Устав дребезжать, будильник запнется, вздрогнет, и опять монотонно будет отсчитывать время. А они будут спокойно спать, пока солнечные лучи не пробьются сквозь занавешенные окна. Минутная стрелка не один раз опишет круг, прежде чем Том с криком «Боже мой! Я опаздываю!» вскочит с постели и станет носиться по дому как угорелый в поисках галстука и чистых носков. А Эмма, усевшись на постели, будет наблюдать, как ее муж торопливо запивает холодным кофе черствый бутерброд. Это повторяется каждое утро уже в течение шести лет. Каждый раз Том просыпает и опаздывает. Каждый раз он никак не может отыскать свои вещи. И каждый раз Эмма блаженно улыбается, глядя, как Том на ходу чистит зубы и собирает бумаги. И каждый раз это оканчивается поцелуем в щеку и обыденными фразами:
— Когда ты придешь?
— Как обычно.
— Не задерживайся.
— Постараюсь.
Еще один поцелуй, и Том исчезнет за дверью.
И в этот день все будет точно также. Разве только к словам «Не задерживайся» добавится фраза «Мы приглашены вечером к Уилксам» и вместо ответа «Постараюсь» Том недовольно пробормочет «Терпеть их не могу».
— Я тоже, — Эмма грустно вздыхает. — Но что поделать? Она моя сестра. К тому же у них сегодня годовщина свадьбы. Будет просто некрасиво с нашей стороны, если мы не придем.
— Неужели нельзя как-нибудь отказаться? — Том никак не может отыскать свой мобильный телефон.
— Ты же знаешь, что нет, — Эмма вытащила телефон из-под подушки и бросила его Тому. — Обещаю тебе, что мы не будем там задерживаться. Только поздравим и все.
— И все?
— И все.
— Ну, если так, — Том крутит носом, нехотя соглашаясь с женой, — то я согласен потерпеть их общество.
Еще один поцелуй, и Том скрывается за дверью. Эмма слышит, как открываются двери гаража, как заводится машина, и как скрипят тормоза на повороте. Потом все стихает, и Эмма опять остается одна. Она привыкла к одиночеству. Одиночество ее совсем не тяготит. Наоборот, Эмма даже находит в этом какое-то упоение. Ведь ей совершенно не нужно никуда спешить, никуда торопиться. Выйдя замуж за Тома, она неотступно и нерушимо выполняет данное ему слово — в любое время быть дома и никогда не работать. Ведь для этого у нее есть он — ее муж и любовник, ее телохранитель и ее господин. Это только поначалу кажется, что одиночество угнетает, что находясь постоянно в четырех стенах можно сойти с ума. Эмма так не считала. Возможность побыть одной радовала ее. Ведь как не наедине с собой можно привести в порядок свои мысли, отбросить прочь излишние сомнения, пересмотреть ошибки прошлого и построить планы на будущее.
Эмма не торопилась вставать. За эти шесть лет она выработала четкий ритуал, который ни разу не нарушала. Еще часок она будет валяться в постели, обнимая подушку которой веет ароматом и теплом Тома. Потом она встанет и отправится на кухню, чтобы сварить себе кофе. Затем перейдет в гостиную, с ногами заберется в кресло, не торопясь будет потягивать горьковатый обжигающий напиток и равнодушно наблюдать за тем, что происходит за окном. А за окном все также будет мозолить глаза заброшенный дом миссис Ландер на другой стороне улицы, все также ветер будет гонять по раскаленному асфальту сухие листья, все также редкие прохожие будут останавливаться у ее дома, бросая умиленный взгляд на цветущие розы. Эмма любила розы, но у нее не хватало терпения и желания за ними ухаживать, поэтому все шесть кустов (по одному за каждый год супружества) выглядели одичавшими и запущенными. Но даже это не могло омрачить то великолепие, которым каждый год кусты одаривали не только супругов, но и всю округу, усыпая колючие ветви сотнями цветков с умопомрачительным запахом. Поговаривали, что этот аромат ощущался и на соседних улицах, но Эмма там бывала крайне редко, поэтому ничего об этом сказать не могла.
— Надо напомнить Тому, чтобы он заказал еще один куст, — подумала Эмма, глядя на свой розарий. — Розы лучше сажать осенью. Тогда есть вероятность, что они следующим летом зацветут.
Эмма допьет кофе и отправится на кухню вымыть чашку. Затем она снова вернется в гостиную, отыщет какую-нибудь книгу, чтобы бросить ее, не прочитав и пяти страниц, или просто усядется перед телевизором, и будет переключаться с канала на канал, пытаясь найти что-нибудь занимательное.
Но не в этот раз.
Эмма допила кофе и отправилась на кухню вымыть чашку. Ее взгляд опять привлек дом миссис Ландер. Он пустовал около полугода. Его бывшая хозяйка умерла, а нынешние не торопились его обживать. Да и кто позарится на старый неухоженный дом на самом отшибе? Разве что сумасшедший или неисправимый романтик. Дом пустовал, бессмысленно таращась пустыми окнами на окружающий мир. Разросшиеся бесформенные сирени и жасмин заполонили весь дворик, загородив собой часть фасада. А что не смогли захватить кусты, завоевали крапива и чертополох. И только чудом сохранившиеся и устоявшие в битве под солнцем кроваво-красные сальвии напоминали о тех днях, когда дом был обитаем.
Дом был заброшен и позабыт. Все также темнели пустые окна. Все также топорщились крапива и чертополох. Все также цвели сальвии.
Но внимание Эммы привлекли не сальвии, и даже не крапива, а чуть приоткрытая калитка, ведущая к дому. Словно порыв ветра распахнул ее, но у него не хватило сил, чтобы захлопнуть ее обратно. Или кто-то заглянул во двор миссис Ландер, но по незнанию не очень плотно прикрыл за собой ст
