Оглавление

1. Двойная планета
2. Глава 1. Катастрофа
3. Глава 2. Пленники драконов
4. Глава 3. За решёткой
5. Глава 4. Наездница дракона
6. Глава 5. Община
7. Глава 6. На Нефтиде
8. Глава 7. Пополнение у землян
9. Глава 8. Угроза
10. Глава 9. Ракета
11. Глава 10. Запуск
12. Глава 11. Миссия
13. Глава 12. Учения
14. Глава 13. Война
15. Глава 14. Шерианцы
16. Глава 15. Перспективы
17. Глава 16. Капитуляция врага
18. Глава 17. Новые переселенцы
19. Глава 18. Южное полушарие
20. Глава 19. Военный парад
21. Глава 20. Космическое сражение
22. Глава 21. Финийцы
23. Глава 22. Возвращение
24. Глава 23. Новая цивилизация

Глава 1. Катастрофа

Наш разведывательно-экспедиционный звездолёт «Икар» вот уже более ста лет, как мчится по просторам галактики. Для нас же, находящихся на борту, прошло менее шестнадцати. Хотя последние полгода вообще-то летим в режиме торможения. Это значит: время на Земле и у нас начинает выравниваться.

И вот она наша цель — двойная планета звезды в Созвездии Большого Пса, которая уже видна на мониторе внешнего обзора без увеличения или, как выразился мой папа — невооружённым глазом.

Меня зовут Рэд. Фамилии и отчества не имею. На корабле у всех только имена, причём короткие, потому что наш капитан так решил установить. Он не любит произносить длинные фразы. Его дело, как он говорит, отдавать короткие приказы. Кстати, имена он давал каждому члену экипажа сам, и так чтобы ни одно не повторилось снова. Детей, родившихся на корабле во время перелёта, соответственно, крестил тоже он. Сам- то я родился не на звездолёте. Но мне был всего год, когда мои родители отправились в это путешествие. А сейчас — уже шестнадцать лет, через месяц исполнится семнадцать. Поэтому родную звезду и планету своих родителей — Землю, я не помню. Видел её только в режиме увеличения, да в записях, взятых с собой командой ещё до отправления. Или же в фильмах, присланных по разработанному только в тот момент средству связи.

Называется эта связь — «Волна, бегущая по волнам» (ВБВ) и действует по принципу распознавания стотысячных долей нужной волны, которые через определённые интервалы на порядки опережают свою собственную. Доли эти слаживаются в единое целое, и при обработке получается, что уже через десять дней посланный сигнал можно выловить в сотне световых лет от Земли. То же, соответственно и в обратном направлении. Занятия по ВБВ проходили в разделе «Общей Теории Дыхания Пространства» ОТДП — но там «Сплошной тёмный лес!», как сказала бы моя мама.

Об этом могла бы рассказать Кэт. Она стала специалистом по связи на нашем корабле. Ещё она мой лучший друг и дочь нашего капитана, о чём я только недавно узнал из случайно подслушанного разговора её старшей сестры Лады со своей новой подругой Таей, которую с мужем и двумя детьми только недавно вывели из анабиоза для подготовки к высадке. Жак (муж Таи) был назначен руководителем по освоению и колонизации двойной планеты.

А за Ладой я подглядываю уже с полгода. Не для того, чтоб что-либо разведать. Просто нравится на неё смотреть!

Младшая-то её сестра часто бывала у меня в гостях: помогала с уроками, рассказывала всякие истории и сказки, описывала планеты с невообразимыми формами жизни. В частности: теории о том, какой может быть жизнь именно на той двойной планете, к которой мы держим путь. Она увлекалась этим с раннего детства и, в свою очередь, увлекла меня. Мы придумывали и свои собственные версии о том, что сможем встретить и увидеть там! С ней вместе часто рассматривали карты двойной планеты, сделанные по снимкам автоматической станции, что была здесь двести лет назад.

Исследования станция проводила в основном с орбиты. Но забрасывала зонды также и на поверхности обеих планет, которые взяли пробы воздуха, воды и грунта. Сделав на месте анализы, зонды передали данные на станцию. Что было удивительно: полученные результаты были почти идентичны на обеих этих планетах, каждая из которых размерами лишь немногим меньше Земли. Они похожи почти во всём, как две родные сестры: и размерами, и массами, и своими ландшафтами, и климатическими зонами с безжизненными полосами по экватору.

Главное, что выяснила станция — планеты вполне пригодны для заселения ими людьми! Жизнь там точно есть, в том числе и разумная! В северном полушарии одной из планет в зоне средних широт замечены редкие постройки искусственного характера. Было решено: это полушарие исследовать, но колонизации её не допускать. Для землян было бы за благо овладеть и одной четвертью двойной планеты.

Почему именно четвертью? Дело в том, что каждая из двух планет разделена экватором на миры, изолированные друг от друга. Получается, что двойная планета имеет четыре обособленных мира, и в каждом из них развитие жизни могло проходить по своим собственным законам.

Не очень удобно, конечно же, для человека, что сутки там составляют всего четыре часа. Каждый день на этих планетах бывают «солнечные» затмения, а каждую ночь — «лунные», а в тропической зоне гравитационное поле постоянно колеблется. Но ко всему, как говорит мой папа, привыкают!

Ведь и правда: мы же привыкли к тому, что на корабле гравитационное поле постоянно колеблется! Как проболталась однажды Кэт: капитан это делает специально, чтобы экипаж уже в полёте начинал привыкать к условиям жизни того мира, куда стремятся попасть мои родители и прочие взрослые.

В играх нам компанию постоянно составляли двойняшки Рик и Чика, которые были на три года младше меня, а также Лис. Тот вообще — на четыре! Иной раз присоединялись теперь уже тринадцатилетняя Эли и двенадцатилетняя Анна. Но обычно этих двух девочек родители не отпускали бегать без призора по кораблю. Кэт показывала нам тайные уголки звездолёта, где мы играли в прятки. Я-то не знал, что она дочь капитана и всё время удивлялся: откуда она знает столько потаённых мест? Мы с ней почти не расставались: и большую часть занятий, и почти весь досуг проводили вместе.

А Лада всегда держалась обособленно. Если Кет всего на год старше меня, то Лада вообще на четыре! Про их родителей почему-то думал, что они, как и прочие будущие колонисты находятся в анабиозных саркофагах. Хотя и действительно странно было бы для родителей, как я впоследствии осознал, оставив детей, лечь спать на сто лет, которые прошли бы за это время на родной планете!

Теперь уже на Земле готов к отправке вслед за нами звездолёт несколько раз превышающий скорость света. Об этом мы получили сообщение буквально месяц назад (там-то, конечно, за это время прошло несколько больше!) Он ждёт только команды от нашего капитана. Как только мы произведём разведку и обустроимся на одной из двух планет, являющихся спутниками друг друга — новый звездолёт отправится в путь.

Моя мама была инициатором того, чтобы их молодая семья отправилась осваивать другие планеты и хотела провести время полёта в анабиозе, чтобы прибыть в далёкий мир такой же молодой. Но моих родителей взяли только потому, что отца приняли в члены экипажа наладчиком робототехники. А это исключало его место в саркофаге. По своей же специальности он мог продолжать бы работать и в колонии землян на новой планете. Маму, как жену члена команды могли бы погрузить в анабиоз, но она, конечно же, не оставила мужа одного. Ну и меня не стала погружать в сон.

Её мечтой было выращивание домашних животных и растений в количествах, достаточных для того, чтобы население колонии могло питаться натуральной, а не синтетической пищей. Мама проштудировала за время полёта кучу информации по сельскому хозяйству. Вовлекала и меня в свои планы. Вместе с ней и отцом мы, также как с Кэт, рассматривали карты планет, выбирая место, где могла бы поселиться наша семья.

На географию тех планет первоочередное влияние имеют почти ровные тропические валы, высотой около десяти километров, образованные вследствие постоянного воздействия воздушно-вакуумной трубы. Они делят две планеты на четыре разных мира, схожих по ландшафту. В том смысле, что северное и южное полушария каждой из планет отделены друг от друга — прежде всего безжизненной равниной, по которой постоянно ходит гигантский смерч. Чтобы описать примерный ландшафт каждого из четырёх миров, достаточно взять для примера любой из них.

От тропического вала горы с многочисленными вулканами постепенно снижаются (в отличие от Земли, в тропиках этих планет — вечная зима, а на остальной части, наоборот, включая и полюсы — вечное лето). Далее идёт почти ровная горная гряда уже без ледяных шапок, опоясывающая субтропическую зону по всей её протяжённости, шириной в триста-четыреста километров. А между этой грядой и полярной зоной, где тоже есть горы с ледяными шапками, многочисленные моря. Они соединяются между собой, образуя единую водную систему. Но там не существует ни одного настолько большого моря, которое можно было бы назвать океаном. Большую часть территории планет занимают равнины с разбросанными по ней горными массивами, но не настолько большими, как в сторону тропиков и, как в противоположную сторону — к полюсу. Равнины исчерчены лентами рек и усыпаны пятнами озёр. Температура в определённо взятой области колеблется слабо, там нет времен года, так как оси обеих планет параллельны орбите и за весь период обращения вокруг своего солнца не сдвигаются.

На астрономических атласах эти планеты числились пока литерами «А» и «В» с общим условным наименованием. Право назвать их предоставлялось первым колонистам.

А моя мама заранее назвала их и надеялась, что её всё-таки подержат остальные члены колонии. Она ещё в детстве мне рассказывала древнеегипетский миф про двух сестёр, из которого я мало что запомнил. Разве только то, что они дружили, вместе спасались от какого-то злодея, который хотел убить их и сына одной из них, который, когда вырос, расправился со злодеем и стал великим богом у египтян. Так вот по именам этих двух сестёр мама хотела назвать планеты: Исида и Нефтида.

Для всех без исключения на звездолёте, после того как семью Жака вывели из анабиоза, стали проводиться занятия по колонизации, которые он проводил вместе со своей супругой Таей. Уроки выживания на малоизученных планетах преподавал лучший специалист, в своём ремесле — Хак. Независимо от того, собирается ли человек остаться там или же предпочтёт вернуться на Землю в анабиозной камере, в любом случае экипаж, состоящий из тридцати шести человек, в обратный полёт отправляется дублирующий.

Если Кэт готовила себя к колонизации и собиралась остаться жить на одной из планет звезды Большого Пса, то её сестра Лада хотела поучаствовать в исследовании и вернуться, чтобы отправиться к новым мирам. Она изучала астронавтику, пилотирование и обслуживание космических аппаратов, как новых, так и давно забытых старых моделей.

Из тринадцати родившихся и выросших на корабле, больше половины тех, родители которых ещё не определились на этот счёт.

Только меня, моего восьмилетнего братишку Фрэда и Эли (дочку наших медиков) родители с самого рождения готовили к жизни на неизведанных планетах. Дети начальника колонизаторов — Блэк и Мэри также собирались жить на двойной планете. Двенадцатилетняя Анна и её семилетний брат Стас, а также тринадцатилетние двойняшки Чика с Рико и ещё пятеро были детьми членов экипажа, которые, в большинстве своём, намерены были вернуться на родную планету.

Я готовился к будущим приключениям и романтике с нетерпением, изучая, как жили переселенцы на новых территориях Земли, начиная ещё с 16 — 17-ого веков. Интересовался старинной техникой и всевозможными приспособлениями. Хотя в последнее время из-за Лады начал сомневаться в том, что я хочу стать колонизатором.

***

Рано утром по установленному на корабле времяисчислению завыла сирена тревоги степени «высшая». Это значит: что бы ты ни делал, чем бы ни занимался — немедленно всё бросай и во весь опор беги на построение в центральный отсек, сразу же становясь на место специально для тебя отведённое. Какую бы ценную вещь ты ни нёс, каким бы важным делом ни был занят — не имеет значения (исключая, конечно же, определённую категорию из членов экипажа). Минимум, как через две минуты весь состав корабля должен быть построен. Годовалая девочка Бэла в том числе.

«Может, всё-таки учебная?» — Уже на бегу подумал я…

— Хак, хватай детей и бегом! — Закричал капитан.

Тот, одетый в скафандр, с ребёнком на руках, увлекая за собой ещё двух детей, ринулся в аварийно-транспортный отсек.

— На объяснения времени нет! Приказы не обсуждаются! Эвакуация!.. Кет, Фрэд, Стас, Рая! Кет — Рае, Фрэд — Стасу! — одеть скафандры! Свои скафандры оденете уже в спасательной капсуле. Нет времени! Ваша капсула №2. Готовность через пять минут! Кет, не забудь — это двойная планета! Выходить на орбиту между двух планет, между ними и производить посадку! И подальше от тропиков! Всё, с богом!.. Жак, Лис, Мэри, Дана! Одеть скафандры! Ваша капсула №3. Инструкции те же. — Голос капитана стал несколько тише и грустнее.

Спасательные капсулы предназначены только для экстренной или аварийной эвакуации с корабля. На них можно только опуститься на поверхность планеты. Чтобы подняться вновь на орбиту, нужен другой аппарат. Для этих целей к корпусу звездолёта снаружи прикреплены два МАПОДа (Многофункциональный Аппарат Планетарно-Орбитального Действия), называемых астронавтами катерами. Это машина предназначена как для вооружённых действий над поверхностью планет и в ближнем космосе, так и для подъёма, переброски и перевозки грузов, людей. Оснащены новейшими средствами для защиты и нападения. Может быть использован как морской корабль надводного и подводного действия.

— Что же на катера нет погрузки? — услышал я за спиной приглушённый голос одного из членов экипажа.

Я несколько отвлёкся от звучащих далее команд, прислушиваясь к разговору.

— Они горят уже оба, синим пламенем! — услышал я голос нашего техника.

— Как горят? Нас что: обстреляли с этих планет?

— Нет. Жжём себя сами: протечка антивещества из топливного запасника. Струйка попала прямо на катера, продырявив их в один миг. Система автоматического сброса отшвырнула катера от звездолёта, Но дыра в запаснике разрастается и вот-вот антивещество доберётся до корпуса корабля. Это конец! Сделать ничего нельзя! Анабиозные камеры уже выстреливают просто в открытый космос. Спящих, возможно и спасут лет через двадцать…

— Но капсул только десять, а нас пятьдесят семь остаётся. Семнадцать же не поместятся!

(Экипаж увеличился: кроме родившихся на корабле, несколько человек уже успели вывести до этого из анабиоза для подготовки к высадке).

— Не беспокойся насчёт этого. Всё равно и сорок не успеют выбраться. Сейчас вторая капсула только в шлюз заходит. … До взрыва минут 80 — 90. Смогут выскочить ещё, дай Бог, что шесть. Двух-трёх последних накроет взрывом. … Будем надеяться, что хоть двадцать выживут! — Успокоил собеседника техник.

— Я-то думал: зачем это командир вызывает по возрасту, начиная с самых маленьких, плюс пилот. Хочет хоть детей спасти!

Тут я почувствовал удар в спину и пришёл в себя. Командир назвал моё имя. В следующую за мной группу готовились мои родители. Меня же определили в капсулу №5. Пилотом и командиром нашей команды была та самая Лада, что сводила меня с ума. Но сейчас эйфории в том, что она сидит рядом, не было. Услышанное мной в центральном отсеке от Брая никак не укладывалось в моём сознании. Я тогда машинально засёк время — прошёл ровно час. Открывается выходной люк, мы выскакиваем в открытый космос. 75 минут… Я оборачиваюсь — где-то вдали вспыхивает звёздочка, потом ещё одна: катера! — Догадался я. Сам звездолёт тоже уже полыхает! По инструкции без веских причин обращаться командиру не положено. Хотя про инструкцию я тогда и не вспомнил.

— Лада! Корабль! — больше в тот момент сказать я ничего не смог.

— Держитесь, ребята. Нам надо выжить. — Как бы успокаивающе произнесла Лада.

Ещё две капсулы вышли из корабля за нами. Может и мы, и мои родители ещё успеем спастись! Посмотрел на таймер — 88 минут. …И тут всё пространство вокруг заполнило огнём. Капсулу затрясло так, как будто кто-то захотел, чтобы внутри остался один порошок. Сколько это длилось — я не засекал. Казалось — вечность!

Наконец всё успокоилось. Стало легко и тихо. Душа уплывала куда-то, где вечное счастье, где нега и ласки, любовь и …Лада! Я чуть не подпрыгнул: ремни не дали этого сделать. Лада откинулась в кресле с закрытыми глазками. Личико было такое милое и одухотворённое — чистый ангелочек! Достав из аптечки нашатырь, я сунул под её красивенький носик. Лада встрепенулась:

— Что?.. Где?..

И тут же стала вновь серьёзной и …далёкой.

— Вот это нас унесло! Теперь такую петлю делать надо! Лишь бы топлива теперь хватило!

Я был удивлён её циничностью.

— Ко-рабль взор-вал-ся! — По слогам выдавил я.

— Я знала об этом. — И Лада истерично зарыдала.

Потом, успокоившись, вытерла слёзы и обернулась к девочкам. Они не просыпались.

— Пусть отдохнут.

Да, в нашей команде были ещё две девочки — это худенькая, стриженная под мальчика Эли и неуклюжая толстушка Анна. Мы сидели, молча, не смотря друг на друга. Впереди двигались в сторону двойной планеты ещё четыре звёздочки. Лада включила связь, переговорила с теми, что вышли раньше нас. Теперь они двигались в порядке, обратном очерёдности их выхода из шлюза, так как звездолёт обгонял каждую из вышедших спасательных капсул: двигатели торможения к тому времени отключили, а капсулы сразу вначале уходили в сторону от корабля. Нас же взрывной волной отбросило дальше всех. Поэтому пока вернулись на заданный курс — оказались последними. У меня ещё оставалась надежда, что капсулу с родителями просто отшвырнуло ещё дальше. Однако Лада ещё долго гоняла «поисковик», но больше никто не отзывался.

А тем временем двойная планета всё росла! Поистине грандиозное впечатление, когда (такое создаётся впечатление) на один огромный голубой шар медленно накатывается такой же. Кажется — это битва титанов и сейчас произойдёт апокалипсис этой планетной системы. Просто жуткое зрелище!

— Рэд, а почему они так близко и не падают друг на друга? — спросила любознательная Анна, когда мы вышли на орбиту между планетами и оказались зажатыми между ними.

— По той же причине, что и другие спутники не падают на их планеты: они вращаются вокруг них, чтобы не упасть! А этим планетам надо вращаться вместе и намного быстрее, раз они так близко! — объяснил я как можно проще.

Когда мы стали по спирали протискиваться между ними, они сообща начали выталкивать нашу спасательную капсулу, как бы говоря, что третий между ними двумя лишний.

— Здесь уже надо выбирать, какая из этих красавиц нас больше интересует — иначе сообща они разобьют нас. Впрочем, наш выбор уже сделали за нас. — Сообщила Лада.

И действительно четыре других капсулы уже приближались к выбранной планете. Мы, молча, переглянулись. Насколько правильным окажется этот выбор? Теперь это уже наша планета и быть может навсегда.

Глава 2. Пленники драконов

— Лада! Лада! Здесь драконы! Заходи на другую планету! — истерически закричала по связи Кет.

— Кет успокойся. Тебе надо сконцентрироваться. Расскажи нормально, что случилось. — Пыталась успокоить сестру Лада.

Её спасательную капсулу и капсулу Хака мы хорошо наблюдали. А вот Таю и Жака за горизонтом уже видно не было.

— Ты уже здесь? Поздно предупредила! Капсула Таи полностью разгромлена, а её осколки драконы куда-то тащат. За Жаком гонятся. Он садится. Два дракона опускаются следом за его капсулой. …Всё! Ещё два летят ко мне. Что делать?

— Уходи, Кет! — закричала Лада.

Тут мы их увидели. Это были действительно драконы. На Земле любое огромное летающее существо с крыльями называют драконом. Хоть и обрисовывают по-разному. Конечно, они были грациозны в полёте, отливая на солнце фиолетовым блеском! Капсула Кет поднырнула под одного из них, и драконы проскочили мимо, но увидев аппарат Хака не останавливаясь, устремились к нему. Лада развернула нашу спасательную капсулу и стала набирать высоту.

— Лада! Ты что делаешь? — не выдержал я.

— Ещё есть возможность перескочить на ту планету.

Внизу взорвалась о скалы капсула Хака. … А у нас заканчивается запас топлива и к нам летят два дракона!

— Рэд, хватай парашют. Быстрее зацепляйтесь липами со скафандром Анны. Открываю люки. Мы — в левый, вы — в правый. Пошли! — Скомандовала Лада.

Мы Анной проскочили буквально в двух метрах от одного из двух драконов. Они полетели атаковать нашу капсулу, и я раскрыл парашют. Метрах в двухстах от нас опускались Лада с Эли. Я помахал им рукой. Лада махнула в ответ. И вдруг резкий вихрь замотал купол. Нас закружило со страшной силой, да так, что я потерял сознание.

Очнулся уже на земле. Рядом застонала пристёгнутая ко мне Анна. Что-то придавливало нас с ней сверху. Кое-как отстегнувшись от Анны, я попытался выбраться, но меня прижало ещё крепче. Расстегнуть скафандр тоже не удавалось. Заворочалась и Анна. Я увидел её испуганное лицо за прозрачным шлемом в лучах света, исходящего из щелей.

— Рэд, где мы? — спросила она.

— Понятия не имею. Анна, Сможешь дотянуться до защёлки моего скафандра?

Она поелозила, ничего не добившись.

— Ну, давай я твой расстегнуть попробую.- Предложил, было, я.

Но тут странный завал поднялся вверх и отодвинулся в сторону. Мы подняли головы и обомлели: завалом оказалась лапа. А владельцем её являлся самый настоящий дракон. Другая его лапа со страшными когтями потянулась ко мне, и обхватило всё тело, подняв вверх. Из неё торчала одна моя голова. А Анна поднялась и стала снимать скафандр. Я повернул голову и увидел неподалеку на той же поляне ещё одного дракона. Рядом с ним раздевалась Эли, А в когтях тот дракон тоже кого-то держал. Лада! Жива! Но надолго ли? А Эли с Анной продолжали раздеваться, снимая уже нижнее бельё.

«Что же они делают?» — с недоумением подумал я.

Тут лапа развернула меня в другую сторону. Потеряв двух девочек и другого монстра из поля зрения, я увидел странный лес с редкими деревьями, непонятного вида и многочисленными низкорослыми кустами, которые чем-то напоминали хвощи или папоротники. Минут через десять, а, может и через час (время контролировать в тот момент было выше моих сил), я краем глаза увидел, как девочки, держась за руки, забежали за дерево с гладким, толстым, высоким стволом желтоватого оттенка, как бы разрывающимся сверху, откуда выпирал светло-серый пух. Далее меня опять развернули и девочки скрылись с моего поля зрения. Вдруг на солнце набежала огромный диск, и очень быстро стало абсолютно темно. Меня опять положили на грунт, придавив.

Я вспомнил о частых затмениях, происходящих на этих планетах, и только тогда сообразил, что именно одно из них наблюдаю теперь из-под когтей дракона. Через какое-то время солнце опять появилось. Лапа отодвинулась в сторону, и я приподнялся с грунта поляны, на которой не увидел ни единой травинки: только камни с песком и прогалины голой почвы! Вдруг в голове прозвучал мысленный приказ:

«Раздеться!»

Я был огорошен — приказ звучал от динозавра или как его там…

«Неужели это разумные существа, да ещё и обладающие телепатией?» — удивился я.

Скафандр всё же снял с удовольствием. Пробы воздуха, насколько я помнил, показали отличный результат: человек вполне спокойно мог им дышать. Но приказ прозвучал снова:

«Снять всё!»

И так, пока не разделся догола. А неподалёку раздевалась Лада. Какое же у неё восхитительное тело! Я был даже благодарен драконам за предоставление мне такой демонстрации! Лада, раздевшись, побежала к какому-то мохнатому дереву. Я, хоть бежал и в обратную сторону, но заметил, что она начала срывать со ствола: то ли нитки, то ли паутину. В своей стороне я тоже нашёл такое же дерево и обмотался её каштановым мочалом, как пещерный человек. Нарядившись таким образом, подполз к ближайшему у поляны кусту и увидел, как драконы, соскребя когтями все наши вещи в две кучи, схватили их и взмыли в воздух, оставив после себя только облако пыли.

— Лада! Ты где? — Закричал сразу же я.

— Я здесь, Рэд!

Ещё пару раз перекликнувшись, мы встретились несколько поодаль от той поляны, а посмотрев друг на друга, обнялись и расхохотались, давая волю нервной разрядке. Так в объятьях и застала нас ночь с огромным месяцем на небе, появляющимся то с одной, то с другой стороны, а то и исчезающим вовсе. Провели её, прижавшись друг к другу, у какого-то дерева. А с утра начали ломать голову, где же искать Эли с Анной. Пришли на то место, где нас держали драконы. Кое-что из нашей одежды ещё валялось и из шмоток девочек тоже! Нашёл также свой универсальный нож, что выпал из чехла скафандра, который Анна смогла расстегнуть, вместо застёжки самого скафандра. Уже кое-что!

— Вот в ту сторону они пошли, — воскликнул я — скорее всего до темноты и не останавливались. А после затмения могли пойти куда угодно. Хак, хоть и преподавал им ориентирование в незнакомой местности на неизведанной планете, но в таких обстоятельствах мало что из уроков могли вспомнить. Но пока надо двигаться в том направлении.

И мы с Ладой отправились на поиски.

Я пытался найти какой-нибудь ориентир, хоть какую-нибудь зацепку, чтобы выйти на след. Но ничего не находил. Между тем, мы подошли к какому-то дереву, похожему на южные породы хвойных, только более мрачноватого оттенка, хотя с довольно аппетитными на вид плодами. Голод уже давал о себе знать. Поев с Ладой этих плодов, по вкусу напоминающих орехи, и взяв по несколько штук в дорогу, двинулись дальше. Растительность всевозможная здесь была в изобилии, но яркими красками как-то не блистала. Да в данный момент нам было не до любования природой — нужно было найти девочек. Лада всю дорогу кричала — звала их. Очень хотелось пить!

— Вот! Надо найти воду. Нам и самим она нужна, и девочки тоже будут её искать. — Осенило меня.

— И где же мы будем её искать — по каким признакам? — съязвила Лада.

— Надо посмотреть, куда птицы летят. Они, обычно далеко от водопоя не отлетают, насколько я помню из того, что нам преподавали.

— Посмотри, Рэдик. — опять как-то саркастически предложила Лада.

— Что-то не видно пока нигде. Странно — ни одной птички.

— Я уже давно заметила, что ни птиц, ни зверей, ни даже насекомых тут нет. Всё утром будем искать воду с девочками. Ложись!

Никак не могу привыкнуть к этим быстрым сменам дни и ночи. Лечь-то, мы легли, но как через каждые пятьдесят минут спать возможно?

— Лада, А Кэт там с командой, интересно, спаслись?

— У меня самой душа не на месте. Да и Жак со своими, может быть, ещё жив.

Лада заплакала. И зачем я затронул эту щекотливую тему! Проплакав всё затмение, Лада встала с решительным видом.

— Всё. Идём в сторону горы. Я смотрю следы. Ты идёшь за мной и смотришь по сторонам по пути в поисках плодовых деревьев. — В приказном тоне объявила Лада. Вспомнила, что она командир!

Я шёл, смотря вверх и по сторонам, ну и наткнулся на Ладу, вставшую, как вкопанная. Мы вместе и упали. Только было, я хотел приподняться и помочь Ладе, как она сама потянула меня вниз.

— Тихо! Смотри! — Произнесла она шёпотом и показала в сторону горы.

Там проходила группа из шести бесшёрстных обезьяноподобных существ без признаков одежды — двух больших и четырёх маленьких. Видимо, родители с детёнышами. Чем-то они были похожи на кенгуру — может быть, широкими бёдрами и относительно маленькой головой.

— Значит, кроме драконов, здесь есть и другие существа, всё-таки. Вот они-то нас на воду и выведут. — Прошептала Лада.

Мы, как заправские следопыты шли за ними до смены солнца на месяц. Но ночью след потеряли. Пробовали идти в темноте, однако, несколько раз ударившись и пару раз упав — успокоились. Звёзды здесь видны только на горизонте и, когда скрывается месяц — очень темно! Мы сели, упершись спинами в ствол дерева, и замолчали.

— Рэд, слышишь? — Воскликнула Лада, схватив меня за руку.

— Что?

— Журчание! Это река или ручей! — аж завизжала мой командир.

— Пошли скорее в ту сторону! — предложила она.

— А ноги поломаем, упав с обрыва, если это река? Давай подождём ещё десять минут?

— Ладно. — Уступила Лада. — А так пить хочется!

С выходом месяца и, правда, обнаружили ручей, а возле него два плодовых дерева — одно такое же, как мы уже видели, а другое высокое, как то, что я видел у поляны: с гладким стволом, только не желтоватым, а белым. И расколот он был сильнее, с этой трещины свисали бледно-жёлтые прутья, которые легко ломались руками и на вкус оказались сладкими. Напившись, наевшись, стали спорить, в какую сторону идти — вверх по ручью или вниз. В конце концов, веский довод о нарушении субординации взял вверх, и мы пошли, как предлагала Лада, в сторону гор.

Только начал накатываться на солнце край большого диска, как мы увидели впереди две фигуры и уже в полной темноте, ломая ноги, кинулись навстречу. Я и не представлял — насколько дорогими стали для меня эти девчонки, с которыми дружбы-то особой никогда не водил на звездолёте! Мы обнялись, попадав в ручей. Потом, несколько успокоившись, начали делиться впечатлениями. Три девочки взахлёб рассказывали друг другу, что им пришлось пережить. Меня тоже иногда подключали. А голос Лады был такой счастливый! Много ли для счастья надо!

Рассказ Анны

Нам с Эли было так страшно, что мы, взявшись за руки, бежали даже, когда пропало солнце, сбив ноги и набив шишки. Как вышел месяц — продолжали бег. Но ночью уже упали на том месте, где нас застало затмение и уснули. Днём стали думать, что делать дальше. Решили вернуться и украдкой посмотреть — вдруг вы ещё живы. Но окончательно заблудились.

А в следующее утро увидели на краю поляны группу обезьяноподобных существ, которые что-то выкапывали и ели. Нам тоже хотелось кушать. Эли сказала, что надо посмотреть, чем они питаются и как живут. Потихоньку присоединились к их группе и стали тоже выкапывать такие же коренья неказистых кустов, которые оказались толстыми и неглубокими, к тому же очень вкусными. К нам ещё подошёл самый большой самец (скорее всего — вожак), обнюхал и отошёл. Видимо — разрешил остаться. Потом другой самец попробовал было подкатить к Эли, но она так врезала ему кулаком, что тот с визгом убежал! Другие уже больше не подходили. Зато самки стали держаться к нам поближе. Потом мы вышли к ручью. С каким же удовольствием напились и помылись! Довольно долго группа держалась вблизи ручья и ела плоды деревьев, но потом они ушли в сторону от него, а мы остались в надежде встретить вас. И правильно сделали!

***

С утра следующего дня хлынул сильный ливень. Мы нашли более-менее раскидистое дерево и укрылись под ним. Но вода всё равно затекала. Так, прижавшись друг к другу, мы просидели шесть дней и столько же ночей по тому понятию, как всходило и заходило солнце. Продрогли до невозможности! После того, как закончился дождь, согревшись и наевшись — проспали ещё неизвестно сколько. Хронометраж на этой планете вести тяжело.

Наконец, отдохнув, стали опять решать — куда идти. Теперь уже я был за верх: решил, что в горах, которые было видно (а ручей должен был вытекать откуда-то из гор) легче найти укрытие от непогоды. Например — пещеру. Но пришлось уступить большинству. Мы прошли один день вниз по течению и при свете месяца увидели картину, которая не очень нас обрадовала: снизу по ручью стоял дракон. Мы кинулись в сторону от воды, но там был другой.

— Они предлагают нам идти вверх по течению. Я слышала.– Сказала Эли.

Бежать было бесполезно, да они за нами и не гнались. Мы пошли туда, куда нам предлагали. На следующий день всё повторилось. Но после третьего затмения драконы вдруг взмыли в воздух и улетели. Мы с Эли были за то, чтобы продолжить путь. Анна, ставшая уважать свою подругу, тоже стала за неё. Лада, нехотя, согласилась со всеми, и мы двинулись вверх по течению ручья.

— Лада, а ты на Земле родилась? — Спросила Анна, когда мы сели на перерыв по затмению.

— Нет, Анна, на лунной базе. Когда мне было три года, отец повёл показать звездолёт нашей маме и мне с сестрёнкой. Когда он провёл ей экскурсию и уже почти довёл до выхода, его вызвали по срочным делам. Она сказала: «Не беспокойся, любимый — я дорогу назад знаю». По пути к выходу мы развлекались, играя в прятки.

Лада сделала паузу.

— А потом, когда звездолёт уже стартовал — нас нашли в контейнере для грязного белья…

И Лада разрыдалась.

— Я только, когда уже взрослой стала, об этом узнала от посторонних лиц. Папа всегда говорил, что нет нашей мамы и всё! Она, видимо, пошутить решила с детьми, а снова в звездолёт её не пустили — он готовился к старту! Мне маму жалко больше всего, а не отца! Как она жила потом?

— Прости, Лада, что я такая любопытная, я больше не буду тебя так травмировать, ну, не плач! — стала успокаивать её Анна.

Мы с Эли тоже попробовали как-то её отвлечь.

— Она нас бросила на произвол судьбы! — Всхлипывала Лада. — Где теперь сестра?

— Так Кет, может быть, ещё жива! И Фрэд с ней! — добавил я масла в огонь.

— И мой братишка Стас! — Заплакала Анна.

— А мои родители вообще сюда не долетели. — Как бы невзначай вставила Эли.

— Ой! Простите меня! Я эгоистка! Должна, как старшая пример показывать, а сама сопли распустила.– Лада стала вытирать слёзы.

Следующие два светлых отрезка прошли молча. Ночью Эли дала Анне припасённый корешок — знала, что та сладкоежка.

— Ты такая хорошая, Эли! Ты моя самая любимая подруга! — рассыпалась в благодарностях Анна.

— Я тоже рада, что ты опоздала тогда на тревогу. Был бы у нас в команде этот противный Блэк. Ему бы я ни за что корешок не дала! — заметила Эли.

— Но Блэк погиб! Это я должна была там быть! Он вместо меня погиб! — запричитала Анна.

Теперь вытирали слёзы Анне. На очередной стоянке я поддел Эли:

— Теперь твоя очередь!

И Эли расплакалась.

…После того, как успокоили Эли, Лада переменила тему:

— Скорее всего, наши парашюты попали в вихри тропической трубы и получается так, что драконы нас спасли.

— Выходит, теперь мы их благодарить должны по гроб жизни? — поддел я её. — Хотя ты права, скорее всего, так и есть.

— Что это за тропическая труба такая? — Спросила Анна.

— Понимаешь! — Начала объяснять Лада. — Точками наименьшего расстояния между планетами, равного диаметру обеих планет (около 20000 км.), являются точки на их экваторе. А это мизерная щелочка, если принимать во внимание космические масштабы. Для данных тел такое положение в пространстве, принимая во внимание ещё и их вращение вокруг собственных осей, которые параллельны между собой и одинаковы по времени (4 часа), создаётся довольно сложная картина этого странного мира.

В пространстве, находящемся между экваторами двух планет, за счёт взаимного притяжения, создаётся зона слабой гравитации на несколько тысяч километров, откуда вытягивается атмосферный воздух. Но далее действует закон общего центра тяжести, заставляющий притягивать обе атмосферы друг к другу. И получается огромная (даже в глобальных масштабах) вакуумная труба с воздушной оболочкой, которая тянется от одной планеты к другой. Ширина её около двухсот километров у поверхностей и несколько тоньше к центру. Вращение планет вокруг их общего центра тяжести очень быстрое, и вращением вокруг собственных осей они хоть и пытаются догнать его, всё же в два раза отстают. В связи с этим труба движется по экватору вслед за спутником с равными весовыми категориями со скоростью более пятисот км/ч, создавая в оболочке сильнейшие движения воздушных масс. Она хорошо просматривается в записи из космоса.

Посмотрев на не совсем просветлённое лицо Анны, я добавил:

— Тропическая воздушно-вакуумная труба соединяет атмосферы двух планет, и по ней всегда дует сильный вихревой ветер!

— А! Понятно! — Облегчённо выдохнула наша самая младшая подруга.

Звёзды на этой планете видны не очень хорошо. Даже когда ясно, что там, где мы оказались, является редкостью — их затмевает слишком большой и яркий месяц. А во время лунного затмения звёзды видны только по краю горизонта. И всё же созвездие в виде ромба, которое как мы изучали, должно наблюдаться с северного полушария, было, в данный момент, хорошо видно.

— Всё-таки в северном полушарии мы оказались. Солнце, к сожалению, наблюдается только с южного. — Высказался я, посмотрев на небо.

— А почему именно это полушарие называют северным, какая разница? На Земле же просто когда-то давно-давно дали им названия. Вот и называют, как принято. Здесь же мы можем назвать их как хотим? — Опять заинтересовалась Анна.

— Нет, Анна, не можем. Это зависит от вращения планеты. Если на Земле уже дали названия полушариям, то теперь на любой планете Галактики конкретно это будет северным и конкретно противоположное — южным.

— И как понять, где какое? — Продолжала допытываться Анна.

— Ну вот: допустим, ты катишь планетный шар вперёд экватором по орбите. Тогда с левой стороны у тебя окажется северное полушарие, а с правой, соответственно — южное. На поверхности планеты её полушария можно определить по закручиванию водяной воронки. У нас она будет закручиваться против часовой стрелки, а на той стороне — по часовой. Если конечно исходная ёмкость идеальной формы. Но лучше и точнее определять по звёздам!

Лада заинтересованно посмотрела на меня.

— У меня как-то так доходчиво и не получается объяснить. — Сказала она.

Мы не каждый дневной отрезок шли — некоторые отводили, чтобы собрать еду, а некоторые, чтобы просто помыться и привести себя в порядок. Т. е. это они расфуфыривались, а я плоды собирал в это время. Так вот под занавес того дня, когда после отдыха уже собирались на привал по поляне разнёсся шум крыльев. Прибыли драконы. Медленно опустившись, они выпустили из когтей перепуганных Мэри, Дану и Лиса. Мы все сразу, игнорируя драконов, кинулись их обнимать. Наступала ночь, и мы потащили ребят к выбранному нами месту ночлега. Прежде всего, девочки накормили детей плодами, что я насобирал. Они явно были очень голодными. А потом начались расспросы.

Мэри — это смуглая кудряшка, Дана — рыженькая. Обеим по 8 лет, а Лис — это мой постоянный «хвост» на звездолёте, шустрый пацан азиатского типа внешности.

Рассказ Лиса

Когда за нами погнались драконы, Жан успел посадить капсулу в лесу. Он закричал, чтобы мы быстро выметались из капсулы и бежали в лес. А сам, мол, сейчас кое-что заберёт и присоединится к нам. Мы ещё и не успели добежать до первого дерева, как прилетели драконы и стали громить капсулу. Жан не успел из неё выйти. Потом останки капсулы драконы куда-то унесли. А мы, сняв скафандры, побежали в лес. Стало темно, но мы всё равно бежали. Несколько дней и ночей мы почти не останавливались. Потом подумали, что мы уже далеко. И есть нам хотелось. Нашли дерево с плодами вкуса ореха. Но воду найти не получалось.

Раз, когда девчонки спали, я пошёл на разведку. И в зарослях мелкого кустарника увидел трещину в земле. Я подумал, что туда могла затекать вода, и полез в неё. Через какое-то расстояние начались ступени. Спускался по ним долго. Потом, чтобы не заблудиться в темноте, я шёл всё время, касаясь стены, и поворачивал только направо. Когда я пятый раз повернул, то наткнулся на что-то металлическое или керамическое. Я обошёл его вокруг. Оно было в тридцать моих обхватов, прямоугольной формы. Когда залез наверх и попрыгал — там зазвенело, значит, внутри была пустота. И ещё наверху торчала какая-то круглая штуковина. Еле-еле её обломал! Хорошо, что лаз, через который я влез, был хоть и узким, но длинным. И то кое-как эта тарелка протиснулась — больше моего роста в диаметре! Ну, девчонки видели! Я же приволок её к ним. Зато когда пошёл дождь, мы втроём все вместе из неё пили! И после дождя у нас была вода! А потом прилетели драконы. Мы пытались от них убежать, но они мысленно нам сказали, что растерзают, если не остановимся. Пришлось подчиниться. Вот так мы и попали к вам.

***

— Мэри, Дана, а что, правда была большая тарелка? — удивился я.

— Конечно, была! — подтвердила Мэри.

— Да мы бы без неё от жажды умерли! — Возмутилась Дана.

— Значит, на этой планете была какая-то цивилизация. И, скорее всего драконы её помнят и ненавидят, раз с такой яростью напали на наши капсулы. — Предположил я. — Лис, а ты запомнил место, где вы были по каким-нибудь знакам? Возможно, придётся туда наведаться.

— Там вон та самая высокая гора видится, как голова с ушами, а отсюда она выглядит иначе, хотя на таком же примерно расстоянии. А летели мы с той стороны! — Он махнул рукой в сторону запада.

Получилось так, что девочкам напомнили о том, как драконы на их глазах крушили аппарат, на котором они прилетели. Больше всех рыдала Мэри. Ведь в капсуле остался её отец! И чем утешить не знали, а ведь ей ещё не рассказали о матери и брате.

Опять пошёл дождь. Укрыться негде. А теперь ещё и с маленькими! Был он ещё более продолжительным, чем первый. Горная гряда уже рядом. Одна надежда, что там найдём, всё-таки защиту от дождей! Теперь просто не смогли дождаться его окончания. Холодно! Световые промежутки стали пробегать бегом под струями льющего ливня, чтобы как-то согреться. Но всё в жизни кончается когда-нибудь. Закончился, наконец-то и этот дождь.

Если бы во времена больших переселений на Земле (т. е. несколько веков назад) компания с детьми попала в такие же условия, как у нас — безусловно, кто-нибудь обязательно заболел. Но мы, благодаря нашей медицине, обладаем во много раз более высоким иммунитетом, поэтому болезней сейчас просто-напросто не знаем. Хотя родители Эли всё равно проводили с каждым регулярные профилактические медосмотры. Иной раз давали какие-нибудь рекомендации для предотвращения плохого самочувствия. Поэтому простуды сейчас избежали все.

Через какое-то время наша команда вышла к роднику, с которого начинался ручей. Опять появились драконы, опустившиеся с левой стороны: значит нам направо! Там был покатый склон не очень высокой сопки. Мы решили, что ничего не потеряем, если поднимемся наверх. Можно будет хоть произвести обзор местности и определить дальнейший маршрут. Тем более что нам так и так ничего другого не оставалось.

Глава 3. За решёткой

Наши девчата в восхищении аж выдохнули: до чего же живописная картина открывалась нам! Водопад спускался в небольшое озеро. Вокруг этого озерца росли деревья (и, в основном, как мне показалось те, в которых мы находили плоды). Заметил и несколько мохнатых, как мы с Ладой их прозвали, «паучьих» деревьев. Далее озерцо переходило в речушку, через которую был перекинут мост. По обе стороны от моста стояли здания невообразимой архитектуры, довольно странный бассейн, какое-то колесо и клетка.

— Так это настоящее беличье колесо! — Воскликнула Эли. — У меня было почти такое же, когда с хомячками возилась.

— А вон клетка для попугая! — Узнала Дана. — У меня было два попугайчика. Там на корабле.

— А у меня была черепашка с таким же бассейном, как этот! — Похвасталась Мэри.

— Та будка похожа на конуру то ли енота, то ли дикобраза. Она ещё и с окошками! — Умилилась Анна.

— Ещё крысиный лабиринт есть! — добавил Лис.

— В общем, нам предоставляют звериный городок. Будем живым уголком для драконов. Я уверен, что это их рук, точнее лап дело! — Подвёл я итог увиденной нами картины с высоты.

— Хорошо, что хоть живым! Нам ничего другого не остаётся. Мы же сами хотели стать колонизаторами! Смотрите — там будут поля, там — угодья. А дальше речушка образует запруду: будет, где разводить рыбу, если найдём нечто похожее. — Показывала рукой Лада. — Да здесь место — лучше не придумаешь! И крыша над головой какая-то будет. Что хотят от нас драконы, выясним потом и будем решать, что делать дальше. Может быть, даже поставим им условия. Всё равно сейчас нам терять нечего. Спускаемся!

Прежде всего, мы обследовали конуру. Сверху она и действительно казалась изготовленной для обычного енота. На самом же деле — это было монолитное здание метров пяти в высоту, семи — в ширину и пятнадцати — в длину. Какого же зверя здесь держали? Внутри обнаружили останки старинных инструментов. Среди них я раскопал нечто вроде керамической лопаты ещё вполне пригодной для работы. То, что сверху казалось окошками, оказалось просторными проёмами, заделанными прозрачными блоками, только сильно запыленными.

— Если тут прибраться и заделать явно великоватый арочный вход, поставив дверь, то получится приличное жильё. Ещё бы поставить перегородки и меблировать! — Высказал я свою мысль.

Переждав затмение, пошли к деревьям, что у озерца и накинулись на плоды. Чтобы попить — воду, как обычно, черпали ладошками.

— Нам бы посуду, хоть какую! — Размечталась Эли.

Ответить было нечего. Двинулись в ближайшее здание, которое сверху не привлекло нашего внимания, но оно оказалось ещё лучшим вариантом для будущего жилья. Тут даже ворота были на месте. Хотя их заклинило в чуть приоткрытом состоянии. Но, то поправимо! Тем более мы все свободно прошли через другой вход, правда, мне пришлось немного пригнуться. Габариты этого сооружения более нам подходили, чем громадная конура. Оконные проёмы не были заделаны, зато внутри были перегородки, которые можно перенести так, как нам будет удобно.

— Это же конюшня! Вот это стойла. — Показала Лада на перегородки.

— Значит, когда-то здесь водились не только наездники, но и скакуны. — Просто так сказал я.

В мусоре этого помещения нашли ещё три керамических инструмента и среди них саблю или мачете, до сих пор ещё острую. Стало появляться ощущение, что у нас не всё ещё потеряно. Примостившись в более удобный уголок, мы попадали, кто где, и уснули под крышей своего нового дома.

Утром позавтракали всей компанией. Потом, переждав затмение, мы с Лисом пошли разведывать нашу запруду. Ещё сверху я обратил внимание на тростник, росший по её берегу. Из него, может получиться если не мебель, то хотя бы постель. Саблю взяли с собой. Каким должен быть бамбук я точно не знал. Но наверняка это было нечто похожее на него. Мне как-то попадались заметки по изготовлению мебели из тростника.

Рубили с Лисом по очереди. Как ему хотелось помахать саблей, и с каким азартом он это делал! А, когда после перерыва на ночь продолжили работу, Лис вдруг закричал:

— Смотри, Рэд, в запруде плещется рыба!

Там и, правда, через прозрачную воду были видны целые косяки удлинённых обитателей этого водоёма.

— Странно, что до этого мы ни разу не встретили здесь ни одного животного, не считая драконов и кенги. Давай не говорить об этом пока девчатам. Сделаем к ужину сюрприз. — Предложил я своему младшему товарищу.

Набрав по кипе тростника, мы вернулись на «базу». Так, не сговариваясь, все стали называть бывший зверинец, в котором нас поселили драконы. Небольшой сюрприз нам приготовили и девчонки: наш дом преобразился! В нём уже не было столетней пыли.

Половину из принесённого тростника мы выложили на полу, постелив сверху ворс паучьего дерева. Получилась вполне приличная постель, на которой должны были поместиться наши девочки. А из другой половины стали плести кровати. Что-то я вспоминал, что-то додумывали вместе с Лисом. Две кровати всё-таки сделали. Края полукругом загнули вниз. Смотрелось довольно прилично. Им оставалось только высохнуть. А девчата решили заняться вязанием. Из паучьего дерева сплели пряжу, а спицы я им сделал из усов, которые зачем-то торчали сверху всех конструкций.

Отправившись в следующий раз за тростником, я выбрал две сухие и наиболее прочные тростины. Сделал на них зазубрины, и получились сандоли. За запрудой были камни, где вода стекала в следующее русло по мелководью. На этих камнях мы накололи штук двадцать рыбин неизвестных наименований. Охотничий азарт остановило только одно: рыбу надо было готовить. Нужна была соль и огонь или хотя бы что-нибудь из этого. Отправив Лиса собирать сухой ворс и хворост, я пошёл искать кремний к крутому склону. Что удивительно, но довольно быстро нашёл два камня, которые при ударе между собой, испускали искры.

Ох! И радости было, когда у нас загорелся костёр! Особенно явно эту радость проявляли Дана и Мери. Ну, а когда запахла жареная рыба, восторгу всех не было предела! На углях также попробовали пожарить толстые коренья. И они, в приготовленном таким образом виде, оказались ещё вкуснее.

Наш дом постепенно превращался во вполне комфортабельное жильё. Сплели мебель: кровати, кресла, столы. Отделили несколько комнат от большой — общей. Одну из них, втайне на это надеясь, я отвёл для нас с Ладой. Ворота наладили, а малый дверной проём завесили тростниковой занавеской. Начали привыкать потихоньку к быстрым сменам дня и ночи. А в выходной, который сами себе объявили, девчата устроили показ мод из связанной ими одежды. Нас с Лисом тоже приодели. Жизнь налаживалась!

Но по вечерам, бывает, с надеждой вспоминаем о команде Кет и других, кто, возможно, мог спастись с разбитых капсул. Ведь Мэри, Дана и Лис уцелели! И о тех, кто в анабиозе разбросан в саркофагах по космическому пространству. Помочь сами-то им никак не можем! Лада говорит, что сигнал о катастрофе и её причине отправлен. Значит, спасательную экспедицию отправят! Только придёт она лет через семнадцать. Как долго!

***