Анатолий Ярмолюк

Поспорил ангел с демоном

История, рассказанная в повести, никакая, по сути, не новость. Она — общеизвестна. Историю эту (или, другими словами, ситуацию) знали и наши деды, и прадеды, и прапрадеды, и все наши пращуры, начиная от Адама и Евы. Можно сказать, что на этой ситуации держится весь мир, зиждется вся человеческая жизнь от самого ее начала до последнего вздоха. И даже — после последнего вздоха.

Когда человек рождается на свет, к нему приставляются два незримых существа — Ангел и демон. Задача демона — всячески нас искушать, вынуждать делать разнообразные скверные поступки, дабы тем самым человек погубил свою душу. Задача Ангела обратная — удерживать человека от бесовских искушений и совершения нехороших поступков. Такой вот расклад…

…Встретились однажды Ангел Господень и бес. Они были приставлены к одному и тому же человеку — герою повести Семену Вербицкому. Заспорили (а откуда нам знать — может, и вправду где-то там, в какой-то иной реальности, Ангел и бес ежедневно спорят о нашей жизни и судьбе?). Бес утверждал, что погубит бессмертную Семенову душу в кратчайшее время, Ангел же обещал Семена уберечь.

И началась решительная битва — с вольным и невольным участием самого человека. С одной стороны за человеческую душу бился Ангел, с другой — бес. Демон — искушал, Ангел — предостерегал. Кто одержит победу в этой битве? Какова, соответственно, будет посмертная участь героя повести?

Ангел помогает, а бес подстрекает.

Народная пословица

Кто сподобился видеть самого себя, тот выше сподобившегося видеть ангелов.

Исаак Сирин, 41-е слово

Однажды в никому из смертных не ведомое время и уж тем более на никому из смертных не ведомых путях-дорогах произошла встреча. Встретились Ангел Господень и исчадие ада — демон. Разговорились. Само собою, больше говорил демон, Ангел же молчал и только изредка ронял короткие фразы. Вероятно, Ангел и вовсе не стал бы встречаться, а уж тем более беседовать с тварью из преисподней, ибо что может быть общего у света с тьмою, но, надобно сказать, у них, то есть у Ангела Божия и демона, имелась-таки некая общая тема для разговора, которой, при всем старании Ангела, избежать было весьма непросто.

Темой этой был некто Вербицкий Семен Юрьевич, тридцати лет от роду, имеющий дочь и жену на сносях и работающий инспектором в областном управлении по надзору за рациональным и законным использованием лесных ресурсов. Ангел Божий был у этого самого Вербицкого Ангелом-хранителем, демон же, наоборот, бесом-искусителем. Потому — как же им, то есть Ангелу и демону, было не встречаться при наличии общего интереса? Поневоле приходилось встречаться, вот ведь какое дело-то.

— Наш-то, — начал разговор демон, — каков! Любо-дорого смотреть: прямой дорогой идет в правильном направлении, то есть в преисподнюю! Без всякого, прошу заметить, стремления за что-либо уцепиться по пути!

— Я бы не стал торопиться с выводами, — коротко обронил Ангел Господень. — Его смерть еще не скоро… может, еще и образумится.

— Ха-ха! — хохотнул демон. — Напрасны, старинушка, все твои ожидания! Как же — образумится! Скорее — усугубит. Ну, ты сам посуди — с чего бы вдруг он взял да и образумился! В Бога не верует, в церковь, само собою, не ходит, о своей бессмертной душе, можно сказать, не размышляет, а потому и каяться не стремится. Я уже не говорю о более мелких грехах… да вот, не угодно ли: только позавчера он, пользуясь своим служебным положением, незаконно выписал три кубометра леса какому-то… на обустройство его дачи… как бишь его звать-величать, этого самого дачевладельца?… а, да неважно, как его звать, не в том суть… а намедни он и вовсе получил незаслуженную премию! Да! Главное-то дело, осознавал, что премия незаслуженная, а таки ее получил — и глазом не моргнул, а ведь это полновесный грех — стремиться получить то, что не заработано тобой, так сказать, трудом и потом! Да вот, пожалуйте еще… у меня тут все записано… и то, что уже свершилось, и то, что свершиться обязано… через год или через десять лет — неважно. Так сказать, мои творческие планы… Ага… вот. Вот! Итак, старинушка, вообрази картину, которая случится лет этак через десять. Конторская… корпоративная, так сказать, вечеринка. Сама по себе такая вечеринка, может, и не шибкий грех, но — какими глазами он на этой самой вечеринке станет смотреть на свою новую сослуживицу… да что там глаза, дело даже не в глазах — какие у него при этом возникнут помышления в отношении этой сослуживицы! Просто-таки мое почтение, а не помышления! Срамные беспредельно, и это ли не грех!..

— Ну, а кто ему предварительно внушит подобные помышления? — спросил Ангел Господень.

— А это, старинушка, совершенно неважно! — опять коротко хохотнул бес. — Дело вовсе не в том, кто ему их внушает, а в том дело, что он эти помышления от себя не отгонит, не восстанет против них всеми своими силами и не станет с ними бороться, а совсем наоборот, будет лелеять их и творчески, так сказать, развивать… вот в чем дело-то! Да я ему, если хочешь знать, и сотой доли того не внушу, что он самостоятельно возомнит по поводу этой сотрудницы! И это, старинушка, когда-нибудь да случится — о чем, собственно, я тебя уже проинформировал. Ну и при чем тут, спрашивается, я? Что это за порядки, в самом деле! Чуть что — сразу поминать черта! Черт внушил, черт попутал… А как же они сами, люди? Ведь они, как известно, — творения самостоятельные, с правом выбора… наделенные свободной волей… по образу, так сказать, и подобию… при чем тут, спрашивается, я? Хи-хи-хи…

— И все-таки — я бы не стал торопиться с выводами, — повторил Ангел Господень. — Бывает — одно мгновение жизни переворачивает до основания все их дальнейшие помыслы и чаяния — и тогда отъявленный грешник становится образцовым святым.

— Ну да, ну да… — иронично заметил демон. — Минус, так сказать, становится плюсом, а плюс минусом… или что-то в подобном роде. Как же — слыхали мы и о таком… предостаточно слыхали! А только…

— И к тому же, — вел далее Ангел, не обратив внимания на реплику демона, — этот Вербицкий — вовсе не такой уж плохой: искренен, умеет любить и помогает тем, кто в беде, стало быть, способен к состраданию…

— А в Бога он все-таки не верует! — воскликнул демон. — Не верует он в Бога… и вот эта-то правда перевесит все твои жалкие доводы!

— Не все сразу, — сказал Ангел. — К Богу — дорога длинная и трудная. Это к вам она короткая и легкая.

— Ох, ох! — ухмыльнулся демон. — Начинается заумная софистика и прочая философия… а что такое — софистика и философия? Они — последний аргумент в споре, и пользуются такими аргументами те, кто, по сути, спор уже проиграл! Да-да! Когда иссякают стоящие аргументы, тогда и начинается всякая софистика, которая, по сути, есть сотрясение воздухов и ничего более! Старинушка! Ты лучше припомни, который этот Вербицкий по счету наш с тобой общий клиент? Всех и не перечтешь… Ну и много ли среди них наберется таких, которые предпочли твою долгую дорогу моей, короткой? Ну — много ли таких насчитается?

— Один спасенный, — сказал Ангел Господень, — ценнее всего сонмища падших. Тебе ли не знать?

— Опять-таки — софистика! — запальчиво воскликнул демон. — Потому что — какую ценность и какой смысл имеют эти твои слова для тех, кого ты называешь падшими? Ну, ответь — какую?

— Мои слова — не для мертвых, — сказал Ангел. — Они — для живых… для тех, кто имеет надежду на спасение.

— Для Вербицкого, например! — фыркнул демон.

— Поскольку я являюсь его ангелом-хранителем, то — и для него. Такова Божья справедливость.

— Ну, уж коли дело дошло до Божьей справедливости… — по-прежнему иронично и вместе с тем нервно сказал демон. — Что ж… Оставайся со своей Божьей справедливостью. А я — уж как-нибудь так… И поглядим в итоге, кто из нас более преуспеет в отношении нашего опекаемого — ты или я. Могу тебе заранее сказать: я! Я! Сострадание, умение любить и быть искренним… Ох, ох… Сколько их там, — демон ткнул пальцем вниз, — таких вот искренних и сострадательных! И он там будет — как дважды два!

— Я бы не стал торопиться с выводами, — в третий раз сказал Ангел Господень. — У него еще есть время…

— Ну-ну, — ухмыльнулся бес. — Время, чтобы сотворить еще больше грехов, чем у него имеется. Вот как возьмусь я за него по-настоящему…

— Души его касаться не смей! — предупредил Ангел.

— Ой! — скривился демон. — Души касаться не смей… Будто я сам не знаю! Сдалось оно мне — касаться его души! Да он сам мне ее принесет в свое время, и еще будет униженно умолять, чтобы я ее взял! Я, разумеется, возьму, но прежде…

— Им

...