Новый роман Владимира Сорокина — это взгляд на будущее Европы, которое, несмотря на разительные перемены в мире и устройстве человека, кажется очень понятным и реальным. Узнаваемое и неузнаваемое мирно соседствуют на ярком гобелене Нового средневековья, населенном псоглавцами и кентаврами, маленькими людьми и великанами, крестоносцами и православными коммунистами. У бесконечно разных больших и малых народов, заново перетасованных и разделенных на княжества, ханства, республики и королевства, есть, как и в Средние века прошлого тысячелетия, одно общее — поиск абсолюта, царства Божьего на земле. Только не к Царству пресвитера Иоанна обращены теперь взоры ищущих, а к Республике Теллурии, к ее залежам волшебного металла, который приносит счастье.
Честно говоря, с российскими постмодернистами у меня не сложилось. Этот, и без того неоднозначный жанр, на русской почве приобрел уж вовсе инфернальные черты. Поэтому и к "Теллурии" отношение у меня сложное. Некоторые главы хочется учить наизусть, некоторые слишком тяжеловесны, в некоторых цитирование скрытое и явное зашкаливает сверх всякой меры, даже для этого жанра. Сложная книга и очень неоднозначная. Книга из тех, которую трудно посоветовать, ибо никогда не сможешь поручиться за реакцию читателя. Напоследок, цитата из романа, которая стоила моих усилий по прочтению романа.
Воистину между значимым и означаемым пролегает бездна не только конвенциональной, но зачастую и онтологической невъебенности. Это как “Техника – молодежи” и техника омоложения. Посередине – бездна! И преодолеть ее может лишь настоящий канатный плясун, герменевтик в законе, так владеющий морфосинтаксическими нунчаками, что отхуяренная им белокурая бестия означаемого свалится с каната и упадет на самое дно самого глубокого ущелья”.
Возможно лучший писатель в России с отличной книгой о том что time is a flat circle. Магический историзм Сорокина в лучшем виде - сборник случаев из жизни как калейдоскоп показывает невероятные узоры будущего, которое почти настоящее и точно как прошлое.
А при том, что вот вам, батенька, народная загадка из совдеповской эры: за столом сидят шесть комиссаров. Спрашивается: кто под столом? Ответ: двенадцать колен Израилевых.