Оглавление

Пролог

Много веков назад во Вселенной существовал мир атлантов и титанов. Титаны были могучими воинами, а атланты — воплощением мудрости и Силы. Гармония сохранялась до тех пор, пока честолюбие одного из атлантов не подняло послушных титанов против силы Света, подарившей им жизнь и наделившей мудростью. Народ атлантов раскололся надвое. Одни дрались за абсолютную власть над всем сущим, другие защищали гармонию своего мира от собратьев, предавшихся тьме, и от своих рабов титанов, которые стремились к свободе, не зная впрочем, для чего она им нужна, и как они станут жить в новом мире. В этой битве, которую люди потом назовут битвой богов и титанов, пало много воинов и мудрецов. Сотворение жестоко покарала тех, кто дерзнул покуситься на устои мира. Они были брошены глубоко в четвертое измерение под Тартаром. Врата в ад атлантов хранил Круг Силы. Уцелевшие победители тяжело переживали смерть братьев и сестер от собственных рук, а также заключение оставшихся в живых туда, откуда не было возврата. Многие попросили позволения вернуться к Истоку, и Свет Истины позволил им это. Но были и те, кто решил остаться, и, повинуясь законам Света и Правды, основать новый мир. Им был доверен маленький голубой шарик — планета Земля, где Свет Истины поселил горстку смертных людей. Из них атланты надеялись взрастить себе подобных и восполнить нанесенные войной потери. Но история внесла в план свои коррективы. Сила атлантов, многократно превышающая человеческие возможности, подняла их на невообразимую высоту. Вместо мудрых учителей они стали богами. Смертные дали им новые имена, придумали небеса и жизнь небожителей. Они строили для них храмы и приносили кровавые жертвы. Их именем начинались и прекращались войны, избирались цари и разрушались царства. Атланты так и не сумели внушить людям, что кровь и смерть им ни к чему. Смертные видели в них отражение себя. Они сочиняли новые и новые легенды. Миры небожителей менялись в зависимости от условий, в которых жили усердно поклонявшиеся им люди и обрастали новыми и новыми сказаниями. Время шло, века сменяли века. Культы древних богов были преданы забвению. Но случилось так, что в христианской Франции девушка-ведьма, благодаря силе и воле сумела подняться до верхнего мира. Ее необычный дар и божественная сила одного из атлантов, полюбившего смертную, соединились в их дочери. Она родилась в мире смертных и была вынуждена в нем остаться. Судьба лишила ее матери, а отец даже не подозревал о ее существовании. Богиня, запертая в человеческом теле, была обречена воплощаться снова и снова, пока атланты не появятся рядом и не освободят ее дух.

Глава первая. Свиток венеры

Фотосъемка шла полным ходом. Брюнетка в белоснежном платье счастливо смеялась в объектив, прижимаясь щекой к плечу своего мужественного спутника жизни. Спутник нежно держал ее за руку и ласково обнимал за талию.

— Так, неплохо. Поменяли позу. Каролина, сядь в кресло. Дим, стань на одно колено и поцелуй ей руку. Кар, не улыбайся, просто смотри на него. Это любовь всей твоей жизни. Больше блеска в глазах! Дима, легче. Не тяни ее на себя.

Кира Лазарева тихонько, стараясь никому не мешать, просочилась на площадку и пристроилась в уголке, помахав Каре рукой. Двоюродная сестра, по понятным причинам, не ответила. Она старательно изображала тепло и ласку во взоре.

— Неплохо, неплохо. Перерыв –пятнадцать минут. Потом снимаем медовый месяц. — Пелагея оторвалась от фотоаппарата и улыбнулась: — Привет, Кирка.

— Привет, — Кира кивнула.

— Здравствуй, Кирюшка, — Каролина, приподняв пышные юбки, спустилась с подиума и подошла к девушке. — Как дела в институте?

— Кирка, приветствую, — с другого конца к Кире подлетел Дмитрий. Дежурно чмокнул в щеку и снова испарился.

— Привет, — уже вслед модельному джентльмену ответила Кира. — В институте все замечательно. Сессия закрыта. Я свободна, как птица. Собственно, я зашла попрощаться, Кар. У меня самолет через два часа.

— Куда ты собралась?

— На Ладогу. У меня контракт с ролевиками на месяц.

— Что? — Кара по цвету лица сравнялась с белоснежным жилетом фотографа Пелагеи. — Вы все-таки едете? Кира, нет! Там пропадают люди.

— Знаю, — Кира кивнула. — Собственно поэтому я и получила эту работу. Не было никакой конкуренции. Мне нужны деньги.

— Давай я тебе одолжу.

— Спасибо, но нет. Уверена, беспокоиться не о чем. Это всего лишь ролевые игры на самой Ладоге, а не на том крохотном озере, где пропали ребята. Все. Целоваться не будем, — Кира похлопала кузину по плечу. — Люблю! Чао!

— Все! По местам. Продолжаем! — раздался громогласный голос Симы.

— Вот полоумная! — выругалась Каролина вслед убегавшей Лазаревой и отправилась изображать счастливую новобрачную. Но теперь получалось это из рук вон плохо. Потому что вместо приятного партнера, перед глазами Кары упрямо вставала затянутая туманом гладь того самого озера.

*****

— Озеро как озеро, ничего особенного в нем нет! — в доказательство своих слов, представитель современной молодежи, ролевик, девушка по имени Катя, подняла с земли булыжник и бросила в воду. Озеро булькнуло, и по воде пошли круги.

— Озеро, как озеро, — согласились все.

Ролевики прилетели вечером, отыграли один эпизод и сразу с площадки, не снимая с себя реквизита, поехали посмотреть на загадочное место. Хоть все и тряслись от страха, показывать этот самый страх на людях никто бы не решился.

— А давайте искупаемся? — предложил один из парней и тут же расстегнул кожаный панцирь.­ — Я первый.

— Сема, ну ты как всегда! Вода хоть теплая?

— А то! — из озера отозвался Семен. –Тамарка, присоединяйся!

— Иду! — Тамара сунула Кире свою лиру и стянула через голову тунику. — А вы чего стоите? Слабо?

Ролевики загалдели, что никому не слабо и в результате на берегу остались только Вася Смирнов и Кира. Тихий Смирнов сел сторожить сброшенный реквизит, а Лазарева побрела обозревать окрестности на предмет определения лучших точек для съемки. Место ей откровенно не нравилось. И дело было даже не в ландшафте. Голубая чаша озера, пологие берега с трех сторон поросшие лесом, серое небо, которое пронзали вершины сосен — композиция была безусловно красива, но эта красота была не радостной, а скорее грозной. Теперь слухи о пропавших здесь мальчиках из предыдущей группы ролевиков не казались ей преувеличенными. Ребята ушли утром погулять по лесу, а вечером того же дня забеспокоившиеся товарищи подняли тревогу. Их искали неделю, но не нашли никаких следов. Два человека словно растворились в воздухе. Реалисты их круга сочли, что парни глупо пошутили и сбежали, оптимисты продолжали надеяться, что те просто заблудились и вышли к какому-нибудь затерянному в лесах поселку без связи с внешним миром, а пессимисты, склонные к мистике, утверждали, что ребят забрало озеро. Кира сделала несколько снимков и повернула к лагерю. Ни с того, ни с сего спину между лопатками засвербило от чужого внимательного взгляда. Девушка не выдержала и обернулась. Никого. Тишина. Кира передернула плечами и начала спускаться с холма.

А совсем рядом велся весьма интересный разговор, который не могли слышать смертные:

— Значит кого угодно?

— Кого угодно.

— Спорим?

— Спорим.

— Тебе не надоело?

— Тебе же не надоедает?

— Хорошо. Первый встречный.

— Первый встреченный. Нечего делать. Ф-фу, как же мне лень туда спускаться. Да..забыла. Ты, разумеется, не вмешиваешься.

— Конечно, любимая.

— Тогда приготовься к проигрышу.

И снова ощущение чужого присутствия наполнило воздух.

— Кто здесь? — даже на собственный взгляд, голос Киры прозвучал так жалко, что ей стало стыдно. — Кто здесь? — стараясь говорить твердо, снова спросила она.

— Кир,

— Тьфу! — Кира перевела дух и отпустила камеру, которая чуть не полетела в голову неслышно подошедшему Виктору Соколову. — Ты меня напугал.

— Прости, — он пожал плечами, — тебя долго не было. Мы начали беспокоиться.

— Долго? — девушка бросила взгляд на часы. — Двадцать минут — это долго?

— Для этого места, долго, Кира. Ты и сама знаешь.

— Пойдем отсюда, — Кира поежилась. — Мне как-то не по себе.

— Может быть нам вернуться на Ладогу? — уже на подходе к палаткам спросила девушка.

— Через две недели вернемся. Нам Олимпийские игры надо отыграть. Здесь идеальные условия. Просто будем более внимательны, чем обычно.

— Ясно, — Кира скользнула взглядом по лицам ролевиков. С опасного купания все вернулись успокоенные, и на девяносто процентов уверенные в общей безопасности. Одной Кире было не по себе. Она забралась в палатку. В ответ на приглашение к ужину крикнула, что у нее зверски болит голова, и она хочет выспаться перед завтрашней съемкой

*****

Вместо того, чтобы лечь спать, Кира включила нетбук и погрузилась в работу. Почти год она упорно собирала малоизвестные факты из мифологии Древнего мира, развивая свою теорию о том, как и почему был создан мир Олимпа. В своей дипломной работе, ей хотелось не пересказывать общеизвестное, а представить альтернативную точку зрения на культы личностей, которых придумали, а затем обожествили люди. Иногда Кира настолько погружалась в свои рассуждения, что всерьез допускала возможность реального существования древнегреческих небожителей. Ее занятие не вызывало одобрения ни у однокурсников, ни у друзей, ни у родных. Все считали, что она завалит защиту, если начнет переписывать историю, давным-давно запротоколированную уважаемыми учеными. Даже ролевики утверждали, что Кира слишком много значения придает давно ушедшей эпохе. Бросив взгляд на часы, Кира подумала, что время еще детское, и связалась по скайпу со своей давней знакомой, так же сильно сдвинутой в древнегреческую сторону.

— Здравствуйте, Рада. Я вам не помешала? Это Кира Лазарева.

— Добрый вечер, — на экране появилось, как всегда чуть задумчивое, лицо Рады. — Вы уже на месте?

— Да. Приехали днем. Предупреждая следующий ваш вопрос, скажу озеро, как озеро. Ничего особенного.

— Это хорошо, Кира. Значит, беспокоиться не о чем, — улыбнулась женщина. — Ты посмотрела последние материалы?

— Мельком. В теме вы указали, что это касается Венеры. Но я уже собрала все, что только можно об Афродите.

— Я…. подумала, что тебе не мешало бы познакомиться… — на этом месте изображение повело в сторону, из динамика доносился искаженный голос Рады. — Я уверена… то что тебе нужно… —

Связь прервалась. Кира выругалась про себя и захлопнула крышку нетбука. «Вот выбрали место! Интересно, хоть спутниковый телефон здесь работать будет? А то случись что, и „Скорую“ не вызовешь. Ладно, не получилось поговорить, значит, будем читать.»

— Ну и что тут у нас? Ничего себе! — Кира фыркнула.

Документ, присланный Радой, содержал подробные инструкции по призыву богини любви и красоты в храм пред ее жрицей. Будущей Венерой. Девушка пробежала взглядом по строчкам заклинания и усмехнулась. Ладно. Почему бы и нет? В то, что ей явится Афродита, Кира не верила ни минуты. В Древнем мире может это заклятье и срабатывало, но в двадцать первом веке? Кира потерла переносицу и пожала плечами. Что изменится -то? Потом набрала воздуху в грудь и выразительно прочитала:

— Венера — единственная звезда, которую не может затмить даже восходящее солнце. Сегодня и до положенного предела моего существования, я открываю дверь в своем сердце и призываю к себе воплощение Любви и Красоты. Да будет так!

— Кира, что ты делаешь?

Девушка вздрогнула и обернулась. Большей дурой, чем сейчас, она не чувствовала себя уже давно. Насмешливый взгляд Виктора откровенно раздражал. Сосчитав про себя до десяти и обратно, Кира почти спокойно ответила:

— Читаю письмо от Рады.

— От Рады? Тогда понятно, — Виктор улыбнулся. — Я заглянул узнать, прошла ли твоя головная боль. Может быть, немного посидим у костра?

— Спасибо, не сегодня. — Кира покачала головой. — Я лучше прогуляюсь. Подышу воздухом.

Она выбралась из палатки и быстро пошла по берегу озера, стараясь, как можно скорее оставить за спиной и лагерь, и тихо ругавшегося себе под нос Виктора. Когда-то давно Кира прочла, что ненужные органы в человеческом организме всегда атрофируются. По закону природы. И поняла, что у нее атрофировалось сердце. Сколько Кира себя помнила, ей никогда не хотелось гоняться за тонкой и нежной субстанцией, именуемой в народе любовью. Подруги называли девушку эгоисткой, которая просто боится расстаться с привычным образом жизни, а ей было хорошо и спокойно одной. Мужчин она сторонилась с тех пор, как перед ее глазами проходила череда отчимов, которых приводила в дом мать. Кира любила своих дядю и тетю, которые помогали ей, как могли, после того, как родительница испарилась в неизвестном направлении. Любила своих двоюродных брата и сестру -Каролину и Кирилла. Любила археологию и мифологию. Гармонию нарушил появившийся в кругу ролевиков Виктор. После первого неудачного свидания он почему-то не оставил девушку в покое, как все предыдущие парни, а вбил себе в голову, что она страдает от тяжелой, психологической травмы и неспособна выпустить наружу свои эмоции. Вот уже полгода он активно ее спасал и, признаться, иногда у него что-то получалось. Кира остановилась почти у самой воды, и мысли моментально свернули к пропавшим мальчикам.

«Ну что в тебе не так, озеро? Почему всем, кроме меня ты кажешься мирным и уютным? Как я выдержу здесь две недели? Ведь просто так уехать я не смогу.»

— Добрый вечер.

Кира вздрогнула, поскользнулась на илистом берегу и съехала по колено в воду.

— Извините, — неслышно подкравшийся тип вежливо протянул ей руку, — я не хотел вас напугать. Давайте помогу.

— Вы кто такой? — Кира невольно отступила на шаг назад. Озеро, на данный момент, было куда предпочтительнее странного мужика спортивного телосложения, возникшего ниоткуда с непонятными намерениями.

— Вам там удобно? — все так же вежливо осведомился он. — Может, выйдете на берег?

— Я спросила, кто вы такой? — повторила Кира, прикидывая, кто быстрее доберется до лагеря. Она — вплавь, или он — бегом.

— Я журналист. Приехал освещать пятый ежегодный фестиваль ролевых игр на олимпийскую тематику.

— Обычно приезжает Настя…

— А в этот раз приехал я.

Господину журналисту, очевидно, надоело Кирино торчание в воде, так как он спустился к ней и, не обращая внимания на протестующее бубнение, переставил на берег,

— Простите мою вольность, но интуиция подсказывает, что вы собираетесь мокнуть в озере до утра. Я искал ваш лагерь на Ладоге. Почему вы не согласовали с журналом, внесенные в план поправки?

— По этому поводу вам лучше поговорить с Виктором Соколовым. Он наш организатор. Я всего лишь фотограф.

Кира проводила визитера к палатке Виктора и направилась к себе. Шагая по лагерю, она размечталась, что столичному журналисту вдруг да и удастся заставить Соколова объяснить, почему ролевики застряли на этом треклятом озере, а потом свернуть лагерь и отправиться на Ладогу. Помимо этого Кира мечтала о восьми–десяти часах спокойного сна. Однако эта ночь побивала все рекорды по количеству нежданных визитеров. У входа в палатку обнаружились два препятствия на пути к спальному мешку. Первым была художница — Татьяна Коренева, вторым — незнакомая девушка модельной внешности. Обе увлеченно разглядывали Танины наброски. Непонятно, что им там было видно, но вид у обеих был одинаково очумелый.

— Ну наконец-то. — Таня ударила ладонью по колену. — Явилось наше солнышко! Алиса, это наша Кира. Кира, это Алиса Райс. Она художница. Ей очень понравилось твое лицо.

— Добрый вечер. — Кира послушно кивнула. — Чем могу быть полезна? — в голове мелькнула надежда на возможный заработок. Вдруг Алисе Райс нужен фотограф.

— Здравствуйте, Кира, — у приезжей художницы был завораживающе красивый голос. Кире подумалось, что будь та певицей, от поклонников отбою бы не было бы. — Я ищу модель для своих картин. Мне понравилось ваше лицо.

— Мое лицо? — удивилась Лазарева. — По-моему, во мне нет ничего оригинального.

— Пока нет, — поправила Алиса. — Вы станете известны далеко за пределами своего мира, благодаря моему искусству. Мои работы очень ценятся. Я не часто делаю такие предложения.

— Простите, нет. — Кира покачала головой. — У меня есть определенные обязанности перед участниками фестиваля. Я фотограф. У меня нет времени позировать вам.

— Это не важно, — Алиса махнула рукой, — если согласитесь, я буду рядом с вами и нарисую вас за работой. Это будет куда интереснее, чем простой портрет.

— Если так, то, пожалуйста, — Кира пожала плечами.

— Благодарю вас, — художница поднялась и направилась прочь.

— У нас сегодня просто день открытых дверей, — Кира присела на коврик-пенку рядом с Татьяной. — Представляешь, вместо Настеньки приехал какой-то мужик. Он на меня у озера наткнулся. Так я с перепугу в воду свалилась, как идиотка. Думала — маньяк-убийца.

— Лазарева, ты в своем репертуаре, — засмеялась Татьяна. — Без приключений никак, да?

— Откуда эта Алиса Райс взялась?

— Я ж тебе сказала, она пишет портреты людей разных профессий. У нее такая идея для новой выставки.

— На этом озере? Дичь какая-то. И потом, что-то не припоминаю я такой художницы.

— Да ну тебя, Кирка, — фыркнула Таня, — порой, ты такой параноик. Можно подумать, ты — великий ценитель искусства, и знаешь всех известных художников в лицо. Не приставай к девушке. Хочет она тебя рисовать, пусть рисует. Может, и сама известной станешь.

— Лучше бы денег дали. Я бы себе сапоги на зиму купила, — Кира полезла в палатку. — Доброй ночи.

— Дикая ты, Кирюшка. Приласкала бы Соколова, давно бы жила в профессорском доме, на всем готовом, — добродушно засмеялась Татьяна. — Сладких снов, недотрога.

Кира влезла в спальный мешок, застегнула молнию и попыталась уснуть. Обычно перед сном она успевала проанализировать прошедший день и составить примерный план на завтрашний, но сегодня провалилась в объятия Морфея почти сразу. Сон был сказочный. Она гуляла по набережной под руку с Виктором, ела мороженое, пила молочный коктейль. Было так хорошо. Хорошо и спокойно. Внезапный порыв пронизывающего ветра поднял в воздух тучи пыли. Небо почернело, спокойное море вздыбилось огромной волной, Соколов куда-то исчез, и Кира осталась одна. Лицом к лицу с разразившимся хаосом. Гребень волны уже закручивался над ее головой, когда рядом возник некто. Кира не видела его лица, не знала, кто он. Но перед ее невидимым защитником спасовала волна — медленно скатилась обратно в море, улегся ветер, снова засияло солнышко. Только вот Виктор почему-то не вернулся. Кира шла по набережной одна. Только теперь вечное одиночество впервые стало ей в тягость. На этой трагической ноте сон прервал деликатный стук

*****

— Кто там? — сонная Кира наполовину расстегнула мешок и села.

— Это ваш вчерашний маньяк.

— Кто? — девушка мысленно дала в глаз болтливой Татьяне и, пригладив волосы, высунулась из палатки.

Розовый солнечный диск только-только показался из-за горизонта. По голубому небу бродили легкие облака. Против солнца висел едва заметный лунный диск. А у палатки стоял ее вчерашний знакомец и улыбался.

— Простите, что разбудил вас. Я думал, вы уже готовы. Ролевики ушли полчаса назад. Если не поторопитесь, то пропустите самое интересное.

— Ох ты елки-палки! Спасибо. Я сейчас, — кляня про себя не прозвонивший будильник, и Виктора пожалевшего ее предрассветный сон, Кира снова нырнула в палатку. В пожарном порядке привела себя в порядок, нашла камеру, поменяла пленки и выпрыгнула наружу.

— Семь минут сорок три секунды, — журналист отпустил манжету и снова сунул руки в карманы, — для женщины — просто рекорд. Пойдемте? Между прочим, мы вчера так и не успели познакомиться. Артур Март.

— Кира Лазарева, — девушка поправила висящий через плечо штатив.

— Милое озеро, верно? — журналист окинул взглядом панораму. — Господин Соколов сделал странный выбор, поместив ваш лагерь здесь, но люди любят рисковать.

— Если вы о таинственном исчезновении мальчиков, то я не склонна вдаваться в мистику. Все это может иметь и реальное объяснение.

— Да? Какое? — на какой-то момент карий и стальной взгляды встретились. Кира невольно поежилась, но глаз не отвела. Так, что журналист был вынужден отвернуться первым. Почему-то Март выглядел очень удивленным. «Я что первый человек, который победил его в игре „кто кого пересмотрит“?» подумала Кира. Нет, все-таки этот журналист очень странный тип. Люди так не выглядят. Одежда, как с иголочки, не помята, ни запачкана. Сам он свеженький, как огурчик, словно и не провел за рулем почти десять часов, и не беседовал вчера с Соколовым полночи, и не вставал на рассвете. Девушка подавила желание зевнуть, как крокодил и завалиться под ближайший куст. Как же спать хочется. Кира остановилась у края поля и принялась устанавливать штатив и крепить фотоаппарат. Журналист зачем-то начал ей помогать, хотя она, собственно, ни о чем не просила. Сумка с фотооборудованием прекрасно и на земле бы постояла. Незачем ее так услужливо придерживать и подавать все необходимое. «Дикарь ты, Лазарева» поставила себе диагноз Кира. «Нормальная женщина бы радовалась, что такой мужчина обратил на нее внимание, а я только и жду когда он куда-нибудь удалится». Когда с приготовлениями к фотосъемке было покончено, Кира прильнула к видоискателю и посоветовала себе сосредоточиться на работе. Сегодняшняя сцена посвящалась первому дню Олимпийских игр. По древним традициям, Игры начинались в первое полнолуние после летнего солнцестоянии и длились ровно пять дней. Последующие пять ролевики планировали посвятить проведению древних религиозных обрядов, а после принести традиционные жертвы и собраться на прощальный пир. В дальнем углу поля на возвышении сколотили трибуну для судей — элланодиков. По традиции их было десять. Все облачены в пурпурные одежды. На всеобщее обозрение уже была выставлена белая вывеска, на которой прописали всех участников сегодняшних состязаний. Кира снимала кадр за кадром и про себя надеялась, что на ее голову сейчас не свалится известная художница Алиса Райс. Однако ее надежды не сбылись. Художница обнаружилась рядом с герольдом. Тихий Ваня Смирнов, начисто позабыв о своих прямых обязанностях, умиленно смотрел на Алису. Кира отметила, что с залетной барышни не сводили глаз почти все мужчины, присутствующие на празднике. Только взгляды были разные. Ролевики явно были восхищены красотой художницы, а столичный журналист едва не смеялся.

— Афины против Спарты? — вдруг поинтересовался он. Кира невольно вздрогнула и кивнула:

— Да. А вы любите мифологию?

— Нет, — он почему-то усмехнулся.

— Почему?

Март оставил вопрос без ответа и отошел в сторону. Кира пожала плечами и вернулась к работе.

Отсняв две пленки, девушка решила сделать небольшую передышку, полезла в сумку за водой и едва не поперхнулась, услышав крик:

— Кира!

Алиса Райс, не запыхавшись, спешила к ней. Тяжелый вздох Киры, художница предпочла проигнорировать, так что девушке пришлось спешно сменить угрюмый оскал на теплую улыбку и вежливо поздороваться.

— Здравствуйте, Алиса.

— Я наблюдала за вами, — она улыбнулась. — Вы сегодня почему-то очень напряжены. Неудобно рисовать.

Кира пожала плечами, но такая прозорливость показалась странной. Раньше ей удавалось неплохо скрывать свои эмоции.

— Простите, Алиса. Кажется я вчера предупреждала вас. Я работаю. Значит, мое настроение не обязано оставаться праздничным.

— Женщина не должна жить только работой, — ее бархатный голос обволакивал. — Время летит незаметно. Красота увянет, молодость пройдет впустую, — это было похоже на гипноз. Хуже всего было то, что частью себя Кира понимала — эта залетная художница права. О красоте девушка вспоминала раз в четыре месяца в парикмахерской, а про впустую прошедшую молодость уже было сказано. «Но ей-то до этого, какое дело?» вдруг проснулась Кира. И как выяснилось вовремя. Рядом снова оказался журналист.

— Ты! — на какой-то миг Кире показалось, что воздух вокруг этих двоих наэлектризовался до такой степени, что в Марта сейчас влепится молния.

— Я, — согласился он, — и что?

Девушка перевела взгляд с взбешенной художницы на спокойного, как танк журналиста и поинтересовалась:

— А в чем дело?

— Ни в чем, — с Алисы, словно ветром сдуло гнев и раздражение. — Только этот господин, кажется, что-то напутал. С каких это пор он стал гостем ролевых игр?

— С тех пор как вы, уважаемая ценительница искусства, стали злоупотреблять своими способностями.

— На себя посмотри! — огрызнулась Алиса. — Кто поставил все с ног на голову в Сирии?

— А что вы делали в Сирии? — вклинилась Кира в непонятный диалог.

— Я военный корреспондент.

— Вы же вместо Анастасии, — не поняла девушка. — Что, кроме вас во всей газете журналистов не было?

— Журналисты были, самоубийц не было.

— Что опять озеро? Надоели эти сказки, — Алиса дернула плечом. — Ничего удивительного. Ты же не будешь с этим связываться?

— Почему нет?

— Это вне твоей компетенции. Забыл?

— А вы давно знакомы? — поинтересовалась Кира.

— С начала времен, — поэтически ответил Март.

— И все это время я не знаю покоя, — буркнула Алиса — так, когда ты уедешь?

…Кире на какой-то момент привиделась странная картина. Журналист и художница, так же стояли друг против друга, только Алиса была одета в невесомое белое платье, украшенное золотой вышивкой. Тонкую талию подчеркивал широкий золотой пояс, богато инкрустированный рубинами и изумрудами. В ее высокую прическу были искусно вплетены живые цветы. Артур, вместо джинсов и рубашки, был одет в темно-синие, почти черные брюки, заправленные в высокие сапоги, и такого же цвета безрукавку. Из-за левого плеча виднелась отсвечивающая то синим, то золотым крестовина меча. Кира невольно помотала головой, но картина не пропадала. «Наверное, голову напекло» отстраненно подумалось ей. И точно, солнце скрылось за тучкой, и наваждение исчезло. Артур и Алиса продолжали милую беседу, а Кира, сославшись на неотложные дела, отправилась к ролевикам.

*****

— У тебя совсем совести нет? Мы поспорили. Жди результатов!

— И чтобы добиться их как можно скорее, ты решила заставить влюбиться эту наивную девочку?

— Это ей во благо! Кира сама меня позвала, тут уже ничего не вернешь. Сперва я хотела ее немножко расшевелить, но каково было почувствовать, что она отрицает меня! Полностью! Разве можно жить без любви, без красоты?

— Действительно, как?

— Тебя не спрашивают! — она устремила на собеседника пылающий взгляд. — Что касается этой смертной, я знаю, что делать!

Алиса несколько минут размышляла и, наконец, тряхнула головой.

— Да. Точно. Здесь есть очень милый молодой человек. Кажется, Виктор. Они будут прекрасной парой.

— Собираешься осчастливить насильно?

— Просто скажи, что боишься проиграть!

— Не боюсь. Мне жаль девочку.

— Тебе жаль? — ее брови приподнялись. — С чего бы это? Какое тебе до нее дело?

— Никакого.

— Она моя! Только попробуй вмешаться, Арес.

— Почему бы тебе не предложить ей нечто более серьезное?

— Ты это о чем? — подозрительно прищурилась та.

— Если на момент припомнить закон о свободной воле.. — при этих словах Афродита поморщилась так, словно съела лимон, — ты должна поинтересоваться у смертной души, что для нее предпочтительнее.

— Если припомнить закон о невмешательстве, вы вообще не имели права спорить, — рядом проявилась Артемида. — Добрый день, Арес, Афродита. Вы вместе, а проявленное бытие до сих пор не пострадало. Времена меняются?

— Не настолько, — Арес усмехнулся.

— Здравствуй. — Афродита, насупившись, кивнула.

— Так, что вы на этот раз не поделили? — весело осведомилась богиня охоты.

— Я хочу подарить веру в любовь одной смертной, а он мне мешает.

— С каких это пор Арес мешает тебе заниматься твоими прямыми обязанностями? — притворно изумилась Артемида. — А о чем был ваш спор? Уж не о том ли, кто быстрее заставит смертную поверить в любовь, а кто в ней разувериться?

— Забудем об этом, — отмахнулась богиня красоты.

— Как угодно, — Артемида поправила висящий у пояса горит, — но знаете, я бы посоветовала вам не привлекать к себе внимание. Зевсу и так надоели твои проделки, Арес. Взять последнее выступление в Сирии.

— Нужно было позволить этим полоумным революционерам перестрелять друг друга, включая детей и женщин?

— Прости, но ты постоянно забываешь, что нам запрещено напрямую вмешиваться в дела людей. Если они стреляют в своих братьев, жен и детей — это их выбор и на них лежит ответственность. Афине с трудом удалось выдать твои фокусы за вынужденную самооборону. А твои хитрости со Стрелами Амура, Афродита, уже становятся притчей во языцех. Громовержцу очень не понравилось, что целясь в Гелиоса, ты чуть не попала в Аида. Да и сам Зевс едва увернулся, когда ты пыталась попасть в Ареса. Если ты хочешь заняться этой смертной, Афродита, предложи ей стать Венерой.

— Кстати о Венере! — тут же взвилась Афродита. — Ты не подскажешь, Арес, откуда у смертных взялся мой Свиток Красоты с заклинанием?

— Понятия не имею. Ты никогда не отличалась способностями класть свои вещи на место. Ни до меня, ни после, — меланхолично отозвался Арес. Артемида рассмеялась и подытожила:

— В общем, я вас предупредила. Прекратите делить смертную и займитесь своим делом. Афина уже интересовалась, когда Арес перестанет валять дурака и вернется в Сирию. Она одна везде не успевает.

— Счастливого пути, — ехидно улыбнулась богиня красоты. — Нам с Кирой будет очень тебя не хватать.

— Объясни людям причину твоего отъезда и отправляйся, — присоединилась Артемида. — Там ты нужнее. Кстати, неплохо было бы и смертным убраться подальше от озера. Что-то или кто-то вызывает возмущение пространственно-временных потоков. Иерофант обещал разобраться, но пока он доберется, может случиться всякое.

— Алиса! Где вы? — все трое переглянулись. Афродита поспешно проявилась, а Арес и Артемида остались за гранью проявленного мира. — Здесь опасно ходить в одиночестве. Я провожу вас в лагерь, — вокруг богини красоты увивался мускулистый атлет.

— Значит Афина хочет, чтобы я вернулся в Сирию? — уточнил Арес.

— Да, если сможешь быть беспристрастен… Впрочем, она же говорила, что тебе лучше какое-то время не посещать мир людей. Вспомнить, кто ты. — Артемида поежилась от пристального взгляда Ареса и попросила: — Если это предложение тебе не по вкусу, просто скажи. Не нужно так смотреть.

— Извини, — он, не прощаясь, проявился в лес и зашагал к лагерю. Артемида некоторое время молча раздумывала, а потом исчезла

*****

Вечер ознаменовался сразу двумя событиями. Во-первых, давно мнущийся Ваня Смирнов наконец сделал предложение, давно ждущей этого решительного шага Тане Кореневой, а во-вторых, известная в узких кругах художница таки нарисовала портрет Киры (когда только успела) и выставила карандашный вариант на всеобщее обозрение. Изобразить девушку ей пришло в голову в мало что скрывающей тунике, и большая часть мужского населения громко потребовала немедленно переодеть натуру в такие же тряпки. Кира не выдержала такого внимания, громко послала всех подальше и умчалась прочь. Последнее, что ей бросилось в глаза, как улыбался Виктор разглядывая картину. Единственное место, где ее точно не стали бы искать, была автостоянка почти в трех километрах от лагеря. Но для бешеной собаки семь верст не крюк, а для спасения от настойчивого внимания ролевиков, которые ранее воспринимали ее, как бесплатное приложение к фотоаппарату, Кира была готова на любые жертвы. Среди тесно стоящих машин мелькнула мужская фигура. Первым желанием было нырнуть в любой багажник, но потом Кира узнала журналиста и расслабилась.

— Уже уезжаете?

— Уезжаю — он захлопнул багажник.

— А почему? Фестиваль еще не закончен.

— Руководство поменяло программу. Я видел и слышал достаточно, чтобы сочинить проникновенную поэму на заданную тему.

— Что ж. Тогда удачи, — Кира отступила назад, освобождая место для выезда, — а если не секрет, куда вы едете?

— В Сирию.

— В Сирию? — удивилась девушка. — И как там сейчас?

Март неопределенно пожал плечами.

— Жарко, — и открыл дверцу. — Удачи, Кира.