Оглавление

Ярика

Пробудившая огонь

Аннотация

Бессмертие — то, что недоступно живым существам, но так ли это на самом деле?

Что, если один могущественный господин сумеет создать ритуал по его обретению?

Королевство Тариния, что стоит на шатком мире. Народы — поработители и порабощенные недовольные бездарным королем. Пятеро одаренных с непростыми судьбами, объединенные единой целью. Через что им придется пройти, чтобы не стать безмолвными марионетками в руках своего господина? И что же делать девушке, в которой, по воле судьбы, сплелись две противоречивые силы?

Пролог

Парни воинственно стояли друг против друга, их глаза возбужденно блестели в полумраке факелов. Безмолвные тени призраками притаились по углам, будто окружая собравшихся.

— Начинайте! — я отдаю сухой приказ, в нетерпении наблюдая за их действиями.

Вот на руках одного вспыхнуло яркое пламя, улыбка предвкушения набежала на суровое лицо. Он делает маленький шаг, прежде чем напасть на своего противника.

Темноволосый парень, что противостоит ему, играючи уклоняется. По его рукам ползут струи тьмы. Словно живое существо, она ластиться к его ногам. В глазах его горят кровавые искры.

Глядя на них, внутри меня поднимается гордость.

«Это я их создал! Вылепил из ничего! И теперь, в скором времени, я смогу, наконец, собрать долгожданный урожай!»

Я стоял и едва не потирал руки. Никогда еще я не подбирался к исполнению своей цели так близко!

Поединок все продолжался. Стихии столкнулись в настоящей жестокой борьбе. Я внимательно наблюдал, впрочем, не вмешиваясь.

«Я достаточно хорошо натренировал каждого из них, а потому их силы должны составить так необходимый мне баланс, без него не осуществима моя цель. Поединок — лишь способ утвердиться в том, что на ритуале все пройдет так, как надо!» — особенное ни с чем несравнимое удовольствие приятной волной гуляло по телу.

Тьма яростно и неумолимо гасила огонь, но я нисколько не сомневался в их силах.

«Он должен сейчас с легкостью отбросить его назад, чтобы затем послать в след огненный удар, который даст ему немного времени, чтобы перевести дух», — думал я, зная все их приемы до мелочей.

Но в следующий миг случилось то, чего я никак не мог предвидеть.

Тьма вдруг жадно коснулась незащищенной плоти, стремительно поглощая руки, на которых некогда пылал огонь. Пещеру наполнили страшные крики чистого страдания.

В следующую секунду я был уже рядом, магией оттолкнув парней в разные стороны, я вмиг подскочил к пострадавшему.

Слезы быстро катились из его светло-карих глаз, заливая бледные щеки.

— Прекрати это, прошу! Она внутри, где-то внутри! Она под кожей! — парень рухнул на колени. В его глазах была паника. Тот самый бесконтрольный ужас на грани безумия.

Он в кровь ногтями раздирал себе обожженные тьмой руки.

— Тихо-тихо, — я успокаивающе коснулся его склоненной головы. — Все уже закончилось.

Его голова медленно поднялась. Он смотрел на меня пустыми глазами, в которых все еще стояли слезы.

— Его больше нет, — едва слышно прошептал он, дрожа губами.

Я не понял, о чем он.

— Моего огня. Его больше нет, внутри меня пустота, — он теперь смотрел куда-то сквозь меня. Из переполненных глаз медленно скатилось по слезинке.

Я не мог поверить. Я ведь был так близко. Так чертовски близко!

Мои руки гирями легли на его ссутуленные плечи, отчаянно встряхнули. Я заглядывал в его глаза и вновь и вновь переспрашивал, уверен ли он?

— Теперь я никто. Никто…, — как заведенный повторял он.

Я оставил несчастного парня, стремительно покинул пещеру. Нужно было срочно начинать поиски. Я никак не мог предположить потерю одного элемента. Проклятье!

«Наверное, если бы я не витал в своих мечтах. Я бы успел вовремя вмешаться». — рассеяно думал я. Собственно было немного обидно, что вышел такой вот казус. На парня мне было совершенно наплевать.

Внутри все закипало от ярости и злости. Но я не давал им выхода. Пока.

«Сейчас не время!» — так я думал, приближаясь к королевским архивам.

Я методично с остервенением рылся в старинных книгах. Мне нужны были подробные родословные одаренных, в ком передавалась по наследству стихия огня. Нужная книга, наконец, легла передо мной. Ответ, который был мне так нужен, звучал как имя.

Я обвел пальцами изящные буквы. Один из сильнейших огненных стихийников, что оставили свой след в государственной службе. Мне нужны были его наследники. Кто ж знал, что у Святозара есть еще и дочь?

Глава 1

Очередной вечер в Парадайз. Вот только я бы никогда не назвала это место раем.

Стою в полной темноте, и до меня, как сквозь слой ваты, доносятся неясным гулом голоса.

За два года здесь я успела привыкнуть к этому месту, но все равно каждый раз перед выступлением чувствовала мандраж.

— Эй, Ярика, — меня окликнул один из участников нашего «шоу».

Трев быстрым шагом приближался ко мне, прекрасно Ориентируясь в кромешной тьме. Его глаза сверкали, как у всех оборотней, яркими зелеными огоньками.

— Что ты здесь делаешь? Разве сейчас не твой выход? — спросила я вместо приветствия.

— Ты права, — хмыкнул он. — Я достал тут кое-что.

Из потайного кармана он извлек маленькие круглые таблетки и протянул их мне.

— Возьми, я знаю, как тебе непросто. Это суперская штука, никто не заметит, что ты приняла, она не оставляет никаких следов, разве что в крови. Поможет пережить сегодняшний вечер, — его улыбка осветила лицо и сгладила грубые черты парня.

На секунду я всерьез задумалась над его предложением, но в конечном итоге лишь покачала головой.

— Спасибо, Трев, я это ценю, правда, но я справлюсь. — Я видела, как он обиженно поджал губы.

— Зря ты так. Я не посоветую тебе плохого.

— Я не в тебе сомневаюсь, а в себе, — пояснила я. Я мельком оглядела его мощную фигуру. — И я переживаю за тебя. Не увлекайся ими, ладно?

Трев помялся, убирая таблетки, он так ничего мне не ответил.

— Ладно, я пошел, удачи, Ярика.

Он скрылся в темноте. Я снова была одна. Стоя в подвале, где гулял сквозняк, я обхватила себя руками. На мне был лишь тонкий плащик, накинутый поверх вульгарного наряда для шоу.

Оно должно уже вот-вот начаться. Множество людей и не только приезжали в маленький неприметный городок Берк, чтобы посетить Парадайз. Одно из лучших заведений своего рода.

Здесь можно было снять хорошую комнату на любое время, посещать ресторан три раза в день, а по вечерам наслаждаться увлекательным и экзотическим шоу. Некоторые уважаемые гости могли также доплатить за оказание различных дополнительных услуг.

Холодок в очередной раз прошелся вдоль позвоночника. Я слышала, как заиграла призывно музыка, как смолкли разговоры в большом зале, и сейчас все гости смотрели, как появляются разодетые в разноцветные тряпки участники.

Нас в Парадайзе около двадцати, в основном это подростки от семнадцати до двадцати пяти лет. Количество часто меняется, потому как некоторых, не представляющих особую ценность, Хозяин мог продать за хорошую цену своим клиентам.

К сожалению, во всем королевстве Тариния работорговля считалась лишь хорошей сделкой, а потому не запрещалась. Не сказать, что она была распространена, но во многом это был способ бороться с безработицей.

Весь мир после продолжительных войн был, наконец, поделен на части. И королевством людей правил Король Зарий Седьмой вот уже свой сорок восьмой год. По соседству с нашим королевством, отделенные Туманным лесом и недосягаемыми горными вершинами лежало королевство темных дроу.

О них детям рассказывали жуткие сказки, будто бы темнота оживает в их руках, а их красные кровавые глаза способны прожигает человека насквозь! Народ этот предпочитал не контактировать с людьми, потому как считал, что люди настолько слабы, что недостойны и взгляда в свою сторону.

Были еще и фейри — лесной народ, но после того, как дроу объявили им войну, они бесследно исчезли. Поговаривали, будто дроу наслали на фейри темный мор. Но все это были лишь сплетни маленького городка Берка, в котором я жила вот уже второй год.

В королевстве Тариния больше всего ценились одаренные. Люди, которые имели власть над стихиями. Они рождались преимущественно в дворянских семьях, потому как первые одаренные были все членами особой дворянской общины. Со временем кровь одаренных смешалась с простыми людьми, и сила дара значительно ослабла. Но и по сей день рождались дети, в которых просыпались первородные стихии.

Были в королевстве и оборотни. Люди, в которых жила звериная сущность. Такие ценились в качестве рабочей силы, из-за своей выносливости и физической мощи.

Странным считалось, когда одаренные попадали в такие заведения, как это. Как правило, если ребенок рождался одаренным, его отправляли в специальную школу в столице, где его обучали пользоваться своим даром, после чего направляли на службу государству. Но бывали случаи, например, такие, как мой собственный.

В нашем роду передавался по наследству огненный дар. Моя мама не была одаренной. Она была невероятно светлой и доброй женщиной. В ней было нечто особенное, что смогло навсегда покорить сердце могучего огненного мага Святозара.

Он был невероятно сильным стихийником, считался одним из приближенных самого короля и очень гордился своим высоким положением. А затем после своей службы он ушел в отставку, и дела его пошли не слишком гладко. Ему не хватало былой занятости. Не было того сладкого чувства значимости, когда в тебе нуждаются, когда, просыпаясь каждое утро у тебя уже есть план действий наперед. Его увлечения азартными играми не принесло нашей семье ничего хорошего. Со временем отец отдалился, стал мрачен и редко ночевал дома.

Затем на свет появился Ориен, отец был несказанно счастлив, он стал уделять много времени своему одаренному сыну, позабыв обо всех своих долгах. Его первенец унаследовал всю мощь отца. Дар слушался его еще с пеленок. Отец не мог нарадоваться на своего сына. Он сулил ему великое будущее и блестящую карьеру.

А следом появилась я. В отличие от брата, мой дар будто находился в глубокой спячке. Поначалу, отец старался не расстраиваться раньше времени, он усердно занимался со мной, учил чувствовать энергию вокруг и старался разбудить во мне наш семейный огонь.

Но вот мне уже исполнилось пять, и никаких признаков присутствия дара не было. Тогда он принялся пробовать различные методы, начиная от ласковых слов и до грубой ругани.

Я с каждым днем разочаровывала его все больше. В конечном итоге он просто перестал тратить свое время, пытаясь выдавить из меня хоть что-то, и едва-ли вообще замечал в доме.

Тогда от обиды и злости я вспыхнула впервые. Но тот краткий неуловимый миг уже повторить не смогла. Дар меня не слушал, он будто жил своей жизнью. Проявлялся лишь изредка и часто не зависел от моей на то воли.

Но я все равно старалась, повторяла за братом упражнения, когда он ненадолго возвращался из школы. А он успокаивал меня, когда я расстроено надувала губы, в очередной раз, потерпев неудачу.

Маленькая и слабая не по годам, я не представляла тогда никакой ценности для отца. Мой дар был совсем слабым да к тому же и не управляемым, в отличие от брата, и на учебу меня не отправили, так как отец считал, что это бессмысленно.

В глубине души я надеялась, что дар подчинится мне рано или поздно, и я стану такой же сильной, как мой старший брат.

Я тренировалась в своей комнате в одиночестве, всегда и везде, в надежде, что смогу заставить отца увидеть во мне хоть что-то.

Нежданно пришло время возвращать все долги, а таких денег в нашей семье не было. Тогда-то Святозар и обратился за помощью к своему хорошему другу — Велору, хозяину престижного клуба развлечений Парадайз. Полагаю, именно этот момент и положил начало конца их дружбы. Велор мгновенно обеспечил отца необходимой суммой, чтобы рассчитаться со всеми долгами разом.

Был составлен официальный договор с определенным сроком, по его истечению отец должен был вернуть Велору весь долг с процентами. Однако чуда не произошло, и Хозяин потребовал возмещения своих потерь.

У отца не было ничего ценного на продажу. Его старший сын, соответственно, мой брат — Ориен, подающий большие надежды одаренный, еще только учился в школе и пока не мог приносить доходов.

В конечном итоге, именно мной отец решил откупиться. Помню, как стояла посреди такой родной комнаты в нашем доме, а передо мной в кресле сидел Хозяин, который на предложение отца лишь раздраженно поджал полные губы.

Моя мама в истерике просила отца не отдавать меня ему, умоляла, ползала на коленях и заверяла, что я выучусь, и вместе с братом буду усердно работать, чтобы выплатить все до последней монетки.

Но Святозар был непреклонен. Он решительно подписал нужные бумаги, и, не оборачиваясь, вышел из комнаты. Тогда я видела его последний раз. Смотрела на его высокую статную спину, исчезающую в коридоре. Мне едва исполнилось семнадцать, чувство беспомощности буквально раздирало меня на части.

Хозяин тогда подошел ко мне, и, взяв за руку, молча вывел из дома. Бессильные слезы бесконечными потоками катились по моим щекам, тогда я еще не представляла себе жизни где-то вне дома, без семьи.

Оглядываясь назад, я все еще вижу ту маленькую хрупкую девочку, которая избавила папу от крупного долга, которая плакала, оборачиваясь на двери своего дома, держась за руку незнакомца, ведущего ее неизвестно куда.

Глава 2

Аплодисменты заглушили музыку, доносясь в подвал приглушенными хлопками.

Ко мне спустился крепкий мускулистый охранник, чтобы подготовить к эффектному появлению. Время пришло, другие участники стремительно покидают зал, чтобы все внимание публики досталось мне одной.

Новые постояльцы, кто пришел сюда впервые, вероятно, думают, что шоу подошло к концу, ведь музыка смолкла, а участники представления разбежались.

Тем удивительнее им будет увидеть неожиданное продолжение.

Я скидываю на пол плащ, кожа тут же покрывается пупырышками от холодного воздуха, но я почти не замечаю этого.

Охранник открывает золотую дверцу и впускает меня внутрь, закрывая дверь на замок. Это всего лишь золоченая клетка с тонкими прутиками, в ней крайне мало места, но я уже привыкла к такому стесненному пространству.

Меня греет сама мысль, что я хоть и отчасти, но отгорожена от всех.

Охранник берется за рычаг, и клетка начинает свой неторопливый подъем. Скрипит толстая цепь, а надо мной открывается люк. Сверху виден свет, и я стараюсь быстрее привыкнуть к нему после темноты подвала.

Слышу, как доносятся удивленные возгласы. Из раза в раз одно и то же, одинаковая реакция безвкусно разодетой публики. Но я представляю, какая картина предстает перед ними.

Тонкая девушка с ярко рыжими, словно огненными волосами, забранными в высокий хвост, одетая в откровенный наряд из красных и оранжевых лоскутов, покрытых блестками и монетками, замерла в позе перед танцем.

Золотая клетка медленно проплывает мимо гостей и, наконец, замирает, возвышаясь над их головами.

Все пораженно застыли в полной тишине, буквально пожирая меня глазами. Тишина почти ощутимо давит, настолько она оглушительна.

Кажется, будто мое дыхание слышит каждый присутствующий. Тошнота неприятной волной подкатывает к горлу. Я быстро пробегаю глазами по разноцветным маскам, что наполовину закрывают лица собравшихся мужчин и женщин.

«Они все смотрят, смотрят на меня!» — проноситься в голове.

Я беру свое волнение в кулак и зажимаю крепко-крепко, чтобы не дать ему возобладать над собой. Я отгораживаюсь от самой себя, надеваю сверху совсем другую личность. Это почти так же, как надеть на себя новое платье. С одной стороны никаких изменений, а с другой ощущение, будто стала другим человеком.

Вот я медленно поднимаю руки, небрежно касаясь бедер, веду выше груди, дохожу до шеи, и, запрокинув голову, звонко ударяю толстыми браслетами на руках над головой. Звук разносится по залу — это сигнал для музыкантов, что сидят в зале. Они начинают новую чувственную и тонкую мелодию.

Я, подчиняясь ей, начинаю свой танец. Медленно и уверенно, отбросив стеснение и страх, я качаю бедрами, изгибаюсь в талии, гипнотизирую взглядом каждого присутствующего. Я внимательно смотрю на их реакцию, улавливаю их настроение.

Это легко, когда ты слышишь ритм, чувствуешь вибрацию в воздухе, и просто воспроизводишь ее в своем движении, соединяешь один танцевальный элемент с другим. Ты будто ткешь невидимое полотно из ощущений и эмоций. Зрители, завороженные этой негласной магией, не сводят с меня глаз.

Монетки на короткой юбке и на руках мягко позвякивают, дополняя мелодию. Свет мерцает в моих волосах и на коже. Я, как пойманная жар-птица, танцую в своей клетке, а каждый в этом большом зале стремиться сдержать рвущийся с губ восхищенный вздох.

Я встречаюсь глазами с мужчиной, который, не сдержавшись, придушенно выдыхает: «Богиня!», а окружающие его гости тут же шипят, чтобы он заткнулся.

Я не прерываюсь, просто перестаю гулять глазами по публике, вместо этого прикрываю их, стараясь расслабиться и довериться музыке, отбросив все лишнее.

Вновь звякаю браслетами, и музыканты начинают играть чуть живее. Темп и характер мелодии меняются с медлительного и чувственного, на яркий и живой.

Я двигаюсь с той же пластичностью, отбивая новый ритм босыми ногами, делаю резкие повороты, отчего волосы развеваются за моей спиной как огненные крылья.

Наконец, настало время кульминации! Сосредоточившись, я мимолетно касаюсь рукой губ, а затем, посылаю в зал воздушный поцелуй. С моей ладони взлетает маленькая светящаяся, будто бы огненная бабочка, за которой тянется нежный золотой шлейф. Зрители восторженно ахают. Она приковывает к себе некоторые взгляды, но остальные продолжают ловить каждое мое движение.

Я касаюсь себя от бедер до груди вновь, и с кончиков пальцев срываются яркие искры. Они слетают и щедро сыпятся за пределы клетки, некоторые продолжают гореть, зацепившись за волосы и костюм. Они мигают, не причиняя мне никакого вреда, ведь это не совсем огонь.

Все это лишь иллюзия, игра света, которую я оживляю. Пусть мой огонь все так же спит, зато я сама своими силами научилась дарить людям свет!

Огненная бабочка продолжает кружить по залу, пролетая над головами гостей. Один из зрителей грубо хватает ее, зажимая в кулаке, но открыв его вновь, он не видит ничего. Она бесследно исчезает, не оставляя после себя никакого следа.

Глядя на это, я подумала про себя, что, наверное, однажды мой свет угаснет так же, как угасла эта бабочка. В большом кулаке, кого-нибудь из этих разодетых искателей роскоши и удовольствий.

Время заканчивать! Музыка переходит в ритуальный ритм. Слышны лишь ударные. И я выпускаю из рук огненных птиц, они слетают и весело чирикают, пикируя на головы гостей.

Все в восторге пытаются коснуться их рукой, но они взмахивают крыльями и вновь взлетают под самый потолок.

Напряжение от такого количества использования дара давит на меня. Но я не хочу оборвать все веселье!

В виске стучит пульс, я изо всех сил взываю к себе, заставляю дар слушаться меня. Хлопаю в ладоши. С моих рук слетает ослепительная комета. Ее огненный хвост извергает искры, она стремительно летит по кругу, а затем, достигнув центра, взрывается золотым каскадом, погружая все пространство под дождь из сияющих брызг. Зал охватывают восторженные крики.

Этот трюк я сделала впервые. Раньше я с трудом выпускала даже трех птиц, и они не пели, лишь пролетали три метра, а затем пропадали, будто их и не было.

Теперь же я покоряла свой новый рубеж. Я хотела, чтобы Хозяин был мной доволен, хотела удивить его. Я должна всегда быть ценной, должна приносить ему много денег.

Когда он увел меня из родительского дома, у нас с ним состоялся разговор. Он посадил меня тогда в большое кресло в своем кабинете и сказал, заглядывая в мои глаза:

— Давай мы с тобой договоримся, Ярика, тебя никто и пальцем, не тронет ни за какие деньги, если ты будешь приносить мне популярность и прибыль, уговор?

— Что я должна делать? — спросила я тогда.

— О, все очень просто. Сделай так, чтобы все восхищались тобой, чтобы хотели смотреть на тебя, не моргая, понятно?

— Но как это сделать? — я непонимающе смотрела на него, хлопая глазами.

— Хм, что думаешь насчет танцев?

— Танцев? — непонимающе спросила я.

— Да, танцев, в красивом наряде, — улыбнулся он, гладя меня по голове.

— Ну, я училась танцевать, но я стесняюсь. У меня плохо получается, — призналась я смущенно. Я боялась, что он будет ругаться и кричать на меня, как, бывало, делал отец.

— Ничего страшного. Запомни, стеснение отныне твой главный враг!

Я накрепко запомнила те его слова. И с того времени старательно училась всему новому. Хозяин нанял мне профессиональных учительниц, которые обучили меня чувственным танцам, а также языку музыки, научили, как правильно пользоваться всеми своими достоинствами и скрывать недостатки.

Они научили меня использовать косметику, чтобы подчеркнуть красоту, и лучшие способы ухода за волосами, а также показали разные прически, какие можно из них сделать. Словом, я старалась не разочаровать Хозяина изо всех сил.

Я тренировалась сама, работая со своим даром, чтобы во время шоу показывать новые и новые трюки. Я меняла образы и никогда не танцевала один и тот же танец, все время комбинируя и во многом импровизируя, чтобы не надоедать постоянным зрителям.

И после выступлений Хозяин всегда хвалил меня, покупал новые наряды, украшения и косметику. Он честно исполнял свое условие, и какие бы деньги ему не предлагали, он всегда отказывал клиентам, кто желал купить меня на ночь.

Пребывание в Парадайз сделало меня другой. Из маленькой и неуверенной в себе девочки я стала той, кто я есть сейчас. И пусть отец считал меня бесполезной и бездарной, сейчас, чувствуя успех, который произвела моя золотая комета, меня переполнял чистый восторг.

Глава 3

Отовсюду слышались крики радости и восторга. Зал купался в золоте, оставленном моей кометой.

Ее создание, а тем более воплощение, отняло у меня оставшиеся силы. Я почувствовала, как по виску струйкой потек пот от напряжения. Мои ноги дрожали, но я изо всех сил старался еще продержаться, чтобы мои прекрасные птички еще полетали, радуя гостей, а не банально растворились в воздухе.

Я не хотела показывать, чего мне стоят такие фокусы. Я не хотела быть слабой. Но, очевидно, я не рассчитала своих возможностей. Мне удалось согнать всех птиц на люстру, где они, замерев в разных позах, рассыпались на искры.

Последние силы оставили меня, и я медленно осела на пол клетки. Перед глазами было колышущееся серое море. Люди стали шептаться, возбужденно обсуждая выступление и его концовку.

Я знала, что нужно встать, и дежурно улыбнувшись, поклониться.

«Я не должна разочаровывать!» — с этой мыслью я не без труда поднялась на ноги.

На моих губах расцвела улыбка, а затем я, восстановив равновесие и прогнав пелену с глаз, поклонилась, низко опуская голову.

Зал снова взорвался аплодисментами. Клетка тронулась, и начала плавно спускаться на уровень гостей.

Я мимолетно оттерла пот со лба, нельзя было не чувствовать на себе липкие и неприятные взгляды. И вот сейчас начиналась самая ужасная часть вечера.

Я чувствовала себя зверенышем. Гости обступили клетку, и я боролась с собой, чтобы не начать метаться от одной ее стенки к другой. Их жаркое дыхание было совсем близко.

Мое сердце стучало как сумасшедшее. И я думала только о том, чтобы Хозяин пришел поскорее.

Именно эта часть вечера заставляла меня желать волшебных пилюль Трева. Они бы помогли унять бешеную панику, в которую вгоняли меня собравшиеся.

Они, не стесняясь, комментировали мои достоинства, будто я не понимаю их слов, или же меня вовсе здесь нет. Они оценивали меня, делали ставки, за сколько Хозяин готов меня продать.

Все удовольствие от выступления и моего триумфа улетучилось без следа. Остались лишь ужас и паника, что судорогой сжимали горло.

Я стояла, подняв подбородок, руки свободно покоятся по швам. Я медленно считала про себя, чтобы не слушать все то, что обсуждают между собой гости.

Мужчины в предвкушении потирали руки и облизывали губы, женщины громко смеялись. Музыканты вновь завели непринужденную мелодию, как будто ничего не происходит.

К такому невозможно привыкнуть! Из раза в раз, меня обступают незнакомцы! Те, кто посещает Парадайз не первый раз, обычно стоят в стороне, а кто пришел впервые скалят зубы и шепчутся, а то и кричат друг на друга, споря о том, кому же я достанусь.

Я стоически терпела, ждала и медленно считала про себя.

«Еще немного и я смогу выплакаться у себя в комнате, потерпи, еще немного!» — умоляла я саму себя.

Но вот я досчитала до пятидесяти, а Хозяина все не было. Обычно, не успевала я дойти до сорока, как он спускался со своего балкона по изящной лестнице и разгонял толпу, занимая место рядом со мной.

Его отсутствие добавило мне нервозности. Я сжала кулаки, ногти впились в ладони, оставляя следы.

Публика все распалялась, я стояла будто в эпицентре вулкана. Неожиданно какой-то мужчина, просунув руку сквозь прутья, резко дернул меня за локоть. От неожиданности я не устояла на ногах и впечаталась в решетку.

Толпа не растерялась. Кто-то принялся хватать меня за волосы, оттягивая хвост. Кто-то тащил за юбку, обрывая монеты, грозя разорвать ее в клочья.

От ужаса я взывала к своему дару, но он молчал. Все ушло в красивые фокусы, которые не нужны никому. Я так хотела обжечь их руки, хотела ударить, укусить, сделать хоть что-нибудь.

Крик птицей вылетел из горла. И неожиданно все прекратилось так же быстро, как и началось.

Сквозь слезы в глазах, я увидела, как Хозяин сбежал по лестнице, прыгая сразу через три ступени. Он буквально растолкал собравшихся, а затем без промедления со всего размаху врезал в лицо мужчине, что первым коснулся меня.

Остальные, возмущенно ропща, разошлись в стороны, освобождая место. Я осела на пол своей клетки, пряча голову в коленях.

«Хочу быть невидимкой!» — единственная мысль, что билась у меня в голове.

Я слышала глухие удары, кажется, Хозяин ударил мужчину еще пару раз. Гость простонал что-то, но я ничего не разобрала.

— Я предупреждал вас всех! — голос непривычно полный ярости, наполнил помещение. — Она только для того, чтобы смотреть, а не трогать!

Тишина окутала зал, стихли перешептывания. Я подняла голову, чтобы понять, что происходит.

Мужчина в маске, что первый схватил меня, стоял на коленях, зажимая рукой разбитый нос. Над ним спиной ко мне нависал Хозяин, его руки были крепко сжаты в кулаки.

Тишину нарушил другой мужчина, тот, что выдохнул: «Богиня!», во время моего танца.

— Велор, я отдам любые деньги, чтобы провести с ней ночь! — его запальчивый голос резанул мне уши.

Хозяин медленно обернулся, выискивая взглядом говорившего. Он неторопливо смерил гостя презрительным взглядом из-под темных бровей. Его губы исказила однобокая улыбка, и он сказал:

— Уважаемый, эта птичка никогда не окажется в руках у вас и вам подобных. Ее участь вечно просидеть в золотой клетке, сохраняя свой прекрасный товарный вид. Если же я позволю, кому бы то ни было пересчитать ей перышки, будет ли она потом также хороша? — речь Хозяина вызвала новый поток шепотков, а затем кто-то громко рассмеялся, и его смех был подхвачен.

Я не удержалась и плотно прижала ладони к ушам. Они всё смеялись и смеялись, бурно сотрясаясь от хохота.

Затем Хозяин махнул рукой, и клетка тронулась вниз, вновь погружаясь в темный подвал. И как только люк закрылся, а меня окутала благословенная тьма, я дала волю слезам, которые так отчаянно требовали выхода.

Глава 4

Темнота подвала успокаивающе окружила меня, оставляя позади громкий смех толпы гостей.

Охранник, молча, отпер дверцу клетки и протянул мне плащ. Я накинула его на плечи, по моим щекам мокрыми дорожками сбегали слезы.

— Ярика! — Трев кинулся ко мне, обхватывая за плечи и прижимая к своему телу. — Это было просто ужасно! Идем! — он буквально поволок меня, ныряя в темный переход, и увлекая меня к комнатам, где жили все, кто был собственностью Парадайз.

Мы жили, как правило, по два или три человека. Комнаты были скромно обставлены всеми предметами необходимости, а в особой роскоши мы и не нуждались.

Трев уверенно вел меня по коридорам, ковер скрадывал звук наших шагов. На меня накатила апатия, и я просто машинально переставляла ноги, полностью доверившись оборотню.

Наконец, он остановился перед темно-серой дверью, и, повозившись с ключами, втолкнул меня внутрь, тут же запершись изнутри. Я рассеяно скользила взглядом по скупой обстановке.

Две узкие кровати, шкаф, дверь, ведущая в санузел, а также столик и маленькие кресла около него. Все это в темных тонах, а мебель из тусклого темного дерева.

Я замерла в центре его комнаты и громко шмыгнула носом. Слезы высохли, и я чувствовала себя бесконечно пустой. Усталость и напряжение накатывали волнами, заставляя раз за разом проигрывать в голове сцены прошедшего вечера.

— Ярика, ты только не молчи! — Трев обхватил меня за плечи и посадил в одно из маленьких кресел, опустившись передо мной на колени.

Плащ слегка соскользнул с плеча, открывая вид на то, что осталось от костюма. Я успела заметить, как Трев смущенно отвел взгляд, прежде чем я вновь запахнулась.

— Спасибо, — хрипло сказала я.

— Глупая, — ответил Трев и встал.

На нем были свободные черные брюки и рубашка, видимо, успел переодеться после шоу.

Он прошел к шкафу и, покопавшись там, извлек на свет пузатую бутылку из темного стекла. Невозможно было предположить какого цвета жидкость в ней.

— Вот, поможет немного успокоиться, а то тебя всю трясет, — только после его слов я поняла, что тело и вправду сотрясает нервная дрожь, я послушно вытянула руку и приняла бутыль.

После минутного колебания, я все же вынула пробку и приложилась к горлышку губами. Жидкость лавой влилась в горло, и я закашлялась, однако проглотила крепкий напиток.

— Молодец, а теперь еще один глоток, — Трев сел в соседнее кресло и смотрел на меня, подперев голову руками.

Я кивнула и глотнула вновь. В этот раз я была готова, и напиток скользнул в желудок горячей лавиной. Я протянула Треву бутылку.

— Как у вас прошло? — спросила я, так как не могла наблюдать шоу, ведь пока оно шло, я выжидала в подвале своего выхода.

Обычно сперва участники начинали развлекательную программу с того, что по очереди, либо парами, появлялись на своего рода сцене, где выполняли разные трюки. Это могли быть акробатические номера, как в случае Трева, или какие-либо демонстрации дара.

У каждого был свой цвет одежды, чтобы гостям было проще запомнить понравившегося участника, но я с трудом могу называть наши обрезки одеждой. Они не скрывают, а скорее демонстрируют то, чем нас одарили родители.

После короткого выступления, все спускаются к гостям, где должны продолжать развлекать публику. Все ребята доступны для контакта, и как по мне, нет ничего хуже этого. Ведь, по сути, все мы рабы и принадлежим Парадайз, а значит, не имеем своего мнения, что в свою очередь означает, что в обмен на наше содержание мы обязаны делать то, чего хотят гости.

Если кто-нибудь попросит тебя спеть, ты запоешь, скажут станцевать, станцуешь, и все в таком духе. Лишь мне крупно повезло, и Хозяин, чтобы выполнить свое обещание о неприкосновенности, придумал выпускать меня в зал в клетке.

Трев также приложился к бутылке, делая большие глотки.

— Не так плохо, Дилану какая-то сумасшедшая прокусила губу, Рику лапали все, кто мог до нее дотянуться, а вот меня по ходу Хозяин решил продать.

— Что?! — я прямо-таки подпрыгнула на месте.

Трев кивнул и вновь жадно припал к горлышку.

— Но почему? Кому продать? — голова стала невероятно тяжелой. Очевидно, не стоило мне пить на пустой желудок.

— Ну, я ведь не одаренный! Если бы я был леопардом, тигром, хоть кем-нибудь значимым, у меня было бы больше шансов. Но я всего лишь волк, да к тому же серый, таких как я миллионы! — он широко махнул рукой.

Я не знала, как подбодрить его. Трев всегда был мне другом. Он появился у Хозяина, спустя три месяца, как я начала работать. Как-то незаметно мы стали проводить вместе свободное время. Он поддерживал меня, а я его. И сейчас, услышав о его продаже, мое сердце тоскливо щемило.

— А может оно и к лучшему? — с надеждой в голосе спросила я.

Трев хмуро глянул на меня, и я подавленно замолчала.

Мы пили в полной тишине, передавая бутылку друг другу. Внутри меня горел огонь, или же это все крепкий напиток. Перед глазами стояла пьяная муть, и меня нещадно клонило в сон.

— Трев?

— М? — глухо отозвался он.

— А что нас ждет там… после смерти? — вдруг задала я вопрос. Он сорвался с языка помимо моей воли.

— Ха-ха-ха, кажется, тебе уже хватит, — Трев рассмеялся, бросая на меня лукавый взгляд. — Не хочу я, чтоб меня продали, — вздохнул он. — Как же я оставлю тебя тут, совсем одну.

Я попыталась улыбнуться, что, вероятно, выглядело жалко.

— Знаешь, я пойду к Хозяину и убежду… Нет, и переубежду… Да как же там, переубедю… — я окончательно запуталась, а Трев разразился диким хохотом.

— Переубедишь? — подсказал он, вытирая выступившие на глаза слезы.

— Ага, точно! — я встала, и пол подо мной накренился, как будто я стояла на палубе корабля.

— Да, ты совсеем пьяная! — протянул Трев, улыбаясь от уха до уха. Погодите, уха?!

Я потерла руками глаза, так как не совсем им доверяла. У Трева из макушки торчали серые волчьи уши.

— Ушки! — сказала я, тыча в него пальцем.

— Чего? — не понял он, и провел рукой по голове. — А, и, правда, контроль теряю от пьянства, — сказал он и прилег на стол.

Я не стала больше колебаться, и, шатаясь, вышла в коридор. Я точно не знала, что я вообще собиралась говорить Хозяину, но внутри меня все кипело и требовало выхода. Сидеть на месте было просто невозможно!

Я смело направилась в сторону лестницы, чтобы подняться на этаж, где проживал Хозяин Парадайз.

Глава 5

Я шагала по лестнице, пытаясь мысленно продумать будущий разговор с Хозяином. Но, как назло, ничего путного не приходило в голову! Мысли беспомощно спотыкались друг о друга. Я бросила эти бессмысленные потуги и решила довериться случаю.

Наконец, я замерла перед нужной дверью. Рука нерешительно застыла в воздухе, и я сама не могла себе объяснить, отчего вдруг, уже дойдя до места, засомневалась. Но отступать было уже поздно!

Я постучала и прислушалась в ожидании разрешения войти.

— Входите, — послышался приглушенный голос Хозяина, и я дернула за позолоченную дверную ручку.

Комнаты Хозяина были по сравнению с нашими просто королевскими. Дорогая лакированная мебель и ковер на полу! Картины на стенах, и бархатные шторы.

Дверь, что я открыла, вела в рабочий кабинет Хозяина. Он сидел за столом, напряженно сложив руки в замок, и опустив на них темноволосую голову.

Хозяин клуба Парадайз Велор, его имя означало состоятельность, и как нельзя лучше подходило ему, при моем приближении даже не поднял головы. Когда мы находились в неформальной обстановке, мне было разрешено звать его по имени в честь того, что когда-то он был другом нашей семьи.

Ему было около тридцати, возможно, в его родословной когда-то были фейри — древний лесной народ. От них ему достался необычайно высокий рост и довольно крупные черты лица, которые нисколько не портили его привлекательности. Я внимательно смотрела на него, мучительно пытаясь подобрать нужные слова.

— П-почему… Почему ты опоздал?! — мой голос ощутимо дрожал, я не хотела произносить то, что так назойливо вертелось на уме, однако крепкий напиток Трева развязывал мне язык. Велор устало поднял голову, и по его лицу скользнула жалость и досада.

— Ярика, это ты, проходи, — он махнул мне рукой, указывая на низкий пуфик рядом с собой.

Поколебавшись, я все же села и искоса посмотрела на его величественный профиль.

— Я нарушил наше обещание, я знаю, — тихо произнес он. — Я просто не мог прийти раньше, меня задержали.

Я низко опустила голову, почувствовала, как внутри меня вдруг неожиданно заворочался дар, требуя выместить накопившуюся обиду и стресс. Я судорожно сглотнула, пытаясь хоть как-то успокоиться.

«Почему, когда мне нужно было постоять за себя, дар не проявлялся от слова совсем, зато сейчас, готов вырваться без моего на то желания!» — подумала я с досадой.

— Твое сегодняшнее выступление было изумительным! — Велор, казалось, даже не замечал моего наряженного состояния. — Однако я переживал, что ты взвалила на себя слишком много. Твоих птиц было достаточно, с кометой ты перестаралась! — пожурил меня он, кончиками пальцев приподнимая мой подбородок.

Мои глаза встретились с его темно-карими.

— Я…

— Ярика, послушай, то, что сегодня произошло, может повториться вновь, — сухо сказал он, поджимая полные губы.

После его слов, неприятный холодок пробежал по спине. Я уже догадывалась, что именно он хочет мне сказать.

— Я не смогу все время прятать тебя в золотой клетке, да думаю, и ты сама не захочешь сидеть в ней вечно. Найди в Парадайз себе клиента, который сможет по достоинству оценить тебя. Каждое его слово было равнозначно пощечине. Мне все труднее было сдерживаться! Как он мог говорить такое!

«Найти себе клиента, чтобы он использовал меня, как ему будет угодно!»

— Знаю, я обещал тебе полную неприкосновенность, но ты теперь совсем взрослая, а значит, вполне можешь уже расправить крылья.

— Я приношу мало прибыли? — едва слышно выдохнула я. — Кто-то предложил вам сумму, от которой вы не смогли отказаться? — я отшатнулась и вскочила на ноги.

Вернее сказать, попыталась вскочить, а на деле я опасно покачнулась. Велор вовремя перехватил меня за талию, не давая упасть.

— Ты пьяна?! — казалось, он был удивлен.

— Что с того?! — дерзко ответила я, отстраняя его руки. — Так что?! С чего вдруг, ты решил изменить нашему договору?

Велор рукой взъерошил волосы, но взгляда не отвел.

— Да, ты права. Последнее время, я получаю разные предложения на огромную сумму! А всего то и нужно, что отдать тебя всего на одну ночь! Если подумать, то может тебе даже понравится, почему бы и нет! — черты его лица ожесточились, пропало без следа выражение усталости и грусти.

Я едва не зашипела от его слов.

— В твоих глазах пылает огонь, что такое?! Я разозлил тебя? Может ты не такая тихая девчонка, какой была раньше?! Если хочешь, я могу быть твоим первым, обещаю, я буду с тобой нежен.

Не успел он договорить, как мой дар рванул со всем отчаянием, со всей накопленной яростью. Это было подобно взрыву! Жар лился из ладоней неконтролируемой волной, он обжигал даже меня, оставляя на коже воспаленные волдыри. Вокруг воцарился настоящий хаос!

Велор быстро переместился, заслоняясь столом из крепкого дерева. Все мое существо буквально выворачивалось наизнанку, я тщетно пыталась взять дар под контроль!

Он, словно дикий зверь, впервые вырвавшийся из неволи, разрушал все, до чего мог дотянуться. Я просто не знала, что делать!

«Пусть это закончиться! Пусть прекратиться!» — отчаянно кричала я про себя, не в силах выдавить ни слова вслух от давящего напряжения.

На краю сознания я услышала, как резко распахнулась входная дверь. Порыв воздуха окутал мои босые ноги. Одежда на мне горела, стремительно превращаясь в пепел, из глаз сбегали слезы от боли.

Я увидела смазанное движение сбоку, а затем у самого уха раздался хриплый голос незнакомца:

— Свих тер исшь[1]! — повеяло холодом и мраком. Мои веки отяжелели, а тело сделалось слабым и безвольным. Мой дар ослабевал вместе с телом, руки обвисли, а пламя обратилось в белесый дым.

Я покачнулась, а затем почувствовала, как чьи-то руки смыкаются на моей талии, а затем и вовсе поднимают меня, прижимая к крупному телу.

Резинка, что держала хвост собранным, давно сгорела, и теперь мои волосы огненной волной окутывали меня, мешая видеть.

Незнакомец что-то гневно кричал, однако для меня каждый звук был равнозначен далекому гулу. Я медленно, но, верно, теряла сознание. Еще напоследок я успела прошептать:

— Не продавай, — или же мне это только приснилось.