100 лет современного искусства Петербурга: 1910 – 2010-е
Есть ли смысл в понятии «современное искусство Петербурга»? Ведь и само современное искусство с каждым десятилетием сдается в музей, и место его действия не бывает неизменным. Между тем петербургский текст растет не одно столетие, а следовательно, город является месторождением мысли в событиях искусства. Ось книги Екатерины Андреевой прочерчена через те события искусства, которые взаимосвязаны задачей разведки и транспортировки в будущее образов, страхующих жизнь от энтропии. Она проходит через пласты авангарда 1910 х, нонконформизма 1940–1980 х, искусства новой реальности 1990–2010 х, пересекая личные истории Михаила Матюшина, Александра Арефьева, Евгения Михнова, Константина Симуна, Тимура Новикова, других художников-мыслителей, которые преображают жизнь в непрестанном «оформлении себя», в пересоздании космоса. Сюжет этой книги, составленной из статей 1990–2010 х годов, — это взаимодействие петербургских топоса и логоса в турбулентной истории Новейшего времени. Екатерина Андреева — кандидат искусствоведения, доктор философских наук, историк искусства и куратор, ведущий научный сотрудник Отдела новейших течений Государственного Русского музея.
Жас шектеулері: 16+
Түпнұсқа жарияланған күн: 2023
Басылым шыққан жыл: 2023
Баспа: Новое литературное обозрение
Серия: Очерки визуальности
Қағаз беттер: 395
Бұл серияда
Пікірлер2
Дәйексөздер157
Очевидна близость Хармса идеям Матюшина о перманентной свободной динамике формы и цвета
Хармс устанавливает разделение на творческую и нетворческую науку: творческая наука — это искусство, нетворческая — логическое рассуждение. «Если творческой науке придется иметь дело с понятиями количеств… скромно замечу, — пишет Хармс, — что новая система счисления будет нулевая и область ее исследования будет Cisfinitum»39. В 1931 году Хармс включил этот трактат шестым номером в рукописный сборник прозаических и поэтических текстов 1927–1931 годов, посвященных исследованию «нуля форм», если говорить языком Малевича. Понятие «цисфинитум», как я надеюсь показать, определяет пространство около нуля более конкретно, чем супрематические произведения Малевича. Пока же отметим связку искусства создания форм со знанием о нуле и с алогическим мышлением.
