Оглавление

1. Звездная империя Малатеста
2. Пролог
3. Глава 1 — Саб
4. Глава 2 — Столица в столице
5. Глава 3 — Дворец
6. Глава 4 — Протекторат
7. Глава 5 — Ластель
8. Глава 6 — Русалка
9. Глава 7 — Темпоральный планктон
10. Глава 8 — Да здравствует король
11. Глава 9 — Каторга
12. Глава 10 — Мой мужчина — человек
13. Глава 11 — Гуляющая планета
14. Глава 12 — Союзники
15. Глава 13 — Коронация
16. Глава 14 — Катастрофа на Локе
17. Глава 15 — Кошки-мышки
18. Глава 16 — Пожар
19. Глава 17 — Любовь не умирает
20. Глава 18 — Битва при угольном карьере
21. Глава 19 — Волшебные туфли
22. Глава 20 — Пир во время чумы
23. Глава 21 — Море
24. Эпилог
25. Кодекс
26. Хронология Малатесты

Пролог

«Для достижения любой мечты главное — начать путь».

Эрзули Нидар

Два крошечных глаза — голубой и карий — смотрели на нее не моргая. Плач закончился, и на секунду Сабиле показалось, будто ее крошечная, рожденная минуту назад дочь все осознала.

— Какая она красивая, такая же красивая, как и ее мама, — завороженным голосом проговорил новоиспеченный отец, едва дотрагиваясь до щечки ребенка.

Сорокачасовые роды закончились, но лучше ли от этого будет ребенку, Сабила не знала. В утробе девочку оберегали материнские микролиты, но теперь она оказалась совершенно беззащитна. Как сказали врачи, если ребенок выживет в первые сутки, то появится пусть и не самый большой, но шанс, что девочка будет жить. Но и потом все будет далеко не так просто. Всю жизнь дочери придется принимать препараты для подавления ее собственных микролитов. В противном случае эти крошечные машины ее убьют.

От тревожных мыслей Сабилу снова отвлек муж:

— Ты уже придумала этой красавице имя?

Сабила почти не колебалась. До этого момента она говорила, будто даст имя дочери, только когда увидит ее собственными глазами. Но она лгала, имя девочки было выбрано ею с самого начала, а потому, не отрывая изможденного взгляда от дочери, Сабила произнесла:

— Магдалина.

— Магдалина, — будто пробуя на вкус доселе невиданную кухню, произнес отец. — Ни у кого из маласаров не будет такого красивого имени, как у тебя, малышка. И ни у кого, кроме тебя, не будет таких любящих родителей.

Сабиле показалось, что в ее муже вдруг что-то переменилось. Теперь он стал похож на человека больше, чем когда-либо. Всегда скупой на эмоции Кельвин Дельеро-Бучи теперь был не протектором Малатесты, а все лишь счастливым отцом. Но надолго ли?

С превеликой осторожностью они гладили свою новорожденную дочь еще лишь минуту, после чего врачи забрали девочку в инкубаторную машину, в которой она проведет следующие шесть месяцев. Сабила горько расплакалась. Она совершенно не умела обращаться с детьми, ведь воспитывалась в обществе, где дети росли без родителей. Но легче от этого не становилось. Традиционное маласарское общество наложило на нее свой отпечаток. Она не сможет выкормить дочь, потому что ее молоко слишком опасно для ребенка, она не сможет прикоснуться к ней, ведь между ними будет полимерное стекло. Она сможет только смотреть. Как и ее муж, который уже наблюдал за процессом подготовки ребенка к искусственному вынашиванию.

Выпущенный из защитного сосуда демон-нянька обвил маленькую Магдалину, лежащую в инкубаторной машине, пульсирующим дымным телом и замер. Он убережет душу слабого ребенка, пока состояние не улучшится.

Кельвин снова стал первым человеком в Малатесте. Он не успокаивал плачущую жену, а лишь неотрывно смотрел на свое величайшее творение, родившееся в слишком опасном мире, на Магдалину Дельеро-Бучи.

Двенадцать лет спустя произошло еще одно знаменательное событие, связанное с другим ребенком.

Адмирал Крус Тахо смотрел на вымокшую под дождем женщину, державшую на руках ребенка, и напряженно думал, как стоит поступить.

За время службы ему не раз приходилось убивать людей. Когда звездный крейсер взрывается от попадания кварковой ракеты, за один миг гибнет команда из сотни человек.

Но этот случай иной. Анхелика Чируви, племянница правящей царицы, не выглядела как враг. За ней охотились агенты Бехерита, Протекторат и наемные убийцы с Хелидорфа. За ней охотился сам протектор, а ведь у него тоже была дочь. Но несмотря на это, Анхелика каким-то чудом выжила.

— Либо убейте нас с дочерью сразу, либо отпустите, адмирал.

Даже находясь на волосок от смерти, эта женщина сохраняла достоинство.

Отпускать ее нельзя — под пытками Бехерита Анхелика расскажет об этом, и тогда карьере конец. Но и убивать мать возможной наследницы престола Малатесты адмирал не желал.

Тахо нашел ее в этом богами забытом мирке на окраине империи раньше других. Небывалая удача.

— Я не стану убивать ни вас, ни вашу дочь. Зачем мне убивать законную наследницу престола и ее мать?

Не веря в удачу, Анхелика посмотрела в глаза адмирала и подошла ближе.

— Если это шутка, то неудачная.

— У меня жуткое чувство юмора, но сейчас я говорю серьезно.

Осторожным движением руки Тахо откинул ткань, закрывающую от дождя ребенка, и увидел розоватое лицо спящего младенца.

— Как зовут наследницу престола?

— Камилла… Камилла Чируви.

Глава 1 — Саб

«Племя под моей защитой, ведь я — Кахина.

Всю свою жизнь я буду оберегать его, да будет так всегда».

Konqistador — Kahina

Щадить никого не стали. Сначала изрешетили корпус клановского корвета импульсными зарядами, — вражеский корабль потерял мощность и вынужден был выйти на орбиту Безымянной планеты. Затем подключили пару плазменных пушек, окончательно лишив корвет телеметрии. Завершила дело атмосфера Безымянки. Хотя она у этой планетки совсем тонкая, но для окончательного выжигания корпуса корабля вполне сгодилась.

В системе Безымянной планеты не было даже полноценного солнца. Красный карлик, худо-бедно выполнявший эту роль, толком не разгонял тьму с черного неба, а лишь тускло освещал темные скалистые горы. Но теперь на безжизненных равнинах Безымянки появился еще один источник света — догорающий корвет. Разгерметизация корпуса окончательно произошла уже после падения. Высвободившийся из отсеков воздух, смешавшись с газовой атмосферой планеты, стал отличным питанием для пламени загоревшегося реактора.

Живых не осталось. Тела клановцев теперь больше походили на обугленные дымящиеся поленья.

Уже лет двести люди страшились альмогаваров, однако жизнь их складывалась так же, как у людей — в плохом смысле этого слова. Те же междоусобные войны и стычки, тот же грабеж, те же методы. Это и немудрено, ведь несколько веков у них были отличные учителя в лице хозяев-людей. Возможно, поэтому у Магдалины на удивление просто получилось влиться в их ряды. В конечном итоге альмогаварский клан Коры стал считать ее своей.

Вот только клана Коры больше не существовало. Последние несколько месяцев Алми-60 и Магдалина потратили на месть, потеряв оставшихся товарищей. Зато теперь враги в лице клана Воды уничтожены. Око за око. В этом вся философия и альмогаваров, и людей.

Алми-60 научил ее всему. Их языку, их стилю боя, их тактике ведения войны. Теперь же он полностью раскрыл линзы, выполнявшие у альмов роль глаз, будто хотел впитать в себя жар горящего корабля, зафиксировать в своей памяти этот момент.

Бучи молчала. Она присела рядом и стала наблюдать за пожарищем. Мельком глянула на часы — кислорода в баллонах в достатке. В отличие от альмов, люди так и не придумали, как обходиться без воздуха.

Под защитным шлемом скафандра на лице девушки находилась искусно выделанная альмогаварская маска. Те же линзы, та же тонкая ротовая пластина. Только у альмов маска являлась неотделимой частью их причудливого тела. Но за несколько лет Магдалина Дельеро-Бучи стала воспринимать маску как свое второе лицо.

Из глубокой раны на животе Алми-60 сочился густой белый гель, выполнявший у альмов роль крови. Ее наставник медленно умирал, и сделать с этим ничего было нельзя. Алми получил серьезное ранение, с каждой минутой гель все больше поражался ядом и терял свои свойства. Настало время прощаться. Несколько лет, проведенных в диких системах, подходили к концу.

— Лети к своим, Лайка, другие кланы не примут, — сказал Магдалине лежащий на темном грунте Алми, чью голову она поддерживала.

Магдалина молчала. Слезы текли по щекам, скапливаясь во влагоприемниках скафандра. Люди часто заблуждаются, будто альмы, или жестянщики, как их иногда презрительно называли, не могут проявлять эмоций. Степень раскрытия линз, угол наклона ротовых пластин и положение тела могли донести до знающего много подробностей об истинных чувствах. И сейчас маски Магды и Алми-60 демонстрировали весь спектр грусти из-за гибели их клана и забирающей вожака смерти.

— Вы у меня были свои, — шепотом проговорила Магда. — Как я без вас?

— Много думай, храбро бейся, сильно люби, — с трудом выдавил вожак клана Коры.

После прощания, как того велела традиция альмогаваров, Магдалина достала из ножен на бедре тонкий длинный кинжал — меццо — и окончила муки наставника. Плакать дальше она не могла — во рту стало сухо, влага на лице начала замерзать, аккумуляторы и воздух в примитивном скафандре кончались — нужно возвращаться на корабль. Да и мышцы уже начинало сводить — пора бы принять лекарство.

Она кинула последний взгляд на безжизненное тело Алми-60 и медленно зашагала по черному песку в сторону корабля.

«Зефир» изначально был альмогаварским кораблем. По счастью, строение тела альмов практически идентично строению человека, поэтому сильно переделывать судно не пришлось. Магдалина ограничилась обустройством жилой каюты и разведением парника — питаться свежими фруктами и овощами предпочтительней, нежели сидеть на таблетках. Альмы не выращивали какие-либо сельскохозяйственные культуры, не разводили скот, а употребляли специально производившуюся питательную массу. Такая диета человеку не годилась, поэтому Магдалина всегда старалась урвать на вылазках побольше нормальной еды, желательно с большим сроком годности.

Оказавшись на борту, она первым делом скинула душный скафандр и закурила. Наконец-то стало тепло и комфортно. Но чтобы прийти в себя, пришлось залиться парой стаканов мастики, выкурить несколько сигарет и закусить это все инъекцией микропротезола. Горло страшно жгло от крепкого алкоголя, но другого способа быстро успокоить нервы не существовало. Оставшийся в крови адреналин, из-за которого до сих пор подрагивало тело, наконец отступил.

Магдалина приняла душ и переоделась. Куда бы она ни решила отправиться теперь, необходимо скорее поднимать корабль и уходить в саб: в противном случае можно пропустить открытие местной саб-галереи, и тогда жди следующего окна целую неделю.

Сейчас, правда, оставалось еще шестьдесят часов до открытия, но лучше прилететь в галерею заранее и спокойно подождать. Пока она выведет корабль на орбиту и разгонится до нужной скорости, пока зайдет на траекторию звезды. Все эти маневры требовали времени и, самое главное, спокойного выполнения без всякой спешки. В случае аварии в этой безлюдной, затерянной системе Бучи никто не поможет.

Зайдя в рубку, она запустила системы корабля. Демон в виде черной канарейки, призванный реагировать на паранормальные проявления в сабе, спокойно сидел в небольшой прозрачной колбе, прикрепленной к приборной панели. В колбе находился насест, на котором восседала безмолвная птица, состоящая из пульсирующей материи.

Прогрев фотонных двигателей был запущен, значит, до взлета часа два, самое время поесть. Открыв пачку эльпаксанского сыра и залив кипятком заварной хлеб, Магда приготовила себе нехитрый обед.

Перед глазами стоял умирающий Алми. Невыносимо хотелось спать. Но отдохнет ли она во сне, когда в него придут другие погибшие товарищи? Если бы только альмы, людей там тоже появится немало.

Сейчас нужно было подумать, куда все-таки лететь. Сперва ей казалось, что вариантов очень даже много. Все эти годы Бучи по чуть-чуть откладывала заработанные деньги. Как правило, деньги эти она получала в качестве доли от продажи захваченного кланом оборудования и техники. За четыре года скопилось не то чтобы много, но кое на что хватит. Поэтому первой мыслью Магдалины было попробовать организовать собственное вольное войско, набрав квалифицированных наемников и прикупив еще пару кораблей. Однако все наемные армии подпадали под регулирование Гильдии вольных войск. Будущему командиру наемников необходимо уплатить кучу пошлин, подготовить невероятную кипу документов, а затем еще и предоставлять ежемесячные отчеты Гильдии. Таким образом, помимо бойцов, необходимо нанять еще и административный персонал, бухгалтеров, секретарей, что вело к еще большим тратам. И это уже не говоря про найм специалистов для ремонта техники.

Магда прикинула в уме, что сравнительно честно заработанных ею денег на это не хватит. Значит, нужно отрабатывать тему с письмом. Как бы ей не хотелось лезть в это дело, но жить на что-то тоже надо. Можно было бы, конечно, обойтись без протекции Гильдии, но кем тогда будет ее воинство? Пиратами и бандитами с большой дороги?

От размышлений отвлекло уведомление о готовности к старту. Панорамная сферическая кабина «Зефира» давала отличный обзор. Можно было смотреть на проносившиеся под ногами вершины гор Безымянки. С каждой секундой поверхность этого крошечного холодного мира уносилась все дальше. Сделав виток вокруг планеты для дополнительного разгона, Бучи направила корабль к красному карлику.

Она старалась гнать мысли о потерянных товарищах. Альмы людьми не являлись, но слишком уж сильно Магдалина к ним привязалась. Но сейчас многое стоило продумать на будущее. Письмо пришло уже полгода назад, времени потеряно немало.

Расположив «Зефир» носом к полюсу красного карлика, Бучи включила систему входа. Несколько минут корабль обволакивало белой пеленой подпространственной энергии, а когда этот дым рассеялся, «Зефир» уже находился не в космосе.

Саб-галерея представляла из себя огромное помещение, куда с легкостью поместилась бы пара боевых крейсеров. Вдалеке виднелись серые стены из неведомого материала и такой же серый потолок.

Откуда в галереях бралось тусклое освещение, никто не знал. Впрочем, откуда взялись сами галереи и весь саб, тоже было неизвестно. Самое главное, что через саб можно относительно быстро перемещаться по галактике. Его природа волновала лишь ученых и исследователей.

Галерея была пуста. Оно и понятно. Кому нужно соваться в мертвую систему? Демон в колбе спокойно сидел на насесте — значит, никакой нечисти вокруг нет. Взглянув на часы, Магда проверила время до открытия — ждать еще пятьдесят два часа. Хватит на сон с лихвой, останется время обдумать дальнейшие планы. Чтобы не тратить топливо, «Зефир» она посадила на полу галереи, разместив корабль с краешку, огни погасила — система Безымянки хоть и пустая, но какие-нибудь залетные пираты забрести все же могут. Приборы обнаружения в сабе не работали, поэтому, кто бы в галерее ни появился, ее корабль вряд ли заметят.

Выпив еще стакан мастики и запив его айраном, Магдалина легла в кровать, тут же провалившись в сон. Проспала как убитая часов десять. Хорошо, хотя бы сны не снились.

Первым делом после пробуждения Бучи заглянула в рубку — стоило хотя бы визуально осмотреть галерею. Повертела минуту головой — никого. Вход так же пока не открыт.

За годы, проведенные с альмами, она отвыкла от неопределенности. Всегда стояла задача и цель, каждый месяц расписан вылазками и операциями. Но после гибели Клана жизнь резко поменялась. Все теперь нужно решать самой, но принимать важные решения без чьего-либо совета весьма тяжело. До этого Бучи испытывала только горечь утраты и злобу, но теперь к чувствам прибавился еще и страх неизвестности. Что творилось все это время в Малатесте, она не знала. Доносились обрывки новостей, какие-то слухи. Но в целом население диких систем плевать хотело на далекую империю и ее проблемы.

На родине Магдалина в свое время припасла немного деньжат. По большому счету, столицу стоило посетить, хотя бы чтобы снять деньги со счета, а потом гуляй на все четыре стороны. Правда, и тогда средств на организацию вольного войска все равно будет недостаточно. Значит, остается письмо.

Мышцы снова начинало сводить — верный признак повышения активности микролитов в крови. Поместив ампулу микропротезола в пистолет для инъекций, Магда медленно ввела лекарство в яремную вену. Как всегда неприятно, зато теперь можно слегка расслабиться.

Удобно разместившись в рубке и закурив, Бучи вставила магнитную катушку в приемник. Полгода назад на нее записалось сообщение царицы Малатесты, предназначенное для Магдалины. Сколько до этого оно болталось по приемным станциям саба — неизвестно, но можно смело прибавлять еще пару месяцев на пересылку.

«Ладно, послушаем еще раз старушку», — подумала Магда и нажала на треугольник. Сообщение шло всего пару минут. Царица произнесла дежурные фразы о скорби по отцу Магдалины, потом зачем-то описала погоду за окном, а после настоятельно просила Бучи в кратчайший срок посетить Тессу — столицу империи — и прибыть во дворец для неофициальной встречи, дабы обсудить некую важную проблему. И это все. Больше никакой информации.

Прослушав это сообщение впервые, Магда выругалась и выкинула катушку куда подальше — тогда они вовсю развернули карательные операции против клана Воды, а какие-то надуманные проблемы маласарского высшего света ее мало волновали. Кто же знал, что ее клан за эти месяцы окончательно поляжет.

Острая необходимость в деньгах кардинально меняла ситуацию. Да и ради праздного интереса хотелось узнать, что же там в столице стряслось. Другое дело, что надо быть аккуратной — недоброжелателей дома хватало, не говоря уже про отношение к механистам. Ничего, и не такое проходили, всю жизнь она терпела нападки из-за своего происхождения, потерпит еще.

Кроме того, хотелось повидаться со старым другом Эрзули Нидаром. На худой конец, у него можно попросить взаймы. Может, стоит заехать и к матери, видно будет.

Смены дня и ночи в сабе не существовало, приходилось ориентироваться только по часам. Сутки ушли на подготовку снаряжения. Магда тщательно вычистила скафандр, доспехи, винтовку и меч. Проверила боезапас. Мало, конечно, осталось, но скоро закупимся. Системы «Зефира» работали штатно, только топлива осталось маловато — придется заправляться по пути в сабе. Выделила немного времени на тренировки — кто знает, как обернется ситуация, себя запускать нельзя. Долго не находясь среди людей, немного дичаешь.

После очередного сна Магдалина посвятила оставшееся до открытия время наведению красоты. Расчесала свои серые волосы, присущие всем механистам, сделала какую-никакую прическу, собрала косметичку, подобрала пару нарядов — не станет же она ходить по богемному Латреку в доспехах. Несколько лет она почти постоянно носила на лице альмогаварскую маску, лишь по утрам и вечерам снимая ее для умывания. Смотреть на свое настоящее лицо в зеркале было непривычно.

Маласары ценили в женщинах красоту. Бучи наполовину, по матери, была механисткой. С учетом ее происхождения необходимо выглядеть максимально презентабельно. В противном случае, увидев лишь только ее гетерохромные глаза, могут и в банк не пустить, даже денег не снимешь.

За полчаса до открытия Магда заняла место пилота в рубке, еще раз проверила все системы и подняла «Зефир» с поверхности. Какая из стен галереи станет входом, никогда не знаешь, поэтому в момент открытия надо активно вертеть головой. Сколько времени дается в этой системе, чтобы выйти из галереи на трассы саба, она не знала. Когда, словно песок, одна из стен галереи осыпалась, Бучи незамедлительно вывела корабль в тоннель.

Тоннель представлял из себя изгибающуюся в различных направлениях кишку, стены которой оплетали провода. Сколько ученые ни бились, но выяснить, что это за провода и куда они в итоге шли, никому так и не удалось. Правда, сейчас мысли о природе саба мало интересовали Магду — тоннель был довольно узким, не успеешь среагировать на поворот, того и гляди заденешь стенку. Автопилот в сабе по каким-то невиданным причинам работать отказывался, приходилось лететь самостоятельно. Несколько часов прошло в напряжении, затем тоннель начал расширяться, а впереди показался свет.

Преимуществом прозрачного металлоорганического материала, из которого состояла кабина, являлся не только отличный обзор, но и фильтрация световых и иных излучений. Поэтому, когда «Зефир» вышел из кишки тоннеля на свет, глаза не болели — фильтры мягко и постепенно увеличили степень освещения.

Саб-трасса представляла из себя открытое светлое пространство, простирающееся от горизонта до горизонта. По ощущениям казалось, будто летишь в пасмурный день над облаками. Только вот облака внизу представляли смертельную опасность. Кто бы туда ни попадал, обратно он больше не возвращался. Через несколько дней или даже лет пустой корабль могло вновь вытолкнуть на трассу, однако ни трупов внутри, ни следов каких-то происшествий никогда не оставалось. Словно люди пропали в одно мгновение. Причем, если пролететь близко от облаков, задевая днищем их верхний слой, то ничего плохого не случится. Точно так же можно бросить вниз веревку любой длины и спокойно поднять ее обратно. Такое получило название «эффект веревки». Техника не страдает, а вот живое существо внутри облаков гибло. Даже если на борту находились камеры, на видео просматривался либо туман, либо пустые отсеки корабля. Думая об этом, Магдалина подняла «Зефир» повыше.

Всю навигацию в сабе приходилось производить вручную. Разложив на приборной панели старые бумажные карты, на которых были напечатаны известные саб-трассы и обильно пририсованы карандашом дополнительные участки, Бучи начала ориентироваться по ним. К счастью, в сабе попадалось немало странных объектов, расположение которых со временем не менялось. Какие-то циклопические сваи, вбитые куда-то вниз, висящие глыбы, а самыми интересными были целые куски бетонных строений. Бетонными они назывались лишь из-за внешнего сходства. Материал изготовления за сотни лет не удалось установить ни одному народу. В причудливых строениях частенько селились люди, обустраивая придорожные заведения и заправки. Именно такая заправка требовалась Бучи.

Придерживая штурвал одной рукой, другой Магдалина сверялась с картами. Вот и столбы связи пошли, все укутанные проводами — значит, цивилизация близко. Беспроводная связь в сабе тоже не работала, приходилось по старинке строить мачты и цеплять на них провода. Вот и летел теперь «Зефир» вдоль бесконечных столбов.

Больше всего беспокоило топливо, уровень которого приближался к критической отметке. Магда начинала нервничать — где же станция? Как назло, ни одной постройки вокруг не видно. Поесть бы по-человечески, наконец — запасы нормальной еды на корабле кончались, а сухпайки припасены на крайние случаи. Главное, чтобы сейчас случай крайним не стал.

Однако через несколько минут тревожные мысли рассеялись. Корабль начал преодолевать участок, где, помимо укутанных проводами столбов, из облаков торчали огромные серые сваи — верный признак скорого подлета к Тессе. А там, где сваи, глядишь, и домики появятся. Поэтому Магдалина принялась пристально смотреть по сторонам, надеясь поймать взглядом заправочную станцию. Скоро станция нашлась — группа висящих бетонных ячеек, заботливо скрепленная стальными тросами, свидетельствовала о вмешательстве живых существ. Находилась она всего в паре километров от трассы, далеко уходить с пути не пришлось.

Пришвартовав «Зефир», Бучи облачилась в скафандр и вышла на широкую бетонную платформу, рядом с которой зависло несколько кораблей. Бучи взглянула на часы — температура на поверхности колебалась от минус восьмидесяти градусов до плюс ста двадцати. Изменения температуры происходили каждые несколько секунд. Так же обстояли дела и с атмосферой саба. То ее насыщал метан, то кислород, то наступал вакуум. Притяжение периодически скакало, из-за чего ощущение почти полной невесомости сменялось необходимостью делать серьезные усилия при ходьбе. В общем, странное это место — саб, без защиты никак.

На платформе Магдалине встретился заправщик в дешевом поношенном скафандре, шлем которого опутывали дыхательные трубки. По виду — малец лет десяти, может, чуть больше.

— Стержни поменяй для фотонного, — остановившись на платформе, обратилась к парнишке Магдалина. — И еще, вода у вас чистая есть?

— Конечно, у нас все есть.

— Вот и водички тогда залейте тонны две, а то скоро мыться будет нечем, — сказала Магда и заботливо вложила в ладонь мальчика пару дирхамов.

Кафе так и называлось — «Трасса». Точнее, это было не кафе, а целый комплекс с гостиничными номерами. Выглядела постройка неважно, стены во многих местах даже не красили, так и заселились в голый бетон.

В заведении было людно, судя по посетителям, тут останавливались перекусить небогатые купцы и перевозчики. На барной стойке Бучи заказала карси хоровац, очень уж хотелось отведать чего-нибудь из родной кухни, и ягодную настойку. Спросила у хозяина заведения про маршрут к Тессе, выяснилось, что летит верно. Хозяин сразу предупредил, что посетителей сегодня много, поэтому придется подсаживаться к кому-нибудь за столик. К шумным компаниям Магдалина садиться не хотела. Ей все еще было непривычно находиться без маски при людях. А потому она выбрала маленький столик в углу, за которым сидел какой-то дед.

— У вас не занято?

— Садись, дочка, — сразу же ответил старичок, уминавший сладости с чаем. — Откуда летишь?

— С Безымянки, — что-либо скрывать бессмысленно, людям на разборки альмов плевать.

— Далеко же ты забралась. У меня вон дочь такая же, твоего примерно возраста. Поехала учиться, теперь только деньги и успевай посылать. Хорошо, купцом работаю, хлебное занятие.

Официант принес блюдо и графин настойки. Вкус Магдалине не понравился, мясо наверняка синтезированное, а настойка — из порошка. На родине еда всегда была натуральная. «Ну ничего, мы не привередливые, — подумала Магдалина. — Главное, горячее, есть можно». Пользуясь случаем, решила узнать у деда, как дела в цивилизованном обществе.

— Да чего там, сам недавно с одним интересным заказом расправился. Наняли меня какие-то революционеры из Освободительного фронта Эльпакса, или просто ОФЭ. Хотят, как я понял, чтобы Эльпакс свободным стал, никаких эмиров больше, вот и воюют. Я сам-то в такие дела не лезу, но они просили всего лишь продукты привезти, не оружие, вот и взялся, — дед хлебнул еще чаю и продолжил: — Заплатили хорошо. Главный у них высокий такой мужик, забыл, как зовут, летает на здоровом корабле, по форме как яйцо. Все мне рассказывал про свободу людей, бумаги какие-то давал. Да только старый я уже, неинтересны такие дела. Вот тебя бы заинтересовало, это все-таки дело молодых.

— А в Малатесте как дела? — уплетая завернутое в лепешку мясо, спросила Бучи.

— Пока также вроде. Царица старая, скоро на покой. Пролетал там месяц назад. Вроде тихо, а потом кто его знает? Сцепится Протекторат с монархистами, это уж точно, как бы война не началась.

Десерт в заведении был получше. В сабе почти не водилось натуральных продуктов, поэтому пахлава тоже оказалась сублимированной. Но хотя бы на вкус похожа. Магда напилась чаю.

Дед был интересным собеседником, разговорились, познакомились. Звали его дядюшка Валти, зарабатывал перевозками, летая на своем корабле один. Где-то там у него училась дочь, обучение обходилось дорого, поэтому почти все деньги слал ей.

Сперва Магдалина не собиралась снимать тут комнату, но цены не кусались, чего не скажешь про стоимость топлива и воды. По словам хозяина, до системы Двух Сестер, где находилась Тесса, еще дней пять пути — лучше поэкономить ресурсы корабля.

Настойка оказалась отвратительной, поэтому решили заказать мастики. Закурили. Дед пил — хоть бы что, а вот Бучи захмелела, давно так ни с кем не сидела, альмы-то не пьют. Начали травить байки.

— Вы слыхали, наверное, про облака снаружи? — спросила Магда. — Говорят, поднимаются они иногда. Кто летит в этот момент — нормально, штурвал всего лишь поднять, а вот тех, кто, как мы, остановился отдохнуть, накрывает. И стоят потом такие заведения пустые. Побудут пустыми месяц, и появляются у них новые хозяева. Все имущество целое, даже напитки, ничего покупать не надо — готовый бизнес. Кто первый нашел — себе и берет. В сабе законы особо не действуют. И вот сидишь потом в таком же кафе и думаешь, сколько раз тут за годы людей облака с собой унесли.

Сделав после сказанного паузу, Магдалина страшно выпучила на деда глаза.

Валти только рассмеялся.

— Это еще что, Лиша. Знаешь такое насекомое — божья коровка?

Бучи, делая затяжку, закивала.

— Так вот, летают, говорят, по сабу мужики и бабы. Обычные с виду, как все. Кто путешественником представляется, кто по делам летит — как ты, кто — купец — как я. Бывает, встретишь такого на трассе, корабль у него якобы сломался. Просится на борт. Либо, вот так же, в кафе языками зацепитесь. Человек такой — собеседник что надо — любую тему обсудит, подскажет, как в душу глядит, а помощник — еще лучше. Что сломалось — починит, чего не хватает — соберет. С виду они люди как люди. Но чувства вызывают — будь здоров. Красотой такой женщины часами будешь любоваться, всю исцелуешь. А мужчина сразу в себя влюбит, хоть в постель, хоть под венец. Твое здоровье…

Старик на мгновение умолк, выпивая рюмку. Затем кашлянул и продолжил:

— Душа компании, одним словом. За вечер и другом станет, и любовью всей жизни. А на утро просыпаешься ты один-одинешенек посреди каюты или гостиницы. И никого больше вокруг нет, ни команды, ни постояльцев, ни самой божьей коровки этой. Пропали и все тут. Будто облака накрыли, пока спали. Вот только когда облака накрывают, никого не остается, а тут один-два человека всегда живые и здоровые.

— Работорговцы?

— Не, — махнул рукой дед. — Они всю команду в рабство угоняют. И потом кто-нибудь из рабов всплывет, найти можно, отыскать, выкупить. Тут другое совсем дело. Куда в этом случае пропадают люди, одной Хельве известно, но поговаривают всякое. Знаешь же, что божья коровка делает?

— Ест тлю, — ответила Магда, вновь закуривая.

— Верно. Тля ведь гибель растениям несет, ягоды портит. Тут так же. Плохих людей божьи коровки с собой забирают, а хороших или тех, кто им помог чем, оставляют. Одним словом, тлю выкашивают, а людям шанс дают. Но те, кто о них знает, чаще зовут их муравьиными львами.

— А куда все-таки люди пропадают?

— Уводят они их куда-то, навсегда. Говорят, кому-то отдают. Но не людям. Какой-то страшной силе продают, а за это определенные блага потом получают. Работа такая. Только не как у нас с тобой, а вроде как серьезней намного.

— Насчет серьезней не знаю, но, по-моему, это те же самые работорговцы.

Дед расхохотался.

— Если бы я среди работорговцев женщину, похожую на божью коровку, встретил, — сам бы давно продался. Или женился на такой. Кто его знает. Но я из всего племени работорговцев одних отморозков видел, которые только язык раскаленной дроби в упор понимают и наречие кварковых ракет. Какие там приятные посиделки.

Посмеялись. И все-таки подобные рассказы оставляют в душе тревогу. Вот так смеешься, а потом и с тобой может произойти, вдруг правда. Поэтому Магдалине стало немного жутко.

За окном было все так же светло, но часы показывали уже сильно за полночь. Пора и отдохнуть. Расплатившись с официантом, Магдалина засобиралась в номер. Валти решил еще посидеть.

— Будете проездом в системе Тум, — уже встав из-за стола, сказала старику Бучи, — встретите если пиратов Намира, скажите им, что вы друг Магдалины Дельеро-Бучи — отпустят сразу.

— Эх, спасибо тебе, буду знать, — Валти протянул Магде маленький листок с номером. — Возьми мой телефон, нужно будет что перевезти… или кого-то — можешь смело звонить.

Магдалина улыбнулась и убрала листок в карман.

— Был бы я помоложе, приударил бы за тобой! — бросил уже уходящей Магдалине дядюшка Валти. — Завидую будущему мужу белой завистью.

Бучи улыбнулась и послала ему воздушный поцелуй. Пусть потешится старик.

Продрав глаза, первым делом она взглянула на часы. Уже десять утра, пора вставать и собираться. Голова после вчерашнего болела жутко. Магдалина благодарила себя хотя бы за то, что не потащила дядюшку Валти в постель.

Опустошив графин воды, она приняла ванну, оделась, вколола лекарство и спустилась на завтрак. Магдалина обратила внимание, что в утренние часы, которые в сабе так назывались, конечно же, условно, в кафе не было ни души.

Бучи присела за тот же столик, что и вчера, надеясь позавтракать в компании с Валти. Ей было немного стыдно за вчерашний вечер, но подумав, она решила, что стыдиться нечего. Хозяин заведения куда-то запропастился, пришлось звать. Выкурила сигарету, но никто так и не пришел. Тогда Магда зашла за барную стойку и постучалась в дверь, где, по всей видимости, должен был находиться хозяин. И снова молчание. Дверь была не заперта, но, заглянув в небольшую каморку, она никого не увидела. Старый диван, телевизор с фильмом, открытая бутылка с пивом.

В душу сразу же полезли очень неприятные ощущения. Это тот момент, когда чувствами уже начинаешь понимать, что стряслось, а вот разумом еще только пытаешься догнать и осмыслить.

Бучи ринулась на верхний этаж, настойчиво постучала в несколько дверей. Тишина. Снова спустившись вниз, она заприметила некоторые детали, которые не заметила изначально. Большинство столиков не убрано. Где-то до сих пор стояли грязные тарелки, где-то стаканы с недопитыми напитками. Убран оказался только столик, где они с дедом сидели вчера. Хотя Магда изрядно напилась вечером, но она точно помнила, что заведение хоть и не могло похвастаться богатым интерьером, производило впечатление чистого и уютного места. Оставленная на столиках посуда и незадвинутые стулья сейчас входили в явный контраст с увиденным ранее.

Бучи решила выглянуть в окно. Вдруг все уже улетели. Но за толстым мутным стеклом ничего не изменилось — «Зефир» и другие корабли остались на месте.

«Твою мать, неужели правда?» Магдалину объял страх, сердце сжалось от понимания произошедшего.

— Есть кто живой? — закричала она, но ответа не последовало.

Божьи коровки, значит? Получается, дядюшка Валти вчера рассказывал правдивую историю. Когда все легли спать, кто-то собрал страшную жатву. Вспоминая, как приятно она провела время за беседой со стариком, Магдалина сделала страшный вывод: Валти был муравьиным львом. Но она проснулась в том же месте, целая и невредимая. Значит, дед решил пощадить. Села бы за другой столик и тогда хана, пропала бы, как и все остальные. А может, помог приятный разговор или совет про пиратов? Кто его теперь знает. Но собеседником он действительно был великолепным, мало кому при первой встрече она позволяла называть себя именем для друзей.

Похожие байки Бучи не раз слышала и раньше. Но обычно их рассказывали со слов дальнего родственника старого знакомого, впавшего в маразм дедушки или на уровне слухов. Но вот встретить того, кто мог бы похвастаться собственным участием в такой переделке, Магдалине не доводилось. Теперь байки про муравьиного льва может рассказывать она сама. И история эта напугает намного сильнее.

Бучи корила себя за неосмотрительность. Дура, долго прожила без людей, в обществе захотелось побыть. Как будто не могла потерпеть хотя бы до выхода в нормальное пространство. Все, больше никогда в сабе она не будет нигде останавливаться, максимум заправиться, и то расплачиваться станет, не выходя из шлюза.

Быстро собравшись и нацепив шлем, она прошла через шлюз, выйдя на бетонную площадку. И тут же увидала в метрах пятидесяти от себя небольшую фигурку в скафандре.

Второй раз за сегодня Магда ругала себя. Она не взяла с собой никакого оружия, кроме меццо. Сдавать в камеру хранения не хотелось, в корабле целее, вот и расплачивайся теперь.

Вытащив кинжал с бедра, Бучи подошла ближе. Подозрительной фигурой оказался тот самый мальчик-заправщик. Он быстро поднялся — стало заметно, что парень сам напуган до чертиков.

— Не убивайте меня! Я ничего плохого не сделал, несколько часов просидел тут, воздуха почти нет, — даже через переговорник слышалось, что парнишка говорил через слезы.

— Успокойся, парень. Что произошло вчера, видел?

— Ничего не видел, заправил корабли, подмел площадку. Хотел спать пойти, а шлюз не открыли. Помогите, пожалуйста, дышать уже нечем, только не убивайте.

— Убивать не буду, но и в няньки я не нанималась, — продолжая держать наготове меццо, сказала Магда. За время, проведенное с альмами, она отвыкла от общества людей, и сейчас перспектива взять с собой какого-то незнакомого парнишку ее пугала.

— Высадите меня на первой же заправке. Я много места не займу. Задохнусь ведь, — продолжал умолять малец.

Магдалина убрала кинжал в ножны и подошла к мальчику ближе.

— Только попробуй у меня что-нибудь спереть — сразу же выкину за борт.

Парнишка согласно закивал.

Поднялись на борт. Мальчика звали Кико. Он с удовольствием уплетал консервы в кают-компании «Зефира» и с набитым ртом принялся рассказывать. Было ему лет двенадцать или тринадцать, точного возраста не знал. Рос без родителей, воспитывали дядя и тетя. Дядька пропал, тетя заболела гомолерской чумой и померла. Хорошо, приютил хозяин кафе. Правда, работать приходилось за еду, денег почти не платили, да еще и по пятнадцать часов в день, а то и больше. Но зато хоть какая-то крыша над головой. Так и работал несколько лет. Думал отложить немного и полететь учиться на летчика.

В ту ночь Кико сколько ни стучал в шлюз, никто так и не открыл. Тогда он в страхе стал бегать и заглядывать в окна, но никого из людей в кафе не увидел. Залез на карниз второго этажа и тогда заметил в окне спящую Магдалину, тоже начал стучать, но она спала как убитая и стук не услышала.

Кико сперва думал, что это Бучи всех убила и свалила тела в одном месте. Но она сразу объяснила мальчику, что, скорее всего, весь народ забрал старик. Его-то корабля как раз уже след простыл.

Парнишка хотел залезть в один из кораблей, хотя бы чтобы подышать, благо шлюзы почему-то оставили открытыми. Но вот беда — реакторы судов кто-то заглушил, отчего они полностью остыли, будто их несколько лет не заводили, а воздух из отсеков весь выпущен. Парнишка хотел залезть и в «Зефир», но шлюз был заперт.

Магдалина поняла эту ситуацию так. Старик не просто похитил людей, он еще и каким-то непостижимым образом залез в их корабли, вывел из строя реакторы и разгерметизировал. Не тронул только «Зефир». Непонятно только, откуда он знал, что «Зефир» принадлежал Магдалине — она про свой корабль ничего не говорила.

— Я бы даже если и залез к вам в корабль сам, никуда бы не улетел, вас дождался.

— Ну давай заливай-рассказывай. Не закрыла бы я нормально шлюзы, с рабочим реактором угнал бы ты судно как миленький. И осталась бы я тут одна.

Мальчик отложил ложку и уставился на Бучи. По его лицу стало заметно, как он обиделся.

— Зря вы так. Я чужое не беру, — сказал он, чуть не заплакав.

— Ладно, ешь давай.

Кико хотел убедиться, что в кафе действительно никого больше нет. Магдалина ни за что бы не согласилась снова возвращаться обратно, но перспектива забрать из кассы пригоршню монет оказалась слишком заманчива. Зашли снова вовнутрь, осмотрели помещения, все так же никого.

— А вы еще про меня что-то говорите, — с укором сказал Кико, когда она выгребала монеты из кассы.

— Эти деньги все равно никому уже не нужны.

— А если они прокляты? Слышали такие истории? Тут сколько людей пропало, может, тот старик и монеты заколдовал.

Магдалина пристально посмотрела на мальчика, потом на пригоршню монет. В другой ситуации она бы только рассмеялась, но ночью тут случилось что-то страшное. Вдруг правда? Сплюнув на пол, она кинула монеты обратно в кассу. Благо сумма небольшая — в основном оплата в кафе производилась именными чеками, которые потом все равно не обналичить.

Бучи не нравилась перспектива провести оставшийся полет в обществе мальчишки, но иного выхода не оставалось. Не бросать же его, в самом деле. Главное, не задерживаться в этом проклятом месте ни минутой больше. По какому принципу дед выбирал жертв, она так и не поняла. Если парнишку Валти мог пожалеть из-за возраста, то тогда почему пощадил ее? Себя она хорошим человеком могла назвать лишь отчасти, вряд ли остальные посетители были намного хуже ее. Но сейчас думать об этом не хотелось, да и какой уже смысл?

Когда они снова поднялись на борт, Бучи в двух словах описала дальнейшие планы.

— Я лечу по делам, тебе помогу, но цацкаться особенно некогда, — Магде не хотелось обижать Кико, но не усыновлять же его теперь? Стоило сразу выложить все по-честному. Был бы на ее месте мужик — скорее всего, пацана бы вообще бросил прямо там. — Могу тебя высадить на следующей заправке, могу после выхода из саба. Но тогда уже на Тессе. Там, может, работу какую найдешь, пару дирхамов подкину. Что-нибудь у меня украдешь — найду, подвешу за трос и выкину в облака.

Кико вроде испугался, но продолжал неотрывно смотреть на Магдалину.

— По каким делам летите? Я хочу с вами, — спросил мальчик, попивая в рубке айран. То ли Кико видел в Магдалине аналог матери, то ли уже воспринимал как женщину, тем более в этом возрасте гормоны начинают бурлить, но его явно интересовали не только деньги.

— Лечу по важным делам. Со мной нельзя, но устроиться, может быть, помогу, — не отрываясь от трассы, отвечала Бучи. Столбов связи попадалось все больше, значит, и граница с Малатестой близко.

Если не считать аварийных скафандров, мужская одежда на корабле отсутствовала. Магдалина отдала Кико свой старый спортивный костюм. Главное, не розовый — подойдет. Под комнату ему отвела маленький отсек с откидными кроватями.

Кико на удивление хорошо знал маласарский, хотя общаться в сабе ему приходилось чаще на общегалактическом языке — дали.

Пацан, конечно, летать не умел, но показался довольно толковым. Бучи немного поучила его управлению, рассказала про корабль. Узнав, что «Зефир» изготовили альмы, он слушал с раскрытым ртом, внимая каждому слову.

Кико, как оказалось, умел неплохо петь. Обучала тетка, которая сама подрабатывала пением в кабаках. На корабле музыкальных инструментов не нашлось, но Магдалина попросила его напеть что-нибудь из древних саг. И паренек спел всю «Королеву Гипериона», причем отлично справился даже без музыки.

Для сна отходили не больше, чем на километр от трассы, и просто оставляли корабль висеть. Швартоваться у каких-либо заведений Магда не рисковала.

Она старалась себе не признаваться, но за остаток пути Бучи привязалась к мальчику — сказывалось долгое отсутствие нормального общения. И подумать только, сколько на свете таких брошенных детей, вынужденных с малых лет работать как скот? Не сосчитаешь. Жалко, но и свои дела нужно было решать.

— Что вы колете? Это наркотики? — спросил ее как-то Кико.

Магдалина рассмеялась.

— Как видишь, я после укола на полу не валяюсь, поэтому нет, не наркотики, — ответила Бучи, убирая пистолет для инъекций. — Про механистов знаешь?

— Знаю, вы из них?

— Наполовину, по матери. На вторую половину маласарка. Смысл в том, что механисты те же люди, но их культура говорит, что в истинном человеке соединяются два начала — живое и искусственное, то есть машины, — Бучи сама не слишком разбиралась в перипетиях учения механистов и не придерживалась его. Но раз родилась в такой семье — историю надо знать. — Раньше для единения с машиной они вживляли в себя всякие устройства, меняли конечности на бионические, вставляли искусственные глаза, в общем, жуть. Но затем для этих целей стали использовать микроскопические машины — микролиты, вводя их в кровь. Причем так хорошо их приспособили, что они передавались даже от матери к ребенку. Никаких дополнительных операций не требовалось. Микролиты помогают ранам быстрее затягиваться, кровь останавливать, если, например, вена повреждена. Плюсов много, а минус только один, зато какой. Ребенок от смешанного брака, если один родитель из механистов, а другой — обычный человек, как правило, умирает. Не понимают эти машинки, что попали в нового человека, думают, что это какое-то инородное тело, и убивают его. Когда я родилась, врачи не верили, что выживу, говорили, максимум год проживу. А я возьми и проживи уже почти целых тридцать.

Кико улыбнулся.

— Машинки приняли вас за свою?

— Не совсем. Точнее за свою они меня с самого начала принимали, в крови плавали, заразу убивали в дополнение к обычной иммунной системе, вот только организму от этого было не легче. То микролиты живые клетки случайно начнут уничтожать, то иммунная система набросится на инородные тела. Тогда врачи посоветовали колоть мне микропротезол. Экспериментальное средство, до сих пор его официально не используют, кому помогает, а кого еще быстрее убивает. Но мне помогло. Лекарство это немного подавляет деятельность микролитов, что достаточно для нормальной работы организма. Только колоть надо каждый день.

— А если не уколете?

— Тогда умру.

Лицо Кико вдруг стало очень серьезным, а взгляд каким-то пронзительным.

— Вы Магдалина Дельеро-Бучи?

— Она самая, я и не скрываю.

— Я читал о вас в сети. Особенно про операцию на Локе.

— И что пишут? Нет, не говори. Наверняка, что я военная преступница или еще что похуже.

— Пишут, что вы людей спасли много. Отряд маласаров попал в окружение эльпаксанцев, а вы высадились на Локу и вывели людей. И командира их на себе несли.

Магдалина закурила, стараясь не дымить на мальчика. Страшная была битва, а самое страшное — людей хотели просто бросить. Идиоты в штабе решили, что спасательная операция нецелесообразна — проще отдать солдат на убой противнику.

— Было такое. Но потом никто не похвалил. Иди спать.

Бучи махнула рукой, и мальчик ушел. Она не любила вспоминать те события.

Глава 2 — Столица в столице

Взяв в жены Ластель из народа павонского, повелел Вальги, что вечно кочующие дом обретут. Долгой дорогой вели нас Крылатые боги. Словно звезда путеводная, пред ними парила Кахина.

Лишь спустя сотни столетий сбылись слова мудрого сына Эйрины, и нашел народ павонский новый дом, и назвал его Тессой, державу свою — Малатестой, а народ впредь повелели величать маласарами.

Песни Крылатого пантеона

Вскоре трасса сильно изменилась. Передающих мачт попадалось все больше, а провода теперь крепились еще и к растущим из облаков сваям. За время полета Магдалине ужасно наскучила серая цветовая гамма саба, но теперь палитра совершенно изменилась. Небо, если его можно было так назвать, стало ослепительно рыжего цвета — будто со всех сторон шел закат, а облака, наоборот, окрасились в темный пурпурный цвет, словно перед страшной грозой.

Бучи знала, что утроба, которой называли точку выхода, близко. Две звезды, освещавшие Тессу, каждую секунду извергали из себя огромное количество энергии, окрашивающей даже подпространство саба.

Трасса сильно расширилась. Множество пассажирских и торговых судов слились в единый непрекращающийся поток, несущийся без остановки. Все чаще попадались боевые корабли Малатесты. То крейсер в сопровождении нескольких корветов, то сразу несколько огромных бронированных линкоров.

— Пристегнись, Кико, сейчас войдем в галерею.

— Есть, капитан! — радостно проговорил мальчик, копаясь в ремнях.

Магдалина улыбнулась краешком рта.

Сначала они прошли возле бушующего саб-шторма. Облака снизу постоянно поднимались ко входу в небольшой тоннель, закручиваясь в причудливые формы. Это был выход Младшей Сарепты — малой спутницы главной звезды системы. Из-за постоянного шторма никто им не пользовался — слишком легко угодить в смертельные объятья облаков.

Петляющая трасса уходила дальше в недра тоннеля, только не такого узкого, как был у системы Безымянки, а огромного, способного вместить в себя тысячи кораблей. Вход представлял собой снаружи переплетенное проводами чрево, уходящее вглубь. Перед входом находилась первая линия защиты — несколько военных крейсеров наблюдали за влетающими в тоннель кораблями. Сканеры не работали, поэтому осмотр проводился чисто символический.

Пройдя тоннель, стараясь не задеть друг друга, сотни судов вошли в саб-галерею. Посадить корабль не представлялось возможным — со всех сторон «Зефир» окружали другие суда, ожидающие открытия выхода.

К счастью, местная галерея открывала свои врата каждые несколько минут, выпуская корабли в космическое пространство над полюсом звезды.

После выхода Кико, никогда не видевший вблизи звезд, испуганно наблюдал из прозрачной кабины за огромным белым солнцем — Старшей Сарептой. В вдалеке можно виднелась и Младшая Сарепта — раскаленный желтый шар, уходивший за белую кромку старшей сестры. Именно у саб-выхода через младшую звезду постоянно шел шторм, поэтому выйти через него решались лишь совсем отчаявшиеся бандиты или самоубийцы.

Если бы не система фильтрации излучений, меньше чем за секунду они бы погибли под действием огромной температура звезды и исходящей от нее радиации.

В этом месте границу охраняли более тщательно. Военные корабли, зависшие у точки выхода, посылали автоматические запросы на бортовые компьютеры только что вышедших из саба судов. Если в базе данных содержалась информация о том, что тот или иной корабль принадлежит пиратам без аккредитации, работорговцам или каким-то еще бандитам — судно тут же вылавливалось маласарскими истребителями и сопровождалось на борт военного корабля для дальнейшего разбирательства. А если корабль не подчинялся командам, то истребители имели полное право такое судно уничтожить.

Магдалина предусмотрительно поменяла бортовой компьютер «Зефира» на модель, произведенную людьми. В противном случае, опознанные как альмогавары, они были бы немедленно уничтожены.

Тесса являлась второй от Сарепты планетой, путь до которой в зависимости от скорости корабля обычно занимал два-три часа. Теперь наконец-то можно было включить автопилот и спокойно собраться.

Доспехи Магдалина сразу решила оставить на борту. Не будучи военным при исполнении в таком виде по улицам Тессы все равно нельзя ходить. Меч тоже оставила, опять же, даже в ножнах с ним не походишь, а оставлять в камере хранения свое добро не хотелось. В итоге с собой взяла только меццо. На всей территории столицы работал касси, поэтому стрелковое оружие в любом случае было бесполезно. Также Магдалина и Кико захватили с собой кое-какую одежду — долго находиться в столице Бучи не собиралась, но на пару дней хватит.

Все добро погрузили на робота-носильщика, похожего на безголового механического ослика.

На орбите Тессы пришлось поторчать еще час, пока пограничный контроль оценивал бортовое вооружение «Зефира». Сделав вывод об отсутствии каких-либо средств планетарной аннигиляции, корабль пустили. Садиться пришлось в иммиграционном крыле порта. Немаласары были приравнены в Малатесте к пришельцам. Даже имея гражданство, пользоваться приходилось специальными выходами из порта, специальными магазинами, специальными кафе.

Магдалина вспомнила этот бред, от чего в ней закипела злость. Мало того, что предстояло пройти все круги бюрократического ада для выхода в город, так еще и смотреть на тебя будут как на существо второго сорта.

Столичный порт располагался на берегу моря, поэтому посадку корабли совершали на воду. Бучи не считала себя выдающимся пилотом и доверила бортовому компьютеру приводнить «Зефир» в автоматическом режиме. Снизив скорость, корабль коснулся полной масляных пятен воды и вошел в высокую каменную арку, оказавшись под куполом, растянувшимся на несколько километров. Построенный в Латреке много веков назад порт почти не ремонтировался и с каждым годом все больше разрушался, но перестраивать его никто не спешил. Множество судов, неуклюже двигаясь по грязной воде, швартовались к пристаням, откуда экипажи следовали к местам пограничного контроля.

Оставив корабль на посадочной площадке и заплатив порядочное количество дирхамов за стоянку, Магда и Кико попали в зону контроля, где столпилась куча народу. Толпы людей всех народов, кричащих на разных языках, толпы пришельцев, издающих звуки всех тональностей и выделяющих феромоны всех видов. Все они ждали возможности попасть в столицу империи.

Расписное шелковое платье и наличие собственного робота-носильщика выгодно отличали Бучи от других существ в этом крыле порта. Но в конечном итоге внешний вид ничего не решал. Даже если начать козырять перед работниками дальним родством со старшей семьей Дельеро, она, как минимум, получит пару ласковых в свой адрес, а могут и в полицию отвезти.

Отстояв очередь, пришлось ждать, пока Бучи выдадут новый паспорт, так как у ее старого истек срок действия. Затем временный паспорт изготовили для Кико, у которого никаких документов не было вовсе. За все процедуры, конечно же, пришлось отвалить еще пару горстей монет.

Бучи смотрела на работников порта и задавалась вопросом, как такое количество взрослых мужиков и женщин может заниматься такой ерундой? Один работник ставил печать, другой расписывался, третий проверял сумки, четвертый сверял биометрику. На пунктах контроля собирались невообразимые очереди. Повышенные меры безопасности объяснялись предотвращением терактов. Но что мешало террористу взорваться на первом пункте досмотра, где потенциальных жертв толпилось порядочно?

Пока стояли в очереди, Кико дернул за руку Магдалину, указал ей на семью гагаров, птенец которых жалобно пищал, сидя в багажной тележке. Самка пыталась успокоить детеныша, но тот все не унимался.

— Наверное, пить хочет, — предположил Кико.

Магдалина вытащила из сумки на носильщике бутылку воды и передала самке.

Похожие на пингвинов существа одобрительно защелкали зубастыми клювами, принимая из рук воду, и принялись поить птенца.

Старая добрая бюрократия, про которую Бучи успела забыть, живя в диких системах, выпустила их из своих объятий только спустя три часа.

Латрек еще называют столицей в столице. В самом большом городе Тессы сосредоточены основные органы управления огромной старой империи. Царский дворец, здание Протектората, парламент-Кнессет и еще сотня больших и малых министерств, каждое из которых чем-то управляло и кого-то контролировало.

Выйдя на улицу из порта и вдохнув городской воздух, Магдалина подумала, что в какой-то степени по Латреку она скучала.

Они шли через огромный портовый базар, где торговали экзотической едой, экзотическими животными и экзотическими слухами. Во все глаза Кико глядел по сторонам, пытаясь осознать происходящую картину и рассмотреть толпы причудливо одетых людей.

Магдалина подняла мальчика на руки и посадила на носильщика. Пусть рассмотрит происходящее, наверняка такого никогда не видел, сидя в душном сабе.

Купив у торговцев нават, душистый черный чай и пакет корицы, Бучи сама устроилась верхом на задней части носильщика, скрестив ноги. Так и прошли весь базар, растянувшийся на пару километров. Удобно устроившись на деловито семенящем четырьмя ножками носильщике, они наблюдали за активно торгующимися покупателями и продавцами и вдыхали ароматы разноцветных специй и жарящегося на многочисленных вертелах мяса, из которого потом будут готовить карси-хоровац.

Пройдя через рынок, Магда и Кико поднялись на платформу веревочного трамвая. Магдалина купила билеты, после чего они вошли в длинный потрепанный вагон, висевший на стальном тросе. Мальчика усадила у окна, пусть посмотрит на город. Каким бы примитивным видом транспорта ни считался у маласаров веревочный трамвай, это был лучший способ недорого осмотреть Латрек, что отлично знали туристы, уже основательно набившиеся в вагон.

Трамвай наконец тронулся. Не отрываясь от окна, Кико спросил:

— Ты тут живешь?

— Раньше жила.

— Почему уехала?

— Рядом с той частью порта, из которой мы выходили, есть еще несколько выходов для чистокровных маласаров. Красивые, чистые, без всяких очередей, — разжевывая во рту нават, рассказывала Магдалина. — Но нам с тобой туда нельзя. Как говорят, рожей мы не вышли.

Кико отвернулся от окна и взглянул на Бучи.

— Как это так? Ты, например, очень красивая. Неужели даже тебя не пустят?

— Спасибо, — улыбнувшись, ответила Магдалина. — Но в Малатесте оценивают не по красоте, а по происхождению, по крови. Если ты не чистокровный, а тем более, если ты не человек, то даже перекусить зайти можно не в каждое заведение, — Магда передала Кико кусочек навата. — Это такой сахар, попробуй. Так вот, даже если у тебя будет много денег, то купить квартиру или дом можно только в районе для таких же, как мы. Неместных, немаласаров. Если, к примеру, женщину-немаласарку прихватит, и она начнет рожать на улице, то ей придется вызывать скорую и ехать в больницу в районе для своих, даже если через дорогу маласарская больница, а до своей ехать несколько кварталов. Зато по телевизору только и говорят о равенстве всех граждан империи и о равных возможностях.

— Это неправильно.

— Вот и я говорю, что неправильно, поэтому и задерживаться в этом театре лицемерия не хочу.

Трамвай теперь ехал над узкой старой улочкой. За окном проносились балконы древних трущоб, усеянные цветами на продажу и лозами винограда. Пора было посвятить мальчишку в дальнейшие планы.

— У меня тут живет старинный друг, Эрзули Нидар. Он с детства меня учил всему, как в школе, — Кико внимательно слушал Бучи, понимая, что сейчас решается его дальнейшая судьба. — Вообще он преподает несколько наук в Главном университете. Ему дали такую возможность несмотря на то, что он не человек. Но, насколько я помню, он собирался открыть школу для детей. Вот к нему и заедем, думаю, он тебя возьмет учиться и поселит куда-нибудь, я замолвлю словечко. Ты ему только про Королеву Гипериона как-нибудь спой, он тоже любитель. А дальше видно будет, может, и на летчика поступишь, как хотел.

— Спасибо, Магдалина, я все верну, заработаю и верну, — на глаза Кико навернулись слезы.

— Считай, это подарок для старта. Но дальше сам, я дела закончу и улечу скоро.

Кико опустил голову, умолк, а затем снова заговорил:

— Я думал, ты со мной останешься.

— Нет, Кико, так не получится. Я собираюсь снова в дикие системы, ни нянькой, ни подружкой я тебе там стать не смогу. Слишком опасные места. Меня могут убить. Что тогда будешь делать? А если тебя убьют, я себе не прощу. Зря, что ли, из той помойки тебя забирала?

Некоторое время молчали, потом Кико задал, мучавший его вопрос:

— А почему этому Эрзули дают преподавать, если он не человек? Ты ведь говорила…

— Говорила, все так. Только мало есть существ в известной галактике, кто, во-первых, прожил несколько тысяч лет, а значит, обладает такими знаниями, которые и не снились никому. А во-вторых, готов этими знаниями делиться. Вот и терпят его.

Надгробный столб Кельвина Дельеро-Бучи усеивали выгравированные в камне тексты молитв Крылатому пантеону. Магдалина долго стояла напротив могилы отца. Перед смертью он говорил: «Только не тащите на мою могилу цветы, подарите их лучше кому-то живому». Ее сложно было назвать послушной дочерью, но цветы она не приносила.

Стоявший до этого поодаль Кико подошел ближе.

— Твой папа умер от старости?

— Нет. Он заболел, так же как твоя тетя. Гомолерская чума в запущенной стадии не лечится.

— Я думал, если есть много денег, то лекарство можно купить. Так пилоты говорили.

— Дураки твои пилоты. Хоть ты сам царь Малатесты, но если заболел и вовремя не начал лечиться — умрешь. Всякие мошенники придумали во время эпидемии торговать лекарствами против чумы. Беднякам продавали под видом панацеи плацебо, а богачам… тоже плацебо, только за совсем другие деньги. Настоящее лекарство доставалось только избранным или покупалось на черном рынке. Но денег у нас тогда было очень мало. Отца выгнали с поста протектора, никто не хотел брать его на работу. Перебивались как могли.

Она не плакала ни на похоронах, ни сейчас. Но в душе вновь проснулась грусть, что жизнь в тот период у нее и родителей сложилась именно так. Отец все время пропадал на работе, близки они никогда не были. Бывало, зайдет какой-нибудь разговор, побеседуют, но очень редко. Хороших воспоминаний у Магдалины почти не осталось.

После кладбища на взятой напрокат машине они поехали в банк. Сканер на входе определил их как немаласаров, и сотрудники банка принялись обыскивать Магдалину и Кико, по несколько раз проверять паспорта и задавать кучу вопросов.

Один из охранников, ощупывая Бучи, обнаружил на ее бедре ножны с меццо. Испытывая явное удовольствие от процесса, он принялся расстегивать крепившие их ремешки. Кико бросился было на охранника с кулаками, но Магдалина остановила его жестом и совершенно спокойно произнесла:

— Не надо, пусть этот козел копается. Видно же, что потом будет передергивать на такие волнительные впечатления. Других вариантов-то, видимо, нет.

Охранник тут же остановился, ограничившись лишь изъятием самого кинжала. Поднявшись, он со злостью посмотрел на улыбающуюся Бучи. «Только дай повод, — думала она, глядя на охранника. — Я же тебе все кости переломаю». Мужик решил не связываться и дал команду пропустить их в помещения банка.

Во время службы в армии Малатесты Бучи дослужилась до звания старшего лейтенанта. С этого момента зарплаты стало хватать на нормальное питание и оставалось что отложить. Военные чеки, которыми платили всем военнослужащим империи, Магдалина при первой возможности клала на свой счет в банк. Процесс этот был довольно муторный. Находясь в пределах одной звездной системы, деньги по счету двигались относительно быстро. А вот в дальних уголках Галактики нужно было ждать, пока местный банк передаст информацию о пополнении счета в сеть саба, пока приемник на выходе из саба информацию примет, передаст в центральное отделение сумму и номер счета, и только тогда деньги будут внесены на счет.

Уходил на такое действо месяц как минимум. А еще по пути мог потеряться сигнал, и бегай потом по отделениям банков, расположенных в разных частях света, ищи свои чеки и доказывай, что деньги на счет не пришли.

— Старший лейтенант в отставке Магдалина Дельеро-Бучи, третий кавалерийский батальон, — передавая паспорт в узкое окошко, проговорила Магда. — Хочу снять со своего счета денежные средства.

— Сколько хотите снять? — спросил работник банка.

— Все, что есть. Кажется, там порядка двух тысяч дирхамов. Получить хочу монетами.

— К сожалению, вам отказано в выдаче.

Выяснилось, что за время отсутствия Магдалины военный суд вынес дополнительное решение по делу операции на Локе. За нарушение приказа, помимо увольнения из рядов вооруженных сил, подлежали изъятию все денежные средства, лежащие на военном счете.

Сволочи. Вот так и бывает, сражаешься, ползаешь по колено в грязи, получаешь пули, а потом за то, что спасаешь людей, отнимают все деньги.

Внутри Бучи полыхали огнем все спектры эмоций, которые испытывает обманутый и ограбленный собственным государством человек. Но устраивать скандал бесполезно, только охрану тешить.

Взяв копию решения через окошко и забрав из зоны хранения кинутый охранником на пол меццо, пришлось проследовать к выходу.

Несколько минут Кико ждал на улице у машины, наблюдая за тем, как ругается Магдалина, колошматя руками руль. Что за слова звучат, он не слышал, но смысл уловил.

— Заедем во дворец, у меня там дело. Ты посиди в машине, не нужно со мной туда ходить, — сказала Бучи Кико, когда они продолжили путь. — Скорее всего, аудиенции придется долго ждать. Может, вообще назначат на какой-нибудь другой день. Вернусь — поедем к Эрзули пить чай.

— Ты пойдешь к самой царице? — удивленно спросил мальчик.

— Да, к самой царице, — выделив последнее слово, ответила Магда.

— Круто, — только и ответил Кико, откидываясь в кресле.

Старая бабка ни дирхамом не помогла их семье, когда отца выперли из Протектората. Еще и что-то хочет теперь. С другой стороны, вряд ли что тогда, что сейчас царица Таледа Чируви имела привилегию самостоятельно принимать все решения. Монархическая партия в Кнессете имела абсолютное большинство голосов. Поэтому все решения царского двора диктовались восседающей там знатью, а им, в свою очередь, диктовали их хозяева — старшие семьи Малатесты. Именно им и перешел в свое время дорогу Кельвин Бучи.

Когда Магдалина родилась, Чируви пребывала в преклонных годах. Вполне вероятно, что сейчас ее величество на смертном одре. Уж не наследство ли какое она хотела оставить Магдалине? Вряд ли. Главное, сразу попросить большую предоплату за свои услуги монетами, чтобы потом точно не зажали деньги.

Дорогу в центр города преодолели быстро. Система автоматического управления автомобилями, принимавшая на себя управление любой машиной, въезжающей в город, помогала избегать пробок. Можно было не следить за дорогой и поспать, все равно большая часть дорог проходила в туннелях. Но злость так и распирала Бучи. Сон не шел.

Кико с интересом глазел в окно, любуясь Собором Крылатого пантеона, чей круглый купол возвышался над городскими зданиями. Годы брали свое, и тысячелетнее здание, подобно порту, ветшало. Найдутся ли во всей империи архитекторы, способные привести древние маласарские памятники архитектуры в первоначальный вид, никто не знал.

Магдалину архитектура сейчас волновала мало. Она собиралась потребовать у Чируви заработанные военные чеки. Плевать на решение, они вон без всяких решений себе деньги гребут. Быстрее бы приехать. Все современные машины имели аэрорежим и могли летать, но делать это над городом могли только по специальному разрешению особенные люди. Поэтому быстрее не получится.

— Сиди в машине, — инструктировала Кико Магдалина, когда они подъехали к территории дворца. — Никому не открывать, ни с кем не разговаривать. Ты не местный, сам видел, какие тут порядки. Можешь за рулем пока посидеть, если хочешь.

— Есть, капитан! — ответил мальчик, пересаживаясь за руль.

Магдалина улыбнулась. Надо будет отговорить его идти на военного летчика. А то денег в итоге тоже не получит.

— Возьми мой запасной телефон, если буду задерживаться — позвоню.

— Класс! — обрадовался мальчик. — Можно поиграть?

— Играй, конечно, только не смей покупать улучшения за настоящие деньги.

Меццо она оставила в сумке на лежащем на заднем сидении роботе-носильщике. Все равно перед входом обыщут и отнимут.

— Скоро приду, — сказала Магда, не прощаясь, и направилась в сторону богато украшенного царского дворца.

Глава 3 — Дворец

«Мы познакомились с Сабилой во время моей поездки на Аквилон. Высокая пепельноволосая механистка с поразительной глубины лазурными глазами мгновенно приковала к себе все мое внимание. Вечера мы проводили вместе, гуляя по занесенным песком улицам некогда процветающего туристического края. Вскоре проводить вместе мы стали и ночи, в одну из которых милая Сабила призналась мне, что послана убить меня. Не раз и не два она поднимала надо мною меццо, пока я спал, но не решалась выполнить заказ хелидорфской Гильдии убийц.

Мы полюбили друг друга и покинули пустынный Аквилон супругами. Человека, обратившегося в Гильдию с заказом на мое убийство, установить так и не удалось».

Из дневника Кельвина Дельеро-Бучи

Можно простоять у Царского дворца целый день, внимательно наблюдая за реакцией проходящих мимо людей, и за все это время не увидеть ни одного, кто бы не поднял на него глаз. Солдат и горожанин, палач и поэт, богатый и бедный — никто из них не сможет пройти мимо и остаться равнодушным.

Стены за огромными арками, формировавшими фасад дворца, украшали мозаичные картины, изображавшие сцены из создания мира Крылатым пантеоном — птицеподобными богами, в которых верила большая часть маласаров. Сверху находилось несколько причудливо украшенных куполов с высокими шпилями.

Находясь рядом с таким зданием, невольно будешь чувствовать себя маленьким. На то и расчет.

Поднявшись по широкой мраморной лестнице, Магдалина благодарила себя, что надела ботинки на толстой подошве, в туфлях она бы замучалась идти почти километр по площади, а потом еще и подниматься по лестнице, ведущей во дворец.

Оказавшись на вершине мраморной лестницы, Бучи остановилась покурить и осмотрела с высоты величественную площадь. Вокруг бродили толпы туристов, все, как и раньше. Только вот она не помнила, чтобы по углам площади обычно стояло несколько тяжелых танков «Сервал». Может, боятся каких-нибудь террористов? Но для этого полиция есть на специальных машинах, танки-то зачем? Все равно работающий касси не позволит стрелять. Очень странно, только туристов пугать и гусеницами мрамор портить.

В любом случае, посещение дворца она планировала максимально сократить, вряд ли за пару часов что-то случится. Докурив, Магдалина направилась не к главному входу, в котором толпились туристы, а к служебному. Осмотрев магнитную катушку с записью и проверив содержимое ее клатча, гвардейцы запустили Бучи внутрь, указав, что она может пройти в покои царицы сразу же, минуя секретарей.

Вторая странность за сегодня. По протоколу визит к монарху, даже неофициальный — это целая процедура. Пока тебя запишут на прием, пока будешь ждать, целый день пройдет. Неужели стряслось что-то действительно важное?

Внутри дворец производил не меньшее впечатление, чем снаружи. С внутренней части куполов через множество окошек, шел естественный свет, освещая расположенные на высоченных стенах Фрески. Первый этаж дворца представлял собой длинный широкий зал протяженностью около километра. Почти все его пространство было усеяно изображениями. Фрески — это не просто картины, выполненные талантливыми мастерами и изображавшие древнюю историю мира. Поражавшие количеством деталей, изображения не принадлежали кисти какого-либо художника.

Камень, использованный для отделки стен дворца, был найден около тысячи лет назад в заброшенной человеческой колонии времен Песен Гипериона. На нем уже находились Фрески, изображающие историю человечества с самых ранних времен. Магда отыскала фреску с изображением королевы Гипериона Эйрины, победившей роевой народ, рядом находились изображения ее сыновей. Но поражало другое.

Когда эти каменные панели установили для красоты во дворце Латрека, роспись продолжилась сама собой. Сначала считалось, что кто-то из художников приходит и творит ночью. Но в действительности дела обстояли иначе.

Когда происходило какое-то важное событие, оно тут же проявлялось в виде подробного изображения с главными действующими лицами. После установки во дворце Фрески стали изображать историю Малатесты, преимущественно события, происходившие на Тессе. Причем абсолютно правдиво. Сколько ни пытались уничтожать неприглядные страницы истории, Фрески не поддавались. А вот если сверху закрыть деревянными досками — помогало. Так и стояла почти половина стен, загороженная дощатыми щитами. Якобы реконструкция. Знаем мы такие реконструкции.

Несмотря на огромный размер, Фрески не хранили на себе события древности вечно. Со временем старые изображения теряли подробности и уменьшались, высвобождая место для новых. Именно поэтому древняя история людей до сих пор была слабо изучена. К моменту обнаружения Фрески содержали мало подробностей.

Задержавшись на минутку в конце зала, перед второй лестницей, ведущей в покои царского двора, Магдалина разыскала крошечные фигурки своих родителей в окружении множества изображений каких-то людей, битв и прочего. Ориентиром являлось огромное изображение Крайто Дельеро — отца нации, если так можно выразиться. А вот чуть дальше налево, после Исхода альмогаваров и Освободительной войны генерала Мальто, заставленные каким-то старым шкафом, были изображены обнимающиеся Кельвин и Сабила. Вероятно, древний камень считал встречу ее родителей каким-то важным и поворотным моментом. Магдалина никогда этого не понимала. Раз уж они изображены на Фресках, то почему так сложились их жизни?

Но задаваться вопросами бытия сейчас не время, пора идти на прием. Перед тем как зайти на внутреннюю лестницу, Магдалина заметила уже третью странность за сегодня — пустую часть Фресок, где должны были появляться изображения с новейшей историей империи. По какой-то причине рабочие старательно закрывали новыми деревянными щитами этот участок стены.

Бучи глянула на часы — половина четвертого. Если она хочет успеть попить сегодня чаю в приятной компании, пора идти на аудиенцию.

Поднявшись на второй этаж, она прошла еще несколько длинных богато украшенных коридоров.

Потолки в жилой части дворца не могли похвастаться такой же высотой, как зал с Фресками, но изящные колонны с барельефами и цветастые витражи создавали ощущение пребывания в волшебном лесу.

Покои царицы предваряли украшенные искусной резьбой тяжелые деревянные двери. Тронный зал для официальных встреч располагался на первом этаже. А здесь находилась спальня и комнаты монаршей особы — святая святых империи.

Увидев Магдалину, стражники не стали ничего спрашивать и сразу открыли перед ней двери. Бучи медленно вошла и огляделась по сторонам. В воздухе витал запах масляных красок.

Комната больше походила на мастерскую художника, нежели опочивальню царицы. Тут и там стояло несколько мольбертов, на которых размещались незаконченные полотна. Картины покрывали стены настолько плотно, что невозможно было рассмотреть рисунок обоев. На любой свободной поверхности в комнате была размазана краска. Создавалось впечатление, что царица использовала в качестве палеток все, что попадалось под руку, в том числе поверхность кожаных диванов, наверняка являющихся антиквариатом времен Старой империи.

Осмотр импровизированной картинной галереи прервал голос, донесшийся из двери, ведущей в следующее помещение:

— Если ты насмотрелась — заходи ко мне.

Смежной с «галереей» комнатой являлась спальня. На огромной кровати с расписным балдахином, укрывшись одеялом, восседала царица Таледа Чируви.

Магдалина поздоровалась, слегка склонив голову, и подошла ближе к кровати. На прикроватном столике стояло несколько открытых баночек с красками, кисти и небольшое полотно с эскизами.

— Как же ты выросла, моя девочка, — пристально рассматривая Бучи, прогов