Оглавление

Введение

Почему лидерство стоит изучать через историю. Представьте ночное небо над древним племенем: вокруг яркого костра сидят юноши и девушки, а старый вождь рассказывает им истории о великих охотниках и мудрых поступках. Этот играющий на ветру огонь — первая школа лидерства, где опыт поколений передаётся будущим воинам и вождям. А теперь перенесёмся на тысячи лет вперёд: аудитория современного университета, профессор бизнес-школы разбирает с группой студентов сложный кейс из корпоративной практики. На первый взгляд между этими сценами — пропасть во времени, культурные различия и разные масштабы общества. Но суть остаётся общей: и первобытное племя, и престижная бизнес-школа занимаются одним делом — воспитанием лидеров. Люди во все эпохи искали ответы на вопросы: как рождаются лидеры и как их вырастить? Именно поэтому имеет смысл изучать лидерство через призму истории.

История — это не просто хранилище фактов, а живая лаборатория, где культуры столетиями испытывали свои гипотезы о том, как формировать лидеров, где человечество на протяжении тысячелетий проводило «эксперименты» по формированию лидеров. Каждая культура и эпоха пробовала свои методы: от обрядов инициации и наставничества шаманов — до строгих академий и программ MBA. Изучая эти разнообразные подходы, мы начинаем лучше понимать сам феномен лидерства. Почему лидеры поступают так, а не иначе? Какие ценности помогают им сплотить людей? Какое обучение делает из подрастающего поколения мудрых правителей, храбрых воинов или ответственных руководителей? Ответы на эти вопросы невозможно получить, рассматривая лишь сегодняшний день. Только взгляд сквозь века позволяет увидеть картину не в плоской проекции сегодняшнего дня, а во всей её рельефности — с тенями, глубиной и контуром. Он позволяет увидеть, какие качества ценились в лидерах всегда, а какие требования возникали лишь под влиянием времени. Когда мы обращаемся к опыту прошлого, перед нами словно раскрывается карта дорог: зная, откуда и куда вели эти дороги, легче выбрать верный путь вперёд.

Что в лидерстве менялось, а что оставалось неизменным. За тысячелетия внешние формы лидерства претерпели колоссальные изменения. Первобытный вождь, ведущий своё племя на охоту, совсем не похож на современного генерального директора корпорации или избранного президента страны. Мир усложнился: появились государства, религии, технологии, глобальная экономика — всё это изменило масштабы и методы руководства. То, что некогда было делом небольшого рода или деревни, теперь охватывает миллионы людей. В разное время на первый план выходили разные лидерские качества. К примеру, в античных империях ценились образование и ораторское мастерство, в средневековье — благородство и рыцарская честь, в индустриальную эпоху — организаторский талант и стратегическое мышление. Менялись и способы подготовки лидеров: в Спарте характер закаляли через лишения, в Китае будущих чиновников испытывали на моральную зрелость с помощью конфуцианских канонов, а в Пруссии воспитывали в духе железной исполнительности и чёткого порядка.

Однако, при всём разнообразии исторических форм, основы эффективного лидерства остаются удивительно устойчивыми. В каждой эпохе от лидера ждали умения вдохновлять и вести за собой, принимать ответственность за общину, проявлять смелость перед лицом опасностей. Независимо от того, держит ли он в руках копьё или управленческий портфель, настоящий лидер должен заслужить доверие людей. Для этого во все времена были необходимы личные добродетели: честность, справедливость, мужество, мудрость, умение служить общему благу. Эти качества высоко ценили и древние старейшины, и просвещённые монархи, и современные наставники. Например, принцип справедливости одинаково хорошо понимали в Вавилоне эпохи Хаммурапи и в любом современном суде: без ощущения справедливости лидер теряет легитимность. Мудрость и способность принимать взвешенные решения ценились и племенем, совещающимся у костра, и советом директоров компании. Конечно, проявляться они могли по-разному — в виде мифологических знаний у шамана или диплома MBA у топ-менеджера, — но суть лидерства как умения объединять людей вокруг значимой цели остается неизменной. Осознание этого постоянства обнадёживает: изучая историю, мы видим, что в основе лидерства всегда лежит человеческая природа, а она меняется куда медленнее, чем внешние обстоятельства. Значит, многие уроки прошлого актуальны и сегодня.

Почему современные подходы к лидерству нуждаются в обновлении. В наши дни тема лидерства стала чрезвычайно популярной. Ежегодно выходят десятки книг, проходят тысячи тренингов и лекций о том, как стать успешным руководителем. Казалось бы, накоплен огромный арсенал знаний — бери и применяй. Но парадокс в том, что кризисы лидерства не исчезают, а подчас становятся острее. Мы видим корпоративные скандалы из-за эгоизма руководителей, выгорание и цинизм в командах, общественное недоверие к политикам и бизнес-элите. Это указывает на то, что в современных подходах упущено что-то важное. Часто в центре внимания оказываются техники влияния, эффективные коммуникации, личный бренд — всё то, что можно назвать внешней стороной лидерства. Но если при этом игнорировать внутреннее содержание лидера — его ценности, характер, мотивацию служить другим — то рано или поздно возникнут проблемы. Без прочного нравственного фундамента лидерство превращается в бумажный дом: красивый фасад не спасёт при первом же шторме. Именно поэтому всё больше мыслителей и практиков говорят о необходимости переосмыслить то, как мы воспитываем лидеров сегодня.

Обновление подходов к лидерству не означает отказ от современных знаний — скорее, это расширение горизонта, взгляд на привычные истины под новым углом. История в этом — незаменимый помощник. Во-первых, она предостерегает от уже известных ошибок. Изучая, как падали империи из-за гордыни правителей или как компании разрушались от отсутствия преемников, современные лидеры могут учиться чужому опыту вместо того, чтобы повторять его на собственном. Например, история не раз показывала, к чему приводит «культ эго» — когда руководитель ставит собственные амбиции выше блага общества или организации. Многие тираны и диктаторы проходили этот печальный путь, да и в бизнесе немало случаев, когда харизматичный основатель превращал компанию в секту своего имени, что в итоге приводило к краху. Зная эти примеры, нынешнее поколение сможет выстраивать более здоровые модели лидерства, основанные на командной работе, наставничестве и этике, а не на одном лишь самолюбовании.

Во-вторых, исторический подход даёт приток свежих идей. Как правило все читают одни и те же бизнес-кейсы про компании Кремниевой долины, изучают одинаковые методики из последних бестселлеров. Это создаёт ситуацию, когда лидеры мыслят шаблонно, обходя стороной нетривиальные решения. Взгляд в прошлое помогает выйти за рамки привычного. Узнавая о малоизвестных фактах — будь то организация почтовой службы в Монгольской империи для связи с удалёнными отрядами или система меритократии в древнем Китае — можно неожиданно найти ответ на современную задачу. История полна примеров, как справлялись с проблемами, похожими на наши, но в других условиях. Разве поддержание дисциплины и боевого духа в разбросанной по степям армии Чингисхана не сродни вызовам управления распределённой командой через интернет? А стремление римлян выстроить эффективную систему управления огромной империей без современных технологий — разве не прообраз сегодняшних задач масштабирования бизнеса? Изучая такие параллели, лидер учится думать ассоциативно, видеть глубинные принципы вместо поверхностных деталей. Это то самое интеллектуальное преимущество, которое отличает визионера от просто хорошего исполнителя.

Наконец, обновляя подходы, важно помнить о смысле и ценностях. Мир XXI века сильно отличается от прошлого, но люди по-прежнему хотят видеть в лидерах моральный ориентир, а не только функционального менеджера. Сильный перекос в сторону KPI, технологий и сухой эффективности может привести к тому, что лидеры утратят доверие своих сообществ. Вспомним, что на протяжении большей части истории лидерство было тесно связано с идеологией, религией или моральными учениями. Последние главы этой книги как раз показывают, как эволюционировала роль духовных ценностей: от обожествления правителей и патроната церкви над монархами — к современному поиску личного внутреннего компаса у каждого лидера. Сегодня, когда формальные институты (будь то религия или традиционная иерархия) ослабевают, на первый план выходит личная ответственность лидера за свои принципы. Поэтому современным подходам к воспитанию лидеров нужно вобрать в себя и духовные уроки прошлого, и реалии настоящего. Это поможет воспитать руководителей нового типа — не просто эффективных, но и нравственных, способных вдохновлять примером, а не приказом.

Кому и чем может быть ценна эта книга. Эта книга задумана так, чтобы каждый читатель смог найти в ней ценность для себя — будь то родитель, педагог, предприниматель или студент бизнес-школы. Рассматривая путь лидерства от племенного костра до современных офисов, я постарался соединить академическое знание с практическими выводами для разных сфер жизни. Ниже приведено, какую пользу могут извлечь из прочтения представители каждой группы.

— Родители. Мамы и папы, дедушки и бабушки — все, кто воспитывает детей, наверняка задумываются, как развить в ребёнке качества, которые помогут ему в жизни быть уверенным, самостоятельным и честным лидером. Воспитание лидера — тонкая грань: важно не впасть в крайности, не превратить заботу о успехе ребенка в давление или гонку амбиций. Обратившись к историческому опыту, родители найдут вдохновение и мудрые подсказки. В разных главах книги показано, как в прежние времена старшие поколения направляли молодёжь. Например, в Спарте подростков учили стойкости через преодоление трудностей, а в культурах Востока наследники правителей с малых лет усваивали принципы уважения, справедливости и служения своему народу. Разумеется, мы живём в другое время, но общие педагогические идеи — закалить характер испытанием, привить с детства эмпатию и чувство ответственности, учить на личном примере — остаются актуальными. На примерах из истории родители увидят, что лидерство начинается в семье: в тех простых ценностях и установках, которые мы ежедневно передаем детям. Книга поможет воспитывать будущих лидеров без излишнего давления и без «культа эго» — вместо этого делая упор на нравственность, самостоятельность и умение сотрудничать с окружающими.

— Педагоги. Учителя, наставники и преподаватели играют колоссальную роль в формировании будущих лидеров. Школьный класс или университетская группа — это современный аналог племенного круга у костра, где передаются знания и ценности. Однако система образования подчас увлекается лишь передачей информации, забывая о воспитании характера. Данную книгу можно рассматривать как богатую сокровищницу идей для педагогов, которым небезразлично, какими личностями вырастут их ученики. Из исторических глав они узнают, какие образовательные практики разных эпох помогали воспитать лидеров. Например, в конфуцианской традиции Китая упор делался не только на экзамены, но и на формирование нравственного облика чиновника через ритуалы и классику — отсюда урок о том, как важны культурные ценности в обучении. В европейских средневековых университетах и академиях Нового времени студентов приучали к свободомыслию и ответственности перед обществом — и это напоминает нам, что настоящая педагогика должна развивать не только интеллект, но и гражданское сознание. Каждый исторический пример сопровождается в книге обсуждением, как его можно применить сегодня. Педагоги почерпнут практические методы: как поощрять в детях самостоятельность в решениях, как сочетать дисциплину с доброжелательностью (без страха и наказаний, как это удавалось некоторым наставникам прошлого), как воспитать лидерские качества через проектную работу, игру или службу обществу. В итоге учителя получают не сухую теорию, а живые истории и проверенные временем принципы, которые можно адаптировать под современные реалии образования.

— Предприниматели. Руководители бизнеса, владельцы компаний и стартаперы постоянно ищут эффективные рецепты управления командой и ростом дела. Им важно не просто читать абстрактные модели, а находить рабочие идеи, которые можно применить на практике. История полна таких идей. Для предпринимателей эта книга — своего рода банк кейсов, только не вымышленных, а взятых из реальной хроники разных народов. В ней описаны случаи, когда лидеры сталкивались с проблемами, похожими на современные бизнес-задачи, и успешно их решали. Нужно сплотить разрозненную команду вокруг единой цели? Можно обратить внимание на то, как Чингисхан умудрялся поддерживать порядок и боевой дух в своей огромной кочевой армии, разбросанной по бескрайним степям, без всяких телефонных звонков и мессенджеров. Требуется быстро масштабировать проект, сохранив эффективность управления? Древние империи — Римская, Персидская, Китайская — управляли миллионами людей, не имея ни компьютеров, ни интернета; в книге рассматриваются принципы, с помощью которых они это делали (иерархия и делегирование, стандартизация законов, локальная автономия регионов и т.д.), и современный руководитель может провести прямые параллели со своим бизнесом. Кроме того, предприниматели нередко работают в условиях неопределённости, ограниченных ресурсов и жёсткой конкуренции — а ведь именно такие условия были нормой для полководцев и первооткрывателей прошлого. Читая о великих географических открытиях или о том, как строились торговые империи в прежние века, лидер бизнеса получает заряд креативности и стратегического мышления. Эта книга поможет взглянуть на привычные управленческие вопросы вне шаблонов: через призму исторического опыта вы, как предприниматель, возможно, найдёте нестандартное решение для своего стартапа или компании. И главное — убедитесь, что подлинное лидерство в бизнесе строится не только на погоне за прибылью, но и на умении вдохновлять команду общей мечтой, создавать культуру доверия и учиться на своих и чужих ошибках.

— Студенты бизнес-школ и молодые лидеры. Обычно обучение лидерству в бизнес-школе строится на современных кейсах: истории корпораций, разбор стратегий известных CEOs, модели из последних десятилетий. Это безусловно полезно, но ограничено рамками нашего времени. Будущим лидерам необходимо более широкое основание знаний. Исторический подход — отличная тренировка стратегического мышления. Вместо уже поднадоевших примеров про Apple или Amazon студенты познакомятся, к примеру, с кейсом становления Александра Македонского под наставничеством Аристотеля или с управленческими решениями реформаторов эпохи Просвещения. Такие неожиданные сравнения разовьют гибкость ума. Выпускник, знающий не только модные концепции, но и то, как решали схожие задачи в древности или в других культурах, будет мыслить на порядок шире. Он сможет черпать идеи из сокровищницы мировой истории — а значит, придумывать новые подходы там, где другие повторяют заученное. Кроме того, знакомство с историей лидерства прививает здоровую скромность и моральный стержень. Понимая, через какие испытания проходили великие лидеры прошлого и какую цену они платили за успех, молодой руководитель будет более осторожен с собственными амбициями и внимательнее к ценностям и людям. Для студентов бизнес-школ эта книга станет проводником в неизведанный пласт знаний, который выгодно отличит их от коллег. Она не заменяет собой учебную программу MBA, но значительно дополняет её, давая объемную перспективу: от племенных костров до глобальных корпораций, от каменного топора до искусственного интеллекта. С таким багажом выпускнику легче избежать ловушек «бездуховного» или обезличенного лидерства и сформировать свой собственный стиль управления — эффективный и одновременно человечный.

Подводя итог, эволюция воспитания лидеров — это тема, которая объединяет прошлое, настоящее и будущее. Чтобы понять, каким должен быть лидер XXI века, полезно оглянуться назад и проследить длинный путь развития лидерских качеств через разные цивилизации. Этот путь богат мудростью, неожиданными аналогиями и уроками, проверенными временем. Книга «Эволюция воспитания лидеров: от племенного костра до бизнес-школ» приглашает читателя в увлекательное путешествие через тысячелетия — от мифов и ритуалов древности до классных аудиторий и онлайн-команд современности. В следующих главах мы увидим, как каждое общество создавало свою модель лидера, и выясним, какие из этих моделей потеряли актуальность, а какие — по-прежнему работают. Эта перспектива поможет всем нам — родителям, учителям, руководителям и ученикам — лучше разобраться в том, как рождаются лидеры и как нам воспитать сильных, нравственных и вдохновляющих лидеров будущего.

ЧАСТЬ I. До письменности и государств

Прежде чем появятся школы и законы, города и титулы, даже прежде, чем человек научится писать, он уже будет учить другого человека — смотреть в огонь, помнить путь, чувствовать ритм племени и отвечать за тех, кто рядом. Лидерство начинается не с меча и трона, а с взгляда старейшины у костра, с молчаливого жеста отца, с тревоги матери, с инициации, которую никто не записывает, но все несут в памяти.

Человеческое сообщество существовало десятки тысяч лет без письменности и государства. Но это не значит, что у него не было структуры, правил, обучения. Напротив, именно в этот доцивилизационный период формируются основные модели передачи силы, знаний и ответственности. Вопрос, кто ведёт, кому доверяют, кого слушают и как наделяют правом вести за собой, решался в этих обществах с предельной серьёзностью — потому что от этого зависело выживание.

Первое, что стоит понять: лидер здесь — не начальник. Он не отдаёт приказы, он не выше. Он чаще всего — старейший, самый храбрый, тот, кто заплатил личной болью за право говорить. Это мог быть охотник, который выжил там, где остальные бы сдались. Или шаман, который умеет слушать дождь и утешить женщину, потерявшую ребёнка. Или мать, у которой выросло шесть сильных сыновей. Все эти фигуры обладали властью, но не потому что хотели её, а потому что общество просило их взять ответственность. Это было лидерство без внешнего блеска — но с огромной внутренней нагрузкой.

Это — не о примитивности. Это — о корнях. О том, откуда в человеке берётся готовность быть первым — не по статусу, а по сути. О том, что нужно, чтобы воспитать не просто сильного, но нужного человеку лидера. Без громких слов и регалий.

Глава 1. Племенной костёр и инициация: вождь как отец и шаман

Племя, огонь и первый урок власти: как рождались вожди до появления школ

Представьте тёмную тропическую ночь тысячи лет назад. Вокруг пылающего костра собралось племя — мужчины, женщины, дети. В центре круга старейшина с пронзительным взглядом и седыми косами рассказывает историю. Его голос то шёпотом ведёт слушателей через древний миф, то взмывает вверх, изображая крик орла или рев льва. Дети смотрят во все глаза, подростки затаили дыхание. В этой живой театральной постановке у огня — не просто развлечение. Это школа лидерства, университет под открытым небом. Через рассказы и легенды старейшины передают молодым мудрость предков: как храбрый охотник одолел зверя и поделился добычей со всеми; как мудрая мать спасла племя от голода, найдя новые съедобные корни; как справедливый вождь рассудил спор между родственниками. Каждый рассказ был как карта характера: по ней юноши учились отличать силу от жестокости, щедрость от хвастовства, заботу от слабости. Племенной костёр выступает одновременно и классной комнатой, и советом сообщества. В мерцающем свете огня молодёжь учится тому, что значит вести за собой — не приказами и страхом, а знанием традиций, личным примером и служением своему народу.

У огня зарождается доверие к будущим лидерам. Здесь же проявляются их задатки — кто-то из подростков внимательно слушает и запоминает каждое слово, чтобы потом повторить историю младшим, а кто-то уже пытается задавать вопросы, дискутировать. Старейшины мягко направляют таких искателей: «Когда-нибудь и ты расскажешь эту легенду, но сперва выучи её как следует». Так племя взращивает лидера изнутри, через участие в общей культуре и уважение к мудрости предков. Антропологи отмечают, что в традиционных обществах роль рассказчика и наставника зачастую была неотделима от роли вождя. Лидер в племени — не просто военачальник или администратор, а прежде всего хранитель истории и ценностей, своего рода «ходячая библиотека» племени. У костра, в долгих беседах, он передавал знания о земле, духах, героях прошлого и тем самым сплачивал свое сообщество, готовя новое поколение к тому дню, когда эстафета управления перейдёт к ним.

Но одними сказками воспитание лидеров не ограничивалось. Настоящий экзамен на зрелость ждал молодых членов племени впереди — в специальных обрядах перехода, или инициациях. Если костёр и общая жизнь давали базовые ценности и чувство принадлежности, то инициация становилась тем порогом, переступив который юноша или девушка действительно становились взрослыми, готовыми нести ответственность за других. Племя словно говорило: «Мы показали тебе пример — теперь докажи, что ты усвоил наши уроки и достоин статуса взрослого, а возможно, и будущего вождя». И такие доказательства требовали не только слов, но и дел, часто — смелости, выносливости, и даже боли.

Путь через инициацию: испытание и преображение

В традиционных культурах всего мира переход от детства к зрелости отмечался обрядом инициации — драматическим, порой суровым ритуалом, который одновременно пугал и манил молодых членов племени. К инициации готовились с трепетом: мальчики с малых лет знали, что однажды им придётся пройти через «испытание на мужчину», а девушки представляли свой будущий обряд вступления во взрослую жизнь. Антрополог Арнольд ван Геннеп ещё в начале XX века заметил, что такие переходные ритуалы у разных народов поразительно похожи по структуре. Он выделил три фазы: сначала отделение — когда подростка символически (а часто и физически) отделяют от его детского окружения; затем порог, или лиминальность (*фаза в ритуале перехода, когда человек уже вышел из прежнего статуса, но ещё не обрёл нового. Например, подросток между детством и взрослостью — лиминальная фигура.) — собственно испытание и обучение в промежуточном состоянии «ни то ни сё»; и наконец возвращение, включение — торжественное принятие посвящённого обратно в общину уже в новом статусе взрослого.

В ходе этих обрядов с юношей или девушкой происходила своего рода символическая смерть и возрождение. Так, у австралийских аборигенов при проведении первых мужских инициаций женщины родного лагеря громко оплакивали юношу, которого уводили старшие мужчины: плач означал «прощание» с мальчиком, каким они его знали. В некоторых племенах Австралии обряд прямо имитировал поедание подростка мифическим существом: верили, что дух проглатывает подростка, чтобы затем извергнуть его обратно уже обновлённым, взрослым. В других культурах тоже встречаем мотивы смерти-возрождения — например, юношам племени Масаи после обрезания запрещалось возвращаться в родные деревни: они жили обособленно группой, как бы «умерев» для прежней детской жизни, пока через несколько месяцев не совершали финальный обряд и не возвращались домой уже молодыми воинами.

Для чего нужны были такие сложности? Во-первых, инициация дисциплинировала и учила. Пока подросток находился в лиминальном, промежуточном состоянии, с ним усиленно работали наставники — старшие мужчины и женщины племени. Инициация у аборигенов Австралии, по словам исследователей, была «центром воспитания и тренировки» — в эти дни и недели юношей обучали тайным песнопениям, племенным легендам, практическим навыкам выживания. Ритуальные песни и танцы, которые исполнялись вокруг посвящаемых, не были пустым спектаклем — в них был заложен образовательный смысл. Подросток узнавал историю своего народа, правила поведения, религиозные представления. Если нужно — ему наносили на тело метки зрелости: шрамы, выбитый зуб, татуировку, краску во все тело, особую причёску. Всё это делалось, чтобы юноша или девушка буквально кожей прочувствовали перемены. А главное — усвоили: взрослая жизнь полна трудностей и ответственность, к ней надо быть готовым. Поэтому без исключений подвергались обряду все подходящие по возрасту — у тех же австралийских племён не было практики «откосить» от инициации: традиционно посвящали всех мальчиков, иначе они просто не могли считаться полноценными членами общества.

Во-вторых, инициация сплачивала ровесников и создавала особое чувство братства. Виктор Тёрнер, британский антрополог, изучавший африканские племена Ндембу, заметил интересный эффект: пройдя вместе через тяжёлый обряд, юноши Ндембу чувствовали друг с другом необычайное единение, дух товарищества, который Тёрнер назвал латинским словом communitas — «коммунитас». Пока новички жили отдельно от племени в период испытаний, между ними стирались прежние различия — богатый и бедный, сын вождя и сын охотника, все становились равными братьями по испытанию. Они помогали друг другу перевязать раны, делились водой во время жажды, вместе выносили насмешки старших и тяготы лесной жизни. Тёрнер называл такую ситуацию «анти-структурой», когда привычная социальная иерархия временно отменяется, давая место прямому и искреннему общению на равных. Проходя через трудности плечом к плечу, будущие взрослые на практике понимали ценность взаимовыручки и дружбы — качеств, крайне важных для лидера. Ведь затем, заняв своё место в обществе, они уже не разобщённые подростки, а сплочённое поколение, внутри которого существуют узы доверия. Современные исследователи заметили любопытную аналогию: подобно тому как в армейском взводе солдаты, прошедшие через «учебку» и боевое слаживание, нередко формируют братство на всю жизнь, так и племенные общества с инициацией фактически выращивали когорты лидерского резерва — молодых мужчин, умеющих действовать сообща, поддерживать друг друга и принимать общую ответственность. Неудивительно, что многие традиционные общества организовывали посвящения группами, а не по одиночке — вместе было и эффективнее учить, и надёжнее прививать командный дух.

Наконец, через обряд перехода племя формально получало новых взрослых, готовых принять на себя обязанности и права. После успешного завершения инициации следовал торжественный момент возвращения. В африканских и австралийских обществах новички являлись к костру племени уже раскрашенными, в новых именах, в специальных украшениях или одежде. Родители, родичи, соплеменники встречали их как вернувшихся из иного мира. Происходило нечто вроде второго рождения — только на этот раз социального. Юноше могли вручить оружие как символ того, что теперь он защитник племени; девушке — взрослое украшение или одеяние замужней женщины. Вместе с атрибутами им давали и новые ожидания: отныне ты отвечаешь за свои поступки, можешь вступать в брак, участвовать в совете взрослых, обязан следовать законам предков. Такое официальное признание статуса очень важно психологически. Как отмечала антрополог Маргарет Мид, изучавшая обычаи народов Океании, когда культура ясно обозначает подростку порог взрослости и даёт ему понятную роль, переход проходит значительно более плавно и безболезненно. В своей классической работе «Взросление на Самоа» Мид описала, что самоанские девушки, вступив во взрослую жизнь, почти не испытывали тех стрессов и бунтарских кризисов, что характерны для западных подростков. И одна из причин — чёткие обряды, поддержка всего сообщества и постепенное наделение молодого человека ответственностью. Иными словами, инициация служила «социальным лифтом» — но лифтом не мгновенным, а продуманным, с остановками на нужных этажах.

Вождь — как отец племени

Когда посвящённые возвращались из своих испытаний, их встречали не только семьи, но и вождь. Во многих племенах именно вождь или совет старейшин вручали новичкам символы взрослости — копьё, щит, новую повязку. Фактически, глава общины принимал их в общество взрослых на правах отец семейства принимает выросших сыновей. Здесь мы подходим к важной особенности традиционного лидерства: вождя часто воспринимали как отцовскую фигуру для всего племени. Этнографы отмечали, что во множестве языков мира глава общины назывался словами типа «отец народа». Например, у австралийских аборигенов понятие отцовства распространялось гораздо шире биологических рамок — каждый мужчина старшего поколения считался «отцом» для младших не только в своей семье, но и для детей своих братьев. Такая система классификационного родства означала, что у мальчика могло быть сразу несколько «отцов», и все они имели право наставлять и воспитывать его. Логично, что главный «отец» — старейшина, вождь — воспринимался молодежью с особым почтением. Его слово весомо, как слово родителя; его похвала — высшая награда; его порицание — самый горький укор.

Но «вождь-отец» — это не про тиранию и подавление, а про заботу и воспитание. Хороший племенной лидер относился к своим людям, как заботливый отец к детям: кормил в голод, защищал в опасности, учил уму-разуму в мирное время. Вспомним образ из быта кочевников: старый вождь разламывает последний кусок мяса и раздаёт куски детям, себе оставляя крошки. Подобные сюжеты — не редкость в этнографических описаниях. Одно из африканских племён говорило о своём идеальном главе: «Он несёт свой груз сам и худой, как все остальные» — то есть не жиреет, пока народ голодает, разделяет тяготы наравне с простыми людьми. Настоящий отец не станет есть в одиночку, когда голодны дети, и племенной лидер — тоже. В этом проявлялся принцип, который сегодня назвали бы «служением лидера народу». Кстати, многие племена вплоть до современности сохраняют такие ожидания. Например, у ирокезов (Haudenosaunee) существовал институт наблюдателей за вождями — женщины-клановые матери могли сместить вождя, если он пренебрегал нуждами людей. Они говорили: «Мы, матери, дали тебе власть, мы и заберём, если забудешь о народе». Символично, что снятие вождя у ирокезов называли «снять рога» — метафорой лишения лидера отличительного знака, оленьих рогов, что украшали убор вождя. Рога — знак не столько господства, сколько ответственности перед племенем: по легенде Великого Закона Мира, при возведении нового вождя ему говорили, что «толщина твоей кожи будет семь пядей — чтобы выносить гнев и критику, а мысли твои да простираются на семь поколений вперёд». Иными словами, будь стойким и думай о потомках. Так наставлял вождя-«отца» народ, от лица которого говорили старейшины.

Интересно, что в некоторых культурах роль буквально называлась «отец…» чего-либо. У Масаев, например, помимо формального лидера, был особый наставник для молодёжи — menye layiok, что переводится как «отец возрастной группы». Это почётное звание давали мудрому старому воину, который опекал целое поколение юношей. Когда масайских мальчиков посвящали в воины (моран), menye layiok руководил их обучением, наставлял в походах, рассуживал споры между молодыми горячими парнями. Он был им как отец: мог и наказать за проступок, и похвалить за доблесть. Под его руководством на протяжении нескольких лет юноши учились быть мужчинами — защищать стадо, выдерживать трудности кочевой жизни, уважать старших. Без такого «отца воинов» трудно было бы сохранить дисциплину среди кипящей энергией молодёжи. Старейшины Масаев вообще выстроили целую систему возрастных классов: примерно раз в 5–7 лет объявлялся набор новых воинов, проходила массовая инициация (обрезание — эморат), затем новоиспечённые войны несколько лет жили обособленно коммунной (эманьята), где их ежедневно тренировали и воспитывали старшие наставники. Лишь после следующего обряда (евоното) молодых людей переводили в разряд взрослых мужчин, разрешая обзаводиться семьёй. Всё это время «отцы» -наставники продолжали курировать своих подопечных. Такая многоступенчатая система воспитания позволяла делать из мальчишек ответственных воинов, а из них — зрелых лидеров общины. Об этом красноречиво говорит перечень качеств, которым должен обладать любой наставник или ритуальный лидер у масаев: он обязан быть «человеком честным, дальновидным, мудрым, уважаемым, красноречивым, знающим и заслуживающим доверия». По сути, это и есть портрет идеального отца семейства в широком смысле — того, кому община доверит своих детей и своё будущее.

Шаман и вождь: духовное лидерство

Помимо земных забот — накормить, научить, защитить — у племенного лидера была ещё одна важная роль: духовного наставника. В архаическом мире границы между религией, магией и повседневностью были размыты. Люди верили, что успех охоты зависит от доброй воли духов предков, а болезнь — результат злых чар или гнева богов. Поэтому общине жизненно необходим был шаман, жрец или духовидец, который умел «договариваться» с потусторонними силами. Часто шаманская власть существовала отдельно от власти вождя — шаман мог быть вовсе не лидером племени в светских делах. Однако во многих случаях вождь сам выполнял жреческие функции — проводил обряды вызова дождя, первые жертвоприношения урожая, возглавл