Цвет Крыльев. Черный
Надежда Сергеевна Сакаева

© Надежда Сергеевна Сакаева, 2016

© Надежда Сакаева, дизайн обложки, 2016

© Ефим Жолобов, фотографии, 2016

ISBN 978-5-4474-3785-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1

Время, да и сам мир в целом, будто замер в ожидании. Глухая тишина, воцарившаяся в комнате, была звенящей и настолько густой, что, казалось, ее можно потрогать. В этой тишине, друг напротив друга, стояли Дэймон и Люцифер, и ненависть между ними была ощутима даже на расстоянии.

– Ты же умер! – шумно выдохнув, Дэймон сжал кулаки. Он был напряжен, словно сжатая пружина, готовый вот-вот сорваться с места.

– Кто тебе это сказал? – Люцифер язвительно цокнул языком, изогнув одну бровь.

– Ты пал так давно, что это стало легендой, – Дэймон, все еще с неверием, тряхнул головой. Его голос звучал громче и громче, готовый вот-вот сорваться на крик, – тебя не нашли ни в подземном мире, ни на Земле. Ты должен был сгинуть в Чистилище! Ты просто не можешь быть живым! НЕ МОЖЕШЬ!

– Как часто люди смотрят на небо? Раз в год, в месяц, в неделю? А может быть каждый день? Сами того не осознавая, на краткие секунды запрокидывают лица, вскидывают взгляд, и тут же опускают его, даже не помня этого, не замечая, – Люцифер хмыкнул. Казалось, он находил ситуацию забавной, – Если не смотреть наверх, то и сверху тебя видно не будет.

– Перестаньте! – голос Анжелы был тих, но его услышали. – Прекратите сейчас же! Оба!

Она сидела на полу, в бессилии опустив руки. По щекам мокрыми солеными струйками текли слезы. Даже если бы сейчас разверзлись небеса, и спустился сам Господь, ей было бы плевать – ее отец все равно мертв, и этого уже не исправить!

Дэймон, который так любил ее, что готов был ради нее на все, вновь не допустил ее гибели. Он отвел руку Самаэля, Ангела Смерти, посланного за ней, но тот случайно коснулся ее отца. И теперь сердце девушки разрывалось от случившегося.

Отец умер из-за нее, как и мать, этим летом. Тогда Дэймон, будучи еще Ангелом-Хранителем, так же пытался спасти девушку, но погубил близкого ей человека. За это его изгнали, а судьба Анжелы была не ясна до сегодняшнего дня. Этим вечером ей вынесли приговор, но вновь она избежала его. Ценой жизни другого. И как она сможет жить с этим дальше?

– О, ты права, рыжая, – Люцифер поклонился, – цирк закончился, и, думаю, мне действительно пора переходить к делу.

– Какие у тебя могут быть дела здесь? – Дэймон порывисто поднялся, и тут же замер на месте, остановленный жестким, властным жестом.

– И в этот день, отмеченный невозможным и неестественным, будет сорвана первая печать! – голос Люцифера пугающим, странно громким рокотом, вознесся под крышу комнаты, раскатившись по всему дому.

Едва он успел договорить фразу, как хлопнула входная дверь, и на пороге гостиной появился перепуганный, растрепанный Крис. Он почувствовал боль Анжелы, разрывающую ее на куски, и спешил сюда изо всех сил, ведь любовь к девушке еще жила в его сердце. Однако этого он явно не ожидал.

Увидев Люцифера, Крис замер в нерешительности. На его лице отобразился страх. Люцифер точно этого и ждал. Он вскинул руку в направлении Криса и все тем же грохочущим рокотом продолжил:

– И вышел конь белый, словно снег, и на нем Первый Всадник – праведный и чистый. Кроток он был и покорен воле Всевышнего. Сердце его полнилось любовью и верою. Душа его была светла и обращена к Небесам. И неизменен он был в праведности своей, и дано было ему нести спасение.

После этого мир остановился. Казалось, все замерло на своих местах. Привычные звуки – шелест ветра, шум машин, крики детей – исчезли. Остался лишь колоколом гремящий голос Люцифера, продолжавшего говорить. И этот голос проникал будто бы в сами мысли. Казалось, его слышно везде и отовсюду.

А Люцифер все продолжал и продолжал, не желая останавливаться. Анжеле хотелось заткнуть уши, но она замерла вместе с миром, не в силах пошевелиться. Но даже если бы у нее это и получилось, она сомневалась, что это поможет.

– И тогда была снята вторая печать, –он перевел свой указующий перст на застывшего в изумлении Дэймона, – и вышел другой конь, красный; и сидящему на нем Всаднику дано было взять мир с земли. И был он не покорен никому, кроме как самому себе. И ничто бы не смогло примирить его пылающий возмездием огонь. Гнев и ярость, изливались из него, и не было им конца, ибо полнилась его душа злобой и жаждой сражений. И шел он вперед, неизменный в себе самом, орошая землю позади себя алым, неся лишь раздор и распри.

– И тогда была снята третья печать, –Люцифер прижал руки к груди, поклонившись. Развязный жест никак не вязался с грохочущим, устрашающим голосом, – И вот, конь вороной, и на нем Всадник. И шлейфом вилась за ним тьма, непроглядная и непроницаемая, беспросветная и первозданная, не сохранявшая после себя ни надежды, ни любви, ни добра, ни свободы. И ничто в этом Подлунном Мире не было способно насытить его, наполнить его, напитать его. Он проходил, оставляя себе вослед уныние, плачь и голод. Голод по теплу, добру и свету.

– И тогда была снята четвертая печать. И вот, конь бледный, и на нем Всадник, и дано ему было забирать жизни, завершая судьбы, пресекая линии. И шел он медленно, но грозно, ни о чем не скорбя, никого не жалея, никогда не тоскуя и не любя. И едва рука его касалась Жизни, как сама Жизнь исчезала под ней, оставляя лишь прах и пепел. И имя ему было «Смерть», – грохочущий голос его начал понемногу стихать.

Рука Люцифера указывала в дальний угол, где стоял Самаэль, с безразличным выражением лица наблюдавший за всей этой какофонией. Едва он договорил последние слова, мир словно взорвался звуками.

Гудок машины с нетерпеливым водителем, смех позднего прохожего, лай соседской собаки. Все вернулось на свои места, будто ничего этого и не было, но в голове у Анжелы продолжал звучать этот ужасный, раскатистый голос.

– Дамы и господа, – Люцифер усмехнулся, – выражаю Вам свою искреннюю благодарность за содействие, помощь и всевозможную поддержку в подготовке Апокалипсиса. И давайте похлопаем этой дивной юной леди, что собрала всех четырех Всадников вместе.

Он и впрямь начал медленно, но звонко хлопать в ладоши.

– Что за бред ты несешь? – Дэймон сморщил нос. – Ты сошел с ума за все те века, что провел в одиночестве?

– Прояви уважение, Война! Я в здравом уме и трезвой памяти. Бледнокрылый Всадник сообразил все гораздо быстрее. И уже фьють, – Люцифер помахал руками, изображая птицу, – улетел доложить обо всем наверх. Но так уж и быть, сейчас я вам все подробно объясню. Итак, друзья мои. Что вы знаете про Апокалипсис?

– Он наступит после того, как будут сорваны все печати, – ожил, в изумлении молчавший все это время Крис.

Он совершенно не понимал, что происходит, и говорил по инерции, заученную информацию, точно школьник на экзамене. Все перевели взгляды на него, и, запнувшись, он продолжил:

– Первые четыре печати это Всадники Апокалипсиса – Праведность на Белом коне, Война на Красном, Голод на Черном и Смерть на Бледном. Вот только перед всем этим должно произойти событие неестественное и невозможное. А если точнее, то невинные должны пострадать, а мертвые ожить. Не считая того, что ни у одного из нас нет цветастых коней, я не вижу, чтобы мертвые разгуливали по окрестностям.

Услышав «мертвые должны ожить» Анжела встрепенулась. Поднявшись с пола, она подошла к отцу и стала щупать его пульс в последней, отчаянной надежде. Может еще не все потеряно? Может, случится чудо?

Бесполезно. Отец не подавал никаких признаков жизни. Лицо его было землисто-серым, нос заострился. Сомнений его состояние не вызывало.

– О, знаете, я смотрел фильмы про зомби, и, хотя наша рыжая девчонка совершенно не похожа на ожившего мертвеца, но это она. Она мертва уже дважды. Ну и пострадавшего невинного, думаю, видят все. – Люцифер указал на Джоша. – А теперь, дорогие Всадники, вспомните цвет своих крыльев. Пожалуй, я начну первым. Покажу, так сказать, на наглядном примере.

Он торжественно снял куртку, под которой у него была одета простая белая майка, и стал медленно выпускать крылья.

Анжела вскрикнула. Крылья у него были совершенно ужасные. Аспидно-черные, размерами гораздо меньше, чем у Самаэля или Криса, местами обломанные, словно это не перья, а угли.

– Вот, черт, – сквозь зубы пробормотал Дэймон. Теперь он тоже все понял.

Лишь один Крис стоял, недоуменно оглядываясь.

– Ну, да, положим, ты я и Самаэль подходим по цвету этим… ммм… Всадникам. Но ведь у Дэймона перья далеко не красные, а значит, четвертого, все равно не хватает, – он развел руками.

– О, ну, конечно же, ты не знаешь такие милые детали. Дорогой Война! Не хочешь раскрыть нашему другу Праведности свой небольшой секрет? – улыбка Люцифера была слаще меда.

– Откуда ты про это узнал? – несмотря на вопрос, Дэймон все-таки снял рубашку. За его спиной начали расти крылья. Стекающая кровь окрашивала нежно-белые перья в яркий, алый цвет.

– Ну, даже не считая того, что я приглядываю за тобой и этой юной леди, уже довольно давно, когда-то я тоже был таким. Выпускать крылья было так невыносимо больно, что я пытался их сжечь, – Люцифер развел руками, по-прежнему улыбаясь, будто говорил о чем-то невероятно приятном. Зеленые, как изумруды, глаза сверкнули, на мгновенье вспыхнув алым.

Крис выглядел удивленным, если не ошарашенным. Он стоял, открывая и закрывая рот, не зная, что сказать. Такого поворота он явно не ожидал.

Никто не ожидал, что все так обернется.

Что празднование Хэллоуина закончится визитом самого Люцифера и началом Апокалипсиса.

– Ну а то, что крылья милого Сэмми – бледные, а если быть точнее, серые, думаю, знают все, и про это можно было бы и не говорить, – Люцифер заулыбался еще слаще, хотя казалось дальше уже и некуда. – А сейчас, дамы и господа, я вынужден откланяться. Меня ждут дела. Апокалипсис наступает не каждый день, а я планировал это, позвольте напомнить, несколько тысячелетий.

Он и вправду картинно раскланялся, спрятал свои ужасные крылья, и, надев куртку, накинул капюшон, спрятав лицо. После этого быстрым шагом вышел, оставив троицу молодых людей в полнейшем недоумении.

– Я так и не понял, кто это был, – первым нарушил тишину Крис, пропустивший начало представления. Его голос звучал хрипло, будто он молчал не пару минут, а несколько часов. – И что вообще тут произошло.

– Люцифер, – Дэймон словно сплюнул это имя, – надо сказать, за все это время он немного постарел. Ты еще слишком молод. Не застал его до падения.

– Но нам рассказывали, что он умер. Его так давно никто не видел. Может ты ошибся и это был не он? Другой Падший?

– Я бы не смог ошибиться, даже если бы захотел. Я помню его еще до создания людей. Вольнолюбивый, строптивый, – Дэймон горько усмехнулся, – почти как я. Чёрное пламя разума и воли.

– И что же теперь будет? – подала голос молчавшая до этого Анжела.

Больше всего ее интересовала судьба отца. Она до последнего надеялась, что все обойдется. Надеялась, хотя это было наивно и нелепо, отчаянно цепляясь за призрачную возможность того, что свершится чудо.

Ведь если есть и Ангелы, и Люцифер, и какие-то совсем уж невозможные Всадники, то почему бы не быть и чудесам? Почему бы не случиться чему-нибудь хорошему? Хотя бы для разнообразия.

Она не могла упрекать в случившемся Дэймона, ведь знала, что он действительно не хотел такого поворота. Уж если кто и был виноват, то только она одна. Она могла бы понять, что значил Самаэль, увиденный ею на балу. Она могла бы задержаться там, не возвращаясь домой. Она могла бы много чего еще сделать, но теперь все это не важно, ведь отец мертв.

– Дэймон, мне надо с тобой поговорить, – на пороге появился, как всегда безразличный ко всему, Самаэль. – Наверху очень обеспокоены сложившейся ситуацией. И готовы принять меры.

– Знаю я все их меры, – горько усмехнулся Дэймон и тут же пояснил Анжеле. – Самаэль снова здесь. Он летал наверх, и, кажется, есть новости. Я поговорю с ним и тут же вернусь. Крис пока побудет рядом.

Девушка лишь кивнула, вновь посмотрев на отца, все еще лежащего на полу, словно сломанная игрушка.

Вместе с Самаэлем, Дэймон вышел из дома.

– Наверху еще не готовы к Апокалипсису. И хотят остановить его любой ценой, – размеренно начал Самаэль.

– Черт бы их побрал! – он сплюнул сквозь зубы. – Неужели это так сложно, просто оставить нас в покое? Что еще им нужно?

Проходящая мимо женщина неодобрительно покачала головой, услышав ругательство. Вид молодого человека, разговаривающего с самим собой ее ни капли не удивил. Да и кого бы он удивил в век беспроводных технологий и прячущихся за волосами маленьких гарнитур.

– Грядет конец света, Дэймон. Они вынуждены сделать это, вынуждены принять меры, иначе может случиться непоправимое и ужасное, – голос Самаэля все так же был холоднее льда. – Сейчас они считают, что чтобы остановить Апокалипсис, надо убрать Всадников.

– Интересно, как они рассчитывают это сделать? – он скептически изогнул одну бровь. – И чьими же руками? Даже если у них получится убрать мое физическое тело, что они будут делать с Крисом? Как они смогут разобраться с тобой? Я уж и не говорю про Люцифера.

– Разве я сказал, что они хотят убрать нас? Им надо убрать лишь Всадников. Мы стали ими по стечению обстоятельств. Кристиан покорен высшей воле и исполняет все заветы, я несу на своих крыльях Смерть, ты объявил войну Создателю, а Люцифер изголодался по раю. – Самаэль говорил отстраненно, будто рассказывал вовсе не про себя. – Мы сошлись в единой точке пространства, в один момент времени и сорвали первые четыре печати. Но чтобы это произошло – нужны были предвестники. Смерть невиновного и мертвец, разгуливающий по Земле.

– Кажется, я начинаю понимать, к чему ты клонишь.

– Что ж, никогда не сомневался в твоих способностях. Наверху решили, что если не будет предвестников, то Апокалипсис отменяется. Меня послали восстановить баланс. Вернуть все на исходные позиции.

– Я не дам тебе забрать Анжелу, – прорычал Дэймон.

Услышав страшные слова Самаэля, поняв их суть, он встрепенулся, приготовившись, если надо, к схватке, заведомо безнадежной. В этот момент он был больше похож на разъяренного дикого зверя в боевой стойке.

Пусть весь мир катится в тартарары, если это то, что надо для жизни Анжелы. И может он рассуждал сейчас вовсе не как Ангел, так он уже давно и не являлся им. Они скинули его, когда он воспротивился несправедливости, и теперь Дэймон вовсе не стремился попасть обратно.

– Я хорошо знаю тебя, Аластэйр. – Самаэль не часто называл его истинным, ангельским именем.

И сейчас это имя еще больше разозлило Дэймона, ведь он не хотел иметь ничего общего с теми, кто вновь и вновь пытался отобрать у него Анжелу:

– Тогда ты знаешь, на что я готов ради нее.

– Знаю, – он размеренно кивнул, – поэтому, сначала я исправлю смерть невиновного.

Готовность Дэймона броситься на него, рвать, сокрушать, пожертвовать всем, ради нее одной, не произвела на Самаэля совершенно никакого впечатления. Его голос был все так же безразличен ко всему происходящему здесь:

– Если же это не поможет, то у тебя будет время придумать другой выход. Я дам тебе его.

Услышав это, Дэймон тут же расслабился. Небрежная поза и язвительная улыбка вернулись к нему в мгновение ока.

– Спасибо тебе, Самаэль, – он был искренен, – сколько времени у меня будет?

– До тех пор, пока не будет снята шестая печать. После этого я больше не смогу ждать. А сейчас нам пора. – Самаэль развернулся, и первый вошел в дом.

Дэймон последовал за ним.

– Анжела, – едва они вошли, он подошел к девушке, и, присев рядом, обнял за плечи. – Успокойся. Сейчас Самаэль все исправит.

– Что? – подскочил Крис.

Уж он-то знал, что это невозможно, нереально. Что так нельзя. Нельзя возвращать мертвых, уже ушедших от людей.

– Что слышал, – отрубил Дэймон, помогая притихшей Анжеле встать. – Наверно, это единственное их правильное решение. Они не хотят Апокалипсис и надеются таким способом его предотвратить.

Самаэль подошел к бесчувственно лежащему Джошу.

С бездушным и холодным выражением лица он простер над ним руки и расправил свои огромные серые крылья, которые, казалось, заполонили всю комнату. Даже Анжела вздрогнула, почувствовав это, хоть и не могла ничего видеть.

Неуловимо быстрым движением руки он выдернул одно свое полупрозрачное перо, превратившееся в сгусток серого дыма. На другой ладони после такого же быстрого жеста вспыхнул яркий синий огонек. Он горел столь ослепительным светом, что хотелось зажмуриться.

Соединив ладони, Самаэль хлопнул. Вместе сгусток дыма и огонек превратились в светящийся порошок, который медленно осыпался на тело Джоша.

– Теперь пришла твоя очередь, – Самаэль сделал пару шагов в сторону, уступая место.

– Моя? – Дэймон удивленно изогнул одну бровь.

– Я несу в себе смерть, а не жизнь, – размеренно пояснил Самаэль. – Я вернул его душу и память на место. Но вернуть сам огонь жизни уже не смогу. Оживлять мертвых это значит идти против воли Создателя. Это неестественно и не соответствует установленным правилам. Поэтому, сделать это можешь ты. Ты и так пошел против Его воли.

– Но разве не Он разрешил сделать это, чтобы прекратить Апокалипсис?

– Да, Он разрешил. – Самаэль спокойно кивнул. – Но сделать это все равно должен ты.

– Что для этого нужно? – Дэймон подошел ближе к Джошу.

– Передай ему часть своего дыхания. Оно губительно для живых существ, отравляет их душу, лишает их света. Но для него оно подействует совершенно наоборот, вернув жизнь.

– Это все?

– Да. Сразу после этого он должен очнуться.

– Ясно, – Дэймон присел и аккуратно выдохнул на Джоша.

Не прошло и пары секунд, как тот резко закашлялся, задыхаясь, будто его только что вытащили из воды.

– Папа, папочка! – кинувшись к нему, Анжела обняла его.

Она вновь заплакала, на этот раз от безудержного счастья, вмиг переполнившего ее. Неужели, ей хоть в чем-то повезло? Неужели наверху приняли действительно правильное решение?

Анжела все никак не хотела его отпускать, боясь, что если она сделает это, чудо исчезнет, и он снова упадет без чувств.

Перед ее глазами все еще стояло его лицо, неестественного, серого цвета. Наверно, эта картина будет преследовать ее всю оставшуюся жизнь.

– Что случилось, детка? – Джош недоуменно крутил головой, часто моргая, не понимая причины столь бурных объятий и чувств.

Выглядел он порядком растерянным.

– Вы так напугали нас, мистер Беллз, – взял слово, стоящий рядом Дэймон, потому что девушка сейчас вряд ли смогла бы хоть что-то сказать. – Я даже не успел отойти от дома, как услышал крик Анжелы. Вам стало плохо. Вы упали в обморок.

– Обморок? – Джош потряс головой, став еще более растерянным. – Странно… Я чувствую себя превосходно.

Он не помнил ничего подобного. Вот его Анжела вернулась с праздника. Секунда и она уже плачет, не желая его отпускать.

– Может, все же стоит вызвать «Скорую помощь», мистер Беллз? – Крис, стоявший до этого молча, в углу комнаты, подал голос. – Я уже собирался это сделать, но тут вы, наконец, очнулись.

Он потряс сотовым телефоном, который и впрямь держал в руке.

– Господи, Крис, – выдохнул Джош, удивившись еще больше, – ты-то, что тут делаешь?

– Я просто проходил мимо вашего дома, когда все это началось, – Крис пожал плечами.

– Ничего не понимаю, – Джош поднялся на ноги, несмотря на протесты Анжелы, и еще раз помотал головой. – Не надо скорой, Крис. Со мной уже все в полном порядке. А почему вы оба не на танцах?

– Я провожал Анжелу домой, – выпалил Дэймон.

– А мне просто стало скучно, – еще раз пожал плечами Крис.

– Я так испугалась за тебя, папа! – Анжела обняла отца еще крепче. – Ты говорил, а потом вдруг захрипел и упал! Это было просто ужасно!

– Но сейчас со мной все в полном порядке. Поэтому можешь перестать плакать, – он потрепал Анжелу по волосам.

– Эмм… пожалуй, я пойду, – промямлил Крис, и поспешил скрыться.

– Да, думаю, мне тоже пора, – Дэймон последовал его примеру.

– Кажется, Дэймон от тебя без ума. Еще бы, ты у меня такая красавица! – заговорщицки прошептал Джош, едва молодые люди вышли за дверь.

– Папа, о чем ты только думаешь? – Анжела улыбнулась сквозь слезы. – Ты же чуть не погиб.

– Ну что за глупости! Мне еще далеко до этого. Видимо, это перемены погоды плохо на меня влияют. Давление подскочило, вот я на секундочку и выключился. – Джош помотал головой, а затем немного задумчиво добавил:

– Возможно, мне все же стоит пройти обследование.

– Обязательно! Я сама прослежу за этим, так что тебе не удастся отвертеться. Все же я помогаю в больнице.

– Так мы и поступим. А пока, можешь уже перестать плакать, ведь я себя отлично чувствую. И хватит про это.

– Хорошо, – она крепко обняла отца, действительно немного успокоившись.

– Вот так гораздо лучше.

Девушка еще несколько мгновений сжимала его, потом все же отпустила.

– А сейчас тебе пора идти спать! Ты должен хорошо отдохнуть. Ведь ты так меня напугал! – она вытерла мокрые щеки.

– Слушаюсь, мой маленький капитан, – Джош шутливо приложил ладонь ко лбу.

Глава 2

Уложив отца и окончательно убедившись, что с ним все будет в порядке, и ему больше ничего не угрожает, Анжела поднялась к себе в комнату. Это был ужасно длинный день.

Без сил она упала на кровать, чувствуя себя полностью опустошенной, выжатой, словно лимон, как морально, так и физически. Потеря отца и его последующее возвращение, которое назвать воскрешением у Анжелы просто не поворачивался язык, оставили на ней свой след.

Она была готова отключиться, чтобы просто стереть из памяти все эти ужасы и забыть об этом. Но не успела ее голова коснуться подушки, как в окошко настойчиво постучали.

Не дожидаясь ответа, в комнату залез сначала Дэймон, а потом и Крис. На последнего девушка посмотрела с нескрываемым удивлением, ведь он всегда предпочитал заходить через дверь.

– Видимо поспать мне сегодня не удастся, – вздохнув, она закуталась в одеяло по самую шею и села, свесив ноги на пол.

Крис остался стоять около окна, скрестив на груди руки. А вот Дэймон грациозно присел рядом с ней.

– К сожалению, пока нет времени на сон, – он мрачно кивнул, – думаю, нам всем надо поговорить. То, что сегодня произошло в этом доме, имеет поистине вселенские масштабы. И разбираться с этим придется не кому-то, а именно нам. Ведь именно мы, к сожалению, невольно все это и начали.

– Только вот я не совсем понял, что это вообще было, и как так вышло, – хмыкнул Крис.

– О, я никогда не сомневался в твоих мыслительных способностях, – Дэймон язвительно усмехнулся одним краем губ, – Люцифер же говорил, что это такое было. Объяснял для самых маленьких. Мы, собравшись вместе в той комнате, вызвали чертов Апокалипсис.

– Интересно, как они, – Анжела кивком головы указала наверх, – могли допустить все это? Я думала, Апокалипсис не такси, и вызвать его не так просто.

– Думаю, это и было не просто, – Крис пожал плечами, – для этого и существовали печати.

– А к чему вообще все эти условности с воскрешением мертвых и страданиями невиновных? Что за пафос с разноцветными Всадниками? Неужели нельзя было сделать просто большую красную кнопку и отдать ее самому главному?

– Красную кнопку, – хихикнул Дэймон, – а знаешь, пожалуй, это неплохая идея. Крис, не хочешь, когда все закончится, выступить с инициативой о введении большой красной кнопки?

– Сейчас вовсе не подходящее время для шуток, – отрезал Крис, совсем не оценив юмора, – и, может, я чего-то и не понимаю, но в том, что Всадники – не просто какой-то там пафос, а реальная необходимость, я уверен. Ведь чтобы оживить мертвого, нужен союз Ангела Смерти и падшего Ангела. И без обоюдного согласия противоположных сторон развязать войну не удастся. А присутствие четверых Всадников служит дополнительной защитой от досадных случайностей. Равно как и остальные печати, которые пока, к счастью, все еще целы. Ты, должно быть, слишком стар, Дэймон, и подзабыл об этом.

– Выходит то, что я жива, это всего лишь досадная случайность? – Анжела поморщилась.

– Прости, я вовсе не это имел в виду, – Крис виновато опустил голову.

– Досадная случайность то, что я, Крис, Самаэль и Люцифер оказались там вместе, именно в тот момент, – вступил Дэймон. – Понимаешь, Анжела, Апокалипсис это нечто большее, чем просто Конец Света. Это… последняя Битва Очищения. Я бы назвал это именно так. И Апокалипсис изначально не нечто злое или темное. Это просто другое. Серое, как крылья Самаэля. Война Двух Начал, во имя их окончательного разъединения. После него не будет ни рая, ни ада. Мир станет монохромным. Останется что-то одно – либо Свет, либо Тьма.

Он многозначительно посмотрел сначала на пол, затем на потолок.

– Поэтому так важно, чтобы, наверху были полностью готовы к нему. Поэтому сейчас его надо остановить, пока не стало слишком поздно. Проиграть эту Битву нельзя ни в коем случае, иначе это закончится еще большей катастрофой, – резюмировал Крис, – поэтому и было введено участие Ангела Смерти и Всадников. Чтобы обезопаситься. Чтобы никто не смог проделать это тайком. Только вот нигде не говорится, что Всадники – это Ангелы.

– Возможно, ты слишком молод, Крис, чтобы понимать это, – язвительно произнес Дэймон, – но Всадники – это вовсе не Ангелы. Всадники это сочетание внутренней сути и внешнего вида. То есть мы Всадники не потому, что мы Ангелы, а потому что мы подходим по нашему состоянию души и цвету перьев. Люцифер все просчитал и сумел снять первые печати без согласия сверху, чего они и боялись. Не представляю даже, как давно он это планировал.

– Очевидно, с момента своего падения. Но как он мог предугадать твое поведение? Откуда он мог знать, что наверху решат все не в пользу Анжелы? Что Самаэль там будет? Что я тоже приду туда именно в тот момент?

– Ну, про решение и гадать нечего, – фыркнул Дэймон. – Они умеют только так и не иначе.

– Ты несправедлив к ним. Они вполне могли решить все по-другому. Здесь было слишком много «если». Если бы я не пришел, если бы Самаэля не было, если бы ты допустил…

– Я бы никогда этого не допустил!

– Да, но… все равно, когда готовишься к этому так долго, разве можно полагаться на такое количество случайностей? Разве стоит скрываться тысячи лет, чтобы потом зависеть от поступков девушки, Хранителя и Падшего? Может он знает что-то, чего не знаем мы?

– А может он просто хорошо изучил и меня, и тебя, и всех их? В конце концов у него было много времени на это, – раздраженно ответил Дэймон.

– Какая разница, сколько лет он к этому готовился и как долго планировал? Главный вопрос, это что нам теперь делать со всем этим? – голос Анжелы звучал беспомощно.

И чувствовала она себя не лучше. Не смотря на радость от того, что с отцом теперь все будет хорошо, душу терзало ощущение чего-то страшного. Чего-то темного, неотвратно приближающего. Словно мир вокруг выцвел, стал черно-белым, потемнев. И из тьмы что-то надвигается. Что-то ужасающее, от чего нельзя будет ни спрятаться, ни спастись. Что-то такое, после которого уже ничего не останется.

– Я не знаю, что можно сделать. Такое происходит впервые, – Крис беспомощно развел руками, – ну а у тебя уже, конечно есть масса идей и гениальных решений, мистер Умник?

– Будут, – пробормотал Дэймон сквозь зубы, – нам обязательно нужно найти выход.

– А разве они ничего не придумали, кроме помощи моему отцу? – Анжела говорила тихо и спокойно.

Называть вещи своими именами она все еще избегала. Ей просто хотелось поскорее забыть, что ее отец некоторое время действительно был мертв и если бы не шоу, устроенное Люцифером, то он таким бы и остался. Хотелось стереть из памяти то, что она могла потерять его так же, как уже потеряла мать. И уж точно хотелось никогда больше не вспоминать те ужасные минуты, в течение которых он без чувств лежал на полу, а его лицо утратило все краски.

– Мне совсем не нравятся их идеи, – отрезал Хэвенли, – мы обязательно найдем свой способ остановить все это!

– Что решили наверху? – настойчиво повторила Анжела.

Дэймон вздохнул.

– Ты действительно хочешь это знать?

– Да, – она была настроена решительно.

– Хорошо. Они считают, что если не будет предвестников, то не будет и Всадников. Они вернули твоего отца, но это не помогло. И если мы не сможем найти выход до снятия шестой печати, то Самаэль заберет тебя. Он должен был сделать это сразу, но счел более разумным подождать.

– То есть я могу умереть?

Недосказанное «умереть снова» тишиной повисло в комнате.

– Я не допущу этого, Анжела! Ни за что и никогда не допущу! – Дэймон был полон уверенности.

– Знаешь, – робко начала девушка. – Если это потребуется, если от этого зависит судьба мира, я готова. Отдать жизнь, ради спасения человечества, не так уж и плохо. Я буду знать, что все не напрасно. В конце концов, я не Ангел. Я всего лишь человек и когда-нибудь все равно умру. Так почему не сейчас?

Анжела говорила тихо, но уверенно. Она и впрямь была готова. Лишь бы остальные не пострадали. Лишь бы все было хорошо. Возможно, там наверху, она увидится с мамой.

Вот только там не будет этих зеленых, словно изумруды глаз, к которым она так привыкла…

– Мы найдем другой выход, Анжела, – Дэймон произносил ее имя с невыносимой нежностью и теплотой.

– Разве он есть?

– Обещаю, я что-нибудь придумаю!

– Зачем искать, если его уже нашли? К тому же, разве ты можешь быть уверен, что когда все закончится, они оставят мне жизнь? – девушка говорила спокойно, чего нельзя было сказать о Дэймоне.

– Они не посмеют забрать ее, – его голос дрогнул, несмотря на всю уверенность слов.

Он действительно этого боялся. Опасался, что они вернутся к своему первоначальному решению, если вдруг все обойдется. Впрочем, и тогда, он снова будет готов. Он не позволит случиться несправедливости.

– Почему не посмеют? Они уже решили мою судьбу один раз. Если бы не ты, меня бы не было. Так к чему оттягивать неизбежное?

– Нет! Мы сможем найти другой выход, и когда все закончится, я не позволю им забрать тебя.

– Я просто не хочу, чтобы из-за меня страдали невинные люди!

– Добрая упрямица Беллз, – подал голос, молчавший до этого Крис.

Его сердце сжималось от любви. Он и не сомневался, что Анжела выберет этот вариант.

Может она и не всегда была идеальной, но именно это делало ее особенной. Это отличало ее от других сверстников. Не все взрослые люди склонны пойти на такое, чего уж говорить о подростках. Это требует храбрости. А Анжела всегда была храброй, готовой ради других на жертвы. Пусть даже эти жертвы будут стоить ей столь высокую цену.

– Забудь об этом! У нас еще есть время. У нас целая уйма времени! – убежденно продолжил Дэймон. – Я перерою…

– Что значат пятая и шестая печати? Что будет, когда их снимут? – перебила его Анжела.

– Пятая печать будет снята после того, как миру явятся души убитых за веру свою, – Дэймон говорил, прикрыв глаза. Спорить с Анжелой было бесполезно, – шестая же печать будет сорвана после того, как Земля встанет на дыбы, подняв пыль, что заслонит собой свет солнца, и Луна захлебнется в кровавом затмении и звезды небесные падут на Землю.

– Звучит зловеще, – хмыкнула Анжела. – Значит, Самаэль… ммм… заберет меня сразу после снятия пятой печати?

– Сразу после шестой, – поправил Дэймон.

– И сколько людей пострадает в результате того, что, как ты там сказал? Земля встанет на дыбы и заслонит собой свет солнца? – решительно спросила Анжела, настроившись на долгий спор. – Сколько их погибнет?

– Анжела, ты не должна воспринимать это так конкретно, – Дэймон досадливо поморщился, – печати это весьма растяжимое понятие. Которое, к тому же, можно вывернуть в свою сторону.

– В конце концов, у нас же нет коней, – развел руками Крис, – хотя мы и зовемся теперь Всадниками.

– Разве можно истолковать фразу «Земля встанет на дыбы, подняв пыль, и звезды падут на землю» как-то по-другому?

– Ну, если где-нибудь в Сибири будет небольшое землетрясение, то, думаю, никто от этого даже не пострадает.

– И ты предлагаешь мне просто надеяться, что все будет не так ужасно? Дэймон, я повторюсь. Я не хочу, чтобы из-за меня пострадали невинные люди! Ни один! Я не такая. Я просто не смогу с этим жить. Понимаешь? НЕ СМОГУ! – Анжела нервно теребила прядь волос, хотя голос ее оставался ровным.

– Но ты же не можешь знать наверняка? – Дэймон сжал кулаки.

Пускай он чертов эгоист, но он не позволит ей пожертвовать собой. Она и так слишком многое вынесла.

– Так лучше уж я окажусь не права, и никто не пострадает, чем наоборот, – Анжела помотала головой.

– Но ведь тогда пострадаешь ты. Разве ты сама не невинная жертва? – Дэймон мягко взял ее за руку.

Увидев это, Крис скрипнул зубами, но промолчал.

Сердце кольнуло, словно тонкими острыми иглами. Дышать стало тяжело и больно, в груди ворочался огромный ледяной ком, который ничто и никогда уже не сможет растопить.

– Моя жизнь не стоит так дорого.

– Анжела, прошу тебя, поверь. Мы сможем что-нибудь придумать.

– Что будет происходить в перерывах? – Анжела перевела тему.

Для себя она все уже решила. Ей хватит и того, что из-за нее пострадала ее мать, едва не погиб отец. Разве она может допустить смерти других?

– В каких перерывах? – Дэймон поморщился, словно от зубной боли.

Суть вопроса он понял, но вот отвечать на него желания не было никакого.

– Что будет в перерывах между снятием печатей? – перефразировала Анжела.

– Ничего, – Дэймон ответил слишком быстро.

– Ничего? Совсем ничего?

– Это еще не свершившиеся вещи, Анжела, – Крис, поджал губы, – ты не должна воспринимать их так серьезно.

– Так что же все-таки будет? – Анжела не желала отступать.

– И пойдут Всадники по Земле, готовя ее к концу. И бросит тень Красный всадник, оросив Землю кровью, сея войну везде, где ступит его нога. И бросит тень Бледный всадник и серой змеей пройдет она по Земле, превращая жизнь в прах, пепел и смерть. И дальше бла-бла-бла, – Дэймон сделал характерный жест рукой, – все это полнейшая чушь! Я вот лично не собираюсь сеять войну. Так что прекрати думать про это. Лучше давайте искать другой выход.

– Хорошо, – Анжела покорно опустила голову, – тогда, может, вместе подумаем, как нам остановить Апокалипсис?

– Вот это другое дело! Такой подход мне нравится куда больше, – Дэймон широко и открыто улыбнулся.

Хотя он и не ожидал, что Анжела так легко сдастся, он был рад этой перемене в ее настроении.

– Возможно, нам стоит поговорить со Смотрящими? – предложил Крис.

– Первая здравая идея от тебя. Думаю, это имеет смысл. Они должны знать хоть что-то.

– Кто такие Смотрящие? Раньше ты никогда мне про них не рассказывал.

– Смотрящие это такие особые Ангелы. Они не похожи на Хранителей, ведь у них нет своих подопечных. Однако они вполне телесны и живут на земле среди людей. И они не стареют и не умирают.

– Как же они живут? Разве люди не замечают, что они не меняются? Друзья, коллеги, соседи? – Анжела активно проявляла интерес, надеясь, что так Дэймон скорее забудет о ее недавнем желании.

– У них в окружении нет никого из людей. Только лишь связь с другими Ангелами. Их дома вычеркнуты из аренды и зачастую сокрыты от посторонних глаз. Их отпечатков нет ни в одной базе. У них множество документов, но зачастую они им просто не нужны, ведь они редко покидают свои дома. А про то, что они не меняются… я думаю, легенды о вампирах возникли не на пустом месте.

– И чем же они занимаются, если у них нет своих подопечных?

– О, зато у них есть особое назначение. Смотрящие следят за мощными артефактами, которые нельзя просто взять и отдать людям, сила которых может быть опасна не в тех руках. Они как старьевщики, живут с этими вещами и только с ними. Возможно, они подберут предмет, который сможет помочь нам, – Дэймон нетерпеливо потер руки, – ближайший из них живет на Аляске. К нему мы и направимся в первую очередь.

– Бррр, Аляска… Там должно быть очень холодно, ведь уже ноябрь. Но что я скажу отцу? И как мы туда доберемся? То есть, конечно, можно долететь на самолете, но если он живет далеко от людей? – Анжела поежилась.

Интересно у нее есть настолько теплые вещи, чтобы вынести эту жуткую стужу?

– Анжела, когда я говорил «мы», то я имел в виду себя и Криса. Девушкам нечего делать под пронизывающим ветром среди снегов, поэтому ты остаешься дома. И это не обсуждается, – Дэймон выставил вперед руки, приготовившись к спору, но Анжела снова его удивила.

– Хорошо. Дома так дома, – девушка пожала плечами.

Так будет даже лучше для того, что она задумала. Если Дэймона и Криса не будет в городе, никто не сможет ей помешать.

– Тогда нам пора, – Крис сел на подоконник, – ведь завтра придется хорошенько помахать крыльями. Пока Анжела.

– Пока Крис.

Прежде чем скрыться за окном, он посмотрел на нее с такой любовью, что девушка покраснела и отвернулась. Через пару секунд, когда она снова подняла взгляд, в комнате уже никого не было.

Дэймон ушел бесшумно, даже не попрощавшись.

Впрочем, и это было к лучшему. Реши он остаться с ней до утра, возможно бы понял, что она задумала. Или она бы передумала.

Откинувшись на подушку и поплотнее закутавшись в одеяло, Анжела закрыла глаза. Мысли роились в голове, не давая ей уснуть. Апокалипсис, Всадники, Люцифер. И она в самом центре всей заварушки.

По сути, виновная больше других. Ведь из-за нее Дэймон пошел на это. В нее влюбился Крис без возможности на взаимность. И из-за этого оказался в том месте и в то время.

И как же так вышло, что за такое короткое время вся ее жизнь, размеренная, продуманная, ОБЫЧНАЯ, полетела кувырком. И хорошим в этом было только ее знакомство с Дэймоном.

Анжела согласилась на его план лишь потому, что не хотела, чтобы он помешал исполнить ее собственный вариант. Во многом схожий с тем, что решили наверху.

Она не будет ждать невозможного, призрачного спасения, если каждый час ожидания может приближать чью-то смерть. Она не допустит, чтобы кто-то еще пострадал.

Завтра, сразу после завтрака, она пойдет в лес, где упал метеорит. И уговорит Самаэля забрать ее. А если он откажется, то она сделает это как-нибудь по-другому. Главное, чтобы у нее хватило смелости.

Перевернувшись на другой бок, Анжела и не заметила, как уснула. Она спала так крепко, что не услышала, как скрипнуло окошко и по полу прошуршали мягкие шаги.

Глава 3

Дэймон не стал прощаться при Крисе.

Несмотря на взаимную неприязнь, которая была, даже когда он еще не упал, Дэймон знал, что тот чувствует к Анжеле.

Знал, как это мучительно, когда сердце сжимают в стальные тиски и боль медленно проникает внутрь, сковывая его, словно лед, наполняя пустотой и отчаянием, не оставляя места ни счастью, ни радости. Когда становится трудно дышать, будто ты вдруг очутился глубоко под водой, будто уже не успеешь подняться, и тогда легкие раздирает болью, словно в них бушует пожар. Тебе хочется прекратить боль, но это невозможно сделать, потому что она уже часть тебя.

И именно поэтому Дэймон решил, что зайдет позже, не желая доставлять Крису еще одну порцию мучений.

Но, к сожалению, когда он вернулся, Анжела уже спала. Во сне она выглядела еще более прекрасной. Рыжие волосы разметались по подушке, будто язычки пламени, глаза закрыты, дыхание ровное.

Сейчас она выглядела такой умиротворенной, такой спокойной и такой счастливой.

Дэймон бесшумно опустился рядом и аккуратно, чтобы не разбудить, погладил по огненным волосам.

Как же они приятно пахли!

Дэймон глубже втянул носом воздух, стараясь впитать в себя этот запах, насытится им. Кто знает, какое время их с Крисом не будет. Если Смотрящий не пожелает, чтобы его нашли, искать придется очень долго. Такая уж у них работа – присматривать за самыми ценными вещами, уметь защищать их и скрывать от посторонних глаз.

Анжела зашевелилась во сне, прошептав его имя, и вновь сладко засопела.

На Дэймона накатила такая волна всеобъемлющей нежности, что, казалось, он в ней захлебнется.

«Вот, уж точно, любовь для ангела – и дар и проклятье», – подумал он, вновь погладив девушку по волосам.

И тут же одернул себя, с горькой усмешкой: – «Только вот, ты уже далеко не ангел».

Дэймон ни капли не жалел о том, что стал падшим. Он бы делал это снова и снова, если бы потребовалось. Все то, что он знал раньше, что любил. Те, кого он считал своей семьей, кому верил слепо и безоглядно. Все это меркло рядом с Анжелой. Она стала для него всем – семьей, светом, целью жизни, самой жизнью.

Она и только она имела теперь для него значение.

Только вот после падения он стал чувствовать в себе что-то темное. То, чего раньше не было в нем. А может быть, это было всегда, только где-то глубоко внутри, спрятано так хорошо, что он и не догадывался об этом.

Тягучая волна ярости и злобы, которая временами накатывала на него, накрывая с головой. Дэймон делал вид, что держит все под контролем, что это подвластно ему, стараясь скрыть правду даже от себя. Темная волна не слушала его, поглощала его, заставляя терять контроль над собой, и, словно наигравшись, отступала, оставляя опустошенность.

Эту пустоту могла заполнить лишь Анжела, чьи рыжие волосы были для него спасительным светом, за который он хватался, словно утопающий за соломинку.

Если бы он не был таким эгоистом, если бы он только мог это сделать, он бы заставил Анжелу отступить от него. Заставил держаться как можно дальше, чтобы ненароком не зацепить ее этой безумной тьмой.

Но он уже не видел себя без нее. Не представлял жизни, в которой бы не было этих рыжих волос. Точнее наоборот, очень даже хорошо представлял. Жизнь, наполненную лишь тоской, болью и тем безмерным мраком. Жизнь, лишенную радости, счастья и даже малейшего лучика света и надежды, что когда-нибудь все будет иначе.

Дэймона утешало лишь то, что Анжела, зная про него всю правду, сделала свой выбор. И он никогда не обманет ее надежд, не предаст, не разочарует.

Он лучше умрет, чем причинит ей боль. И это далеко не пустые слова.

Дэймон еще раз взглянул на спящую Анжелу. Даже с закрытыми глазами он мог нарисовать каждую черточку ее прекрасного лица, линию носа, изгиб губ. Он обязательно найдет способ все изменить, исправить! И ни за что не отдаст ее Самаэлю.

Вспомнив про последнего, Дэймон поднялся и бесшумно исчез за окном, оставив после себя лишь горьковатый запах и записку с прощанием.

Поведение Анжелы сегодня показалось Дэймону немного странным. Обычно упрямая, девушка слишком легко со всем соглашалась. Подозрительно легко.

Сначала он был рад этому, но, поразмыслив, решил, что что-то здесь не так. Анжела наверняка что-то задумала. Вспомнив, какое самопожертвование она решила проявить сегодня, Дэймон решил обезопасить ее и себя. Мало ли какие мысли могут забрести в эту самоотверженную рыжую головку.

Пусть лучше он подстрахуется, и окажется не прав, чем с Анжелой что-то случится, пока его нет рядом, и он не может прийти на помощь.

Пройдя несколько кварталов стремительными, быстрыми шагами, Дэймон очутился в парке. Несмотря на столь поздний час, по нему гуляли, переодетые во всевозможную нечисть, молодые люди. Для них сегодня ничего не изменилось. Они продолжали веселиться, не зная ни о Люцифере, ни о печатях, ни об Апокалипсисе. Хэллоуин продолжался, точно ничего этого и не было.

Впрочем, Дэймон выглядел им под стать – он так и не успел снять свой костюм вампира.

– Самаэль, – опустившись на лавочку, негромко позвал он.

Тут же в самом конце аллеи появилась фигура мужчины в идеальном классическом костюме, резко выделявшемся на фоне праздничных нарядов. Несмотря на размеренные шаги, мужчина оказался рядом через несколько секунд.

Его черные ботинки были чистые и блестели даже в тусклом свете фонарей, а из укладки не торчало ни одного волоска. Холодный взгляд и пустая маска вместо лица не оставляли сомнений в том, кто он такой.

– Чем занимался весь вечер? Тебе ведь теперь не обязательно всегда быть рядом с Анжелой?

– Не обязательно, – ровный голос, не окрашенный эмоциями, – но и отходить далеко, тоже не следует.

Вопрос про времяпрепровождение он проигнорировал. Впрочем, Дэймон не стал настаивать. Самаэля вряд ли когда-либо можно было бы назвать разговорчивым, даже с очень большой натяжкой.

– Я хотел бы еще раз поблагодарить тебя за отсрочку, – Хэвеенли не спешил переходить сразу к делу, немного опасаясь реакции Самаэля и того, что он может передумать.

– Зная твою нездоровую привязанность к этой девушке, твой возраст и твою силу, я все взвесил и посчитал это наиболее оптимальным вариантом, – механически отозвался тот.

– Нездоровую? – Дэймон мягко усмехнулся.

– Именно. Твоя любовь совсем не характерна для Ангела Хранителя. Ты, лучше других знающий, что будет там, за чертой, слишком отчаянно цепляешься за ее земную жизнь.

– Разве ты можешь что-то понимать в любви? В чувствах? Ты лишен этого навсегда.

Эти слова не вызвали в Самаэле ни сожаления об утрате, ни тоски или печали о невозможном.

– Но у меня есть опыт. Я видел много влюбленных смертных. И еще больше Ангелов. И никто не пытался спасти своего избранника от Смерти. От Ада – да. Но не от самой Смерти. Это не разумно, пытаться остановить неизбежное, особенно, если за чертой еще есть возможности встреч, в то время, как этот мир лишь временное пристанище, которое в любом случае когда-нибудь придется покинуть.

– Все равно, ты не можешь так просто судить меня.

– Я не сужу тебя, и не осуждаю. Я лишь делаю выводы, основанные на фактах, истории, личном опыте.

– Но ты не чувствуешь ничего уже столько лет, что твой опыт не в счет. Если бы ты мог чувствовать, ты бы сделал то же самое.

– Но я не могу, – Самаэль вновь сказал это без всякого сожаления, – и с моей точки зрения эмоции бесполезны, порою даже опасны и вредны.

– Тем не менее, они прекрасны. И я благодарен тебе за эту отсрочку. Она нужна мне сейчас.

– Ты пришел только затем, чтобы сказать мне спасибо?

– Нет. У меня есть к тебе одна просьба.

– Какая? – в вопросе не было и намека на интерес.

– Кгхм… Мы с Крисом улетаем ненадолго, и я думаю… точнее у меня есть предположения, что Анжела может попросить тебя кое о чем. Так вот, не выполняй ее просьбу.

– И что же она может попросить?

– Забрать ее.

– Ты так рьяно пытался ее спасти, так глупо и отчаянно пожертвовал всем, а она так мало ценит свою жизнь? Кажется, люди называют это иронией.

– Можешь мне просто поверить – ради нее стоило сделать это. И я, не задумываясь ни на секунду, мог бы все повторить. Но она другая. Слишком самоотверженная, слишком отзывчивая, слишком добрая к другим. Боится, что люди могут пострадать, пока мы будем искать решение. Сегодня она выдвинула глупую идею пожертвовать собой, ради надежды остановить все это. И легко от нее отказалась. Чересчур легко, я бы сказал, зная ее характер и упрямство.

– Но ведь она отчасти права в своем страхе. Всадники несут на Землю войну, голод и смерть. А после того, как снимут шестую печать, должно быть действительно, очень много людей пострадает, – равнодушно отозвался Самаэль.

– Мы не можем знать этого наверняка! – вспылил Дэймон, все это время пытавшийся сохранять спокойствие, что было трудным, если речь шла о безопасности Анжелы. – К тому же мы с Крисом успеем найти выход гораздо раньше! Никто не пострадает!

– Ты так уверен в этом?

– Просто выполни мою просьбу. И постарайся ее отговорить.

– Хорошо. Я уже дал тебе время разобраться со всем этим, и не собираюсь его забирать. И если Анжела придет ко мне с подобной просьбой, я откажу ей, – про «отговорить» Самаэль пропустил, ведь все же, он был Ангелом Смерти, а не школьным психологом, – только вот, что ты станешь делать, если она вдруг решит справиться с задачей сама?

– Разве ты не сможешь помешать ей в этом?

– Ты прекрасно знаешь все правила. Я несу Смерть, а не спасение. Если она решит расстаться с жизнью самостоятельно, и я не заберу ее душу, это сделает другой Ангел Смерти.

– Конлей? Я смогу с ним договориться?

– Думаю да, но тогда ее заберет следующий, и так до бесконечности. Живая душа в мертвом теле – это просто противоестественно и договориться со всеми ты не сможешь. Тебе нужно найти другой выход.

– Но ведь с Джошем это вышло. Так почему же с Анжелой все должно быть по-другому?

– Решение вернуть Джоша было принято наверху. Для нее же такого заключения не было.

– Но ведь его душа смогла остаться в теле.

– Ты споришь из упорства и не желания принимать правду, хотя и сам прекрасно знаешь все ответы, знаешь наши правила. Слишком стар, чтобы не знать. Джоша забрал я, причем ненамеренно. Его имя еще не появилось в моем списке, а его тело не пострадало, не потеряло жидкости, не поломало кости. В такое тело душу вернуть можно. Если же тело слишком покалечено, то пути назад уже нет.

Закончив, Самаэль ушел так же быстро, как и появился, оставив Дэймона одного, в раздумьях.

– И что же мне теперь с этим делать? – вслух пробормотал он, поднимаясь с лавочки.

Если с Анжелой что-то случится, он себе никогда этого не простит. А значит, ему нужен кто-то, кто сможет приглядеть за ней, пока его не будет.

Он мог бы попросить остаться Криса, но Крис будет нужен ему там. Если Смотрящий не захочет проявляться, одному Дэймону его ни за что не найти. У него уже не те чувства, ему уже не откроются так легко и охотно, скорее наоборот. Его будут избегать, как любого другого Падшего, если он придет один.

– Эй, ты кого это плечом задел? У тебя что, неприятности? – подвыпивший молодой человек пытался вывести на агрессию другого, трезвого.

За мыслями, Дэймон и не заметил, как оказался в одном из самых темных углов парка.

– У меня нет, а у тебя сейчас точно будут, – ответил второй и по голосу Дэймон узнал одного из учеников.

Особым задирой тот никогда не был, и драться не любил, обычно избегая всяческих конфликтов.

Не успел Дэймон и глазом моргнуть, как первый ринулся на второго с каким-то уж совсем диким рыком.

– Любуешься делами рук своих, Война? – не успел Дэймон разнять ребят, как сзади послышался вкрадчивый и мягкий голос.

– Молодым людям свойственна горячность, Люцифер, – холодно ответил он, даже не оборачиваясь.

– Ну-ну, – ухмыльнувшись, Люцифер хлопнул Хэвенли по плечу, – тогда лучше пойдем отсюда, пока они друг друга не убили.

– Не моя вина в том, что один из них слегка перебрал, – возразил Дэймон, но, тем не менее, последовал за Люцифером.

– Теперь ты будешь сеять раздор везде, где бы ни появился, – слащавым голосом произнес тот, – совсем скоро ты привыкнешь к этому. Возможно, тебе, даже, начнет это нравиться. Ты можешь повернуть это в свою сторону. Можешь пользоваться этим для своей выгоды. Тебя ведь теперь ничто больше не держит. Ни запретов, ни ограничений. Лишь свобода и целый мир, на котором можно с радостью взращивать войну, распри, ссоры.

– Вот уж чего-чего, а такого я точно делать никогда не стану, – дернул плечом Хэвенли.

В его голове начал созревать план. И только поэтому он по-прежнему шел рядом, еще не послав этого самодовольного ухмыляющегося индюка куда подальше.

– Ах, ну прости, прости меня, – Люцифер замахал руками, – я ведь совсем забыл, что ты у нас белый и невинный, яки молодой агнец. Может, дать известку – выбелишь крылья?

Дэймон промолчал, думая, как бы начать разговор. Просить Люцифера о чем бы то ни было, категорически не хотелось. С другой стороны это необходимо им обоим, ведь не будет Анжелы – не будет и Апокалипсиса.

– Да, выкладывай уже, чего тебе там надо? Не стесняйся! – проницательности Люциферу было не занимать. – Мы же теперь, считай что, лучшие друзья! Ты мне помог, и я с удовольствием помогу тебе!

– Друзьями, тем более лучшими, мы вряд ли когда-нибудь будем. Но, к моему великому сожалению, сейчас ты прав, и у меня есть к тебе одна небольшая просьба, – холодно ответил Дэймон.

– Хочешь заключить сделку с самим дьяволом? – Люцифер громко и звонко расхохотался, однако через минуту все же стал немного серьезнее. – Ладно, расслабься, я просто шучу. Сделаю все, что в моих силах, если ты, конечно, не попросишь отменить Апокалипсис. Это только для самых лучших друзей, которыми я еще не успел обзавестись. Скажу по секрету, новые знакомства даются мне с некоторым трудом. Так что ты там хочешь от меня?

– Я хочу, чтобы ты приглядел за Анжелой. Только не надоедай ей слишком сильно, и будь по возможности незаметен.

– Вот это поворот, – брови Люцифера взметнулись вверх, – признаюсь, я ожидал чего-то вроде «оставь ее, не лезь в нашу жизнь, исчезни из города, не хотим тебя видеть», или даже коронного «изыди нечистый дух». Но никак не этого. Сам ты уже что ли не справляешься?

– Мне надо отъехать на пару дней вместе с Крисом, – Дэймон пожал плечами, с трудом сдерживая свои эмоции.

Несмотря на спокойный вид внутри у него все клокотало – так сильно было желание хорошенько наподдать Люциферу.

– О, и ты боишься, что одна эта малышка может натворить глупостей? – сахарно спросил Люцифер и, не дожидаясь ответа, тут же добавил: – Что ж, разумеется, я согласен!

– Вот и отлично. Но если вдруг ты обидишь ее…

– То ты сожжешь мне крылья, – он хохотнул.

– Надеюсь, мы друг друга поняли. Не буду тебя больше задерживать, – Дэймон развернулся, чтобы уйти.

– Неужели, ты настолько доверяешь мне? И даже не боишься, что я не сдержу свое обещание? Разве тебя не учили тому, что я великий лгун и от меня не стоит ждать хорошего? – Люцифер цокнул языком.

– Я доверяю твоему чрезмерному эгоизму. Видеть Анжелу живой и здоровой тебе необходимо так же сильно, как и мне.

Люцифер расхохотался.

– Что ж, ты прав, дорогой Война! Ведь каждый в этом мире знает, что моя единственная и вечная любовь – это любовь к самому себе! – крикнул он в спину удалявшемуся Дэймону.

Ничего не ответив, тот ускорился и уже спустя несколько мгновений был за пару кварталов от парка.

Теперь Хэвенли мог спокойно улететь, зная, что с Анжелой точно все будет в порядке.

Когда он, наконец, сняв этот карнавальный костюм, и одев свою обычную, белого цвета, одежду, подошел к месту встречи, Крис уже был там.

Посветлевшее небо, едва розовеющее на востоке, обещало ясный, солнечный, погожий день.

– Ну, что? В путь? – Крис был по пояс голый, несмотря на утренние заморозки.

В одной руке он держал небольшой рюкзак.

– Зачем тебе лишние вещи? – кивнул Дэймон на его ношу, попутно стягивая рубашку.

– Ну, в отличие от тебя, мои земные родители вовсе не воображаемые, а вполне реальные. И голым из дому они бы меня не выпустили.

Дэймон расхохотался.

– И что же ты им наплел?

– Пришлось соврать, – Крис поморщился, как от зубной боли, ведь врать ему было категорически неприятно, – сказал, будто обещал тебя отвезти в Портленд. Якобы твой дядя не может, своей машины у тебя нет, а тебе жизненно необходимо быть там сегодня утром.

– Да ты, похоже, мастер, раз у тебя так складно вышло, – кивнул Дэймон, – вот только ты же не надеешься управиться за один день? Лишь путь до места займет столько же, если не еще больше. Что же они скажут, когда вечером ты не вернешься?

– О, об этом ты можешь не волноваться, – Крис махнул рукой, – сегодня отец уезжает в командировку на неделю. Мать с ним. Так что меня никто не хватиться. Кстати, в школе я договорился за нас обоих.

– А вот за это действительно спасибо. Впрочем, хватит разговоров. Времени у нас и так мало.

Дэймон первым начал выпускать свои крылья. Крис отвернулся, делая вид, что ищет место, куда бы спрятать рюкзак. Ему было больно смотреть на чужие страдания. Даже, если страдал человек, который ему совсем не нравился.

Тем временем, Дэймон стискивал зубы, во всю стараясь не завопить от безумной боли. Алые капли крови проступали на белоснежных перьях, ручейками стекая вниз, капая на землю.

Наконец, процесс завершился, и крылья расправились за спиной, сверкая бусинами рубинов в первых, робких лучах восходящего солнца.

– Ну и долго мне тебя ждать? – Дэймон тряхнул крыльями, окрасив ствол ближайшего дерева красными искрами.

– Кто кого еще ждет, – практически мгновенно расправив крылья, Крис в один прыжок оттолкнулся от земли, и, сделав пару тяжелых взмахов, взвился в небо.

Хэвенли последовал за ним. Уже через пару мгновений они превратились в две маленькие точки на синем небе.

Глава 4

Утром Анжела вста

...