Оглавление

1. Душа некроманта
2. Глава 1
3. Глава 2
4. Глава 3
5. Глава 4
6. Глава 5
7. Глава 6
8. Глава 7
9. Глава 8
10. Глава 9
11. Глава 10
12. Глава 11
13. Глава 12
14. Глава 13
15. Глава 14
16. Глава 15
17. Глава 16
18. Глава 17
19. Глава 18
20. Глава 19
21. Глава 20
22. Глава 21
23. Глава 22
24. Глава 23
25. Глава 24
26. Глава 25
27. Глава 26
28. Глава 27
29. Глава 28
30. Глава 29
31. Глава 30
32. Глава 31
33. Глава 32
34. Глава 33
35. Глава 34
36. Эпилог
37. Глоссарий

Глава 1

Нелли

Холод стоял лютый, а ветер завывал, как раненый зверь. Деревья стонали под его натиском. Снег лез в глаза, мешая полноценному обзору. Я с подругой пробиралась лесом по узкой протоптанной дорожке, молча молясь небесам с просьбой успокоить погоду. Лыжный костюм не пропускал холод, но рюкзак довольно давно давил на плечи, а сноуборд оттягивал руки. Хотелось бросить вещи здесь и шагать налегке.

Хорошо покатались! — разворачиваясь ко мне лицом, прокричала Лиза. Рыжие локоны выбились из-под шапки, развиваясь на ветру, словно взбесившиеся языки пламени.

— Лучше некуда, — пробурчала я, дыша словно паровоз. От усталости и ветра бьющего в грудь, дышалось с трудом. Мелкие порции воздуха, попадающие в легкие, не могли насытить меня полностью кислородом, и от этого мне становилось дурно.

Мы шли к маленькой избушке, арендованной моими родителями на время каникул в поселке «Экстрим-сити». Я с трудом уговорила отца отпустить меня из города на свежий воздух покататься на сноубордах. Это была замечательная идея. Я так думала, до недавнего времени. Сейчас я была расстроена и раздражена.

— Мы должны уже подходить к домику! — снова прокричала Лиза, поворачиваясь на узкой тропинке и пытаясь сохранить при этом равновесие. Зеленые глаза на бледной коже выделялись ярко и казались нереальными. Я всегда поражалась их цвету. Если бы не знала Ситар, то думала бы, что она носит линзы.

Вздохнув, окинула прищуренным взглядом окружающую нас природу. Сосны, ели и снег кругом. Сугробы, собранные под деревьями, порой были выше человеческого роста. Было красиво, но пустынно. Даже ни одной птички не было не то, что видно, но и не слышно в лесу. Что и не мудрено, в такую-то погоду, решившую так внезапно взбеситься. А ведь с утра солнце светило, снег искрил в золотистых лучах и приятно хрустел под ногами. Птицы где-то чирикали в деревьях, а морозный воздух приятно пощипывал щеки. И мы решили покататься, не теряя время даром, но только добрались до облюбованного места, как та сразу же испортилась. Ну а нам ничего не оставалось делать, как разочарованно повернуть обратно.

— Достань мобильный, позвони Жанне! — вновь повысив голос, посоветовала Лиза. Ну да, она свой аппарат дома забыла. — Пусть готовит горячие напитки!

Я послушно исполнила просьбу: стянув перчатку зубами, достала мобильный из внутреннего кармана куртки. Сделав вызов, принялась ждать, но из-за шумевших деревьев с ветром было плохо слышно, идут гудки или нет. Не дождавшись ответа, несколько раз вновь потыкала замерзшими пальцами кнопки и, с разочарованным видом сунула обратно в карман.

— Ну как? — пропыхтела подруга, останавливаясь и поджидая меня. Видимо, уже орать надоело.

— Связи нет. Наверное, из-за погоды, — хмуро откликнулась я. Как хочу в тепло! И избавиться от нелегкой ноши.

Осмотрев Лиз, пришла к выводу, что устала не только я. Ситар практически пригибалась к земле под тяжестью сумки и сноуборда.

— Ладно. Может, потом появится. Пошли, — кивнула подруга в сторону предполагаемого пункта назначения.

И мы вновь двинулись по тропинке. Если будет так и дальше мести, то ее в скором времени погребет под пушистым снегом. Главное успеть за это время добраться до дома.

Спустя какое-то время, не заметив резкой остановки Лиз, я врезалась макушкой ей в спину (ведь шла, согнувшись, словно древняя старуха). Поправив съехавшую шапку на глаза, непонимающе уставилась на подругу.

— Что случилось? — поинтересовалась я с интересом, и в то же самое время какое-то нехорошее предчувствие закралось в сердце.

— Еля, тропинка исчезла, — обескуражено откликнулась Лиз, поворачиваясь ко мне. В зеленых глазах горела растерянность.

— Неужели так быстро замело, — недовольно проворчала. М-да, не успели добраться до поселения.

Я содрогнулась и постаралась зарыться лицом глубже в шарф. Куртка хоть и защищает от ледяного ветра, но лицо остается открытым: колкие снежинки и жалящий ветер сделали свое черное дело — щеки практически онемели.

Посмотрев на наручные часы, подивилась — обед давно миновал! Хотя до нашей избушки было практически рукой подать. Всего пятнадцать минут до той горки, где мы кататься собирались.

— Ничего не понимаю! Этой горы не было, — недоуменно заявила Лиз, тыкая в правую сторону рукой.

Я посмотрела в том направлении, рассматривая острые верхушки горной гряды, возвышающейся над деревьями. Вот честно, на счет этого ничего не могла сказать. Оно и не мудрено, с моим-то топографическим кретинизмом на местности и дырявой памятью. Мне можно только по прямой ходить, и чтобы никаких поворотов не было на пути.

— Меня можешь вообще об этом не спрашивать. — Я пожала плечами.

Некоторое время мы стояли молча; Лиз крутилась волчком, пытаясь увидеть только ей одной известные ориентиры, а я с апатичным видом топталась на месте. Я бесполезный человек.

Неожиданно буря, как внезапно появившаяся, так же внезапно и исчезла. Наступила звенящая тишина. Солнце, проклюнувшееся сквозь серые облака, позолотило верхушки гор и деревьев.

— Да что такое с погодой вообще творится? — возмущенно фыркнула Лиз.

— Не знаю, — отозвалась я, наконец-то вдыхая полной грудью и подставляя лицо последним лучам солнца. Еще немного — и оно скроется. Надо скорее отыскать путь домой. А то как-то не хочется ночевать в лесу.

— Повернем назад или вперед пойдем? — Лиз уставилась на меня своими удивительными изумрудами. Будь я парнем, обязательно бы влюбилась, только из-за одних глаз.

— Думаю, вперед, — устало выдала я.

— Ладно. Надеюсь, мы не сильно заблудились, — вздохнула подруга, поправляя рюкзак на плечах.

Я хмыкнула. Как можно не сильно заблудиться? Либо заблудился, либо нет.

Дальнейший путь мы проводили в молчании. Лиз прокладывала тропинку впереди, сопя, точно зверь какой. Я же просто вяло переставляла ноги. Все мои мысли занимало тепло, горячий чай и мягкая постелька, на которую я завалюсь сразу, как только дойдем до хижины. Да и живот уже ощутимо стал подавать знаки «а не пора ли подкрепиться».

— Куда идем мы с Пятачком? Большой, большой секрет! — затянула невесело я песенку любимого мультфильма, лишь бы отвлечься от холода и подкрадывающегося голода. А еще не хотелось думать о том, что мы действительно заблудились.

— И не расскажем мы о нем, о нет, и нет, и… — Тут Лиз запнулась и остановилась. В этот раз я этот момент не пропустила и успела затормозить. Выглянув из-за плеча подруги, окинула местность взглядом, не понимая, что ее так тормознуло. Открытая местность, и мы почти на возвышении какой-то, всеми ветрами обдуваемой, горы.

— Прокатимся? — как-то задорно поинтересовалась Лиз, улыбаясь во весь рот и сверкая глазами в предвкушении азарта.

— Может не стоит? Скоро совсем вечереть начнет, — попыталась воззвать я к благоразумию подруги. Думаю, сейчас стоило бы отыскать путь домой, а не развлечениями заниматься.

— Еля, смотри на все веселей! — задорно воскликнула Лиз, попутно сбрасывая вещи в сугроб и потягиваясь.

— Я и смотрю. Буду прыгать от радости лишь когда окажусь в тепле, — буркнула я, косясь на подругу. Затем вздохнула и также сбросила свою ношу в хрустящий снег.

Засмеявшись, Лиз стала крепить к ногам доску.

— И тем более, возможно, нам как раз туда, — подруга кивком головы указала на низину. — Может, мы как-то незаметно обошли это место, и наша «база» стоит прямо за теми деревьями.

— Все возможно, — откликнулась я, всматриваясь в плотный ряд сосен и елей. — Но тут нет трассы.

— Это тебя останавливает? — Я кивнула косо глядящей на меня Лиз. И незамедлительно услышала смешок: — Пф, подруга, не дрейфь. Своим ходом мы лет двести будем спускаться.

Лет две-е-ести, это она конечно преувеличила. Но, может, правда попробовать, а не трусить?

С горы мы неслись с головокружительной скоростью. Морозный ветер бил в лицо, обжигая щеки, а снег приятно шуршал под сноубордом. Такие моменты я любила. Казалось, что стоит еще немного разогнаться — и взлетишь в небо. Эта был чистый восторг. Эта была свобода. В этот момент все мысли исчезали, кроме таких как: «как бы не врезаться в ту горку». Но, слава Богу, ни одно коварное препятствие не стало на нашем пути.

Я и Лиз не были профессиональными сноубордистами, только любителями. И такие трюки как «фристайл» или «пайп» сделать, естественно, не могли. Даже несмотря на то, что посещали курсы сноубордистов. Поэтому мы катились в свободном стиле — фрирайде.

— Здорово! — тяжело дыша, воскликнула я, как только мы с Ситар остановились у подножья небольшой возвышенности, на которой вновь начинались деревья. И стоило так трусить? Все сложилось замечательно. — Вот такие каникулы я одобряю.

Подруга уже отцепила сноуборд и теперь стояла, улыбаясь, воткнув его в снег и опираясь одной рукой об него.

— Нет, Коршунова, все равно это как-то странно, — выдохнула Лизка, устало потерев лицо (варежки предварительно были зажаты между коленей).

Не дожидаясь ее просьбы, я вновь проверила сеть. Ничего. Стоит уже начинать паниковать?

— Сети нет, — хмуро оповестила я Лизавету, сердито запихивая сотовый обратно во внутренний карман. — Чертовщина какая-то.

— Еля, надо думать, мы заблудились, — глухо проговорила Ситар, хмуря рыжие брови и морща нос. При этом мелкие веснушки смешно собрались на переносице, а лицо так и еще смешней стало выглядеть. Я хихикнула, чем заслужила недовольный взгляд.

— Думаешь? — вопросила я неуверенно, игнорируя ее взгляд. — Тогда давай чай попьем. Что? — поинтересовалась я, заметив удивленный взгляд подруги.

— Я серьезно.

— И я тоже. Я очень устала и пить хочу. Наберемся сил и пойдем дальше искать путь домой. А то он остынет и превратится в ледышку.

Посмотрев на небо, Лизавета вздохнула:

— Ладно. — Подруга достала из своего рюкзака термос и разлила чай. Напиток и правда стал уже подстывать, еще немного — и совсем стал бы холодным.

Как только чай был выпит, и силы подкреплены, мы вновь вошли в заметно потемневший лес. Снег хрустел под ногами, где-то иногда трещали ветви. Порой по шершавым стволам и веткам скакали белки, да и птицы ожили, возвещая нас о своем присутствии.

— Я уже сомневаюсь, что наш дом где-то впереди. Возможно, стоило повернуть назад или остаться на месте. К вечеру Жанна спохватилась бы и организовала поиски, — нарушила я тишину, вновь чувствуя, как все тело наливается усталостью.

— Что теперь об этом говорить. Надо продвигаться дальше.

И вновь тягостное молчание. Что теперь делать? Было бы лето, можно было бы не волноваться во время ночевки замерзнуть, но зимой сохранить тепло будет затруднительно.

Лес поредел, и я с Лиз оказалась на ровной возвышенности. Тут не было сугробов, снег достигал только щиколоток, что, несомненно, облегчало передвижение. На небе уже вовсю сверкали звезды, напоминая просыпанное просо, только серебряное, а холод медленно, но верно стал проникать даже под лыжный костюм.

— О, кажется, там пещера! — воскликнула я, углядев с боку в возвышении скал темный проем.

Оглядевшись, Ситар направилась туда.

— Надо собрать хвороста и развести сигнальный костер. Надеюсь, Жанна оповестила твоего отца, и он быстро организует спасательную операцию, с вертолетами и собаками.

— Да-а-а, папочка может, — протянула я, осторожно заглядывая в пещеру и с облегчением выдыхая. Это оказалась совсем и не полноценная пещера, а глубокая ниша. Без снега и сухая. — Прекрасное место для ночевки, — покивала я собственным мыслям.

Мы скинули вещи внутрь и пошли обратно в лес за сухостоем. Материал для горения в зимнем быстро темнеющем лесу найти та еще морока. Если бы я знала, что так может получиться, взяла бы фонарик. Пока собрали ветки, руки и ноги у меня уже практически окоченели.

Кинув хворост в «пещеру», я вздохнула.

— Нужно еще, Лиз. Мало.

— Да, — откликнулась устало та, сгружая в мою маленькую кучку свою ношу.

В итоге мы провозились до самой темноты, до тех пор, пока совсем ничего не смогли разглядеть. Когда костер разгорелся (Лиз, умница, прихватила с собой не только спички, но и зажигалку), я почувствовала себя спокойней. А то было не по себе ночью в лесу. Хищников полно, а так, если вдруг кто решит сунуться, огонь их хоть отпугнет. И вот, приплясывая вокруг весело потрескивающего костра, мы грелись об него.

— Кто первый на дежурстве? — поинтересовалась я, засунув руки под мышки.

Лиз вытянула из валяющегося хвороста тоненькую веточку, разломила на две неровные по длине палочки, не глядя, помешала за спиной и протянула мне.

— Выбирай.

Ну, я и вытянула короткую веточку. Лизавета хмыкнула и хлопнула по плечу. Я же только тяжко вздохнула. Делать нечего, придется первой следить за огнем, чтобы не потух. Как не хочется, но желание, чтобы нас нашли, намного сильней.

Некоторое время мы с Лиз болтали, сидя у костра. В основном на разные отвлеченные темы, но только не о том, что нас могут так скоро не найти, как мы надеялись. А затем подруга ушла спать: в нише мы также развели маленький костерок. Мне придется поддерживать два огня сразу. Но лучше так, чем без тепла. Без подруги сидеть было скучно и сонно. Поэтому развлекала себя, как могла: пела тихо песенки, вспоминала анекдоты, даже сказку вслух пересказала «Колобок». Чертила на снегу всякие узоры и зверей. Надеюсь, то были звери, а не неведомые зверушки. Так как художник из меня тот еще. И постоянно смотрела на часы.

По прошествии нескольких часов я разбудила Лиз, а сама устроилась на ее относительно теплом месте. Устроив голову на рюкзаке, постаралась не думать о бурчащем животе. Завтра будет день и, возможно, пища, если нас к этому времени отыщут, конечно. Думала, что не усну, но, только закрыв глаза, провалилась в серый туман без сновидений.

— Еля… Еля! Нелли, черт тебя дери, открой свои глаза уже! — Меня кто-то так нехило тормошил за плечо, что все тело ходуном ходило. А в ухо сердито шипели.

С трудом разлепив веки, зевнула и вздрогнула от проникающего холода. Костер горел, но не так ярко. Дрова, видать, были на исходе. Сев посмотрела на небо. Почти утро: небо окрасилось в серый, да и звезды стали тусклыми.

— Неужели нас нашли? — сонно отозвалась я, вновь зевая.

— Не думаю. Но там какие-то тени. — Голос подруги дрожал от страха.

Я подползла к границе снега и земли, всматриваясь в сумерки. И действительно: на фоне белоснежного покрывала ярко выделялись темно-серые фигуры. Они, то ползком, то перебежками приближались к месту нашей стоянки, и кто это был, определить не предоставлялось возможным. Вдруг стало как-то не по себе, и страх, подкравшийся внезапно, сковал ледяными руками горло. В районе солнечного сплетения зародились нехорошие мурашки.

В темноте не совсем было понятно, звери это или люди. Но люди не стали бы так себя вести. Если только не бандиты какие, вроде тех же самых сбежавших зеков, сейчас прячущихся в лесу от органов правопорядка. Тогда становится понятно, почему они себя так ведут. Спасатели навели бы шума, а не шкерились по сугробам, не издавая ни звука.

— Это явно не спасатели, — вынесла вердикт я. Лиз все это время облокачивалась на мою спину, выглядывая из-за плеча. — Надо убираться отсюда.

Подруга кивнула и быстро затоптала костер. После, схватив свои вещи, мы выбрались из ниши. На все про все ушло не больше минуты.

Только вот от волнения сноуборд никак не желал крепиться к ботинкам. К тому же, окоченевшие пальцы отказывались слушаться, превратившись в несгибаемые палочки. Сердце от страха билось гулко, почти болезненно, а поднявшаяся паника грозила затопить сознание полностью. Краем глаза видела, что у Лиз практически такие же проблемы, но все же она была шустрее.

В конце концов, с трудом собрав всю волю в кулак (которой и так было крохи), смогла прикрепить доску к ногам. И в этот момент за спиной хрустнул снег. Коротко взвизгнув, чем подстегнула не только себя, но и подругу, резко оттолкнувшись, слепо устремилась вниз по не очень-то уж пригодной «трассе». Но сейчас меня это мало волновало: все мысли были заняты «не упасть» и «как можно скорее скрыться от неизвестных».

Мы с Лиз, наверное, только чудом избежали падения. А, может, мои молитвы помогли, кто знает? Ведь и дураку ясно, что в потемках спускаться — это смерти подобно. Но разве у нас был выбор? Нет.

И когда под ногами стала все чаще проявляться земля и разной величины булыжники, мы с Лиз замедлили движение. А затем и вовсе остановились возле серых проплешин среди чахлых кустиков и камней. Тяжело дыша, подняла взор: еще чуть-чуть — и жарких объятий с деревом точно бы не миновала.

— Дальше придется идти пешком, — срывающимся голосом сказала Лиз, оглядывая лесную чащу, вставшую на нашем пути плотной стеной.

Не имея сил сказать что-либо, только кивнула.

Дартаар элр Эндалмерайн

— «Замечены чужаки в северной части леса». — Прикоснувшись к сережке в ухе, Дартаар слушал отчет молодого рейнджера Вараса. — «Это люди, но… странно одетые. Мы выгнали их с места стоянки и направили к вам».

— «Хорошо», — мысленно ответил командир маленько отряда, смотря в сторону северо-запада прищурив взгляд. — «Осмотрите там все тщательно. Возможно, это шпионы. А мы тут их сами примем».

— «Старший, может они и шпионы, но как-то странно себя ведут. Похоже, они сами не знают, куда идут», — решил поделиться своими наблюдениями с главой Варас.

— «Понял тебя», — хмуро отозвался тот.

Стоило только Дартаару перестать сжимать двумя пальцами ромбовидную сережку черного цвета, как связь прекратилась.

— Огня больше не видать, Старший, — доложил Кронал из Дома «Налетчики Ночи», мягко спрыгивая с дерева в пушистый снег. — Что говорит Варас? Это люди?

— Да.

— Но как они переправились через горы? — удивленно поинтересовался Кронал, переглядываясь с другими членами отряда.

— Меня беспокоит другое: как они миновали магическую защиту, не поморщившись при этом. — Старший задумчиво смотрел в ту сторону, откуда должны были появиться чужаки.

— Может, они маги сильные? — сделал предположение Мальев, самый младший из отряда, за что удостоился скептичного взгляда от командира. Среди людей мало достойных и поистине сильных магов.

— Варас их направил к нам. Будем принимать нарушителей. Занимайте свои позиции, — отдал короткую команду отряду Дартаар. Сам же остался на месте, размышляя.

Дартаару совсем не хотелось иметь дел со шпионами, а тем более с магами, потом проблем не оберешься. То, что люди прошли магическую преграду, конечно еще не говорило о том, что они могут оказаться магами. Возможно, у них имеются сильные артефакты способные пробить магическую защиту, или же им помогли сюда попасть. Для какой цели? А это уже предстоит выяснить ему самому. Нельзя подвергать жизнь их Владычицы опасности.

Совсем рядом прокаркали вороны: люди приближаются. Запахнув белоснежный плащ плотнее, он скрылся за деревьями, занимая свою позицию. Осталось совсем немного.

Нелли

— Лиз, мы должны вернуться в горы, — настаивала я уже какое-то время, пытаясь образумить подругу. — Мы все дальше углубляемся в лес.

— Там какие-то твари, — возразила Лизавета, махая себе за спину рукой. — И я ни за что туда больше не вернусь.

— Еще неизвестно, твари или кто, — буркнула я, а затем повысила голос: — Они уже, скорее всего, ушли.

— Хочешь проверить? — раздраженно откликнулась Лиз.

— Можно, например, вернуться не на то же самое место, — попыталась я предложить компромисс. — Главное — на гору.

— Это было не единственное открытое место. Таких еще множество. Найдем какое-нибудь. Но туда я больше ни ногой. — Ситар даже притопнула ножкой в знак подтверждения своих слов.

Я вздохнула, понимая, что мне не переспорить подругу. Мне еще ни разу за всю нашу дружбу не удавалось ее переубедить. Упертая, словно баран.

— Надо снега натопить, а то чая-то больше нет, — перевела я тему разговора, вновь ей уступая в споре. — Пить хочется неимоверно.

— А еще нормально поесть! — простонала Лиз, чуть подпрыгивая, пытаясь таким образом удобней расположить рюкзак на спине.

Мы обе были измучены: волосы выбивались из-под шапки и лезли в глаза. Пот струился по моей спине от усталости, а одежда неприятно липла к телу. До ужаса хотелось помыться и нырнуть в чистую одежду.

— Прекрасно тебя понимаю. И я хочу. — Я направилась к ближайшей сосне устроить маленький привал.

С момента нашего побега прошло достаточно времени, и показавшееся солнце осветило хмурое серое небо. Наверняка будет снегопад. Только этого не хватало. Но одно мне грело душу: с восходом светила ночные хищники должны разбежаться по логовам спать.

Поставив рядом сноуборд и скинув сумку, стала рыться в ее недрах, выискивая чипсы. Я точно помню, что брала их. Не самая полезная еда, но для перекуса самое то.

— Надо было консервы брать. Этим не наешься. — Плюхнулась рядом со мной Лиз и, стянув варежку, запустила пятерню в пакет. Хорошо, что пачку большую взяла.

— Кто ж знал, что попадем в такую ситуацию. — Я покосилась на подругу, весело хрумкающую чипсами.

— Что? — поинтересовалась Лиз, заметив мой внимательный взгляд.

— Собери хвороста.

— Мадам, а не наглеете ли вы? — Рыжая бровь взлетела вверх, а зеленые глаза уставились на меня с иронией.

— Имею право. Я чипсы взяла, а еще у меня есть два батончика. С вишней. Как ты любишь. Ради этого стоит постараться. И не зови меня мадам, сколько раз просить? Не старуха же. — Все слова сопровождала, тыкая в район груди Лиз пальцем.

— А ты, что будешь делать? — прищурилась Лизавета.

— Снег собирать для воды. — Я отдала пакетик чипсов подруге и, отряхнув руки, выудила из рюкзака термос. — Надеюсь, он не оплавится, если его сунуть в огонь.

— Ладно, уговорила. Чего не сделаешь только ради батончиков.

Я хмыкнула. Закинув в рот еще пару чипсин, поднялась с места, собираясь заняться делом, как, взвизгнув, шарахнулась в сторону, сев попой в сугроб, во все глаза, разглядывая высоких, под два метра роста, не меньше, незнакомцев в странных одеяниях. И все как на подбор: в меховых темно-серых плащах с капюшонами, закрывающими полностью лица. Как они вообще в них что-то видят?! Кроме одного незнакомца: на нем был белый плащ со странного вида зеленой брошью на груди. Видимо, он тут среди серых главный.

У мужчин в руках я разглядела луки! Самые настоящие луки и колчаны стрел за спинами! И как подошли-то бесшумно по снегу! Высшее мастерство, я прямо восхитилась. Заслышав шорох сверху, мы с Лиз одновременно подняли головы, и я обомлела. Неизвестные люди, словно как какие-то обезьяны, сидели и на ветках. И по их свободным позам было понятно, дискомфорта они никакого не испытывали.

— Это спасатели? — ошарашено поинтересовалась у меня Ситар, раскрыв рот от удивления.

— Не знаю, Лиз, — почему-то прошептала я, одновременно с этим поднимаясь и отряхиваясь от снега. — Но вряд ли.

А неизвестные люди меж тем нас уже окружили, наставив на нас историческое оружие. И чего это они удумали? А может… я энергично закрутила головой.

— Здесь что, кино снимают? — поинтересовалась я у всех здесь стоящих, пытаясь разглядеть режиссера и прочую съемочную атрибутику среди деревьев.

Фигуры молчали.

— Вы спасатели? — задала интересующий ее вопрос Лиз.

— Какие они спасатели! Они актеры. Смотри, одеты как-то не так, и эти луки. Ну кто, скажи, сейчас так ходит?

— Лесничие? — предположила подруга.

— Современные лесники имеют при себе огнестрельное оружие. А это средневековое, — указала я пальцем в одну из фигур, стараясь рассуждать логически.

Фигуры молча переглянулись, как мне показалось, непонятливо. Они вообще разговаривать умеют?

— Уважаемые! — решила обратиться к ним Лиз. — Не представляете, как мы рады вас видеть. Мы заблудились. Не могли бы вы показать нам, как пройти к поселению «Экстрим-сити»? Нам нужен седьмой домик. Он практически на отшибе находится.

А я тем временем пыталась всмотреться в темноту капюшонов. Распирало любопытство, как же выглядят незнакомцы. Страха перед ними почему-то не было, только легкое волнение.

После небольшой речи Лизаветы две фигуры зашептались, а затем Белый плащ, обратился к нам. И от его голоса у меня по коже прошлись мурашки.

— Мы проводим вас в Седьмой Дом. — В его голосе послышалось странное удовлетворение и… радость?

— Коршунова, слышала?! Они знают, где седьмой дом! — подскочила ко мне подруга, радостно хватая за руки.

Я же облегченно выдохнула и улыбнулась, полностью разделяя восторг Лиз. Пусть неразговорчивые, пусть странно одетые, пусть не совсем дружелюбные, но они нас проводят домой. За одно это стоит только сказать спасибо незнакомцам.

Я думала, мы с проводниками достигнем поселка очень быстро, но мы шагали по лесу уже несколько часов. Снег хрустел под ногами, пот с меня тек ручьями, ибо Белый плащ задал быстрый темп. И если этим мужчинам было легко шагать по снегу, подозреваю, из-за длинных ног, то мне и Лиз приходилось туго. Я уже практически сипела. И это при том, что наши сноуборды и рюкзаки неизвестные забрали сразу, еще в начале путешествия. Я как-то попросила сбавить скорость, «капюшоны» на меня посмотрели и проигнорировали. Прелесть! На вопросы Лиз, чем занимаются и как звать, они также смолчали. Оставалось мне с Ситар только наслаждать красотой и прогулкой. Изредка лесную тишину (не считая скрипа снега под нашими подошвами) нарушало карканье ворон и бурчанье в животе, орущего голодным троллем. Незнакомцы и это проигнорировали. Поэтому мне пришлось себя успокаивать тем, что скоро я окажусь дома и, как следует наемся. Немножко потерплю, ничего страшного.

Наши неожиданные провожатые ни разу не проронили ни слова. Хотя между собой иногда тихо перешептывались. Это должно было зародить в моей душе панику, но все здравые и логичные мысли сбежали от меня, как только поняла, что скоро увижу цивилизацию. Я, конечно, люблю походы, но не такие экстремальные.

А спустя какое-то время Белый плащ дал отбой.

Глава 2

— Здесь мы вступаем на Запретную территорию, — проговорил Белый плащ низким чарующим голосом, и я с удивлением почувствовала, как мои колени практически подогнулись. Ого, как я устала!

— Запретную? Ни о какой такой территории не слышала. А ты, Еля? — нахмурившись, проговорила Лиз, в конце речи бросив на меня вопросительный взгляд.

Я отрицательно помотала головой.

— Повязки, — коротко бросил главный серых плащей. У одного из нашего «маленького» отряда, как у заправского фокусника, появились два лоскутка ткани в руке.

Мои брови взлетели вверх.

— А повязки зачем? — недоуменно поинтересовалась я.

В голову сразу закрались нехорошие мысли. Может, не стоило так безоговорочно доверять этим «актерам» и соглашаться на их сопровождение? А что если эти переодетые ролевики, бандиты? Сейчас нас с Лиз запихнут куда-нибудь, а потом затребуют выкуп у моего отца? Или, возможно, нас продадут за границу в бордель? Как-никак они нам лиц даже своих не показали, одно это должно было насторожить. Чем мы тогда с Лиз думали? Да ничем! Над головой крупными неоновыми буквами мигало только одно: «Есть. Мыться. Спать». А ведь шестое чувство мне шептало об опасности, но я от него отмахнулась.

— Сказано же — Запретная территория! — высокомерно, с каким-то пренебрежением, заметил один из серых плащей.

Мужчина шагнул к Лиз с намерением завязать глаза. Подруга дернулась, а я никак не могла сообразить, что же делать. Бежать уже смысла не было никакого. Да и не получилось бы. Десять мужчин, скрутили бы мгновенно. А так только глаза предлагают завязать. Может, лучше стоит вести себя благоразумно, и тогда мы сможем рассчитывать на какую-нибудь милость?

— Лиз, — позвала я ее, и когда подруга посмотрела на меня каким-то затравленным взглядом — кажется, и до нее только сейчас дошел весь смысл нашего положения, — помотала головой, мысленно призывая к «сотрудничеству».

Белый плащ как-то одобрительно хмыкнул и, забрав другой лоскут ткани у своего подчиненного, подошел ко мне. Сопротивляться я не стала, это уже ничего не изменит. Покорно позволила завязать глаза. И вздрогнула, ощутив горячие пальцы, мимолетно скользнувшие сзади по моей шее за воротником куртки. Затем по хрусту снега я поняла, что мужчина обошел меня и, встав спереди, взял мои руки. Я почувствовала, как запястья обвязали веревкой, не сильно, но крепко. И притом, Белый плащ постоянно касался моей оголенной кожи своими пальцами: то погладит запястья рядом с веревкой, то совершит круговые движения по внутренней стороне ладони. Это вообще нормально? Что этот мужчина вообще себе позволяет?! Резко дернула руки на себя, высвобождая из цепких пальцев незнакомца. Белый плащ возмущаться не стал, и я облегчено выдохнула. Не хватало мне еще сексуальных домогательств тут.

— Ну и как идти?! Ничего же не видно! — Негодование Лиз я прочувствовала всей кожей. — Да еще и руки связали! А если споткнемся?

— Не споткнетесь. — Кто ответил, я не поняла, но точно не Белый плащ.

Меня дернули за веревку, и я пошла за тем, кто вел меня, словно скотину на поводке. Снег захрустел под множеством ног, создав своеобразную мелодию, разлетевшуюся далеко по лесу.

Сколько мы шли с того момента как нам завязали глаза, я не знала. Радовало одно — меня не подгоняли и не шипели из-за моих спотыканий и медлительности. Даже наоборот, если падала в снег, меня аккуратно поднимали и ставили на ноги. Такая забота настораживала.

Слушая хруст снега под подошвами множества сапог и редкую ругань подруги, размышляла о нашей участи с различными вариациями концовок. И одна была печальнее другой. Но, что самое удивительное, сильного страха как такового не испытывала. Наверное, просто потому, что все еще не могла поверить до конца в наше с Лиз похищение. Да и чувство было, словно я во сне нахожусь, и сейчас Жанна позовет на завтрак.

Спустя еще какое-то время, упав в снег, поняла — все, больше не поднимусь, пусть что хотят то и делают. Хоть на плече несут, а я больше не собираюсь двигаться. Завалившись спиной в пушистый снег, тяжело дыша, пыталась прийти в норму. Ноги и руки дрожали, а спину ломило. Да и живот стал подвывать волком, требуя хоть кусочка хлеба. Во рту же образовалась пустыня сахара. Дико захотелось съесть снег.

Рядом заскрипел снежный покров. Кто-то встал рядом, молчаливо осматривая одним лишь взглядом. Вот честно, я прямо-таки ощущала почти физическое прикосновение чьих-то глаз. Хотя, кажется, я догадываюсь, кому я обязана таким вниманием — Белому плащу. И что ему от меня нужно?

— Привал, — прозвучал над головой низкий бархатный голос, от которого я непроизвольно поежилась.

Меня вновь подхватили под мышки и, чуть протащив, усадили, прислонив спиной к дереву. Рядом кто-то плюхнулся, задев меня своим боком, по возмущенному сопению узнала Лиз.

— Надеюсь, мы больше никуда не пойдем, — подала я голос, придвигаясь к подруге ближе.

— Я тоже. Кстати, Еля, почему ты молчишь? — возмущенно поинтересовалась Лиз

— В смысле? — устало отозвалась я.

— Не возмущаешься. Ясно же, что нас похитили, — продолжала недовольно та.

— Лиз, а что толку? Только зря воздух сотрясать. И ты веди себя тише. Это пока они выказывают терпение, а если выйдут из себя? Боюсь даже подумать, на что они будут способны. А так меньше внимания привлекать будешь.

Лиз замолчала. Видимо, обдумывала мои слова. И в это время мне в связанные руки сунули какую-то флягу.

— Пей, — прозвучал чуть ли не мурлыкающий голос.

— О, — рядом выдохнула Лиз, и по громким глоткам поняла, что и она удостоилась питья.

Не став себя уговаривать, жадно припала к горлышку, с блаженством ощущая, как чуть сладковатая вода заполняет мои внутренности. Почти мгновенно усталость в теле ослабла, и захотелось жить.

Пузатую бутылку вытянули из моих пальцев, взамен тут же вложив что-то мягкое. Не успела я как следует определить на ощупь что это, как Белый плащ проинформировал меня:

— Это лум'а, — тихий шепот на ухо, от которого задрожало все мое существо. Это преступление обладать таким голосом!

— Что? — переспросила я, как можно дальше пытаясь отодвинуться от Белого плаща, сидевшего со мной непозволительно близко.

— Лум'а — лепешка, — терпеливо пояснил похититель, но в его голосе я уловила какой-то налет досады.

— Странное название. Впервые слышу. Хотя, я же не все кухни народов мира знаю, — пробормотала я, мня пальцами лепешку: круглая, самая обычная на ощупь. Почесав нос, задела повязку. Задумалась; раз уж похитители к нам терпимо, можно сказать, хорошо, относятся, решила спросить: — А можно снять повязку?

— Нет. — И в этом голосе не было ничего; ни злости, ни неудовольствия. Одно спокойствие.

— Ладно, — спорить я не стала, решив, что перекус важнее. Лепешка оказалась очень мягкой и потрясающе вкусной. — Какф фкуснфо!

— Не торопись. — Смешок в самое ухо. Я дернулась, закашлялась, и мне заботливо вновь в руки сунули рифленую бутылку с водой.

— Эй, Елька, не наглей, я тебе не матрас! — возмутилась Лиз, толкая меня плечом назад. Пришлось отстраниться.

А мне вот интересно, за подругой так же ухаживают? Жаль не вижу.

— Скажите, господин похититель, а сколько вы затребуете с моего отца? Только учтите, просите за нас двоих. Семья Лиз не такая обеспеченная, и выкуп для них будет затруднительно собрать. В отличие от моего папы, — предупредила я Белого плаща, как только сделала пару глотков, успокоив кашель.

— Выкуп? — Это слово в устах Белого плаща прозвучало вопросительно-удивленно. Словно мужчина об этом и не думал вовсе, а это значит, что меня и Лиз рассматривали в качестве проституток. Ну, или доноров на органы. Или как наркокурьеров. Жууууть!

— Ну да. Вы же нас за этим похитили? — с замиранием сердца поинтересовалась я. Сейчас вот и узнаем правду. Но я оказалась наивна, и меня ждало разочарование.

— Десять минут вам на отдых. — И шаги удалились.

Мужчины стали переговариваться, но я, как, ни прислушивалась, не могла понять о чем, хоть голоса и звучали близко.

— Не могу понять, о чем эти мужики речь ведут, — недовольно пробурчала Ситар, ерзая по снегу.

— Тарабарщина какая-то. Слушай, Лиз, а может это толкинисты, и у них задание в плен кого-нибудь захватить? Вот они и приблизили все события к более реальным? А? — с надеждой озвучила свою догадку, только что пришедшую на ум.

— Может, у них спросим? — предложила идею подруга.

Я кивнула, а потом спохватилась; она же меня не видит.

— Да, давай спросим. За спрос не бьют.

И Лиз спросила, но, как и ожидалось, никто ей не ответил.

***

Когда минуты отдыха подошли к концу, нас подняли — даже от снега отряхнули! — и вновь куда-то повели. Ноги настолько одеревенели, что переставляла их с трудом, напоминая самой себе Буратино. Пусть вода и лепешка заглушили голод и утолили жажду, но кратковременного отдыха оказалось недостаточно. Тело ни в какую не желало меня слушаться. Да и холод, проникший под лыжный костюм, не прибавлял радости моему измученному организму, а мозг так и вообще норовил отключиться. Хорошо шарф спасал лицо от колючего мороза. Да еще и повязка эта на глазах не прибавляла оптимизма. Хотелось просто лечь спать.

Лесную тишину, если не считать где-то редкого уханья совы и скрипа веток, вновь разбавлял хруст снега. Эта однообразная монотонность звуков стала порядком надоедать и действовать на нервы, которые и так находились в напряжении.

— Когда мы уже дойдем до… Куда вы нас там ведете? Я ужасно устала! — запричитала Лиз где-то позади меня.

— Осталось совсем немного, — ответил впереди идущий Белый плащ, тащивший меня за веревку.

Я шумно и облегченно выдохнула. Мне сейчас было абсолютно фиолетово, куда нас ведут. Главное, впереди ждал конечный пункт и отдых. А там уже разберемся с Лиз, что к чему. Может, получится сбежать.

Мы и, правда, в этот раз шли недолго. И пусть из-за повязки я потерялась во времени и даже не знала, который на данный момент час, но по понизившейся температуры, дело явно близилось к вечеру.

Пушистый снег резко сменился твердой поверхностью под подошвами обуви. Остановившись, я постучала носком ботинка по странной поверхности, желая таким образом определить, что это, камень или асфальт? Хотя, вроде нет, не очень ровно; волнообразно и с рассыпанными мелкими камушками. Произведенный звук разнесся звонким эхом вокруг и отлетел куда-то далеко. Да и запах сменился с морозного и свежего на более земляной, теплый и спертый.

Веревка несильно дернулась, и я вновь возобновила шаг. Мы что, в пещере? Странное убежище для этой мелкой банды. Как пещерные люди, ей Богу.

Но не успела я развить мысль, что снова придется идти неизвестно сколько времени, как мой локоть перехватили, и голос Белого плаща раздался почти в самое ухо:

— Аккуратно. Три ступеньки.

Ступеньки? Что здесь, интересно, такое? Осторожно преодолев препятствие, получила наказ не двигаться какое-то время, а сам Белый плащ куда-то отошел, шурша плащом и чем-то позвякивая. Что он там делает такое?

Внезапно все вокруг озарилось светом, и это при том, что повязка плотно сидела на глазах, даже сквозь нее я уловила яркий отблеск. Меня потянули за руку, и я покорно пошла следом; на мгновенье меня окутало тепло, а кожу закололо, словно мелкими иголочками. Уши заложило, да и слабость появилась какая-то во всех конечностях. Но длилось это всего секунду, а затем я услышала гул различных голосов, будто я открыла пластиковое окно на магистраль, и звуки резко хлынули внутрь. Правда, понять речь я не могла. То ли говорили они не по-русски, то ли я стала туга на ухо.

И мы вновь пошли то вверх, то вниз, то прямо. А затем возобновлялось все по новой. Боже, когда все это уже закончится! Еще немного — и я взвою волком. А еще меня раздражало то, что я ничего не видела. Так захочешь составить план побега, а местность полглазком не видела. Пусть мне это даже бы и не помогло, из-за моей «блудливости в трех соснах».

Время от времени сопровождающие перебрасывались несколькими словами, видимо, со встречными по пути людьми. А в моей душе рос огромный такой вопрос: где мы и сколько в банде людей? Судя по какофонии различных звуков и множеству голосов, набирается на полноценную деревушку. Неужели поселок прямо в горах?

Но как ни старалась думать логически и представлять различные вариации, так и не смогла прийти к какому-то единому мнению, не видя окружения. Ладно. Вот когда снимут эти уже осточертевшие тряпки с глаз, тогда и посмотрю, где мы. Пока все вопросы отложу в дальний уголочек.

Вскоре мы вновь стали спускаться, только в этот раз лестница была очень-очень длинной, ну, мне так показалось, так как я спускалась по ней со скоростью улитки. Хорошо хоть Белый плащ поддерживал меня за руку, а то бы давно уже собрала носом все ступеньки. Моего слуха достиг скрип двери спереди, и нас ввели в какое-то помещение; холодное и судя по воздуху, сухое. Пройдя еще немного, вновь услышала противный скрежет открываемой двери, и, развязав веревки на запястьях, меня подтолкнули за плечи вперед. Как только повторно скрипнула дверь, я дрожащими руками сдернула повязку. Пришлось несколько раз проморгаться и потереть глаза, ибо перед взором все было мутное и с темными скачущими пятнашками. Слишком долго тряпка давила на веки.

Как только зрение нормализовалось, огляделась. Наших пленителей и след простыл. Я даже шагов не услышала, когда они уходили. Словно телепортировались или плащ-невидимку накинули. Шустрые ребята, однако.

Так, ладно, и где мы находимся? Я с Лиз стояла посередине в самой настоящей клетки-камеры. У одной стены клетки стояло две лавки, застеленные серыми покрывалами. Пол же был обычный, земляной. И никакого стола, и стульев.

Само помещение — или лучше назвать это подземельем? — было длинным, словно пенал, с множеством таких же камер, в которую посадили нас, только пустующих. Насколько я могла разобрать в скудном освещении. Кстати, сами серые стены подземелья освещались несколькими сферами, плавающими под потолком. От этого вида я зависла. Не поняла. Это что еще за фокусы? Как такое вообще может быть?

— Может, они на лески подвешены? — сделала предположение Лиз, также наблюдавшая за странными шарами. — И вообще, где нас заперли? Больше похоже на…

— …Средневековый замок, — закончила я ее мысль.

— Да. Современные тюрьмы так не выглядят. Может, и правда ролевики-толкинисты, полностью вошедшие в роль? — Последнее предложение прозвучало с надеждой. Я только пожала плечами, не зная, что ответить. Да еще и эти шары, свободно плавающие, словно они находились в воде, а не воздухе, сбивали с логических мыслей, заставляя думать о разной ерунде. — Никогда бы не подумала, что окажусь в настоящей камере!

Признаться, я тоже. Лиз прошла к одной из скамеек и плюхнулась на нее, облокотившись спиной о железные прутья. С блаженным стоном она вытянула ноги и прикрыла глаза. Осмотрев последний раз сферы на наличие лески, устало вздохнув, поплелась к подруге. Надо тоже отдохнуть. А рассмотреть достопримечательности и поразмышлять о побеге можно и потом.

Сев рядом с Лиз, зажмурилась от удовольствия. Все, больше никуда не пойду, и пусть мир утонет во тьме.

Какое-то время мы просто молчали, наслаждаясь отдыхом и мертвой тишиной, я даже задремать успела, пока не услышала едва тихое бормотание Лиз. Она то начинала вздыхать протяжно и обреченно, то что-то бурчала неразборчивое, и все свои слова и вздохи сопровождала постукиванием ноги о ножку скамейки. Вибрирующий звук раздражал неимоверно. Пыталась терпеть, но Лиз, кажется, не собиралась успокаиваться.

— Лиз! — воскликнула, не выдержав издевательств над своими нервами.

— Что? Я в туалет хочу! — всплеснула руками подруга, вскакивая с места.

— Вон ведро, — указала рукой в дальний угол камеры, на приютившийся хозяйственный инвентарь, замеченный мною практически сразу во время осматривания.

— Деревянное? — изумилась Лиз, круглыми глазами разглядывая странный предмет на ее взгляд. Конечно, у нас-то везде пластмассовые и еще бог знает из чего сделанные, а тут словно из другой эпохи. В самых глухих деревнях даже нет такого. — И они думают, что я сяду на это?! — возмутилась Лиз, округлив зеленые глаза.

— Думаешь, если ты предъявишь похитителям свое недовольство и потребуешь другой туалет, они вот прямо так и выполнят все твои требования? — устало поинтересовалась я, потирая глаза. Спать хотелось неимоверно. А еще есть и облегчиться. Что ж, придется стать первой в покорении ведра.

Сделав свое маленькое дело, предварительно попросив Лиз постоять на шухере, заняла ее пост у дверей клетки, вглядываясь в коридор. Но никто так и не явился, а мы растянулись на лавочке. Хорошо, что они были широкие, и свалиться с них было довольно-таки затруднительно.

Несмотря на бурчащий живот, съеденная лепешка давно переварилась, стала засыпать, но резкий толчок в бок заставил распахнуть глаза. Зеленый негодующий взгляд сверлил во мне дырку.

— Что? — поинтересовалась недовольно у подруги.

— Как ты можешь спать? — шепот-шипение разлетелся почти по всему подземелью заставив поморщиться.

— А что прикажешь делать? — я зевнула, вновь закрывая глаза. — Мы все равно ничего пока сделать не сможем. Так давай поспим. Сил наберемся, м?

— Эх, наверное, ты права, — обреченно вздохнула подруга, спустя несколько секунд, а затем простонала: — Есть хочется ужасно.

— Угу.

— Интересно, нас кормить будут?

Я не отреагировала, так как не знала, а еще наполовину спала, и сил отвечать, попросту не хватало. Да и Лиз знала, что ответить ей не смогу, и, завозившись рядышком, удобней устроилась под моим боком. А спустя пару минут, как только подруга затихла, я провалилась в чернильную черноту без сновидений. Моему мозгу как раз такое нужно для полноценного отдыха.

Тихое пиликанье врезалось мне в мозг, заставив недовольно поморщиться. Подняв руку, не открывая глаз, нащупала часы на руке и, нажав на кнопочку, заставила умолкнуть этот несносный механизм. Давно нужно было заблокировать будильник, каникулы же, но, видимо, я страдаю особой формой мазохизма и продолжаю раз за разом их отключать. Перевернувшись набок, недовольно нахмурилась. Это что такое жесткое подо мной? Распахнув глаза, с непониманием уставилась на ярко-оранжевую спину. Куртка Лиз. Сев, увидела железные прутья и сразу вспомнила где я, и как сюда попала. Тяжкий вздох вырвался из моей груди. А я уж надеялась, что мне все это показалось.

— Как же тут холодно, — пробормотала я, обхватывая себя за плечи. Пусть это не улица и все же какое-никакое, а помещение, но холод, пусть не такой сильный, все равно присутствовал.

Живот мгновенно отозвался голодным бурканьем. Ну вот, проснулись мои кишочки.

— Уже утро? — охрипшим ото сна голосом поинтересовалась проснувшаяся Лиз.

— Да.

— О нас, кажется, забыли, — вздохнула Лиз, слезая со скамьи-лежанки.

— Лучше бы забыли вместе с дверью открытой, — вздохнула я и встала следом за Лиз. Надо бы размяться, глядишь и согреюсь.

Легкая зарядка и правда помогла, аж жарко стало, а вот урчанье животов у нас с Лиз только усилилось.

— Все, нет больше сил терпеть, — возмущенно пыхтя, Лиз направилась к двери и, обхватив железные прутья руками, громко крикнула:

— Эй! Нас кормить будут?!

Ответом нам была тишина. Решив поддержать подругу, встала рядом и, набрав побольше воздуха, закричала так громко, как только могла:

— Свободу попугаям!

— Хотим есть! — Лиз дергала прутья клетки, но те, естественно, поддаваться женским ручкам не хотели.

— Мой папа будет очень зол, когда узнает, что вы нас голодом морили! Хотите иметь выкуп, имейте живой товар! — потрясла я кулаком в воздух. Жаль, никто не видит моей гневной тирады.

— Зря стараетесь, леди, — от хриплого, неприятно скрипучего голоса, раздавшегося из клетки напротив, я подпрыгнула на месте, подавившись воздухом, а Лиз застыла с открытым ртом.

Серая, грязная куча напротив зашевелилась, закряхтела, и из нее показалась грязная седая голова пожилого мужчины. Уцепившись узловатыми руками со скрюченными черными ногтями за прутья, старик подтянулся к ним ближе и прислонился лбом, взирая на меня с Лиз подслеповатыми глазами.

Боже мой! Если бы я знала, что тут есть кто-то еще помимо нас, я бы в туалет не стала ходить так открыто! Меня же Лиз не прикрывала ничем. Я переглянулась с подругой. Судя по вытянувшемуся лицу подруги, она думала так же.

— Вы кто? — ошарашено поинтересовалась у старика Ситар, как только первоначальный шок прошел.

— Обычный старик, — проскрипел неожиданный наш собеседник.

— И как вы здесь оказались?

— Как-как… Из лиловых грибов отличные настойки получаются! Ух! Ядреные, лучше всякого гномьего самогона. А грибочки эти, будь они неладны, только в пещерах растут. И, само собой, только в лесах остроухих. Ну, я думал, нарву по-быстрому, может, меня и не заметят. Заметили. Зоркие гады, а про слух вообще молчу. Вот, дожидаюсь теперь эльфийского суда.

— Стоп!

— Подождите минутку!

Одновременно прокричала я с Лиз.

— Гномий самогон?! Остроухие?! Эльфийский суд?! — воскликнула я, круглыми глазами смотря на бомжеватого вида человека не веря собственным ушам. Либо мой мозг поплыл от голода, либо этот странный тип не дружит с головой. Чокнутый, одним словом.

— Вы, уважаемый, в своем уме? — Лиз уперла руки в бока, возмущенно вздернув подбородок.

— Что значит в своем!? Мне семьдесят пять лет! Конечно я в своем уме! — взвился дедушка, оскорблено зыркнув на нас мутными глазами, и, отлепившись от решетки, повернулся к нам спиной.

— Но эльфов не существует, — всплеснула я руками. — Не говоря уже о гномьем самогоне.

Или дедушка имеет в виду ролевиков? Заигрались малость. Я все еще лелеяла надежду на толкинистов.

— Почему это? — заинтересовался наш собеседник, повернувшись к нам боком и склонив голову набок, напоминая этим действием любопытную крысу.

— Потому что это миф, — буркнула Лиз, скрестив руки на груди.

— Да неужели?

Мы с Лиз вновь переглянулись. Да что с этим человеком не так? Или это уже старческие бредни?

— Ну, да, — уверенно заявила я, кивая в знак подтверждения своих слов.

— Мы находимся, девоньки, в тюрьме правящего Дома Фирчиэ Тлас. Ну и стерва же им правит! — Смачно сплюнув на каменный пол, дедуля сел удобнее на своей замызганной подстилке, пожевывая задумчиво губу. — После допроса, может, вы удостоитесь чести быть представленными Владычице этого Дома и, если вам повезет, то станете рабынями в каком-нибудь доме.

— Р-рабынями? — просипела Лиз, в то время как я пыталась переварить поступающую в мой мозг очень странную информацию.

— Сумеречные эльфы… — Пожилой мужчина скривился, будто отведал лимона, и посмотрел на нас, чего-то ожидая. Но я только хлопала глазами, впрочем, как и Лиз.

Но если представить хоть на минуточку, что все сказанное — правда и не бред выжившего деда из ума, которого, кстати, может, поэтому сюда и посадили, изолировали, так сказать, от нормальных людей, то выходит, мы каким-то образом оказались в другом мире? Да ну, бред какой-то!

— Елька, это по твоей части, — потормошила меня за плечо подруга, выводя из транса.

— Что, по моей? — заторможено поинтересовалась я, не понимая, к чему она клонит.

— Ты же любишь всякие фэнтези читать: рыцари там, принцы, эльфы, оборотни…

— Читать одно, а попасть в иной мир — совершенно другое, — фыркнула в ответ.

— Это вообще возможно? — Рыжая бровь взметнулась вверх.

— Вообще-то это из разряда вон выходящей логики. Но если смотреть не с научной точки зрения, то, наверное… Не знаю. Я не уверена. — Меня внезапно одолела нервозность. Если это правда, то… Я буду прыгать до потолка! Попасть в другой мир, нет, не так, в фэнтези мир, да это же моя мечта чуть ли ни с детства! Но я мгновенно приуныла: наша участь в этом мире незавидна. Если уж и попадать, то в дружелюбный мир со всеми привилегиями, дающимися бедным студенткам. Сразу овладеть несколькими видами магии, желательно боевой, а еще размахивать катаной, к примеру. Хотя, откуда у эльфов катана? У них луки и клинки. Да, у серых плащей с их предводителем были луки, и лазали они по деревьям не хуже всяких мартышек. Точно эльфы. Значит, старик не сбрендил.

— Ну, и, когда придут нас допрашивать? — Ситар внимательно смотрела на лохматого старика, больше смахивающего на пещерного человека.

— Думаю после завтрака, — прокряхтел узник.

— А… допрос с пытками? — Говорил мне папа, не смотри всякую каку по телеку.

— Если сотрудничать не будете с эльфами, или им покажется, что что-то утаили, то да, с пытками.

И в этот момент, в конце коридора, как-то по особо зловещему, скрипнула дверь, возвещая о посетителях. Прижавшись к прутьям и ухватившись за них руками, с жадностью всматривалась в темный угол. Шаркая ногами, в нашем поле зрения появилась пожилая женщина — человек — в сером необъятном балахоне и подносом в руках с тремя мисками чего-то жидкого. За ней скользили два вооруженных… эльфа! Это и правда были эльфы! Серокожие, остроухие, со скучающим выражением лиц. Если сравнить с изображениями на артах, то типичные представители дроу. Ну, почти — кожа светлее на несколько оттенков, с голубоватым отливом, да и волосы не совсем белые, и тоже очень высокие. А глаза: у одного синие-синие, а у другого светло-малиновые. И вооружены до зубов. Это типа охрана для женщины? И от кого же они собрались ее защищать? От меня и Лиз? Или от трясущегося старика, что даже толком на ноги встать не может?

Женщина подошла к камере, где томился старик, и, подождав, когда один из охранников откроет дверь, поставила похлебку на пол. Из кармана на переднике достала ложку и кусочек хлеба, все это она положила в тарелку.

После она подошла к нашей клетке и остановилась, выразительно поглядывая то на меня, то на Лизавету.

— Отойдите дальше. — А голос-то какой красивый, с хрипотцой. Но, у Белого плаща намного лучше тембр.

Ухватившись за мою руку, Лиз оттащила меня в середину «комнаты», и только тогда дверь открылась. Оставив нам завтрак, женщина со стражами покинула подземелье.

Переглянувшись с Лиз, с осторожностью взяла странного вида похлебку, в которой уже плавал наполовину размокший хлеб, и понюхала. Пахло вроде нормально. Есть, не есть? Но громкое «бууууурррр!» задвинуло все опасения далеко и глубоко. Пробовала, конечно, с остаточной долей осторожности, но как только распробовала «суп» смелее, приступила к его употреблению.

— Лиз, это не прям «пальчики оближешь», но очень даже сносно.

— Ты уверена, что потом тебе плохо не станет?

— Не попробую, не узнаю. А есть хочется. Ешь, а то, когда еще покормят.

Попробовав неизвестную пищу, Лиз осталась довольна вкусовыми качествами, и вот по подземелью разносился только стук ложек, да довольное причмокивание старика.

— Выходит, мы в другом мире, — вздыхая, констатировала Лиз после непродолжительного молчания.

— Выходит, — поддакнула, а сама все никак не могла в голове уместить эту информацию. Что теперь делать? Отец отсюда нас уже не сможет вызволить. — Честно говоря, Лиз, меня удивляет твоя реакция.

— Какая? — вздернула брови та.

— Слишком спокойная, — пожала плечами и поморщилась от холодной немного потной одежды, прилипшей к телу.

— Пф. На себя посмотри, ведешь себя так, словно на дню по десять раз в другие миры попадаешь.

— Просто я слишком много фэнтези перечитала и пару-тройку фантастик. А сколько я витала в облаках, представляя такие вот случаи, не догадываешься.

— Вот, и я следую твоему примеру. Зачем истерить, хотя признаюсь, до ужаса хочется. Но ты наверняка что-то придумаешь. С твоим-то опытом, — рассудила Лиз, выгребая остатки похлебки ложкой.

— Фэнтези фэнтези рознь, — заметила я, а эти эльфы вообще содержат рабов, прям как дроу, но на дроу они не похожи.

— Ну, мы же все равно найдем выход из этого мира? — робко поинтересовалась Лиз, заглядывая зелеными глазищами в мои и словно проникая взглядом в саму душу.

— Конечно, подруга. Знаешь, почти всегда из таких миров имеется выход.

— Почти всегда?

— Редко, когда только вход существует. Прорвемся, не переживай. — Пусть я так и сказала, а у самой внутри все холодело от одной мысли, что можем остаться здесь навсегда. Как бы ни любила фэнтези и средневековый устрой с магией, меня такой расклад не устроил бы. А, значит, будем выкручиваться сами.

Только я отставила пустую тарелку в сторону, как дверь в конце вновь заскрипела. Пришли посуду забрать? У них что, определенное количество минут для поедания пищи выделяется?

Но моим предположениям не суждено было сбыться. Это были эльфы, только уже другие и в малиново-алых одеяниях. Поверх их плеч были накинуты короткие черные с темно-малиновой отделкой плащи с прорезями для рук.

— На выход, — скомандовал черноволосый из троицы, открыв клетку и посторонившись.

Переглянувшись с подругой, я неуверенно покинула клетку. Следом за мной потянулась и Лиз. Что нас ждет? К чему готовиться? В голове сразу пронеслись все истязания, виденные в кино, и я содрогнулась. Да нет, не должны же, в самом деле, так с нами поступить. Хотя, кто знает этих эльфов. Мы на их территории, а, следовательно, они могут делать все, что их душеньке заблагорассудится. Посчитают нас угрозой и заклеймят врагами народа эльфийского. Хорошо, что мы сразу не сопротивлялись. Может, это нам зачтется? Да и не грубили им тоже вроде.

Покинув подземелье с камерами, мы под конвоем стали подниматься вверх по лестнице, освещенной каплевидными светильниками, отбрасывающими белый свет на серые ступени. Подъем был недолгим, и в скором времени мы вышли в большой зал с высокими потолками, арочными пролетами с лестницами, уводящими либо вверх, либо вниз. Два входа или выхода перекрывали ажурные решетки. Они были выполнены в настолько легком стиле, что казались воздушными, если про железо вообще можно так выразиться. Но это именно то, что я почувствовала, глядя на них.

У одной из арок стояла статуя какого-то эльфийского воина с копьем наперевес. Зал освещался нежно-зеленым пламенем, полыхающим в изогнутых металлических открытых светильниках, а учитывая цвет этого арочного зала — темно-зеленый — то создавалось ощущение, будто мы находимся в склепе, где живут личи, ну и вообще мертвецы. Неприятная ассоциация. По отдельным столбам, служащим вроде как опорой, змеились светло-зеленые то ли руны, то ли просто узоры.

Лиз рядом восхищенно вздыхала, я же молча любовалась гротескной, мрачной красотой, открыв рот.

Из этого словно потустороннего зала мы вышли в длинный коридор. Зеленые узкие гобелены цеплялись к горельефам в виде обнаженных женских тел, украшавших бока арочных проходов. В женских ладошках было по сфере, излучающей мягкий сиреневый свет. Изумрудная инсталляция с барельефами декорировала полудугный потолок, разбитый на крупные плиты. Черный мраморный (думаю, что мраморный, очень похож) пол блестел, словно зеркальная поверхность. Сверху его покрывал узкий палас с изображениями ярких ломаных линий.

— Куда мы идем? — оторвав взгляд от ковра, перевела его на идущих позади молчаливыми тенями эльфов. И не то, чтобы я не знала, но хотелось просто хоть о чем-то спросить, что ли.

— На допрос. Впрочем, мы уже пришли. — Черноволосый эльф указал рукой в приглашающем жесте на узкий переход, более темный. — Сюда, прошу.

Миновав арку, услышала возмущенный голос Лиз:

— А я?

Я обернулась, желая узнать происходящее.

— А вам, девушка, в другую сторону, — ответил другой эльф с множеством серебряных косичек на голове. — Вы же не думали, что вас будут допрашивать вместе? — И, не дожидаясь ответа, повернул в другой точно такой же коридор напротив.

— Еля?..

— Все нормально, Лиз. Нам же нечего скрывать.

На лице подруги показалась уверенная улыбка, и, кивнув утвердительно, она пошла за серебряноволосым эльфом.

После этого меня провели еще немного и остановились у красно-черной двери. Черноволосый эльф несколько раз стукнул в деревянную створку и, заслышав глухое «войдите», открыл дверь, пропуская меня вперед.

Глава 3

Дартаар элр Эндалмерайн

В который раз эльф остановился у рабочего стола, проверяя все приготовленное для допроса, а это: перо и бумага. Кронал настаивал на применении пыток, считая, что так дознаются до правды намного быстрее. Только Дартаар был категорически против этих изверств. Нет, к другим он с удовольствием и применил бы пытки, только не к ней. И, естественно, некромант не сказал об этом Кроналу.

Дартаар развернулся и по «протоптанному» маршруту возобновил свое движение. Нервно усмехнулся, еще немного, и в пушистом ковре образуется тропинка. Пока его никто не видит, можно предаться минутам слабости. А сумеречный очень сильно нервничал.

Первые мгновенья Дартаар не мог понять, что с ним происходит, когда увидел эти невероятно голубые глаза, так похожие на зурит, добываемый в Зортовых горах. Насыщено-голубого цвета. Внутри словно вспыхнуло пламя, обжигая все внутренности. Кровь, казалось, забурлила, а каждая клеточка тела запульсировала разгоняя по коже разряды мелких молний. А затем утихло, лаская в своих теплых волнах, и он увидел: золотистые лучи солнца, играющие на снегу и коричневых стволах деревьев. Увидел зеленые лапы елей и рыжих, весело трещащих белок. Но ярче всех сияла она. Золотистый мягкий свет обхватывал ее как кокон, и от него к эльфу тянулись тонкие нити, скользящие по его рукам, проникающие в самое сердце. Они обхватили гулко бьющее сердце в свои нежные объятья, согревая чистой любовью. Темная же сущность некроманта потянулась к ее сверкающей и мягкой, осторожно, словно боясь навредить, переплелась с золотистыми нитями, создавая резкий, но такой правильный рисунок.

Сумеречный эльф чуть было не пошатнулся от осознания, кто перед ним, но вовремя сумел взять себя в руки, пряча довольную улыбку в глубине капюшона. Сколько лет он ждал! Сколько не жил, а лишь существовал наполовину. Сколько носил холод в сердце и тайно завидовал эльфам, живущим полноценной жизнью со своими Душами. И мечтал однажды встретить Ее. И эта встреча произошла, да так неожиданно, что пошатнуло его внутреннее равновесие. А ведь Дартаар готовился к этому все свои осознанных девятьсот лет. И этот удар оказался болезненно-сладким.

Шумно вздохнув, эльф остановился, прикрыв глаза. Губы искривились в горькой усмешке. Неужели это хрупкое создание — шпионка? Нет, не может быть. Нелепый наряд девушек сбивал с толку, а размышления все больше наводили мысль о иномирстве. Но разрывов уже так давно не случалось. Если они и правда окажутся гостьями из другого мира, то этот факт спасет девушек от Владычицы. И королева не должна узнать, что среди нарушительниц оказалась его Душа. Иначе страшно представить, что может произойти. Зная характер и внутреннюю необъяснимую ненависть к истинным парам, Владычица способна учинить что-нибудь ужасное с Душой. Только когда Обряд единения душ свершится, только тогда Дартаар сможет вздохнуть с облегчением. Ведь даже великие эльфийские Владыки боятся божьего гнева. И это не образное выражение. Посмевшему навредить хоть одному из супругов или каким-то образом вмешаться в жизнь истинной пары сильно не поздоровится. Вредитель умрет мучительной смертью. Поэтому никто не должен знать о его внезапно появившейся половинке. Пока.

Но с этим Дартаар разберется только после того, как предъявит права на девушку. Она не должна попасть в чей-то Дом рабыней. Он не позволит. Но если Владычица усомнится в том, что девушки случайно забрели на эльфийскую территорию, им будет обеспечен смертный приговор. А, значит, он должен сделать все возможное, чтобы этого не случилось. Потерять предназначенную судьбой ему суженную Дартаар не мог. Души появляются всего лишь раз, и то, не всем везет обрести их. Эндалмерайн сжал кулаки: Картан видит, как тяжело сохранять ледяное спокойствие и не бежать в подземелье к ней. Не уводить в покои в надежде спрятать ее от ненужного внимания.

Интересно, как девушка отреагирует, когда увидит его? Каким будет ее взгляд, выражение лица? Внутри неожиданно все затрепетало от предвкушения. О, это бы доставило Дартаару огромное наслаждение. Эльф моргнул: что за странное извращенное удовольствие его посетило? Или это просыпается его вторая сущность? Что совсем неудивительно.

В дверь постучали, вынуждая Дартаара вынырнуть из размышлений. Сердце неистово забилось: наконец-то сейчас он увидит свою даринэ.

— Войдите, — получилось хрипло и взволнованно. Картан, он не имеет права так подставить себя и ее! Не сейчас.

И когда деревянная створка отворилась, некромант встречал Кронала с пленницей обманчиво холодным, и в расслабленной позе. Дартаар оглядел девушку с ног до головы, вновь заостряя внимание на странном наряде. Пусть лучше она окажется иномирянкой, чем жительницей Халлитона и их шпионкой. Он очень искренне надеялся, что мода там не изменилась.

— Заключенная доставлена по вашему требованию, Старший, — отрапортовал подчиненный главному, чуть склонившись в поклоне.

— Хорошо. А теперь оставь нас.

— Но лиер, я должен вести запись, — стал протестовать помощник.

— Оставь. Нас, — отчеканил ледяным голосом эльф, заметив, как пленница испуганно сделала крохотный шажок назад.

— Да, Старший.

Как только Кронал покинул кабинет, Дартаар указал девушке на полукресло.

— Присаживайся. — Пленница, до того смотревшая на него чуть ли не открыв рот, опустив глаза, робко села в указанное кресло, застыв с прямой спиной. Такой интерес со стороны суженной к его персоне порадовал и чего греха таить, польстил. Но вот страх мелькнувший в красивых глазах, совсем не понравился сумеречному. — Пожалуй, начнем со знакомства. Я Дартаар элр Эндалмерайн. А как твое имя?

Пусть он и слышал, как рыжая человечка обращалась к девушке, но ему хотелось самому услышать имя из ее манящих уст.

— Нелли… Коршунова, — неуверенно ответила девушка приятным мягким голосом.

— Странное имя, — прошептал Дартаар, внутренне радуясь. Пленница промолчала, а он, обойдя сидящую девушку в кресле, встал позади нее, мигом ощутив, как она напряглась. Перегнувшись через спинку кресла — хорошо та была невысокой и позволила совершить этот маневр, — оперся руками на подлокотники кресла и прошептал девушке на ухо: — Так скажи мне, Нел'ли, что вы делали в Мелитайском лесу?

Девушка вздрогнула и выпалила практически на одном дыхании скороговоркой:

— Ничего. Мы просто заблудились. У нас вообще каникулы, и мы приехали в «Экстрим-сити» отдохнуть. Начался буран, а затем мы увидели странных зверей, когда на ночь остались под горным навесом. Пришлось бежать, вот и забрели в этот лес… Вернее, по правде говоря, лес был везде. Я не знала, что мы нарушаем границу, просто хотели попасть домой.

Догадки, витавшие где-то над головой, сейчас стали более осязаемыми. Одежда девушек, и необычные вещи, отобранные у пленниц, и странная речь дополнили головоломку. Но Дартаар до конца должен быть уверенным.

Эльф перевел взгляд на сжатые кулачки на коленях, и в этот момент ему захотелось взять ее за руку. Успокоить, сказать, что все будет хорошо. Уж он-то постарается сделать так и огородить свою Душу от всех бед. Но для начала нужно убедить Владычицу в том, что девушки не шпионки. Многое делалось по указке королевы, и они — эльфы — жили по своим особым законам, установленным с начала мира. Непослушных сурово наказывали. До встречи с избранницей Дартаар, как мог, соблюдал законы. Теперь сам станет одним из немногочисленных нарушителей, которых он же и наказывал. Но так уж будет тяжек его грех? Ничуть. А вот после свадебного Обряда можно будет и выдохнуть спокойно. Никто уже не посмеет им помешать.

Заметив, как Нел'ли оттягивает ворот курточки, стараясь делать это как можно незаметнее, из-за жарко топящего камина, Эндалмерайн едва заметно усмехнулся. Его мелкий план сработал. Он специально усадил девушку ближе к огню. Во-первых, знал, как в подземелье холодно, и девушка наверняка замерзла, а, во-вторых, имел и другую цель.

— Ты можешь раздеться, если тебе жарко, — предложил сумеречный, желая в этот миг сам ее раздеть и увидеть то, что скрывали эти необъятные одежды под собой. А еще он не видел ее волос из-за головного убора. Никогда еще за собой не замечал такого нетерпения.

— Пожалуй, откажусь, — краснея, то ли от жары, то ли от смущения, проговорила пленница. Но, некромант не принял ее ответа, нетерпеливо потянув за шапку: золотистая коса, порядком растрепанная, вывалилась тяжелой змеей, раскручиваясь до самой поясницы.

Девушка как ошпаренная подскочила с места — хорошо Дартаар успел выпрямиться, иначе мог схлопотать по подбородку золотоволосой макушкой — и уставилась на него испуганно-возмущенным взглядом.

— Что вы делаете? — Нел'ли нервно провела по волосам, сверкая в сторону эльфа голубыми омутами глаз.

— Тише, Нел'ли, — мурлыкнул тот. Положив шапку на кресло, мгновеньем назад в котором сидела девушка, и, подняв руки, Дартаар стал медленно приближаться к ней. — Тебе не стоит меня бояться, я не сделаю тебе ничего плохого. Наоборот, я хочу помочь.

До того отступавшая пленница остановилась, неверяще уставившись на него.

— Вы мне верите? — несмело поинтересовалась она. — Если нет, то могу пройти проверку на детекторе, лжи или что у вас тут применяется для выявления правды? Только, пожалуйста, не применяйте пытки.

— Не волнуйся, пыток не будет. Я тебе верю, — шепнул эльф, успевший за время разговора подобраться к своей суженной. Нужно немедленно ее успокоить.

— Правда? — Глаза девушки округлились, а розовый язычок быстро скользнул по губам.

— Да. — Эндалмерайн с большим трудом нашел в себе силы ответить ровно, в то время как самому хотелось припасть к таким соблазнительным губам в жадном поцелуе. О, Картан, никогда ничего подобного с ним не случалось!

— Тогда вы нас отпустите? — наивно поинтересовалась пленница.

— Нет. — Он чуть качнул головой. Никогда.

— Почему? Мы же к вам по ошибке попали. Нам домой нужно. — В