Оглавление

УИЛЬЯМ ШЕКСПИР
ВЕНЕЦИАНСКИЙ КУПЕЦ

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

ГЕРЦОГ — герцог Венеции.

ПРИНЦ МАРОККО — поклонник Порции.

ПРИНЦ АРРАГОНСКИЙ — поклонник Порции.

АНТОНИО — дворянин, купец из Венеции.

БАССАНИО — дворянин, друг Антонио, поклонник Порции.

САЛЕРИО — торговец, друг Антонио и Соланио.

СОЛАНИО — торговец, друг Антонио, Салерио и Саларино.

ГРАЦИАНО — друг Антонио и Бассанио.

САЛАРИНО — горожанин, друг Лоренцо и Соланио.

ЛОРЕНЦО — возлюбленный Джессики, друг Бассанио, Грациано и Саларино.

ШЕЙЛОК — богатый еврей.

ДЖЕССИКА — дочь Шейлока.

ТУБАЛ — еврей, друг Шейлока.

ЛАНЧЕЛОТТО БОЛТУНО — шут, слуга Шейлока.

СТАРЫЙ БОЛТУНО — отец Ланчелотто.

ЛЕОНАРДО — слуга Бассанио.

ПОРЦИЯ — богатая наследница из Бельмонта.

НЕРИССА — горничная Порции.

БАЛЬТАЗАР — слуга Порции.

СТЕФАНО — слуга Порции.

Сенаторы Венеции, чиновники суда, тюремщик, слуги и другие служители.

МЕСТО ДЕЙСТВИЯ:

Венеция и дом Порции в Бельмонте.

АКТ I

СЦЕНА I. Венеция. Улица

Входят АНТОНИО, САЛЕРИО[1] и СОЛАНИО

АНТОНИО

И впрямь, не знаю, что же приуныл я.

И сам томлюсь, и вижу, вам наскучил.

Как впал в унынье, что к нему склонило?

Какая суть его, что породило?

И сам хотел бы знать.

Унынье — глупо, но меня так давит,

Что сам себя с трудом я понимаю.

САЛЕРИО

Ваш ум блуждает где-то в океане.

Там Ваши корабли под парусами,

Как бюргеры, синьоры в этих водах,

Иль чудные явления морские,

Суда торговцев мелких обгоняют,

Что исполняют реверанс с поклоном,

Когда на крыльях пролетают Ваши.

СОЛАНИО

Поверьте, сэр, решись я на такое,

То чувством бы моим, по большей части,

Была бы безграничная надежда.

Я веял бы траву, чтоб знать о ветре,

Смотрел на карту пирса иль дороги.

И всё, чего бы мог я опасаться,

Что повредить могло б моим затеям,

Меня бы, без сомненья, огорчало.

САЛЕРИО

Дыханием бульон свой охлаждая,

Дрожал бы от озноба я при мысли,

Какой урон наносит в море ветер.

Тогда песок в часах не мог бы видеть,

Чтоб не подумать о песчаных мелях,

И не представить, как в песок корабль

Зарылся носом ниже, чем бортами,

Лобзать свою могилу. Разве в церкви,

Придя и видя стен священных камни,

Не вспомнил сразу бы о грозных рифах,

Что, чуть коснись их нежным боком судно,

Все пряности по волнам разбросают,

В шелка одев бушующие воды,

Короче, всё, что раньше было ценно,

Мгновенно обесценят? Разве мысли,

Такими будь, останутся без мысли,

Что так случись, пришлось бы загрустить мне?

Не объясняй. Антонио, я знаю,

Печален в думах о своих товарах.

АНТОНИО

Поверьте, нет. Судьбу благодарю я:

Дела веду я не с одним, ни судном,

Ни местом, не со всем своим богатством,

И не с удачей нынешнего года.

И, значит, не печалюсь о товарах.

СОЛАНИО

Ну, значит, Вы влюблённый.

АНТОНИО Тьфу! Противно!

СОЛАНИО

Нет? Что ж, давайте скажем, Вы печальны,

Что нет веселья. Это так же просто,

Как говорить, смеясь и кувыркаясь,

Что весел, потому что нет печали.

Двуликий Янус![2] Создала Природа

Чудных людей: одни глаза закатят

И ржут, как попугаи под волынку,

Других же вид — настолько кислый уксус,

Что не покажут зубы и в ухмылке,

Клянись хоть Нестор,[3] что смешная шутка.

Входят БАССАНИО, потом ЛОРЕНЦО

и вслед за ним ГРАЦИАНО.

СОЛАНИО