Я побит – начну сначала! Дневники
Ролан БЫКОВ (1929 — 1998) вел дневники с 15 лет и до самого конца. Надо ли говорить, что перед читателем разворачивается история страны, театра и кино, но прежде всего — история уникальной личности, гениального режиссера («Чучело») и актера ( «Шинель», «Айболит», «Страсти по Андрею», «Проверка на дорогах», «Комиссар», «Служили два товарища», «Письма мертвого человека», «Из жизни отдыхающих», «Доходное место»…). Эта книга поражает своей откровенностью. «Неистовый Ролан», как звали его близкие, вел записи для себя, не думая ни о цензуре, ни о дальнейшей публикации. Перед читателем встает натура страстная, бескомпромиссная -= идет ли речь об искусстве или личных отношениях. «Я побит — начну сначала!» — эти строки Ромена Роллана стали девизом для Быкова Ролана на всю жизнь…
Пікірлер2
👍Ұсынамын
🎯Пайдалы
Пробиться в сфере кино невероятно сложно, и автобиография Ролана Быкова тому подтверждение, поэтому вызывает восхищение уже с заглавия. История о том, как не сдаваться и работать, даже если это кажется уже невозможным! Формат дневника очень личный и от того интересный - однозначно моя рекомендация, особенно читателям из сферы искусства!
Дәйексөздер29
Снимая картину «Внимание, черепаха!», я искал худых и толстых детей, в сценарии была сцена в институте питания, где худых лечили от худобы, а толстых от полноты. Мы искали детей по всей Москве – не находили худых. Когда я попросил завуча одной школы: покажите мне худеньких ребят, – завуч испугалась и сказала:
– Что вы, что вы, если у нас худеют дети, мы даем им дополнительные завтраки.
И хотя худеньких мы нашли (правда, с большим трудом), но веселого в этом было мало и сцену мы не сняли. Зато когда перед картиной «Семь нянек» мы дали объявление в «Вечернюю Москву», что «Мосфильм» ищет подростка лет 13–14 на роль трудновоспитуемого, студия была так атакована претендентами, что вынуждена была вмешаться милиция. Заборы гнулись под легкими телами озорников[30].
– Берите меня! – кричали многие – Я самый трудновоспитуемый, от меня детская комната милиции отказалась.
– Что вы, что вы, если у нас худеют дети, мы даем им дополнительные завтраки.
И хотя худеньких мы нашли (правда, с большим трудом), но веселого в этом было мало и сцену мы не сняли. Зато когда перед картиной «Семь нянек» мы дали объявление в «Вечернюю Москву», что «Мосфильм» ищет подростка лет 13–14 на роль трудновоспитуемого, студия была так атакована претендентами, что вынуждена была вмешаться милиция. Заборы гнулись под легкими телами озорников[30].
– Берите меня! – кричали многие – Я самый трудновоспитуемый, от меня детская комната милиции отказалась.
Мир мещанина вертится вокруг нападения на все высокое, как на ложное, на высокую мораль, нравственность, на высокую любовь. Нет ее, нет высоких чувств: интеллигентно они говорят – идеализм, а попросту – дурак или чудак
