Юлия Шолох

Питомник

Лантана опалённая

Глава 1. Ужин

В комнату тихо вошли. Еле шаркая ногами, кое-как доплелись до кровати и хрипло заскрежетали:

— Госпожа. Проснитесь, госпожа. Проснитесь!

Самые сладкие, самые тихие минуты отдыха растаяли без следа. Нерешительный чужой голос стремительно вырвал её из сна, как рыбу из воды, и выбросил в холодную злую реальность.

Лантана поморщилась и пробормотала, не открывая глаз:

— Улита, сколько раз я говорила, чтобы ты не заходила без стука?

— Простите, госпожа. — Старая Улита запыхтела и боязливо добавила. — Там пришёл тот… рыжий кривляка. Принёс вам письмо. Вы просили, чтобы докладывали сразу же. И днём, и ночью. Несколько раз повторили, чтобы сразу. Вот я и принесла.

Сон окончательно испарился. Здравствуйте, безумные будни. Лантана молча открыла глаза и села, чувствуя себя деревянной болванкой.

— Давай.

Улита с дурацким поклоном протянула поднос. Эти её бесконечные поклоны неимоверно бесили, только ничего с ними поделать было нельзя. Хоть кол на голове теши — всё равно Улита кланялась. Привыкла за свою долгую жизнь, а на старости лет человека не переучить.

Лантана взяла письмо с подноса.

— Теперь уходи.

Та, продолжая оставаться скрюченной, попятилась и вышла. Лантана щёлкнула пальцами и зажгла свет над изголовьем своей огромной кровати. Откинула тяжёлое одеяло, села ровно. Заправила волосы за уши. Заодно потрогала их и решила, что пора бы вымыть голову. Хотя она вроде бы только вчера мыла. И мыло взять то, зеленоватое, оно так хорошо пенится и так приятно пахнет. И уксусную маску сделать…

Тяжело вздохнула. Конечно, проблема волос встала так остро лишь из-за того, что ей нипочём не хотелось читать это проклятое письмо. Но пришлось.

Бумага грубая, жёлтая, с неприятным запахом чего-то тухлого. Почерк нарочито кривой и небрежный. Заглавные буквы, будто в противовес, издевательски тонко выписаны. Говорят, так поступают психопаты. Зацикливаются на какой-то одной маловажной детали и доводят до совершенства, не прикасаясь ко всему прочему.

Очень похоже на правду.

“Здравствуй, моя девочка. Сегодня в восемь жду тебя к ужину. Будь красивой”.

Лантану передёрнуло. Она молча прикусила губу. Только не сейчас.

Нет, не помогло. Дрожь подобралась вплотную и её затрясло. Вал непрошеных чувств, которые она постоянно давила в себе, нашёл выход. Ненависть, отчаяние, жуткая злость, безысходность, ярость, уныние — что хочешь, выбирай. Её будто бомбило со всех сторон, бросало и било в волнах девятибалльного шторма, несло на острые скалы. И никак этот вал не остановить.

Понадобилось несколько минут, чтобы хоть как-то успокоиться и прийти в себя.

Лантана закрыла глаза и длинно, глубоко вздохнула. Нужно держать себя в руках. Нет другого пути. Всё равно никто не поможет.

Потом решительно перечитала.

Хапрыга в своём репертуаре. Красивую хочет? Ну, вкусы у них, к счастью, слишком разнятся. Чтобы быть красивой для Хапрыги, достаточно прийти к нему голой, укутанной в какую-нибудь тюль, с цепочками на поясе и на щиколотках, и желательно чтобы лица видно не было. Вот таких он называет красивыми.

Лантана оденется по-своему. В красивое, но закрытое платье. И лица прятать не станет.

Но всё же день пропал. Она хотела сегодня попробовать договориться с неким Марселем, артефактором-самоучкой. По причине бедности его не приняли в академию, поэтому он искал способы создания артефактов сам. И нашёл несколько интересных решений, совсем нетипичных для местного магического сообщества. Так вот, едва осмотрев два артефакта его производства, которые случайно попали ей в руки, Лантана сразу же захотела с ним познакомиться. Она ведь тоже не обучалась в местной академии, так что её пробелы в знаниях быстро бросались в глаза любому местному магу. Так что говорить с ними на равных у Лантаны не было никакой возможности, приходилось всё время притворяться. А вот с Марселем обсудить можно что угодно.

В общем, она узнала, где тот живёт и хотела его навестить, познакомиться, обменяться опытом, возможно, нанять его на работу. Сразу, так сказать, взять в оборот. Но теперь не выйдет.

К вечеру она была как выжатый лимон. Вроде ничего не делала, а сил ушло немеряно, а всё из-за ожидания ужина, от которого уже заранее тошнило.

Лантана собралась с особой тщательностью и перед тем, как выйти из дома, остановилась у высокого зеркала, чтобы на себя посмотреть.

Нет, всё же местная одежда нравилась Лантане почти так же сильно, как наличие в этом мире магии. Хорошая модистка, стоило только хорошо заплатить, превращала в высокородную даму даже бродяжку с улицы. И тогда отличить её от дворянки можно было только по поведению. А Лантана, выросшая в Питомнике, никогда перед аристократами не робела, так что её отличить было крайне сложно.

Закрытое платье цвета вишни с белоснежным ажурным воротником и манжетами было бы совсем строгим, если бы не полупрозрачная вставка на груди, придающая всему ансамблю довольно фривольный вид. В общественное место Лантана в таком, конечно бы, не пошла, но для ужина с Хапрыгой лучше не придумаешь. Придраться не к чему. Повторить то, что он сказал, когда Лантана пришла впервые, а именно — что за монашка явилась? — он больше не сможет.

Правда, цвет не очень подходящий. Она со своими рыжими волосами и бледной кожей выглядит, как вампир. Что, в общем-то, тоже неплохо. Хуже было бы быть румяной и довольной.

Ещё немного полюбовавшись на эту молодую женщину в зеркале, Лантана оделась и вышла из дому в потёмках, кутаясь в широкий меховой воротник. Коляску она заказала наёмную, не нужно, чтобы Дудка знал, куда собралась его госпожа. Он и без того каждый раз после появления письма, о котором, конечно же, сразу узнавал весь дом, хмурился и кривил рот под своими седыми усами. Молчал, но это пока. Взгляд больно тяжелый. А он хоть и бывший вояка, а всё же вояка, так что может и влезть, куда не просят. И сам пострадает, и ничем не поможет. Лантане будет только хуже.

Она вышла за калитку. Подождала — но звука щёлкнувшего замка не было. Обернулась.

Старая Улита стояла прямо за калиткой и смотрела на хозяйку. Не скрюченная в три погибели, как обычно, а ровно стояла, и смотрела прямо. Тряслась только слегка.

— Что? — Не выдержала Лантана, едва высунув нос из меха.

— Госпожа, всё ли у вас хорошо?

— Всё хорошо. Иди в дом.

Лантана нахмурилась и высокомерно задрала подбородок. Что толку отвечать на этот вопрос? Кому отвечать? Старушке, которая едва ноги передвигает? Это, без сомнения, сразу же решит все проблемы.

Да, она, конечно, знала, что слуги за неё пойдут и в огонь, и в воду. Каждого из них они с Хидэ так или иначе спасли. Улиту от голодной смерти, Дудку от бродяжничества и болезни, да и прочие им по гроб жизни обязаны.

Не то чтобы они с Хидэ делали это специально, в смысле, подбирали верных людей. Ничуть не бывало! Просто они были юные и глупые, верили в добро и в справедливость. В победу добра над злом. Видели человека в беде и не могли пройти мимо. В результате набрали себе несколько “хвостов”, которых Лантана теперь не могла бросить на произвол судьбы. Конечно, сейчас бы она не стала жалеть всех подряд, жизнь её достаточно потрепала, чтобы понимать — всем и каждому не поможешь. Но тех, за кого она несла ответственность уже несколько лет, на улицу не выгонишь. Что там люди, у Лантаны не поднималась рука даже приблудного дряхлого пса выгнать, который жил у чёрного хода и вонял так сильно, что столовую пришлось оградить от запаха амулетом. Не смогла выгнать на улицу, и всё тут. Что говорить о людях? Они почти члены семьи.

Вот и тащила их Лантана. Особенно после ухода Хидэ. Слуги, которые любили Хидэ, пожалуй, чуть больше, чем её саму, очень нервничали, когда вторая хозяйка пропала. Лантана тогда их еле успокоила, еле доказала, что ничего не изменится, она никуда не пропадёт и никого не бросит. Еле уверила, что Хидэ просто переселилась в другой город, поближе к морю, как ей велел лекарь. А никого в помощь не взяла, потому что поехала к родственникам, у которых и без того полон дом людей. И вот, сами посмотрите — Хидэ пишет письма. И про дочь часто рассказывает. И навестить обещает. Так что всё с ней в порядке.

Люди прислушались. Стали обожать Лантану за двоих. Успокоились, когда поняли, что ничего не изменится и их никуда не выгонят. В общем, ей поверили. А обманывать доверие хороших и верных людей Лантана не могла.

Вот так и вышло, что теперь у неё тайна на тайне да тайной погоняет.

Старая Улита продолжала стоять неподвижно и смотреть так, будто заглядывала в гроб, прощаясь с покойником. Лантана отвернулась. Сейчас она не в состоянии никого уговаривать и успокаивать, ей нужны силы для другого.

Вот и коляска подоспела — старая и скрипучая.

Лантана быстро села в экипаж, стараясь не смотреть на потёртые сиденья, и назвала адрес. Возница быстро оглянулся, его лицо вытянулось. Лантана ледяным тоном повторила.

Доехали быстро, только в самом конце вознице пришлось нелегко — улицы стали совсем узкими, брусчатка на них давно превратилась в кочки и ямы, а обочины были завалены каким-то хламом. Дома стояли скученно, они были старые, облезлые, некоторые окна заколочены досками и кусками фанеры, между домами протянуты верёвки, на которых сушится бельё. Ароматы соответствующие.

Трущобы плохо освещались, поэтому Лантана заплатила вознице вдвойне. Конечно, проще было бы включить яркий фонарь, её силы хватило бы, но ей самой не хотелось видеть, куда она вынуждена ехать.

Пропетляв по трущобам минут пятнадцать, экипаж, наконец, выехал к трём каменным зданиям, прилипшим друг к другу, как куски разбухшего теста.

Вот оно — убежище Хапрыги. Вонючая берлога старого извращенца.

Лантана задрожала, но тут же взяла себя в руки. Она уже обещала себе кое-что, так что нет смысла бояться. Если бы страх помогал людям, Хапрыга и ему подобные не существовали бы на белом свете.

Когда Лантана вышла из экипажа, возница стремительно, насколько позволяла местная дорога, бросился прочь. Лантана даже не попыталась попросить подождать или вернуться через пару часов, всё равно не согласится, даже за большие деньги. Жизнь-то дороже.

Она подошла к двери одного из зданий. Словно почуяв гостя, окошко в двери открылось и наружу выглянул косой глаз. Его обладатель моргнул раз-другой, и открыл замок. Раздался скрежет, показался плохо освещённый коридор, который был также захламлён, как и окрестные улицы. Будто свалка продолжалась.

Лантане пришлось протискиваться мимо охранника. Вообще-то особой неприязни лично к нему она не испытывала, охранник всегда был молчаливой тенью при хозяине, но он никогда не мылся и имел такое сногсшибательное амбре, от которого натурально выворачивало наружу. Хуже пах, пожалуй, лишь её пёс, но тот хотя бы жил на улице. В общем Лантана, проходя мимо, привычно задержала дыхание.

Дорогу она знала, так что её не провожали. Только закрыли дверь и громко лязгнули задвижкой, будто напоминая, что теперь она взаперти. После этого звука хотелось просто забиться в уголок и молиться, чтобы тебя не заметили, но так нельзя. Не поможет.

Узкий коридор вывел Лантану в большой зал с низким потолком. Тут было светло, горело множество ламп. Окон не было, вернее, они все в целях безопасности были заколочены снаружи, а изнутри их закрывали великолепные шторы — бежевые, с позолотой, висюльками и кистями. В комнату было битком набито предметов роскоши — мраморных ваз, медных статуэток и хрустальных люстр. Мебель состояла из разных комплектов, но тоже была шикарной. Потёртая, правда, местами, грязная, однако даже в таком виде поражала наповал. Кого-нибудь попроще.

В доме Лантаны мебель стояла похуже, но она бывала, знаете ли, на экскурсии в Эрмитаже. Чему после этого музея может удивить Хапрыга? Однако местных бандитов и бродяг данная обстановка наверняка повергает в шок и трепет.

Она вошла в залу и замерла в её центре. Присаживаться не хотелось. Да и её появление явно не осталось незамеченным — полы под прекрасными коврами тонкой работы неимоверно скрипели, стоило сделать шаг, как это слышал весь дом.

— О, дорогая, вот и ты!

Не заставил себя ждать, гадёныш. Лантана через силу улыбнулась.

— Прекрасна, как и всегда! — Хапрыга появился из соседней комнаты, где располагалась столовая и подошёл ближе, виляя задом. Смотреть тошно.

Сегодня он вырядился в щегольской фрак с иголочки. Даже пуговицы блестели, как только умеют блестеть совсем новые вещи. Вот только штаны и сапоги оставил обычные, обшарпанные. И галстук-бабочку нацепил дурацкую, видимо, добытую из театрального реквизита какого-нибудь завалящего театра. Худое, гладко выбритое лицо с опухшими веками и уныло обвисшими щеками, тонкие губы. Ему было за пятьдесят, но Хапрыга вовсю молодился. Подошёл, старательно держа спину прямой, наклонился и чмокнул ей руку.

— Лантана, цветочек мой, ты всё хорошеешь и хорошеешь! Наверное, хорошо живёшь.

— Не жалуюсь.

Он немного подождал, будто на самом деле ожидал, что Лантана бросится делиться с ним своими секретами. Потом недовольно нахмурился.

— Как и прежде, сухая и неразговорчивая?

В его голосе звучала насмешка. Пока только она.

Лантана промолчала. Скажи она хоть слово — и не сможет остановиться. А биться в истерике — это ему, конечно, понравится. Хапрыга будет очень, очень рад увидеть Лантану подавленной и сдавшейся.

Поэтому она просто молчала.

— Ну что же, проходи.

Он сделал широкий жест рукой.

Лантана сбросила верхнюю одежду на одно из кресел и прошла в столовую. Там за огромным столом, который ломился от разнообразных блюд, сидело несколько человек разной степени одетости и опьянения. Приспешники Хапрыги и его любовницы. Половина уже была в дрова, половина держалась из последних сил.

Лантана села на указанное Хапрыгой место. Он шмякнул ей на тарелку пару кусков мяса, небрежно сыпанул какой-то салат, половину рассыпав по дороге на скатерть. Ничуть не смущаясь, плеснул в бокал крепкой настойки из грязной бутылки. Сел рядом.

Лантану тошнило от всего этого представления. От компании, от еды, от Хапрыги. От ненужной показной роскоши и неумения всё это преподнести. От своей зависимости.

— Брезгуешь? — Вкрадчиво спросил Хапрыга, прищурившись уже с угрозой.

Психопаты очень легко превращаются из милых улыбчивых собеседников в буйных безумцев, способных за секунду воткнуть в тебя нож.

Пришлось брать бокал и отпивать. Невкусно, зато крепко. Лантана чуть не задохнулась, но зато по жилам волной пронеслось тепло, придавая сил. Хапрыга тут же поднял руку — и кто-то из помощников сунул ему серебряный кубок. Хапрыга всегда пил из этого кубка-артефакта, который защищал от ядов. Как будто кто-то станет его травить.

Он сидел напротив, развалившись и расставив ноги, и пристально смотрел на Лантану. Все остальные, конечно же, постарались если не отсесть, то отодвинуться как можно дальше. Две его разукрашенные содержанки поглядывали на Лантану со злорадством. Для них она была благородной, обласканной судьбой дамой, которая вынуждена проводить своё время среди швали. Значит, Хапрыга её чем-то взял и держит. Конечно, беда незнакомой дворянки безмерно радовала этих двух несчастных. Наверное, думали, не всё же тебе сверху на нас посматривать, побудь в нашей шкуре.

“Чтоб вы сдохли”, почти без злости подумала Лантана.

Конечно, никто кроме самого Хапрыги понятия не имел, чем именно она ему обязана. И правильно — такая информация, скорее всего, приведёт к неожиданной кончине.

— Как там наши дела? — Небрежно спросил Хапрыга, делая большой глоток из кубка. Его кадык при этом неприятно дёрнулся.

Лантану не обманул скучающий тон.

— Я отправляла отчёт несколько дней назад. Ты его не получил?

Тот довольно ухмыльнулся, словно только такого ответа и ожидал.

— Получил. Но хотелось услышать, что скажешь лично ты.

Он снова отхлебнул из кубка и стукнул им о стол. Кто-то тут же подсуетился и снова наполнил кубок до краёв.

— Ничего нового не скажу. Отчёт составляла я. Сам понимаешь, некоторую информацию нельзя доверять… кому попало.

Лантана демонстративно кивнула на его развесёлую компанию и тут же получила несколько ответных ненавидящих взглядов. Ну вот, теперь хоть не за просто так. Ну а то, что все здесь присутствующие до трясучки боялись непредсказуемого Хапрыгу, так это не её вина.

— И то верно.

Хапрыга вальяжно потянулся. Постучал пальцами по скатерти, потом провёл по ней, будто стряхивал мусор.

— Я видел прибыль. Она меня порадовала.

Лантана молча заглянула в свой бокал. Запах спиртного действовал лучше нашатырного спирта — голова была совершенно ясной. Страх и отвращение стали какими-то прозрачными и незаметными, и больше помогали, чем мешали.

А в общении с Хапрыгой любая помощь пригодится.

— А ну все вышли вон! — Вдруг рявкнул Хапрыга и стукнул кулаком по столу. Зазвенела посуда, в центре упал подсвечник, который, к счастью, не горел. Или к сожалению. Возможно, пожар бы его отвлёк.

Гости подскочили и быстро вышли из столовой. Лантана осталась сидеть, вскинув голову, потому что его пристальный взгляд явно давал понять, что её этот приказ не касается.

Стоило им остаться наедине, как Хапрыга поднялся — неторопливо, напоказ. Ни тени хмеля на лице, хотя выпил он немало. Двигался он хотя и вальяжно, но уверенно, чего-чего, а инстинкты у Хапрыги работали на высоте. Впрочем, иной бы в его ситуации долго не продержался, свои бы сожрали и не поморщились.

Лантана заставила себя сидеть неподвижно и не трястись, как жалкая трусиха.

Хапрыга зашёл ей за спину. Задумчиво вздохнул. Сделал несколько шагов туда-назад, так осторожно, что даже половицы не скрипели.

Потом дотронулся до её шеи. Лантана сжала губы.

Его мерзкие пальцы погладили её подбородок. Медленно, как будто издеваясь. Хотя почему как будто? Хапрыга прекрасно знал, какие чувства вызывает у Лантаны, и обожал этим пользоваться.

— Ты красивая женщина, — задумчиво протянул он. — Почему же мы с тобой избегаем сношения? Неужели я ещё не предлагал?

Лантана молчала и не шевелилась. Её будто льдом сковало. Ей казалось, стоит сделать лишнее движение — и её вырвет. Вывернет прямо на него. Что сделает тогда Хапрыга, одному Всевышнему известно. Но ничего хорошего.

Она надменно задрала подбородок выше. Это всё, что она могла сделать в знак протеста.

— Ты так хороша… гладкая кожа… совсем не как у местных. — Он хохотнул. — И этот твой гонор… возбуждает. Может, покувыркаемся?

Она позволила себе мотнуть головой, надеясь, что отказ выглядит достаточно равнодушно, чтобы не провоцировать.

— Может, я смогу тебя убедить? — С насмешкой спросил Хапрыга. И руку опустил ниже, в ложбинку между грудями. — Порадуй меня так же, как радует твой отчёт.

Лантана невольно сжала кулаки и вспомнила данное себе обещание. Что ж, если время настало, так тому и быть. Она изо всех сил старалась не обращать внимания на его руку, которая словно змея шевелилась на ткани её платья. Как же хорошо, что она выбрала такое платье! Иначе он прикоснулся бы к голой коже и её наверняка бы стошнило. Конечно, почти прозрачная сетка не то же самое, что плотная шерсть, но всё же хоть какая-то преграда.

И всё же сохранить спокойствие она не смогла, невольно дёрнула головой и испуганно вздохнула.

Хапрыга вдруг захохотал и подпрыгнул. Довольный собой, завалился на прежнее место — стул напротив. Схватил свой кубок, выплеснув половину на пол и на свои собственные штаны.

Он скалился так широко, что стало видно его порченные зубы, которым не помешал бы лекарь.

— Знаешь, почему я тебя до сих пор не отымел? Потому что ты сломаешься. И наделаешь глупостей. А мне это пока невыгодно. Но наступит время — и меня ничего уже не удержит. Усекла?

Он вытянул палец и ткнул в её сторону. Длинный и когтистый, как у мерзкой гарпии.

Лантана почувствовала, как к ней снова подбирается противная мелкая дрожь. Она хотела сохранить лицо, но Хапрыгу так просто не обмануть. Он ведь прекрасно знал, как обстоят дела. Лантана увязла по самые уши и стоило ему захотеть, как она утонет совсем. И утащит за собой всех сестёр, весь свой дом.

Она плохо помнила, чем закончился вечер и как она вышла на улицу. В столовую вернулись его гости и целый час они о чём-то говорили и пили. Но наконец, она вырвалась на свободу. И брела два квартала, пока не нашла свободного извозчика. Свежий воздух был единственным, что стоило хранить в памяти из всего вечера — Лантана прекрасно запомнила, как глубоко она дышала и не могла надышаться.

Временами Лантану била нервная дрожь и при этом ей казалось, что все мышцы одеревенели и превратились в камень. В некоторые моменты она просто вставала столбом и не могла пошевелиться.

Ей было хреново.

Сама виновата. Да, конечно, винить было некого, она виновата сама. И что?

Оказавшись в экипаже, она крепко обхватила себя за плечи руками и зажмурилась. Успокойся, повторяла самой себе, еле шевеля губами. Успокойся. Ничего не произошло. Не в этот раз.

Как всё началось?

Беда пришла давно. Когда чуть не погибла Хидэ, которая ждала ребёнка.

А ещё раньше началась история Питомника.

Лантана попала в этот мир против своей воли. Попала не одна. Она перенеслась вместе с целой школой. Был обычный летний день, в школе работал летний лагерь, в который она ходила. Словно это было только вчера… После завтрака начался дождь, обычный дождь, и все дети спрятались под крышу и смотрели на дождь, прилипнув к окнам. Так ведь очень здорово смотреть на дождь — когда ты в тепле и сухости.

Потом грянул гром… А потом пелена дождя пошла сплошной стеной. Солнечный свет померк, стало холодно и страшно.

Грянул оглушительный гром… Он всё длился и длился, и Лантана зажмурилась и закрыла уши. Кажется, кто-то визжал, но в общем грохоте этого было не различить. Никогда больше она не слышала такого громогласного грома.

А когда Лантана открыла глаза, то увидела перед собой в окне школьный двор, забор… а за забором — густой лес.

Она несколько раз протирала глаза руками. Раньше за забором была оживлённая улица и многоэтажки, в одной из которых она жила. Раньше. А теперь — только густой лес.

Потом она плохо помнила.

В общем, в результате им всем пришлось учиться жить в этом новом мире. Вначале, конечно, этому сильно поспособствовали некие Старцы, которые сами вышли из дремучего леса к школьному забору и предложили помощь. Ну, и конечно, повезло, что дети были в школе не одни, а под присмотром взрослых, без которых Лантана не знала, что бы с ними случилось в новом мире. Наверное, Старцы увели бы их куда-то, может, отдали бы кому-нибудь на воспитание. Вряд ли бы кучка стариков смогла бы воспитывать такое количество детей. Но благодаря взрослым, взявшим на себя заботу о детях, сохранилась школа, которая теперь звалась Питомник. Их дом.

Школьная подруга Лантаны Моза считала, что когда-нибудь они смогут вернуться в родной мир. Лантана думала иначе. Наверное, поэтому они с Мозой перестали дружить и Лантана сошлась с Хидэ. Обе были настолько сильными и уверенными в себе, что ушли из Питомника и стали жить в новом мире так, будто тут родились.

Пришлось пройти через множество трудностей, многому учиться, присматриваться, запоминать и рисковать. Но всё получилось. Жизнь, как казалось, налаживалась. Они научились себя обеспечивать, и весьма неплохо. Изучили местные законы и традиции. Они наблюдали за миром и находили в нём множество интересного. Они даже начинали верить, что этот чудесный мир станет им родным. Он полон волшебства и, хотя, несомненно, очень сильно отличается от родного мира, но люди во многом такие же, как и дома. Есть деньги и знания, возможность зарабатывать и жить самостоятельно. Есть государство, военные, защищающие внешние рубежи и полиция, следящая за внутренним порядком. Император, мало чем отличающийся от Президента. А ещё есть магия! Да разве существуют дети, которые в детстве не мечтали бы обладать настоящей магией? Лантана, конечно же, мечтала. Правда, в её мечтах всё было гораздо проще — взмахнул волшебной палочкой, и полетел… или перед тобой появилась пицца. В общем, магия должна была улучшить имеющуюся жизнь, а не кардинально её менять. Но так или иначе, магия — это ведь здорово? Правда, пришлось смириться с тем, что никогда не вернёшься домой. Но ведь могло быть хуже? Они могли попасть в мир без магии? В какое-нибудь жуткое средневековье, где женщины рабыни или товар, а то и в мир, где люди бегают на карачках, одеваются в шкуры и общаются с помощью мычания.

Тем более домой ей не очень-то и хотелось. Лантана, что называется, была трудным подростком. Её мать спилась и ушла от отца, когда ей было лет пять. Отец работал вахтами и по полгода отсутствовал дома. Как оказалось, и вовсе завёл там, где работал, вторую семью, где родился новый, желанный ребёнок. Лантану воспитывала старая злая бабка, мать матери. Свою дочь довела до алкоголизма и Лантану туда же провожала. Так что ей, можно сказать, повезло. В отличие от прочих детей она ничего не потеряла, а только приобрела.

Но всё равно было сложно.

Но всё получилось. И не само собой — они с Хидэ усердно для этого трудились. Вначале, конечно, пришлось непросто. Они старались обходиться без магии, чтобы случайно не выдать свой уровень, но пришли к выводу, что только магия позволит им жить нормально. Прикидываться обычными девушками слишком сложно. Да и работа, которую им предлагали, не вдохновляла. Пахать с утра до вечера с одним выходным в месяц и всё это практически за еду — ну кому такое понравится? Тогда они посовещались и решили, что без магии проще вернуться в Питомник, чем так мучиться. Но возвращаться не хотелось, обе уже привыкли к свободе. Поэтому Лантана начала создавать и продавать артефакты. Ей нравилось это делать и у неё отлично получалось. Хидэ больше любила теорию, собственно, она и обнаружила описания большинства артефактов, которые Лантана потом делала и продавала.

Дела неожиданно пошли в гору и они стали жить, припеваючи. Смотрели вперёд уже без страха и подумывали над тем, как будет прекрасно, если ко всему прочему им не придётся скрывать свою магию. Правда, ни Лантана ни Хидэ не интересовались политикой и не хотели договариваться с местными магами, но к счастью, этим занимались другие, к примеру, Виктор и Вика. Они как раз поставили себе цель показаться местному Верховному магическому совету и истребовать себе право стать полноценными членами общества.

И всё было бы хорошо, но вдруг местные стали очень недолюбливать детей Питомника. Настолько, что решили их всех убить.

И приступили к делу. Казнили Вику, которая явилась к ним с предложением мира. На остальных объявили охоту.

Более-менее ровная жизнь понеслась по кочкам и в какой-то момент развалилась на части. Об их существовании узнали, но как-то неправильно. В россказнях местного населения дети Питомника приобрели черты демонов и совершили какие-то многочисленные массовые убийства. Слухи ходили такие жуткие, что не выйди Лантана сама из Питомника, боялась бы себе подобных как огня.

Дальше хуже. Вроде можно было бы просто продолжать жить, как прежде, в тени, никому не рассказывая, откуда они взялись. Жить, как годы до этого. Но вдруг Хидэ влюбилась и не сохранила тайны, а её избранник, когда узнал, что она из Питомника, попытался её убить, хотя Хидэ была от него беременна. Спаслась она только чудом. После случившегося Хидэ не хотела жить, и Лантане пришлось приложить все силы, чтобы вытащить подругу из омута депрессии. Потом она отправила Хидэ в Питомник, к своим, потому что только там её душа могла отогреться.

А сама, преисполнившись мести, бросилась на поиски негодяя, чтобы его проучить. Чтобы он ответил за разбитое сердце и разрушенную жизнь подруги.

Вот тогда-то Лантана и влипла. Она была настолько ослеплена яростью, что даже не совсем сообразила, в какой момент прокололась. Что-то где-то намагичила без меры, что-то кому-то сказала — неважно. Этого теперь не исправить. Важно, что теперь она у Хапрыги на крючке. Он знает, что Лантана из Питомника и, конечно, намерен выжимать из неё все соки до последнего. Она делает ему артефакты и отдаёт половину своей прибыли. И терпит его поползновения, которые пока не перешли черту. Но с каждым разом он продвигается всё дальше… и Лантана была уверена, что однажды Хапрыга сорвётся и попытается её изнасиловать. Точнее, не попытается. Он это сделает. И она не знала, как поступит. Позволит ему?.. Она не девочка, у неё было целых два романа. Бестолковые, конечно, ведь Лантане приходилось скрывать своё происхождение и как сильно она отличается от местных женщин. Но, по крайней мере, она была с обоими близка. Правда, знание процесса близости не помогает, а пугает ещё больше. Стоит представить, как Хапрыга… нет, лучше не представлять.

Лантана быстро наклонилась, упёрлась руками в противоположную стенку и опустила голову. Часто и мелко задышала. Экипаж был маленьким, всего с одним сидением, с этим повезло. Но если её вырвет, то придётся исправлять последствия, ехать в собственной рвоте совсем неохота. Лучше успокоиться и не доводить до крайностей. Всё хорошо. Она едет домой. В целости и сохранности. Дома тепло и спокойно. Дома люди, которые её ждут, беспокоятся о ней, будут рады её видеть. Это ведь так немало!

Вот только проблема не решена. Хапрыга однажды сорвётся… и самое плохое, что на одном изнасиловании он не остановится. Чем хуже будет Лантане, тем лучше будет ему. Он захочет повторить, войдёт во вкус и её жизнь, пока тяжёлая только от осознания, как сильно она влипла, превратиться ещё и в физический ад.

Лантана не думала, что сможет терпеть. Нет, она сорвётся, точно сорвётся. Что-нибудь разрушит, кого-нибудь убьёт. И что тогда будет, ей было больно представлять.

За сам Питомник она боялась не так сильно, как за своих людей. Питомник выдержит. Если раскроют Лантану и она попадёт в лапы магов, главное, что ей придётся сделать — заставить себя молчать. Чтобы никто не узнал личности других членов Питомника и о том, как туда попасть. Питомник уже потерял Вику и просто потеряет ещё одну — Лантану. Поплачут, конечно, но переживут.

А вот что будет с её людьми? Их уничтожат. Не поможет ничего. Лантана уже пыталась продумать план и потерпела неудачу. Не поможет завещание, его легко опротестуют местные законники. Нельзя оставлять огромное состояние слугам, которые не состоят с тобой в кровном родстве. Эти деньги должны отойти короне. Втихаря открыть вклады в банке или выдать наличность? Ну может, с Дудкой и выйдет. А Старая Улита? Да её же обворуют сразу же. А не обворуют, так обманут. Ещё и убьют, чтобы под ногами не мешалась. Заплатить кому-то, чтобы он обеспечивал её слуг до самой смерти? Состояния Лантаны бы на это хватило… но где найти честных людей, которые пообещают и сдержат своё слово? Конечно, есть магические клятвы, но они весьма ненадёжны и почти не используются. Любое слово клятвы можно переиначить и понять не так, как оно было дано. В общем, клятвы отпадали. А надеяться на честное слово… Лантана не знала в своём окружении людей, которым бы настолько доверяла.

Так что это замкнутый круг.

Думать было невозможно. В голову настырно лез сегодняшний вечер, ухмыляющееся лицо Хапрыги, его мерзкие прикосновения. Ярко освещённая столовая, его нелепо расфуфыренные приспешники, будто их подобрали с улицы и усадили за королевский стол, как скорее всего, и было.

Хотелось отвлечься, но ничего не помогало. Лантана вдруг подумала, что в её текущей жизни нет ничего, о чём было бы приятно вспоминать. После ухода Хидэ она осталась одна. Да, конечно, окружающие люди никуда не делись, все слуги остались с ней. Но даже они не знали про Питомник. И хотя Лантана всех их по-своему любила, они не смогли закрыть дыру в её груди, которая образовалась после ухода Хидэ. Странно даже… Вначале Лантана была объята яростью и местью, и думала лишь о том, как наказать неудавшегося убийцу. После, когда бывшего кавалера Хидэ так и не удалось найти, она вляпалась в зависимость от Хапрыги и эти мысли долго отвлекали её от всего прочего. Потом на пороге её дома появилась Розалин — юная, объятая чувством праведной мести, желающая отомстить за убитую местными магами сестру. Лантана её понимала, а ещё понимала, что это чувство опустошает и не приводит к тому результату, который хотелось бы получить. Оно не приносит удовлетворения. Оно ослепляет и делает несчастной.

Но говорить Розалин это всё было бесполезно, она не прислушается и не поверит, как не прислушалась и не поверила бы в своё время Лантана. Поэтому она просто помогла, чем могла, и очень увлеклась этой помощью. Вылепить из одного человека совсем другого — это было интересное задание. И им удалось его выполнить.

А потом Розалин двинулась дальше… а Лантана вдруг осталась совсем одна. Огляделась и поняла — в жизни её ничего не держит. На самом деле. Нет, она, конечно же, не думала о самоубийстве, ничего такого. Просто думала, что если вдруг она умрёт, по сути, жалеть будет не о чем.

Эта мысль поразила в самое сердце и с тех пор подспудно её всюду преследовала. И сейчас шла по пятам, вернее, волочилась за экипажем, издавая какое-то жуткое потустороннее шуршание.

В её жизни ничего нет. Она пуста. Если её бренное существование прервётся, ничего не изменится.

Нет, об этом думать она не станет. Нет.

Замкнутый круг. Что те мысли убивают, что другие.

Лантана от усталости прислонилась головой к дверце экипажа. Колёса тарахтели по брусчатке так сильно, что перекрывали все остальные звуки, но ей нравилось. Этот стук не позволял погрузиться в отчаяние.

Хапрыга… как она позволила этому безумцу управлять своей жизнью? Как упустила момент, когда ещё можно было что-нибудь сделать?

Оно анализировала, но так и не нашла её, точку невозврата. Только и помнила, как справлялась уже с последствиями.

Когда на её пороге появилась Розалин, Лантана чуть не поседела от ужаса. Хапрыга узнал об этом моментально и сразу же прислал записку, в которой поинтересовался, не её ли это милая подружка из Питомника? Они выросли вместе? Купались ли в одной ванной? Может, Лантана приведёт её к нему познакомиться?

Тогда ей пришлось собрать в кучу всю свою волю и холодно соврать, что это просто ученица, за обучение которой ей очень хорошо платят. Девушка приехала с окраины, таким образом её родителя хотят вывести её в научное сообщество и выдать замуж за кого-нибудь из перспективных магов. Оставила прозрачный намёк на то, что свою сестру из Питомника в такой ситуации она никогда бы не привела в дом.

Хапрыга проглотил. Действительно, кто бы рисковал дорогим человеком?

Не знал он только, что иногда желание кого-либо обезопасить и оградить от неприятностей в принципе не имеет значения. Как в случае Розалин, которая шла напролом и не интересовалась всякими мелочами вроде теневого короля городского преступного мира и его низменных интересов.

Лантана помогла ей, чем могла, и помогала бы дальше, но всё же в момент, когда Розалин ушла из её дома, вздохнула с облегчением. Одной проблемой меньше.

В тот раз обошлось…

Правда, как о проблеме о Розалин Лантана думала недолго. В первый же вечер после ухода незваной гостьи она огляделась и увидала вокруг лишь одиночество. Так что в ней боролись два противоположных чувства — желание спрятать Розалин от Хапрыги и желание оставить Розалин рядом с собой.

Конечно, первое победило. И с тех пор она одинока и, пожалуй, несчастна. Вон как обрадовалась краткому визиту Розалин. Тому, что та обратилась за поддержкой и помощью. Пусть даже ради того, чтобы убить человека. Даже с этим Лантана готова была помочь, лишь бы снова почувствовать себя нужной.

Чуть ли не впервые после ухода Хидэ она занялась делом, которое когда-то очень любила — создание артефакта.

Потратила трое суток, но всё же поняла, что следует сделать. Всего-то использовать стандартный артефакторный активатор, который усилит особенности Розалин. Проверила на своих — всё вышло. Так просто… Вот уж действительно горе от ума. Думаешь, что магия сложная, как высшая математика, а оказывается, она проста, как сложение для первоклашек. Если не заморачиваться.

Все эти дни, пока она работала, отдавая всю себя, как работала когда-то, до несчастья с Хидэ, были счастливыми. И они закончились.

И опять перед глазами сегодняшний вечер и Хапрыга. Каждая минута за столом, гул в ушах и омерзение от вида его самого.

Лантана тряслась в экипаже, как квашня. Она чувствовала себя уставшей и опустошённой. Вечера в компании Хапрыги и его прихлебателей, пожалуй, были самым сложным испытанием в жизни Лантаны. Она не могла вспомнить ничего более гадкого.

Но к счастью, на сегодня всё закончилось. На несколько дней Хапрыга об её существовании забудет. Если повезёт, то недели на две. Внезапно он может обратиться только если ему понадобится артефакт с какими-то необычными свойствами. Например, иллюзия пожара и задымления. Или артефакт, который может превратить железо в лёд, после чего нужный предмет легко разбить. Или тот, его любимый, который превращал голос одного человека в голос другого.

Лантана прекрасно понимала, для чего Хапрыги эти необычные артефакты. Законопослушными делами он не занимался. Но совесть её не мучила. Её мучило осознание того, что она ничего не может поделать, не может вырваться из этой ловушки. Конечно, она могла просто убить Хапрыгу, это было бы несложно. Только что потом? Он ведь далеко не дурак и подстраховался. Наверняка о том, кто такая Лантана станет известно сразу всем его сообщникам и может быть, даже конкурентам. Лантана не видела ни единого варианта, при котором Хапрыга промолчал бы о её тайне и унёс бы её с собой в могилу. Ни единого!

Проследить, кому именно в случае гибели Хапрыги уйдёт информация она тоже не могла, не знала, как. Много раз ломала голову над этим вопросом, но пока не придумала ничего, что сработало бы с большой вероятностью. Ничегошеньки!

Конечно, она пробовала нанимать специалистов по слежке, но против Хапрыги те отказывались работать. А магические следилки… она не могла пока придумать такую, которая бы сработала. Хапрыга в силу своей паранойи был окружён таким количеством артефактов, нужных и не очень, что так или иначе они разрушали все задумки Лантаны, и тем проще разрушали, внося в их работу нестабильность, чем сложней и магозатратней она их делала.

Подумав об этом, Лантана слегка стукнулась лбом о дверцу экипажа. А хотелось стукнуться сильно. И не один раз.

Но вот экипаж стал замедляться. Всё, пора брать себя в руки. Слуги не должны знать, что у хозяйки проблемы.

К тому времени, как экипаж остановился, Лантана уже была собранной и внешне спокойной. И мечтала отдохнуть. Как всё же хорошо вернуться домой! Сейчас она спустится на землю, зайдёт в свой дом, который по-настоящему любит, улыбнётся Старой Улите. Та наверняка поджидает хозяйку с горячим чайником, который накрывает собственноручно сшитой тряпичной куклой, и с парой ванильных кексов. Лантана выпьет чай, выслушает новости, если они будут, и ляжет спать в свою прекрасную кровать. Одна.

К счастью, Хапрыга никогда не заходил к ней в дом, иначе находиться там было бы неприятно. Она бы помнила, что он в любой момент может появиться и не чувствовала бы себя в безопасности.

Он мог… но не рисковал. Лантана подозревала, Хапрыгу настораживает то количество амулетов, которое находится в её доме. Он хорошо знал правило резонанса, когда из-за одного магического предмета сбиваются настройки другого и не хотел рисковать своей драгоценной шкурой, если резонанс будет такой силы, что ударит по окружающим.

На самом деле резонанс работал по иному принципу, но Лантана, конечно же, не стала его разуверять. Пусть боится.

И вот экипаж остановился. Возница спрыгнул и открыл Лантане дверь.

Вот и дом… К калитке уже спешит, прихрамывая, Дудка. Лантана быстро натянула на лицо умиротворённую улыбку. Даже если не поверит, что у хозяйки всё чудесно, то хотя бы причин задавать неприятные вопросы у него не будет.

Дудка открыл калитку и молча поклонился. А сам исподтишка изучал Лантану и от его чересчур проницательного взгляда становилось не по себе. Ну пусть… Лантана быстро прошла мимо, отмахнувшись от чего-то, что тот не успел сказать. Домой. Сейчас она будет дома.

Даже не дождалась, пока ей откроют дверь, вошла сама. Огляделась. Никого. И тихо.

А где же старая Улита?

Лантана машинально стянула перчатки и бросила на банкетку у двери.

Странно. Никто не выглядывает из-за двери, никто не шушукается в коридоре. Будто вымерли все.

Вдруг раздался какой-то шум. Значит, все дома?

Так куда они запропастились?

Со стороны кухни торопливо вышла покрасневшая Улита. Правда, в её руках не было подноса с чаем, а сама она встряхивала руками и мотала головой, и неодобрительно поджимала губы.

Увидела Лантану и нахмурилась.

Постойте… Улита? Нахмурилась?

— Госпожа! — Улита протянула к ней руку. — Госпожа! Там… там ваш новый раб буянит. В подвале. Мы не знаем, что делать.

Глава 2. Раб

Лантана замерла.

Мечты о чае, удобном кресле и простой болтовне с Улитой рассеялись, подобно утреннему туману, словно их и не бывало.

Вот о чём она забыла! Точно! Его же должны были доставить сегодня вечером. И ещё вчера она об этом помнила. Несколькими днями раньше Лантана получила подробную инструкцию по взаимодействию с нестабильным магическим объектом, как его называл господин Анисенко. И она велела домашним приготовить новичку комнату. Точно велела. Она ещё тогда сравнила, как отзывались об этом истощённом господин Анисенко и господин Браббер. Если слушать первого, несчастного следует заковать в цепи и держать в подвале. Если второго — обращаться как с аристократом, потому что он и есть аристократ. Только вот очень опасный. Браслет, с помощью которого управляется этот самый бывший аристократ сейчас лежал в её рабочем столе. В дальнейшем она планировала этот браслет переделать в более удобную форму — кулон, который можно носить на шее.

Итак, у неё появился раб.

Вообще-то его зовут Дарек Савойский. Когда-то у него имелся титул и состояние, которые перешли его кузену после того, как Дарек истощился. Но господин Браббер сохранил ему разум, тем самым создав юридическую коллизию. С одной стороны — господина Савойского по бумагам больше не существовало, но с другой — физически он никуда не исчез и даже временами находился в своём уме.

Лантана вспомнила, что почувствовала, когда стояла там, в зале Магических собраний и смотрела вниз, на арену, на этого затравленного человека. Рабом его назвать не поворачивался язык. Однако так его называли и будут называть всегда, нравится это кому-то или нет.

Она прекрасно знала, что чувствует человек, который оказался в ловушке, из которой не может выбраться. Который зависит от другого человека, прямо скажем, не совсем хорошего. Лантана зависела от Хапрыги, Дарек — от господина Анисенко. Её не обмануло то, что за него просил господин Браббер, тот ничего не смог бы сделать, если бы господин Анисенко решил убрать Дарека. А он явно решил.

Когда после выступления от господина Браббера поступило предложение взять раба себе на испытательный срок, и все отказались, господин Анисенко ухмыльнулся. Еле заметно, но так, что Лантана словно очутилась у Хапрыги, когда тот был чем-то очень сильно доволен. Он уже предвкушал исполнение своего плана. Он хотел убить этого мужчину, неизвестно почему, но он хотел этого так сильно, что не сумел сдержать эмоций — с подобным кровожадным блеском в глазах Лантана сталкивалась не единожды, и всегда это плохо заканчивалось.

В тот момент у Лантаны будто крышу снесло. В глазах побелело, она почувствовала какой-то неумолимый внутренний зуд, будто её скелет кто-то грыз, и ничего лучше не придумала, чем вскочить на ноги и вступиться за этого несчастного. Просто поняла, что хотела бы, чтобы ей тоже кто-то так помог — бескорыстно, просто потому что может. Но в её случае это вряд ли исполнимо. А она могла спасти этого человека, его жизнь. Что и сделала.

Правда, кажется, сам Дарек этому был не очень рад. Как и господин Анисенко. А вот господин Браббер, у которого работала Розалин, одарил таким взглядом, что Лантана сразу поняла — хотя бы этот счастлив.

Но теперь всё это потеряло актуальность, забылось и затёрлось. Напрочь выветрилось из головы ещё утром, когда Лантана получила записку от Хапрыги. Надо же… Не думала, что так легко забудет о делах. Ведь лучше думать о делах, а не об этом гаде.

Так, ну и что теперь?

— Госпожа… Вы слышали? — Аккуратно спросила Улита.

— Да, я тебя услышала. Давно его привезли?

— Как только вы уехали… Привезли, вытолкали из экипажа и оставили прямо у забора. Он не в себе был, связан, так что мы его в подвал-то и затащили.

— Я же велела подготовить ему комнату.

— Что вы, госпожа! — Улита схватилась за грудь. — Он же безумный! Его привезли без сознания и велели запереть. Как же иначе? У него и руки и ноги верёвками крепкими были спутаны. Да вы сами посмотрите и поймёте, что это самый что ни на есть настоящий истощённый. У него глаза горят, и он нас бы всех сожрал, если бы мы его не заперли! Дудка сказал, пусть сидит в подвале, пока вы не вернётесь и не решите, что с ним делать. А этот… как очнулся, верёвки разорвал… так и стал там всё громить. Уж мы с ним разговаривали, просили его не шуметь, говорили, вы вернётесь и поговорите с ним — а он не слышит.

— Ясно, Улита. Я пойду переоденусь, а ты попроси, пусть мне подадут чай. Раз уж он давно буянит, спешить не к чему.

— Слушаюсь, госпожа.

Кошмар какой! О каком отдыхе может идти речь, если тут, дома, тоже всё неладно?

Но Лантана не могла заставить себя прямо сейчас решать очередную задачу. Ей нужна была пусть небольшая, но передышка. Всего чашечка чая… и вряд ли за это время новичок сделает что-нибудь хуже того, что уже сделал.

Впрочем, чаепитие вышло так себе. Улита жутко нервничала, руки у неё так и бегали, не в силах замереть ни на секунду. И поговорить с ней было невозможно, слишком уж она переживала.

Лантана, однако, выпила чашку до дна. Правда, не смогла съесть ни кусочка печенья, которое ей подали к чаю. Казалось, если в желудок попадёт хоть что-то помимо жидкости, её сразу же вырвет. В носу стоял запах блюд со стола Хапрыги. Вроде бы вкусные ароматы, но из-за компании вызывают лишь тошноту.

В общем, когда стало понятно, что ожидаемого удовольствия чаепитие не приносит, Лантана смирилась с этим, со вздохом отставила чашку и встала, чтобы спуститься в подвал и решить очередную проблему. Браслет-контролёр ей уже принесли. Насколько поняла Лантана действовал он довольно грубо. Если ей хотелось, браслет применял к тому, на ком ошейник, несколько видов взаимодействия. Мог обездвижить или применить болевое воздействие. Вроде бы мог усыпить… но этот пункт под вопросом, в нём не был уверен даже создатель браслета господин Браббер.

И вот Лантана пошла вниз. На самом деле подвал её дома был почти таким же большим, как сам дом. Там в том числе располагалась её лаборатория. И конечно, там был отдел для хранения продуктов и вин. И несколько комнат, которые задумывались как дополнительные комнаты прислуги. Лантана эти комнаты не трогала, только одну из них переделала в некое подобие кабинета с кушеткой, где иногда отдыхала в тишине.

Именно в ней, как оказалось, и разместили Дарека. В остальных, как пояснила Улита, хлипкие двери, а тут была поставлена новая. Ну, и так решил Дудка. Сам он нашёлся в подвале, в небольшом зале, куда выходили двери этих помещений и судя по виду, охранял.

Дудка сидел на стуле и недовольно смотрел перед собой.

— Что тут? — Сразу спросила Лантана, как только вошла.

— Так вот… никак не уймётся.

Словно в подтверждение его слов раздался рык. Грохот. Скрежет. Какой-то нечеловеческий вой, впрочем, слишком уж ненатуральный.

— Всю мебель уже, верно, переломал. — Недовольно ахнула Улита.

Через несколько секунд всё стихло.

— Точно всю. — Ответил Дудка и прищурился. В отличие от Улиты, почти с удовольствием. Так или иначе, а Дудке, похоже, что-то во всём происходящем нравилось.

Лантана не любила оттягивать неизбежное, а особенно дела, которые больше некому сделать, поэтому подошла к двери и сказала Дудке.

— Открывай.

— Госпожа, вы что! — Тут же воскликнула Улита. — Он же вас убьёт!

Дудка лишь косо взглянул на Улиту и встал, чтобы выполнить приказ. Уж он-то не сомневался в своей госпоже и в её способностях. Лантана с Хидэ отбили его у своры пьяных подростков в далёкой деревне, где не было ни законников, ни закона. Раскидали всю свору в стороны с помощью артефактов, как сами потом объясняли свои невероятные силы. Вроде бы им все верили.

Лантана вдруг вспомнила как это было. Хотя Дудка отмалчивался, отчего на него набросились, но дюжина молодых и здоровых лбов, избивающих ногами одного старика — это было слишком. У неё до сих пор внутри всё содрогалось, стоило вспомнить те жуткие звуки, которые получаются, когда по лежащему телу бьют ногами.

Она бы никогда больше не хотела их слышать.

Конечно, они с Хидэ присматривались потом к Дудке. Мало ли. Вдруг вор или насильник? Когда он лежал в лечебнице, куда они его поместили, они навели о нём справки. Репутация у Дудки была суровая — дебошир и драчун, но никаких явных пороков никто припомнить не смог. Ну а сплетни… Лантана с Хидэ знали цену сплетен, ведь сами они прослыли кровожадными бездушными демонами.

Они сами предложили Дудке работу охранником. Ну как охранником, не охранять, а присматривать. Конечно, с испытательным сроком. И пока Лантана об этом ни разу не пожалела.

— Улита, оставь. Я маг. — Коротко напомнила Лантана. Времени и желания уговаривать никого не было. Да к тому же она давно сделала вывод, что когда говоришь именно так — коротко и безапелляционно — её всегда слушаются.

— Да, госпожа.

— У госпожи полно артефактов, Улита. Отойди в сторонку. — Попросил Дудка.

Та послушалась, засеменила и встала за стул, на котором только что сидел Дудка. Но не ушла. Будто могла помочь, если вдруг истощённый вырвется наружу и начнёт жрать хозяйку.

“Подавится”, - подумала Лантана и, когда дверь распахнулась, спокойно вошла внутрь.

Дарек тут же вскинул голову. Он сидел на корточках среди обломков мебели, которую, между прочим, Лантана сама подбирала и к которой испытывала некую привязанность. Одет в обноски, ещё более истрепавшиеся с момента последней встречи. На открытом магическом собрании Дарека представили публике, облачённого в чей-то чужой костюм, явно слишком маленький для его габаритов. Сейчас же от этого костюма остались лишь обрывки. Походило, будто он разорвал рукава и штанины, чтобы те не мешали двигаться. И рубашку. Ну, хоть брюки в районе бёдер целые, вид мужских интимных мест сейчас — последнее, что хотела бы лицезреть Лантана.

Он был немыт, прямо как поросёнок в хлеву. И при этом она словно впервые увидела, насколько Дарек огромен. На арене, издалека, он казался всё же меньше. А сейчас, даже в сидячем положении он доставал ей головой почти до плеча.

Увидев, что к нему вот так просто взяли и вошли, Дарек на миг опешил.

Всего на миг. А потом взревел и бросился на неё.

— Сидеть! — Как на собаку прикрикнула Лантана.

Дарека ощутимо тряхнуло. Сработал ошейник, которому она тут же отдала приказ слегка кольнуть подопечного и напомнить ему тем самым, кто в доме хозяин. То есть, хозяйка.

Пощупав шею, тот снова утробно зарычал, но не болезненно, а недовольно.

— Хватит прикидываться. — Лантана вновь осмотрела комнату. Нет, даже стулья сломал, засранец. Сесть некуда. А ноги словно специально загудели — вот-вот сложатся.

Он опять зарычал.

— Я знаю, что ты в своём уме. — Нетерпеливо заговорила Лантана. — Ты всё понимаешь. Просто прикидываешься полоумным. Понятия не имею, зачем тебе это нужно, но может, поговорим нормально? Как люди?

Дарек продолжал сидеть на корточках. Он повернул голову на бок и прислушался. Выражение лица, правда, при этом у него было как у полного безумца — пустой взгляд и полуотвисшая челюсть. Но Лантана была уверена, что права. Во-первых, это сказал господин Браббер, а он не мог ошибаться в отношении своего друга, которого много лет поддерживал во вменяемом состоянии. Во-вторых, она сама видела. Когда она вошла, Дарек посмотрел, удивился и буквально пару мгновений принимал решение, что с ней делать. И решил продолжать вести себя как животное, то есть бросаться на всё, что попадётся под руку.

— Так что, пойдёшь в свою комнату? Там есть ванная, чистая одежда твоего размера и удобная кровать. Там очень комфортно.

В этот раз он думал недолго. Просто подпрыгнул и бросился на Лантану, оскалив зубы. Она даже не сразу успела отреагировать. Удар был мощный, её отбросило к двери, и она наспех отдала команду.

В общем, Дареку тоже досталось. Ошейник влепил ему с такой силой, что мало не показалось. Таким образом вышло, что мгновение назад они смирно находились друг напротив друга и практически по-человечески общались, а теперь Лантана, тяжело дыша, опиралась на стену и отплевывалась от прядей волос, которые намеревались залезть ей в рот, а Дарек валялся в углу и рычал.

— Ну как хочешь. — Прошипела Лантана, у которой теперь болела спина, и вышла из комнаты.

— Закрывай! — Тут же скомандовала Дудке. — Пусть сидит здесь, раз ему так нравится! Всё! Расходитесь!

Улита и Дудка, который запер дверь, быстро испарились, предпочитая не спорить и не задавать вопросов. И правильно.

Лантана была в ярости. Этот… зверь, вот кто он? Почему он так себя ведёт? Она ничего плохого ему не сделала, наоборот, спасла его никчемную жизнь! Помогла ему! Просто так, между прочим! Да у неё от этой помощи только больше проблем и никакой выгоды!

А он, он…

Взбесилась, в общем, ни на шутку. И решила, что на сегодня хватит. Она идёт отдыхать и пусть вокруг происходит что угодно — хоть пожар, хоть наводнение, хоть нашествие целой толпы иссушённых. Ей плевать!

Лантана решительно потопала в свою комнату, разделась и забралась под одеяло. Всё, хватит с неё благотворительности. И мужчин. Хватит!

А утром она первым делом примет ванну. Да, обычно люди купаются перед сном, но Лантана любила купаться с утра. Наверное, потому что это позволяло до обеда быть расслабленной. Работать она начинала ближе к вечеру. Если не было встреч. На завтра встреч назначено не было, так что можно расслабиться и позволить себе денёк отдохнуть.

Лантана легла на спину, закрыла глаза и глубоко вздохнула. Нет, всё же свой дом — своя крепость. Под большей защитой она чувствовала себя разве что в Питомнике. Кстати, она давно там мне была и почти отвыкла от тамошнего окружения. Наверное, сейчас ей Питомник покажется необычным. Или, наоборот, очень родным?

Нужно будет всё-таки съездить туда, как появится возможность. Повидать всех… первым дело Хидэ с малышкой. Она ни разу не видела младенца. Вернее, издалека видела детей, конечно же, но никогда не держала на руках. Особенно дочь кого-то близкого, вроде Хидэ.

Интересно, это приятно? Страшно навредить, но говорят, дети крепкие.

Надо их навестить…

...