Оглавление

Пролог

— Сестра, ты что творишь?! — дернула за локоть сестру верховная валькирия Труд.

— Он все равно почти умер! Зачем нам настолько слабый воин? — зло ответила вторая и продолжила тянуть магическую силу из умирающего воина темного дроу.

— Святая обязанность валькирий спускаться с небес только ради достойных! Мы обязаны проводить их души в Вальхаллу! — не сдалась Верховная и своим сияющим мечом обрубила нить силы, перетекающей в валькирию.

— По-твоему, мы так и будем жить для кого-то? — пнув павшего воина рявкнула вдруг вышедшая из себя подруга Верховной.

За не первой ссорой ранее двух соратниц уже стали наблюдать и другие валькирии. Они находились на поле недавно прошедшего боя. Практически все оставшиеся здесь воины лежали хладными трупами, которых не стали забирать свои. Красивые женщины-воительницы на белых и золотых крыльях спускались с небес и поднимали измученные боем души из тел. Они предлагали им руку, и, если душа соглашалась, утягивали его за собой. Валькирии поднимали воинов в чертог Вальхаллы, где они вели свою счастливую загробную жизнь.

Предназначение валькирий было в том, чтобы опекать чистые души воинов, не запятнанные ложью и предательством. Они забирали тех, кому гордость и злоба не затуманила разум и тех, чья смерть была принята с честью и достоинством. Проведя рукой над павшим и взмахнув крыльями над его телом, валькирия видела свет его души и его смерть.

Валькирии были лучом света между переходом души воина в бездну, мрак, или Вальхаллу. Одна из советниц верховной валькирии в последние годы стала забывать свое предназначение. Ей хотелось больше власти над валькириями, чтобы больше никто не назвал ее тенью Верховной. А для этого ей была необходима сила. Она стала набирать соратниц, да так, чтобы об этом не узнала сильнейшая из них. Труд было более тысячи лет, и она по праву считалась сильнейшей и мудрейшей из всех валькирий Терры. Рандгрид устала быть на вторых ролях. Ей хотелось того же почета и уважения. Потому, после битвы в землях дроу, она решила действовать несмотря ни на что.

Рядом с дерзкой валькирией приземлилась ее подруга и так же с вызовом посмотрела в глаза Верховной.

Еще несколько валькирий приземлились за их спинами и хмуро глядели в глаза Труд. Это был бунт, если не сказать, восстание.

— Изменницы! Да как вы смеете порочить честь валькирий! Мне стыдно за вас! — грозно покачала головой Труд и подняла свой меч. — Сейчас же на колени перед вашей Верховной, или я казню вас немедля.

— Нет, Труд, — покачала головой одна из революционерок, — это ты опусти меч. Нам нужна сила! Какой смысл от слабых валькирий? Какой смысл растить не одаренное потомство? А если на нас решат напасть? Мы не сможем отвоевать даже самый маленький остров!

— Да что ты несешь! — выдохнула Верховная. Она поняла, что бывшая подруга и сестра затуманила разум остальным, но как они могли пойти у нее на поводу? О каком нападении идет речь?

— Ты забыла о нашем предназначении? Верховная, казнить их немедленно, чтобы не несли смуты в сердцах наших младших сестер! — выкрикнул кто-то за спиной Труд.

Труд была в полном шоке от поступков сестер! Как они могут желать большего?! Им дано все: природная сила, крылья, прекрасные земли на островах, большая семья. А главное, они несут свет и счастливое существование павшим воинам! Подумав об этом, Труд нахмурилась и первой скрестила меч с бывшей соратницей.

Это был первый бой между сестрами в стане валькирий. Первый за последние две тысячи лет между соратницами в общем деле. Но отступать было некуда. Первая из тех, что отказалась подчиниться, многих успела склонить на свою сторону. Они говорят о войне? Да какая война? Ни одному живому существу и в голову не взбредет напасть на единственное светлое пристанище душ, в котором неважен цвет магии и уровень дара. Ни один хранитель мира бы этого не позволил. Но только Боги ведали, насколько сильно и как долго бывшая подруга Верховной промывала своей ложью головы молодых валькирий.

Бой вышел не на равных. Изменниц оказалось больше половины из тех, кто сегодня спустился с небес, чтобы проводить воинов в последний путь. Женщины-воительницы бились на смерть. Одни сражались за правое дело, за свое высокое предназначение. Других охватила одержимость обладания большей силой и властью. Слишком долго валькирии жили в мире и покое. Они забыли, что значит война для них самих. Сестры безжалостно убивали друг друга, а сердце Верховной обливалось кровью.

— Остановите бой! — крикнула Труд. — Я согласна сложить оружие и оставить Вас, сестры! Только прекратите убивать друг друга!

— Это уже невозможно, сестра, — шепнула на ухо главная революционерка сразу после того, как воткнула в спину ей кинжал. Пнув ногой ее тело вперед, она забрала меч поверженной Верховной валькирии.

— Теперь меч по праву мой! — закричала она, поднимая острие меча вверх. В ее руках он перестал сиять, и по толпе прошел удивленный ропот.

— Это знак богов. Мы будем наказаны. Меч погас! — услышав отовсюду голоса, предательница постаралась скорее повернуть ситуацию в свою пользу.

— Сестры мои. Это знак, верно! Знак того, что больше не будет монархии! Мы будем управлять нашим городом и нашей семьей вместе! Изберем же совет старейшин, и больше никто не будет угнетен!

Добившись полной тишины, предательница воодушевилась и продолжила:

— Если нам дана способность вытягивать силу у павших, значит нужно этим пользоваться! Если нам дана сила, мы не будем ее отрицать! Чем мы хуже других жителей этого мира?

— Но мы не жители этого мира! Мы — воины и служители Вальхаллы! — грозно высказала свое мнение одна из валькирий. Одна из последовательниц вышла вперед и воткнула в сердце свой кинжал той, что попыталась воззвать к совести и чести. Валькирия не ожидала подобного предательства от тех, кого считала семьей, и потому даже не защитилась.

— Итак, отныне все будет по-другому! — улыбнулась та, что смела держать меч, не принадлежавший ей, но воодушевленная победой.

Сразу после ее слов грянул гром. Потемнели небеса и пошел дождь. В следующее мгновение в каждую валькирию ударило по разряду молнии. Валькирии кричали от боли, а их крылья вспыхивали огнем как спички. Небо плакало. Казалось, целый мир скорбел о той, что была истинной валькирией. Она отдала жизнь за правое дело. Но валькирии предали свое предназначение и были наказаны.

С той минуты ни одна воительница больше не расправит крылья. Ни одна больше не сможет вознестись на Вальхаллу, ибо это место чистых душ. Там нет места предательству, гордыни и алчности.

Валькирии же со слезами на глазах взирали на ту, что изменила их жизнь. Каждая пыталась вновь и вновь воззвать к небесам. Они пытались раскрыть свои крылья, но на спинах уже рубцевались уродливые шрамы, как напоминание о былом.

Валькирия, похитившая власть, увидела тщетность попыток сестер призвать крылья. Сжав плотно губы, открыла портал на острова. Теперь их дом там. И она верила, что ещё приведет свое племя к величию. Однажды она наберёт достаточно сил, чтобы вознестись в Вальхаллу и без крыльев!

Глава 1. Тажеранская степь

Мое имя Леся Ферова, мне двадцать пять лет, и я согласилась на поездку, которая изменила всю мою жизнь. Но тогда я еще не знала об этом. Начну историю по порядку.

В первый день лета мы с друзьями и моим парнем Алексеем решили выбраться на природу с ночевкой. Поехали на новое для нас место — Тажеранскую степь. Моя бабушка Таисия настояла, чтобы мы съездили именно туда. Просмотрев интернет-сайты об этом месте, выяснили, что и правда должно быть красиво: драгоценные камни и породы, дюны и живописные пещеры. Мы с друзьями очень любили путешествовать и каждый сезон, кроме зимы, организовывали кемпинги.

— Я вам в дорогу собрала домашней выпечки, путь не близкий. И помни, дитя мое, в любой ситуации слушай своё сердце. Оно не соврёт, — прощалась со мной бабушка.

— Бабуль, не переживай, мы на несколько дней всего. Леша рядом, да и ты всегда говорила, что мамин медальон меня защитит, — подмигнула я ей, дабы бабуля расслабилась хоть немного.

Все, что мне осталось от родителей, это мамин медальон и бабушкины рассказы о маме. Папу моего она даже не видела, а мама погибла в автокатастрофе, в которой я, будучи малышкой двух лет, выжила. Я носила этот медальон не снимая. Правда не потому, что не хотелось с ним расставаться. Это, конечно, было так, но он и впрямь не снимался. Когда я пыталась его поднять с груди и снять через голову, он не понятным образом проходил сквозь пальцы и оказывался снова на месте. Бабушка говорила мне, никогда и никому не рассказывать об этом. Да и попробуй о таком поведать, в психушку не охота как-то. Ведь кто в такое поверит? Бабушка в детстве рассказывала мне удивительные сказки про другой магический мир, про русалок в синих водах. И про эльфов, и ведьм, которые жили на светлых землях, а демоны — на темных. В общем, ее фантазии только позавидовать. А когда я пошла в школу и записалась в бассейн, то попыталась впервые снять кулон. Бабушка почему-то верила, что кулон особенный. Говорила, его снимет лишь тот, кто меня истинно полюбит. А я даже пытаться не должна, потому что он меня защищает. Так хотела моя мама. Я поняла, что бабушка искренне верит в его волшебную силу, и не стала пытаться его снять. Я ее слишком любила тогда, как, впрочем, и сейчас, чтобы расстраивать. Более подробного ответа вытащить из бабули не удалось. Каждый раз она повторяла одно и то же: «Придёт время, и ты все поймёшь». Что я должна понять, оставалось загадкой. Камень в кулоне был зелёный, под цвет моих глаз, и менял свой окрас в зелёной гамме от салатового до болотного цвета, то ли по моему настроению, как хамелеоны, то ли под мою одежду. Но однозначно гармонично смотрелся превосходно и с моими волосами цвета молочного шоколада, и со всеми нарядами.

Я поцеловала бабушку в обе щеки, и, сев в машину к ожидающему меня Леше, уехала. Мы немного задерживались. Наши друзья должны были встретить нас на дамбе у переезда в Забайкальский край.

— Зай, ты как? Что-то бабушка твоя переживает сильно, все хорошо? — спросил Лёша.

— Да, вроде бы. Это она предложила поехать именно туда. Говорит, места там волшебные.

— Ну, судя по отзывам в интернете, да. Увидим, пристегивайся. — Ответил мой парень и надавил на газ.

Спустя полчаса мы встретились с друзьями. Они были на двух машинах. Катя с Пашей и Кристина с Сашей кинулись здороваться и обниматься, только мы вышли из автомобиля.

— Ребята, три месяца вас не слышно, не видно. Готовы к приключениям? — Спросила Кристина, обнимая меня.

— Конечно готовы, я так ждала поездки. Эта работа все соки выжала из меня. — Поделилась я.

Я работала четвертый год в школе учителем физкультуры. И вроде все хорошо, детей я люблю. Но как же я ждала каникулы. Чтобы не с ребятней пойти на выставки и музеи, а именно с друзьями повеселиться. Для меня была тяжела работа с администрацией школы больше, чем с детьми. Завучу вечно нужно было придраться к чему-то. Бухгалтерия постоянно норовила оттяпать кусок моей заработной платы. И каждый раз отмазки по типу: «Ой, у меня в Excel Ваша строка оплаты как-то вылетела»… В общем, морально меня не хватало на них. Еще эти постоянные планы писать и рабочие программы. Не мое это, наверное.

— Ну, тогда не будем терять время, поехали? — поторопила нас Катя.

— По машинам, — улыбнулся Паша, и мы пошли к своим автомобилям.

Ехать нам пришлось около пяти часов. И даже повезло добраться без пробок. Мы остановились у кромки леса. С одной стороны было широкое поле, усеянное полевыми цветами и огромными валунами, лежащими повсюду. А с другой начинался лесок: невысокие лиственные деревья и ели, меж которых виднелось несколько озёр. Казалось, степь раскинулась на сотню километров вперёд. Вдалеке виднелся горный хребет с теми самыми пещерами, о которых говорят, что внутри нереальная красота, и свет отражается на кристаллах горных пород.

Мы разбили лагерь довольно быстро. Поставили три палатки в круг. Между ними камнями заложили место для костра. На столиках мы с девочками готовили овощные салаты, а парни нанизывали мясо на шампуры. Когда все было готово, и осталось дождаться только мясо, мы с девчонками отправились фоткаться к пещерам.

— Вы там без нас далеко не забредайте. Мало ли что за зверьё в лесу водится. — Поцеловал меня Лёша, и мы, схватив телефоны, убежали.

— Ну что, до озера добежим? — предложила я.

— Это кажется, что оно близко. Далековато бежать. А подойти поближе можно ради фотографий. — Отказалась Катя.

— А у кого селфи-палка? — вспомнила Кристина.

— У меня. — Я полезла в рюкзак ее доставать, а дальше фото и видео нас затянули. [1]Инстаграм трещал по швам от наших сториз. Места действительно были красивые. Дикая природа поражала своей простой и красотой одновременно. Мы даже нашли дикие маки за одним из валунов, покрытым мхом. На просторах Тажеранской бескрайней степи дух захватывало. Действительно, волшебное место. Казалось бы, вот она степь: с одной стороны — реликтовый ельник, к северу от нас — песчаные дюны, а за спиной — множества озер. И все это было как на ладони из-за крутого барельефа степи. Вот я встала на большой валун, и уже возвышаюсь над всем этим великолепием Тажерана.

— Ну что, возвращаемся к парням? — предложила Кристина, сидевшая на камне.

— Да, мы, наверное, несколько часов отсутствуем, уже темнеть скоро будет, — опомнилась я, поглядев на розовеющее закатное небо.

Вернувшись к парням, мы расселись по раскладным стульям. Оказывается, мы успели устать, набегавшись по степи. Мясом пахло так, что слюнки текли. Мой Лешка его мариновал, приговаривая, что никто, кроме мужика, мясо лучше не приготовит. Я решила просмотреть сохраненные в телефоне скрины с Гугла, тех мест, где я хотела бы побывать.

— Ребят, я тут смотрела наши возможные маршруты и вот, что хочу предложить. Лучше всего начинать с бухты Ая, продолжить к священной горе Ехэ Эрд, завернуть к утесу Саган-Заба, где можно увидеть наскальные древние рисунки, и закончить путешествие возле стойбища кочевников-скотоводов. Там просто дорога появляется напрямую вдоль берега Байкала, — я подняла голову посмотреть, почему все молчат, и челюсть моя чуть не ударила мне по коленям.

Передо мной стоял Лешка с букетом роз. Не простых, а моих любимых, настоящих голландских. А в руке у него была бархатная коробочка. Неужели кольцо? На дрожащих коленках я поднялась со стула и сделала шаг к нему. Тогда мой парень встал на одно колено, открыл коробочку с кольцом и сказал:

— Леся, ты же знаешь, как я тебя люблю! И недавно я понял, что ты та, с кем я готов разделить свою жизнь. Любовь моя, ты выйдешь за меня?

Я стояла и не могла сдержать слез. И чтобы не разреветься от нахлынувших чувств, лишь прошептала: «Да». За спиной Леши взвизгнули девчонки, и они вчетвером стали кричать нам: «Поздравляем», закидывая из неизвестно откуда взявшихся у них корзинок с лепестками белых роз. А Леша, подойдя ко мне, надел мне на палец кольцо с небольшим камешком и поцеловал. Я почувствовала, как моя душа наполняется счастьем. Казалось, все правильно, так и должно быть. Конечно, такого, как описывают в романах, не было, типа бабочек в животе, салюта в голове. Но счастье в душе, безусловно, было. И грело меня больше всего то, что секса с Лешей до сих пор не было.

Отмечали мы нашу помолвку до утра. Танцы, игры в крокодила, видеосъемка, даже к озеру купаться бегали. Леша отошел в дальние кусты по нужде, кажется, ему было не хорошо. Спустя минут семь я решила пойти к нему, чтобы предложить помощь. Он выглядел достаточно бледным после последнего тоста в нашу честь. И когда я обогнула второй куст сразу услышала характерные звуки интимного акта в самом разгаре, всего в паре деревьев от меня. Только я хотела уйти в другое место, чтобы не смущать друзей, как услышала нытье Крис:

— Ты обещал это кольцо мне! Сколько еще будем притворяться?

Ответил ей, как ни странно, главный организатор фарса, под названием «Отношения с Лесей»:

— Крис, ну потерпи. Ты видела ее медальон? А квартиру ее с бабкой в центре? Надо расписаться, потом развод, и все! Половина всего наша. Думай о том, что наша с тобой семья будет без кредитов и съемных квартир.

— Надеюсь, ты хотя бы с ней не спал? — прогундосила моя «подруга».

— Нет, я же обещал тебе, что не изменю. Леся — наивная дура, похоже даже девственница…

Все, дальше слушать это я не смогла. Я просто побежала обратно. Не было слез. Лишь тупая боль обиды в груди. Когда я оказалась на нашей стоянке, мне навстречу поднялись ребята. И вдруг во мне проснулась откуда-то злость. Я посмотрела на Сашу, парня Кристины, и сказала:

— Саш, там вон, — я кивнула себе за спину, — тебя Кристина зовет, только ты подходи к ней как можно тише, — посоветовала я. Рукой остановила Катю, что хотела ко мне подойти. По лицу парня я увидела, что он понял мой намек. Саша резко помрачнел и пошел туда, куда я указала. Меня же вдруг непреодолимо потянуло к воде.

— Кать, я пройдусь. И не уезжайте без меня. Обратно я поеду с вами, если можно.

Катя и Паша лишь кивнули, а я пошла дальше. Выйдя на простор Тажерана, усевшись на камень, покрытый мхом, я смотрела на оранжевое небо с уже яркими звездами.

«Почему? За что?» — про себя спрашивала я у неба. А потом мне вспомнился отрывок стихотворения из какой-то книги:

Мой медальон на груди внезапно нагрелся, и я услышала голос, кажется, в своей голове. Ну, не из медальона же: «Лишь позови меня, дитя!» И голос такой родной показался, как у…

— Мама? — позвала я.

И будто ответом на мой зов передо мной в трех шагах появилась картина. В рамке живой журчащей воды, зависая над землей в двадцати сантиметрах и высотой метра в полтора, картина-панорама. На ней я увидела песчаный берег, скалы и бушующий океан. Судя по растительности субтропиков, точно остров какой-то. Я прислушалась и поняла, что слышу звуки моря и крики птиц, летающих над берегом. Стоп. Летающих?

«И помни, дитя мое, в любой ситуации слушай своё сердце. Оно не соврёт.» — Вспомнила я слова бабушки. Может она чувствовала, что не любит меня Леша? Вспоминая о его предательстве, сердце снова кольнуло. Я дотронулась рукой до водяной рамки — мокро. На пальцах остались капли воды. Может это портал, как в бабушкиных сказках?

— Леся, подожди. Ты все не так поняла. У нас ничего не было! — услышала приближающийся голос Алексея.

Я в один миг поняла, чего хочет мое сердце. Обернулась к спешащему ко мне предателю, улыбнулась и помахала рукой. Отвернувшись, я перешагнула через раму, сразу попав кроссовком в воду, и сделала второй шаг. За моей спиной, с негромким журчанием, окошко сузилось и исчезло. А я оказалась стоящей по колено в воде, глядя на пальмы и скалы в конце пляжа. Где же я? И что же я наделала?!

Но только я вышла на берег, как передо мной возникли еще две картины, застывшие в воздухе. Не могут же это быть порталы из сказок! Из каждого вышли по три женщины. Они были очень молоды красивы, но странно одеты: в кожаной одежде коричневого цвета. На ком-то — короткое платье, на ком-то — шорты, как на мне джинсовые, только из кожи.

— Мы почувствовали переход из другого мира. Кто ты? — сделала шаг вперед одна из женщин, держа в руке огромный кинжал.

— Не понимаю, о чем вы. Мое имя Леся Ферова. И я не знаю, как очутилась здесь. — Ответила честно, начиная значительно нервничать.

— Не лги мне… — начала она, но ее вдруг остановила другая женщина, чуть старше.

— Рандгрид, подожди, — мягко попросила вторая женщина и подошла ко мне ближе, — откуда у тебя этот медальон?

— Перешел ко мне после смерти мамы, — ответила я.

— Мое имя Регинлейв, — подошла ко мне на расстояние вытянутой руки вторая амазонка. Почему-то мне захотелось их так назвать, — скажи, можно поближе увидеть твой медальон?

— Да, но придется подойти, он не снимается. — Сказала я, и женщины тут же многозначительно для них, конечно, переглянулись.

Эта Регинлейв подошла и, сжав в руке медальон, что-то прошептала. Тот ярко озарился сиянием, одновременно с ее медальоном, и она выдохнула: «Родная кровь».

— Что это значит? — тихо спросила я с удивленными глазами.

— Это значит, что ты наконец-то дома, Каллисто Ферроу. Мы искали тебя, — тепло улыбнулась мне Регинлейв, — я — твоя тетя. Твоя мать была моей родной сестрой.

— Добро пожаловать на остров Мист, что значит туманный. Здесь мы готовим валькирий для перехода в Вальхаллу, — подошла к нам девушка, очень похожая на ту, что назвала себя моей тетей, — мое имя Хильд, и я — твоя кузина, похоже. — Представилась она с приятной улыбкой на лице и обняла меня.

Сказать, что я была в шоке, значит ничего не сказать. Валькирии? Я — валькирия? У меня есть семья? Не может быть, наверное, это развод. Я неосознанно сделала шаг назад, и все женщины разом нахмурились, кроме девушки Хильд:

— Ты боишься и не веришь? Тогда задай себе простой вопрос, как ты здесь оказалась? Ты ведь сама открыла портал, судя по нему, у тебя стихия воды. Давай попробуем что-нибудь сотворить?

— Хильд! Я не думаю, что… — начала Регинлейв, но ее перебила первая валькирия Рандгрид.

— Пусть пробуют, быстрее вернемся уже в деревню и избежим истерик.

Та, что назвалась моей тетей покорно кивнула и отошла от нас, оставаясь все так же на берегу. Хильд мне ободряюще улыбнулась и шагнула в воду ко мне ближе:

— Не бойся. Смотри, у меня стихия воздуха. Я покажу, а ты повтори с водой. — Она сделала несколько пассов рукой и на ее ладони оказался мини смерч, даже темное облако над ним выглядело натурально. — Главное, поверить в магию, и в то, что вода тебе подчиняется. Почувствуй силу внутри себя. — Она почему-то приложила руку к моей диафрагме. Значит, средоточие силы там?

Поверить в магию? Но почему бы и нет. Ведь я вошла в неизвестно как появившееся окно посреди степи, а вышла вообще на океанском пляже. Не это ли магия? Я закрыла глаза и представила, как вода предо мной расступается. И на гребне волны ко мне плывет дельфиненок. Я открыла глаза после того, как что-то кольнуло мою руку. Передо мной и Хильдой выросла стена воды. Мы уже стояли не на берегу, а на дне, где была вода недавно. Выходит, вода все же расступилась по моему желанию. Справа и слева от меня она стояла стеной мне по грудь. Из толщи мне в руку тыкался мордой почти дельфин. Похож, только рог на носу и акульи зубы видны. А вместо передних плавников лапки с перепонками. Я поднесла к нему руку, и он до крови проткнул ее, рана же, засветившись и исчезла.

«Перестань колдовать, не показывай валькириям магию. Не для того я тебя берегла.» — Снова услышала я голос в голове. И одновременно с этим встревоженная Хильд потянула меня за руку:

— Каллисто, нас зовут, только лучше не говори им про малыша дарина. Дарины большая редкость и простым валькириям не подвластны.

— Почему ты решила мне…

— Тссс, — прошипела Хильд, чуть покачав головой, когда стена воды пала, открывая нас взору женщин на берегу.

Выйдя обратно на берег, я чувствовала теплоту от этих амазонок. Будто бы и правда они признали во мне свою. Выходит, все бабушкины сказки — вовсе не сказки? Интересно, а она знает, что это реальность? О Бог мой, как же бабушка там одна? Она ведь от инфаркта умрет, если я потеряюсь.

— Пойдем с нами, девочка, мы не причиним тебе вреда. Мы — твоя семья. Ты узнаешь больше, когда мы войдем в город. — Не оборачиваясь, сказала Рангрид, но я точно ощущала, как отчего-то не нравлюсь ей. Это было то чувство, когда тебе улыбаются, играя на публику, а в глазах ты видишь лишь холод.

Я смогла лишь кивнуть, и Рандгрид открыла один большой портал, куда мы все вместе шагнули, оказавшись в большом городе. А ведь так и не скажешь, что на острове есть каменный город. Хотя бы не деревянные хижины. И очень даже красиво здесь. Мы шли по улицам меж торговых лавок и жилых домов. За площадью, что вскоре показалась перед нами, высился огромный каменный особняк в три этажа.

— Это дом для некоторых павших воинов, которым мы даем жизнь, ради продолжения рода валькирий, — шепнула мне Хильд.

Оказалось, именно в него мы и направлялись. Поднявшись по ступеням, я оглянулась на город и поняла, что мне показалось необычным. В городе не было ни одного мужчины! Только женщины и девочки разных возрастов, даже мальчишек нет.

Когда мы вошли в огромный холл, я поразилась его красоте. Неужели это все сделали женщины сами? Пройдя в глубь зала, мы остановились перед столом, за которым в ряд сидели четверо женщин, и одно место по центру между ними пустовало. Его заняла, отделившись от нас Рандгрид, она же и начала разговор:

— Сестры мои. Мною на берегу синих вод Арвела была найдена наша сестра Каллисто. Как вы помните, ее безумная мать спрятала дочь, а сама отдала душу Арвелу. И вот наконец спустя столько лет поисков девочка снова с нами. Я прошу вас поддержать ее и помочь освоиться у себя дома. Заботу о девочке я передаю ее тете Регинлейв и кузине Хильд.

Толпа шумно загудела в знак одобрения. Толпа? Мы же шли одни. Я оглянулась, а за спиной зал был забит битком, я же с тетей и сестрой стояла на несколько шагов впереди них.

— Каллисто, подойди ко мне девочка, — после паузы произнесла, видимо, главная. И почему, собственно, девочка, мне двадцать пять лет. Так и хотелось возмутиться. Но я молча подошла к ней. — Твой медальон скрывает твою силу. Я чувствую, что он зачарован. Ты что-нибудь знаешь об этом?

Мне же вспомнились слова бабушки, чтобы никогда и никому не говорила о нем. Все слишком странно и быстро происходит, но моя бабушка никогда мне плохого не желала, и потому я покачала головой из стороны в сторону. Рандгрид слегка улыбнулась мне, и тихонько сказала:

— Ну, ничего, ты позволишь мне его ненадолго снять? Я его не отберу.

Я кивнула, и она осторожно потянула его вверх через голову. Не вышло. Как и у меня ранее, он прошел сквозь пальцы. Тогда она попробовала снять его каким-то заклинанием, но медальон лишь засветился и снова оказался на моей груди.

— Интересная… эм… эльфийская магия, да ладно. Может со временем, что изменится. Добро пожаловать на остров Мист — в преддверие Вальхаллы мира Терры, сестра Каллисто.

Толпа девушек и женщин приветственно зашумела. Даже четверка за главным столом встала. А мои мысли носились в голове сумасшедшим пчелиным роем. Другой мир? Это же здорово? Родственники мамы и, значит, моя семья, тоже здорово. Я даже на мгновение улыбнулась. Но почему тогда бабушка меня так берегла? Почему я слышала неизвестный мне голос матери с первыми словами предостережения? Почему от меня прятали этот потрясающий мир с волшебством? Оглянувшись на обретенную тетю и двоюродную сестру, я не смогла не ответить им улыбкой, надеясь, что все будет хорошо. Что это начало моей новой жизни.

 Инстаграм — запрещен на территории РФ

Глава 2. В преддверии Валькхаллы

Первые три дня мне дали освоиться. Заселили меня в дом к моей новоявленной тете и кузине. Тетя сказала, что постараются как можно скорее восстановить мой дом, где я жила с матерью. В нем никто не жил почти двадцать лет, потому магия дома иссякла, и он «заснул». Как это сама не поняла, но мне сказали приходить в себя, осваиваться и готовиться к началу обучения. Ведь я упустила становление магии и мои магические потоки не раскрыты, как сказала местная провидица. Меня к ней отвела Хильд по личному приглашению той.

— Вернулась, глупая. Бедная Малия зря жизнь отдала, — бормотала он себе под нос, пока усаживалась в кресло.

Но когда я стала расспрашивать о ее же словах, провидица, будто не услышав моих слов, начала говорить что-то о моей магии, неразвитых каналах и о том, что я стану концом для валькирий. Хильд невесело рассмеялась и утащила меня за руку из ее дома. На улице, Хильд попросила не принимать слова старой и безумной женщины всерьез.

В общем, я изучала город и расспрашивала о жизни здесь у кузины, с которой мы очень подружились. Ее даже освободили на эти дни от собственного обучения. В городе на этом острове, никто не прохлаждался, здесь женщины либо учились, либо работали. Учились с малого возраста, до тех пор, пока магия не будет развита до предела возможностей валькирии. Далее, она должна родить дочь и решать, что будет делать. Можно пойти на службу на небо в чертоге Вальхаллы. А можно было остаться на острове: либо защитницей острова, либо наставницей — той, что работала с детьми.

Так себе перспективы. Уйти на небо к королеве Вальхаллы, это значит посвятить свою жизнь сражениям и поискам достойных воинов, чтобы после их смерти дать им приют в чертоге. И вот некоторые из них, отправлялись к нам на остров, чтоб дать потомство. Что было с ними после, никто не знает. И вот я сомневаюсь, что так и никто.

Ну и второй вариант, закончив обучение, став могучей валькирией — воином остаться здесь. Но родить раз минимум, все равно обязана. Отдать долг королеве и роду обязана каждая. И на мой вопрос, а как же создать семью? Мне ответили «Какую еще семью? Семья у тебя есть — твои сестры и даже тетя с кузиной. Потом еще дочь нам родишь». Я в ауте если честно. То есть, эти женщины, пригласив меня сюда, как оказалось завербовали и выпускать не собираются. И что-то чувствую я, если уйти захочу никто меня не отпустит.

Продолжительность жизни Валькирии три сотни лет, и так шесть раз. Но это лишь у чистокровных, такие, как я, например. Чистокровной валькирией считалась та, что рождена от валькирии с сильным даром и павшего воина. Вот только смотря в какие руки после смерти при возрождении попадет валькирия. Не дай богиня она не успеет вернуться на Валькхаллу, или остров. Возрожденная валькирия вырастает до взрослой девушки за месяц. И потом, постепенно возвращается память прошлой жизни, и снова условия. Только если смерть ее была с честью и достоинством. Либо вообще нужно было пожертвовать собой ради кого-то или чего — то. Тогда память вернется.

На мои вопросы о маме отмалчивались, либо говорили, что с ума она сошла и бросила меня, вот меня и украли. А когда я спрашивала, как послать весть в другой мир, говорили, что это невозможно. Но я помню, чему учила меня бабушка — нет ничего невозможного в наших снах и фантазиях. Особенно там, где есть магия. Теперь я понимаю, что ее сказки были историями народов. Истории жизни конкретных существ. Эльфы, вампиры, оборотни и русалки — все они существуют. И говорят у каждого народа есть школы магии. Но вот валькирии уверены, что лучше обучения, чем у них, нет ни у кого. Особенно, они стали этими знаниями гордиться, когда с чертога на остров отправили солдата эльфа. Он был магистром в Академии магических искусств Терры. Оказалось это единственная академия в этом мире, которая стояла ровно на границе Темных и Светлых земель. Как и в любой сказке, здесь светлые боялись и ненавидели темных, а темные их. И эта академия собрала великие умы двух империй, которые открыли свои двери для всех, кто желал бы обучаться совместно, не разделяясь на расы.

Это нам с Хильд рассказала за ужином Регинлейв, которая была у Рандгрид, как ближайшая сестра и помощница, когда прибыли воины. Видимо заметив интерес в моих глазах, сказала, чтоб я немедленно выкинула все мысли из головы по поводу академий. Потому что уже завтра начнется мое обучение на острове. А оно будет тяжелым и ускоренным, чтобы я могла нагнать девушек своего возраста. Вот только как оказалось девушки моего возраста, выглядели моложе меня. Утром четвертого дня, когда Хильд проводила меня в здание школы, нас встретила там моя будущая наставница Хлек:

— М-да, выглядишь на все тридцать. В мире без магии видимо прожила?

— Да сестра, — так меня научили здесь отвечать и обращаться к кому либо, пока не скажут об ином.

— Мое имя Хлек, обра