Прозаик Елена Чижова — мастер психологической прозы, автор романов «Время женщин» (премия «Русский Букер»), «Повелитель вещей», «Терракотовая старуха», «Орест и сын» и других. В романе «Страх и наваждения» повествование нелинейно и многослойно, переплетены действительность реальная и сочиненная.
Главная героиня, писательница из Петербурга, отправляется на международную конференцию. Ее самолет совершает вынужденную посадку в неизвестном аэропорту. Неожиданные перипетии рождают в ее воображении новых литературных персонажей и вызывают из глубин памяти давно забытые события. Придуманные люди становятся реальнее настоящих: профессиональный историк, сделавший карьеру чиновника; неудачливая актриса, истово мечтающая о заглавной роли, и даже фантастические рыцарь и епископ — у каждого из них своя жизнь, история, свои собственные, порой отличные от авторских, суждения.
Это роман о том, как действительность может искажаться в глазах человека, о том, как страх, овладевая мятущимся сознанием, порождает странные наваждения, от которых трудно, а подчас и невозможно избавиться.
Главная героиня, писательница из Петербурга, отправляется на международную конференцию. Ее самолет совершает вынужденную посадку в неизвестном аэропорту. Неожиданные перипетии рождают в ее воображении новых литературных персонажей и вызывают из глубин памяти давно забытые события. Придуманные люди становятся реальнее настоящих: профессиональный историк, сделавший карьеру чиновника; неудачливая актриса, истово мечтающая о заглавной роли, и даже фантастические рыцарь и епископ — у каждого из них своя жизнь, история, свои собственные, порой отличные от авторских, суждения.
Это роман о том, как действительность может искажаться в глазах человека, о том, как страх, овладевая мятущимся сознанием, порождает странные наваждения, от которых трудно, а подчас и невозможно избавиться.
Ұқсас кітаптар
Кітаптың басқа нұсқалары1
Страх и наваждения
·
Дәйексөздер1
притупился или, что более вероятно, – свернулся и угнездился: такое, я читала, бывает с людьми, прошедшими войну.
Но я-то не прошла. Меня нет на фотографиях, запечатлевших отходы ее омерзительного производства: дымящиеся руины, остовы сгоревших домов, сутулые вороны на голых кирпичных трубах, раздолбанные
Но я-то не прошла. Меня нет на фотографиях, запечатлевших отходы ее омерзительного производства: дымящиеся руины, остовы сгоревших домов, сутулые вороны на голых кирпичных трубах, раздолбанные
