автордың кітабын онлайн тегін оқу Игра тени и света
Анастасия Волжская и Валерия Яблонцева
Игра тени и света
Серия «Книжные миры Волжской и Яблонцевой»
Иллюстрация ZAP
Copyright
© Анастасия Волжская и Валерия Яблонцева В оформлении макета использованы материалы по лицензии
© shutterstock.com ©ZAP, иллюстрации на обложку
© ООО «Издательство АСТ», 2025
Глава 1
Десерт был великолепен. Маленький, легкий, изящный, он походил на бабочку, присевшую отдохнуть посреди ягодно-цветочного поля. Шарик белоснежного мусса, несколько листочков мяты под золотистой обсыпкой, блестящие от глазури ягоды, цветы сирени, по слухам, тоже съедобные, и небрежный штрих соуса сверху. Не хватало лишь карамельных крыльев…
Впрочем, не только их.
Чья-то позолоченная ложечка безжалостно смяла десерт. Отломила и размазала по тарелке кусок мусса, раскидала по сторонам ягоды в поисках самой вкусной и в пыль раскрошила карамельные паруса-крылья, так и не отдав должное кулинарному таланту шеф-повара. И все же даже так…
Ммм…
Не сводя глаз с тарелки, я сглотнула вязкую слюну. Есть хотелось до умопомрачения – и необязательно что-то столь возмутительно дорогое и возмутительно крохотное, что называлось в меню Брейден-холла высокой кухней. Я не отказалась бы и от простого сэндвича. Или салата. Или сахарного рогалика… тьма, когда я вообще в последний раз ела что-то сладкое?
Ммм…
Рука остановилась, не коснувшись края тарелки. Мне был прекрасно известен главный запрет: никогда, ни при каких обстоятельствах не прикасаться к блюдам, приготовленным для клиентов, даже в тех случаях, когда тарелки вернулись почти нетронутыми. И если поварам, может, и было все равно, умыкнул ли официант с тарелки лакомый кусочек, то Доррис, старшая по кухне, за такое безжалостно выкидывала вон.
Но если никто не увидит… Всего одну ягодку…
Взгляд скользнул по помещению моечной, полному влажного горячего пара, и сгорбленным спинам товарок по работе, половину из которых я даже по именам не знала – за время двенадцатичасовой смены мы подчас и разогнуться-то не успевали, не то что переброситься парой фраз. Никто не смотрел в мою сторону. Да и старшей, на счастье, поблизости не было.
Я воровато огляделась по сторонам и быстрым движением пододвинула к себе десерт. Потянулась, уже предвкушая, каким будет вкус муссового шара, оттененный кислинкой спелых ягод. И…
Плюх!
Внушительная стопка фарфоровых тарелок, украшенных золотыми вензелями Брейден-холла, обрушилась на многострадальный десерт, превращая его в невнятную кашу. Соус, мусс и ягодный сок брызнули по сторонам, испачкав фартук.
Сверху раздался неприятный смешок Уоррена, официанта, обслуживавшего гостей в главном зале.
– Уснула, что ли, Мэддекс? – грубо бросил он, небрежно сваливая в раковину столовые приборы. – Работай давай!
Иного я и не ждала. Около месяца назад Уоррен почему-то решил, что осчастливит меня своим вниманием, зажав в углу прачечной. Пришлось объяснить распустившему руки коллеге, что он ошибся, – вот только его это лишь разозлило. С тех пор всякий раз, когда наши смены совпадали, Уоррен не давал мне прохода. И заодно мелочно гадил от души.
– Эй! – Мужская рука вцепилась в отворот моего фартука. – Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю! Хочешь, чтобы тебя уволили, Мэддекс? Только скажи – я все устрою.
Я позволила ему развернуть меня, схватив за грудки, – не столько из-за страха, сколько потому, что у каждого поступка должны быть последствия. Хотя, конечно, с работой Уоррен попал в точку. Да, место было не сахар, и платили в Брейден-холле откровенно мало, но пополнить очередь безработных, мимо которой я каждый раз шла к сверкающим заведениям Карнивал-лейн, не слишком хотелось.
На лице Уоррена появилась самодовольная ухмылка.
– Вот так-то, – проговорил он, наклоняясь ниже. – Учись быть покладистой, Мэддекс. Пригодится, когда ты…
– Я слышала, в холле видели мистера Фэрфакса с приятелями, – ровно ответила я, заметив за плечом официанта старшую по кухне. – Наверняка они сейчас выбирают столик поближе к залу, где сегодня выступает мисс Фицджеральд. Ее шоу скоро должно начаться.
Ставка на появление в Брейден-холле младшего Фэрфакса, со дня смерти отца расшвыривавшегося деньгами, словно завтра никогда не настанет, сработала. Хватка разжалась. Прикинув размер потенциальных чаевых, Уоррен оттолкнул меня и заторопился прочь.
И тут же наткнулся на Доррис.
– А ну стой! – Наметанный взгляд старшей скользнул по униформе официанта. Темные брови грозно сошлись у переносицы. – Куда собрался в таком виде?
Она бесцеремонно схватила Уоррена за руку. Даже с моего места в неверном свете запотевших электрических ламп можно было разглядеть на манжете рукава некрасивое пятно мусса, ягод и соуса, которое официант посадил, вцепившись в мой испачканный фартук.
Последствия, да. Что поделать.
Уоррен побледнел.
– Доррис, – чуть запнувшись, пролепетал он. – Я сейчас… Забегу в прачечную и переоденусь. Мигом!
– Фэрфакса отдали Митчелу и Баку, так что можешь не торопиться, – безжалостно остудила пыл официанта Доррис. – А стоимость чистки я вычту из твоей зарплаты.
На Уоррена было больно смотреть. Вернее, было бы. Если бы мне хоть немного было его жаль.
– Да… Да, Доррис. Конечно. Я понял.
– Так иди, чего встал? Займись делом. И остальных это тоже касается! – Она повысила голос. – Через пятнадцать минут тарелки должны сверкать!
Я опустила голову, возвращаясь к посуде, но еще успела поймать ненавидящий взгляд Уоррена. Кто бы сомневался, что виновной в случившемся официант посчитает меня.
А вот что я даже не представляла, так это то, какими окажутся последствия моего поступка.
* * *
Одно дело – отказ, пусть и бьющий по самолюбию, но довольно безвредный, и совсем другое – ушедший из-под носа богатый клиент, от которого можно было получить нехилые чаевые. Разумеется, Уоррен ничего не простил. И затаил злобу.
Проходя мимо подсобки, я услышала, как он вполголоса говорил что-то дружкам. Слов не разобрала, но взгляды, брошенные на меня мужчинами, были достаточно красноречивы.
Ничего хорошего они не сулили.
Да, на территории Брейден-холла мне ничего не угрожало: устроить расправу в присутствии старших работников Уоррен не осмелился бы. Но смена закончилась. Через четверть часа помещения заполнят другие работники и работницы, которые займутся уборкой и подготовкой к раннему завтраку, и к этому моменту никого из нас здесь быть не должно. А вот что случится на улице, Доррис уже не касалось. В случае чего замену мне отыщут в два счета.
Я была сама по себе.
А значит, и выкручиваться буду сама. Как умею.
И потому после недолгих раздумий я изменила маршрут. Вместо того чтобы выйти на задний двор, смыкавшийся с территорией такого же отеля на соседней улице, где меня наверняка уже поджидал Уоррен с дружками, я прошмыгнула на кухню и через кладовую спустилась на подземный этаж, где располагалась разгрузочная зона и парковка отеля. Отсюда можно было попасть прямо на дорогу, поймать трамвай или, при меньшем везении, добрых сорок минут топать вдоль шоссе до рабочих кварталов, где я снимала комнату А Уоррен пусть ждет хоть до самого рассвета.
Поделом.
Под низкими сводами подземной парковки царил полумрак, едва разгоняемый светом ламп. В противоположном ее конце четко выделялись приоткрытые ворота, ведущие на поверхность. Тусклые огоньки цепочкой тянулись к ним вдоль стен и колонн, отражаясь от корпусов начищенных до блеска дорогих автомобилей.
И ни одной живой души вокруг, даже охранника, который обычно должен был следить за сохранностью чужой собственности.
По спине пробежал холодок дурного предчувствия.
«Все-таки Уоррен постарался? Или?..»
Выяснять не хотелось. Прижав к груди сумку, я торопливо зашагала вдоль сверкающих рядов, считая автомобили, чтобы хоть немного успокоиться. Один, два, три… десять… двенадцать. Поворот. И вот уже сереющая полоса выхода, откуда маняще тянуло свежим воздухом и свободой. Осталось совсем немного…
Перестук каблуков, возникший буквально ниоткуда, прогремел под низкими сводами парковки, точно пулеметная очередь. Я испуганно замерла – уж не нашли ли Уоррен с дружками новую жертву? – но в первое мгновение ничего не увидела. Огоньки газовых ламп трепетали, и невозможно было понять, то ли чей-то силуэт и правда мелькнул между машин, то ли это был лишь обман зрения, причудливая игра тени и света.
С бешено бьющимся сердцем я выпрямилась, вглядываясь в неверный полумрак.
– Кто здесь?
Тишина.
И вдруг…
Цок-цок, цок-цок! Ближе, ближе, ближе!
Она вылетела из-за темного корпуса автомобиля, точно серебристое облако из духов, блесток, перьев и полупрозрачного шелка. Дорогое манто, нитка бус на изящной шее, прямое тонкое платье до колен со сверкающей отделкой и коротким шлейфом, развевающимся от бега, словно крылья бабочки. В руках – сумочка и что-то бесформенно темное, змеей обвившееся вокруг шелковой перчатки. Лицо закрыто маской.
Я узнала ее, хоть никогда и не видела прежде. Передо мной предстала, тяжело дыша, легендарная Фей Фицджеральд, выбравшая для сегодняшнего сеанса связи с призраками малый покерный зал Брейден-холла. Таинственная красавица, никогда и нигде не появлявшаяся без серебряной маски и кота, ассистировавшего во время представлений. На кухне не утихали жаркие споры, была ли мисс Фицджеральд блестящей обманщицей или на самом деле умела призывать мертвецов и проникать в человеческий разум. Она была окутана загадками, словно туманом, и завеса эта никогда не развеивалась.
– Мисс Фей… – только и успела выдохнуть я.
– Ты?..
Свободная рука духовидицы потянулась к маске, одним движением срывая ее.
Время застыло.
На меня смотрело мое же лицо, только ухоженнее, утонченнее. Те же узкие скулы, полные губы, темные волосы – разве что у меня они были собраны в хвост, а у Фей коротко подстрижены и уложены по современной моде. Но главное, глаза – светло-голубые, точно ясное летнее небо, – казалось, были идентичны моим вплоть до мельчайшей прожилки.
«Как? Как такое возможно?»
В голове роились миллионы вопросов.
Но я не успела задать ни одного.
Стремительнее ветра Фей подлетела ко мне. Холодные даже через шелковую перчатку пальцы толкнули мне в руки все, что держала девушка, и сгусток живого мрака, собравшийся на сгибе ее локтя, окутал нас.
Ужас. Безумный, всепоглощающий – такой, что ни пошевелиться, ни вдохнуть. Какие-то смутные, неясные образы: полутемный зал, запах благовоний, щекочущий ноздри. Жемчужные платья, черно-белые фраки. Лица, скрытые масками. Прикосновение. И взгляд – острый, как сталь, от которого хотелось бежать без оглядки.
«Беги! – прозвенело в голове колокольным боем. – Беги!»
Прикосновение исчезло.
Расширившимися от ужаса глазами я смотрела на застывшую передо мной Фей Фицджеральд. В теле все еще плескались отголоски чувств – чужих чувств, – мешая вернуться в реальность. Я не понимала, что происходит. Меня трясло. Руки ослабли, и все, что сунула мне духовидица – сумочка, маска, какие-то бумажки, – полетело вниз, рассыпавшись по бетонному полу. Лишь тьма, перетекшая с предплечья девушки, успела скользнуть в рукав моего джемпера и, пробравшись выше, клубком свернулась на груди. Я машинально накрыла ее, ощутив под ладонью гибкое гладкое тело и биение живого сердца.
«Кот? – мелькнула в охваченном паникой разуме неуместная мысль. – Неужто и правда?..»
Поднимать упавшие вещи Фей не стала. Лишь взглянула мне прямо в глаза и произнесла одними губами: «Прячься!», прежде чем обогнуть меня и раствориться в полумраке.
«Цок-цок, цок-цок», – раздавалось за спиной в такт частым ударам моего сердца.
Два, четыре, шесть…
Острые коготки спрятавшегося под джемпером кота царапнули грудь, приводя в чувство. Я встряхнула головой, разгоняя туман чужого страха, – и услышала, как со стороны разгрузочной зоны раздаются тяжелые шаги нескольких пар ног. Те, от кого так бежала Фей Фицджеральд, вошли на парковку.
И в одном духовидица точно была права: встречаться с ними категорически не хотелось.
Я бросила взгляд на пол в поисках своей сумочки, но та, как назло, исчезла во тьме под капотом ближайшей машины. И потому я приняла единственно верное в сложившейся ситуации решение: обняла прижавшегося ко мне кота и бросилась бежать, благо с улицы уже слышался звон приближавшегося трамвая.
Быстрее! Быстрее!
За спиной послышались голоса и топот: меня заметили. Раздались громкие крики и что-то похожее на щелчок затвора, но это лишь заставило меня ускориться, чтобы оторваться от преследователей.
На полном ходу я вылетела из раскрытых ворот подземной парковки, сбила с ног замешкавшегося валета и едва не попала под колеса того самого трамвая. Но, к счастью, водитель попался расторопный. Дверь распахнулась как раз вовремя, чтобы я успела запрыгнуть на подножку.
– Вперед, вперед! Прошу!
Глядя на меня, распластавшуюся на грязном полу, водитель понимающе усмехнулся.
– Что, день не задался? – спросил он.
– Не то слово, – честно ответила я.
Кот согласно мяукнул.
* * *
Благодушие водителя продлилось недолго – ровно до того момента, когда он понял, что сумочки при мне нет, а заплатить за проезд нечем. Тогда двери раскрылись вновь, и я оказалась на улице – посреди рабочего квартала, без денег и с котом Фей Фицджеральд за пазухой.
Только сейчас у меня появилась возможность рассмотреть своего случайного спутника. Зверь, надо признать, оказался примечательным. Никогда прежде мне не встречались черные коты с такой гладкой, холеной шерстью, раскосыми глазами и вытянутой треугольной мордой. Жизненные перемены моего нового приятеля, казалось, совершенно не волновали. Удобно устроившись на моей груди, он не пытался вырваться и броситься на поиски хозяйки. На неловкую попытку почесать его за ухом кот лениво приоткрыл один глаз, окинул меня изучающим взглядом и снова задремал, всем видом давая понять, что он не против, чтобы я и дальше несла его неизвестно куда, особенно если в конце пути его покормят и позволят лечь на подушку.
Я же чувствовала себя ужасно. Тело налилось тяжестью, в висках ныло, глаза слипались. Последние силы, еще оставшиеся после выматывающей смены, ушли на побег от преследователей, и теперь, когда адреналин схлынул, хотелось лишь одного: упасть в кровать и не вставать до самого вечера. Жаль, до кровати надо было сначала дойти, ибо меня, в отличие от кота, домой на руках нести никто не спешил. Так что пришлось выдергивать себя из полусонного состояния и тихо плестись в нужную сторону, благо было не так уж далеко.
Шагая вдоль одинаковых двухэтажных построек рабочего пригорода с их магазинчиками, опоясывающими дома балконами и деревянными ставнями, распахнутыми в ожидании утреннего солнца, я вновь и вновь прокручивала в голове встречу с Фей, все больше убеждаясь, что половина случившегося не более чем плод моего воображения. Ну не могла же я в самом деле почувствовать чужие эмоции и мысли от одного лишь прикосновения, правда? Должно быть, это какая-то магия или фокусы вроде тех, что духовидица использовала для своего шоу. Да и ее сходство со мной наверняка имело рациональное объяснение. Мало ли вокруг ирейцев, перебравшихся в город из болот в поисках лучшей жизни?
Настойчивый голосок сомнений – нет, тут все не так просто! – решительно загнала куда подальше. Своих проблем вагон – куда еще разбираться с чужими? Хватит с меня и кота.
Было ли мне интересно, кто пытался напасть на знаменитую духовидицу и удалось ли ей уйти от погони? Да ни капли! Ничто так не отбивает любопытство и угрызения совести, как пара пуль, едва не пробивших мне голову.
До дома в рабочем квартале, выделявшегося на фоне других построек четырьмя этажами и повышенным количеством близко посаженных окон, добралась без приключений. Зато дальше удача закончилась, так как за запасным комплектом ключей, оставшихся в потерянной сумочке, пришлось идти к Руфусу, управляющему домом, где я снимала квартиру. А это никогда не сулило ничего, кроме неприятностей, как минимум потому, что Руф терпеть не мог тех, кто слишком свободно распоряжался его собственностью. А еще он на дух не переносил животных.
– Сиди тихо, – шикнула я на кота, заталкивая черную морду под джемпер.
Зверь не стал протестовать, и я решила, что он все понял. Вдохнула, выдохнула и поднялась на крыльцо.
Дверь распахнулась лишь спустя несколько минут настойчивого стука.
– Совсем стыд потеряла, Мэддекс? – Грузный мужчина в засаленном халате на голое тело недовольно уставился на меня через порог. – Будишь приличных людей в такую рань.
Приличным Руфуса, конечно, можно было назвать лишь с большой натяжкой: все знали, что управляющий проворачивал темные делишки с местными бандитами из «Красных кулаков», отмывая деньги через арендные платежи. Но я была не в том положении, чтобы ехидничать над очевидными нестыковками.
– Мне нужны запасные ключи, Руф.
– А с твоими что стряслось? – подозрительно нахмурился мужчина. – Хахалю отдала? Напоминаю, никаких гостей.
Я поморщилась.
– Забыла на работе вместе с сумочкой. Завтра заберу после смены.
– Что, тяжелая ночка? – с неожиданным участием поинтересовался Руф. – Слышал, у вас вчера выступала духовидица. До самого утра небось с мертвяками болтали.
– Ну…
Не добившись вразумительного ответа, управляющий махнул рукой и потянулся к полке с запасными ключами. И надо же было коту, пригревшемуся под джемпером на моей груди, выбрать именно этот момент, чтобы потянуться. На глазах у Руфуса из моего выреза высунулась когтистая черная лапа.
«Вот же! – мысленно ругнулась я, понимая, что исправлять ситуацию уже поздно. – Не мог посидеть спокойно хотя бы еще пару минут!»
Расслабленная сонливость вмиг слетела с лица мужчины. Брови сошлись на переносице, губы поджались.
– Что это?
Я попятилась.
– Где?
– Не зли меня, Мэддекс. Кого ты там прячешь? Никаких животных в моем доме!
– Все не так просто, – попыталась честно объясниться я. – Понимаешь… это кот Фей Фицджеральд. Ну, тот самый, которого она использует для своих сеансов.
Руф, разумеется, не поверил.
– Да хоть любимый мопс королевы, – отчеканил он. – Мне плевать. Вон его!
– Мяу, – обиженно подал голос кот. Похоже, сравнение с псом пришлось ему не по душе.
– Всего на один день, Руф, – зашла с другой стороны я. – Вечером же отнесу его в отель, пусть вернут хозяйке.
Но управляющий был неумолим.
– Нет. Правила есть правила, Мэддекс. Выкидываешь кота – получаешь ключи. Или можете оба отправляться вон из моего дома. Так и быть, попрошу кого-нибудь собрать и выставить за порог твои вещи. У тебя минута на размышления.
Лишаться жилья из-за чужого кота в мои планы не входило. Так что, несмотря на сострадание и человеко… ладно, в данном случае скорее котолюбие, приоритеты я расставила быстро.
– Сорок секунд.
– Ладно, ладно, – сжав зубы, проговорила я. – Сейчас.
– Тридцать пять.
Я торопливо спряталась за углом дома от неприязненного взгляда Руфуса и, шикнув на игравших в пыльном тупике смуглокожих мальчишек, выскребла из-под джемпера кота. Зверь сопротивлялся, впившись когтями в мою блузку, но и я не сдавалась.
– Сам виноват! – сердито шипела я, один за другим отцепляя острые когти. – Просила же сидеть тихо!
– Пф-ф-ф! Мяу!
– Не мои проблемы!
Наконец дело было сделано. Блузка, украшенная десятком затяжек, осталась при мне, а кот, брезгливо дергавший хвостом, оказался на земле.
– Возвращайся домой. – Я неопределенно махнула рукой в сторону центра, где, как предполагала, должна была жить Фей Фицджеральд. – Разыщи хозяйку.
Кот не двинулся с места. В зеленых глазах сквозило презрение.
«Разве это не ты разлучила меня с Фей? – словно бы говорил обвиняющий взгляд. – А теперь бросаешь на растерзание машинам и собакам?»
Я ощутила укол совести. Да, в том, что кот Фей Фицджеральд оказался так далеко от дома, была часть моей вины. Но что я могла сделать? Не устраивать же перепалку с Руфусом, в конце концов рискуя лишиться того немногого, что у меня было. И возвращаться в Брейден-холл тоже так себе вариант. Вдруг преследователи духовидицы еще там?
Нет уж, спасибо. Не хочу пулю в лоб.
– Извини, – сказала я коту. – Я не знаю, где искать Фей. Могу только сдать тебя в полицию, но сомневаюсь, что потерявшиеся коты их заинтересуют.
Зверь фыркнул, выражая все, что он думает о бесполезной городской полиции. Я пожала плечами – нет так нет. Откровенно говоря, я и сама их изрядно недолюбливала.
– Что ж, значит, дальше каждый сам по себе.
Кот обиженно отвернулся.
Не сводя с питомца Фей Фицджеральд взгляда, я сделала шаг по направлению к дому. Кот остался на месте, демонстративно игнорируя мое существование. Еще движение. Тишина. Тогда, собрав решимость в кулак, я зашагала быстрее, словно торопясь покинуть место преступления. Но в последний момент у самого угла все-таки не удержалась и оглянулась.
Кота не было.
«Понял? Ушел?»
Оно и к лучшему.
Да? Да?
Я постаралась выбросить все из головы – забрала из рук ухмыляющегося Руфуса запасной комплект ключей, поднялась на третий этаж, отперла дверь. Убеждала себя, что мне нечего было стыдиться. Коту я помочь не могла, Фей – тоже. Хватит и того, что я пообещала себе расспросить на работе о духовидице и выяснить, не заметил ли кто заварушки на парковке. А потом можно уже и в полицию, если выяснится, что странная встреча мне не привиделась.
Но смириться с происходящим не получалось. А еще было как-то беспокойно, будто вместе с котом я оставила за порогом дома частичку своей души. Что-то очень важное, что будет непросто забыть и без чего невозможно будет жить, как раньше.
Я попыталась уснуть, но, несмотря на усталость, сон пришел не сразу.
А когда пришел…
Глава 2
Странный был сон.
Мой и не мой одновременно.
– Сосредоточьтесь, – ворвался в темное небытие тихий женский голос, исходивший будто бы из моего рта. – Отриньте все, что прежде знали о реальном мире. Откройте свой разум, и я проведу вас тропою духов, позволив прикоснуться к изнанке мира. Слушайте меня. Смотрите на меня. Там, где обычный человек глух и слеп, я вижу. Тени ушедших ходят среди нас, и с каждой секундой они все ближе, ближе, ближе…
Слова рассеивали мрак, придавая картинке плоть, звук и запах. Передо мной был малый покерный зал, погруженный в таинственный полумрак: трепещущие огоньки приглушенных электрических светильников, сладковатый запах благовоний, зеленое сукно стола под ладонями. Вокруг – семеро: пятеро мужчин, две женщины. Еще один – высокий человек в ярко-синем костюме, столь отличном от черно-белой лаконичности фраков, – вне круга. Лица спрятаны под масками. Взгляды устремлены на меня, завороженные, выжидающие.
На меня?
Нет, на…
«Фей Фицджеральд? – мелькнула прокравшаяся в чужой сон моя собственная мысль. – Я вижу сон… о Фей Фицджеральд?»
Словно ответом перед глазами взметнулись вверх тонкие руки в белых перчатках – руки Фей. Полутемную комнату наполнил звон колокольчиков, украшавших изящные браслеты.
Семь пар глаз завороженно проследили за этим движением.
– Начинайте, мисс Фицджеральд, – услышала я команду мужчины в синем.
Короткий кивок. Вдох.
– Чувствуете? – вновь раздался голос Фей. – Дуновение ветерка, холодок по коже, движение пламени и теней, тихий шепот, едва различимый за шорохом занавесей. Слышите? Это духи с изнанки светлого мира откликнулись на наш зов. Те, кого вы потеряли, о ком сожалеете, кого не можете забыть. Смотрите. Смотрите. Они здесь!
По комнате пронесся вскрик удивления, но… духов не появилось. Воздух был пуст.
«Все-таки шарлатанка», – с некоторым разочарованием подумала я.
И тут на стол передо мной вспрыгнул кот Фей.
Точнее, кажется, не совсем кот.
Во сне он выглядел совсем иначе. Кошачьи черты словно размылись, стали текуче-неуловимыми, будто сотканными из густой черной тени. Прежними остались лишь пронзительно-зеленые глаза.
– Ши станет нашей связующей нитью между миром тени и миром света. Известно, что котам дана способность видеть и чувствовать то, что недоступно большинству смертных. Потустороннее. Но вам нечего бояться. Ши и пламя свечей удержат тени внутри магического круга и не позволят им овладеть вами. Главное, не теряйте сосредоточенности. И думайте о тех, кто сейчас незримо находится рядом…
Голос Фей наполнял полумрак, околдовывая гостей. Но мое внимание было всецело приковано к Ши.
То, что происходило с котом, даже во сне выходило далеко за рамки объяснимого.
Ши обошел стол кругом, словно невзначай прикоснувшись к каждому гостю – потерся обруку, скользнул хвостом под подбородком, боднул широким лбом напряженное плечо. Но движения, по-кошачьи плавно-тягучие, были лишь ширмой. С каждым контактом из человеческих тел выходил свет, золотым песком оседая на темной шкуре. Этот свет манил, завораживал. Все мое существо – все существо Фей – дрожало от предвкушения…
…чего?
Что должно было случиться?
Сделав полный круг, Ши свернулся клубком на зеленом сукне стола. Тонкие пальцы Фей потянулись к гладкому кошачьему лбу. И стоило им соприкоснуться с первой запутавшейся в шерсти песчинкой…
«… Которое отец так и оставил в секрете. Но если она и правда способна связаться с духами…»
«Генри?.. Ты здесь?..»
«Удивительно…»
«…В точности как в детстве, когда няня разрешила нам с сестрой пригласить в дом чернокожую гадалку с болот. Только у той был не кот, а змея…»
«А что, если…»
Калейдоскоп невнятных, размытых картинок – мужчина, приподнявшийся на смятой постели, морщинистая смуглокожая старуха, руку которой кольцами обвивала змея, пустой кабинет с большим столом посередине, мальчик, бегущий по полю, – ворвался в разум Фей. Голова духовидицы буквально взорвалась от калейдоскопа образов, видений и обрывков фраз, звучавших на разные голоса.
Я словно попала в водоворот, из которого было не выбраться. Слишком громко, слишком ярко, слишком остро и так реально, будто это происходило не во сне, а наяву, совсем как тогда, когда кот Фей перетек с ее руки на мою и наши пальцы встретились.
Что это было? Воспоминания? Чужие мысли?
Пыталась ли Фей воспользоваться ими, чтобы создать для завороженной публики видимость общения с миром темной изнанки, выдавая их собственные мысли за ответы призраков?
Я не знала.
А пальцы Фей меж тем зарывались все глубже в темную шерсть, будто выискивая среди собранных котом воспоминаний что-то…
«Гдеже он? Ничего не вижу. Все как в тумане, и голова от этих благовоний так кружится…»
«Если только мне удастся заставить ее…»
«Фей – ее настоящее имя? Этот акцент… волосы… звенящие браслеты… Так бы и послушал, как они будут звенеть, когда она станет стонать и извиваться подо мной…»
Последний бесплотный голос представил картинку в красках, и откровенная непристойность, окрасившая мужские фантазии, подняла внутри бурю негодования. Я с отвращением оттолкнула от себя чужую мысль. Как вдруг…
Сознание духовидицы затопил ужас. Безумный, всепоглощающий – такой, что ни пошевелиться, ни вдохнуть. И взгляд – чей-то взгляд, брошенный сквозь прорези маски на девушку с котом, замершую, точно бабочка перед ящерицей, – такой, от которого хотелось бежать без оглядки.
«Нашел, – послышался тихий шепот в голове, враз прогнавший прочие мысли. – Нашел…»
Этого оказалось достаточно, чтобы Фей резко вскочила с места, едва не опрокинув стол и расставленные кругом свечи.
Восемь пар глаз, считая мужчину за пределами круга, уставились на нее – и не понять, чьи именно воспоминания принес Ши, чьими глазами показал испуганную духовидицу и торжество затаившегося хищника.
«Беги! – услышала я то ли приказ, то ли обращение Фей к самой себе. – Беги, беги!»
Я вскрикнула, готовая броситься прочь. И…
Проснулась.
* * *
Кот Фей, неизвестно как пробравшийся в мою комнату, замер на моей груди. Его желто-зеленые глаза светились, лоснящаяся черная шкура в пробивавшемся сквозь шторы рассеянном дневном свете блестела, будто и правда была покрыта крохотными золотыми песчинками.
Еще не до конца сбросив пелену сна, я сощурилась, потерла глаза – и все исчезло. Передо мной вновь оказался обычный – пусть и экзотической породы – кот, с укоризной смотрящий на человека, посмевшего нарушить своими криками его безмятежный сон.
Сон…
А сон ли?
Не то чтобы такое случалось со мной впервые. Я часто видела яркие, живые сны, в которых знакомые и незнакомые люди раскрывали тайны и делились тем, о чем никогда не признались бы в реальной жизни. В детстве я считала это чем-то вроде суперспособности, не раз спасавшей меня, приютскую девчонку-полукровку, от неприятностей. Но с возрастом дар ослабел, пробиваясь сквозь будничную рутину и постоянную усталость случайными редкими вспышками. Так, например, однажды мне приснилось, как в сверкающем Брейден-холле нанимают персонал на кухню – и действительно, уже с утра удалось получить заветное место. И Руфуса, у которого удачно освободилась дешевая квартира, я тоже встретила благодаря пророческому сну.
Но нынешний случай был чем-то иным – чем-то более глубоким, четким, детальным. Сеанс Фей Фицджеральд казался пугающе реальным, как будто то, что мне приснилось, произошло на самом деле. Даже проснувшись, я помнила все до последней детали. Людей, сидящих кругом за покерным столом, кота Ши, похожего на черный туман изнанки, светящиеся крупицы чужих мыслей. И взгляд из-под маски – торжествующий, темный.
От одной лишь тени воспоминаний по телу пробежала дрожь, которую разогнал донесшийся с улицы звон трамвайного гудка.
Я бросила взгляд на часы и обреченно вздохнула. До вечерней смены было еще далеко, а заснуть теперь точно не получится. Стыдно признаться, но я боялась продолжения кошмара. Не хотелось вновь ощутить тот липкий парализующий ужас, который я испытала на парковке. Лучше уж клевать носом над немытой посудой.
– А все ты виноват, – сказала я коту, который с безмятежностью хозяина положения вылизывался в изножье кровати. – И откуда ты только свалился на мою голову?
Зверь одарил меня пренебрежительным взглядом. Треугольная голова чуть повернулась в сторону окна, видимо намекая, что я забыла закрыть форточку.
Да, может, и забыла. Но кто мог предположить, что наглое животное, вместо того чтобы убраться восвояси, начнет заглядывать в каждую квартиру, проберется через окно, а потом устроится со мной спать, словно он у себя дома.
Или не просто спать…
Так ли все очевидно с котом, который в воспоминаниях духовидицы был похож на черный туман и обладал способностью собирать чужие мысли? И зачем мне, обычному человеку, такое соседство?
«Зато Фей Фицджеральд, наверное, обыскалась своего ненаглядного и очень полезного помощника», – мелькнула в голове первая с момента пробуждения здравая мысль.
Я выпрямилась в кровати, другими глазами посмотрев на умывавшегося кота.
Хм-м-м.
Если подумать…
Оставить зверя у себя я в любом случае не могла – из-за Руфуса, отсутствия денег на лишний зубастый рот и изматывающего рабочего графика, не предусматривавшего ухода за питомцем. Да и вообще я не отличалась особой любовью к животным. Это в богатых домах они выглядят изнеженными и милыми украшениями интерьера. А в перенаселенных рабочих кварталах, где ценен каждый теплый угол и корка хлеба, действуют иные правила: или ты, или тебя.
Другое дело – такая богачка, как Фей. С учетом того, какая публика посещала сеансы духовидицы, у нее должна быть целая уйма денег. Так почему бы не поделиться с той, кто так любезно сберегла драгоценного котика? Попытка избавиться от животного не в счет. Во-первых, она не удалась, а во-вторых, кто про это расскажет? Не кот же.
Как ни крути, я заслужила награду. Скажем, в тысячу далеров. Да, тысячи было бы вполне достаточно. Хватит и на квартиру, и на новое платье, и на целую тарелку крылатых десертов.
Нарисованная воображением картинка – благодарная духовидица одаривает помощницу хрустящими купюрами из кошелька – выглядела столь соблазнительно, что у меня мгновенно прибавилось сил. Я резво выскочила из кровати и, опасаясь, что кот снова надумает куда-нибудь сбежать с насиженного места, торопливо приняла душ, причесалась и оделась. Для кота нашелся старый саквояж, достаточно потрепанный и местами дырявый, чтобы можно было не волноваться о доступе воздуха. Оставалось лишь заманить туда мою будущую тысячу да-леров.
А вот с этим внезапно вышла проблема.
В кота, еще недавно спокойного и покладистого, точно темная сущность вселилась. Он упирался всеми четырьмя лапами, шипел и пытался укусить мои руки, стоило только подтащить его к распахнутому зеву сумки. Ладно хоть не орал как потерпевший – и на том спасибо.
Но все равно! Все равно!
– Хор-роший котик, – сквозь зубы прошипела я, надавливая коту на холку, чтобы затолкнуть его голову в саквояж. – Хороший!
Куда там! Обиженное «мяу», кувырок назад – и зверь оказался в полуметре от меня, а я осталась с пустой сумкой. Хороший котик стоически сопротивлялся давлению, уворачиваясь от любых попыток примирить его с саквояжем. Гибкий хвост яростно хлестал из стороны в сторону, черная шерсть топорщилась на загривке. Во взгляде явственно читалось недовольство и желание бороться до последнего.
Самое противное, что кот выигрывал. Четверть часа спустя я совершенно выбилась из сил, но так и не приблизилась к цели.
– Да провались ты! – Окончательно потеряв терпение, я в сердцах швырнула перед котом пустой саквояж. – О тебе же забочусь, паршивая ты скотина! Нужно вернуть тебя хозяйке. Или хочешь опять оказаться на улице?
Молчание было мне ответом. Хотел зверь к Фей или нет, но помогать с транспортировкой он явно не собирался.
Вздохнув, я присела на корточки перед котом и сумкой.
– Ну что тебе от меня надо? Неужели не понимаешь, тебе нельзя здесь оставаться. Так будет лучше для нас обоих.
Кот недоверчиво сверкнул глазами.
Я продолжила.
– Ши…
Кот замер, навострив уши.
«О, неужели? Значит, все-таки вот как тебя зовут…»
– Ши… – Я поманила его пальцем. – Иди сюда.
Удивительно, но имя возымело на зверя почти магический эффект. Медленно, шаг за шагом, он приблизился.
– Лезь в сумку. Пожалуйста.
Треугольная морда нырнула внутрь, изучая дно саквояжа. Я же даже дышать перестала – настолько боялась спугнуть внезапную удачу.
– Вот так, Ши. Еще немного…
Всего капельку…
Хлоп!
Замок защелкнулся, запирая кота в саквояже. Я аккуратно подняла сумку, надеясь, что коту как-нибудь удастся устроиться.
– Это ненадолго, – оптимистично пообещала я. – Скоро ты будешь у хозяйки. Даю слово.
Саквояж не ответил.
* * *
Фей Фицджеральд в Брейден-холле никто не видел. Единственное, что удалось узнать, не привлекая подозрений, – что вчерашний сеанс прервался из-за плохого самочувствия духовидицы. Однако следующее представление до сих пор не было отменено, а вещи Фей лежали в гримерной, что оставляло мне тень надежды.
Терять время не стала.
Сначала, минуя кабинет Доррис, заглянула в подсобку и вместо привычного фартука натянула поверх городской одежды робу горничной. Выкатила из кладовой тележку, спрятала сумку с котом на полку и под таким прикрытием добралась до нужного коридора, где располагались гримерные выступавших в Брейден-холле артистов. Благо время для «уборки» было самое подходящее – за пару часов до прибытия ресторанной певицы и оркестра.
Горничную я отыскала в комнате музыкантов.
– О, Мэддекс! – Увидев меня, она устало махнула рукой из-за составленных в углу пюпитров. – Пришла за посудой?
Я мотнула головой, помогая собрать с пола пустые бутылки.
– Доррис послала убраться у мисс Фицджеральд. Не подскажешь, где это?
Женщина нахмурилась.
– Не припомню, чтобы старшей нужны были лишние руки.
– Передали, что дело срочное. – Я неопределенно пожала плечами, дескать, у богатых свои причуды. – А я как раз приехала пораньше и подвернулась под тяжелую руку.
Уловка сработала. Разбираться горничная не стала, понимающе усмехнувшись.
– Четвертая дверь справа. Надеюсь, тебе хотя бы заплатят.
– Рассчитываю на чаевые от мисс Фицджеральд.
И ведь даже не покривила душой. Действительно. Крайне рассчитываю.
Женщину это немало позабавило.
– Ой, не могу! – фыркнула она. – Чаевые? Сама-то в это веришь?
– Все вероятнее, чем получить лишний далер от Доррис.
Мы посмеялись над скупостью старшей и распрощались на пороге. Горничная осталась, а я покатила тележку дальше по коридору мимо ряда дверей.
Одна… вторая… четвертая.
Я замерла перед нужной комнатой, собирая в кулак волю, наглость и твердое намерение во что бы то ни стало получить заветную тысячу. Достала из тележки саквояж с котом. Вдохнула, выдохнула. И решительно ударила кулаком по двери.
На стук никто не ответил.
Разве что Ши, до этого момента тихо сидевший в сумке, беспокойно завозился, пытаясь высунуть через дырку черный нос. Однако то, что он почувствовал, так и осталось загадкой. В коридоре и за дверью было тихо – ни шороха, ни звука.
Я постучала еще раз – с тем же успехом. Подергала ручку.
На удивление замок щелкнул. Дверь поддалась, открываясь.
Не давая себе времени передумать, я переступила через порог.
Людей внутри не оказалось.
Зато было на что посмотреть. Три небольших смежных комнаты напоминали хороший гостиничный номер, уборкой которых я действительно иногда занималась по приказу Доррис. Снять такой на сутки стоило не меньше пяти сотен, так что деньги у духовидицы и ее людей явно водились. Центром была гостиная, где можно было расслабиться после шоу. На столике у дивана стоял поднос с остатками закусок и хрустальный графин, наполненный прохладной жидкостью – может, водой, а может, чем-нибудь покрепче. В углу лежали сложенные один на другой пустые кофры. Правая дверь вела в кладовую, откуда пахло благовониями и воском, левая – в гримерную.
Чуть помедлив, я прошмыгнула внутрь.
К новому представлению все было готово. Серебристое платье, похожее на то, в котором я видела Фей на парковке, висело перекинутое через секцию ширмы. Туалетный столик был завален баночками, кистями, коробочками и разноцветными палетками теней. Рядом лежало несколько масок с перьями и драгоценными кристаллами.
Не хватало только самой духовидицы и ее фамильяра, сидевшего в моей сумке.
Движимая любопытством, я подошла к туалетному столику и взяла в руки маску. Повертела в руках, шутки ради приложила к лицу. Смотреть через прорези было не очень удобно – и как только Фей ей пользовалась? Неужели духовидице было что скрывать и от кого прятаться?
В последнее, честно сказать, было не так сложно поверить.
«Нашел. Нашел».
По спине пробежал холодок.
Я мотнула головой, сбрасывая морок чужих воспоминаний. Почти бессознательно бросила взгляд в зеркало, чтобы убедиться, что я все еще я. И… застыла.
– Кто это у нас тут?
* * *
Я подскочила на месте, выронив из рук маску. Запертый саквояж у моих ног недовольно мяукнул.
На пороге стоял, едва не касаясь макушкой верхней перекладины дверного косяка, молодой мужчина. Я узнала его мгновенно обострившимся чутьем загнанного в ловушку человека. Броский ярко-синий пиджак, идеально подогнанный по фигуре, высокий рост, низкий голос, темные волосы, хитрый прищур глубоко посаженных хищных глаз – точно так же выглядел тот, кого я видела во сне о сеансе духовидицы.
– Я… – Под испытующим взглядом решимость улетучилась, словно дым. – Это…
«Если Фей приходилось работать с таким жутким человеком, – подумалось некстати, – неудивительно, что она сбежала».
Лично мне отчаянно хотелось оказаться как можно дальше отсюда.
Вот только бежать было некуда: выход из гримерной закрывала широкая мужская грудь.
– Драгоценности в выдвижном ящике. Резная шкатулка.
Щеки вспыхнули.
– Я не воровка! – ответила уязвлено, умом понимая, что обстановка прямо говорит об обратном. – Вы неправильно поняли. Все ровно наоборот. У меня есть кое-что, принадлежащее Фей Фицджеральд. Вот. Кот! – Распахнув сумку, я перехватила уже навострившегося бежать от этих странных людей Ши и выставила его перед собой, предъявляя мужчине. – Мне его случайно дали. Ну, я и зашла… вернуть.
Лицо незнакомца осталось непроницаемым.
– Допустим.
И ничего больше – ни слова, ни жеста, что помогли бы понять, поверил ли он мне, отпустит ли. Лишь этот взгляд исподлобья – тяжелый, изучающий, норовящий проникнуть под кожу.
Ши в моих руках недовольно завозился, и это странным образом вернуло меня в реальность.
«Вознаграждение, – напомнила я себе. – Кот. Я не совершила ничего противозаконного, я в своем праве. Никто мне ничего не сделает…»
Самовнушение работало, прямо скажем, плохо.
Я глубоко вздохнула, собираясь с силами, прежде чем посмотреть в глаза застывшему на пороге мужчине.
– Я бы хотела вернуть мисс Фицджеральд ее питомца. Он ведь нужен ей для выступлений, так что буду крайне признательна за ответную… благодарность.
Темная бровь насмешливо изогнулась.
– Благодарность?
– Д-денежную, – пояснила, чуть споткнувшись. – Скажем… п-пятьсот далеров. Для вас это, должно быть, сущая мелочь.
Инстинкт самосохранения не позволил попросить тысячу у того, кто был способен одним движением переломить мне хребет и просто забрать кота, сэкономив тем самым на вознаграждении. Да что там, я согласилась бы и на пару сотен – лишь бы уйти живой. Обойдусь и без платья, и без пирожных.
Закрыв за спиной дверь, мужчина шагнул ко мне, заставив буквально вжаться в туалетный столик. В гримерной вдруг стало очень тесно. Казалось, незнакомец заполнял собой все пространство, и, как бы я ни старалась, я не могла перестать дрожать.
Широкая ладонь опустилась на холку кота, которого я судорожно прижала к плечу, скользнула по гладкому черному лбу, будто случайно коснувшись моей обнаженной шеи. Ши наклонил голову, подставляясь под чужие пальцы.
Короткое поглаживание – и рука исчезла.
– А ты интересная, – протянул мужчина, не сводя с меня пристального взгляда. – Хочешь получить пятьсот да-леров, да? А что скажешь, если я предложу тебе пять тысяч?
– За… кота? – нервно икнув, уточнила я.
Предложение звучало настолько неправдоподобно, что я ни секунды не сомневалась в наличии подвоха.
Напарник Фей усмехнулся.
– Разумеется, нет.
Я с возмущением отшатнулась, хотя, казалось бы, отступать дальше в тесной гримерной было некуда. Подобные намеки и предложения любая мало-мальски симпатичная горничная получала не раз и не два. Не пять тысяч, конечно: кто в своем уме заплатит такие деньги? Но пусть я и нуждалась в далерах, отдаваться даже за такую сумму…
Нет. Нет!
Однако прежде чем я успела ответить, мужчина заговорил – и совершенно не о том, чего я ожидала.
– Как ты, должно быть, заметила, возникла небольшая проблема. Вечернее шоу ждут высокопоставленные гости, а его звезда…
– Я не знаю, где мисс Фицджеральд, – проговорила торопливо. – Мы столкнулись на парковке, и у меня по случайности оказался ее кот. Я ничем не могу вам помочь, только…
– Можешь.
Крепкая ладонь опустилась на мою шею. Сердце нервно замерло. Показалось, будто еще секунда – и незнакомец задушит меня. Но нет. Пальцы скользнули выше, сомкнулись на простом деревянном гребне.
Р-раз – и волосы, ничем не сдерживаемые, упали на плечи. Наклонившись вперед, мужчина приложил к моему лицу взятую со стола серебряную маску и развернул меня к зеркалу, тенью встав за спиной.
По изогнувшимся красноречивее любых слов уголкам губ я все поняла.
Незнакомец заметил наше с Фей пугающее сходство. И собирался использовать это в своих интересах.
«Что ж, похоже, бежать было поздно с самого начала».
– Очень серьезные люди ждут, что духовидица Фей Фицджеральд выйдет вечером в зал и проведет сеанс, – медленно и четко произнес мужчина. – И раз ее местонахождение тебе неизвестно, что ж, значит, эту роль исполнишь ты.
К такому повороту судьбы я, честно сказать, оказалась совершенно не готова.
– Но…
– Пять тысяч далеров. За один сеанс.
У меня аж рот открылся от удивления.
– Но…
– Косметические процедуры и сценическое платье оплачивается отдельно.
– Но… – полуобернувшись, попыталась я донести очевидное. – Вы… простите, я не знаю вашего имени…
Саркастичный смешок оборвал меня на полуслове.
– И правда, где мои манеры? – проговорил мужчина, изобразив шутливый полупоклон. – Рэдхенд Рафферти, организатор шоу духовидицы Фей Фицджеральд, к вашим услугам.
– Тэйли Мэддекс, – машинально представилась я. – Мистер Рафферти, я не духовидица. А мисс Фицджеральд…
– Ты же понимаешь, что это просто шоу? – Он посмотрел на меня с легким недоумением. – Благовония, дым-машина, лески, натянутые под столом, чтобы в нужный момент изобразить буйство духов, экзотическое животное и красивая девушка, способная заворожить и отвлечь внимание публики от изнанки фокуса. Никакой магии не существует.
– О-о-о… – только и смогла выдавить я.
Вне всякого сомнения, слова мистера Рафферти, подкрепленные уверенным тоном и снисходительной улыбкой, звучали убедительно. Вот только что-то внутри мешало мне согласиться. Да, возможно, часть представления была иллюзией. Но остальное, что я увидела во сне глазами мисс Фицджеральд – золотой песок, мысли гостей, которые считывала духовидица, чужие видения в голове, – выглядело слишком реальным, чтобы признать это гениальной мистификацией.
Никакими искусственными молниями и дым-машинами нельзя заставить кота превратиться в тень и придать плоть чужим воспоминаниям.
Так, значит, магия… существовала? А мистер Рафферти либо не знал, либо сознательно молчал об этом.
Почему?
Мужчина, по всей видимости, мыслей не читал, так что воспринял мое изумленное молчание по-своему.
– Не волнуйся, – усмехнулся он. – Я научу тебя, что делать. Большую часть техники я возьму на себя, а в остальном придется импровизировать. Впрочем, не думаю, что это так уж сложно. Главное – внешность. И тут ты вполне подходишь. Если привести тебя в порядок, сходство будет поразительным.
Я развернулась, снимая маску. План мистера Рафферти вызывал немало вопросов. Но задала я всего один, который волновал едва ли не сильнее магии и таинственного исчезновения духовидицы накануне шоу.
– А если мисс Фицджеральд вернется? Я все равно получу деньги?
Усмешка мужчины стала шире.
– А ты, оказывается, своего не упустишь. Уточню этот пункт в нашем контракте.
– Контракте?
– Разумеется. Не могу же я отпустить тебя просто так после того, как раскрыл половину своих секретов. Мы заключим договор. Одно выступление. Пять тысяч дале-ров по завершении и небольшая, скажем, двести далеров, компенсация за кота в случае возвращения Фей. Годится?
Я нутром чувствовала в его словах подвох. Но деньги – немаленькие деньги – искушающе порхали перед внутренним взором карамельными крыльями, заглушая голос разума и побуждая рискнуть.
Мистер Рафферти наверняка знал, что делает. Он не стал бы предлагать мне заменить Фей, если бы считал, что я могу все испортить. Да и, в конце концов, от меня требуется лишь улыбаться и мистически размахивать руками. Что может пойти не так?
Посмотрев в глаза мужчине, я решительно кивнула.
Глава 3
– Если захочешь приподнять или потрясти стол, занеси руки над поверхностью вот так. – Мистер Рафферти чуть подался вперед, развернув обе руки ладонями вниз. – В пуговицы твоих перчаток зашиты специальные магниты, которые будут взаимодействовать с устройством, установленным на обратной стороне столешницы. Когда почувствуешь контакт – можешь не сомневаться, ты его ни с чем не спутаешь, – двигай руками как хочешь, но не слишком усердствуй, так как мощность прибора ограничена. Разрыв соединения – резкий взмах вверх. Попробуй.
Выпрямившись на поставленном посередине гостиной стуле, я повторила над воображаемым столом манипуляции мужчины, стараясь не думать о тяжелой полумаске, толстом слое косметики, особенно густо нанесенной на веки и глаза, и слишком коротком платье, едва прикрывавшем бедра. Сложно сосредоточиться на движениях, когда хочется то одернуть подол, пряча под серебристой бахромой кружевные подвязки чулок, то коснуться пальцем отяжелевших от туши ресниц, то поправить обрезанные волосы, непривычно выбивавшиеся из-за уха.
Да, скроенное по современной моде прямое шелковое платье, маска, перчатки и тонкие чулки, о которых любая рабочая девушка и мечтать не смела, не могли не восхищать. Но кто бы мог подумать, что красота сопряжена с таким количеством неудобств.
Само собой, мистеру Рафферти не было никакого дела до моих страданий.
– Плавнее. Изящнее. Ты не посуду оттираешь, а пытаешься удержать в узде буйство духов. Заново.
Я взмахнула руками, стараясь сделать движения мягче, а пу
