Не бывает любви без кровати и дома
Будь щедрой и не береги себя,
от безрассудного страдания,
не увлекайся, доброту щадя,
в добровольных признаниях.
Поклонение
Pelerinages
Прочно в памяти засело,
из прошлых дней что я любил,
погребение мечты и тела,
что на сердце я носил.
Мы становимся старее,
хотим, чтоб было нам семнадцать.
Остаться молодым сложнее,
когда с детством приходится расстаться.
Я осторожно закрываю веки,
измученного болезнью мертвеца,
его зрачки холодные, как камни,
застывший взгляд в его глазах.
Меня влечёт в них благодать,
но угнетают годы в прошлом.
Свою нежность уже не отдать,
им не узнать меня больше.
Я изменил и душу, и лицо,
они боятся усмешек при прощании.
Что сделал возраст со мной ещё?
В начале сна идут воспоминания.
Я не приемлю жалость и читаю стих.
Боюсь, что прикасаюсь к ним напрасно,
мой поцелуй не воскрешает их.
Они при жизни были слишком несчастны.
Потерянное время
Le Temps perdu
Устаёшь от скуки и безделий.
Когда заботы заполняют день,
стерильное дыхание в изобилии,
пробуждает патологическую лень.
Завтра пойду, чтобы увидеть этот дом,
наверно завтра, с книгой буду я у вас.
Душа моя, я завтра навещу тебя мельком.
Завтра во мне проснутся силы, но не сейчас.
Сегодня нет забот? Визиты гостей, встречая
их на пути домашних поручений,
как рой бесконечных чашечек чая
и нет для сердца важнее мысли и значений.
Мы не доводим жизнь свою до боли,
долг истинный в тени ждёт проявления воли.
Последнее прощание
Le Dernier Adieu
Когда умирает близкий друг,
мы чувствуем его исчезновение
и не плачем пока царит испуг,
смерть есть жуткое смущение.
Ни мрачная, чёрная ткань,
что-то другое не умрёт,
не отчаивайтесь, вуаль
прикроет и душу, и рот.
Невероятно, пройдя траурную тропу,
мы видим только дно могилы и
не понимаем, что происходит в гробу,
под звон падающей на него земли.
Потом мы ожидаем воскресе,
в семье за столом признание,
на более отдаленном месте.
Вот такое — предстоит прощание.
Сталактиты
Les Stalactites
Я с факелом люблю по пещере шагать,
сквозь кровавый, густой сумрак,
там эхо может по пространству гулять
от малейшего вздоха и шума.
Всюду Сталактиты свисают
в окаменелых слезах,
с них влага медленно стекает,
образуя лужи в ногах.
Кажется, что в кромешной тьме,
мучительный мир царит,
под траурный плач в немой тишине,
не просыхая висит сталактит.
Я думаю о тех, кто страдает,
что там затаилась любовь.
Замороженные слезы тают,
или это кто-то плачет вновь.
