автордың кітабын онлайн тегін оқу Параллельный импорт и исчерпание исключительных прав на объекты интеллектуальной собственности… Монография
Б.А. Шахназаров

Үзіндіні оқу

Кітап туралы Дәйексөздер23 Қазір оқып жатыр7 Тегін фрагмент

Б. А. Шахназаров

Параллельный импорт и исчерпание исключительных прав на объекты интеллектуальной собственности.
Сотрудничество в сфере развития национальной промышленности и импортозамещение

Монография

ebooks@prospekt.org

Информация о книге

УДК 346+347+341

ББК 67.404+67.412.2

Ш31

Автор:
Шахназаров Б. А., доктор юридических наук, доцент, профессор кафедры международного частного права и кафедры интеллектуальных прав Московского государственного юридического университета имени О. Е. Кутафина (МГЮА).

Рецензенты:
Ивлиев Г. П., кандидат юридических наук, доцент, заслуженный юрист Российской Федерации, профессор Высшей школы государственной культурной политики Московского государственного университета имени М. В. Ломоносова, президент Евразийского патентного ведомства Евразийской патентной организации, действительный государственный советник 1-го класса;
Новоселова Л. А., доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист Российской Федерации, заведующая кафедрой интеллектуальных прав Московского государственного юридического университета имени О. Е. Кутафина (МГЮА), председатель Суда по интеллектуальным правам.

Настоящая монография посвящена правовому регулированию отношений в сфере параллельного импорта, формированию и модернизации правовых режимов исчерпания исключительных прав на объекты интеллектуальной собственности в различных экономических условиях, а также мерам развития национальной промышленности и импортозамещения.

Исчерпание исключительных прав применительно к объектам интеллектуальной собственности рассматривается как основной механизм, опосредующий регулирование отношений в сфере параллельного импорта, легитимация которого может повысить международную конкуренцию, а также баланс ценовой политики правообладателей в разных государствах. Кроме того, параллельный импорт может стать одним из основных инструментов преодоления ограничительных экономических мер в целях восполнения недостатка товаров на рынке и позволит оптимизировать торговые отношения в условиях нарушенных цепочек поставок.

Особое внимание в контексте рассмотрения вопросов обеспечения экономического суверенитета государств уделяется правовым мерам стимулирования национальных производств через призму международного сотрудничества и внутригосударственного сотрудничества предприятий, импортозамещения.

Законодательство приведено по состоянию на 4 августа 2023 г.

Монография разработана для обучающихся по программам подготовки юристов. Может использоваться обучающимися любых юридических вузов и факультетов, включая аспирантов, занимающихся научными исследованиями правового регулирования отношений в сфере международной торговли, интеллектуальной собственности, развития национальной промышленности. Будет полезна юристам в практической деятельности, связанной с правовой охраной интеллектуальной собственности, правовым обеспечением экспортно-импортных операций и таможенных процедур, санкционным комплаенсом и комплаенсом в сфере интеллектуальной собственности, а также должностным лицам органов исполнительной власти, законодателям, сотрудникам международных организаций, осуществляющим деятельность в сфере международной торговли, правовой охраны интеллектуальной собственности, развития национальных производств.

Монография подготовлена в рамках программы
стратегического академического лидерства «Приоритет-2030».

УДК 346+347+341

ББК 67.404+67.412.2

ОТ АВТОРА

Автором в контексте санкционных ограничений в отношении РФ, а также приостановления деятельности в РФ ряда иностранных компаний рассматриваются различные траектории введения в законодательство возможностей осуществления параллельного импорта в целях обеспечения российских потребителей товарами, которые перестали быть доступными на рынке страны, изучаются релевантные инструменты интеллектуальной собственности, таможенные процедуры, меры по обеспечению качества продукции, поступающей по параллельному импорту. Формулируются предложения по совершенствованию российского законодательства в сфере параллельного импорта, правовой охраны интеллектуальной собственности.

В качестве особого и важнейшего направления реализации параллельного импорта в России в условиях экономических ограничений автор рассматривает меры модернизации подхода к формированию его нормативно-правовых основ, в первую очередь в части интеллектуальной собственности, а именно в контексте режима исчерпания исключительных прав. Рассматриваются международно-правовые основы реализации механизма исчерпания прав, опыт различных региональных объединений, союзов, зарубежных государств по установлению того или иного режима исчерпания прав, охраны исключительных прав правообладателей при параллельном импорте.

Система правового регулирования отношений по поддержке национальных производств, выработка эффективных правовых мер государственной поддержки промышленности, в том числе с учетом международного опыта, анализируются в качестве основ обеспечения независимости и эффективности национальных отраслей промышленности.

ПРЕДИСЛОВИЕ

Механизм исчерпания исключительных прав применительно к объектам интеллектуальной собственности (прежде всего, товарным знакам и патентуемым объектам) опосредует регулирование отношений в сфере параллельного импорта, легитимация которого может повысить международную конкуренцию, а также баланс ценовой политики правообладателей в разных государствах. Кроме того, параллельный импорт может предстать одним из основных инструментов преодоления ограничительных экономических мер в целях восполнения недостатка товаров на рынке и позволяет оптимизировать торговые отношения в условиях нарушенных цепочек поставок.

В России нормативные и правоприменительные подходы к параллельному импорту имеют свою интересную с точки зрения правового анализа историю.

В контексте санкционных ограничений в отношении РФ, а также приостановления деятельности в РФ ряда иностранных компаний стали обсуждаться траектории введения в законодательство возможности осуществления параллельного импорта в целях обеспечения российских потребителей товарами, которые перестали быть доступными на рынке страны.

Особым и важнейшим направлением реализации параллельного импорта в России в условиях экономических ограничений видится модернизация подхода к формированию его нормативно-правовых основ, прежде всего, в части интеллектуальной собственности, а именно в контексте режима исчерпания исключительных прав.

Особого внимания в целях обеспечения экономического суверенитета государств в первую очередь заслуживают правовые меры стимулирования национальных производств, импортозамещения. Именно четкая система правового регулирования отношений по поддержке национальных производств, выработка эффективных правовых мер государственной поддержки промышленности, в том числе с учетом международного опыта, позволит обеспечить независимость и эффективность национальных отраслей промышленности.

Решение проблем недостатков товаров на российском рынке видится и во введении правовых механизмов большей интеграции инструментов интеллектуальной собственности, инноваций в рыночные отношения

В России для решения вопросов, связанных с эффективным использованием объектов интеллектуальной собственности, в том числе российских правообладателей, а также иностранных правообладателей в условиях санкционных обстоятельств, для развития интеллектуального потенциала страны крайне важна консолидация усилий в сфере правовой охраны и стимулирования создания результатов интеллектуальной деятельности.

Глава I.
ОСНОВЫ ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ ОТНОШЕНИЙ ПО ИСЧЕРПАНИЮ ИСКЛЮЧИТЕЛЬНЫХ ПРАВ НА ОБЪЕКТЫ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ СОБСТВЕННОСТИ

§ 1.1. Правовые основы механизма исчерпания исключительных прав в контексте параллельного импорта

Исключительные права, имея эксклюзивную имущественную характеристику, исключительны не абсолютно, а в определенных пределах их реализации в объективированной форме, например, в товаре, а также с учетом возможных ограничений. Так, в контексте международной торговли широко известен и используется в трансграничных отношениях механизм исчерпания прав на объекты интеллектуальной собственности. Актуален этот механизм, прежде всего, применительно к товарным знакам, патентуемым объектам, но проявляется и применительно к иным объектам интеллектуальной собственности (например, к географическим указаниям, наименованиям мест происхождения товаров, топологиям интегральных микросхем, селекционным достижениям).

В науке высказывается точка зрения, согласно которой исчерпание прав является ограничением исключительного права, и возможности, предоставляемые данным институтом в отношении последующего использования объектов, позволяют рассматривать его как ограничение, наподобие случаев свободного использования1. Исчерпание прав можно лишь условно назвать ограничением права, поскольку конкретное исключительное право уже реализовано в определенном товаре.

Таким образом, объективированное имущественное выражение исключительных прав в товаре, введенном в гражданский оборот однажды, означает то, что имущественные права на конкретный товар и, соответственно, интеллектуальную собственность в отношении этого товара исчерпаны независимо от места реализации товара (международная доктрина исчерпания прав). При этом на первый взгляд может показаться, что международная доктрина исчерпания прав вступает в противоречие с территориальным принципом охраны прав. Однако возможные требования, основанные на исключительных правах одного или разных правообладателей на один и тот же объект в разных странах, в конечном итоге не учитывают интересы потребителей, которые, будучи добросовестными покупателями товара, уже однажды оплатили товар, в т. ч. и стоимость использования выраженного в товаре исключительного права (которая обычно включается в стоимость товара). А так как речь идет о конкретном товаре и его перепродаже, а не перепродаже (повторном отчуждении или предоставлении права использования) исключительного права, то такая перепродажа товара в контексте развития принципа свободы торговли, глобализации должна осуществляться на справедливых рыночных началах без необходимости выплачивать вознаграждение за использование исключительного права в товаре в каждой стране, где охраняются соответствующие исключительные права. Международная доктрина исчерпания прав также стимулирует конкуренцию производителей на международном уровне, в конечном итоге защищая интересы потребителей по всему миру.

В то же время в РФ сохраняется национальная доктрина исчерпания исключительных прав применительно к объектам патентных прав и товарным знакам (п. 6 ст. 1359, ст. 1487 ГК РФ), когда не признается нарушением исключительных прав введение в гражданский оборот (или хранение для этих целей) соответствующего продукта, который был правомерно введен в оборот лишь на территории РФ. При этом применительно к «иным» объектам интеллектуальной собственности, к которым в контексте проблематики исчерпания прав можно отнести географические указания, наименования мест происхождения товаров, топологии интегральных микросхем, селекционные достижения, в России по сути, действует международный принцип исчерпания прав, так как, как в случае с положениями ст. 1487 ГК РФ и п. 6 ст. 1359 ГК РФ, не указано, что введение товара в оборот должно осуществляться в РФ2. Кроме того, в правоприменительной практике имеется интересный пример постановления Конституционного Суда РФ от 13 февраля 2018 г. № 8-П «По делу о проверке конституционности положений пункта 4 статьи 1252, статьи 1487 и пунктов 1, 2 и 4 статьи 1515 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобой общества с ограниченной ответственностью “ПАГ”». В спорном деле российское ООО «ПАГ», действуя во исполнение государственного контракта с ГБУЗ «Черняховская центральная районная больница», приобрела у польской компании бумагу для УЗИ-аппаратов Sony и попыталась ввезти ее на территорию РФ без согласия правообладателя. Обосновывала свою позицию российская компания тем, что не желала приобретать бумагу по завышенной правообладателем цене на бюджетные деньги, которые могли бы быть использованы больницей на иные медицинские нужды.

Интересно это постановление тем, что Конституционный Суд РФ хоть и не признал национальный принцип исчерпания прав противоречащим Конституции, но, по сути, в определенных случаях допускает параллельный импорт товаров (оригинальных) при завышенных ценах на искомые товары на российском рынке по сравнению с рынками других стран, если наличие таких товаров на внутреннем рынке является жизненно важной необходимостью (отдельные категории лекарственных средств, оборудование для жизнеобеспечения населения и т. д.). В обозначенном контексте действия правообладателей исключительных прав по защите своих прав могут быть признаны злоупотреблением правом. В российской науке отмечается, что в постановлении интересы параллельных импортеров учтены в значительно большей степени, нежели интересы правообладателей, а Конституционный Суд дал такое толкование, которое во многом нейтрализует действие рассматриваемых норм за счет установления ограничений на применение гражданско-правовых санкций к параллельным импортерам, при этом в качестве обоснованного и целесообразного механизма в подобных ситуациях предлагается признание за правообладателями такого способа защиты исключительного права, как запрет на ввоз товара и его распространение3.

Кроме того, ранее в постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 3 февраля 2009 г. № 10458/08 по делу ООО «Генезис» и «Порше АГ» Президиум ВАС РФ впервые в судебной практике признал незаконной конфискацию по ст. 14.10 КоАП (Незаконное использование средств индивидуализации товаров (работ, услуг)) оригинальных товаров, ввозимых без разрешения владельца прав на товарный знак).

Ранее суды дважды признавали компанию виновной по ст. 14.10 КоАП, а ее действия незаконными. Автомобиль, который пыталось ввезти ООО «Генезис», был конфискован по решению Арбитражного суда г. Москвы (АСГМ) (дело № А40-9281/08-145-128), в который обратилась Центральная акцизная таможня. Основанием явилось заявление о нарушении права на товарный знак, которое в адрес таможни направило ООО «Порше Руссланд», владеющее лицензией на использование в РФ товарных знаков Porsche и Cayenne. Решение АСГМ поддержал Девятый арбитражный апелляционный суд (дело № 09АП-4659/2008).

Коллегия судей ВАС в своем определении указала, что на момент вынесения АСГМ решения в пользу представительства Porsche в РФ вступила в силу IV часть ГК РФ, и сослалась на ст. 1515 ГК РФ, которая предусматривает ответственность прежде всего за производство и оборот контрафактных товаров. В определении о передаче дела в президиум ВАС сделан вывод о том, что публичные интересы нарушает только оборот контрафактных товаров, и только такое нарушение должно караться конфискацией. А в отношении оригинальных товаров, ввозимых без разрешения правообладателя товарного знака, ст. 14.10 КоАП применению не подлежит. Президиум ВАС, отменив решение о конфискации, поддержал эту точку зрения.

На региональном уровне, например в Евразийском союзе и Европейском союзе, действует региональная доктрина исчерпания исключительных прав на товарные знаки, когда правомерное первоначальное введение в гражданский оборот товара в любой стране регионального объединения влечет исчерпание исключительных прав правообладателя на товарный знак в отношении соответствующего товара4.

Таким образом, очевидно наличие различных подходов к исчерпанию исключительных прав, сохраняющееся на разных уровнях правового регулирования. Противоречие может иметь место и в рамках правовой системы одного государства, о чем свидетельствует рассмотренный выше опыт РФ.

В науке отмечается, что международно-правовое регулирование вопроса об исчерпании прав (Соглашение ТРИПС), действительно, исходит из возможности применения государствами на их усмотрение «различных моделей исчерпания прав»5, что может привести к дисбалансу в международной торговле, противоречащему основным целям международного сотрудничества в сфере охраны интеллектуальной собственности при осуществлении международной торговли, установленными, в частности, в первом абзаце Преамбулы Соглашения ТРИПС6. Действительно, Соглашение ТРИПС обходит решение вопроса об исчерпании исключительных прав, указывая в ст. 6 на то, что для целей урегулирования споров по настоящему Соглашению при условии соблюдения положений ст. 3 (национальный режим) и 4 (режим наибольшего благоприятствования) ничто в настоящем Соглашении не должно использоваться для решения вопроса об исчерпании прав интеллектуальной собственности. В Парижской конвенции исчерпание прав и вовсе не регламентируется.

В науке также можно встретить точку зрения, согласно которой «в существующих в России и других странах — членах ЕАЭС условиях при международном принципе исчерпания прав правообладателям исключительных прав на товарные знаки станет еще труднее защищаться от растущих угроз деловой репутации и недобросовестной конкуренции»7. С обозначенной позицией сложно согласиться ввиду того обстоятельства, что при введении международного принципа исчерпания прав за основу принимается именно защита и развитие конкурентных отношений в международном масштабе, что положительным образом сказывается на доступности товаров на различных национальных рынках.

Таким образом, проблематика наличия в различных странах разных подходов к исчерпанию прав, действительно, сохраняется. В сложившихся обстоятельствах пределы действия принципа исключительной охраны промышленной собственности, на наш взгляд, должны ограничиваться объективным единичным выражением (реализацией) имущественного права в конкретном товаре, независимо от того, какой из правообладателей и в какой стране ввел в гражданский оборот соответствующий товар.

В обозначенном контексте баланс интересов правообладателей и потребителей, общества в целом не нарушается (в пользу последних), как может показаться с точки зрения территориального принципа охраны исключительных прав. У заявителей с учетом механизмов международной заявки, международной регистрации есть возможность стать правообладателями в разных странах, а риск наличия иного правообладателя на искомый объект промышленной собственности в другой стране — это коммерческий риск, который с точки зрения защиты конкуренции, признаваемой на международно-правовом уровне, а также принципа свободы торговли, может выражаться и в интересе потребителей приобретать товар, в котором реализован искомый объект промышленной собственности, в другой стране, по различным причинам (привлекательные цены, различное качество товаров) и перевозить его для использования или дальнейшей перепродажи в третью страну.

Особый интерес представляет и анализ зарубежных подходов и международной практики в рассматриваемой сфере отношений. Применительно к исчерпанию прав на объекты промышленной собственности, — проблематике, возникающей исключительно в трансграничных торговых отношениях, представляется возможным выделить 3 правовых подхода:

1) Закрепление в национальном законодательстве международного принципа исчерпания прав (в частности, в США, Канаде, Японии, КНР, Республике Корея, Турции, Намибии, Мексике), что в свою очередь отражает позитивную концепцию свободы международной торговли при единовременном соблюдении прав правообладателей объектов промышленной собственности в отношении конкретного товара.

Особенностями реализации международного принципа исчерпания прав в национальном законодательстве данной группы стран представляется дифференциация подходов, исключающих исчерпание прав применительно к патентуемым объектам и товарным знакам. В обозначенном контексте в данной группе стран отсутствует единообразие. Например, ст. 175 Закона о промышленной собственности Мексики закрепляет международный принцип исчерпания прав применительно к товарным знакам (а ст. 326 — применительно к наименованиям мест происхождения товаров, географическим указаниям), в то время как правила об исчерпании прав применительно к патентуемым объектам четко в законодательстве Мексики не закреплены, и решение данного вопроса остается на усмотрение правоприменительных органов. Напротив, ст. 69.1 Патентного закона КНР устанавливает, что не является нарушением патентных прав импорт любого товара, в котором реализовано запатентованное решение или который произведен запатентованным способом, после того, как такой товар введен в оборот патентообладателем или его лицензиатом. При этом применительно к исчерпанию прав в отношении товарных знаков в КНР стратегический выбор не сделан.

Встречается и исключительный подход к международному исчерпанию прав в отношении товарных знаков. Так, в США в порядке исключения параллельный импорт допускается исключительно в двух случаях: если товар, произведенный в США, продается за рубеж, а затем импортируется в США, а также если импортируемый товар изготовлен под общим контролем качества и аффилиацией с компанией — правообладателем товарного знака в США.

Особенностью реализации принципа исчерпания прав представляется и способ его восприятия. Так, в отличие от Мексики и КНР, где международный принцип исчерпания прав закреплен в законе, в США и Японии международный принцип исчерпания прав следует из судебной практики.

2) Установление регионального принципа исчерпания прав в национальном законодательстве (в частности, в странах ЕС, странах ЕАЭС исключительно применительно к товарным знакам). В качестве особенностей реализации данного принципа можно также выделить различные сферы его распространения (региональное исчерпание прав применяется к товарным знакам в странах ЕАЭС или товарным знакам и патентуемым объектам промышленной собственности — в странах ЕС). Встречаются расширительные подходы к исчерпанию прав в отношении отдельных объектов промышленной собственности.

Так, в португальском законодательстве отдельно закрепляется правило о региональном исчерпании прав в отношении топологий интегральных микросхем. В то же время во Франции, напротив, содержатся некоторые исключения из действия регионального принципа исчерпания прав на товарные знаки. Так, правообладатель может запретить использование товарного знака, если, например, в процессе его производства происходит модификация или изменение качеств и свойств товара (ст. L713-4 Кодекса интеллектуальной собственности Франции).

3) Закрепление в национальном законодательстве национального принципа исчерпания прав (например, в РФ (применительно к товарным знакам и патентуемым объектам), Бразилии). При этом даже в этой группе стран национальные правоприменительные органы могут допустить параллельный импорт в определенных случаях. Так, например, ст. 43 бразильского Закона «О промышленной собственности» предусматривает, что исчерпание прав в отношении запатентованного объекта возможно только в случае введения товара в торговый оборот патентообладателем или с его согласия на внутреннем рынке, а в ст. 42 закреплено право патентообладателя запретить третьим лицам осуществлять параллельный импорт запатентованных объектов. Вместе с тем Закон содержит два исключения, при которых разрешается параллельный импорт: во-первых, если правообладатель патента использует патент путем импорта товара; во-вторых, если права по патенту представляют собой предмет принудительной лицензии ввиду злоупотребления экономическим положением (ст. 68 Закона). В таком случае лицензиат имеет право в течение одного года заниматься параллельным импортом.

Несмотря на то, что в законодательстве РФ в целом применительно к товарным знакам и объектам патентных прав закреплен национальный принцип исчерпания прав, правоприменительная практика и до введения в 2022 г. перечня товаров, в отношении которых допустим параллельный импорт, в некоторых случаях исходила из фактической международной доктрины исчерпания прав, опираясь на законодательство о защите конкуренции8.

Обобщая анализ обозначенных выше моделей правового регулирования исчерпания прав на объекты промышленной собственности, наиболее оптимальным в контексте обеспечения международного принципа свободы торговли, развития трансграничной конкуренции представляется установление международного принципа исчерпания прав независимо от объектов охраны промышленной собственности. Как представляется, именно международный принцип исчерпания прав позволяет стимулировать трансграничную конкуренцию, повысить уровень ответственности трансграничного бизнеса. Безусловно, при введении того или иного принципа исчерпания прав учитывается соответствующий экономический эффект. Однако при открытии рынков, допуская активность иностранных производителей и продавцов на национальных рынках, необходимо, прежде всего, учитывать возможности и интересы национальных потребителей. Введение международного принципа исчерпания прав позволит не допускать ситуаций, подобных таким, которые были рассмотрены Конституционным Судом РФ в постановлении № 8-П от 13 февраля 2018 г. по делу о проверке конституционности положений п. 4 ст. 1252, ст. 1487 и п. 1, 2 и 4 ст. 1515 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобой общества с ограниченной ответственностью «ПАГ», когда Конституционный Суд, по сути, запретил применение одинаковых санкций за параллельный импорт и реализацию контрафактной продукции. В подобных случаях судебная практика, по сути, искусственно формирует некоторые положения международного принципа исчерпания прав, указывая, что суд может полностью или частично отказать в удовлетворении требований национального правообладателя (заявленных в контексте национального принципа исчерпания прав), если их выполнение способно создать угрозу для жизни и здоровья граждан, иных публично значимых интересов.

В этом контексте стоит отметить, что международный принцип исчерпания прав не должен восприниматься как абсолютно преодолевающий действие исключительных прав правообладателя. Так, возможна защита нарушенных исключительных прав на объекты промышленной собственности в случае, если параллельный импорт в контексте презюмируемого международного принципа исчерпания прав приводит к поставке товаров ненадлежащего качества, а также товаров с измененными качествами и свойствами, что влечет за собой ассоциацию объекта промышленной собственности с уже иным товаром.

§ 1.2. Параллельный импорт и международный принцип исчерпания прав в условиях санкций

Механизм исчерпания прав применительно к объектам интеллектуальной собственности (прежде всего товарные знаки и патентуемые объекты) опосредует параллельный импорт, который зачастую является одним из основных инструментов преодоления ограничительных экономических мер и позволяет оптимизировать торговые отношения в условиях нарушенных цепочек поставок.

Так, например, в знаковом в обозначенном контексте постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 13 февраля 2018 г. № 8-П «По делу о проверке конституционности положений пункта 4 статьи 1252, статьи 1487 и пунктов 1, 2 и 4 статьи 1515 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобой общества с ограниченной ответственностью “ПАГ”»9 подчеркивалось, что в том случае, если правообладатель товарного знака будет следовать режиму санкций против РФ и ее хозяйствующих субъектов, то такое поведение будет само по себе рассматриваться как недобросовестное. При этом такие действия должны выражаться в занятии правообладателем определенной позиции в отношении российского рынка.

То есть санкционная проблематика в контексте оценки правомерности действий, связанных с параллельным импортом, уже была предметом рассмотрения на высшем судебном уровне в России. При этом Конституционный Суд в своих доводах исходил из критерия добросовестности поведения правообладателя, на предмет соответствия которому и оценивалась приверженность к санкционному режиму.

В вышеуказанном деле суд также пояснил, какие же действия будут расцениваться как недобросовестное использование механизма национального (регионального) исчерпания исключительного права на товарный знак:

— во-первых, действия, выражающиеся в ограничении ввоза на внутренний рынок Российской Федерации конкретных товаров;

— во-вторых, действия по реализации ценовой политики, состоящей в завышении цен на российском рынке по сравнению с другими рынками в большей степени, чем это характерно для обычной экономической деятельности и для удовлетворения разумного экономического интереса правообладателя.

Следует обратить внимание, что вышеуказанные действия со стороны правообладателя товарного знака будут признаваться неодобряемыми, если их результатом станет ограничение доступа российских потребителей к определенным товарам.

Кроме того, суд выделил те товары, наличие которых на внутреннем рынке является жизненно важной необходимостью (например, отдельные категории лекарственных средств, оборудование для жизнеобеспечения населения и т. д.).

Примечательным является тот факт, что суд не признал положения нормы ст. 1487 ГК РФ (в том числе) неконституционными и неоднократно подчеркивал природу и значение национального (регионального) принципа исчерпания прав.

Тем не менее одним из важнейших выводов суда является вывод о возможности судов отказать полностью или частично в применении последствий ввоза на территорию Российской Федерации без согласия правообладателя товарного знака конкретной партии товара, на котором товарный знак размещен самим правообладателем или с его согласия и который законно выпущен в оборот за пределами Российской Федерации в тех случаях, когда в силу недобросовестности поведения правообладателя товарного знака применение по его требованию таких последствий может создать угрозу для жизни и здоровья граждан, иных публично значимых интересов. При этом следование правообладателя товарного знака режиму санкций против Российской Федерации само по себе может быть рассмотрено как недобросовестное.

В контексте санкционных ограничений в отношении РФ, принятых в 2022 г., а также приостановления деятельности в РФ ряда иностранных компаний стали обсуждаться траектории введения в законодательство возможности осуществления параллельного импорта в целях обеспечения российских потребителей товарами, которые перестали быть доступными на рынке страны.

Так, согласно п. 13 ст. 18 Федерального закона от 8 марта 2022 г. № 46-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» правительство РФ получило право ограничивать действие положений ГК РФ о защите исключительных прав на результаты интеллектуальной деятельности, выраженные в определенных товарах (группах товаров), и средства индивидуализации, которыми такие товары маркированы по перечню товаров, утверждаемому правительством РФ.

Далее было принято Постановление Правительства РФ от 29 марта 2022 г. № 506 «О товарах (группах товаров), в отношении которых не могут применяться отдельные положения Гражданского кодекса Российской Федерации о защите исключительных прав на результаты интеллектуальной деятельности, выраженные в таких товарах, и средства индивидуализации, которыми такие товары маркированы», согласно которому Министерство промышленности и торговли Российской Федерации по предложениям федеральных органов исполнительной власти утверждает перечень товаров (групп товаров), в отношении которых не применяются положения подп. 6 ст. 1359 и ст. 1487 Гражданского кодекса Российской Федерации при условии введения указанных товаров (групп товаров) в оборот за пределами территории Российской Федерации правообладателями (патентообладателями), а также с их согласия.

Федеральный закон от 28 июня 2022 г. № 213-ФЗ «О внесении изменения в статью 18 Федерального закона “О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации”» предусматривает дополнение вышеуказанной ст. 18 частью третьей, согласно которой не является нарушением исключительного права на результаты интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации использование результатов интеллектуальной деятельности, выраженных в товарах (группах товаров), перечень которых устанавливается в соответствии с п. 13 ч. 1 настоящей статьи, а также средств индивидуализации, которыми такие товары маркированы11.

7 мая 2022 г. вступил в силу приказ Министерства промышленности и торговли Российской Федерации от 19 апреля 2022 г. № 1532 «Об утверждении перечня товаров (групп товаров), в отношении которых не применяются положения подпункта 6 статьи 1359 и статьи 1487 Гражданского кодекса Российской Федерации при условии введения указанных товаров (групп товаров) в оборот за пределами территории Российской Федерации правообладателями (патентообладателями), а также с их согласия».

Таким образом, Минпромторг утвердил и опубликовал перечень товаров, допустимых к параллельному импорту, который содержит 96 пунктов (групп товаров). Так, в список включены: звукозаписывающая аппаратура, фото- и кинотехника, «умные» часы (Apple, Asus, HP, GoPro, Panasonic, Samsung, Nokia, Sony, Intel, Dell, LG, Toshiba); музыкальные инструменты и игровые приставки ряда производителей (XBox, PlayStation, Nintendo); бытовая техника (Electrolux, Miele, Siemens, Dyson, Philips); косметические компоненты; одежда и обувь; товары химической промышленности; соль, сера, грунт и камень, руды, зола и шлак; автомобили (Bentley, Cadillac, Land Rover, Jaguar и другие), двигатели (Volvo, Hyundai, Nissan, Volkswagen) и запчасти к ним (в том числе шины Michelin, Goodyear, Continental, Bridgestone) и пр.

В дальнейшем в приказ Министерства промышленности и торговли Российской Федерации от 19 апреля 2022 г. № 1532 неоднократно вносились изменения, связанные как с дополнением перечня новыми группами товаров или обозначениями, так и с исключениями из перечня по следующим причинам: представлен широкий круг российских аналогов, продукция зарубежных брендов присутствует в достаточном количестве, есть товары из дружественных стран.

Так, приказом Минпромторга России от 3 июня 2022 г. № 2299 из списка исключены товары правообладателей, гарантировавших поставки в Россию (например, Duracell, Merries). Одновременно в список включены товары компаний, прекративших поставки (BMW, Siemens, Komatsu, Isuzu и др.).

Приказом Минпромторга России от 21 июля 2022 г. № 3042 обновлен перечень товаров иностранного производства, разрешенных для ввоза в страну без согласия правообладателей. В частности, в перечень дополнительно включены реагенты к оборудованию для лечения рака бренда Miltenyi Biotec; автозапчасти, продукция радиоэлектронной и химической промышленности брендов Castrol, Liqui Moly, Datsun, Alienware; парфюмерно-косметическая продукция брендов Lancome, Redken, Yves Saint Laurent, Helena Rubinstein, Valentino, Giorgio Armani, Kerastase. В то же время из перечня исключены товары бренда Renault (в связи с принятием «Автовазом» обязательств по гарантийному обслуживанию автомобилей данной марки); ряд медизделий и лекарств; шелк, шерсть, хлопок, бумажная пряжа и ткани из нее, химические нити и волокна (поскольку на рынке представлен широкий круг российских аналогов, продукция зарубежных брендов присутствует в достаточном количестве, есть товары из дружественных стран).

Приказ Минпромторга России от 21 октября 2022 г. № 4456 расширил список товаров для параллельного импорта. В частности, перечень дополнен алкогольными напитками иностранных брендов, включая: Aultmore, Bell’s, Jagermeister, Jim Beam, Jack Daniel’s, Macallan. White Horse; играми, игрушками и спортивным инвентарем компаний Marvel, Disney Pixar и DC Comics.

Приказом Минпромторга России от 2 марта 2023 г. № 684 перечень дополнен рядом брендов моторных масел (Shell Helix, Rimula), бытовой техники (Zanussi, Wahl), косметики и парфюмерии (Kerastase, Yves Saint Laurent), запчастей для сельскохозяйственной и судовой техники (Caterpillar, Bauer Kompressoren). Также в перечень включили IKEA, бренды игрушек и детских товаров, например, Hasbro, Logitech, Nintendo.

Стоит отметить, что Минпромторг рассматривает в качестве меры по обновлению подхода к формированию перечня товаров для параллельного импорта переход от включения в перечень брендов до включения правообладателей. Такой подход, как представляется, содержит в себе риски в части реализации принципа национального режима, а также расширительного ограничения национального принципа исчерпания прав, который может и не отражать связь с недостатком товаров на российском рынке.

При этом перечневый подход был трансформирован все же путем уточнения конкретных положений ГК РФ, которые не применяются в отношении соответствующего перечня товаров (групп товаров). Отсылка к неприменению положений п. 6 ст. 1359 и ст. 1487 ГК РФ была заменена отсылкой к неприменению ст. 1252, 1254, п. 5 ст. 1286.1, ст. 1301, 1311, 1406.1, подп. 1 ст. 1446, ст. 1472, 1515 и 1537 ГК РФ в отношении товаров из перечня.

Так, Постановлением Правительства РФ от 28 июня 2023 г. № 1057 в п. 1 Постановления Правительства Российской Федерации от 29 марта 2022 г. № 506 «О товарах (группах товаров), в отношении которых не могут применяться отдельные положения Гражданского кодекса Российской Федерации о защите исключительных прав на результаты интеллектуальной деятельности, выраженные в таких товарах, и средства индивидуализации, которыми такие товары маркированы» были внесены изменения, согласно которым Министерство промышленности и торговли Российской Федерации по предложениям федеральных органов исполнительной власти утверждает перечень товаров (групп товаров), в отношении которых не применяются положения ст. 1252, 1254, п. 5 ст. 1286.1, ст. 1301, 1311, 1406.1, подп. 1 ст. 1446, ст. 1472, 1515 и 1537 Гражданского кодекса Российской Федерации при условии введения указанных товаров (групп товаров) в оборот за пределами территории Российской Федерации правообладателями (патентообладателями), а также с их согласия».

Приказом Министерства промышленности и торговли РФ от 21 июля 2023 г. № 2701 «Об утверждении перечня товаров (групп товаров), в отношении которых не применяются положения ст. 1252, 1254, п. 5 ст. 1286.1, ст. 1301, 1311, 1406.1, подп. 1 ст. 1446, ст. 1472, 1515 и 1537 Гражданского кодекса Российской Федерации при условии введения указанных товаров (групп товаров) в оборот за пределами территории Российской Федерации правообладателями (патентообладателями), а также с их согласия» был введен обновленный перечень товаров, а также признан утратившим силу приказ Министерства промышленности и торговли Российской Федерации от 19 апреля 2022 г. № 1532, а также приказы, которыми в него вносились изменения. Приказ вступает в силу по истечении 3 месяцев с даты официального опубликования, т. е. 4 ноября 2023 г.

Новый перечень, закрепленный в Приказе № 2701, был сформирован на основе предыдущего и дополнен, в частности, рядом брендов: батарей и аккумуляторов (Panasonic, Duracel, Varta); запчастей для автомобилей и техники (BOMAG, Isuzu); фотоаппаратов (Canon, Sony, Fujifilm); очков (Ray-Ban, HUGO, Calvin Klein). При этом подход по исключению из перечня производителей, которые возобновили импорт на территорию РФ, был продолжен, в частности, в обновленный перечень не вошли линзы производителя Acuvue, поскольку правообладатель продолжил официально поставлять изделия. Также Минпромторг продолжил демонстрировать приверженность нераспространению параллельного импорта на те товары, в отношении которых внутренний спрос удовлетворяется производителями из России и дружественных стран, поддерживая постепенное сокращение перечня по мере замещения товарных позиций российскими брендами

...