Тарантино, робкая надежда на скорый конец апокалипсиса и путеводитель по аду — автор «Голодного мира» и «Последнего дня лета» Андрей Подшибякин рассказывает о любимых книгах.
Если верить самому Тарантино (а верить известному трикстеру можно не всегда), эта книга появилась еще до сценария одноименного фильма. Действие разворачивается до, во время, параллельно и после того, что происходит на экране; это тот случай, когда книга намного лучше собственной экранизации. И да, это еще и своего рода мини-сборник лекций по истории американского кинематографа 1960–1970-х годов.
Если вы читаете один научно-фантастический роман в год, пусть это будет «Фаза ингибиторов». Необязательно (хотя и, в общем, стоит) читать предшествующие ему книги серии; это самостоятельное произведение, где на каждой странице есть история, которой более экономному автору хватило бы на несколько томов. Украденное из будущего оружие, путешествие вглубь газового гиганта, невольный геноцид и робкая надежда на скорый конец апокалипсиса — это и есть «Фаза ингибиторов».
Если вы испытываете иррациональную неприязнь к «Мастеру и Маргарите», поэзии Серебряного века, трудам Рериха и прочим похожим произведениям, Михаил Елизаров объяснит, почему это чувство вполне рациональное и даже праведное. Перевернув последнюю страницу романа, его хочешь сразу же начать заново: это кристально чистое и острое как бритва чтение.
Ада, как известно, нет, кроме того, что рядом, и «Дорога» — путеводитель по этому аду. У читателя довольно быстро появляется ощущение, что он зафиксирован в хирургическом кресле с распорками на глазах, как герой другого важного романа. Читать невозможно, прекратить читать — тоже.
Титанический роман Гиголашвили, помимо всего прочего, является учебником по многофигурной композиции повествования: это уровень «Игры престолов», если бы «Игра престолов» разворачивалась в переполненной опиатами, возможностями и трагедиями Грузии конца 1980-х годов. Абсолютное величие.
Не слушайте критиков, называющих «Елтышевых» социальной драмой (хотя это, безусловно, правда). В первую очередь произведение Романа Сенчина — лютейший психологический хоррор; русская хтоническая версия «У холмов есть глаза». Мало кто так достоверно и жутко показывает расчеловечивание главного героя, как Сенчин.
Двукратный обладатель Пулитцеровской премии Колсон Уайтхед — суперзвезда современной американской литературы; это заметно как раз по «Мальчишкам из „Никеля“». Роман лучше всего работает, если вообще ничего про него не знать — в особенности про его кульминацию.
Зрители, читатели (и авторы) хоррора знают один трюк: когда понятно, из чего состоит страх, становится в большей степени интересно, чем страшно. Линдквист конструирует свои страхи абсолютно нелогичным и, как следствие, абсолютно кошмарным образом — они не отпускают, не забываются и не поддаются рационализации.
Питер Уоттс, в прошлом гидробиолог и ихтиолог, пишет научную фантастику для тех, кто ненавидит и не читает научную фантастику. «Ложная слепота» — не самый сильный и не самый головоломный его роман, но это как раз тот случай, когда на каждой странице вы будете спрашивать себя: «А что, так можно было?!»
Серия романов Вонга (который с недавних пор публикуется под настоящим именем Джейсон Парджин) про Джона и потусторонний ужас насчитывает четыре книги. «Пауки» — вторая и самая сильная; под легкой, быстрой и забавно написанной историей о параллельных измерениях ворочаются именно что пауки, если не что похуже. Смешно и страшно.
