Павел Сурков

Ифкуиль

58 000 знаков в строчку и столбик

Шрифты предоставлены компанией «ПараТайп»

Иллюстратор Ксения Балицкая

© Павел Сурков, 2017

© Ксения Балицкая, иллюстрации, 2017

В новую книгу стихов Павла Суркова вошли стихи, написанные за последние полтора года — с 2016 по 2017 гг. Автор искренне надеется, что читатель будет доволен!

18+

ISBN 978-5-4485-2955-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Оглавление

1. Ифкуиль
2. «Ничего, родная, без следа…»
3. «Ну, вот и все…»
4. «Вот приходит война — только чья вина, что она из любого окна видна? Мать-и-мачеха плачет, судьба корячит, дотемна, все вдосталь, судьба не родна…»
5. Мир стал другим
6. Рубеж
7. «Благодарить не устану, поскольку на море зла…»
8. «Хватит…»
9. «Твои глаза говорят мне сегодня гораздо больше, чем говорили вчера…»
10. Coolтура
11. «Вот так — где-то боль…»
12. Штурмовик Даниил
13. «Не жду, не надеюсь, не верю, не плачу…»
14. «Пока я жив и могу дышать…»
15. Storytelling
16. Разделение труда
17. Скариф
18. Стихотворение без слов
19. «Нет ничего внутри …»
20. «Нет, я не знаю, что это, хотя она…»
21. «Ты мне говоришь…»
22. Земфира
23. Девять
24. Макбет
25. «Я отмеряю себя…»
26. Варвары
27. Выбор
28. Формула-1
29. «Я в публичном одиночестве…»
30. Ребус
31. Тамми
32. «Вот я стою за твоей спиной…»
33. «Ты говоришь…»
34. «Все, что еще могу — у меня в руках…»
35. Новая надежда
36. Настенька
37. Настенька-2
38. «Нет, не бывает такого, чтобы просто сбылось…»
39. Семья
40. «Убегают в бесконечность…»
41. «Если…»
42. Жираф
43. Балалайка
44. Дети
45. Пробки
46. Чудо
47. Боевое буги
48. «Я выхожу из поезда. На перроне нет ни души…»
49. «Бог говорит: «Давай. Без багажа и билета…»
50. «Кофе, кошка, Мандельштам…»
51. Гаити
52. «Как же ловко устроил Хронос, что время вспять не повернешь…»
53. Лицо
54. Губка
55. Tolerance
56. Измаил
57. «Ну, заведи, например, собаку…»
58. «Все, достаточно, милая, хватит секунд и слов…»
59. Зверополис
60. «Знаешь, милая, нет никаких надежд ни на что…»
61. «Утро красит нежным светом…»
62. Тесей
63. Флот
64. «Слушай…»
65. «Как бы так, Господи, взять и навсегда…»
66. Маяк
67. Batman VS Superman
68. «Обрывается разом последняя нить…»
69. «Понимаешь, любовь — это больше, чем «я» и «ты…»
70. «Знаешь, однажды, мы устанем считать облачных птиц…»
71. Чужой
72. «Мне больше не снятся сны…»
73. «Мы идем по дороге между этим и тем…»
74. «День исчезает среди зимы…»

Изначально я хотел назвать эту книгу новых стихов «Доппельгангер» — просто потому, что стихи, собранные в ней, отражают некую альтернативную сущность, не всегда совпадающую с автором, которая может ввести читателя в заблуждение относительно его, автора, подлинного портрета.

Одним словом — не путайте автора с лирическим героем.

Но потом я подумал, что «Доппельгангер» — слишком сложное и запутанное слово. Придется еще объяснять, что это такое, или кто это такой.

И решил, что у книжки будет немного другое название.

Попроще.

Так и получилось.

Ну, а если кто не знает, то ифкуиль — это искусственный язык философского направления. Очень сложный.

Примерно такой же по сложности, как и истинный смысл стихов в этой книжке.

Что особенно приятно — ифкуиль и автор родились в одном и том же году.

Ну и отдельно хочу поблагодарить Ксению Балицкую, чьи картины стали неотъемлемой частью некоторых стихотворений, включенных в эту книгу.

Павел Сурков

* * *

Ничего, родная, без следа

Улетят минуты и года,

И пребудет радостен и свеж

Запах неразбавленных надежд,

Подожди, любимая, не плачь,

В мире слишком много неудач,

Я не подарил тебе кольца,

Не скрывай ладонями лица,

В мире слишком дорого тепло,

Дождь стучит в оконное стекло,

Я с тобой прощаюсь на заре,

Лето будет лишь в календаре,

Все пройдёт, родная, но не я —

Ведь живу, тебе благодаря,

Так как ты — мой самый главный врач.

Ничего, любимая, не плачь…

* * *

Ну, вот и все.

Не вижу.

Не могу.

Смотрю на облака без остановки.

Не предаю, не верю и не лгу —

Взведенный, как спортсмен на тренировке.

Иду туда, где нету никого,

И сердце бьется, бьется, не стихая —

Один за всех,

Но все за одного,

Как зомби на окраинах Шанхая:

Еды полно,

И счастья — ни гроша,

Снег валит беспросветной пелериной —

Как ржавчина на лезвии ножа

В публичном одиночестве гордыни.

* * *

Вот приходит война — только чья вина, что она из любого окна видна? Мать-и-мачеха плачет, судьба корячит, дотемна, все вдосталь, судьба не родна…

Вот идет солдат, он себе не рад, он душой богат — вот махорка, вот автомат. Впереди четыре года еще шагать, воевать, отдыхать, а потом на земле остывать.

Вот идет командир, сапоги до дыр, но с иголочки новый мундир — он красив, поглядите-ка на бойца, он лицом — весь в мать, а статью в отца, как даст приказ, да на первый раз, поднимается рота в бой, с головой, никакой отбой, все накрылось трубой — а как вернется домой так уйдет в запой.

Вот идет медичка, соль в волосах, и румянится солнышко на щеках. она всех спасет, она всех поймет, она на рассвете бойца донесет до своих и шепчет: «Браток, терпи! Доберемся с тобой до родной земли, и по Волге будут ходить корабли, погляди-ка: победа вон там, вдали…».

Вот идет старик, ко всему привык, планки в ряд на груди, Господи прости, вот эту под Вислой успел отхватить, а вот тут — за Варшаву, мать ее итить, бились долго, Сашка пулю словил, а меня-то военный божок попустил: говорит, пригодишься ты мне потом — а ведь мать провожала, осеняла крестом… И медичка туго крутила бинт, и горит командир, коли танк подбит, и веселый солдат с криком «Ура» — побежал из завтра в позавчера…

Вот идут они строем вдоль каменных стен, ничего не хотят, не ждут перемен, смотрят прямо в глаза, сохнет слеза, до победы, братцы, четыре часа. Что, внучки, копите свои пятачки, после лета в школу пойдут первачки — доживут до зимы, дойдут до весны, на их долю может хватить войны, на их долю хватит чужой руки, если вы, зверевы дураки, не спасете то, что мы сберегли, то, за что мы в чужих краях полегли.

Что глядите? Не вместите чужой вины. На наше время хватит войны. Что глядите? Такому никто не рад.

Собирайтесь, детки, идем на парад.

Мир стал другим

Сколько бы не говорили, что

Мы носим воду, используя решето,

Говорим с глухими, показываем кино слепым —

Знай, правда лишь в том, что мир стал другим.

Мир стал другим — сократился почти на треть,

Для участия в сокращении необязательно умереть,

Можно просто смотреть на то, как горит свеча —

И ничего не делать, даже случайно и невзначай.

И ты меня снова просишь прекратить писать о тебе,

Я не знаю, что ты затеяла и кто выиграл в этой борьбе,

Мне вообще не надо борьбы, мне просто надо тепла,

И надо, чтобы ты наконец-то рядом была.

И я выношу в публичное — то, что у нас внутри,

Я совершаю движен

...