Оглавление

Дисклеймер:

Все персонажи и события в этой книге — плод авторского вымысла. Любые совпадения с реальными людьми, организациями или событиями являются случайными и непреднамеренными. Эта история — метафора, притча о борьбе с обезличенными системами, и не направлена против какой-либо конкретной страны, политической системы или социального института. Автор обожает котиков, верит в добро и предпочитает классический рок.

Пролог

Тишина бывает разной. Та, что опустилась на город после битвы с Логосом, была звенящей. Не покоем — затишьем. Марк стоял у того самого места, где стена когда-то породила Тень. Теперь здесь был лишь гладкий гипсокартон, но память о пульсирующей пустоте жгла его изнутри. Они победили богов, переписавших реальность. Что может быть страшнее? Ответ пришел не из потустороннего мира, а из самого обычного — из мира людей. Сначала пришло письмо. Бумажное, с гербовой печатью Городского Аппарата Жилищного Учета. Марк машинально разорвал конверт. Внутри был не долг, не уведомление. Был Отказ.

Единой фразой, отпечатанной казенным шрифтом, некое Бюро Регламента извещало его, что его заявление о… Марк перечитал еще раз. Он не подавал никаких заявлений. Суть была стерта, осталась лишь форма — безупречная, ледяная, неоспоримая. В удовлетворении ходатайства отказано на основании п. 7, ст. 4, Регламента Системы. Решение окончательно и обжалованию не подлежит. И в тот же миг он это почувствовал. Не боль, не гнев. Нечто иное. Тонкую, невидимую нить, которая протянулась от бумаги к его груди и… затянулась. Словно удавка. Это была не физическая петля. Это была петля безразличия. Апатия, тяжелая и густая, как мазут, поползла по венам. Рука сама разжалась, и письмо полетело в мусорную корзину. Да и хрен с ним — пронеслось в голове обрывком чужой, навязанной мысли.

Марк вздрогнул и отшатнулся. Он был Проводником. Связью. Его воля была его оружием. А только что что-то… отключило его волю. Подменило ее. На короткий миг он перестал быть собой и стал тем, кому всё равно.

Из соседней комнаты донесся сдавленный стон Лики. Марк влетел в гостиную. Она сидела на полу, обняв колени, и тряслась.

— Что случилось? — бросился он к ней.

— Не знаю… — ее голос был прерывист. — В голову полезло… как будто все бессмысленно. Что бороться бесполезно. Что нужно просто… смириться.

Она посмотрела на него, и в ее глазах, всегда таких живых и ясных, Марк увидел ту самую мертвую пелену, что только что едва не накрыла его самого.

— Это не мои мысли, Марк! — выдохнула она. — Их в меня вложили.

В этот момент с диким треском взорвался экран телевизора. Не от перепада напряжения. Он расплылся, как будто его стерли ластиком, оставив после себя лишь матово-белое пятно на стене.

Воздух в квартире загустел, наполнившись невыносимым, монотонным гудением — звуком работающего вхолостую гигантского механизма. Из белого пятна на стене медленно, по капле, начала сочиться серая, тягучая масса. Она не была ни жидкостью, ни газом. Она была абстракцией. Абстракцией Безнадеги.

И сквозь этот гул, прямо в сознании, прозвучал Голос. Без тембра, без эмоций. Чистая информация.

Объекты: Марк, Лика. Зафиксировано несанкционированное волеизъявление. Инициирована процедура приведения к Норме. Статус: ВИНТИКИ СИСТЕМЫ. Приступаем к калибровке.

Марк сжал кулаки, чувствуя, как его собственная сила, способная гнуть реальность, упирается в непробиваемую стену из параграфов и цитат. Их новый враг не собирался их уничтожать. Он собирался их настроить. Подкрутить. Сделать удобными.

Игра началась. На кону была их воля.

ГЛАВА 1. Первый Винтик

Воздух в коридоре Бюро Урегулирования Бытовых Конфликтов был густым и спертым, пахшим старыми распечатками и несбывшимися надеждами. Марк с Ликой стояли в очереди, точнее, в немой, апатичной толпе, ожидающей своей очереди к Окну №47-Б.

— Он здесь, — тихо прошептала Лика, поеживаясь. — Тот самый сигнал. Пустота.

Марк кивнул. Он тоже это чувствовал. Исходящий от Окна №47-Б холодный, ровный поток энергии. Энергии безразличия. Наконец их очередь подошла. За стеклом сидел мужчина лет сорока в строгом кителе без знаков отличия. Табличка гласила: Куратор 2-го ранга Семенов. Его лицо было бесстрастной маской. Он не смотрел на людей — он сканировал документы.

Перед ними была пожилая женщина, почти плача, объясняла, что у нее отключили фугистат — аналог газа в нашем мире, жизненно необходимый для обогрева и приготовления пищи. Проблема, как ощущал Марк, решалась одним санкционированным звонком в Службу Энергоснабжения.

— Ваш идентификатор не прошел сверку с Базой Неуплат, — ровным, механическим голосом произнес Семенов. — Для разблокировки требуется справка-подтверждение из Департамента Социального Учета.

— Но мне в самом Департаменте сказали, что эта справка упразднена Сводом Норм пять лет назад! — голос женщины дрожал от бессилия. Семенов поднял на нее глаза. Его взгляд был стеклянным, пустым. В нем не было ни раздражения, ни сочувствия.

— Я действую в соответствии с актуальным Протоколом, — он отстучал что-то на клавиатуре. — Петиция отклонена. Следующий.

Женщина, всхлипывая, поплелась прочь. Лика схватила Марка за руку.

— Марк, он… он не просто следует правилам. Он и есть правило. У него внутри нет ничего своего. Только Кодекс.

В этот момент взгляд Семенова скользнул по ним. Он остановился на Марке. И Марк снова почувствовал тот ледяной ожог, что испытал от письма-отказа. Тонкую, невидимую нить, потянувшуюся от Куратора к его сознанию. Нить, несущую один-единственный сигнал: Уйди. Бесполезно. Всё решено. Марк ментально оттолкнул воздействие, но оно было на удивление мощным и навязчивым. — Ваше присутствие не внесено в График приема петиций, — констатировал Семенов. — Нарушение. Внесено в протокол.

И в этот миг мерцающий свет ламп дневного света в коридоре погас и зажегся снова, а из динамика системы оповещения вместо музыки донесся короткий, оглушительный щелчок статики. Процедура калибровки продолжается. Несанкционированное волеизъявление зафиксировано. Приступаем к этапу подавления. Голос прозвучал не из динамика, а прямо у них в головах.

Первый Винтик Системы начал свою работу. И он был далеко не самым страшным ее инструментом. Статический щелчок в сознании отозвался ледяной иглой в висках. Воздух в коридоре Бюро сгустился, став вязким, как сироп. Люди в очереди заморгали, на их лицах появилось пустое, сонное выражение. Один за другим они стали разворачиваться и молча, как зомби, покидать помещение. Процедура подавления начиналась с очистки периметра.

— Не смотрим ему в глаза, — сквозь зубы прошипел Марк, отводя взгляд от стеклянного взгляда Куратора Семенова. — Он сейчас как маяк. Смотрит на нас — передает наш сигнал дальше, вглубь Сети. Лика, бледная, кивнула, уставившись в пол. Ее эмпатия, обычно такая острая, здесь была слепой. Она чувствовала лишь ровный, монотонный гул — Шум Системы, который заглушал все отдельные эмоции. Из-за двери, ведущей в служебные помещения, вышли двое мужчин в такой же форме, как у Семенова. Их движения были идеально синхронными, а лица — одинаково пустыми. Винтики 2-го эшелона. Охранный модуль. — Нарушители протокола, — сказал один, его голос был копией голоса Семенова. — Сопротивление приведет к эскалации

— Артем, Виктор, жду у выхода, — мысленно послал импульс Марк, зная, что его связь с командой — пока что единственное, что Система не может заглушить полностью.

Ответ пришел немедленно — волна спокойной, готовой к бою уверенности от Артема и сдержанный, обволакивающий Кокон Безмятежности от Виктора. Они были рядом.

Охранники сделали шаг вперед. Они не собирались применять грубую силу. Они подняли руки, и пространство между ними и командой Марка замутнилось. Стены коридора поплыли, исказились, превратившись в бесконечный лабиринт из одинаковых дверей с табличками Окно №… Это была Ловушка Процедуры — ментальная иллюзия, созданная чтобы запереть их в петле бессмысленных хождений.

— Держись за мой сигнал! — крикнул Марк Лике, чувствуя, как его собственная воля, его внутренний компас, становится единственной точкой опоры в этом хаосе. — Они не создатели, они — исполнители! Их сила в нашем замешательстве! В этот момент Семенов за своим стеклом нажал кнопку. На табло над его окном, где горел номер, замигал красный свет и появилась надпись: Код 7—4. Санкционировано применение ментального прессинга. Давящее ощущение Безнадеги обрушилось на них с новой силой. В голову полезли навязчивые мысли: Зачем бороться? Всё решено. Всегда было решено. Проще смириться. Стать как они. Стать частью… Стать Винтиком…

Лика застонала, прижимая ладони к ушам.

— Не слушай! — резко сказал Марк, хватая ее за плечи и встряхивая. — Это не твои мысли! Это Инъекция Цинизма! Это вирус!

Он закрыл глаза, отсекая наваждение. Он был Проводником. Его суть — связь, а не подчинение. Он сосредоточился на образе Артема и Виктора, ждущих у выхода. На их воле. На их доверии. Он нашел внутри себя ту самую Искру Сопротивления, которую Система пыталась погасить.

И он усилил ее.

В реальном мире ничего не изменилось. Но в метафизическом слое, в Аппарате, прозвучал тихий, но четкий Щелчок. Звук неподчинения.

Лабиринт из дверей дрогнул и распался. Охранники-Винтики на мгновение замерли, их синхронность сбилась. Даже Семенов за своим стеклом на долю секунды перевел взгляд с экрана на Марка, и в его глазах мелькнуло нечто, похожее на… сбой. Кратковременную Ошибку выполнения.

Этого было достаточно.

— Пошли! — Марк рванул Лику к выходу.

Они выскочили на улицу, где их ждали Артем и Виктор. Воздух снаружи показался невероятно свежим после удушающей атмосферы Бюро.

— Что это было? — выдохнул Артем, сжимая кулаки. — Я там внизу чувствовал… как будто на меня давит целая гора.

— Это была не атака, — пояснил Марк, переводя дыхание. — Это была диагностика. Система проверяла наши защитные механизмы. Теперь она знает о нас больше.

— И мы о ней, — тихо добавила Лика, все еще дрожа. — Она… живая. И она считает нас ошибкой, которую нужно исправить.

Они стояли, глядя на безликий фасад здания Бюро. За обычными окнами скрывался вход в кошмарный мир процедур и предписаний. Их первая схватка с Винтиком окончилась ничьей. Но война была объявлена.

И следующей, как они уже чувствовали, будет не одинокий Куратор, а целый Департамент.

ГЛАВА 2. КЛИЕНТ СИСТЕМЫ

Вернувшись в свою штаб-квартиру — заброшенный чердак с видом на бесконечные серые крыши Мегаполиса, — они пытались прийти в себя. Воздействие Бюро было похоже на кислотный ожог на душе.

— Мы не можем атаковать вслепую, — Марк расстелил на столе старую карту города, но это была не обычная карта. Это была Карта Энергопотоков, которую он начал составлять после истории с Логосом. На ней светились узлы концентрации власти, финансов, информации. — Нам нужен конкретный человек. Тот, кого Система ломает прямо сейчас. Его боль станет нашим проводником. Лика, сидя в кресле-мешке с закрытыми глазами, беззвучно кивнула. Она уже искала. Ее сознание, как гигантская антенна, прощупывало эфир Мегаполиса, выискивая в общем гуле Шума Системы чистую, острую ноту человеческого отчаяния.

— Есть, — ее голос был хриплым от напряжения. — Женщина… Имя… Ирина. Ее вышибают из Жилой Ячейки. Законно купленной. Судебная тяжба… нет, не тяжба. Процедура изъятия. Основание… — Лика поморщилась, будто пробуя на вкус что-то горькое. — Восстановление статус-кво в связи с выявленными аномалиями воли при первичной транзакции.

— То есть, ее кинули, а виновата она? — проворчал Артем. — Классика.

— Хуже, — открыла глаза Лика. В них стояли слезы. — Ее не просто кинули. Продавец, пожилая женщина, заявила, что действовала под внешним влиянием. И Коллегия приняла это за чистую