Ольга Готина

Шалость судьбы

ГЛАВА первая

Когда учебная сессия в академии стихий подошла к концу, с облегчением вздохнули не только студенты, но и преподаватели. Вокруг царила праздничная атмосфера, а когда стало известно, что наш многоуважаемый ректор Кано ушел в отставку, адепты и вовсе перестали соблюдать правила. Фактически до прибытия нового главы академии мы оставались детьми беспризорными и могли творить все, что пожелаем. Преподаватели устали от наших магических потуг и разъехались кто куда, чтобы отдохнуть, а за порядком остался приглядывать старый завхоз Гутор, которому было все равно, как мы проводим время, если при этом не рушатся стены замка.

И вот уже несколько дней в общежитии не прекращались вечеринки. Мне даже было немного жаль, что я не могу присоединиться к этой анархии, которая только начинала набирать обороты, поскольку уже пообещала матери приехать домой на каникулярную неделю. Покидая академию, я лишь могла надеяться, что, когда вернусь, ее стены будут еще целы.

Порталы перемещения требовали огромной энергозатраты, на которую я, к сожалению, не была способна, поэтому ехать домой пришлось, наняв экипаж. Борясь со скукой, я развлекалась, левитируя перед собой несколько листьев, которые ветер услужливо принес через окно. Из-за постоянной тряски делать это было куда сложнее, чем кажется на первый взгляд. Малейшая ошибка — и стихия вырвется из-под контроля. А поскольку я маг-стихийник, владеющий лишь одной стихией, мне было необходимо достичь в управлении ею совершенства. Предел мечтаний — чтобы в тебе пробудились все пять стихий: огонь, вода, воздух, земля и дух. Последний, к слову, был большой редкостью и позволял магу проникать в души людей, влияя на их судьбы. О других особенностях данной стихии я не слышала, да и это могло быть только домыслами. Дух проявлялся только у тех магов, в ком пробудились все четыре стихии природы, а таких в нашем мире — единицы. Если выбирать из всех стихий, меня всегда восхищал огонь. Его сильная и необузданная мощь завораживала, и я надеялась, что именно эта стихия пробудится во мне следующей. Буду честна с собой: надеяться на то, что я смогу стать магом трех стихий было слишком оптимистично. Одна стихия встречалась повсеместно, две — было нормой, три — уважаемо, потому как такие люди встречались достаточно редко, четыре — встречались в семьях самых высоких кровей, пятью стихиями владели единицы.

Даже наш многоуважаемый ректор Кано, вышедший в отставку, владел лишь тремя стихиями — огнем, водой и землей.

Но как бы я ни надеялась, что моей второй стихией, если таковая пробудится, станет огонь, этого было мало. В моей семье никто не владел стихией огня; матери были подвластны вода и земля, а отец был обычным человеком, без магического дара. Будучи полукровкой, я имела все шансы навсегда остаться лишь с одной пробудившейся стихией — воздухом, но об этом я старалась не думать.

Стихии могут проснуться лишь до совершеннолетия, которое наступает в двадцать лет, а мне уже было восемнадцать — это значит, что с каждым днем мои шансы таяли.

В пятнадцать лет, когда пробуждается первая стихия, происходит зачисление в академию. Тот день рождения стал самым волнующим в моей жизни. Я боялась, что буду лишена дара. Весь день я прислушивалась к себе в поисках отклика стихии…

Экипаж как следует тряхнуло, концентрация была потеряна, и листья полетели на пол.

— Приехали! — крикнул мне извозчик, и я, подхватив свой огромный рюкзак, выбралась на городскую мостовую.

До дома еще десять минут пешком, но это меня не пугало: я соскучилась по столице, пусть и по самым ее отдаленным уголкам. Родители неплохо устроились: мать, благодаря своим умениям, была флористом, и одним из ее постоянных заказчиков являлся сам король. Отец занимался не менее востребованным делом — он был врачом и, хотя магией не владел, лечить он умел. В помощницах у него была бабка, которая умела стряпать все нужные зелья, но сама врачевать не особо любила.

Направляясь к дому кратчайшим путем, я уже мечтала о пирожках. Еда в академии давно перестала быть темой для шуток и стала общим горем адептов. Ее вкус зависел от настроения домовихи, а та, судя по тому, что мы ели последние два года, переживала не лучшие времена. А может, просто разленилась.

Позади меня послышался цокот копыт. Стоило бы отойти и уступить дорогу всаднику, но я устала и была голодна, а эта узкая дорога не была предназначена для верховой езды, иначе я все еще тряслась бы в экипаже. Не трудно догадаться, что всадником был очередной надменный лорд, посчитавший ниже своего достоинства спешиться и пройти нужное расстояние пешком. Представители знати, изредка забредавшие на окраину, меня раздражали. Поскольку живущие здесь люди, за редким исключением, не владели магией, я часто наблюдала по отношению к ним пренебрежение со стороны таких лордов. В том числе и в адрес своего отца. Поэтому, когда неизвестный позади меня многозначительно кашлянул, намекая, чтобы ему уступили дорогу, во мне проснулась очень вредная и мстительная особа. Я продолжала неспешным шагом идти вперед. Тем более что и отойти мне было некуда.

— Уступите дорогу, — послышалось позади.

Ему повезло, что мне и так нужно было свернуть из переулка в сторону оврага. Оранжереи моей матери нуждались в пространстве, которого город дать не мог, поэтому наш дом находился на отшибе. С одной стороны простирался город, а с другой был покатый спуск к лесу.

Но не успела я покинуть переулок, как мимо пронеслась лошадь. Отшатнувшись в сторону от испуга, я неуклюже запнулась и приземлилась на пятую точку. Как оказалось, лорд свернул следом за мной и уже потерял терпение. Я чувствовала, как начинает болеть нога, и, полная раздражения, взмахнула рукой, отправляя под копыта его лошади камень размером с кулак. От неожиданности животное заржало и встало на дыбы, сбрасывая с себя всадника. Поднимаясь с земли, я не без удовольствия наблюдала, как упавший лорд катится вниз по пригорку. И быстренько отряхнув платье, направилась дальше, услышав чертыханья, когда проходила мимо лошади. Та с любопытством смотрела вниз, пока ее лорд вставал и отряхивался. Мне, если честно, тоже хотелось постоять рядом с ней и насладиться этим зрелищем, но боюсь, когда незнакомец поднимется обратно, мне уже не будет так весело, и, прибавив шаг, быстро вбежала во двор своего дома.

— Мам, пап! Я до-о-ома! — закричала что есть мочи, взлетая по ступеням. Первым меня встретил отец, я влетела в его объятия и почувствовала родной запах. Из глубины дома уже показалась мать, которая также заключила меня в свои объятия. Я чуть не замурлыкала, как довольная кошка, почувствовав запах домашних пирожков.

Но тут за моей спиной послышался стук в дверь, а затем раздался голос:

— Мне сказали, здесь живет врач, мне нужно пополнить запас лечебных зелий.

Застыла, уже подозревая, кому может принадлежать этот голос, но оборачиваться не торопилась.

— Да-да, пройдемте, — ответил отец, желая поскорее разделаться с клиентом.

Мама потянула меня за собой на кухню, но, не удержавшись, прежде чем скрыться из сеней, я обернулась и встретилась взглядом с растрепанным и грязным лордом. Не в силах сдержаться, я широко улыбнулась, отметив его потрепанный вид, и захлопнула за собой дверь, отрезая от нас мужчин, которые направились в рабочий кабинет отца.

— Как ты исхудала, — воскликнула мать, начиная меня ощупывать.

На это обстоятельство я не жаловалась: лучше уж быть стройной, чем толстой, так что это было единственным плюсом стряпни домовихи.

— У нашей домовой плохое настроение, и готовить она стала отвратно, но мы, студенты, держимся, — бодро ответила я.

— Ничего, я тебя откормлю и с собой напеку пирожков побольше — угостишь своих друзей.

Я была очень даже не против, да и друзья мои от такого придут в восторг, если, конечно, я сумею довезти пирожки и не слопать все по дороге.

— Там в саду клубника уже вовсю растет, — невзначай заметила мать.

Мои глаза загорелись. Клубника!

Это было единственное, что способно ненадолго отложить мою встречу с пирожками. Я вновь вылетела во двор и, достигнув грядок с сочной, красной аппетитной клубничкой, стала собирать ягоды в подол платья. Не удержавшись, засунула пару немытых ягод сразу в рот.

Когда за спиной послышалось знакомое покашливание, я застыла, прижав к себе свернутый подол с ягодами. Поза моя была не самой приличной, но даже не это заставило сгорать от стыда, а следующие слова:

— Значит, вы любите калечить людей с помощью стихийной магии?

Я медленно выпрямилась — медленно не потому, что опасалась лорда, который застыл за моей спиной, а потому, что боялась рассыпать драгоценный урожай.

Развернувшись к нему лицом, захлопала невинно большими глазами.

— О чем вы говорите? Нет у меня стихийной магии, — жаль, деревенщиной не притвориться — в столице все-таки нахожусь, но девочкой без магии — запросто. Отец-то у меня обычный человек, не маг, и в этом лорд уже должен был убедиться. — Совсе-е-ем нету! — я жалобно всхлипнула.

Лицо лорда вмиг изменилось с решительного и недовольного на растерянное и виноватое. Еще бы: в его понимании не могло быть ничего ужасней, чем оказаться лишенным магии. Я не стала дожидаться, когда эта растерянность сменится презрением и отвращением, и, наигранно всхлипывая, кинулась к дому, аккуратно придерживая подол с ценным грузом. На кухню вернулась уже с улыбкой на лице, и, напевая под нос, принялась мыть ягоды.

Проводив покупателя, отец вернулся в жилую часть дома. Впереди нас ждал тихий семейный обед.

— Ну, что нового, дочка? Выглядишь здоровой, только уставшей.

— Так экзамены, папа — конечно, я уставшая. Эти злюки из нас все соки высосали.

— Юна, — одернула меня мама, — нужно вежливей говорить о своих преподавателях.

— Даже если они о нас говорят невежливо? — решила уточнить я.

Папа лишь тихонько посмеивался: заносчивых магов он не любил, как и я. Причина была понятна. Лишь после брака кнему стали относиться более или менее уважительно, но совсем не из-за его профессии, а оттого, что услуги матери пользовались популярностью при дворе.

— А как твои силы? — переключилась мама на новую интересующую ее тему. — Новой стихии до сих пор не чувствуешь?

— Нет, мам, пока нет.

— Жаль, пробудись у тебя земля, я научила бы тебя тому, что умею.

— Я не хочу растить цветы, — отмахнулась я, — хочу стать… боевым магом! Или еще кем-то настолько же крутым. Еще я хочу путешествовать, а не сидеть постоянно на одном месте.

— Боевые маги владеют минимум тремя стихиями, — чуть замялся отец, явно намекая, что с такой наследственностью мне это не светит. Но тут же опомнился, не желая меня огорчать. — Этот лорд, что сейчас заезжал, боевой маг, кстати.

— Да он и на лошади-то удержаться не может, — удивилась я, — какой из него боевой маг?

— Что значит «не может на лошади удержаться»? — насторожилась мама.

— Ну… Видела я по дороге, как он в канаву упал, — как бы между прочим заметила я.

Тихо посмеивающийся папа получил от мамы строгий взгляд.

— То-то у него вид такой помятый, — отец широко мне улыбнулся.

ГЛАВА вторая

Дома было хорошо, и я провела остаток каникул, полностью забыв об академии. Помогала отцу и матери, гуляла по городу и ела клубнику. Но нужно было возвращаться. Плечо мне оттягивал рюкзак, набитый под завязку едой и зельями от простуды, которыми меня снабдил отец. Вещь полезная и в быту востребованная: простужались у нас часто, причиной тому были худые окна и огромное количество магов воздуха, устраивающих везде сквозняки. Выехала я поздним вечером, выслушав много упреков от родных, но заверила, что до академии дорога прямая и спокойная, а если что, воспользуюсь магией и наподдаю всем разбойникам воздушных пинков. Но как бы я ни искала приключений, по пути мне действительно не встретилось ни одного захудалого разбойника, и у ворот академии я оказалась уже далеко за полночь — естественно, нарушая комендантский час. Был один проверенный способ проникнуть на территорию незамеченной, только вот накрылся он медным тазом, потому как меня ждал сюрприз. Едва приблизившись к стене, я потеряла связь со стихией и почувствовала, как академию окутывает магия. На два шага от стены мои силы блокировались. Я ошарашенно взирала на стену. Неужели приехал новый ректор? Вот это да… Сколько же у него сил, если он смог окружить академию такой защитой? Место у нас было, конечно, глухое, но абсолютно безопасное, никому и в голову бы не пришло проникать на территорию — себе дороже будет. Ну, не считая студентов, тайком сбегавших ночью в ближайшее село. Получается, это и не защита вовсе, а способ пресечь все незаконные вылазки.

У меня был вариант пойти с повинной к воротам и просить Гутора впустить, не сдавая ректору, но что-то мне подсказывало, что он захочет выслужиться перед новым начальством, а значит, сдаст с потрохами. Я вновь приблизилась к стене, прикоснулась к ней руками и закрыла глаза. Неужели придется ночевать под стенами замка?

Я почувствовала магию, окольцовывающую академию: она распространялась лишь на стену, мешая ее преодолеть, но… Я отскочила от стены и бросилась вдоль нее, наплевав на то, что ноги утопают в грязи, потому как почувствовала, что защита имела брешь, которую можно использовать, чтобы проникнуть на территорию.

Пришлось обогнуть почти половину территории академии, прежде чем я достигла свободного от магии участка. Сейчас я больше напоминала хрюшку, чем адептку: ботинки и подол в грязи, полы дорожного плаща тоже испачканы. И все из-за нового ректора! Радовало лишь то, что этот лорд даже защиту нормально поставить не смог. Мое недовольство было настолько сильным, что я даже высказала его вслух, ища место почище, чтобы вступить на него.

— Чистоплюй! Защиту он установил! — мои ботинки снова вляпались в грязь, и мне было их отчаянно жаль.

Я застыла на месте, прямо напротив магической бреши.

— Ну что, маг плешивый, — довольно промолвила я, — стихийник блохастый, не умеешь ты защиту ставить, на том и спасибо!

Я накинула на голову капюшон, чтобы не растрепать ветром волосы и, раскинув руки в стороны, прикрыла глаза, концентрируясь. Одно дело — поднять в воздух веточку, другое дело — собственную тушку.

Ветер налетел на меня, подхватывая, и я открыла глаза. Аж дух захватило! Все-таки чувство полета неописуемо. Но силы мои не были безграничны, и я направила себя к краю стены. Уже оказавшись над ней, я поняла, что маг был не дилетантом и, кстати, совсем не плешивым. Он, открыв рот, застыл прямо посреди лужайки перед стеной, уставившись на меня, ведь я его прервала в момент окончания защитного заклинания, которое должно было замкнуться именно в этом месте. Новый ректор, а я почему-то уже не сомневалась, что это он, уже начал отходить от шока, а я с ужасом узнала в нем лорда, которого неделю назад спустила с пригорочка. Отчаянные обстоятельства требуют отчаянных мер, и, зажмурившись, я отпустила ветер и полетела прямо на мужчину, который лишь успел крикнуть возмущенно: «Адептка!»

Для меня приземление оказалось мягким, а вот для него — не очень. Кажется, мой локоть успел угодить ему в глаз. Радуясь, что капюшон не слетел, открывая лицо, я понадеялась, что ректор владеет другими стихиями, и снова призвала ветер, с его помощью припечатала мужчину к земле, а сама резво вскочила и со всех ног кинулась в сторону общежития.

То ли стихией воздуха он не владел, то ли был в глубоком шоке от моей наглости, и в холл я влетела в гордом одиночестве. Но расслабляться было рано: в том, что ректор последует за мной, можно не сомневаться. Я встала перед выбором: бежать в свою комнату или переждать бурю в другом месте, когда услышала громкие крики студентов где-то в конце коридора. Там была очередная вечеринка — видимо, прощальная. Решив, что наилучший способ спрятаться — это затеряться в толпе, я ринулась в сторону шума, на ходу снимая с себя плащ. Народу в комнате было человек пятнадцать, и они сначала удивленно уставились на меня, а затем принялись радостно приветствовать. Я оперативно повесила плащ на вешалку, скинула рюкзак там же и продвинулась вглубь комнаты, где меня тут же начали обнимать и предложили выпить. Праздновали они, судя по всему, долго — возможно, даже не прекращали с того дня, как я уехала. Но общее веселье прервал грохот отворившейся двери. Конечно, никто не соображал, какая опасность надвигается, а я чисто по инерции быстро присела, прячась за спиной одного из парней, и тут же нырнула в единственное укрытие, которое было совсем рядом, — под кровать.

— Что здесь происходит? — строгий голос заставил веселье стихнуть. — Неужели вы не ознакомлены с уставом академии? Распитие алкоголя запрещено! И шумные сборища после полуночи — тоже!

Кто-то нервно икнул — видимо, начал понимать, в какой ж… компрометирующей ситуации мы оказались.

— Я ваш новый ректор и жду завтра каждого в своем кабинете! Каждого из шестнадцати здесь присутствующих. Адептка! Вылезайте из-под кровати, я прекрасно вижу вашу… — он замялся, — вас вижу.

Я поняла, что обращался он ко мне, и попятилась назад, вылезая наружу. Поднимаясь на ноги, я не торопилась разворачиваться к нему лицом. Может, он уже и забыл меня? Ну, пожалуйста!

— Повернитесь, адептка! Что за поведение — прятаться под кроватью!

Вздохнув, я развернулась и встретилась с ним взглядом.

Узнал. Определенно узнал. Иначе почему у него так вытянулось лицо, а затем недобро вспыхнули глаза. Затем его взгляд скользнул вниз, на мое платье и ноги… изляпанные в грязи. У всех остальных в комнате ноги были чистыми.

— Так это вы нарушили комендантский час и перелетели через стену, — он даже не спрашивал. — Идемте со мной, а остальные явятся завтра, когда протрезвеют.

Ребята уже тихонько прятали бутылки и стыдливо опускали глаза. Ректор вышел в коридор и в ожидании застыл у раскрытой двери. Оставалось лишь смириться со своей участью. Забрав свой плащ и рюкзак, я вышла к нему.

— Идите вперед. Где кабинет ректора, вы наверняка знаете.

И вот так, под постыдным конвоем, я поплелась в учебный корпус.

Корпуса в академии были соединены переходами. Пока я передвигалась по одному из них, в голове зародилось трусливое желание снова сбежать, но здравый смысл напомнил, что бежать некуда. Да и лицо мое он уже видел, еще и узнал! Главное, чтобы теперь вообще не выгнал из академии, и так вон идет, почти на пятки наступая, и дышит как-то слишком недобро и шумно. Я попыталась оценить ситуацию и свое положение. С пригорка спустила — это раз, соврала, что не имею магии, — это два, нарушила комендантский час — три, кажется, въехала локтем в глаз, приземлившись прямо на него, да еще и использовала магию, чтобы удержать его, — это четыре. Кстати, а что у него с глазом? Я попыталась украдкой оглянуться, в итоге извернулась, как только могла, чтобы увидеть следовавшего за мной лорда и оценить нанесенный ущерб. Помят — да, но фингала под глазом или других серьезных увечий не наблюдается, только вот… показалось или он немного прихрамывает?

— Адептка! — вскрикнул он, но поздно. Я слишком увлеклась, пытаясь оценить степень своего попаданства в неприятности, и не вписалась в поворот, неудачно врезавшись в арку, обрамляющую вход в учебный корпус. Стыдно-то как…

— Вы еще и пьяны? — грозно спросил мужчина.

— Нет, — поспешно ответила я. Список моих косяков и так был непростительно длинным, а он еще один навесить собрался.

Ректор уже поравнялся со мной и, подойдя совсем близко, строго потребовал:

— А ну-ка, дыхните!

Я послушно дыхнула.

Лицо мужчины было сосредоточенным, но запаха алкоголя он, конечно, не почувствовал. Однако это меня совсем сейчас не волновало, потому как я смогла увидеть его лицо и с ужасом заметить, что правый глаз ректора немного покраснел. Фингал я ему все же поставила…

— Идите уже, — велел он мне, нахмурившись, — и постарайтесь больше никуда не врезаться.

 

В кабинете все выглядело по-старому. Не то чтобы я часто бывала в кабинете ректора, но пару раз доводилось. Так вот, вещи прежнего главы академии магии исчезли, но остался старый дубовый стол у окна, красные кресла перед ним и шкафы с документами. Стоило нам войти в кабинет, как лорд щелкнул пальцами, и в камине взметнулись языки пламени. Я завистливо уставилась на огонь. Он владел моей самой любимой стихией! Интересно, что еще ему подвластно?

— Садитесь, адептка, — велел ректор, огибая стол и опускаясь в свое кресло. Голос его не предвещал ничего хорошего.

Я медленно подошла к креслу напротив его стола, повесила плащ на спинку и опустилась на мягкую обивку, пристроив рюкзак у ног.

Молча уставившись на мужчину, я наконец-то разглядела его лицо, не отвлекаясь ни на что другое. Глаза у него были темно-карие и блестели ох, как недобро из-под нахмуренных бровей. Короткие волосы — вероятно, обычно аккуратно уложенные — мне довелось лицезреть только всклокоченными, а сейчас в них и вовсе повисла пара травинок. Выглядело нелепо, но мне удалось подавить смешок. Опустив взгляд, я уставилась на сложенные на столе руки мужчины. Внимание тут же привлек старинный перстень на одном из пальцев — очевидно, родовая реликвия. «Очередной лорд, гордящийся своим титулом», — тут же подумала я. Ректор явно был посажен сюда по протекции, уж слишком он молод для этой должности — на вид от тридцати до тридцати пяти лет. Отец сказал, что он боевой маг; видимо, никудышный, раз его отправили возглавлять академию стихийной магии, ведь какой нормальный маг захочет быть запертым в четырех стенах с кучкой молодых адептов?

— Итак, ваше имя и курс?

— Юна Аро, третий курс, — отчиталась я.

Тут же поднявшись с кресла, ректор отошел к стеллажу, задумчиво разглядывая его. Здесь хранились все личные дела адептов. Пробежавшись пальцами по полкам, он остановился в нужном месте и извлек на свет папку с моим именем.

— Итак, адептка Аро, — он возвращался к месту, читая файл, — третий курс, стихия воздуха и… все? Здесь правильно указано?

— Да, только воздух, — сухо подтвердила я.

— А как же «нету у меня стихийной магии»? — передразнил он меня, припоминая нашу первую встречу.

— Ну-у….

— Не трудитесь придумывать оправдания, — отрезал он, — и так все ясно. По-вашему, это этично — использовать стихийную магию, чтобы калечить людей?

— Я не использовала магию. — Для убедительности даже отрицательно покачала головой. — Кто же виноват, что вы на лошади не смогли усидеть! — вырвалось уже по инерции, и я испуганно прикусила язык. Вот дура!

Лорд побледнел — видимо, от злобы, и провел рукой по своим грязным волосам. Травинки тут же перекочевали на его ладонь, и он посмотрел на них удивленно, после чего отбросил в сторону.

— Вы не можете наказать меня за то, что было за стенами академии! — поспешно выпалила я, отыскав лазейку.

— Допустим, — недовольно согласился ректор, — но вы нарушили комендантский час.

— Понимаете, у нас… проблемы были с экипажем, и я немного задержалась.

— Вы могли пройти через главный вход и написать объяснительную, указав причину опоздания, а не перелезать через стену, проклиная мага, которым, видимо, являлся я.

Я медленно сползала по спинке кресла вниз, желая провалиться куда-нибудь в подвал.

— Да, адептка, я все слышал — и про мага плешивого, и про стихийника бла…

— Блохастого, — тихо прошептала я себе под нос, и, к счастью, в этот раз он не услышал.

— И что же с вами делать, адептка Аро? — ректор снова сложил руки перед собой, сцепив пальцы, и внимательно посмотрел на меня.

Я подтянула рюкзак с пола на колени и расстегнула молнию. Пошарив внутри и распространив по всему кабинету запах пирожков, извлекла наружу небольшую синенькую баночку и поставила на стол перед мужчиной.

— Вот, это поможет.

— От чего поможет? — глава академии взирал на меня с удивлением, я же, смутившись, ткнула пальцем в его лицо, показывая на глаз.

— От фингала под глазом поможет.

Ректор как-то уж слишком тяжко вздохнул и протянул руку, забирая баночку.

— Ладно, идите уже.

Я вскочила с кресла, прижимая к себе рюкзак, и кинулась к двери.

— Адептка Аро!

Я зажмурилась, сдерживая желание выругаться. Вот знала же, надо еще быстрее бежать, пока он не передумал. Осталось ведь всего ничего, полшажочка до двери.

— Да? — я нехотя развернулась.

— Вы плащ свой забыли, — он кивнул на спинку кресла, где висел мой плащ.

Я поспешно вернулась за забытым предметом гардероба и, промямлив «до свидания», выскочила за дверь, облегченно выдохнув в коридоре. А ничего ректор, нормальным мужиком оказался — может, он и не лорд совсем?

ГЛАВА третья

Соседка по комнате разбудила меня прицельно запущенной подушкой. Вставать совсем не хотелось, поэтому я обняла снаряд и продолжила спать.

— Юна! Вставай, пора на завтрак.

— К черту завтрак, все равно он отвратительный. К тому же у меня пирожки остались, — промычала я сквозь подушку.

В ответ — тишина, затем раздалось тихое шуршание. Я тут же открыла глаза, осознав, что соседка нагло тырит мои пирожки.

Айлин сидела прямо на полу с моим рюкзаком в обнимку, и во рту у девушки уже исчезло полпирожка. Я не была готова остаться без завтрака, поэтому пришлось встать с кровати и присоединиться к ней. Вместе с едой я вернулась в постель, но сон как рукой сняло.

— Пожалуй, я тоже на завтрак не пойду, — совсем обнаглела Айлин, доставая себе второй пирожок, но откусить так и не успела, испуганно выронив его, как только из ниоткуда вдруг послышался раскатистый голос:

— Адепты академии стихийной магии, будьте добры собраться в столовой через десять минут!

— Это еще что такое? — Айлин поспешно подхватила с пола упавший пирожок и посмотрела на него с сожалением, раздумывая, насколько безопасно его есть.

— Это наш новый ректор, — со стоном ответила я, потянувшись за одеждой.

— А как он так… а-а-а, магия воздуха.

Я согласно кивнула. На самом деле он не говорил настолько громко, что было слышно во всей академии — просто позволил ветру разнести его слова по коридорам, чтобы они достигли каждого адепта. Значит, второй его стихией являлся воздух, как и у меня.

— А ты что так поспешно одеваешься? — насторожилась соседка по комнате, наблюдая, как я натягиваю форму академии.

Каждому адепту полагался стандартный набор: несколько рубашек красного, синего, зеленого, белого, серого и черного цветов. Красный олицетворял огонь, синий — воду, зеленый — землю и серый — воздух, белый цвет относился к духу — стихии, которой за время моего обучения в академии никто и никогда не владел, а черный был стандартным цветом академии. Девушкам также выдавалось черное платье средней длины с эмблемой академии и юбка длиною чуть ниже колен. Форму для занятий физической подготовкой мы покупали сами, единственным требованием от академии было, чтобы она имела разрешенные цвета — либо черный, либо цвет одной из стихий.

— Не хочу опоздать — ты же слышала, десять минут на сборы, — я застегнула пуговицы до самого горла и быстро оглядела себя в зеркало.

— С каких пор ты такая правильная? — проворчала подруга, решительно откусывая от пирожка, который недавно побывал на полу.

Я умолчала о том, что уже успела разозлить ректора и испытывать его терпение на прочность в ближайшее время мне планировала. Глядишь, если в первую неделю обучения за мной не будет никаких косяков, он и про старые забудет.

Подхватив платье, оставленное вчера на стуле рядом с кроватью, я критически его осмотрела. Подол был весь в грязи, а надень я что покороче, была бы сама как свинюшка.

— Ты где так платье испачкала? — полюбопытствовала Айлин.

— Через стены академии перебиралась — ну там и грязища.

Я сложила платье и убрала в корзину, предназначенную для грязных вещей — домовые вычистят.

— Пошли, Айлин, пока не опоздали.

 

Успели мы вовремя: адепты толпились в помещении, перешептываясь и зажимая нос. Похоже, домовая сожгла сегодняшний завтрак. Столовая уже давно не видела такого скопления народа. Мы с Айлин не торопились проталкиваться вглубь, где запах гари ощущался еще сильнее, выбрав место поближе к выходу. Рядом тут же возникла Джинна — девушка владела стихиями земли и воды и училась на одном потоке с нами.

— Девочки, вы уже видели нового ректора?

— Нет, — ответила Айлин, а я промолчала, не горя желанием описывать, где и когда его видела.

— Говорят, он молодой и красивый, — понизив голос, зашептала Джинна.

— А сколько у него стихий, не говорят? — тут же полюбопытствовала я, потому как этот вопрос для меня был куда интересней, чем обсуждение внешности ректора, о которой я была уже достаточно осведомлена.

— Вроде бы три, — пожала плечами девушка.

Тем временем в толпе послышались шепотки, и, обернувшись, я увидела ректора, взобравшегося на стул посреди столовой.

— Ой, какой он непринужденный, — тут же захихикала рядом Джинна. — И определенно красавчик.

Лично я ничего выдающегося в ректоре не видела, но могла бы назвать его гуманным за то, что он отпустил меня вчера без наложения наказания.

— Адепты! — голоса вокруг стихли. — Я не отниму у вас много времени, и вы сможете вернуться к завтраку. Для начала я всего лишь хочу представиться.

— Он что, действительно, чувствуя этот запах, думает, что мы будем завтракать? — скептически спросила я у Айлин.

— Тш-ш, — раздалось мне в ответ от соседки. Ясно, еще одна пропала.

— Меня зовут Аден Дакар, но для вас я, конечно же, ректор Дакар. Судя по тому, что я уже успел увидеть, дисциплина в академии хромает, с пятнадцатью из вас мы поговорим сегодня об этом подробнее и в индивидуальном порядке.

В толпе послышалось несколько тяжких вздохов.

— Надеюсь, что с остальными подобные беседы не понадобятся. Я буду вести у вас магию огня и основы защитной магии. Также я намереваюсь встретиться с каждым, кому подвластно более трех стихий, так что не пугайтесь, если я вызову вас в свой кабинет.

— Мне уже жалко, что у меня лишь две стихии, — вздохнула рядом Джинна, — мне срочно нужна третья. Готова продать душу.

— Собственно, это все, что я хотел сказать, гонять вас ради такого короткого объявления на стадион не было смысла, — ректор уже спрыгивал со стула.

Из толпы послышался голос недовольного смельчака, который, похоже, как и я, предпочел бы поспать лишние десять минут, а не плестись в столовую.

— Да и это можно было сказать по утреннему сарафанному радио.

— К сожалению, утреннее сарафанное радио не даст вам представления о том, как я выгляжу. А как я уже убедился, для меня гораздо безопасней, чтобы адепты знали ректора в лицо.

Послышались хихиканья— в основном, конечно же, девчачьи.

— Интересно, о чем это он, — сквозь смешок сказала Айлин.

— Понятия не имею, — невинно ответила я.

Именно в этот момент ректор Дакар проходил мимо. Наши взгляды встретились. Никакого фингала под глазом уже не было. На секунду мне даже показалось, что на его губах промелькнула улыбка, но мужчина опустил голову и прошел мимо.

Толпа в столовой начала рассасываться — пробовать завтрак желающих не было, и мы с Айлин позволили потоку адептов вынести себя в общий холл.

— И какое у нас первое занятие? — я уцепилась за подругу, чтобы не потерять ее в толпе.

— Не поверишь, основы защитной магии. Никогда так не хотела на урок!

И не она одна. Когда мы вошли в класс, он был уже заполнен однокурсниками. Айлин расстроилась, что все передние места уже заняты, но меня это только радовало.

— Эй! Юна! — окликнули меня ребята, столпившиеся у учительского стола. Среди них были и те, кого ректор вчера застукал на вечеринке.

Оставив вещи на парте, я приблизилась к ним.

— Он тебя вчера сильно ругал?

— Какое наказание назначил?

— Он совсем зверь или жить можно?

Вопросы сыпались на меня со всех сторон, а я застыла, быстро соображая, что ответить. Ну не говорить же, что перед этим я прыгнула на него, заехала в глаз и поставила фингал, после чего предложила мазь от синяков, и, растрогавшись, ректор отпустил меня восвояси.

— Ну-у-у… без наказания обошлось, — я решила, что слишком обелять ректора не стоит, да и выглядеть это будет странно. — Но ругался страшно! Он просто зверь!

— Ну-ну, действительно, что с тебя взять — ты же полукровка. В любом случае, нет смысла в воспитании дикарки, и я удивлен, что он тебя не отчислил. Наверное, оказала какие-нибудь особые услуги?

— Заткнись, — процедила я.

Этот голос я могла узнать, не оборачиваясь. Принадлежал он Исару Россу, напыщенному индюку, одному из нескольких адептов, в жилах которых текла не только голубая кровь, но и сила трех стихий.

— А то что? — медленно растягивая слова, спросил он.

Протянув руку, я схватила с учительского стола сырую тряпку, которой недавно вытирали доску от мела, и, разворачиваясь, бросила, надеясь на эффект неожиданности. И он был. В классе повисла гробовая тишина. Почему? Да потому что тряпка медленно сползала с лица ректора Дакара.

Исар, так удачно отпрыгнувший в сторону, довольно улыбался, явно наслаждаясь тем, как метко я попала. А вот ректор быстротой реакции похвастаться не смог, да и откуда он мог знать, что по кабинету будут летать грязные тряпки. Я неуверенно сделала шажок в сторону стены, прекрасно понимая, что это уже не поможет тихо пробраться на свое место. Ректор Дакар снял тряпку со своего лица и отбросил в сторону Исара. Парень был вынужден поймать ее и тут же брезгливо отнести обратно к столу. Глаза мужчины блеснули недобрым огнем, когда он увидел меня.

— Адептка! — только и смог возмущенно вымолвить он.

— Ректор? — неуверенно пискнула я.

— Вы плохо слушали меня утром? — голос его становился все строже — похоже, он уже пришел в себя после такого теплого и мокрого приема.

В кабинете послышались смешки, только Айлин взирала на меня с ужасом и сочувствием.

Ректор, видимо, ждал моего ответа, он медленно достал из кармана платок и провел им по лицу.

— Извините, ректор Дакар, это была случайность, — сдержанно ответила я, приходя в себя.

— Идите на свое место, — процедил мужчина и направился к столу.

Повторять дважды мне было не нужно.

— Легко отделалась, — шепнула Айлин, присаживаясь рядом.

— Ты даже не представляешь, насколько, — шепнула я в ответ.

— Адептка Аро! Я сказал «сесть», а не «болтать»! — мы с Айлин даже подпрыгнули на месте, так строго и резко прозвучал его голос.

Влипла я, ректор запомнил мое имя и, похоже, теперь не скоро забудет.

— Для начала я хотел бы, чтобы подняли руку все, кто владеет одной стихией.

Не испытывая сильной гордости, я подняла руку вместе с несколькими студентами.

— Хорошо. У кого две стихии?

На этот раз подняла руку Айлин и с ней большинство класса.

— У кого три?

Единственным — гордо и медленно, я бы даже сказала — лениво — поднял свою руку Исар.

— Как вас зовут, адепт? — ректор сделал шаг в его сторону.

— Исар Росс.

Мужчина кивнул, услышав его фамилию.

— Я знаю вашего отца, задержитесь ненадолго после занятий.

Я скептически взирала на лорда, мнение о котором снова начинало портиться. Первым делом, единственное, что он хотел знать, это количество стихий, которые были нам подвластны. Все крутится вокруг этого, как и всегда. Это чертово деление, в котором я всегда проигрывала. Для него я была студентом пустым по сравнению с Россом; не удивлюсь, если он и относиться к каждому будет в зависимости от наших способностей. И сколько же стихий у него? Наблюдая, как он мило общается с Исаром, я не выдержала.

— И сколько же стихий у вас, ректор Дакар? — осведомилась я, когда он отошел от Исара, закончив свои расспросы, и направился к доске.

Ректор остановился. Развернулся к классу лицом и нашел меня взглядом.

— Вы, вероятно, знаете, адептка, что в обществе это считается неприличным вопросом.

— Но вы ведь спрашиваете нас об этом, — пожала я плечами, — получается, что это тоже неэтично — делить нас по стихиям.

— Я спрашиваю вас, — он сделал шаг в сторону моего ряда, медленно приближаясь к нашему столу, — потому что от этого будет зависеть наш учебный процесс. Как преподаватель я обязан знать о ваших способностях, чтобы наиболее полно развивать их и предоставлять нужные знания. В данном случае я должен соотнести равновесие одаренности стихиями в классе, чтобы знать, какие методы защиты мне с вами отрабатывать. Вы ведь знаете, что многие вещи вам будут не подвластны, в отличие от адепта Росса? Но это исключение из правил в отношении преподавателей к адептам. В остальном же этот вопрос является недопустимым, неприличным и, я бы даже сказал, очень интимным, — ректор остановился рядом с моим столом, глядя только на меня. — Вы хотите знать обо мне столь интимные вещи, адептка?

И тут я почувствовала, как предательски краснею. С другого конца класса послышался смешок Росса.

— Итак, — ректор отвернулся, возвращаясь к доске, — если других тоже волнует данный вопрос, я предлагаю вам просто наблюдать. Не так сложно понять, какими стихиями владеет маг, если он постоянно их применяет. Вас устроит такой ответ, адептка Аро?

Я снова вспыхнула, почувствовав, как все уставились на меня, ректор же молчал, явно дожидаясь ответа.

— Да, — буркнула я.

Он определенно мстил мне за то, что я швырнула в него тряпку, заставляя краснеть перед всем классом.

— Ну, раз мы разъяснили все организационные вопросы, давайте вернемся к уроку. Я хочу включить в программу обучения не только заклинания, потому как пока вы совершите все необходимые действия, защита вам может уже не понадобиться, — он сделал многозначительную паузу, давая возможность нам самим додумать предполагаемый исход. — Стихийная магия не требует длинных формул или попыток вспомнить нужное заклинание, она является продолжением нас самих, поэтому может быть наиболее сильным средством защиты, если знать, как ее применить.

— То есть вы хотите сказать, что будете учить нас драться при помощи стихий? Как этому обучаются боевые маги? — подал голос один из приятелей Исара.

— Не драться, а защищаться — между этими понятиями огромная пропасть.

— Ну не скажите, — в этот раз влез уже Исар, — кто знает, когда защита может перерасти в нападение.

— В твоем случае даже гадать не стоит, — не удержалась я.

Исару на моей памяти никогда не приходилось от чего-либо или кого-либо защищаться. Именно он всегда нападал на других — как физически, так и морально, чувствуя особое удовлетворение от уничтожения соперника.

— Адептка Аро, выходите к доске, будете сегодня моей ассистенткой.

Я прикусила язык, но было уже поздно. Пришлось встать и выйти вперед. Ректор стоял, прислонившись к столу и сложив руки на груди. Поймав на себе парочку завистливых взглядов, я поняла, что желающих побыть ассистенткой было очень даже много, только вот мне «повезло» больше всех, хотя я бы с удовольствием отказалась от такой чести.

— И что мне делать? — спросила, останавливаясь у стола и без энтузиазма глядя на ректора Дакара.

— Ваша стихия, если не ошибаюсь, воздух? — я вздрогнула, почувствовав, как ветерок коснулся моего лица, шевельнул волосы и пощекотал шею.

— Д-да, — выдохнула я, не сводя глаз с наглого лорда, который только что коснулся меня стихией.

— Насколько полно вы владеете воздухом?

— Я могу вызвать смерч.

Ректор хмыкнул, а я еле сдержала довольную улыбку. Этим я действительно могла гордиться.

— А вы когда-нибудь пытались сделать из воздуха щит, адептка Аро?

Теперь пришлось отрицательно покачать головой — я даже не слышала о подобном.

— Воздух проницаем, из него нельзя сделать плотного щита, — ответила я ему.

— Думаю, в таком случае нам понадобится еще один помощник. Адепт Росс, вы владеете огнем?

— Да! — Росс уже поднялся с места и шел к нам вразвалочку с самодовольной улыбкой. Еще бы, только что меня унизили, дав понять, что одной моей стихии будет недостаточно.

— Может, мне лучше сеть обратно? — поджав губы, поинтересовалась у ректора.

— Нет, я хочу, чтобы вы остались. Сосредоточились на своей стихии и почувствовали, что я сейчас сделаю. Это касается всех, кто владеет воздухом. У вас, адепт Росс, достаточно сил, чтобы вызвать огонь?

Вместо ответа в руках парня вспыхнули два огненных шара.

— Адептка Аро, подойдите ко мне ближе.

Обогнув стол, я приблизилась к ректору, смотря на него настороженно. Мало ли, вдруг он еще не остыл. Да и горящие огненные шары в руках Росса, мягко говоря, меня напрягали.

— И что мне делать? — с подозрением спросила я, косясь на Росса.

— Атакуйте меня, адепт Росс! — мой вопрос ректор проигнорировал.

— Простите? — Росс не торопился, тоже удивленный таким приказом, я же сделала небольшой приставной шажок вправо. Пусть они тут сами разбираются, а ассистентка умывает руки.

— Адептка, — недовольно заметил Дакар, покосившись в мою сторону, — стойте на месте.

Ага, щас…

— Атакуйте, Росс! Что тут непонятного? И желательно непрерывным пламенем, а не шарами. Иначе поставлю вам неуд.

Это подействовало: самолюбивый Росс не пережил бы плохих оценок, он ведь во всем был лучшим, тем более раз уж ректор сам просит.

И с его рук слетело пламя, направляясь в нашу сторону. Я испуганно вскрикнула, думая, что, вероятно, вчера стала причиной очень сильного удара ректора головой, если он потребовал такого от Росса. Но тут Дакар вскинул руку, выставив перед собой ладонь, и огонь словно натолкнулся на невидимую преграду. Раскрыв глаза, я смотрела на то, как на расстоянии метра от меня огонь обтекает невидимый щит.

— Поднимите руку, Аро, — велел ректор мне спокойным голосом, словно этот щит не отнимал у него сил, хотя, как по мне, так это огромная энерготрата.

Я выполнила его приказ и сосредоточилась. Почувствовав воздух, даже открыла рот от удивления. Он уплотнился настолько, что был сейчас как каменная стена, не пропуская к нам ничего.

— Вы поняли принцип?

Я чувствовала воздух, чувствовала, как ректор на него воздействует и удерживает перед собой. Могла его коснуться и заставить себе подчиниться. Завороженная, я исследовала ранее неизвестное свойство родной стихии, которую, как думала, сумела познать до конца.

— Отлично, вы целую минуту продержали щит самостоятельно, Аро. Адепт Росс, достаточно.

Я удивленно повернула голову и увидела, что ректор стоит, опустив руки, и никак не влияет на стихию. И щит упал.

Я сделала это сама? В какой момент Дакар отпустил щит? Я даже не заметила, что вся его тяжесть легла на меня.

Класс молчал, потрясенно и с восхищением взирая на ректора. Сейчас я бы разделила их взгляды. Воздушный щит! Это было действительно круто.

— А из огня можно такой сделать? — тут же спросил кто-то из ребят.

— Нет, к сожалению, из огня такой не сделать — за это я люблю стихию воздуха. Этот щит — достаточно мощное и эффективное средство защиты, но может отнимать много сил. Давайте разберем его принцип и способ установки. Адепты Росс, Аро, можете сесть, спасибо за помощь.

Оставшуюся часть урока мы посвятили разбору данного щита. Отделив магов воздуха, ректор заставил нас упражняться. Поднявшись с мест, мы сдвинули парты к стенам, и та часть студентов, что не владела стихией воздуха, развлекалась оставшуюся часть урока, бросая в нас шариками скомканной бумаги. Наша задача была поставить щит и защитить себя, но это было не так просто, как могло показаться. Росс владел тремя стихиями, но среди них не было воздуха, и парень занял место напротив меня, явно наслаждаясь нетрудной задачей, которая была на него возложена. С каждым ударом бумаги о мое плечо или голову я злилась все сильней и все меньше могла сосредоточиться. Однажды, не выдержав, я вместо того, чтобы поставить щит, с помощью ветра запустила бумажный шарик обратно, но Росс увернулся, ухмыляясь. Он явно радовался тому, что смог вывести меня из равновесия. Лишь двое из класса смогли поставить щит, и среди них не было меня. Спустя полчаса занятие завершилось.

— Все могут быть свободны, а вы, адептка Аро, задержитесь на секундочку.

— Неужели он тебя все же накажет за тряпку? — шепнула Айлин, собирая свои вещи.

Я взяла сумку и оглянулась на ректора, который стоял у доски. Как знать, все возможно. Может, он приберег взбучку под конец.

— Увидимся на следующем занятии, Айлин, если меня не съест грозный ректор.

— Да ладно, — девушка хихикнула, — он милый. Но если что — кричи.

Подруга последней покинула кабинет, пока я решалась подойти к столу преподавателя.

— Вы хотели что-то мне сказать? — я остановилась в трех метрах от мужчины, пока он перебирал бумаги на столе. Оставив их в покое, ректор повернулся и посмотрел на меня разочарованно.

— В чем дело, адептка? Вы держали щит целую минуту, но за время занятия так и не смогли повторить его.

— Я… не знаю. Это было внезапно. Я даже не ощутила, что контролирую стихию.

— Вы недостаточно внимания уделяете учебе, куда больше времени вы уделили адепту Россу, кидая в него бумагу.

Я вспыхнула. Не сдержала эмоции всего раз, хоть и выглядело это глупо. Как он успел заметить?

— Давайте попробуем еще раз, — спокойно заявил он. В руке ректора Дакара вспыхнул огненный шар.

— Вы же не собираетесь в меня это кидать? — решила уточнить я, делая небольшой шаг назад.

— Собираюсь, — и опять спокойно и с расстановкой. Точно мстит! А я думала, он не злопамятный.

— Применять атакующую стихию по отношению к студентам в качестве наказания запрещено, — решилась я напомнить ректору.

— Если мне не изменяет память, студентам применять стихию в отношении преподавателей тоже, — парировал он, явно намекая на то, как я дважды сделала это с ним. — Но это не наказание. Я просто хочу помочь вам поставить щит.

— Кидая в меня огнем? — расширив глаза, воскликнула я.

Видимо, препираться ректору надоело, и он все же швырнул пылающий сгусток в мою сторону. Действовала я скорее по инерции, вскинув обе руки перед собой, и вздрогнула, когда огонь исчез в метре от меня.

— Я так и думал, — все тем же спокойным голосом заявил ректор, — ваша магия эмоциональна, а не рациональна.

— Вы же могли попасть в меня! — возмущенно воскликнула я.

— Не переживайте, я бы отклонил шар, вам ничего не угрожало. Но я хотел проверить.

— Я вам не подопытный кролик, — вспылила я.

— А как в вас пробудилась первая стихия, адептка?

— Вам не кажется, что этот вопрос тоже слишком личный?

— Ничуть. Ваше первое проявление стихии… дайте угадаю… вы вызвали смерч?

Я вспыхнула; и дернул меня черт похвастаться этим в начале занятия!

— Так я и подумал. Можете идти.

Жалко, что он ректор, сейчас, как и в Исара, хотелось в него чем-нибудь запульнуть. Но я поторопилась уйти, пока он не поставил на мне еще какой-нибудь эксперимент.

ГЛАВА четвертая

Одной из главных традиций, точнее, традиционной шалостью студентов было в начале каждого учебного года, в первые выходные, красть табличку с названием нашей академии и заменять ее другой. В прошлом году утром на здании можно было обнаружить гордую надпись: «Кладезь мудрых и хитрых адептов», а однажды на стене висела табличка с надписью: «Накося выкуси!» и много различных вариаций дразнилок, которые писались специально для нашего завхоза Гутора. Каждый год он усложнял меры защиты и ловушки, чтобы помешать нам сотворить эту шалость, а мы упрямо разрабатывали планы и готовили новую табличку, чтобы подменить настоящую. Последнюю, кстати, мы прятали, что Гутора тоже жутко злило, потому как именно ему на следующее утро приходилось бегать по академии, разыскивая ее. Прежний ректор на его жалобы лишь разводил руками и, вздыхая, говорил: «Дети!» В этом году почетная миссия кражи таблички досталась мне: определялся герой путем жеребьевки, и именно я сумела вытащить самую короткую спичку. Желающих в этот раз, к слову сказать, было не так уж и много: Гутор был настроен более чем серьезно, кто-то даже слышал, что он намеревался ночевать под табличкой, не спуская с нее глаз. Настолько радикальных мер он никогда не предпринимал, но мы догадывались, что он просто хотел выслужиться перед новым ректором. Ну что это за завхоз, у которого из-под носа воруют имущество академии, да еще заменяют его наглыми надписями?

Как бы там ни было, этой ночью на меня была возложена миссия подмены таблички, и я не могла ее провалить. Тем не менее, трудности меня не пугали. Если что, на подхвате у меня было несколько адептов, готовых устроить переполох или помочь любым другим способом, но, к сожалению, Гутор уже давно на это не велся. На моей кровати лежала золоченая табличка, изготовленная одним из адептов, на которой красовалась гордая надпись: «Мы непобедимы!»

— А я слышала, что кто-то решил и ректору табличку подменить, — хихикнула Айлин, с ногами сидя на своей кровати и наблюдая за моими сборами. Я нашла в своих вещах черные спортивные брюки и кофту с глубоким капюшоном. Можно было надеть плащ, но в нем вряд ли будет удобно. Не хватало еще запутаться в полах, убегая от Гутора.

— Какую табличку? — я слышала об этом впервые.

— Ну, ту, что на дверях, где написано его имя. При мне обсуждали вариант: «Кабинет сексуального ректора Дакара».

Я засмеялась, представив смущение ректора, когда он обнаружит такую надпись на своей двери.

— Хотела бы я видеть его лицо, когда он обнаружит этот сюрприз.

— Я тоже, — мечтательно протянула Айлин.

— Это случайно не ты ректору подарок сделала? — прищурившись, спросила я, но девушка отрицательно замотала головой.

Сборы были закончены, табличка подхвачена, и я вышла из комнаты, направляясь выполнять важную миссию. Гордость нашей академии находилась в холле учебного корпуса, но, когда я подкралась к нему, обнаружила сюрприз. Слухи не подвели: Гутор действительно решил дежурить всю ночь, а вот компанию ему совершенно неожиданно составил ректор Дакар.

— Зачем вы здесь сидите? — удивленно спросил мужчина, видимо, только что застав данную картину. Я притаилась за углом, прижимая к груди фальшивую табличку и прислушиваясь.

— Я… — завхоз замялся: видимо, ректора о готовящейся диверсии он предупредить забыл, да и сейчас не был уверен, стоит ли позориться и рассказывать, как ежегодно его дурят дети.

— В любом случае, я как раз шел к вам. Я хотел попасть в башню, но, как оказалось, прежний ректор мне ключей от нее не оставил.

— Никак нет, — подтвердил Гутор, — они у меня.

— Они у вас с собой?

— Нет, надо в сторожку сходить, — я явственно слышала разочарование в голосе Гутора — так ему не хотелось оставлять свой пост.

— Вы разве очень заняты? — от Дакара тоже не укрылось это сожаление.

— Нет, господин ректор, пойдемте, я вам найду ключи, мы быстренько — туда и обратно.

Я сидела в своем укр

...