Посвящается моему замечательному агенту

Роберте Браун

и исключительно талантливому редактору

Сьюзан Суинвуд.

А также моей настоящей опоре,

мужчине, который поддерживает меня в любом начинании,

Марку Уокеру

Глава 1

Данди, Шотландия, 1715 г.

Первым, что бросилось в глаза Грегору Рэмзи, была прелестная попка этой куртизанки. Не заметить ее было просто невозможно, так как она открывалась взору, в то время как ее обладательница была вовлечена в ожесточенную схватку с другой девицей и как раз теперь отчаянно боролась с ней на усыпанном опилками полу убогой гостиницы в Данди. Однако далеко не вид ее соблазнительных ягодиц навел его на мысль о том, что она может стать идеальной соучастницей в его деле. Эта идея пришла ему в голову несколько позже, но интуиция не позволила пройти мимо.

Сначала Грегор собирался лишь выпить глоток эля, но неожиданно из гостиницы послышался шум, что могло означать только одно – в самом разгаре какая-то ссора. Он почти уже повернул, чтобы уйти, как вдруг вниманием его завладело это чудное зрелище – такая женственная, круглая, почти идеальной формы попка с невероятно соблазнительной ложбинкой, и он тут же стал решительно протискиваться сквозь тесную шумную толпу.

– Разойдись! – прокричал кто-то, когда две женщины покатились по полу, беспощадно вцепившись друг в друга. Юбки их разлетались, корсажи, разорванные в клочья, открывали обнаженные груди взору довольных зрителей.

Мужчине, стоявшему в дальнем углу комнаты, то и дело передавали монеты, делая ставки и стараясь угадать, какая из женщин одержит верх. При этом ругательства и оскорбления спорщиков сыпались с обеих сторон. Проститутка с привлекательным задом, казалось, получала от драки удовольствие, поддразнивая соперницу и насмехаясь над ней.

– Тощая шлюха, – с вызовом бросила она, откинув назад непокорные черные волосы. – Мужчинам нравятся женщины, у которых есть за что ухватиться. – Она звонко шлепнула себя по бедру и резко рассмеялась.

Рыжеволосая девица лишь зашипела в ответ. Она нравилась Грегору гораздо меньше. Его внимание неизменно возвращалось к женщине с волосами цвета воронова крыла, которая, судя по всему, была решительно намерена уложить противницу на лопатки. Как только ей это удалось, она придавила рыжеволосую к полу весом своего тела, все еще продолжая наносить удары ногами. Затем она уселась на рыжеволосую соперницу верхом, прижав коленями ее бедра, склонилась к ней и укусила за плечо. В это мгновение подол ее платья и нижние юбки снова подлетели кверху. Вид ее обнаженных бедер и ягодиц, а также манящего округлого холмика и влажной полосы между ног поднял новую волну воодушевления и одобрительных возгласов среди зрителей. Зрелище и вправду было горячим и чрезвычайно соблазнительным и вызвало у Грегора непреодолимое желание вонзить член в ее заманчивое лоно. Впрочем, одного взгляда на всех собравшихся и наблюдавших за этой сценой мужчин оказалось ему достаточно, чтобы понять, что он не одинок в своем желании. Они смотрели, открыв рот, и буквально обливались потом от столь знойного зрелища.

– Из-за чего драка? – поинтересовался Грегор у стоявшего рядом завсегдатая заведения, беззубого мужчины в грязной рубахе и рваных штанах.

– Элиза, – он кивнул в сторону рыжей девицы, – обвинила Джесси, – он указал на жгучую брюнетку, – в том, что та соблазнила и переманила ее клиента. О Джесси! Она дикая штучка. – Он понизил голос. – В Данди ее прозвали прославленной блудницей. – Он кивнул и сделал многозначительную паузу, прежде чем продолжить разъяснения. – Она сказала, что порвет Элизу на части за своих клиентов.

– Прославленная блудница Данди, – повторил Грегор. – И чем же она заслужила столь почетное звание?

Мужчина усмехнулся:

– Своей пылкостью и харизмой. Она не из тех, кто лежит бревном и лишь забирает твои деньги, если вы понимаете, о чем я.

«Харизматичная шлюха. Весьма интригующе», – подумал Грегор. Быть может, удача сама привела его именно в это заведение? Здесь, возле порта, все гостиницы были переполнены, и едва ли ему стоило идти куда-то еще. Он должен был совершить эту поездку в Данди, чтобы сопроводить свой корабль «Либертас», покидавший порт. Задача была необычной, ничего подобного он раньше не предпринимал. Рискованный характер предстоящего путешествия, условия, мало напоминавшие его привычную жизнь, вызывали у него чувство напряжения и дискомфорта, а потому, прежде чем пересечь реку Тэй и вернуться в Файф – область Шотландии, ему просто необходимо было выпить чего-нибудь горячительного.

Теперь он был рад, что остановился и зашел сюда, ибо сцена, которую он застал, была прелюбопытной. Блудница бросалась в бой со всей страстью, судя по всему совершенно не заботясь о том, как при этом выглядит. Широко разведя бедра своей жертвы, она ладонью ласкала ее лобок сквозь ткань нижних юбок, а другой рукой сжимала ее обнажившийся сосок. Действуя рукой словно членом, она двигала бедрами, то резко подаваясь вперед, то отклоняясь, имитируя непристойное действие над женщиной, которая беспомощно лежала под ней на спине. Она не знала стыда. И именно в тот момент, когда внимание Грегора было полностью приковано к этому необыкновенному зрелищу, в голову ему закралась идея. Шлюха со столь обворожительной улыбкой могла бы стать отличной приманкой в его игре. Его враг никогда не мог устоять перед девушкой с хорошей фигуркой и, по слухам, имел связи с доброй половиной местных девиц. Возможно, по окончании драки ему стоило подойти к бойкой девице с этим предложением.

Толпа продолжала одобрительно гудеть, а женщина, оказавшаяся на спине, придя в бешенство, попыталась вцепиться в противницу, словно дикий зверь. Однако блудница отклонилась и ловко ускользнула из-под удара соперницы.

– Кто принимает ставки? – Грегор запустил руку в карман, словно готовясь поучаствовать в пари. Он хотел выяснить, кто тут всем заправляет. Из жизненного опыта он знал, что к любой ситуации можно найти верный подход. Как ему казалось, темноволосая женщина, Джесси – которую, как он знал теперь, называли блудницей, – должна была одержать победу.

– Рональд Суини принимает ставки, – небрежно бросил все тот же завсегдатай заведения, указывая рукой через толпу.

Рональд Суини обладал внешностью опытного прохвоста и не вызвал у Грегора ни малейшего доверия. С лица его не сходила сальная ухмылка, а ладонь была полна монет. Наблюдая за дерущимися женщинами, он обменивался грязными комментариями со стоявшим рядом мужчиной. Грегор бегло оглядел обоих, сделав определенные выводы. Сутенер выглядел неопрятным и до отвращения самодовольным. Второй мужчина, который, как предположил Грегор, и был тем самым клиентом, из-за которого завязалась драка, носил тяжелый напудренный парик. Его сюртук был расшит шелковыми нитями, а шейный платок – из хлопка тончайшей выработки. Несмотря на свое нарочито роскошное одеяние, он на удивление свободно держался в этой дешевой портовой гостинице – состоятельный мужчина, который с удовольствием готов опуститься на самое дно ради удовлетворения своих желаний. Будь он на его месте, мысленно рассуждал Грегор, не стал бы в таком месте столь очевидно демонстрировать свое богатство. Однако некоторые люди далеко не так осмотрительны и с наслаждением выставляют напоказ свое состояние.

Грегор пробрался сквозь толпу к стойке и едва смог отвлечь хозяина от представления.

– Кружку пива, – попросил он и, положив монету, подвинул ее по деревянной крышке стойки.

Не отрывая глаз от сцепившихся женщин, хозяин кивнул и щедро плеснул эля из кувшина в высокую кружку. Напиток оказался крепким, и, уже утолив жажду, Грегор вдруг закашлялся от грубого осадка, что остался у него во рту. Неожиданно за спиной у него послышался визг и кто-то ударился прямо о его бок. Поставив кружку и толк нув ее так, что она заскользила по стойке, он обернулся и встретился взглядом с женщиной, которая так внезапно оказалась с ним рядом. Это была Джесси, прекрасная брюнетка, что завладела его вниманием.

– Прошу прощения, сэр. – Она окинула его взглядом с ног до головы и уперлась руками в бедра. Глаза ее загорелись любопытством.

Грегор учтиво кивнул. Волосы ее, казалось, никогда не знали расчески, но, несмотря на это, так же как и на то, что ее хотелось как следует отмыть и переодеть, он не мог отделаться от мысли о том, какими непреодолимо манящими казались ее губы. За спиной Джесси показалась ее противница. Судя по выражению лица рыжей девицы, она была в ярости. Грегор кивнул в ее сторону:

– Ваша соперница приближается.

Джесси сделала шаг в сторону, и другая женщина упала возле него, так и не достигнув своей цели. Он дал ей минуту, чтобы встать на ноги, затем развернул и, оттолкнув, снова отправил в бой. Джесси рассмеялась от всей души и, прежде чем продолжать схватку, взглянула на него, кокетливо захлопав ресницами.

Допивая эль, Грегор внимательно оглядел толпу. Он не был в Шотландии целых одиннадцать лет. Путешествовал везде и всюду, и вот три недели назад вернулся в родную страну, которая была насильно присоединена к Англии. В этом союзе чувствовалась весьма горькая ирония. Впрочем, нельзя сказать, что все кардинально изменилось в этом месте, очень многое осталось таким же, каким он помнил. Жители Данди героически пережили десятилетия войн и крайне тяжелых времен, полагаясь лишь на собственные силы. Теперь же город процветал, разрастаясь вокруг порта, в который прибывали суда со всего света и отправлялись в плавание по реке Тэй, так же как сейчас его корабль. Одиннадцать лет назад он покинул Файф несчастным пареньком без единой монеты в кармане. Его будущая жизнь и служба в качестве матроса предполагала, что вернуться он сможет уже с большими деньгами. Но все, что было у него теперь, – лишь койка в каюте судна, на котором он служил.

Вдруг из самого центра толпы, оттуда, где не на шутку бились женщины, раздался пронзительный крик. Зрители затолкались и стали тесниться, словно отступая. Грегор, поддавшись неуемному любопытству, попытался выяснить причину движения в толпе. Несомненно, ему все-таки стоило сделать ставку, ибо Джесси стояла с торжествующим видом, а у ног ее лежала поверженная соперница.

Элиза довольно быстро приходила в себя и разумно использовала эти минуты для передышки. Указывая на соперницу нарочито дрожащей рукой, она выкрикивала ругательства в ее адрес:

– Колдунья! Она применила ко мне заклинания, свою черную магию.

– Заткнись, Элиза, – с возмущением отвечала жертва обвинений. Щеки ее пылали от гнева. – Ведь это я не оставила тебя и помогала всю зиму, и в схватке этой я победила честно. Это чистая правда.

– Это все ее колдовство! Ее черная магия! – с яростью выкрикивала Элиза. – Она всех нас отравит своими сомнительными напитками, погубит непонятными иностранными заклинаниями.

Атмосфера накалялась, толпа загудела.

– Я видел, – подтвердил один из очевидцев. – Видел, как она закатила глаза, и тут же Элиза стала задыхаться.

Двое мужчин мгновенно налетели на обвиняемую и схватили ее под руки, она отчаянно извивалась и пыталась вырваться, выкрикивая ругательства и проклятия.

Грегор обернулся и взглянул на рыжую женщину, лежащую на полу, – Элизу. Она держалась рукой за горло, словно еще недавно ее душили. Если действительно было так, то, скорее всего, это был трюк с тонкой веревкой или даже волосом. Ему приходилось видеть весьма хитроумные уловки, и он никогда не упускал шанса изучить их секреты.

Несколько человек уже выбежали на улицу и звали бальи[1] городка, чтобы арестовать Джессику Таскилл, проститутку с колдовскими способностями.

Все эти события чрезвычайно увлекли Грегора, и, облокотясь на деревянную стойку, он продолжал наблюдать за ведьмой с черными как смоль волосами, за которой, должно быть, уже очень скоро будет следовать добрая половина всех жителей городка с факелами в руках и требованием ее смерти через повешение и сожжение. Когда он был еще совсем юн, эти истории про ведьм и их страшные прегрешения время от времени доходили и к ним, в Файф. Священники читали детям назидательные лекции о злодеяниях этих женщин и сговоре с дьяволом, а затем пугали рассказами об их повешении и сожжении. Грегор уже тогда не верил ни единому их слову, так как не доверял всем этим нелепым россказням. Многое изменилось в его родной стране, и все же кое-что осталось по-прежнему, так, например, обвинение в колдовстве все еще могло привести к чрезвычайно жестоким последствиям. Если бальи удавалось заручиться словом тех, кто выкрикнул это безжалостное «ведьма», то несчастной женщине оставалось жить не больше недели.

Она была привлекательной, умелой и, судя по всему, неглупой девушкой с парой-тройкой полезных уловок в запасе. Было бы стыдно позволить такому таланту задохнуться в петле или сгореть в огне. Его занимала мысль о том, чтобы помочь ей ускользнуть от преследовавшей ее негодующей толпы. Однажды они со своим хорошим другом, тоже матросом, Родериком Кэмероном, на спор освободили напившегося вдрызг шкипера из тюрьмы в городке Кадис, что на юге Испании.

Грегор напомнил себе, что уже должен быть на пути назад в Файф, где остановился, но представление еще не было закончено. Женщина по имени Джессика Таскилл, словно угорь, извивалась в руках своих захватчиков, осыпая их ругательствами и не спуская с них горящего яростью взгляда. Он не мог оторвать глаз от ее пышной груди, так же как не мог и оставить без внимания ее темперамент и страстность. И снова Грегор подумал о ней как о возможной участнице того предприятия, что не выходило у него из головы. Если сейчас ему удастся спасти ее из этой сложной ситуации, она непременно будет ему благодарна и будет чувствовать себя обязанной. Ему придется обучить ее манерам, привести в порядок, и, вне всякого сомнения, ей придется отказаться от своего непристойного поведения. Холить и приводить ее в надлежащий вид для исполнения задания казалось ему особенным удовольствием, особенно если в итоге все это обернется крахом его врага.

Тем временем прибыл бальи и наскоро собрал все необходимые ему сведения.

– Отведите ее в тюрьму, – распорядился он.

На протесты женщины он лишь помотал головой, хотя во взгляде его, направленном на ее обнаженную грудь, промелькнула тень сожаления.

Когда Джесси уводили, Грегор видел присущую ей пылкую ярость, огонь в глазах и невольно представил ее лежащей на спине. Этот воображаемый образ ему невероятно понравился. Она действительно стала бы непреодолимым соблазном для его неприятеля. Если только Грегору удастся освободить ее, она останется у него в долгу, который рада будет отработать. Да, этот план стоил того, чтобы рискнуть.

Джесси Таскилл нервно потирала ладонями щеки и неотрывно смотрела на решетку своей камеры. Ей ничего не стоило бы отворить замок, используя свои волшебные чары, но именно обвинение в колдовстве привело ее сюда. И хуже всего то, что на самом деле она не использовала никакой магии, по крайней мере не этой ночью. Как глупо! Она заботилась об Элизе, готовила ей отвары из лекарственных трав, когда та болела прошлой зимой, и всем этим лишь сделала себя более уязвимой. Как Джесси уже неоднократно убеждалась, от добра добра не ищут.

– Какой толк от этого дара, если от него одни неприятности, – тихонько ворчала она.

С тех пор как она оказалась в тюрьме, настроение ее постоянно и очень резко менялось, от неистовой ярости до безысходных рыданий, и снова превращалось в гнев, и бесконечное метание по ограниченному пространству ее нового пристанища ничуть не помогало с этим справиться. В камере не было ни стула, ни даже кровати. А единственным светом, что достигал ее, были скудные отблески свечей, что горели в дальнем конце коридора. Кроме угла, в котором стояло грязное зловонное ведро, весь пол в камере был устлан старой соломой. Джесси стояла обвив руками холодные прутья решетки, прижавшись к ним лицом и глядя меж ними сквозь длинный узкий проход туда, где сидел охранник. Он громко и с аппетитом жевал куриную ножку и, почувствовав ее взгляд на себе, жестоко дразня и насмехаясь, облизнул свои блестящие жиром губы.

В животе у нее заурчало от голода. Если бы она могла сейчас воспользоваться волшебством, то собрала бы для себя остатки его ужина. Ах, как же велико было искушение! С каждым днем делалось все труднее бороться с желанием использовать свои тайные способности, но если еще хоть один человек подтвердит, что она использует магию, то бальи вздернет ее на виселице еще до рассвета, без всякого суда и следствия. Впрочем, надежда все еще сохранялась, так как она знала, что этот человек был нередким посетителем борделей и едва ли он захотел бы, чтобы об этом узнали все вокруг. Ей нужно было выждать еще какое-то время и максимально осмотрительно и выгодно использовать это преимущество. Присев на корточки, она попыталась понять, приносят ли сюда солому непосредственно из сенного сарая. Тесная мрачная лачуга, которую ей приходилось делить еще с шестью женщинами, казалась ей сейчас гораздо привлекательнее этого места. Никогда прежде она не смогла бы даже представить, что подумает такое.

Элиза была одной из женщин, с которой Джесси разделяла жилище. Они пережили вместе и славные, и очень тяжелые времена, но это не помешало Элизе совершить подлое предательство, открыв всем ее способности. Это невероятно расстроило Джесси. Они часто спорили, но до такого прежде не доходило. Обычно они очень скоро мирились и снова становились подругами. Это действительно был клиент Элизы, но он недвусмысленно выразил свою заинтересованность в Джесси, а Рональд был только рад шансу привлечь дополнительное внимание к своим девочкам посредством весьма зрелищной драки. Возможно, Элиза восприняла все это слишком серьезно, и Джесси пожалела, что не заметила этого раньше.

Но в это время ее мысли были заняты другим. И она вспомнила чем – это был мужчина. Мужчина, которого она не видела никогда прежде, незнакомец со шрамами на лице и мрачными глазами под тяжелыми веками. Он был высоким и настороженным, и что-то в нем определенно привлекало ее внимание. Как глупо было думать об этом сейчас.

Она снова провела ладонью по лицу. Рональду это бы не понравилось. Она достаточно хорошо знала его, чтобы догадаться, что он заставит ее вернуться во что бы то ни стало. Ее серьги оставались у него, и, если она не возвратится в ближайшее время, они будут принадлежать ему. Она поклялась себе, что этого ни за что не случится. Даже если ей придется прибегнуть к колдовству, она не поступится своей единственной надеждой, своей заветной мечтой.

Прошло уже очень много времени с тех пор, как она в последний раз использовала свой тайный дар, это было еще до болезни Элизы. И теперь благодаря этому Джесси гораздо лучше спала по ночам. Сама магия не приносила никакого вреда, однако последствия ее использования терпеть было все тяжелее, у нее уже не оставалось сил переносить это безграничное опустошение. Ей вспомнились далекие годы, когда она была еще ребенком, и уже тогда у нее была возможность убедиться в том, как опасно иметь подобный дар. И все же именно теперь, в последние несколько месяцев, она чувствовала, как ее колдовские способности расцветают и приобретают необыкновенную мощь. Казалось, ее тайные силы жаждут, чтобы их использовали и преумножали. Эти метаморфозы были сродни переменам, что происходят в юной девушке, когда она превращается в настоящую женщину.

Внезапно ее внимание привлекли голоса, послышавшиеся в коридоре. Она опустилась на четвереньки, как можно тише подползла к решетке и осторожно взглянула в ту сторону, откуда они доносились. Теперь с охранником был еще один человек, судя по одежде священник. Джесси снова села и глубоко вздохнула. Наверняка он прибыл сюда, чтобы прочесть ей лекцию о благочестии и праведности, чтобы подготовить ее душу к отправлению в мир иной. Она уперлась локтями в колени, задумчиво положив голову на руки. Ее представления о жизни и смерти были совсем иными. Так же как и все ее предки по линии матери, она была убеждена, что душа ее созвучна и принадлежит природе, а отнюдь не церкви.

Если бы только ей удалось скопить немного больше денег, она непременно отправилась бы в Северо-Шотландское нагорье, где отношение к таким, как она, не было столь категоричным и жестоким. Там она могла бы совершенствовать и развивать свои способности так, как ей этого всегда хотелось. Все больше возрастали в ней волшебные силы, это могущественное наследие, отречься от которого она не могла. Каждый день ей приходилось заново строить плотину, что сдерживала бы волну ее желания освободить свой магический дар, который вот-вот мог захлестнуть ее с головой. В нагорье она смогла бы жить, не зная страха. «Настоящий дом, – тихо, словно заклинание, повторяла она, – дом и единомышленники». Вот все, о чем она мечтала.

Она закрыла глаза. Воспоминания о том, как она росла и воспитывалась, преследовали ее и были чрезвычайно болезненны. Да, это было ее мечтой – мечтой, которой, как показывали события сегодняшнего дня, возможно, не суждено было исполниться. Если она не сможет сбежать, то ей придется повторить горькую судьбу своей матери, а это значило, что нужно было идти на риск. Она должна была снова воспользоваться колдовством.

В коридоре послышались шаги.

Она решила подумать над ходом своих дальнейших действий после того, как уйдет священник. Поднявшись, она почти забилась в угол и стояла там скрестив на груди руки. Пока охранник гремел ключами и пытался одним из них попасть в замочную скважину, Джесси жадно смотрела на ключ. Она с легкостью могла заставить его упасть, но она не могла рисковать в такой ответственный момент, тем более что сейчас на нее были направлены две пары глаз.

– Удача на твоей стороне, Джессика Таскилл, – сказал охранник. – Святой отец поднялся с постели, чтобы помолиться с тобой.

Джесси стиснула зубы, чтобы не сказать им о том, что не разделяет их вероисповедания. Ей удалось сдержать себя во избежание спора, потому что знала, что если она будет вести себя тихо, так, как подобает раскаявшемуся грешнику, то священник уйдет гораздо скорее.

Он вошел в камеру, и охранник запер за ним дверь и поднял свечу, осветив ею камеру.

– Если с ней будут какие-то проблемы, сразу же зовите меня, святой отец. Я вас услышу.

Джесси впервые посмотрела на священника. Он был в широкополой шляпе и стоял опустив голову, а потому разглядеть его лицо было крайне сложно. Сощурившись от недостатка света, она чуть наклонилась, стараясь заглянуть под поля его шляпы. Затем охранник закрепил свечу в подсвечнике возле камеры, немного света проникло внутрь, и она смогла оценить внешний вид своего посетителя. Он был крупным мужчиной, высоким и широкоплечим, не похожим ни на одного священнослужителя из тех, что ей приходилось видеть. На нем действительно была темная сутана, застегнутая на все пуговицы, от воротника до самого подола, однако она разглядела изысканное кольцо на его мизинце и заметила на ногах дорогие кожаные ботинки с серебряными пряжками.

– Благодарю, – ответил священник охраннику. – Я прочту несколько молитв несчастной девушке и позову вас, когда буду готов покинуть ее.

Охранник кивнул и удалился, гремя ключами.

Оставшийся посетитель по-прежнему не поднимал головы, пока шаги охранника окончательно не слились с гулкой тишиной, царившей в переходах. Свет от свечи, горевшей в коридоре, был очень скудным и не особенно помог Джесси разглядеть священника, и, окончательно поддавшись своему любопытству, она наклонилась к нему еще ближе. У него был довольно массивный подбородок, а когда он повернулся, чтобы убедиться, что охранник уже далеко, она увидела его рот. Он показался ей большим и таким страстным, а от уголка губ до самой скулы тянулся шрам. Внезапно она узнала его.

– Этот охранник полный дурак, – прошептала она. – Ни один священник не надел бы такие необычные туфли.

– У вас острый глаз и проницательный ум. – Незнакомец снял шляпу, наконец открыв взору свое лицо.

Любопытство Джесси вспыхнуло с новой силой.

– Я вас знаю. Вы были в гостинице, когда они забирали меня.

– Да, и я могу вытащить вас отсюда в обмен на услугу.

– Спаситель, – сказала Джесси, тихонько засмеявшись.

Ситуация складывалась в ее пользу. Если он думает, что сможет освободить ее, тем лучше, не будет необходимости прибегать к магии.

– Готовый помочь за определенную плату, – добавил он, склонившись к ней.

– Конечно, я все понимаю.

Она готова была оказать ему любые услуги за такую помощь. Кроме того, была в этом человеке какая-то необъяснимая притягательность, даже несмотря на довольно жесткий, оценивающий взгляд и шрамы на лице. Он был в хорошей форме, выглядел сильным и подтянутым. Она часто видела, как в порт приходили корабли и с их борта сходили путешественники, а потому теперь по внешнему виду этого человека сделала вывод, что и он не раз бывал в других странах. Тот мужчина, клиент, за которого она еще совсем недавно вступила в драку, был богат, но этот привлекал своей статью и мужественной силой, он наверняка должен знать, как доставить женщине удовольствие в постели.

Тем не менее Джесси еще раз внимательно осмотрела его. У него определенно были деньги, в этом она была уверена и очень скоро планировала узнать, сколько именно. Для чего ему понадобилось все это? Ему не было нужды проявлять галантность и спасать оскорбленную женщину, чтобы привлечь ее внимание. Были гораздо более простые способы получить плотские удовольствия, тем более для человека с его внешностью. Почему он выбрал именно ее? Возможно, было для него что-то особенно возбуждающее в сложившейся ситуации и самих обстоятельствах. Быть может, его будоражило ощущение опасности, этот таинственный костюм и риск того, что в любой момент для допроса может вернуться бальи.

Как раз в это мгновение он бросил взгляд в коридор, чтобы убедиться, что охранника еще нет. Впрочем, его это не особенно заботило, и, когда он снова посмотрел на нее, взгляд его блестел весельем. Быть может, он был из тех, кто не может устоять перед вызовом? Если так, то она предоставит ему этот вызов.

Она уперлась руками в бедра и с гордым видом подошла к нему. В причудливо танцующих бликах и тенях, что отбрасывали свечи, его заостренные черты казались еще более загадочными.

– Я заплачу вашу цену в обмен на свою свободу.

Не дав ему шанса ответить, она опустилась перед ним на колени и положила ладонь на твердое возвышение у него между ног. Он уже открыл рот, чтобы заговорить, но остановился, поняв ее намерение. С губ ее не сходила улыбка. Должно быть, он планировал получить вознаграждение после спасения. Да, это было бы безопаснее, но чувство неповиновения отчаянно пульсировало у нее в крови. Быть может, он накажет ее за непокорность? Оттолкнет ее руку и не позволит ей сказать ни слова в свое оправдание?

Но он не остановил ее, и на его соблазнительных губах засияла вызывающая улыбка. Она отлично знала все эти знаки, и, очевидно, этого мужчину отнюдь не пугала неподходящая обстановка. Предвкушение возможности попробовать его, ощутить его вкус заставляло кровь беспощадно стучать в висках. Она сможет насладиться им прямо сейчас, здесь, в тюрьме. Сильнее сжав его выступающий через ткань член, она подняла глаза на него:

– Вы не боитесь, что вас разоблачат?

– Я осознавал весь риск своего появления здесь, – ответил он. – Хотя я не совсем так представлял ход наших действий.

Она оказалась права касательно его намерений. Что ж, если он любит риск, то это должно прийтись ему по вкусу. Дерзким движением она отбросила назад свои волосы, ее ладони пробрались под сутану и заскользили вверх по внешней стороне его ног до самого пояса, и, осторожно нащупав кошелек, она быстро взвесила его в ладони, как делала уже не раз. Кошелек оказался весьма тяжелым, что говорило о еще большем состоянии, чем она приписала ему, оценив качество обуви.

– Ты дикая штучка, – заметил он.

– О да! Я такая.

Ее рука снова оказалась у него между ног. Член его стал твердым и был готов прорваться к ней, освободившись из плена брюк. Почувствовав это, она ощутила, как ее вагина напряглась и наполнилась желанием.

– Он такой большой, сэр, – прошептала она, дразня его.

– И он станет еще больше в твоих умелых пальчиках. – Взгляд его застыл на ее пышной груди, а все тело замерло во власти безумного вожделения.

Она тихонько засмеялась, а руки ее заскользили по его бедрам, изучая и жадно сжимая их. Мышцы его были крепкими и упругими, он мог бы с легкостью поднять и унести ее. Опустившись по его ногам до самого пола и снова поднявшись, она наконец вернулась к своей цели, которая была теперь прямо перед ней. Его член стал длинным и стоял полный силы, скрываемый лишь преградой из ткани его брюк. Она ощутила между бедер непреодолимый жар и влагу. Со стоном удовольствия она сжала ствол.

– Какое наслаждение, должно быть, воспользоваться таким впечатляющим орудием.

Он выругался, пытаясь овладеть своим частым и шумным дыханием, еще раз торопливо посмотрел в даль коридора и сжал губы, глядя, как она расстегивает сутану, чтобы подобраться ближе к нему.

Джесси заметила, как величественно он возвышался над ней, как был уверен в себе. Мужественный, своенравный и загадочный, он был так соблазнителен. Она страстно желала доставить ему наслаждение. Ей хотелось все большего. Когда его член, пульсируя, вырвался на свободу, она обхватила его рукой и ощутила жар. Другой рукой, пробравшись ниже, она нежно взяла его мошонку. Его яички, сжавшись, отозвались на прикосновение. Если бы он лежал на спине, она была бы рада забраться на него верхом и как следует прокатиться. Абсолютно все в нем вызывало у нее похоть, все тело пронизывало вожделением. Она была уже готова схватиться за прутья тюремной решетки и умолять его овладеть ею сзади и прямо сейчас. Она обхватила пальцами ствол и, ощутив его соблазнительную толщину, не смогла сдержать стона. Вагина ее наполнилась соками, что начинали стекать по бедрам.

Вдруг в одно мгновение он схватил ее руку, не позволяя пошевелиться. На секунду ей показалось, что он хочет остановить ее, но тут она заметила вызов в его горящем взгляде, и сердце ее бешено забилось.

– Они трижды сожгут тебя, распутная ведьма, если увидят, как ты совращаешь священника.

У Джесси захватило дух, она как будто перестала дышать на мгновение при виде этого дерзкого вызова в его взоре. Этот греховный огонь в его глазах выдавал в нем человека чрезвычайно далекого от того, чтобы служить господу.

Пальцы ее обхватили ствол еще крепче, и она в предвкушении облизнула губы.

– Если мне суждено сгореть в огне, я предпочитаю, чтобы на то была весомая причина.