Оглавление

КАК ЛУНА И КОТЕНОК БЛИНЫ ЕЛИ

Жил-был котенок. Хорошенький такой, пушистенький, черненький с белыми пятнышками на мордочке и на хвосте. Нужно сказать, также очень воспитанный и добрый. Каждую ночь он залезал на крышу самого высокого дома, какой находился в городе, и смотрел на Луну, мурлыча что-то под нос и, подпрыгивая в воздух, пытаясь лапой достать желтый диск.

А Луна смотрела сверху вниз и улыбалась, наблюдая, как котенок выпускает когти, махает лапкой, думая, что вот-вот и он уцепит ее. Ей было смешно и оттого, что котенок шипел от недовольства, когда промахивался. Глупенький! Ведь до неба высоко — не допрыгнешь. Однако тот с упорством продолжал двигаться, и было непонятно — почему?

И однажды Луна решила удовлетворить свое любопытство, спустилась вниз, прямо к крыше, и зависла перед мордочкой котенка.

— Дружок, ты почему все время шипишь от злости и пытаешься меня поймать? — спросила Луна, желая узнать причину ночных прыжков котенка. — Что тебе нужно от меня?

А тот облизнулся и ответил:

— Потому что ты — блин, мяу, а я люблю блины со сметаной. Вот и хочу достать тебя с неба, мяу…

Луна очень удивилась:

— Разве я блин? Я же Луна — небесное тело. Я каждую ночь выхожу гулять и освещаю планету, пока спит Солнце. Но меня еще никто не называл блином…

Котенок огорчился:

— Ой, а я думал, что ты — вкусный блин, мяу. Такой большой-пребольшой, и тебя кто-то каждую ночь печет для кого-то. И я хотел достать тебя, чтобы скушать, мяу… Жаль, что это не так, мяу…

Луна увидела, как огорчился котенок, и решила ему помочь, ведь она считалась доброй:

— Не грусти, дружок, я тебе помогу. Да, я не блин, но ведь блины не летают по небу… Зато их пекут пекари. Давай заглянем к одному из них и попросим приготовить для тебя блины. Что ты думаешь?

Котенок вначале обрадовался и даже запрыгал по крыше. А потом вспомнил, что не все люди доброжелательно относятся к домашним животным, и опять загрустил:

— Ой, Луна, но ведь пекарь может прогнать меня палкой, мяу. Он подумает, что я хочу украсть у него рыбку или сосиски…

Однако Луна засмеялась и сказала:

— Ну, я сама попрошу его испечь для тебя блины, раз уж ты большой блиноед…

И они быстро спустились на землю и пошли по ночным улицам — искать дом пекаря. Нужно сказать, что в это время все люди спали, и поэтому не видели двух шагающих друзей.

Город был небольшим, и неудивительно, что уже через пять минут Луна стучала в дверь дома пекаря, которого звали герр Бакерай.

Тот проснулся, надел тапочки, подошел к окну и стал недовольно говорить:

— Кого там носит в такую ночь? Мне нужно рано вставать — готовить утренний хлеб для горожан! Кто меня разбудил?

— Это я, мяу, котенок, — испуганно произнес котенок.

Герр Бакерай, протирая глаза, разъярился:

— А? Что? Меня разбудил какой-то кот? Почему? Что за безобразие! В этом городе сплошные беспорядки! Я сейчас пожалуюсь полицмейстеру, и он тебя арестует!

— Я хотел попросить вас, чтобы испекли для меня блины со сметаной, — еще тише сказал котенок, жалея, что вообще пришел сюда.

— Блины? Ночью? Да ты совсем с ума сошел, котенок! Я тебя сейчас проучу палкой! — стал грозить пекарь, недовольный тем, что его из-за чепухи разбудили в полночь.

Котенок уже хотел было дать стрекача, чтобы не попасть под горячую руку герра Бакерая, но тут Луна остановила его, а потом поднялась к окну пекаря и сказала:

— Уважаемый герр Бакерай, а если об этом попрошу вас я — Луна?

От Луны исходил такой яркий свет, что тот тотчас проснулся и разинул рот от удивления. У него даже усы поднялись.

— А? Что? Луна? — переспросил он, не веря своим глазам. К нему, к простому человеку, наведалась сама Луна — это же невозможно, немыслимо!

— Так что вы скажете, уважаемый пекарь? — продолжала спрашивать его Луна.

Конечно, герру Бакераю было очень приятно, что к нему наведалась такая великая персона. И разве мог он ей отказать?

— Ох, простите меня, Ваше Ночное величество, — произнес бледный от волнения Бакерай, снимая колпак с головы. — Я не ожидал вашего визита, и, конечно, исполню для вас такой заказ!

— Мы с котенком хотели бы попробовать блины. Говорят, что вы — искусный мастер!

Котенок мурлыкнул у двери, царапая когтями деревянную обшивку.

Пекарь вскричал, взмахнув руками:

— О, да! Это правда! У меня звание профессора по блинам! Я знаю сто двадцать рецептов приготовления блинов! И сейчас я вам испеку все, что вы пожелаете!

С этими словами он спустился вниз, теряя по дороге тапочки — торопился побыстрее впустить таких важных гостей, открыл дверь и пригласил в гостиную Луну и котенка, потом расстелил скатерть и стал собирать посуду на стол.

— О, вы оказали мне такую честь, Ваше Ночное величество! — восторгался герр Бакерай. — Я готов всегда вам верно служить!

— Тогда сделайте нам, пожалуйста, горячие блины со сметаной, — попросила Луна. И котенок замурлыкал от удовольствия. — Мы хотим попробовать ваше кулинарное искусство.

Пекарь ответил, что приступает к работе и скоро, мол, все будет готово. Однако он, пошаривши по полкам и посмотрев на банки со специями, печально произнес:

— Ой, ужас! Как мне стыдно! Как мне стыдно!

— А в чем дело, уважаемый Бакерай? — удивилась Луна.

Пекарь, покраснев от охвативших его чувств, сказал, немного заикаясь:

— Чтобы испечь блины, ик-ик, мне нужна специальная мука. А у меня ее нет, ик-ик, — закончилась с прошлых праздников. И к тому же не осталось масла и сметаны, ик-ик… Ох, простите меня, Ваше Ночное величество! Ик!.. Я так оплошал, мне очень неудобно, ик-ик…

Было видно, как герру Бакераю на самом деле неловко, и он не знает, как найти прощения себе за такую непредусмотрительность. Однако Луна была мудрой и спокойной, и поэтому сказала:

— Ничего страшного, герр Бакерай, это не проблема! Сейчас мы отправимся к молочнику и мельнику и попросим у них сметаны, масла и муки!

— Ой, это хорошая мысль! — воскликнул пекарь, подняв палец. — Я отдаю должное вашей рассудительности. Вы действительно великая королева звездного царства!

Луна улыбнулась, а потом сказала котенку:

— Ну, что, дружок, пойдем к молочнику и мельнику? Раз мы уж затеяли все это, то должны довести дело до конца. Ты согласен?

— Мяу, конечно, — ответил котенок и соскочил со стула. — Ради блинов нам стоит потрудиться!

Луна грациозно вышла из-за стола, и они вдвоем вышли из дома пекаря, который в это время разводил огонь, чтобы к их приходу сковородка была раскалена.

К счастью, молочник и мельник жили недалеко. Первым делом Луна постучалась к мельнику по имени герр Мюллер. Тот тоже спал и, вскочив с кровати, стал нервно спрашивать, кто его тревожит.

Однако, узнав, что к нему с просьбой обращается сама Луна, герр Мюллер на несколько секунд потерял дар речи.

— Ой, ко мне явилась сама Луна! — вскричал он, прыгая от радости и будя своим шумом всех домочадцев. — Конечно, Ваше Ночное величество, я исполню вашу просьбу! Сейчас я вам дам целый мешок муки для блинов! Только сегодня я намолотил муку из самой лучшей пшеницы, что есть в нашей округе! Уверяю вас, вы будете поражены вкусом блинов! Этой мой подарок для вас, госпожа королева!

Он спустился вниз, даже не переодевшись, забежал в амбар, схватил мешок и вынес его на улицу.

— Нет, нет, — сказал он, видя, как Луна протягивает руку, чтобы взять тяжелую ношу. — Я сам отнесу туда, куда вы скажете. Это не королевское дело — носить мешки! К тому же за котенком нужно присматривать, чтобы он не заблудился среди улиц!

Луна улыбнулась и поблагодарила мельника. После чего взяла на руки котенка, чтобы он действительно не заблудился или не отстал от них.

— Но нам нужно заглянуть также и к молочнику, чтобы взять у него масло и сметану, — сказала Луна.

И тут герр Мюллер заявил:

— Так это же по пути! Он живет за пять домов от меня. Сейчас к нему и зайдем! Я знаю его, это очень хороший человек!

Они подошли к дому молочника. Мельник положил на землю мешок и стал стучать в дверь. Бум! Бум! Бум!

Через минуту дверь открылась, и на пороге появился заспанный герр Кёзе. Зевая и потягиваясь, молочник оглядывался по сторонам, старясь понять, кому он понадобился в такой поздний час.

— Герр Мюллер? — удивился он. — Что случилось? Вы так поздно стучитесь ко мне!..

— Я хотел бы купить у вас немного масла и сметаны!

— Масла? Сметаны? Сейчас? — поразился тот. — Но кто кушает по ночам? Сейчас позднее время и полагается спать, пока светит Луна!

Тут мельник показал на стоящую рядом Луну с котенком на руках.

— Это наши гости, они хотят попробовать блинов!

Сами понимаете, что и герр Кёзе был ошарашен.

— Боже мой! Сама Луна явилась к нам на Землю! — вскричал он. — Конечно, конечно, я польщен вашим визитом, уважаемые гости! Я сейчас дам вам бесплатно горшок самого лучшего масла и горшочек самой густой ароматной сметанки!

И он быстро достал из кладовой обещанное. При этом попросил разрешения отнести это самому к Бакераю и одновременно сопровождать такую почетную гостью, как Луна. Та любезно позволила ему.

И вскоре они все были у пекаря. Тот уже держал раскаленную сковородку и стоял у печи, внутри которой весело трещали поленья.

— О, вы вовремя пришли, — сказал он и стал быстро делать тесто со специями, потом залил сковородку маслом и стал жарить блины. Ох, как они шипели и прыгали на горячем масле! Даже котенок был удивлен, потому что считал себя мастером по шипению и прыжкам. Луна зачарованно наблюдала за работой герра Бакерая, было видно, что работа приносит ему счастье и радость. Также с удовольствием смотрели мельник и молочник, хваля за мастерство.

Прошло немного времени, и большая тарелка была наполнена блинами.

Луна сказала:

— Хм, действительно, блины похожи на меня!

Все весело рассмеялись. Потому что это была хорошая шутка, и вправду, блины были такими же желтыми, круглыми, как сама королева звездного неба.

— Садитесь, садитесь, дорогие друзья! — стал приглашать всех к столу герр Бакерай.

Котенок и Луна последовали на свои места. Молочник и мельник тоже хотели сесть на стулья, но в это время в комнату заглянули детишки пекаря. Один из них — рыжий малыш потянул носом и сказал:

— Ох, как вкусно пахнет! Папа, что вы делаете?

— Нет, нет, идите спать! — запротестовал герр Бакерай. — Сейчас не детское время.

Но Луна остановила его:

— Подождите-ка, дорогой герр Бакерай. Конечно, ночью есть не полезно. Но сделаем исключение. Пускай ваши дети посидят с нами, мне будет приятно!

Конечно, пекарь не мог отказать и только развел руками. Обрадованные детишки быстро сели вокруг стола и с любопытством стали рассматривать гостей. Луна не была бы Луной, если бы не сказала мельнику и молочнику:

— Тогда и вы пригласите своих домочадцев. Пускай сегодня это станет праздником для всех нас! Назовем его Ночью лунного блина!

— Уррааааа! — восторженно закричал рыжий малыш. — Слава Ночи лунных блинов — самому лучшему празднику нашего города!

Впрочем, эта идея пришлась по душе всем, было решено сделать этот праздник традиционным. И, естественно, дети и супруги мельника и молочника были приглашены на это мероприятие. Все ели блины со сметаной, хвалили пекаря за его мастерство.

Однако герр Бакерай был скромным и заявил:

— Хвалите не только меня, но и мельника, который намолотил такую муку, и молочника, изготовившего масло и сметану!

Но и те сказали:

— Ох, если бы нам не помогали наши жены и дети, то и мы не сделали бы таких вкусных продуктов!

А детишки ответили:

— Если бы нам не светила Луна по ночам, принося вкусные и сладкие сны, то и мы не могли бы помогать родителям.

Луна улыбнулась:

— Ну. А если бы этот котенок не смешил меня своим шипением и прыжками, то и я бы не спустилась к вам! И не было бы тогда нашего праздника! Так что вот тот, кто нас всех собрал, — и она стала гладить котенка, который был сыт блинами и теперь свернулся клубком и мурлыкал песню:

— Мяу, мяу… мяу, мяу…

Всем песня понравилась, и люди подхватили:

— Мяу, мяу… Мяу, мяу! — и стали смеяться. — Мяу, мяу… Смешная песня! Мяу, мяу…

Они так веселились, что не заметили, как наступило утро. Тут Луна вздрогнула, посмотрела по сторонам и произнесла:

— Ой! Засиделась я у вас. Ведь сейчас время моего брата — Короля Солнца. Мне нужно возвращаться в небо, укладывать спать звездочек!

Она поблагодарила всех за оказанный ей прием, за такие вкусные блины и душевные беседы. На что ей люди сказали:

— Нет, это мы благодарим вас, Ваше Ночное величество! С вами нам было так интересно! Приходите к нам еще!

Особенно настойчиво просил рыжий малыш.

Луна, в свою очередь, обещала почаще заглядывать ко всем. А потом сказала котенку:

— Что же, дружок, мне пора. Мы увидимся с тобой на крыше дома!

— Мяу, — помахал на прощание лапкой котенок.

И Луна поднялась в небо и скрылась за облаками.

На Земле стало светло от солнца, но люди еще долго говорили о том, как они угощали Луну блинами. А свернувшийся котенок спал. И ему снилась Луна, которая пекла блины для звездочек и пела: «Мяу, мяу… мяу, мяу…»

Вот такая история произошла с котенком и Луной.

(12 мая 2009, Кройцлинген)

ПРО ВОРОБЬЯ КУЗЮ И ВОЛШЕБНЫЕ ОЧКИ

В одном дворе жил да был воробей по имени Кузя. Веселый он был, всегда прыг-да-прыг — скачет он по асфальтовой дорожке, или по грядкам огородов, или по газонам, ища червячков, семечки, крошки хлеба, да весело чирикает. Не жадный Кузя, всех угощает найденным, помогает, если кому-то тяжело, и поэтому любили его многие во дворе.

Но не все. Среди его врагов первым считался кот Васькин — злой-презлой. Рыжий в полоску, с длинными, как антенны, усами и гибким и пушистым хвостом, острыми когтями, Васькин всегда зорко осматривал свои владения и фыркал, если видел чужаков. А ими считались все, особенно Кузя. Неизвестно, почему кот невзлюбил воробья, да только он сразу выпускал когти и начинал гоняться за ним, пытаясь поймать. «Я тебя съем в следующий раз, мяууу! — грозил он, когда Кузя взмывал в небо. — Погоди, оторву я тебе перышки, откушу твои крылья, мяууу!»

Кузя переводил дух, радуясь, что и на этот раз ушел от острых когтей кота. А ведь сколько птичек погибло от кровожадного и злого Васькина — ужас! Нет спасу никому от него. Воробей так задумался, что не заметил другого врага — орла Остроклюва, который начал пикировать на жертву. И лишь чутьем Кузя понял опасность и сумел увернуться, а хищная птица промчалась мимо на расстоянии крыла и щелкнула клювом впустую. «Кршшшшш!» — злобно прошипел орел.

«Ой!» — чирикнул Кузя и быстро полетел к дубу, стоящему у двухэтажного дома. Именно там, в кроне дерева можно было найти спасение и защиту от небесного охотника, каковым считали Остроклюва.

Воробей понять не мог, чем он разозлил орла и почему тот всегда нападает. Ведь Кузя ничего плохого ему не сделал. Как и пауку Какалуке, который всегда кряхтел и бубнил: «Крплл-крхлл… бу-бу-бу!» — пытаясь опутать птичку своей клейкой паутиной, а потом съесть. Хорошо, что паук был медлительным и не успевал забросить лассо, потому что Кузя успевал отпрыгнуть от него в сторону. Точно так же он отпрыгивал от воды, когда подлетал к небольшой речке и хотел напиться — оттуда всегда ему угрожала рыба-сом Жижа. «Это моя территория, не смей приближаться к ней!» — говорила она, не желая слышать просьбу птички утолить жажду.

Обидно было воробью — везде его поджидают опасности: и на земле, и в небе, и в воде, и даже на дереве. В грусти он сидел на краю ветки и думал о том, как тяжело жить на этом свете.

В это время он заметил в окне дома, что был напротив, движение. Там, в комнате второго этажа сидел старичок и читал книгу. Кузя знал его — это чародей Карандаш, очень умный и добрый. Он всегда читал волшебные книги.

«Вот ему хорошо, — думал воробей. — Никто его не обижает, никто ему плохого не сделает. Потому что он — волшебник. Он может многое сделать и даже наказать обидчиков… Интересно, а как он колдует?»

И Кузя стал наблюдать за чародеем и заметил, что перед чтением Карандаш всегда надевает очки. Именно благодаря очкам он видел буквы и мог читать страницы. «Наверное, очки волшебные», — решил воробей.

В этот момент Карандаш снял очки, встал, сладко потянулся:

— Ох, устал я! Пойду-ка на кухню и приготовлю себе чай с вареньем!..

Чародей вначале подошел к окну и открыл форточку, чтобы проветрить помещение, а затем, продолжая что-то говорить себе под нос, спустился вниз.

Его очки остались на столе.

Кузя смотрел на них и вдруг у него возникла идея.

«А ведь и я могу стать волшебником, чик-чирик, если надену эти очки!» — чирикнул он. Мысль так увлекла его, что он не подумал, как нехорошо брать без просу чужие вещи. Воробей впорхнул в окно и приземлился на стол. И там огляделся.

О-о, комната у чародея была интересной. Здесь стояло много стеллажей — от пола до потолка — с различными старинными книгами. На стенах — картины и какие-то символы, с потолка свисают люстры и макеты воздушных и космических кораблей, на тумбе развернул свои паруса игрушечный фрегат. Есть стеклянные колбы, внутри которых двигались какие-то ужасные создания. В других колбах были реактивы с волшебными свойствами. Конечно, Кузя совсем не разбирался в этом, но он считал, что ему достаточно только очков.

Он подскакал к ним и через стекла посмотрел на мир.

О, окружающее казалось совсем другим. Потому что очки на самом деле были волшебными. Они могли показать то, что не мог увидеть простой человеческий глаз. Например, микробов в воздухе или далекую звезду на небе, инопланетянина в ракете или морского конька в океане. Очки знали тайны природы и помогали человеку раскрывать их.

— Чирк-чирк! — произнес Кузя, схватил клювом очки и взлетел с ними в воздух. Да, они были тяжелыми, но и воробей старался сильнее махать крыльями, чтобы не уронить ношу. Так он пролетел через форточку и опять сел на ветку.

Никто не заметил, как воробей стащил у чародея его очки. Ведь за это могли и пристыдить. Сами понимаете, что нельзя красть вещи.

«Теперь я попробую поносить эти очки, может, они мне помогут», — подумал Кузя и надел их. Очки оказались большими для воробья, но ведь они были волшебными и поэтому сразу уменьшились и удобно разместились на клюве. Удивительно, какой чарующий мир открылся перед воробъем. Он видел все вокруг, даже как передвигаются амебы в луже, или как дышит солнцем листок, или как растет яблоко на дереве. Даже видел греющихся в теплой воде бегемотов в далекой Африке, а также пингвинов, прыгающих с айсберга в стуженую воду за рыбой.

— Ой, как здорово! — воскликнул Кузя. Так громко, что его услышал Васькин.

Кот сразу напрягся и стал медленно подкрадываться, подняв трубой хвост. Он надеялся, что на этот раз воробей от него не уйдет.

Однако Кузя все это видел. Потому что от очков не скрыть тому свою рыжую шерсть, усы-антенны и хвост. Нужно заметить, что Васькин гордился своим пушистым хвостом — такого не было ни у одного другого кота в округе. И это почему-то разозлило воробья.

«Чтобы ты стал лысым!» — сердито прочирикал Кузя, уже собираясь взлетать — не попадаться же в действительности кровожадному коту на обед.

Едва он это произнес — о, чудо! — как тотчас его желание исполнилось. В одно мгновение рыжая шерсть слетела с кота, и он предстал перед всеми совсем голый! Вы видели когда-нибудь голого кота? Нет? Так скажу я вам — это смешное зрелище.

Все вокруг стали смеяться — и собаки, и другие коты, и даже птицы. И червяки весело крутились под землей, узнав об этой новости. Васькин несколько секунд обалдело рассматривал себя, ничего не понимая. Действительно, как могла сползти с него великолепная шкура? И тут он понял, что кто-то зло подшутил над ним.

«Мяуу, я сейчас кому-то уши надеру!» — стал грозить он. Но разве может напугать кого-то голый кот? Очередной взрыв смеха сотряс воздух — тут присоединились к остальным прискакавшие белочки и порхающие бабочки, которым тоже было интересно посмотреть на облысевшего Васькина.

Коту стало стыдно за свой вид, и он — прыг! — спрятался за мусорным баком и оттуда не выглядывал. Лишь его усы-антенны свидетельствовали о том, что Васькин здесь.

Не меньше других смеялся и Кузя. «Вот это да, значит, очки исполняют желания, чик-чирик!» — обрадовался он. И решил он посмотреть, как теперь отреагирует на его волшебное искусство паук.

А Какалука висел на своей паутине и все ждал, когда какая-нибудь муха или кузнечик попадут в сети и станут для него вкусным обедом. И очень обрадовался, когда Кузя подскакал к нему поближе. Еще бы, жертва сама идет к нему!

— Бжж, брпррпрр, мкрлпххх, жпрвлкрддд, — стал бормотать он странные слова, словно читал заклинания, и при этом махая лапками и готовя лассо, чтобы поймать воробья. Но — увы! — просчитался с такими желаниями. Потому что у Кузи было то, что оказалось сильнее его бормотания.

«Вот бы ты стал каменным и больше не охотился на нас, чик-чирик», — попросил воробей, закрыв на секунду глаза.

Бац! — яркая вспышка озарила листву, опалив паутину. Когда дым рассеялся, Кузя увидел каменную статую — это был паук, который неподвижно висел на сучке. Теперь он был не страшен, и поэтому воробей без страха подскочил к нему и несколько раз клюнул. Тук-тук-тук! — выбил клюв на твердом панцире Какалуки мелодию. Злобный паук никак не отреагировал, ведь он теперь был обычным камнем.

«Вот и хорошо, чик-чирик, теперь не станет Какалука преследовать меня и обижать других!» — обрадовался Кузя и взлетел в небо. Он, естественно, видел, как встрепенулся между облаков Остроклюв, как его когти на лапках стали друг о друга скрестись, натачиваясь. Орел сложил крылья и камнем пошел вниз — в атаку. Хищная птица намеревалась на этот раз не упустить жертву. А Кузя и не прятался, он летел навстречу и сосредоточился. Он выбирал желание: превратить Остроклюва в змею или сделать облачком? Может, из него получится одуванчик или насекомое?

Орел был уже в нескольких метрах, и секунды разделяли хищника и жертву, когда наконец-то воробей принял решение. «Я хочу, чтобы Остроклюв стал жуком!» — приказал он, и очки исполнили этот приказ.

Хлоп! — орел на глазах уменьшился в десятки раз, и пролетел мимо Кузи как пуля в виде зеленого жука.

«Ж-ж-ж-ж… ж-ж-ж… ж-ж-ж-ж…» — с недоумением жужжал Остроклюв, ничего не понимая. Вместо перьев он махал прозрачными крылышками, вместо клюва у него теперь был хоботок, а вместо крепких лап с когтями у него были шесть конечностей, которыми никого не напугаешь. А как же не изумиться таким превращениям! Ведь секунду назад он был мощной и гордой птицей — ее боялись все: и рыбы, и зайцы, и мышки, и воробьи. А сейчас он какой-то жук, и его самого могут съесть и воробьи, и рыбы, и лягушки.

«Ж-ж-ж-ж… ж-ж-ж!» — возмущался Остроклюв, летая над деревьями.

Тут ему навстречу вылетели сороки, ласточки, вороны, любившие толстых и вкусных жуков. «Караул! Помогите! Спасите!» — кричал в ужасе Остроклюв, уворачиваясь от нападавших. Он успел спрятаться в густой листве дуба и зарылся в расщелине коры. Теперь Остроклюв сидел там и дрожал от страха и просил судьбу вернуть ему прежний облик, мол, исправится он и станет хорошим, не будет никого обижать.

— Так тебе и надо, чик-чирик! — укоризненно произнес Кузя, смотря через волшебные очки, как пищит в расщелине бывший орел. Потом он взмыл выше и стал думать, что делать.

Вроде бы все обидчики наказаны и можно возвращать очки на место, пока чародей не вернулся в кабинет и не обнаружил пропажу. Но тут воробей почувствовал жажду и вспомнил о реке. Именно там плавала рыба-сом, запрещавшая ему пить воду. «Что же, посмотрим, как на этот раз рыба помешает мне», — грозно подумал Кузя, устремившись к голубой ленте среди зеленых трав.

Он смело приземлился на камни и запрыгал, стараясь найти удобное место, откуда можно пить.

— Эй ты, наглец! — послышался крик. Из воды выглянула рыба-сом. Ее длинные усы шевелились как змеи, а плавники яростно хлестали воду — такой вид мог напугать каждого. Но Кузя не боялся и смело подскакал к рыбе.

— Не смей пить мою воду! — приказала Жижа. — А если ты выпьешь, я тебя проглочу!

— Конечно, выпью, чик-чирик, ведь вода принадлежит всем, не только тебе! — смело ответил Кузя. — Тебе лучше не угрожать никому, ведь и тебя могут наказать!

— Чего-чего? — зло закричала рыба. — Да я тебя сейчас…

Но что она хотела — сказать не успела. Потому что Кузя высказал свое желание: «Хочу, чтобы эта Жижа стала воздушным шариком и улетела отсюда!» — и очки исполнили это.

Бац! — рыба-сом вдруг поднялась из воды и стала надуваться, словно кто-то накачивал ее воздухом. Это было необычное зрелище.

«Что со мной?» — вопила в изумлении Жижа, поднимаясь все выше и выше и становясь при этом все больше и больше. Она пыталась вернуться обратно в воду, махала плавниками и хвостом, да только ничего у нее не получалось. А в воздухе рыба-сом теперь выглядела смешно, и воробей прыснул в крыло.

— Смотрите, воздушный шар! — кричали дети, которые прогуливались у реки. Они смотрели на чудный шар, похожий на живую рыбу.

— Да, это кто-то запускает в небо воздушные пузыри! — согласились взрослые, щурясь от солнца и пытаясь понять, кто сделал такой удивительный шар. Никто не мог догадаться, что это на самом деле рыба.

— Прощай, жадина! Счастливого полета, чик-чирик! — крикнул Кузя вслед и стал от радости — теперь никто ему больше не угрожает! — прыгать по камням. Но тут он совсем забылся, споткнулся и упал.

Очки слетели с его головы и… — хлоп! — разбились. Тысячи стеклянных осколков разлетелись по берегу, сверкая на солнце маленькими цветными огнями.

«Ой, что я наделал!» — зачирикал от страха Кузя. Он понимал, что чародей не простит ему этого. Мало того, что воробей взял очки без разрешения, так он еще и разбил их. Кузе стало страшно. Однако он был честным и не мог не признаться в содеянном.

Он с тяжелым сердцем полетел к домику, влетел в форточку и приземлился на книгу. Ему было стыдно, что совершил плохой поступок.

Он застал чародея в тот момент, когда тот вернулся в комнату с подносом, где стояли чайник, кружка и вазочка с вареньем, и оглядывался по сторонам, чтобы найти очки.

— Ой, воробей! — сказал Карандаш. — Или какая-то другая птица… Без очков мне не разобрать…

Тут он стал шарить рукой по столу, но никак не мог найти очки.

— Странно, а куда же они запропастились? — недоумевал чародей. — Вроде бы я их на столе оставил… Или на кухню забрал?..

Тут воробей подпрыгнул к нему и признался, что это он взял очки и разбил их. Нужно заметить, что Карандаш знал языки птиц, животных и рыб, и поэтому понял все из рассказа Кузи.

— Гм, ну и ну, вот это да, — покачал он головой. Его удивила история воробья. Конечно, брать без разрешения чужие вещи нехорошо — об этом знают даже малыши, но только чародея рассмешило, как при помощи волшебства были наказаны злые кот, паук, орел и рыба-сом. И ему понравилось, что воробей вернулся и сам признался во всем.

Конечно, Карандаш был добрым и справедливым. Он решил, что Кузя не так уж и виноват, и поэтому его можно простить. Он погладил воробья и ответил:

— Ладно, дружок, не расстраивайся! Жаль, конечно, очки, я к ним привык…

— Чик-чирик, — виновато произнес Кузя. — Простите…

— Но у меня есть запасные! Ведь чародей обязан иметь запасные очки, — улыбнулся Карандаш, пальцем указав наверх. — Все предметы в этом доме — волшебные, а очки — самые сильные по волшебству. И с ними нужно быть всегда осторожными! Но раз очки выполнили твои желания, значит, они не были плохими, потому что очки никогда не исполняют плохих желаний.

Воробей внимательно слушал чародея.

— Но мы должны знать, что любое наказание — это всего лишь метод воспитания! — продолжал Карандаш. — Надеюсь, что все наказанные тобой осознали, как плохо они поступали, и теперь исправятся, станут хорошими…

— Чик-чирик, надеюсь, что это так, — согласился Кузя. Ему показалось, что сделанное им действительно имеет воспитательную меру.

Тут чародей предложил:

— Давай, дружок, вернем твоим обидчикам прежний вид. Уверен, они усвоили урок и больше не будут плохо себя вести!

Конечно, воробей был согласен. Карандаш подошел к шкафу, выдвинул полку и достал новые очки. Он надел их и сразу увидел лысого кота, каменного паука, орла под корой дуба и летающую среди облаков рыбу-сома. И засмеялся.

— Ну, ты, Кузя, и шутник, — сказал чародей. — Такое придумал! Ладно, вернем их в прежнее состояние!

Он хлопнул в ладоши, и очки тотчас исполнили желание. Рыба съежилась и упала обратно в речку. У кота Васькина опять выросла рыжая в полоску шерсть. Остроклюв пулей вылетел из-под коры, превратившись в орла. А паук приобрел прежний вид.

Но теперь они были другими. Они понимали, как плохо обижать других. Васькин обещал больше не ловить Кузю и приглашал его вечером на крышу, где он обычно поет песни при Луне. Орел Остроклюв сказал, что готов летать с воробьем по небу, путешествовать в другие страны и защищать его от врагов. Рыба Жижа, всплыв, заявила, что приготовит для Кузи сладкий напиток из подводных листьев, а паук Какалука начал ткать красивую рубашку для воробья (ведь пауки отличные ткачи и портные!), чтобы ему не было холодно зимой.

— Вот видишь, как здорово у нас с тобой все получилось, — сказал воробью чародей.

Кузя был согласен.

— Но и мы заслужили чай с вареньем, — и тут Карандаш пригласил его к столу, где уже остывал вкусный чай.

Они сидели вдвоем и пили чай, вели беседу. Карандаш предложил ему стать учеником и читать волшебные книги. Естественно, тот согласился, так как любил учиться.

Вот так Кузя стал другом чародея. И у него появились друзья, которые раньше были его врагами.

(20 мая 2009, Элгг)

ЦВЕТЫ ОТ ТАРАКАНА ШМУЗИ

В одном саду жил таракан по имени Шмузя. Он не был похож на своих братьев и сестер, а также дядь и теть, прочую родню, что целыми днями и ночами копались в мусорных баках, отыскивая себе остатки пищи. Шмузе не нравились отбросы и места, откуда дурно пахло и где было много навозных мух. Потому что таракан был романтиком и любил чистоту, всегда мыл лапки, чистил зубы и постоянно купался в капельках росы.

За это его презрительно звали «чистюлей»:

— Эй, смотри-ка, наш Чистюлька идет… Чистоплюйка!.. Он не любит кушать гнилую кожуру банана или хлебные крошки! Ему марципаны и торты подавай! Ха-ха-ха!

Шмузя ничего не отвечал, а только вздыхал. Он уходил подальше от помойки, куда обычно бегали все его родные, и направлялся в сторону сада, где росли цветы. О-о-о, цветы он любил больше всего на свете! Он готов был часами и сутками стоять возле них, вдыхать их ароматы и мечтать о чем-нибудь светлом и хорошем. Он смотрел, как трудились пчелы, собирая мед, как летали бабочки или стрекозы, которые перевозили почту, или как жужжали в небе жуки, работавшие летающими кранами.

А таракану было скучно, и он занимался тем, что плел венки из травы, цветочков, лиан, колосьев — и они получались очень красивыми. Шмузя хотел подарить их кому-нибудь, чтобы завести дружбу. Да только сородичи и мухи смеялись над ним:

— Эй, Чистоплюйка, чего ты сделал? Что за веник? Уж не подметать ли собрался?.. Решил чистоту навести? Не позорься! Заканчивай эти глупости, пошли на мусорку, там сегодня выкинули свежие отбросы картофельной кожуры, недоеденной яичницы, слипшиеся конфеты! Сегодня там будет пир! Туда даже черви сегодня приползут!

Шмузя качал головой — он не любил гнилые продукты, и опять направлялся в сад. Там он находил себе вдохновение и покой.

Однажды он сидел на камешке и плел очередной венок, как услышал за спиной вопрос:

— И что же ты тут делаешь?

Таракан посмотрел наверх, кто его спрашивает, и раскрыл рот от изумления. Перед ним, гордо покачиваясь, стояла на листочке красивая бабочка по имени Шметерлин. О-о, трудно описать, какая она была красивая. Вся в цветных пятнышках, линиях, узорах на крыльях. У нее были длинные брови и большие глаза. Было видно, что бабочка не простая — из аристократической породы. Шметерлин так и излучала высокомерие.

— Я делаю веночки, их можно на голове носить, — ответил, немного робея, Шмузя. Ему было стыдно, что он такой простой, без каких-либо украшений на теле.

— А зачем? — с недоумением спросила бабочка-аристократка.

— Ну-у… красиво это… Это с природой единит…

Шметерлин фыркнула:

— Что за глупости!

Таракан был не согласен:

— Это не глупости. Вот примерьте этот венок, он подчеркнет вашу красоту…

Предложение не было принято. Шметерлин с презрением ответила:

— Ха, какую ерунду ты говоришь! Зачем мне травка! Я ношу диадемы с бриллиантами, люблю золотые кольца, платиновые браслеты. Я обожаю сапфиры и изумруды. Это очень дорогие украшения, и мне их дарят богатые жуки! Вот с ними я и веду дружбу!

Таракан растерялся. У него не было драгоценностей, и золота он никогда не держал в лапках.

— Значит, ты не будешь со мной дружить?

И получил ответ:

— Конечно, нет! Бабочкам не пристало дружить с всякими там навозными насекомыми! Тараканам полагается рыться в помоях, а не приставать к благородным бабочкам. И от вас несет всегда дурным запахом, фу!

И, взмахнув крыльями, бабочка упорхнула в небо.

Таракан вздохнул ей вслед. У него было горько на душе.

На следующий день он опять вернулся в сад и плел уже другой венок. Он надеялся, что этим сумеет привлечь того, кто станет другом. И тут к нему подлетела стрекоза Либелла, тоже красавица. На ней был чудный наряд, видимо, сшитый самыми знаменитыми портными. Всем было известно, что Либелла — известная в саду модница.

— Ой, как красиво! — восхитился таракан, когда Либелла зависла над ним.

Стрекоза присела на травинку и посмотрела на Шмузю.

— Да, это импортная одежка, очень красивая и модная, — согласилась она. — А ты что делаешь?

Таракан признался, что плетет венок.

— Хм, и для чего? — не поняла стрекоза.

— Э-э, просто так… Мне нравится плести венки, они такие красивые!..

Однако у Либеллы было иное мнение:

— Чепуха! Самое красивое — это одежда! Посмотри, какое у меня платье, какие сапожки на лапках, какая шляпка!

Конечно, таракан признал, что одежда шла Либелле, и он это подчеркнул. Но при этом сказал:

— А вот если к платью еще вот этот венок… Может, мы подружимся…

— Фу, какие гадости ты мне предлагаешь! — вознегодовала стрекоза. — Чтобы я носила эту траву? И я дружила с грязным таракашкой? Ни-ко-гда!

И, трепеща от злости крыльями, Либелла взметнулась вверх и скрылась за кустарниками. Шмузя смотрел вслед, и ему хотелось плакать. Он угрюмо пошел домой.

Утром ему братья и сестры говорят:

— Ну, Чистоплюйка, пойдешь сегодня с нами на другую мусорку? Там столько всего вкусного — ой-ой-ой! Говорят, свежие отбросы выкинули!

Шмузя подумал, почесал голову, однако сказал:

— Нет, не сегодня…

— А что, ты надеешься найти товарища среди высокородных насекомых? Ха, не трать попусту время! Наш мир — это грязь и мусор!

Но таракан не хотел соглашаться с таким мнением. Он упорно шел к прекрасному. О чем и сказал родным. Те посмеялись в ответ и убежали — нужно было торопиться, пока остальные не сожрали все. А Шмузя направился в сад.

Там он плел венок, который был красивее, чем вчерашний. Так увлекся, что не заметил подлетевшую осу Веспу.

— Работаешь? — ехидно спросила она. Веспа любила краситься всякими там помадами, красками, тушью, подчеркивая каждую черту тела. Также она душилась духами, что привозили из-за рубежа жуки-плавунцы. Вот и сейчас аромат едва не сбил Шмузю с ног, у него даже голова закружилась.

Таракан смутился и осторожно ответил:

— Работаю… венок делаю…

— Для кого? — Веспе, если честно, было не интересно, она спрашивала просто так, чтобы время перевести, пока будет тушью обводить каждый волосок и любоваться в зеркальце.

Таракан смутился:

— Ну… не знаю… Можно я вам подарю? И мы подружимся!

Трудно описать, как была сердита Веспа. Она кричала, брызгая слюной, топтала ножками, махала лапками:

— Какое безобразие! Зачем мне твои венки?! Я не ношу такую гадость! И в друзья мне не просись — я не хочу иметь ничего общего с грязным тараканом…

— Я очень чистый, — пытался возразить Шмузя, — я каждый день купаюсь в росе!..

Но оса и не собиралась слушать его, она быстро засунула помаду и краски в сумочку и улетела. Ее злой гул еще долго слышался среди трав.

Таракашке стало так плохо, что он заплакал. Его венок упал вниз, прямо на божью коровку по имени Мариан Кефер. Нужно сказать, это был очень добрый и хороший жук. Весь красный в черных пятнышках.

Мариан Кефер подняла венок, водрузила на себя и вскричала:

— Ой, как здорово! Как красиво! Кто сплел этот чудный веночек?

Шмузя перестал плакать и посмотрел вниз. Теперь он заметил божью коровку и спустился к ней.

— Вообще-то… я, — признался он. — Но не всем нравится мое творение…

Мариан Кефер восхищалась:

— Какой ты молодец! У тебя лапки мастера! Тебе нужно открывать класс цветочного плетения. Это же настоящее произведение искусства!

— Вам понравилось? — оживился таракан. Впервые кто-то хвалил его.

— Конечно! И мне было бы приятно подружиться с таким мастером. Ты не против, если мы станем друзьями?

Шмузя, естественно, был рад такому предложению. У него будет друг, и не кто- нибудь, а сама божья коровка, известная своими добрыми делами. Правда, его кое-что смущало.

— А это ничего… что я таракан? — спросил Шмузя.

Мариан Кефер не поняла:

— А что тебя в этом смущает?

Таракан признался:

— Все считают, что тараканы — грязные насекомые, любят жить в помойках, кушать мусор… и дружат они только с мухами и клещами.

Однако в ответ он услышал звонкий смех:

— Но ты же не такой! Ты очень романтичный и хороший таракан! С таким дружить одна радость! Хочешь, я тебя покатаю? Покажу сверху наш сад?

Естественно, Шмузе этого хотелось. Мариан Кефер взлетела, схватила таракана за лапки и подняла высоко-высоко. Ой, у Шмузи аж дух захватило. Ведь ему никогда летать не приходилось. Он слышал жужжание над головой — это махала крыльями божья коровка, а внизу под Шмузей расстилался цветущий сад. Там была густая трава, где бегали муравьи-строители, кустарники с плодами, где селились пауки, деревья с листьями, которые скрывали мохнатых гусениц. И там было много всяких других насекомых. Шмузя видел даже своих сородичей, которые перестали обжираться гнилыми яблоками и с удивлением смотрели на летящего таракана. Некоторые мухи даже обронили еду от изумления.

— Ух, ты! Да это же наш Шмузя!

— Ё-ма-ё, он нашел себе друга!

— Значит, красота — это действительно сила!

— Вот молодец!

— Да, теперь он сверху будет видеть все, весь мир на его ладони!

— Я завидую ему!..

— И я тоже…

Шмузя все это слышал, и ему становилось радостно на душе. Потому что он нашел хорошего друга. И может плести ему венки на радость.

(10 мая 2009, Элгг)

ПРО ПЧЕЛКУ БАКСИ И ХУЛИГАНОВ

В одном улье жила пчела по имени Бакси. Она была прилежной и трудолюбивой, впрочем, как и многие другие ее сестры и братья большого семейства. Бакси вставала рано утром, едва только солнце освещало все вокруг, и сразу летела на поляну — собирать с цветков нектар, из которого потом делали мед. Сами понимаете, работа не из легких. Нужно было облететь сотни цветов, чтобы в ведерках было достаточно нектара, а потом возвращаться в улей и отдавать собранное другим пчелкам, а те в цехах перерабатывали его в мед. Всем работы хватало, ведь за весну, лето и осень нужно было успеть сделать много меда, чтобы хватило на зиму всему улью.

Бакси работала в бригаде сборщиков нектара. Но это еще не вся семья, были и другие бригады, например, рабочие, что занимались переработкой и хранением меда в специальных сотах. Также здесь трудились нянечки, они растили и воспитывали молодых пчел — поддерживать необходимое количество семьи нужно было всегда (к сожалению, многие члены семьи умирали от холода, врагов, старости, болезней). У входа в улей дежурили суровые стражники, им полагалось проверять каждого, чтобы посторонний не смог влететь в дом и натворить бед, например, украсть мед, отравить молодое поколение или прошпионить. Кроме того, в воздухе постоянно кружили солдаты — они зорко следили за тем, чтобы никакой враг не добрался до улья и не разорил его, а в истории такие случаи бывали нередко. Всеми руководила царица Морсал — самая умная и властительная пчела. У нее был такой большой авторитет, что ее уважали не только в данной семье, но и пчелы из других ульев и роев. Слава о ней доходила до дальних лесов и полей.

Каждый день Морсал раздавала различные поручения бригадам, следила за тем, как идет сбор нектара, сколько меда уже есть, кто угрожает улью, и судила тех, кто нелегально хотел проникнуть в дом и был задержан стражниками. Она же объявляла войну, если на улей было совершено нападение. Кроме того, она давала наставления нянечкам, что нужно сделать сегодня для детей — рассказать сказку или учить азбуке, правилам сбора нектара или отражения атаки неприятеля. Потом, по рекомендациям нянечек, Морсал распределяла молодых пчел по бригадам. Конечно, Бакси попала в бригаду сборщиков по велению царицы.

Сама царица редко ошибалась. Бакси в этом не раз убеждалась. И поэтому гордилась ею, а также своей принадлежностью к большому семейству. Чтобы быть достойным его, Бакси трудилась с утра до вечера. Она знала, что осенью Морсал будет награждать наиболее отличившихся, и ей хотелось быть в числе почетных пчел. И в этом году у нее были высокие результаты: по сбору нектара Бакси выходила в передовицы. Да только стать чемпионкой ей не удалось. Почему? — спросите вы. Да потому что она сдружилась с хулиганами.

Тут я поясню. В улье не было хулиганов, хотя иногда некоторые пчелы начинали отлынивать от работы, притворялись больными, целыми днями лежали в клинике и ели мед, их называли трутнями. Никто их не уважал, к ним презрительно относились, но и не выгоняли, так как Морсал надеялась их перевоспитать. Конечно, это было сложно, но многие трутни потом становились опять нормальными стражниками, рабочими, сборщиками — все зависело от того, как царица находила к ним подход и способы убеждения. Кстати, некоторые из них даже были отмечены наградами.

А хулиганами были представители из других семейств насекомых. Например, возле улья часто летали длинная в желто-синюю полоску оса Миша и толстый мохнатый коричневый шмель Гулом — известные шалопаи и бездельники. Стражники не пропускали их в дом пчел, однако хулиганы добывали пищу тем, что отнимали ведерки с нектаром у сборщиков. Противостоять двум хулиганам было сложно, так как поляна была большой и за всем не углядишь. В этом случае солдаты, летавшие неподалеку, реагировали быстро — они прогоняли Мишу и Гулома подальше от этих мест, душистых цветов, оттуда, где трудились пчелы.

Но эти два оболтуса все равно крутились поблизости, надеясь на легкую добычу. Именно в этот момент и встретила их Бакси, которая искала новые цветы с нектаром.

— Гы-гы-гы, — хмыкнул Миша, — смотри, Гулом, кто перед нами! Какая трудяга! Наверняка работает на славу Морсал, гы-гы-гы!

Бакси гневно сверкнула глазами, но отвечать не стала — ей не хотелось ввязываться в перепалку с известными хулиганами. Да и отставать от графика в сборе нектара ей не хотелось. Однако облететь эту пару ей не дали.

— Так это милашка Бакси, жы-жы-жы, — зажужжал Гулом, перекрывая путь. — Она передовица этого сезона, жы-жы-жы. Смотри, уже одно ведро полное, жы-жы-жы!

— Отойди, Гулом! — потребовала Бакси. — Ты мешаешь мне работать!

Шмель отлетел немного в сторону и продолжил:

— Жы-жы-жы, подумаешь, какая шмяша, трудится целыми днями, когда нужно веселиться!

— Веселиться я буду зимой, когда в улье будет тепло, а снаружи — морозы и снега, — гордо ответила пчела. — В это время мы все отдыхаем, веселимся, копим силы на новый трудовой сезон.

— Гы-гы, тоже мне удовольствие — девять месяцев трудиться и три месяца отдыхать, — вставил Миша. Оса, как известно, терпеть не могла работать. Она любила проказничать, например, жалить кого-нибудь или кидать в прохожих каштанами (не многие улитки, муравьи и зайцы избежали такой участи). — Жизнь так коротка, что уж лучше делать все наоборот.

Бакси удивленно посмотрела на них:

— А что вы делаете, кроме того, что портите жизнь другим?

Оса и шмель расплылись в улыбке:

— Так в этом и есть прелесть. Мы хулиганим, но зато как это здорово! Окружающие приходят в восторг, за нами гонятся пчелы, кузнечики, жуки, птицы, все шумят, хотят нас наказать, а мы ловко увиливаем от возмездия.

— Так что в этом хорошего? — все равно не поняла Бакси.

Миша недовольно посмотрел на пчелу: вот уж непонятливая какая… Тогда Гулом сказал:

— Жы-жы-жы, слушай, трудолюбивая Бакси. Если не мы, тут стало бы всем скучно. Жизнь показалась бы однобокой, серой и неинтересной, жы-жы-жы…

— Вот уж с чем я не согласна, — произнесла Бакси, перекладывая ведро в другую лапку. Ей не терпелось продолжить свою работу, и эти два оболтуса ее раздражали. — Нам и без вас проблем хватает. А вот веселиться мы умеем…

— Да? — удивилась оса. — И как же вы веселитесь?

Бакси задумалась.

— Ну-у… мы танцуем… рассказываем истории… поем песни… играем…

— Жы-жы-жы, и во что вы играете?

— Да в разные игры…

Тут Гулом предложил:

— А давай-ка сыграй с нами.

Бакси изумленно посмотрела на него.

— Играть сейчас? Вы с ума сошли! У меня работа! Я должна собрать побольше нектара!

Гулом повернулся к приятелю:

— Нет, ты слышал? Эта пчелка игнорирует нас. Ей неприятно играть с самыми веселыми ребятами этой местности. Она предпочитает трудиться…

Миша подыграл ему:

— Да потому что она не умеет ни во что играть, просто врет — и все тут! Такие уж пчелы…

Конечно, эти слова разозлили Бакси. Ха, какие-то проказники считают, что пчелы годятся только для работы, а больше ничего делать не умеют. Да об улье и о самой Морсал знают все звери, птицы, рыбы и насекомые окрестности. А тут такие оскорбления!

— Неправда! — пчелка в негодовании топнула ножкой об лист кустарника. — Мы тоже умеем веселиться. И я это вам докажу.

— И как? — спросили хулиганы, переглянувшись: они добились своего.

— А вот полечу с вами и буду участвовать в ваших играх, и вы узнаете, что пчелы тоже на многое способны! — разозлившись, заявила Бакси.

— Отлично, жы-жы-жы, гы-гы-гы!.. Полетели с нами, — и они втроем спикировали к болоту.

Пролетавшие мимо пчелы с изумлением увидели, как Бакси присоединилась к двум хулиганам, бросив на траву ведерки. Конечно, одно полное ведро тут же оказалось в лапках Гулома, который лакал нектар. Потом его перехватил Миша и тоже стал пить то, что полдня собирала пчелка.

— Эй, Бакси, ты куда? — кричали ей сестры и братья. — У нас же много дел. Лучше лети с нами на ту сторону поляны — там свежий нектар…

— Она теперь с нами, жы-жы-жы! — ответил за пчелку Гулом. — Теперь мы — банда насекомых, мы — гроза поляны.

Здесь нелишне было бы заметить, что Бакси стало даже немного интересно с этими типчиками. Они не казались страшными, более того, были весельчаками и балагурили по любому поводу. Раньше пчелка не встречала таких озорников. Поэтому она не обратила внимания на призывы других пчел. И полетела вслед за хулиганами.

Через минуту они кружили над камышами. На лилии сидела старая лягушка Гугиша и о чем-то мечтала, может, о дождике или свежих комариках на обед. Она не заметила, как к ней тихо подкрались оса и шмель. Бакси