Оглавление

Посвящается моему папе — Перепухову Владимиру Александровичу — ученому, изобретателю, лауреату государственных премий и любимому «Пуху», а также моим братьям — Максиму и Глебу.

«Смерть и рождение — в этом не только прочность жизни, ее непрерывность, неуклонность развития, в этом и сложность бытия. Не было б рождения, не было б и смерти, не было бы горя, не по чему тогда измерять счастье, оно бы отсутствовало. Мир состоит из вопиющих противоречий».

Тендряков. «Короткое замыкание»

Вступление. Театр одного актера — Всевышние

Аэропорт — пустой, тихий, сонный.

Яркий свет, падающий через стеклянные стены зала вылета, острой горячей солнечной полосой разрезает серый каменный пол, подчеркивая разницу между Там и Здесь.

Там — сзади — прошлое, милое и местами даже теплое, но прошлое, уже не поправимое.

Здесь — спереди — будущее, немного колкое и холодное, пугающее, но все-таки будущее.

Окно регистрации — «Drop and go», вывеска — «Вылет без регистрации».

Все бесшумное, немного ленивое, замершее над последним шагом между Там и Здесь. Здесь перевешивает трепетом в животе и пугающей неизвестностью.

Паспортный контроль, в кабинетике пограничном — дама, пышногрудая, но вся такая из себя приличная и гладенькая: пилоточка, форма обтягивающая, без складочек, румяна такие радостные и губки обидчиво-натянутые.

— Чьих будете? — посмотрела в паспорт Двуглавый.

И, не дожидаясь ответа, вернула документы через вырез в пластике паспортного контроля. — Ясно, ясненько… не местные, чужие, а так и не скажешь.

Потом пальчиком своим по циферкам на страничке паспорта — «брык»:

— Прожили на чужбине долго, — прохихикала, и обратно в вырез. — Не просились?!

Попыталась ответить шуткой, но замешкалась.

— Домой хотите? Так, пожалуйста, вам туда. — Одна голова Двуглавого развернулась назад, вторая озвучила: — Но брать ничего не положено, и времени на сборы нет.

Обе головы вздохнули, посмотрели друг на друга, шеи сложились сердечком.

— А впрочем, и зачем — тут ваше как бы наше. А там все ваше — но ничего нет, — головы заржали.

— Ступайте, — И хором: — Здоровья вам и радости в жизни новой.

Вышла в открытое поле — то ли возможностей, то ли полного одиночества и безысходности.

Вступление. Плюс один — Материальное

— Вот с детства такая тоска со мной живет. И все хорошо вокруг, и радости даже много, возможностей разных — руку только протяни. Но нет, вот это все… — Я очертила огромный круг пальчиком вокруг себя. — Это все не нужно. Оно как бы ценности не имеет, поэтому и не дорого.

А нужно иное что-то, что меня бы наполняло, а не рвало на кусочки изнутри.

От чего силы бы внутри появлялись, а заодно и улыбка бы росла… — Положила голову на плечо Страха.

— Дорогуша, — затянул Страх, — а почему вы уверены, что это мужчина?

— А может быть не так? — Заерзала я на диване.

— Осмелюсь немного вам возразить, — неуверенно начал Страх, стянул сам себя с дивана и оценивающе осмотрел меня сверху вниз. Казалось, он сомневался в том, смогу ли я его понять. Потом положил руку мне на ногу, как будто выражая этим свою веру в меня и решительность. — Вы сами себе тепло не можете дать, как вы другому пару составите? У вас не получается себя сберечь — другой же вас съест и еще на костях ваших заработает.

Страх, как всегда, заржал, вышел в центр комнаты и начал изображать танец скелета — ручки-ножки как шарнирчики, еле держатся, в разные стороны качаются.

Не думаю, что я поняла его послания. Но телу стало как-то спокойнее и теплее, как будто нашлось решение старинной загадки.

Вступление. Игры втроем. Знаки разума

Решила прогуляться, жирок боковой растрясти. Встала с дивана и направилась вон из комнаты. Только подумала о плотных своих наваристых бедрах, как получила дверью входной по ним же.

— Вы кто? И что, собственно, тут делаете? — обиженно процедила я в открываемую дверь в собственном коридоре.

— Я… Хм… Странно, мы не знакомы с вами, — услужливо процедила незнакомка.

— Да уж, странно… — Я внимательнее пригляделась к выходящей, а вернее, выскальзывающей из кабинета моей квартиры.

Дама полностью вылезла из проема, плотно закрыла дверь за спиной, словно что-то прятала там, поправила белый халатик и хлопнула себя по бокам. (Опять эти бока!) Откашлявшись, на выдохе произнесла:

— Имею честь представиться. Врач-психотерапевт-аналитик высшей категории.

— Я таких не заказывала! — Шагнула навстречу даме и еще внимательнее начала ее изучать.

— В списках доверенных вы не значитесь, в коммуналке бывшей прописаны не были. Таких должностей я не выдавала.

— А я… от Страха, — промямлила врач мне в ответ на ухо — и так немного приглушенно.

— Странно, он мне тоже вас не представлял, — недоверчиво произнесла я.

— Так испугался же, милая моя… — загромыхал своим басом Страх, появившись в коридоре…

— Я давно тебе хотел рассказать про нее… — бас растекался по коридору улыбкой. — Но… но вы были заняты! — Нежно скользил по квартире Страх в мою сторону.

— Страх, я давно отселила Вину, ты ее не сможешь призвать! — Сама порадовалась своему ответу-находке.

— Тогда я пошла? — Попыталась уйти бочком врач.

— Нет же. Коммуналка моя, Страх мой. Поэтому рассказывайте! — И я перегородила своими боками коридор Даме и Страху.

— А она лечит! Знаешь, милая, она действительно хорошо лечит. А ведь многие в коммуналке долго жили! — Страх попытался отодвинуть меня немного назад с их пути.

— А время летит, стареют… А врач… — С этими словами Страх подтолкнул психотерапевта вперед. — Она их осмотрит, разговор психотерапевтический проведет, с гипнозом поработает, пилюлю назначит — и всем хорошо.

— Так… — Начала понемногу догадываться я. Все еще с недоверием осматривая врача, сделала еще один шаг навстречу.

— Пилюлю… и будет хорошо? — И так впялилась психотерапевту в лицо, а точнее в глаза.

— Именно! — Врач сделала шаг назад, чуть приосанилась, поднабрала уверенности от слов Страха, повесила ладони на боковых карманах халата и задвигалась осторожненько вдоль по стеночке по коридору.

«Ясно тут все. Страх врача покрывает, это понятно.. Но что врач тут делает на самом деле и, что важнее, кого и от чего лечит?» — Я утвердилась в своем недоверии к обоим и, решив сразу же заняться поискам правды, окончательно перекрыла проход, встав руки в боки в коридоре, словно вратарь на воротах.

Врач же, осмелев окончательно то ли от моей суеты, то ли от слов Страха, подлезла между мной и стенкой коридора, просочилась, словно мишка мармеладный, сквозь мои руки и уже откуда-то со стороны кухни бойко выкрикнула:

— А вас я жду на прием ко мне, полежим, покумекаем, подружимся с вашими мыслями. Больно они у вас шустрые, я бы их успокоила.

На последних звуках монолога своего Дама влилась в кухню, загромыхала, наткнувшись на стулья, с размаху хлопнула дверью и выключила свет — типа ответ ваш меня не интересует, и если даже он и последует, то я его не увижу.

Глава 1. Оцепенение

Улица, перекресток дорог и судеб, свет, немного приглушенный, да и звуки машин, людей, движения — все как будто бы не отсюда, а из соседней комнаты.

Прохожие как будто есть, но отдельно от улицы, машин и всего происходящег