Грузия, 1987 год, «перестройка». Тбилисские наркоманы и менты, неотличимые от мафии, интеллигенция, воры в законе, партноменклатура —детально прописанные персонажи романа «Чертово колесо» страдают от ломки физической, слома личности, смены эпох и «понятий».
«Сквозь мелкие детали, сквозь чутко расслышанные фразы и точно схваченные общественные настроения проступает сложный и страшный образ великой империи накануне распада. Наркотики в этом плотном, густонаселенном, эпохальном романе — не более чем машинное масло, смазка, позволяющая привести в движение поразительно изящную и стройную конструкцию». Галина Юзефович
«Панорамный охват, феноменальная “доказательная база”, мрачный фоновый юмор создают эффект, когда вопреки здравому смыслу пытаешься прочесть восемьсот страниц в один присест». Лев Данилкин
«Сквозь мелкие детали, сквозь чутко расслышанные фразы и точно схваченные общественные настроения проступает сложный и страшный образ великой империи накануне распада. Наркотики в этом плотном, густонаселенном, эпохальном романе — не более чем машинное масло, смазка, позволяющая привести в движение поразительно изящную и стройную конструкцию». Галина Юзефович
«Панорамный охват, феноменальная “доказательная база”, мрачный фоновый юмор создают эффект, когда вопреки здравому смыслу пытаешься прочесть восемьсот страниц в один присест». Лев Данилкин
Пікірлер114
👍Ұсынамын
🚀Көз ала алмайсың
«Чертово колесо» Михаила Гиголашвили чтение отнюдь не душеспасительное. События происходят в Грузии в конце 80-х годов, а главными героями этого плотного, многоголосого как грузинский хор романа становятся продажные менты, воры, барыги, наркоманы, бандиты. Все они вращаются в чертовом колесе жизни и времени, где насилие, смерть и нищета являются постоянным фоном бытия, а наркотический дурман кажется едва ли не единственным способом примирится с убогой реальностью.
Книга страшная и жесткая, но, ребята, я давно не читала ничего более живого, более яркого и запоминающегося, чем этот роман! Он невероятный. Он жуткий, трагический, но местами еще и гомерически смешной (есть сцены и диалоги, читая которые, я рыдала от смеха-жемчужины!). Здесь быстрый темп, закрученный как в фильме-экшн сюжет, живая речь и сложные характерные герои, которым, несмотря на все знаки минус, начинаешь отчаянно симпатизировать. Все они - инспектор угрозыска Пилия и его коллега Мака, вор Нугзар, бандит Сатана, журналист Ладо, красавица Нана, наркоманы Кока, Художник, Бати, Арчил Тугуши и Анка - крутятся в бешеном ритме чертова колеса: наркотики-деньги-насилие-наркотики. Кто-то тупо доживает жизнь от кайфа до ломки и обратно, кто-то еще не теряет надежду начать новую, спокойную жизнь. И почему-то так отчаянно хочется верить, что хоть кому-то из героев романа удастся вырваться из этого смертельного круговорота, где жизнь человека стоит не дороже наркотиков, но кажется, шансов нет ни у кого: чертово колесо продолжает свой страшный ход, а вдали мрачно маячат лихие 90-е, когда в еще более мощном и беспощадном колесе закрутится уже вся страна. .
Обаяние этого романа таится в его ритме, языке и невероятной достоверности. Здесь нет ни одной фальшивой ноты. Приметы и атмосфера времени, характеры и голоса героев, мотивы их поступков- все прописано с такой высочайшей степенью реализма, что кажется, будто тебе показывают документальное кино - жутковатое, но дико талантливое.
Книга страшная и жесткая, но, ребята, я давно не читала ничего более живого, более яркого и запоминающегося, чем этот роман! Он невероятный. Он жуткий, трагический, но местами еще и гомерически смешной (есть сцены и диалоги, читая которые, я рыдала от смеха-жемчужины!). Здесь быстрый темп, закрученный как в фильме-экшн сюжет, живая речь и сложные характерные герои, которым, несмотря на все знаки минус, начинаешь отчаянно симпатизировать. Все они - инспектор угрозыска Пилия и его коллега Мака, вор Нугзар, бандит Сатана, журналист Ладо, красавица Нана, наркоманы Кока, Художник, Бати, Арчил Тугуши и Анка - крутятся в бешеном ритме чертова колеса: наркотики-деньги-насилие-наркотики. Кто-то тупо доживает жизнь от кайфа до ломки и обратно, кто-то еще не теряет надежду начать новую, спокойную жизнь. И почему-то так отчаянно хочется верить, что хоть кому-то из героев романа удастся вырваться из этого смертельного круговорота, где жизнь человека стоит не дороже наркотиков, но кажется, шансов нет ни у кого: чертово колесо продолжает свой страшный ход, а вдали мрачно маячат лихие 90-е, когда в еще более мощном и беспощадном колесе закрутится уже вся страна. .
Обаяние этого романа таится в его ритме, языке и невероятной достоверности. Здесь нет ни одной фальшивой ноты. Приметы и атмосфера времени, характеры и голоса героев, мотивы их поступков- все прописано с такой высочайшей степенью реализма, что кажется, будто тебе показывают документальное кино - жутковатое, но дико талантливое.
👍Ұсынамын
💩Фуууу
💞Романтикалық
🚀Көз ала алмайсың
Бесы, черти — все люди, которых можно понять. Угадывается география Тбилиси
👍Ұсынамын
💀Қорқынышты
💡Танымдық
🚀Көз ала алмайсың
Сначала немного сложно вчитаться, но потом затягивает так, что уже невозможно не дочитать. Единственное неудобство при прочтении, которое может возникнуть - огромное количество немецких слов в речи русских немцев (тут полезно знать немецкий хотя бы минимально) - иначе придётся поминутно открывать словарик в конце книги. Мрачный юмор и совершенно неизвестный мир, о котором интересно читать, но оказаться в этом не захочется никому.
3 ҰнайдыПікір
Дәйексөздер606
Однажды, отправившись за справкой в свое домоуправление, он был сражен наповал запахом колбасы, которую одноногий одинокий начальник в бабьей кацавейке жарил на перевернутом электрокамине. К тому же в Тбилиси Коку часто принимали за дебила – он привык в Париже улыбаться, а улыбка у мужчин – это плохой признак: либо ты болван, либо педик, что одинаково нехорошо. Поэтому, если надо было пойти в контору, архив или кассу, он брал с собой кого-нибудь из местных парней, которые открывали двери ногами, здоровались матом и строили страшные рожи – так было всем понятнее.
Самое страшное — ждать. Намного легче бегать, ездить, искать самому, чем сидеть и ждать, ждать, ждать…
Варлам Ратиани в таких случаях говорил: «Не знаешь, что делать — ничего не делай, подожди! За "ничего" не будет ничего, а за ошибку придется отвечать или расплачиваться!»
