Сергей Беляков — историк и литературовед, специалист по биографии и научному наследию Льва Николаевича Гумилева. Около двадцати лет занимается изучением созданной ученым пассионарной теории этногенеза.
Сын Анны Ахматовой и Николая Гумилева, узник Норильска и Камышлага, переживший четыре ареста и два лагерных срока, солдат Великой Отечественной, участник штурма Берлина, Лев Николаевич Гумилев — историк с уникальной судьбой и странной, полной тайн и загадок личной жизнью. Гумилев писал в основном о Древнем мире и Средних веках, но созданная им теория лучше других объясняет сегодняшний день и позволяет прогнозировать будущее России и Европы, Китая и мусульманского мира. «Я только узнал, что люди разные, и хотел рассказать, почему между народами были и будут кровавые скандалы», — говорил Лев Гумилев. Его идеи необходимы нам сегодня, в эпоху нового переселения народов, во времена банкротства мультикультурализма и толерантности. Эта книга — самая полная биография русского историка, основанная на обширном собрании документов и материалов, в том числе не публиковавшихся ранее.
Книжка написана блестяще. Наверное сказывается и мастерство автора, и яркая жизнь героя книги. Образ Гумилева у меня сложился скорее негативный - злопамятный, мелочный, мнительный. О себе обладает чрезмерным самомнением, ошибки признает с трудом, критику считает наветами. Понятное дело, что у него непростая судьба, начиная от детства, где мать была холодна, а отца не было вообще. Но это не повод потакать своим дурным чертам. Далее, антисемитизм. Откуда он родился - так и осталось загадкой. Но гадко ещё от того, что он помимо обобщающей нелюбви к народу - отвернулся от людей, которые были с ним десятилетиями. Некоторые взгляды на историю (безусловно недоказанные) также вызывают антипатию к герою - о пользе орды на Руси. Это даже не хочется мне объяснять, а только хвататься за голову. И очень забавно, что в конце книги автор в части Гумилева и Запад пишет, что если бы Гумилев уехал туда, то он бы не мучился в лагерях, мог бы получить блестящее образование без того, чтобы сначала горбатиться и угробить здоровье, ездить по всему миру, но вышла бы тогда его работа про Этногенез? М-да, странно сравнивать хорошую, спокойную, насыщенную жизнь с сомнительным благом не быть принятым, учитывая, что его теорию и так Запад не принял, а сегодня, спустя 20 лет после смерти, до Гумилева младшего широкой общественности вообще нет дела. То есть как именно революционер в науке он не состоялся. Блестящий историк - да (с поправкой на допущенных ошибки), прекрасный рассказчик - безусловно, но не владел собой и амбициями. А потому по прошествии всей этой книги именно за неприятие его общественностью мне не жалко Гумилева о слова совсем.
Бедность – это мало чего-то, то есть что-то, у нее же не было ничего. В пустой комнате стояли небольшое старое бюро и железная кровать, покрытая плохим одеялом. Видно было, что кровать жесткая, одеяло холодное. <…> Ахматова предложила мне сесть на единственный стул».