Оглавление

Глава 1

Веселый перестук дождя мне категорически не нравился.

Несмотря на то что мои детство и юношество прошли в Белокаменной, сегодняшний день мне все равно казался непривычно мерзким. Меня зовут Дамир, просто Дамир. Но если вам уж так интересна моя фамилия, то пожалуйста — Драденов. Драденов Дамир. Драдедам.

Драдедам (от фр. drap de dames — «драп для дам») — один из легких видов сукна.

Именно так ко мне начали обращаться все, кроме родителей, начиная с шестого класса. Произошло это с подачи учителя истории, который решил похвалиться знанием архаичного слова, дивно похожего на фамилию и имя одного из учащихся. Благодаря соцсетям, отметкам на фотографиях и просто разговорной речи эта кличка прилипла ко мне намертво. Сначала школа, потом университет, потом пять лет в поисках себя по разным работам — и, как закономерный итог, работа менеджером по продажам в обычной компании. Как и все мои знакомые, не имеющие за спиной богатых мам и пап, я устроился в среднестатистическую фирму. Стабильность, качество и упорство — вот наш девиз!

В целом примерно такие пламенные и вдохновляющие речи произносил наш руководитель, после чего опять исчезал на неделю. Что в целом всех устраивало. На съем жилья, питание и коммуналку хватает. На сигареты, шаурму и бутылочку пива по вечерам — тоже. Про какие-либо накопления и речи идти не может, конечно. Но сейчас такое время, что и за это спасибо.

Единственное, что не дает покоя и гнетет уже на протяжении последних лет десяти, — это скука. Нет, вы не подумайте, я честно учился в школе. Затем не всегда честно, но все же успешно закончил столичный юридический. Хотя уже на третьем курсе понял, что не буду заниматься арбитражной деятельностью никогда в жизни. Далее — переезд от родителей, пропуск армии по состоянию здоровья и переезд в Краснодар. Кстати, насчет армии. Учитывая мой рост 190 см и вес более 100 кг, все почему-то думали, что я купил военный билет. Самое смешное, что меня просто не взяли. Если твое зрение минус 12 на каждый глаз, то без очков ты с трудом можешь отличить автобус от автобусной остановки. И это если ты стоишь вплотную. На расстоянии пары метров все сливается в сплошное пятно бурого цвета. Вот такой вот Драдедам, получается. Еще и с выражением черной тоски в глубине глаз и вечным спутником, чье имя Уныние.

Рабочее время четверга медленно, но верно подходило к концу.

Часовая стрелка давно зафиксировалась на цифре 5.

Минутная стрелка со скрипом, будто нехотя, продиралась к 12.

Последние две минуты, и можно стартовать домой, в тепло и уют.

Представляю и смакую у себя в голове план действий.

Включу телевизор фоном, на беззвучном режиме.

Отварю пельмени, сделаю бутерброд с докторской колбасой и заварю себе вкусный, крепкий черный чай с лимоном и сахаром.

Последняя мысль даже слегка взбодрила, а желудок рассерженно квакнул. Его намек был максимально прозрачен. Я забыл учесть в своих расчетах двухчасовую пробку до дома, а идти в столовую уже поздно. Что же, решено. Сегодня пойду домой пешком, по старой набережной и дальше через парк Победы.

Что удивительно, все эти парки чем-то похожи.

Я был во многих городах страны — и почти в каждом есть парк Победы. А в нем мемориалы, старые аттракционы, палатки с мороженым и дух постсоветского пространства.

И вот долгожданные 18:00. Отточенным броском хватаю куртку и, обогнув орду из бухгалтерии, устремляюсь по лестнице вниз.

Кстати, интересно, а почему в бухгалтерии всегда больше всего сотрудников? Никогда не понимал, почему вне зависимости от того, в какой компании я работаю, бухгалтерия — это всегда преобладающая по количеству человек группировка.

Быстро сбежав с пятнадцатого этажа, получил вертолеты от вестибулярного аппарата в качестве неприятного бонуса.

Даже аппетит пропал, но это не беда. Прогулка по холоду наверняка взбодрит и заставит аппетит вернуться. Собственно, так и получилось. Когда я подошел к киоску с шаурмой и учуял запах мяса, голод вернулся с утроенной силой.

Одну в сырном, дополнительно грибы и картошку. Еще четыре бутылки «Хадыженского» и пирожок с картошкой, пожалуйста. Продиктовав заказ, уселся ждать на мокрый от дождя стул. Девушка за прилавком сноровисто начала готовить заказ, а я задумался о своих дальнейших действиях. Поразмыслив и сделав определенные выводы, я забрал свой заказ и направился в парк. Как показывает практика, в парке обычно крайне мало людей. Особенно в той части, куда я направлялся. Особенно после дождика в четверг. Особенно когда этот дождик и не планирует прекращаться. Впрочем, все эти «особенно» не имели никакого особого значения, так как прямо сейчас я наблюдал странную фигуру в моей маленькой беседке. Рослый и бородатый мужчина сидел на моем излюбленном месте и любовался рекой. Несмотря на его неприкрыто враждебный взгляд, я с удовольствием примостился рядом, с громким щелчком открыл пиво и принялся без стеснения уминать шаурму. Видимо, каких-то рамок приличия незнакомец придерживался, потому что примерно к середине процесса уничтожения шаурмы он перестал на меня пялиться и снова устремил свой гордый взор на волны. Меня крайне задела и возмутила эта история, поэтому я залпом допил первую бутылку, открыл вторую — и стал исподтишка разглядывать своего неожиданного соседа. Крепкий, сразу видно, что выходец с Кавказа. Густая и длинная курчавая борода, которая переплетается вместе с усами и волнами падает на грудь. Хотя лицо слишком уж как будто мраморное, и нос странный, может, грек?

Заметив, что я разглядываю его, незнакомец повернулся ко мне и громким и красивым голосом спросил:

— Хочешь сам себя убить?

Поперхнувшись, отрицательно покачал головой и сам задал встречный вопрос:

— С чего вы так решили?

— Да глаза у тебя как у тех, кто ищет смерти и если не находит ее от других, то своими руками отправляет себя на долгожданную встречу с Танатосом.

— Нет, конечно! — Я для убедительности помахал головой. — Нельзя так, да и грех это великий!

Незнакомец рассмеялся.

— Ну, это смотря у кого, Иш Таб бы точно тебе была только рада, вот только ты не ацтек, да и времена уже другие! Камул, — представился незнакомец. — Угости пивом!

Неожиданный переход, но отказывать незнакомцу я почему-то не хотел.

— И пирожком вот угощайтесь!

Моя реакция и предложение почему-то очень удивили и насторожили Камула.

— Я правильно понимаю, что предлагаешь от чистого сердца и безвозмездно, не требуя ничего взамен? — уточнил он. Получив мое подтверждение в виде утвердительного кивка, снова заметно расслабился, в один укус съел пирожок, в два глотка осушил бутылку пива и потянулся к пачке с сигаретами. — Позволишь?

Я молча протянул пачку. Ситуация начинала меня немного напрягать. Вытащив сигарету, он засунул ее за ухо и, окинув меня взглядом, выдал:

— Ты, конечно, Ромулу и в подметки не годишься, осел, одним словом. Однако осел хорош тем, что о своем помышляет. Думает и действует, не подозревая, что у погонщика другие планы. В общем, так, Дамир. Хочешь изгнать тоску из глаз своих — оставь себе бутылку пива на завтра. Чтобы разорвать бесконечный круговорот обыденности, начни с себя. Утром перед работой выпей всю бутылку — и в добрый путь.

Выдав весь этот бред одной тирадой, Камул внаглую засунул початую пачку к себе в карман и с гордым видом пошел прямо в стоящую стеной пелену дождя. Впрочем, особого желания вступать в конфликт с этим сумасшедшим у меня не было. Тем более рисковать здоровьем из-за пачки сигарет. Ну а желание выпить еще бутылочку пива у меня, конечно же, присутствовало.

Вот только посидеть и насладиться тишиной мне уже не дали, а идти до дома было еще довольно долго. К тому же найти последнюю бутылку пива я так и не смог. Были у меня, конечно, определенные — почти стопроцентные, я бы сказал — подозрения по этому поводу. Но доказательств не было, как и самого Камула. Поэтому я просто отправился домой, после чего установил будильник и вырубился мертвым сном.

Утреннее пробуждение было слегка негативным, учитывая проблемы с желудком последние несколько лет, у меня сильно обострился рвотный рефлекс. Особенно он давал о себе знать после любого употребления алкоголя, да так сильно, что почистить зубы на следующее утро было сплошным мучением, прерываемым страшными звуками. С трудом собравшись и натянув куртку, закрыв дверь на ключ, я начал спускаться по лестнице. Благо второй этаж. Потребность в лифте у меня возникает… хм-м… дайте подумать… примерно никогда! Засунув руку в карман куртки, чтобы достать наушники, я наткнулся на теплое стеклянное горлышко. С недоумением потянув наружу свою находку, я с удивлением обнаружил полную бутылку пива, причем почему-то без крышки. Не знаю, как она не пролилась за это время, не знаю, почему была отвратительно теплая, но пить это я однозначно не собирался. И уже в тот момент, когда я хотел поставить ее рядом с урной, мой взгляд наткнулся на странного бомжа, сидевшего на лавке и пристально смотревшего на продукт, который я собирался выкинуть. «Не надо!» — говорил его серьезный и умудренный жизнью взор. И тут же мне вспомнились ночные слова Камула про шанс, который он мне дарует. И чтобы им воспользоваться, мне нужно просто выпить это пиво. Я задумался…

— НЕ НАДО!

Резкий окрик вывел меня из ступора.

— Тьбе не нада — давай мне, придурок!

Да-а-а, у бомжа тут явно был свой интерес. Впрочем, и я не лыком шит. Под завистливый и удивленный взгляд обитателя подворотни я залпом выпил до дна бутылку и закинул пустую бутылку в урну. Время поджимает, может, и правда не заметят, что я с утра выпил, но для этого нужно хотя бы не опоздать.

Обошлось. Ничего страшного на работе не произошло, впрочем, как и ничего нового. Все та же унылая рутина…

Единственным разнообразием стала тянущая боль в районе живота, которая все усиливалась. Вдруг живот скрутило так резко, что я бросился к туалету. А так как он у нас общий, то перед ним периодически возникают очереди. Дико краснея от стыда и неудобства, я попросил Людмилу пропустить меня вперед. Бухгалтерша смерила меня недовольным взглядом, но, увидев мое состояние, пропустила вперед. Не буду описывать все, что было в кабинке, но спустя долгих полчаса я вышел из уборной, подошел к раковине и открыл кран. Тщательно намылив руки, начал не спеша смывать их под проточной водой.

Вдруг сзади раздался злобный женский голос:

— Шевелись, сука! Ты тут не один!

Я, конечно, понимаю, что она меня пропустила и имеет право возмущаться тем, что ей пришлось так долго ждать, но тут Людмила явно перегнула палку. Так общаться с собой я точно никому не позволю!

Правда, вся моя гневная отповедь заглохла, даже толком не начавшись. А все дело было в том, что, повернувшись, я увидел не Людмилу, а странно одетую женщину с татуировками на лице. В одной руке она держала старое потрескавшееся ведро. В другой руке — кривой светящийся кортик, который выглядел достаточно жутко.

— Шевелись, сука! — повторила она. — Не задерживай, у тебя и тары нет. Пошел отсюда, пока я тебя гладиусом не пощекотала.

В состоянии полнейшего шока я развернулся на 180 градусов и уставился на кран, точнее, на то, во что он превратился.

Старая проржавевшая труба с кусками ржавчины и слизи, из которой короткими толчками выплескивалась грязная и вонючая жижа, отдаленно похожая на воду. Вокруг не было ни офиса, ни моих коллег. Я бы согласился даже на вредную и злобную бухгалтершу, но вокруг были только злобные лица, с нетерпением уставившиеся на меня.

— Он, видимо, не только тупой, но еще и глухой, — рыкнул кто-то из-за спины обратившейся ко мне женщины. Дальше удар по голове и темнота. Последнее, что услышал мой засыпающий голос на краю сознания, — это тихий смешок Камула:

— Мда, ну ты и вправду осел…

Глава 2

Чьи-то нежные руки ласково обнимали меня, но при этом слишком уж назойливо пытались залезть в мои карманы.

Как только я осознал эту простую истину, сознание рывком вернулось в мое многострадальное тело. Ласковые руки, обнимавшие меня, теперь держали в руках мой бумажник, небрежно вытряхивая на землю все его содержимое.

— Что ты делаешь?

На мой вопрос старая знакомая с кортиком только раздраженно дернула бровью.

— Что ты делаешь с моим бумажником? Тебя не учили, что воровать нехорошо?

— Ипотека! — бросила она короткое слово и продолжила дальше выбрасывать все на землю. Я подумал, что у меня не все в порядке с головой.

— Прости, что ты сказала?

— Ипотека!

Теперь я точно был уверен, что услышал все правильно.

Неужели еще одна сумасшедшая на мою голову? Слишком уж часто я стал с ними контактировать в последнее время. Сначала Камул, теперь она.

— Что ты сказал?!

Глаза оборванки оказались прямо передо мной, и в них плескался страх с примесью еще одного непонятного мне чувства… Надежды? И как я вообще понял, что она чувствует?

— Повтори, что ты сказал?

— Я сказал, что ты сумасшедшая, — обреченно выдохнул я, понимая, что она, скорее всего, пырнет меня своим странно выглядевшим оружием. А тут тебе и столбняк, и заражение, очевидно, что продезинфицировать рану мне тут будет нечем. Ведь, судя по всему, либо у меня длительный трип, либо я переместился во времени в какое-то странное прошлое. Кстати, надо бы осмотреться. Привстав и оглядевшись, не обращая внимания на что-то гневно разглагольствующую женщину, я понял, что попал окончательно и бесповоротно. Серо-зеленое небо, без намека на солнце. Грязь и злоба на лицах все присутствующих вокруг людей. Странного и футуристичного вида цельные стальные овалы в человеческий рост, стоящие через каждые 10—15 метров всюду, докуда хватало глаз. Странные конструкции с трубами, около одной из которых я как раз лежал, где мне и дали по голове.

— Имя! Повтори еще раз имя!

— Дамир, Дамир Драденов. Можно просто Драдедам.

— Хиона! Рада встрече, Драдедам! Не мог бы ты еще раз повторить, что ты сказал минуту назад, пожалуйста.