономическими) кризисами. В условиях рецессии корпоративные коммуникации помогают менеджменту компании успокоить многочисленных партнеров по взаимодействию, внушить им оптимизм, поддержать необходимый психологический настрой, предотвратить панику и слухи — такова их психологическая функция. Все вышеуказанное делает возможным переход к следующему этапу исследования — анализу и систематизации стратегий и тактик коммуникаций компаний в России и за рубежом в условиях рецессии и выработке рекомендаций по выстраиванию коммуникаций с корпоративными стейкхолдерами в период экономического спада.