Убить Гитлера
По-осеннему рано стемнело. Вскоре пришел отец c работы, что-то долго хрустел бумагой в прихожей. Я вышел встретить:
— У матери был? — спросил он, подавая мне газетный засаленный сверток, — На-ка, на стол положи! Бабка сальца передала.
— Я «четверку» получил.., — похвастался я.
— Так, был в роддоме?! — перебил отец.
— Да, был, был…
— Ну, чего…?!
— Все хорошо. Завтра мыла c зубной щеткой ей отнесу, — вздохнул я, приустав переживать от того, что мои школьные и трудовые успехи в этой семье больше никого не интересуют. Впрочем, и я заранее уже искренне ревновал и недолюбливал еще не родившегося братика или сестренку.
Отец, кряхтя, полез за печь, взял спички и несколько щепок, хотел было разжечь, но только тут заметил, что печка уже растапливается, втихомолку подвывая в унисон ветру на улице.
Молчком потрепал мои волосы. Полез в холодильник, и только тут углядел на плите кастрюлю. Открыл крышку. Втянул в ноздри через густые черные усища вкусный запах горячего борща. Поглядел пристально на меня:
— «Четверку», говоришь, получил? По физике?!
— Я же только во втором классе! — развел я руки, засмеявшись, — по рисованию…
— Молодец! — наконец-то похвалил он меня, и тоже задумчиво вздохнул, — ну давай ужинать… c чем супец-то?!
Вечером, как всегда, разошлись по комнатам. Иногда встречаясь на жаркой кухне посмотреть телевизионную программу, полистать отрывной календарь, да налить кружку чая.
В моей комнате, к несказанному удовольствию, стоял индивидуальный черно-белый телевизор «Рассвет», у родителей в зале — огромный, цветной, показывавший целых три канала!
Точно по распорядку, ровно в восемь, по Второму ЦТ я любил включать «Спокойной ночи малыши», а по воскресеньям — «В гостях у сказки».
— Так, так, так! — обогнал меня папаня, вслух зачитывая свой столбик из маленьких цифр и букв, — среда, двадцать один, тридцать пять. Чемпионат СССР по хоккею. ЦСКА — Химик. 2 и 3 периоды.
— Пап! А наших почему никогда не показывают?
— Потому что, б..дь, играть не умеют! Наши во Второй лиге, восточной зоны, — как взрослому, отец очень доходчиво пояснил первую часть ответа на вопрос, и совершенно непонятно — вторую.
