Зло ВЕЩИЙ сон в руки. (Хроники 2055 года)
Зима в этом году пришла позже обычного. Долгое лето две недели дарило радость. После летнего тепла сугробы осели на 5 см. В прошлые годы и такого не было. Москва замерла.
30 лет назад последний газ из недр выменяли в турецком Ереванбуле на подштанники из верблюжьей шерсти. Последнюю бочку нефти отдали ненасытной Орде. Схавали. Показали кукиш. Уже под Рязанью и Тулой.
Ночь прошла в ожидании катастрофы. Снилась последняя человеческая зима 25-го года, с её тёплыми дождями. Предпоследнее жаркое лето, когда можно было ходить с расстёгнутой верхней пуговицей.
Категорически не хотелось вставать. Подняло желание помочь стране продлить очередной срок ВВП и приблизить цели СВО.
Намотал на себя все, что смог. Вышел на улицу. Вернулся. Намотал то, что не смог.
Долго материл и долбил домофон. Подъезд, категорически, не хотел пускать холод в себя. Два пинка и хук решили проблему. Не зря раньше телики ремонтировал. Наконец, дверь открылась, впустив толпу ошалевших окрестных собак.
На улице напугало отсутствие людей. Зато полно весёлых пингвинов. Они по замёрзшим океанам, массово, мигрировали в наши тёплые края.
Если идти до метро бегом — ветер в лицо, — околею. Если медленно — тоже околею.
Из окон за мной с интересом наблюдали и молились Аллаху москвичи со свечками. Во взглядах читалось «дойдет — не дойдет?».
В автобусах буржуйки. На дровах. Пускают только тех, кто с кусками мебели и с досками. У дороги голосующие русские. Некоторые из них, не дождавшись автобуса так и падали на мостовую с протянутой рукой.
Дорога до метро, из двадцати минут, сократилась до двух. Теория дяди Алика работает.
В метро тихо. Никто не переговаривается. Никто не читает. Согревают своим дыханием и растирают смартфоны. Все вычисляют, сколько им бежать до работы. Некоторые, вычислив, поворачиваются и едут назад, домой.
На работе не нашел половины офиса. Жаль, что не догадался не прийти.
Холод ощущается даже в Интернете. Буквы почти не видно, дворники на мониторе с трудом справляются с инеем. Почта пустая. Никто не пишет, не хотят снимать рукавицы.
Курьеров провожаем со слезами. Как в последний путь. Просят позаботиться о семье и передать им кружку. Некоторые не возвращаются. В темноте офиса постоянная дискотека со свечками. Шейк и твист. В позе медляка, по 3—4 человека в куче энергично пляшут, чтоб не окочуриться.
Из уст в уста пересказываются легенды о пророке Жирике. Никто не знает кто это, но все уважают, и от руки переписывают его катрены. С надеждой, думаю и мечтаю о том, когда наконец, сбудется его предсказание о присоединении к майнинговой столице мира — Великой Абхазии, которая два раза в сутки включает нам электричество.
Дорога домой — единственная радость дня. Так я спешил домой только после отпуска по обморожению. На западном фронте, который год тишина. Ни у кого нет сил, патронов и желания. Военкоматы закрыты. Призывать некого. У местных отсрочки, а русских и так мало, некому в обслуге и сервисах шуршать. Но мы верим ТВ — скоро победа, хотя, все затворы и курки примёрзли. Сарай за домом бабки Мани в 18 раз вяло перешёл кому-то. Стреляют только покурить.
Ещё, по ТВ каждый год обещают, что буржуи наконец то замёрзнут. Уже лет 10, как не верим. Коренные москвичи чьи предки понаехали в далёком прошлом — на улицу не выходят. Только наше нац. меньшинство иногда пробегает на работу. Друг Лёха на работу гоняет на велике с меховым седлом и в трёх памперсах. Вместо ремонтов отбивает лёд. С носов, подъездов и машин. Стас таксует на санках. Миха мастырит на микрик паруса и гусеницы. Связи нет. Лёва, нудивший в трубку каждый день, не звонит. Жаль. От тишины кружится голова.
Собаки долго не пускали в подъезд. Притворился своим. Гавкнул.
Весь вечер готовился к ночи. Заклеенные рамы заклеил ещё двумя слоями. Проделал то же самое со стеклом.
Программа вечера — прогноз погоды. Смотрел ее по всем каналам. Одно расстройство. Новости в перерыве погоды тоже. По атлантике курсируют санные обозы. Киркоров выступает в коляске с подогревом. В Гренландии бесчеловечное датское сопротивление украло чехлы на интим, жвачку и туалетную бумагу у героических защитников
