Оглавление

1. За тридевять веков!

Давным-давно это было…

Да так давно, что и представить себе невозможно!

В те стародавние времена было всё как есть по-другому. Не то что в наше время: то в сикось, то в накось!

Возьмём, к примеру, те же леса непроходимые. Для нас они нонче непроходимыми только тогда становятся, когда внедорожник, пытаясь проехать промеж двух стволов сосен или берёз, рискует оставить под корнями деревьев зеркала заднего вида.

А давеча были совсем другие габариты!

Дремучий лес рос настолько рясно, что в некоторых местах несчастный комар мог пролететь лишь в том случае, когда сложит свои крылышки на спинке, чтобы не трепыхать ими во время полёта.

А иначе он рисковал либо завязнуть среди древесных стволов, либо обломать об них свои крылья.

А чтобы вы знали наперёд: крылья у комаров в ту пору были не под стать нынешним. И даже наглые мухи тех времён завистливо ворочали глазами, глядя на крепкие комариные крылья.

Это сейчас мухи по сравнению с комарами выглядят довольно крепко и зажиточно. А всё потому, что мухи ничем не брезгуют и жрут всё подряд. А комар — в отличие от них — животина изысканная: питается только благородной кровью. А поганую кровь и в рот не возьмёт, как бы ни голодал!

А зверья да птицы разной в ту пору в тех дремучих лесах было видимо-невидимо! Всяких пород породистых и мастей маститых — не перечесть!..

Ну, а если толковать, как оно было на самом деле, то зверья да птиц было скорее невидимо, чем видимо.

А всё потому, что некому было на них охотиться. Поэтому и неохота им было густо размножаться. Жили звери да птицы в своё удовольствие, не переполняя самими собой природу и не думая об опасности.

А вот взять, к примеру, болота… Так вода в этих болотах была настолько чистая и прозрачная, словно зеркало! Не под стать сегодняшним мрачным трясинам, которые смачно за долгие века их существования заплевали да загадили пришлые люди-человеки.

Глядись да глядись в это болото на своё отражение сколько душе угодно. Главное — в это болото не бултыхнуться. А болото коварное! Вскружит голову всякому, глядящему в него! Так и манит, так и тянет в свои просторы…

А коль бултыхнёшься, так всё… По ту сторону зеркала так и останешься.

А бескрайние поля какие были, если вспомнить хорошенько?..

Да тут и вспоминать-то нечего. Никаких полей в ту пору и не было вовсе!

«А что же было вместо них?» — спросите вы.

А вместо них на Земле процветали бескрайние просторы первозданной природы, которые и переполняли весь земной диск, насыщая его беззаботных обитателей обилием счастья и благополучия от одного далёкого края диска до другого.

«Почему же в ту пору Земля наша диском была, — спросите вы, — а ни каким-нибудь там шаром либо полушаром?..»

Всё очень просто: не округлилась ещё к тому времени наша Земля-матушка. И лежало всё на ней, и росло, и жило, словно как на ладони: как от северного края диска до края южного, так и от восходящего солнечного края до того края, где Солнышко от нас прячется.

Главное, когда доберёшься до края диска, не чертыхнуться с него в пропасть беспросветную. Ну а так как никто ещё в эту пропасть не чертыхался, то до сих пор и неясно, хорошо ли в той пропасти живётся или худо.

А небо-то какое было в то время! Двумя словами и не опишешь…

Настолько оно было прозрачным, что можно было видеть сквозь него далеко-далеко! И пускай, что в том далече ничегошеньки интересного не видать… Главное, что видно было всё насквозь! Настолько небо было прозрачным в те времена.

А в наше время разве можно увидеть что-нибудь насквозь?

Нельзя!

Во-от! И я о том…

В общем, никто и не помышлял в то благодатное время о какой-либо опасности.

Но в то же самое время, как это ни удивительно, опасность как раз и зарождалась, стремительно набирая свою тёмную и могучую силу…

«А чего, — спросите вы, — можно было опасаться в ту пору при такой благодати?»

А я вам скажу…

Нечистой силушки!..

Вот чего в единственном роде опасалось в те времена всё живое на земле, да и сама природа тоже…

А вы как думали?..

Любая природа будет трястись от страха, видя, как внутри её красоты неописуемой возникают и произрастают на белый свет будущие многовековые страшилки!

Благо эти страшилки, сами того не подозревая, будут оберегать первозданную природу. Они своим устрашающим видом будут отчаянно противостоять чересчур любопытным и безжалостным в своих познаниях природы людям-человекам.

Но в то благодатное время ни людей, ни человеков ещё не было. А может, где и появились уже по глухим отдалённым местам. Но о них пока ещё и слыхом не слыхивали на Тех заповедных просторах.

А вот всевозможные чудища — защитники природы — потихоньку да полегоньку начинали зарождаться на свет…

Вы думаете, что Кощей Бессмертный жил испокон веков?..

Вы думаете, что Баба Яга постоянно похищала детей и пыталась погубить добрых молодцев?..

Вы думаете, что Змей Горыныч веками озоровал и выжигал дотла всё неугодное ему?..

Вы думаете, что Леший был суровым хозяином лесов с самого их появления?..

Вы думаете, что черти и бесы беспрестанно мутили воду в омуте и направляли нерадивых по ложному пути?..

А кикимора болотная, по-вашему, всегда делала всё спустя рукава и, шаля, заманивала заблудившихся путников в топкое болото?..

Не-ет!

Они тоже однажды в какой-то момент появились на этот свет!

Мало того, что они появились на свет однажды, так они к тому же появились на белый свет почти одновременно!

Природа благоухала в то время, когда эти злобные и ужасные существа были ещё вполне безобидными детёнышами.

Можно было предположить, что природа сама, для собственной защиты, явила на свет этих страшных существ, словно предчувствуя неминуемую беду и опасность для себя от внешне безобидного человека.

Но на тот момент эти злобные существа ещё не обладали устрашающей и разрушающей силой. Единственное, на что они пока могли быть способны, так это нагадить либо напакостить друг дружке. Да и то неподалёку, так как ещё побаивались высовывать нос далее своего околотка.

Но, как известно, большие гадости начинаются с малых.

А опыта в этом деле, надо вам сказать, они набирались стремительно… По всей видимости, они чувствовали скорое приближение момента, когда им придётся лоб в лоб столкнуться с представителями рода человеческого и сражаться с ними не на жизнь, а на смерть, используя в этом противостоянии всю свою силу, хитрость и уловки.

Так вот, пока эта нечисть ещё не окрепла, не набрала своей ужасающей силы и находилась в подростковом возрасте, у нас появилась уникальная возможность познакомиться с ними поближе.

Тем более что обитали они первозданно в одном околотке, который начинался примерно от сих ближних берёз до сих дальних дубов.

Но не думайте и не заблуждайтесь, что это какая-то малая территория!

Этот околоток был очень раздольным и включал в себя обширный Дремучий лес, Зеркальные болота с зеркально-чистой водой и Скалистые горы с загадочными пещерами.

Именно на этом участке земли стала зарождаться нечистая силушка всех мастей и на любой вкус.

А теперь настало самое время познакомиться поближе с каждым из этих злобных героев.

Слабонервных при этом просим удалиться!

Но совсем ненадолго… Так как без слабонервных нам в этой жуткой истории никак не обойтись.

2. Вещий сон

Начнём нашу необычную историю сразу с самого главного из злодеев.

Правда, этот юный злодей и представить себе не мог, что он когда-то станет главным. А тем более, что его будут величать Бессмертным!

Да вы в этом и сами убедитесь, если заглянете в глубь горной пещеры, затерянной среди Скалистых гор, в самом дальнем углу которой на плоской каменной плите лежал, весь скрючившись и подрагивая, тощий малец. Он беспокойно спал.

Одежонка на нём была самая скудная: листья лопуха, перетянутые гибкой лозой, прикрывали его синеватую костлявую наготу. Босые ноги его то и дело дёргались во сне.

Это говорило о том, что мальцу снился какой-то волнительный сон: может, он догонял кого в своём беспокойном сне, а может, от кого-то спасался бегством…

Если бы его, спящего, поставили в этот момент вертикально, то он пробежал бы довольно резво на дёргающихся ногах до ближайшей пещерной стены.

А так как сквозь стены проходить он ещё не научился, то просто стукнулся бы о непреодолимую преграду, и это моментально привело бы его в чувство.

Возможно, ему как раз такой сон и снился. Ибо стоило нам с вами помыслить о том, что малец налетит на эту самую преграду и придёт в себя, как он мгновенно подскочил и стал ошалело озираться вокруг испуганными глазами.

Сырые голые стены пещеры были всё такие же влажные, холодные и мрачные. Поэтому они не представляли никакой опасности для мальца, и он немного успокоился.

На вид мальцу было зим десять, не более. А лет, по всей видимости, и того меньше…

Худющее лицо мальца украшали ввалившиеся щёки, выдающиеся скулы, копна лохматых, торчащих вверх волос, а также большие круглые иссиня-серые глаза.

Благодаря всем этим «украшениям» малец выглядел не злобным представителем нечистой силушки, а скорее убого и нелепо.

Окончательно придя в себя ото сна и убедившись, что ему ничто не угрожает, малец запустил костлявые руки в копну волос и глубоко задумался.

Таким образом он просидел немало времени, не моргая, уставившись в холодную стену пещеры. Наконец он выпустил из тощих рук свои всклокоченные волосы и загадочно проговорил:

— Этот сон — вещий…

После этого он поднялся на ноги, поднял руки вверх и, встав на носочки, потянулся. При всех этих движениях было отчётливо слышно, как трещат его многочисленные косточки. Затем он развернулся и не спеша направился к выходу из пещеры…

Неподалёку от этого места, среди остроконечных вершин Скалистых гор, на небольшом каменистом плато сидело странное зелёное существо. Это нечто сидело не просто так, а блаженно нежилось на солнышке, подставляя то один, то другой бок под его тёплые лучи.

Вид у него был совершенно необычен. Существо отдалённо напоминало большого ящера или дракона.

Этот дракон сидел в абсолютно непринуждённой позе. Он сидел на своей толстой попе, широко распластав перед собой задние лапы и отбросив назад длинный чешуйчатый хвост. Передние лапы он блаженно сложил на своём пухлом желтоватом животике. На спине у дракона покачивались небольшие крылья, которые в данный момент выполняли функции веера или опахала, охлаждая его прогретые на солнышке бока.

Если сопоставить габариты дракона и размах его крыльев, то можно было усомниться в том, что это существо способно взлететь. Уж очень маловаты были крылья для того, чтобы поднять такую холёную тушку.

Внешний вид дракона был достаточно устрашающим. Но если хорошенько присмотреться к его физиономии, то можно было отчётливо увидеть признаки бестолковости, говорящей о том, что перед нами сидит не взрослая особь, а всего лишь детёныш.

Дракончик явно был в хорошем расположении духа. Он с довольным видом вертел длинной шеей, чтобы поглядеть себе то на одно покатое плечо, то на другое. На плечах дракончика, у самого основания шеи, торчало по два необычных отростка, очень похожих на уши. Хотя это и были уши. Просто росли они в довольно необычном месте.

Эти уши были предметом его повышенного внимания. Дракончик с умилением любовался на торчащие уши, которые, как и уши на голове у дракончика, то и дело шевелились, улавливая различные шумы и шорохи.

Дракончика постепенно разморило тёплое солнышко, стала одолевать дремота, и он уже готов был мягко завалиться на бок, чтобы с удовольствием похрапеть. Но неожиданно что-то его забеспокоило, и дракончик резко встрепенулся. Все шесть ушей его мгновенно вытянулись в одном направлении.

Дракончик при этом постарался придать себе самый устрашающий вид. Он моментально весь надулся, широко расширил глаза, щёлкнул зубами и… изрыгнул из себя всего лишь тонкую струйку дыма.

После этого он сконфуженно вздохнул и уставился на кусты, растущие у самого края скалы, из-за густой листвы которых и послышался подозрительный шорох.

Кусты больше не подавали признаков жизни. Дракончик стал усиленно втягивать носом воздух, пытаясь учуять посторонние запахи.

Стоило дракончику дважды втянуть в себя воздух, и он тут же самодовольно расслабился и расплылся в улыбке.

— Коша, выходи! — мягко прорычал он. — Я тебя учуял.

Кусты моментально задвигались, и сквозь них продрался, обломав при этом несколько хрупких веточек, наш худощавый малец.

— Как ты умудрился меня учуять, Дракоша? — изумился Коша. — Ведь я же подкрался к тебе практически бесшумно!

— Ничего удивительного в это нет, — с достоинством ответил Дракоша. — Мой острый нюх ничем не хуже твоего. А про мои чуткие уши ты, что, забыл? Хоть голова у меня пока ещё одна, но зато ушей я имею уже три пары!

Коша покачал головой и с сомнением проговорил:

— И зачем тебе понадобилось иметь три головы? Ты и так-то прожорливый! А потом и вовсе можешь лопнуть от обжорства. Пузо-то у тебя всего одно.

— Ты мне просто завидуешь, — ответил на это дракончик. — У тебя-то самого аппетит отсутствует. А у меня, наоборот, присутствует! Лучше уж лопнуть от обжорства, чем издохнуть от голода под кустиком, из-за которого ты только что показался!

Коша очень разозлился от такого сравнения и затрясся так, что затрещали все его косточки.

— Что с тобой, Коша? — удивился дракончик. — Не собираешься ли ты издохнуть прямо сейчас?

— Нет, Дракоша, теперь мне это не грозит! — взяв себя в руки и перестав трястись, с достоинством ответил Коша.

— Вот как? — удивился дракончик. — С чего ты это взял?

— Мне только что, когда я спал, привиделся вещий сон!

— Чем же он вещий? — спросил Дракоша недоверчиво и прищурил один глаз.

— Тем, что я вскоре стану бессмертным! — гордо заявил Коша и несколько раз передёрнулся, не забыв при этом похрустеть своими костяшками.

Все шесть ушей на теле дракончика, услышав это, зашевелились от удивления.

— Я сейчас не ослышался? — переспросил он и тут же повалился на бок, покатываясь от смеху: — Ой, не могу!.. Коша — бессмертный!.. Ой, уморил!..

— Зря смеёшься! — сурово нахмурившись, проговорил обиженный Коша.

Дракоша перестал смеяться, приподнялся и снова уселся на попу, вытянув, как и прежде, вперёд свои задние лапы.

— Ну ладно, не сердись на меня, — примирительно прорычал он. — Лучше расскажи мне поподробнее твой вещий сон.

Коша встал в величественную позу и стал рассказывать:

— Привиделось мне, будто голос таинственный молвит неведомо откуда: «Коли сможешь ты, Коша, изловчиться да так припрятать свою смерть, что и во веки веков её найти никто не сможет, станешь ты с тех самых пор бессмертным! И величать тебя все станут Кощеем Бессмертным! И преклоняться станет перед тобою вся нечистая силушка! И бояться будет тебя всё живое на земле!»

Слушая Кошу, дракончик невольно стал раскрывать рот и поджимать хвост, словно уже предчувствуя грядущую силу, которой станет обладать чуть живой нынче малец. Коша это заметил и решил успокоить испуганного зверька:

— А ты, Дракоша, меня не бойся. Вырастешь и станешь моей правой рукою. Будут звать-величать тебя все Змеем Горынычем! И будешь ты выжигать на земле всё дотла по моему повелению.

— Скорее бы стать уже Змеем Горынычем! — мечтательно вздохнул дракончик и снова посмотрел на свои уши, которые очень внимательно слушали этот разговор. — Страсть как хочется спалить что-нибудь дотла!

— Вот обрастёшь ещё двумя головами, и начинай учиться лязгать зубами, высекая искры. Да и газ огнепламенный ты покуда изрыгаешь из пасти никудышный. Он у тебя всё больше вонючий. А надо, чтобы был горючий! — Коша решил основательно вразумить Дракошу и продолжил: — А это потому, что жрёшь ты всё без разбору. А нужно есть побольше горючей пищи. Ты и летать-то не сможешь со своим большущим пузом!

— Где же мне взять горючую пищу? — возразил Дракоша и огляделся по сторонам. — Аль прикажешь мне засохшие деревья грызть? Так ты ещё не стал Кощеем Бессмертным, чтобы указывать мне, чем я должен питаться!

— Ладно, делай как знаешь, — махнул тощей рукой Коша. — Моё время ещё не пришло, но скоро оно настанет! Вот тогда я возьмусь за твоё воспитание!

— А пузо моё пусть тебя не беспокоит. Может, это и не пузо вовсе, а укромное место, в котором до поры до времени припрятаны две мои буйные головушки. Проклюнутся они, любезные, со временем, и исчезнет моё пузо само собою!

Коша недоверчиво посмотрел на пузо Дракоши и сказал:

— Глядя на твоё пузо, можно предположить, что у тебя там не две головы покоятся, а с десяток головушек, не меньше!

Дракоша внимательно посмотрел на своё пузо. Затем он бережно его погладил и, посмотрев на свои уши, торчащие по обе стороны шеи, проговорил, стараясь сменить тему разговора:

— А у меня вот-вот глаза у моих будущих голов прорежутся, — похвалился он. — Чую, как кожа набухать стала перед ушами. В скором времени станет у меня шесть глаз. Вот уж будет загляденье!

3. Тихий омут

По ту сторону Скалистых гор, почти от самого их подножия, широко раскинулись Зеркальные болота, которые то здесь, то там были утыканы зелёными кочками, покрытыми пушистым мхом, и скрывали в глубине своих прозрачных вод бездонные омуты.

Болотные кочки были расположены меж собой на небольшом расстоянии, словно для того, чтобы по ним, не рискуя ничем, кроме собственной жизни, можно было перемещаться широкими прыжками среди этих зеркальных просторов.

В общем, красота вокруг была неописуемая!

Глядеть на ту красоту не наглядеться! Но соваться туда никому не советую!

Вот среди этой-то неописуемой красоты, на одной из болотных кочек, у самого тихого омута сидел чертёнок да от безделья наигрывал своим длинным хвостом. Опустит он хвост в омут и давай вертеть им, глубокую воронку закручивая. И наблюдает потом, весело похрюкивая пятачком, как воронка затягивает в прозрачную болотную бездну мелкую сошку или травинку опавшую.

Да так завлёкся он своею работой, так уработался, что и примечать перестал того, что вокруг да около него творилось.

А вокруг тем временем творилось вот что: позади чертёнка, в нескольких шагах от него, над зеркальной поверхностью болота бесшумно всплыла зелёная голова с длинным, острым носом. На голове той, поверх зелёных распущенных волос, красовалась шапка из болотного мха.

Эта голова, азартно сверкая зелёными глазами, приблизилась к ничего не подозревающему чертёнку максимально близко, набрала в себя как можно больше воздуху и издала пронзительный крик.

— Ки-ки-и-и! — раскатилось над всей водной гладью.

Чертёнок мгновенно взвился вверх, дрыгая в воздухе копытцами, и рухнул прямо в закрученную собственным хвостом глубокую воронку.

Воронка несколько раз крутанула чертёнка вокруг своей оси и с жадностью утянула его в свою болотную бездну. Последним исчез из виду поглощённый воронкой пушистый кончик его хвоста.

Зелёная голова, а следом и туловище такого же цвета, которые соединялись меж собой кривой тонкой шеей, тут же вынырнули из воды. И на опустевшей кочке, встав на четвереньки, таким образом расположилась зелёная обитательница этих просторов.

Заглянув в глубь бурлящей и неутихающей воронки, нечисть начала громко хохотать, потирая руки и радуясь своей удавшейся проделке.

— Ки-ки-и-и! — вновь разнеслось по всему болоту.

Но не успела зелёная нечисть прокричать свой ликующий вопль, как чертёнок уже вынырнул из омута и встал перед ней как ни в чём не бывало.

— Ты опять продолжаешь свои проделки и гадко шалишь, Кика? — укоризненно спросил чертёнок и взбрыкнул травяную кочку копытцем.

— Опять, опять! — самодовольно ответила нечисть, поглаживая свои распущенные волосы. — Если я не стану шалить да проказничать, то из меня никогда не выйдет настоящей кикиморы.

— А если ты и дальше будешь проказничать и шалить надо мной, то я тебе всё болото мутью покрою! — пригрозил чертёнок. — И не увидишь ты больше своего зелёного отражения в зеркальных водах!

— Ты что, Чертяйка, ополоумел? — испуганно пролепетала Кика. — Как же я буду жить, не видя своей собственной красы?

Кика оглядела печальным взглядом просторы Зеркальных болот, среди которых